Путешествие тигра Хоук Коллин

– Прекрасно. Что еще?

– Теперь запомните следующее. Если акула меньше вас, вы можете от нее удрать, но спастись бегством от большой акулы так же реально, как убежать от тиранозавра. Они крупные, они стремительные, они сильные. Поэтому случаи, когда дайверам и серферам удается унести ноги, объясняются тем, что они просто невкусные. Мы, люди, слишком костлявые. Акулам гораздо больше нравятся жирные сладкие тюлени.

Чаще всего акула нападает на человека только из любопытства, чтобы попробовать. Если вы придетесь ей по вкусу, она потратит на вас силы. Но чаще всего акула потеряет к вам интерес после первого укуса. Акулы любопытны. Их страшные зубы служат той же цели, что и кошачьи усы – с их помощью хищницы исследуют свой мир. Один серфер рассказывал мне, что как-то раз отдыхал на своей доске, когда из воды вдруг вынырнула гигантская белая акула, и принялась осторожно, как мышка, грызть его доску. Видимо, вкус ей не понравился, и она снова ушла под воду, бесшумно, как субмарина.

Когда урок закончился, Уэс пригласил меня поохотиться с гарпуном вместе с ним и братьями, но я отказалась. Он пообещал принести к ужину свежих морепродуктов, но я только криво улыбнулась. У меня не хватило духу сказать ему, что я даже мясо не смогу есть, если задумаюсь о том, как оно добыто.

Вместо охоты мы с мистером Кадамом решили заняться подводными стрельбищами. Он давно хотел проверить, действует ли моя способность стрелять молнией под водой. Мы начали в гаражном отсеке для лодок, где братья установили несколько плавучих буйков, таких тяжелых, что они болтались под водой. Я прицелилась в ближайший и промазала. Со второй попытки мне удалось попасть, и буй взорвался, как подводная мина.

– Очень хорошо, мисс Келси, – похвалил мистер Кадам. – Вам нужно попрактиковаться поражать надводные и подводные цели. Учтите, из-за преломления света в воде целиться следует немного не так, как на земле.

Когда я расстреляла все буйки, мистер Кадам повел меня в бассейн, где уже были приготовлены новые подводные цели. Я собралась войти в воду, но он меня остановил.

– Сначала мы потренируемся с манекеном. Если все пройдет успешно, в следующий раз перейдем к тренировкам в соленой воде. Стреляйте не в полную силу, мисс Келси. Будем действовать поэтапно, постепенно наращивая мощность разряда.

– Вы уверены, что меня не ударит током и что бассейн не взорвется? – с сомнением спросила я. – Знаете, как бывает, если уронить включенный фен в ванну?

– Нет, вряд ли. Во-первых, я не думаю, что ваша энергия – электрическая. Мне представляется, что это тепло, нечто вроде пламени очень высокой температуры. Но даже если я ошибаюсь и это электричество, вода сама по себе не является проводником. Она проводит электричество лишь потому, что в ней растворены различные соли, пыль и прочие примеси. Во время последней стоянки я велел полностью осушить бассейн, отскрести и вымыть его, а затем наполнить специально очищенной дистиллированной водой. Это обошлось недешево, но, думаю, дело того стоит. Итак, давайте приступим. Не хотите дать имя нашему манекену?

Я злобно ухмыльнулась:

– Еще как хочу! Назовем его Ал, хорошо?

Мистер Кадам кивнул, взял бедолагу Ала за пояс и опустил в воду. Мы встали у бортика, и я прицелилась и послала в него самый слабый разряд. Ничего интересного не случилось. Тогда я стала постепенно увеличивать мощность, пока не прожгла дыру в деревянном грузе, удерживавшем Ала на поверхности. Сам Ал, невредимый и безмятежный, плавал на поверхности бассейна.

– Отлично. Теперь повышайте мощность до тех пор, пока луч энергии не побелеет, только постарайтесь не прожечь бассейн насквозь. Наши каюты расположены прямо под ним.

Я тщательно прицелилась и стала нагнетать мощность, пока поток энергии, бьющей из меня, не стал белым. Вода забурлила в том месте, где ее коснулся луч, а деревяшка обуглилась. Я остановилась за секунду до того, как образовалась дырка. Наш манекен по-прежнему радостно плескался в кипятке.

