Путешествие тигра Хоук Коллин

Храм Дурги

Очнувшись, я поняла, что лежу на чем-то твердом. Первым делом стало ясно, что я не могу дышать. Повернувшись набок, я стала кашлять до рвоты. После того как из меня вылилось не меньше галлона морской воды, а легкие едва не лопнули от натуги, я кое-как смогла сделать первый вдох. С хрипом втянув в себя воздух, я снова повернулась на спину и увидела над собой встревоженное лицо Кишана. Он был в гидрокостюме, с его волос текла вода.

– Что… случилось? – прокашляла я.

– Ш-ш-ш-ш, – ответил он. – Расслабься и дыши.

Еще через несколько секунд я поняла, что лежу на полу гаража. Уэс и мистер Кадам стояли над сидевшим на корточках Кишаном, все трое не сводили с меня глаз. Я снова закашлялась и огляделась по сторонам.

– Где… Рен?

– Я здесь.

Он стоял за стеной, далеко от меня.

– Ты можешь сесть, Келлс? – спросил Кишан.

– Да. Наверное.

Я села, но тут же пошатнулась, и Кишан прижал меня к груди. Уэс сел рядом и стал ощупывать мою голову. Потом принялся расспрашивать меня, сколько мне лет и когда у меня день рождения, чтобы проверить, все ли у меня в порядке с мозгами.

Видимо, мои ответы его успокоили, поскольку он сказал:

– Ты здорово нас напугала. Что случилось?

– До меня дотронулся угорь, и я распсиховалась. Забыла посмотреть, куда плыву, и врезалась головой в скалу. Спасибо, что вытащил меня из воды, Уэс. Ты отличный напарник.

– Это сделал не я. Это Рен.

Я слабо улыбнулась Рену:

– Похоже, ты спас мне жизнь. В который раз, не напомнишь?

Он ответил мне напряженным взглядом и отвернулся.

– Я всего лишь вытащил тебя из воды. Кишан сделал тебе искусственное дыхание, – с этими словами он вышел из гаража.

Кишан помог мне встать.

– Давай-ка отведем тебя в твою каюту, Келлс. Кадам, нужно позвонить Нилиме, чтобы она встретила нас наверху и помогла Келси.

По дороге я поняла, что могу идти, не опираясь на Кишана. Голова продолжала болеть в месте удара, но не сильно. Иными словами, ничего такого, с чем не справилась бы таблетка тайленола. Но Кишан настоял, чтобы Нилима хотя бы пару часов посидела со мной, и она помогла мне снять гидрокостюм и проводила в ванную. Кишан принес ужин мне в комнату, хотя я заверила его, что прекрасно себя чувствую и хочу посидеть за столом вместе со всеми. Похоже, все решили, что несколько дней я должна провести в постели. Даже Уэс сказал, что нам нужно еще какое-то время потренироваться на борту.

Я устала повторять, что ничего страшного не случилось, что я просто сглупила и разбила голову по чистой случайности. Поделом мне. В следующий раз буду умнее. Больше этого не повторится. Я все поняла… Но они и слушать меня не хотели, даже мистер Кадам сказал, что погружения придется отложить, поскольку завтра у него слишком много дел. Наконец, чтобы они все от меня отстали, я сказала, что хочу лечь спать пораньше, и ушла в свою комнату, надеясь побыть наедине с Реном. Я не видела его весь вечер и хотела спросить, что случилось. Все вели себя очень странно. И я не понимала, в чем дело.

Но комната Рена была пуста. Я прождала его несколько часов, даже смежную дверь открыла, но он так и не пришел.

На следующий день его не было ни на одном занятии. Уэс работал в паре с мистером Кадамом, я была с Кишаном. На все мои вопросы Кишан и мистер Кадам, словно сговорившись, отвечали одно и то же: Рен на корабле, но не хочет никого видеть.

Я разозлилась на Кишана и перепробовала все способы, чтобы вытянуть из него правду, но он остался тверд, как скала. Сказал, что когда Рен захочет со мной поговорить, он это сделает. Я часами мерила шагами каюту, ломая голову над тем, что могло случиться и что же делать. Я была в отчаянии. Я умоляла мистера Кадама и Нилиму помочь мне надавить на Кишана, но они вежливо отказались, повторив то же самое: Рен поговорит со мной, когда сочтет нужным.

Вскоре «Дэчень» снова снялась с якоря и взяла курс на следующий город. Я не вышла к ужину и рано легла спать. Как и в предыдущую ночь, я оставила дверь открытой и смотрела в темную комнату Рена, пока не уснула.

Где он? Он сердится на меня? Может, он заболел? Поранился? Что случилось? Вдруг он превратился в тигра и попал в ловушку? Пострадал? Застрял где-то? А если что-то произошло между ним и Уэсом? Или между ним и Кишаном?

Вопросы множились, сердце разрывалось от тревоги. Я дала себе слово не выслеживать Рена при помощи радиомаячка, но обыскала всю яхту, заглядывая в каждую щель. Рена нигде не было.

На третью ночь я не смогла уснуть. Около полуночи я встала и решила выйти на палубу, надеясь, что океанская ночная прохлада поможет мне остудить голову.

Поднявшись по трапу на прогулочную палубу, я подошла к перилам у обеденной зоны. Дул сильный ветер, и когда резкий порыв отбросил назад мои волосы, я вдруг услышала приглушенные мужские голоса. Решив, что это разговаривают капитан и кто-то из членов экипажа, я подумала, что нехорошо стоять столбом и не поздороваться. Следуя на звук, я прошла по проходу и застыла, увидев Рена и Кишана. Они стояли ко мне спиной. Вечер был ветреный, а я оказалась с наветренной стороны, поэтому они меня не услышали и не почуяли.

Подойдя ближе, я услышала слова Кишана:

– Вряд ли она поступит так, как ты рассчитываешь.

– Она уже на полпути к этому. С глаз долой – из сердца вон, – ответил Рен.

– По-моему, ты недооцениваешь ее чувства.

– Это неважно! Я для себя все решил.

– Но в этой ситуации ты не единственный, кто может решать.

– Я все понимаю! Но так будет лучше. Уверен, ты и сам это видишь.

Кишан помолчал:

– Неважно, что я вижу. Значение имеет только то, что я об этом думаю и чего хочу.

– Так я о том и говорю, Кишан! Так будет лучше. Я не допущу, чтобы такое повторилось.

– Но это случилось не по твоей вине!

– Нет, по моей. Это сделал я. И я должен нести за это ответственность.

– Ты причинишь ей боль.

– Ты будешь рядом, чтобы помочь.

– Это не играет роли.

– Значит, будет играть! – Рен положил руку на плечо Кишану. – Пусть когда-нибудь, со временем… но будет.

– Ты должен сам ей сказать. Если ты хочешь порвать с ней, она имеет право услышать это от тебя.

Порвать?

Я одним прыжком преодолела последние ступеньки, подскочила к братьям и заорала во всю глотку:

– Вы о чем это сговариваетесь?! Я всей душой надеюсь, что у меня приступ лунатизма и это все мне только снится!

Они оба обернулись. Вид у Кишана был виноватый, но лицо Рена сделалось жестким, будто он приготовился к отпору.

Я ударила его кулаком в грудь.

– Где ты был все эти дни? Ты должен мне все объяснить, мистер! А ты?! – Я стремительно повернулась к Кишану. – Как вы посмели сговариваться и строить планы насчет меня у меня за спиной? Ну, вы оба об этом пожалеете!

Кишан поморщился:

– Прости, Келлс. Вам с Реном нужно поговорить. Позже я загляну к тебе, и ты сможешь как следует проораться.

– Прекрасно!

Кишан стремительно смылся, а Рен все с тем же решительным выражением на лице прислонился к перилам.

– Ну? Ты собираешься мне все объяснить, или поджарить тебя молнией?

– Ты подслушала все, что я хотел сказать. Я хочу, чтобы мы расстались.

– Ты… Как ты сказал?

– Я не хочу, чтобы мы были вместе.

Все слова вдруг куда-то пропали из моей головы, и я смогла выдавить из себя только жалкое:

– Но почему?

– Я не могу… просто нельзя… мы не должны… Слушай, у меня есть свои причины, понятно?

– Нет. Нельзя просто сказать – у меня есть причины!

Что-то промелькнуло в его глазах. Боль. Но она быстро исчезла, сменившись суровой решимостью.

– Я больше тебя не люблю.

– Я тебе не верю! Придумай что-нибудь получше! Я читала твои желания на Звездном празднике, не забыл?

Он поморщился:

– Забыл. Но все равно, можешь мне поверить. Так будет проще для нас обоих. Кишан тебя любит, и будет просто замечательно, если ты останешься с ним.