Мы с мистером Кадамом перешли к следующей мишени. Удовлетворившись результатами моей стрельбы по неживым целям, он принес клетку и вытащил оттуда живую белую уточку. Выпустив ее на поверхность бассейна, мистер Кадам снова попросил меня поразить деревяшку. Я молча извинилась перед уточкой и прицелилась. Умная утка держалась в стороне от опасного места, но, похоже, не испытывала никакого дискомфорта. После нескольких выстрелов мистер Кадам решил, что пришло время для испытаний на живой мишени, и спрыгнул в воду.

– Нет! Я не хочу рисковать, мистер Кадам! Лучше я сама!

– Я уже в бассейне, мисс Келси. И я отсюда не вылезу, так что глупо рисковать нами обоими. Кроме того, ты важнее для успеха дела, чем я.

– Это весьма спорное утверждение.

– Пусть так. Но я уже здесь. Если наш Даффи цел и невредим, то и со мной ничего не случится.

– Даффи?

– Ну да, Даффи Дак, наша утка. Я обожаю «Веселые мелодии».

– Мистер Кадам, оказывается, я ничего о вас не знаю! Ну надо же, никогда бы не подумала! Мой папа любил Койота и Дорожного бегуна. Ладно, будем надеяться, наша серия кончится удачно.

Я снова собрала свою энергию и использовала самую низкую мощность. Мистер Кадам сказал, что ничего не почувствовал, и переместился поближе к мишени.

– Любопытно, мисс Келси! Вода здесь гораздо теплее. Думаю, вы можете ко мне присоединиться. Давайте попробуем поражать подводные мишени.

Я прыгнула в бассейн с маской и трубкой, и мы попробовали еще раз, только мне пришлось стрелять из-под воды. Нырнув с головой, я выбрала в качестве цели болтающиеся лапки Даффи и сосредоточилась. Мистер Кадам подавал мне сигналы поднятым большим пальцем. Мы долго тренировались в бассейне, потом перебрались в океан, чтобы испытать мои силы в соленой воде. Там мы повторили всю процедуру со всеми полагающимися мерами предосторожности: сначала на Але, потом на Даффи, после этого на мистере Кадаме и только потом – на мне.

– Я почти не сомневаюсь, что ваша сила больше похожа на огонь, чем на молнию, – заключил мистер Кадам, когда мы закончили. – Немного напоминает паяльную лампу. Кстати, вы не заметили, что в воде расходуете больше энергии, чем на земле?

– Заметила. Особенно в океане.

– Так я и думал. Вода в океане холоднее, чем в бассейне. Чтобы разжечь горячее пламя в океане, вам требуется больше энергии. Мы с вами чрезвычайно плодотворно поработали, мисс Келси! Уверен, теперь вы готовы к любым подводным ситуациям. А теперь, как говорится, игра окончена.

Когда мистер Кадам удалился, унося с собой несчастного Даффи, вновь запертого в клетку, я привалилась к деревянной скамейке и тяжело вздохнула.

Готова к любым ситуациям? Нет, это точно не про меня.

На ужин в тот вечер был луфарь, загарпуненный Уэсом и Кишаном. Выглядел он вполне аппетитно, но я не смогла к нему притронуться. Кишан подсовывал мне самые лакомые кусочки, но я отпихнула его руку и положила себе салата. Рена за ужином не было.

Чтобы сменить тему, Уэс сказал, что через пару дней мы будем в Тривандруме.

– Каждый год там проводится грандиозная пляжная вечеринка, – объявил он. – Все серферы, дайверы и жители города собираются на берегу. О, это нечто! Музыка, угощение, танцы, девушки в бикини… Слушай, может, пойдешь со мной? Я хотел сказать, давайте туда пойдем все вместе. Я приглашаю.

Мистер Кадам хихикнул:

– Пожалуй, я останусь на борту, но вы непременно идите – и повеселитесь от души!

– Девушки в бикини, так, да? – хмыкнула я. – Понятно, почему ты так рвешься на вечеринку! Жаль, но мне это вряд ли будет интересно.

Уэс одарил меня своей милой улыбкой с ямочкой.

– Ах, да окажись я под ручку с такой сладкой штучкой, как ты, я бы других девушек и не заметил!

– Ну конечно! – фыркнула я.

– Нет, правда, Келси. Пойдешь со мной?

– Я подумаю и дам ответ завтра.

Когда я поднялась из-за стола, Уэс схватил мою руку и поцеловал, несмотря на негромкий рык Кишана.