– Не смей указывать, кого мне любить, а кого нет!

– Ты уже любишь его.

– Я люблю тебя, дурак несчастный!

– Значит перестань.

– Я не могу просто включать и выключать свои чувства, как свет в комнате!

– Вот поэтому я буду держаться от тебя подальше. Ты меня больше не увидишь.

– Ага, теперь я понимаю! Ты решил, что если я не буду тебя видеть, все устроится?

– Возможно нет. Но это облегчит задачу.

Я скрестила руки и недоверчиво поглядела на него.

– Я не верю, что ты просто уступаешь меня своему брату. Это на тебя непохоже. Пожалуйста, скажи, что я сделала?

– Ничего.

Он повернулся ко мне спиной, склонился над водой и уперся локтями в перила. Целую минуту он не произносил ни слова, поэтому я осторожно приблизилась и тоже облокотилась на перила. Наконец он тихо сказал:

– Я не смог тебя спасти.

– Что?

– Не смог. Я пытался сделать тебе искусственное дыхание, но мне стало совсем плохо. Я не смог тебя спасти. Кишану пришлось вмешаться, а я был настолько вне себя от ревности и досады, что оттолкнул его. Я едва не позволил тебе умереть, лишь бы не дать ему к тебе прикоснуться! И я понял, что должен умыть руки.

– Но Рен…

Я хотела дотронуться до него, но Рен посмотрел на мою протянутую руку и отстранился.

Я застыла и прошептала:

– Ты преувеличиваешь.

– Нет, нисколько.

Он повернулся ко мне спиной, собираясь уйти.

– Алаган Дирен Раджарам, ты останешься здесь и выслушаешь меня!

Он в ярости обернулся:

– Нет, Келси! Нет. Я не могу быть с тобой! Я не могу прикасаться к тебе! И не могу тебя спасти! – Он с такой силой ухватился руками за поручни, что костяшки его пальцев побелели. – Тебе нужен мужчина, который сможет делать все это! И этот мужчина – не я. Прошли долгие месяцы, Келси, но я так и не нашел ключ. Возможно, я никогда его не найду, и я не могу допустить, чтобы ты попусту растратила свою жизнь, ожидая меня! Ты нужна Кишану. Он тебя хочет. Он тебя любит. Будь с ним.

– Но я… я выбрала тебя, и мне плевать на все остальное! Мы что-нибудь придумаем… Прошу, не прогоняй меня только из-за этого!

– Так лучше, Келси. Мы оба знаем, что так будет лучше.

– Нет, не будет! Ты – вот что для меня самое лучшее!

– Нет. И я не желаю это больше обсуждать. Я все решил.

– Ах, так! Ты решил?! Ты, наверное, страшно удивишься, но ты не имеешь права ничего решать за меня! Вы с Кишаном можете планировать и решать что вам угодно, но ты не заставишь меня перестать любить тебя!

Его плечи сгорбились, он покорно ответил:

– Я не собирался тебя заставлять. Со временем ты полюбишь Кишана, а меня разлюбишь.

– Да никогда на свете! – Я запаниковала. Рен говорил серьезно. Я знала, что, однажды приняв решение, он никогда не отступался, как его ни упрашивай. Я часто-часто задышала. Слезы брызнули у меня из глаз. – Это все не по-настоящему, Рен! Ты не можешь так думать, ты так не думаешь… Я не верю, что ты хочешь меня прогнать!

– Не упрямься, Келси.

Я засмеялась сквозь слезы:

– По-моему, из нас двоих упрямлюсь не я!

Он вздохнул:

– Мы должны набраться мужества посмотреть в лицо реальности. Наши отношения нежизнеспособны. Зачем обоим страдать понапрасну? Ты можешь быть счастлива с Кишаном, а я… Что ж, уверен, я тоже найду себе кого-нибудь.

«Вот в этом я ни секунды не сомневаюсь! Тебе достаточно просто пройтись по улице, чтобы десятки этих «кого-то» легли у твоих ног!»

Я судорожно втянула в себя воздух.

– Но мне никто не нужен, кроме тебя! Я не хочу, чтобы мы расставались.

Он сухо рассмеялся.

– Я знал, что ты не захочешь прислушаться к голосу разума. – Он снова вздохнул. – Ладно. В таком случае, расстанемся по-плохому. – Он расправил плечи, его губы искривились в жесткой усмешке. – Люди постоянно расстаются, Келси. Просто смирись с этим. Правда в том, что у нас с тобой все было мило, но наше время вышло и мне пора двигаться дальше. Никакие забытые воспоминания не стоят всей этой… боли. Всех этих страданий.