– Не заставляй парнишку ждать слишком долго, сладость моя. Парнишка, ждущий девочку, может слететь с катушек, что твоя охотничья собака, загнавшая белку на дерево.

– Я непременно это учту, Уэс. А сейчас я хочу прогуляться по палубе. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Кишан поспешно встал и взял меня за руку:

– Я с тобой.

Держась за руки, мы перешли к другому борту и остановились у перил. Я показала Кишану на дельфинов, плывших рядом с яхтой, словно бы наперегонки. Мы смотрели на них, пока они не проплыли мимо.

Кишан облокотился на перила, посмотрел на меня, глубоко вздохнул и снова уставился на воду.

– Я вот все думаю… Ты правда готова пойти на вечеринку с Уэсом? Мне кажется, это плохая идея.

– Это еще почему?

– Я ему не доверяю.

Я рассмеялась:

– По-моему, это ты вчера были с ним на подводной охоте! Он мог проткнуть тебя гарпуном, но не сделал этого, а значит, ты ему доверял!

– Я доверяю ему на охоте, но не в том, что касается тебя. Он слишком… скользкий тип. Слишком охотно рассыпает комплименты. Слишком болтлив и несерьезен. Такие типы легко охмуряют уязвимых девушек. Он не для тебя.

– Откуда ты знаешь, что он за человек, а главное, с чего ты взял, что я уязвима?

– Келси. Рен только что тебя бросил, и ты страдаешь. Сейчас ты особенно ранима и беззащитна, как бы ты это ни отрицала.

– Ну вот что, уязвима я или нет, я сама решаю, что мне делать! Вы, тигры, не имеете никакого права планировать каждый мой чих! Если я захочу пойти с Уэсом, то пойду, и никто мне не указ.

– Я знаю. Я… просто мне кажется, ты пока не готова двигаться дальше.

– Тебе не кажется, что ничего другого мне не остается?

– Но это все равно не значит, что ты готова.

Я вздохнула:

– Дурга сказала, я должна прыгать по камушкам. Говорит, смысл жизни в том, чтобы перейти реку. Она не хочет, чтобы я увязла в грязи. Значит, надо идти вперед.

Кишан помолчал:

– И ты уверена, что уже готова прыгнуть?

– Как никогда!

Он повернулся ко мне, взял меня за руки:

– Тогда… может, ты пойдешь со мной?

Внутри у меня все оборвалось.

– С тобой?

Целый вихрь мыслей пронесся у меня в голове.

Одно дело – принять приглашение Уэса. Это ни к чему не обязывало. Я могла с чистым сердцем провести приятный вечер в его обществе, зная, что Уэсу ничего от меня не надо. Но пойти на вечеринку с Кишаном – это другое. Это уже настоящее свидание. Но готова ли я к этому шагу? Что бы ни говорили Пхет и Дурга, я знала ответ. Нет, я не готова. По крайней мере, пока.

– Я не могу пойти с тобой, – бесстрастно отрезала я.

«Не слишком-то ты деликатна, Келлс».

– Почему?

Почему?

– Потому что… Ах, ну что тут спрашивать? Уэс первый меня пригласил. Будет невежливо не просто отказать, а отправиться на вечеринку с тобой!

Несколько секунд Кишан обдумывал мои слова, потом понимающе кивнул. Я перевела дух.

– Но я все равно туда пойду, – сказал Кишан. – Не бойся, я не буду вам мешать, просто мне спокойнее, когда ты под присмотром. Я уже сказал, что считаю Уэса скользким типом. Впрочем, почти все мужчины таковы, а там будет полно мужчин – и добрая половина из них попытается тебя закадрить.

– Не преувеличивай.

– А ты забыла Праздник звезд? Да там выстроилась целая очередь из тех, кто хотел с тобой потанцевать!

– Ну, я и говорю, что ты преувеличиваешь! Ты четыре раза со мной танцевал!

– Я влезал без очереди.

Он говорил так серьезно, что я не выдержала и засмеялась.

– Ох, Кишан! Пойдем, проводи меня до каюты.

На следующее утро я услышала шум в соседней каюте. Подумав, что это Рен, я постучалась и распахнула дверь, но увидела голого по пояс Кишана, рывшегося в комоде в поисках футболки.

– Кишан!

– Доброе утро, Келлс.

Он наконец натянул футболку, милосердно избавив меня от гипнотического созерцания его бронзового мускулистого торса.

– Ты теперь спишь здесь? – уточнила я.

Он пожал плечами:

– Рядом с тобой должен быть тигр, Келси. Ты как? Что-то ты раскраснелась. Хорошо спала?

– Я в полном порядке, просто немного смутилась, застав тебя полуодетым.

«Смутилась и залюбовалась», – добавила я про себя.

Я обвела глазами комнату.

– Я думала, Рен не хотел, чтобы ты здесь поселился.

– Он передумал.

– Ну да, – грустно пробормотала я. – Как и по поводу всего остального.

– Келси…

Но я подняла руку, останавливая его:

– Ничего. Знаешь, я совсем не хотела сюда заходить!

Мы больше не возвращались к этой теме и провели целый день вместе, развлекаясь водными видами спорта. Кишан быстро освоил гидроцикл, и гонять на нем оказалось почти так же весело, как на обычном мотоцикле.

То есть я от души веселилась, когда не была поглощена тем, как мои руки обвиваются вокруг пояса Кишана, а моя щека прижимается к его согретой солнцем спине. Теперь, когда я знала, что мы с Кишаном можем быть вместе, мне стало трудно воспринимать его по-прежнему, былая дружеская легкость в наших отношениях сменилась напряжением.

Говоря о моем спутнике жизни, Дурга пообещала, что я полюблю его сильнее, чем любила раньше. Пхет сказал, что я буду счастлива с любым из братьев, но вплоть до недавнего времени я была настолько одержима возрождением отношений с Реном и так упорно держала Кишана на расстоянии, что теперь мне было стыдно открыто давать понять, что все изменилось. Впрочем, нам было весело вместе, Кишан ни на чем не настаивал, и я решила оставить все как есть.

Когда мы пришвартовались в Тривандруме, Уэс сошел на берег, пообещав зайти за мной в шесть. Остаток вечера я провела в обществе мистера Кадама, мы испытывали наше новое оружие. Кишан время от времени заглядывал к нам, чтобы посмотреть, как идут дела.

Мы выяснили, что трезубец, или тришула, оказался оружием глубоко символичным. Мистер Кадам показал мне иллюстрацию в книге.

– Взгляните, мисс Келси. Эти три зубца имеют огромное количество значений. Скажем, если рассматривать тришулу как один из атрибутов Шивы, три копья служат олицетворением его тройственной природы – творца, хранителя и разрушителя. Помимо этого, тришула символизирует три шакти, или силы – волю, действие и мудрость. В некоторых случаях три зубца представляют собой прошлое, настоящее и будущее. Тришула в руках у Дурги говорит о трех ступенях бытия – деянии, недеянии и бездеянии.

– А чем недеяние отличается от бездеяния?

– Думаю, бездеяние здесь означает ничегонеделание, отдых или даже застой.

– Угу, – буркнула я и поморщилась, вспомнив совет Дурги прыгать вперед.

– Третий зубец тришулы обычно обозначается словом тамас, что по сути означает то же бездеяние. Тамас также переводится как «тьма, невежество или разрушение». Думаю, в данном случае бездеяние хуже недеяния.

– То есть это нечто вроде: делать хорошее, делать плохое и ничего не делать?

– Х-мм… Пожалуй, можно понимать и так. В одной книге говорилось, что три зубца символизируют три типа людских страданий: физических, умственных и духовных. Тришула напоминает людям о том, что Дурга может положить конец этим мытарствам.

Я тщательно записала эти сведения, в то время как мистер Кадам вновь с головой ушел в чтение.

Позже, одеваясь для вечеринки, я все думала о символизме трезубца. Многие считают, что лучше ошибиться, чем ничего не делать. Возможно, Дурга тоже хотела сказать, что мне станет легче, если я сделаю хоть что-нибудь. Что ж, мне оставалось надеяться на ее правоту.

Мысль о жизни без Рена была стальными тисками, сжимавшими горло. Я чувствовала себя так, будто меня против воли затащили на американские горки, и теперь мне ничего не оставалось, как крепко держаться, наклонив голову и стараясь не стошнить себе под ноги. Кричать: «Эй, я хочу сойти!» – бесполезно. На ходу не выходят. Нужно вытерпеть все до конца, надеясь, что кабинка выдержит и предохранительная штанга не подведет.

Мы с Уэсом договорились встретиться на причале, и я наскоро привела себя в порядок. Нилима пообещала, что попросит Волшебный шарф сделать мне точно такое платье, какое она видела в журнале. Я как раз закончила распрямлять волосы, когда Нилима впорхнула в мою каюту с готовым нарядом. Она тоже была одета для выхода.