– Я все равно тебе не верю! Я знаю, ты меня любишь.

– Разве я могу любить девушку, если меня выворачивает наизнанку всякий раз, когда я к ней прикасаюсь?

– Раньше ты не жаловался!

– Но ведь ты – единственная девушка, которую я целовал. Просто со временем я понял, что поцелуй, который длится пару секунд, ничего не стоит.

– Знаешь, что я думаю? Я думаю, ты просто истерзался чувством вины из-за этого дурацкого искусственного дыхания. Ты всегда был помешан на том, чтобы защищать меня, а теперь додумался до того, чтобы порвать со мной ради моего спасения! Знаешь, у тебя обостренный комплекс Супермена, ты только и делаешь, что жертвуешь нашей любовью ради моей безопасности.

Он хмыкнул и пробежал пальцами по волосам.

– Видимо, я плохо объяснил… Я больше не хочу быть с тобой. Совсем. Я не уверен, что в ближайшее время мне захочется завести подругу. В лучшем случае для развлечения я приударю за какой-нибудь красоткой, разобью пару-тройку сердец и на этот раз выберу какую-нибудь блондинку – или рыженькую.

– Не поверю, пока не увижу своими глазами!

– Значит, вот что тебе нужно! Ты поверишь, что я не шучу, если увидишь меня с другой женщиной?

Я скрестила руки:

– Да!

– Отлично. Буду рад тебе услужить.

– Ах, да нет… нет… ты этого не сделаешь! Если я увижу тебя с другой женщиной, то задушу своими руками, понял, Тарзан?

– Мне не хочется тебя огорчать, но ты меня вынуждаешь. Я принял решение и намерен его исполнить. Между нами все кончено, и ты не увидишь меня до тех пор, пока не смиришься с этим.

С этими словами он снова повернулся, чтобы уйти.

– Ты трус! Прячешься от девушки, которая вдвое слабее тебя!

Он стремительно обернулся:

– Я не трус, Келси. Однажды ты бросила меня, заявив, что между нами все кончено. Что мы друг другу не пара. Значит, за собой ты оставляешь право на такой поступок? А как насчет меня? Со временем я понял, что ты была права. Ты не для меня. Я подыщу себе другую. Кого-нибудь, – он поиграл желваками, – посимпатичнее. И не такую болтливую.

Я тихо ахнула, тяжелые мокрые слезы катились по моим щекам.

Увидев, что удар попал в цель, Рен завершил дело:

– Уверен, мы оба легко и быстро перевернем эту страницу. Надеюсь, недели нам хватит.

Я отвернулась, не желая показать свое отчаяние.

– На твое счастье, у тебя уже сейчас есть запасной вариант, даже целых два. Тебе везет. Мужчины сбегаются к тебе, как медведи на мед, так что лови момент!

Я обхватила себя руками, чтобы перетерпеть боль, потом судорожно вздохнула и очень тихо сказала:

– Значит, это правда? Это разрыв? Мы больше ничего не значим друг для друга? Ты не хочешь даже остаться моим другом?

– Вот тут ты права. Я буду принимать участие во всем, что касается снятия проклятия, и только. Когда все задания Дурги будут выполнены, я исчезну. И ты больше никогда меня не увидишь.

Он сделал несколько шагов, но замер, когда я тихо позвала:

– Рен!

Он вздохнул:

– Что?

Я повернулась и сделала несколько шагов к нему. Я долго всматривалась в его красивое лицо, ища малейший признак того, что он сейчас засмеется и положит конец этому безумию. Но черты Рена оставались тверды, как камень. Он не передумает, не уступит. Тогда я попробовала применить другую тактику и пригрозила:

– Если ты это сделаешь… если ты снова меня бросишь… это уже навсегда! Второго шанса у тебя не будет!

Еще одна тяжелая слеза покатилась по моей щеке. Рен шагнул ко мне, вытер слезу пальцем. Наши глаза встретились, мое сердце мучительно колотилось в груди. Я любила его слишком сильно, до боли. Как он может так поступать? Все это неправильно. Все его слова насквозь фальшивы. Умом я знала это, но сердцу все равно было больно. Мой Рен никогда бы не сказал мне такого, но мой ли Рен был сейчас передо мной? Неужели он так сильно переменился?

Рен молча смотрел на свои пальцы, растирая в них мою слезу. Когда он снова поднял голову, его глаза были тверже синих сапфиров.

– Мне не потребуется второй шанс. Я больше никогда не стану тебя добиваться.

«Может, это уже не мой Рен? Может, я обманывала себя, мечтая и надеясь вновь обрести то, что утрачено навсегда?»

И тогда я разозлилась и выпалила:

– Подумай хорошенько! Если уйду к Кишану, я уже никогда не брошу его ради тебя. Он такого не заслуживает!

Рен сухо рассмеялся:

– Прекрасно, считай, что я предупрежден.

С этими словами он пошел прочь, а я прошептала ему в спину:

– Но я все еще люблю тебя!

Даже если он услышал, то все равно не остановился. Я долго стояла у перил, пытаясь набраться сил, чтобы сглотнуть. Горло перехватило так сильно, что я едва могла хватать ртом мелкие порции воздуха.

Рен сдержал слово. Я не видела его целую неделю. Мы продолжали тренироваться по расписанию без него. Мои товарищи не спускали с меня глаз, но я стала гораздо собранней и держалась молодцом. Однажды я даже увидела проплывавшую над самым дном усатую акулу-няньку, но все равно не ударилась в панику. Зато совсем потеряла аппетит, и бедный Кишан выбивался из сил, пытаясь накормить меня.

Однажды утром я не вышла к завтраку. Уэс отыскал меня на крыше рулевой рубки, которую я считала своим секретным убежищем. Он сел рядом.

– Уху! Да отсюда виден весь мир! Честное слово, я вижу, как Земля скругляется!

Я молча кивнула.

– Я слышал, твой парень дал тебе отставку.

Я промолчала, и он продолжил:

– Хорошие парни нынче такая же редкость, как зубастые куры! Честное слово, мне очень жаль, сладкая. Парень, который мог бросить такую хорошенькую, милую девчушку, как ты… ох нет, это просто чушь какая-то! Видать, он воображает, будто солнце встает каждый день лишь для того, чтобы послушать, как он кукарекает!

– Ты когда-нибудь с кем-нибудь расставался?

– Один раз. И до сих пор локти кусаю.

– Расскажешь?

– Она была моей девушкой в средней школе. Все думали, что после окончания я уеду в универ. А она, значит, поступит в муниципальный колледж, проучится там, пока я не доберусь до предпоследнего курса, а потом я вернусь домой и надену обручальное колечко ей на пальчик. Вся моя жизнь была расписана наперед. Не могу сказать, что это была плохая жизнь, но мне хотелось сказать свое слово. А потом мне шлея попала под хвост, захотелось перемен и странствий, ну и я дал ей отставку еще до того, как закончил универ. Я любил ее. И сейчас люблю. Кто знает, может, она захотела бы поехать со мной. Думаю, она ждала меня какое-то время, но поскольку я ни разу не позвонил и не написал, она махнула рукой и вышла за другого.

– Может, стоит позвонить ей прямо сейчас?

– Зачем? У нее уже дети. Уж коли выпустил кота из мешка… скажем так, проще оставить все как есть, чем пытаться загнать кота обратно.

– Я понимаю. Сожаления осложняют жизнь.

– Наверное, она благополучно ненавидит меня. Что ж, так, наверное, лучше.

– Не думаю, что она тебя ненавидит. Я никогда не смогу возненавидеть Рена.

Он потер подбородок:

– Не сможешь, вот как? Что ж… пожалуй… может, когда-нибудь я черкну ей пару строк.

– Непременно черкни.

– Ваш мистер Кадам сказал, что сегодня вечером вы отправляетесь в город. Говорит, у вас какие-то дела в окрестностях Мангалура. Он хотел потолковать с тобой об этом. Проводить тебя к нему?

– Давай.

Уэс отвел меня к мистеру Кадаму, который был с головой погружен в работу. Не поднимая головы, он указал мне на стоявший рядом стул:

– Спасибо, Уэс. Я послал бы Кишана, но он куда-то пропал.

– Наверное, выполняет поручения нашего человека-невидимки, – едко заметила я.

– Да. Возможно. – Мистер Кадам ласково потрепал меня по руке и кивком отпустил Уэса.

Как только дверь за техасцем закрылась, мистер Кадам приступил к делу. Включив ноутбук, он показал мне фотографию какого-то храма:

– Это храм Шри Мангаладеви возле Мангалура. Мы втроем отправимся туда сегодня ночью, чтобы попытаться снова вызвать великую богиню Дургу. Думаю, сегодняшние подношения должны быть связаны со стихией воды, нашедшей отражение вот на этой колонне. Взгляните на картинку. Колонна несколько повреждена временем, но вы без труда разглядите резьбу.

На картинке была изображена богиня Дурга, стоящая на вершине каменной колонны, снизу доверху покрытой изображениями морских звезд, рыб и раковин. Я разглядела фигурки рыбаков, вытаскивавших сети из моря, реку, вытекавшую из большой витой раковины, и засеянные поля с нависшими над ними грозовыми облаками. Крестьяне, изображенные на колонне, подносили Дурге ведра с водой и дары моря.

Мистер Кадам продолжал:

– Я подумал, мы с вами сегодня съездим за необходимыми покупками для подношений, и я заодно договорюсь о посещении храма после закрытия.

Я пожала плечами, мне было абсолютно все равно.

В назначенное время я спустилась в гараж и стала ждать мистера Кадама возле джипа, бесстрастно глядя, как работники порта опускают трап, чтобы мы могли выехать на пристань.

«Рен меня просто бесит. Что он себе вообразил? Он что, всерьез думает, что может сосватать нас с Кишаном и все будет замечательно? Ну да, ведь Келси нужен мужчина! Любой, ей же все равно, она и так будет счастлива! Пхет сказал, что мне предстоит выбор. Но это никакой не выбор, это сговор! А я не нуждаюсь в том, чтобы мою судьбу устраивали без меня. Да, я понимаю, что непросто быть с девушкой, к которой не можешь прикоснуться, но ведь я готова была с этим мириться! Разве у этой проблемы не две стороны? Разве меня она касается не в той же мере, что и Рена?

Кишан сказал Рену, что он не был виноват в этой дурацкой истории с искусственным дыханием. Я жива и здорова. Со мной ничего не случилось. Неужели он думает, что я смирюсь с его переменой настроения? Нет, правда! Надо будет обзавестись букетом ромашек, чтобы гадать, любит он меня или нет. Если он не хочет быть со мной – ладно, его дело, но он не имеет права подсовывать меня Кишану или кому-то еще! Он не может заставить меня полюбить другого… Ох, ну почему моя жизнь такая сложная?»

Я стояла, жевала губу и в сотый раз думала об этом, поджидая мистера Кадама. Наконец он пришел и первым делом извинился за опоздание. Оказывается, он тоже не смог найти Рена.

«Замечательно! Пусть играет в прятки, если ему так нравится! У меня есть дела поважнее».

Мы с мистером Кадамом накупили полную сумку разных предметов, имевших отношение к воде или океану. За обедом в маленьком кафе мистер Кадам говорил со мной о разных мелочах. Он не дал мне никакого совета, если не считать пожелания быть счастливой. Впрочем, добрый старик не знал, каким образом я могу быть счастлива, однако он был твердо уверен, что так и будет.

Когда мы вернулись на яхту, я первым делом вытащила свой телефон с датчиком слежения. Теперь, когда мы расстались, можно было не беспокоиться о приличиях, и я с мстительным торжеством включила маленький экранчик. Метка Рена указывала, что он переселился в одну из гостевых кают внизу, однако надолго в одном месте он не оставался. Вечером я несколько раз отслеживала его со своего устройства. Это было приятно: позволять ему прятаться, но в то же время исподтишка следить за его передвижениями. Однако вскоре я стала чувствовать себя ревнивой подружкой, прочесывающей парковки в поисках машины своего бывшего. Мне стало стыдно, и я прекратила это занятие.

Вечером того же дня я вытащила сумку с нашими покупками и переложила ее содержимое в рюкзак. Мы купили солнечные очки, шлепанцы, раковины, сушеных морских звезд, маленькую медную бутылочку с водой из Ганга, солнцезащитный крем, живую золотую рыбку, кораллы, пакетик сушеных водорослей, бутылку питьевой воды, компакт-диск с записью океанского прибоя, а я еще добавила от себя перо океанской птицы, которое подобрала на берегу.

Закончив приготовления, я ненадолго вздремнула, а потом вышла с книгой на прогулочную палубу, где меня разыскала Нилима.

– Привет, мисс Келси! Как дела?

– Как обычно. А твои?

– Замечательно! Я хочу кое-что сделать для тебя, надеюсь, ты не станешь возражать.

– Что именно?