– И ты идешь на вечеринку, Нилима?

Она поправила волосы.

– Загляну ненадолго. Увидимся на пляже!

Когда Нилима ушла, я взяла вешалку и рассмотрела прелестное черно-палевое платьице без рукавов. Приталенное, с пышной юбкой и прозрачным верхом, расшитым красивыми черными бусинками. Приглядевшись внимательнее, я обнаружила, что это даже не бисер, а туго сплетенные узелки из блестящих нитей. Рен и здесь оказался прав: Шарф ловко имитировал современные материалы.

Я натянула платье и застегнула на щиколотках черные босоножки, обнаружившиеся в шкафу. Уэс уже ждал меня на причале. При виде меня он восхищенно присвистнул и наговорил кучу комплиментов. Но я почувствовала себя неуютно, потому что Уэс был в обычных пляжных шортах и расстегнутой белой рубашке, обнажавшей его прекрасный загорелый торс.

– Ох, кажется, я чересчур вырядилась! – смущенно пробормотала я. – Понимаешь, Рен и Кишан с ног до головы одеваются во все самое модное, а я и забыла, что мы идем на пляжную вечеринку! Погоди секундочку, я переоденусь!

Я бросилась по сходням на яхту, но Уэс в два прыжка догнал меня и преградил путь.

– Ни в коем случае, цветик мой, – отрезал он. – Я хочу хвастать тобой!

Смеясь, мы пошли к берегу.

– Да, но я же не в мини-бикини! Впрочем, вряд ли кто-то обратит на это внимание.

– Есть большая разница между природой и породой, – заметил Уэс. – В тебе есть порода, моя сладкая. Любой парень с головой на плечах поймет, что я подцепил истинную драгоценность!

– Для техасского ковбоя ты чересчур мил.

– А ты чересчур хорошо загорела для орегонской девушки!

По дороге к источнику оглушительно пульсирующей музыки Уэс развлекал меня фантастическими историями о своей семье, одна невероятнее другой.

На берегу было не протолкнуться. Наверное, собралось не меньше тысячи гуляк. Уэс заплатил за вход, и мы стали пробиваться к огромному костру, вокруг которого все танцевали. Стоял разгар сезона муссонов, поэтому вечер был довольно прохладным, и тепло костра оказалось как нельзя кстати.

Двигаясь в такт зажигательному ритму, Уэс проорал мне над ухом:

– Может, хочешь сначала поесть? Или потанцевать?

– Сначала потанцевать!

Он просиял и потащил меня вперед, пока не отыскал свободное местечко. Пульсирующий ритм индийской группы покорял и лишал воли. Здесь никому не было дела до того, кто умеет танцевать, а кто нет. Все просто радостно двигались под музыку, скакали, прыгали, трясли головами, хлопали в ладоши и махали руками. Это было скорее коллективное переживание, чем собственно танцы, как в Америке. Толпа двигалась в едином ритме, все заражали друг друга своим ликованием.

Я полностью отдалась музыке, чувствуя себя не то индийской богиней с множеством гибких рук, не то молодой цыганкой в звенящих монисто. Я не двигалась под музыку, это музыка двигалась во мне, пока я не стала чувствовать себя ее частью, не сделалась гудящей, пульсирующей и живой. Уэс тоже отрывался вовсю.

Я не сравнивала происходящее с нашим с Реном танцем на День святого Валентина. То есть… почти не сравнивала. Я сбросила босоножки, с наслаждением погрузив пальцы в песок, а Уэс обхватил меня за талию и бешено закружил, так что все грустные мысли мигом вылетели у меня из головы.

Через несколько песен мы выдохлись. Уэс сказал, что пора бы выпить и подкрепиться, и потащил меня к столикам, которые стояли под деревьями, увешанными бумажными фонариками. Пристроившись в хвост очереди, мы взяли тарелки и придирчиво осмотрели предложенную еду. Уэс твердо пообещал, что избавит меня от карри.

Нам предлагались масляные початки жареной кукурузы, свежие кокосы, ломтики тропических фруктов, бараньи кебабы, круглые рисовые пирожки идли с чатни, тонкие хрустящие блинчики, куриные крылышки в остром пряном соусе и дабели пао, с виду похожие на миниатюрные гамбургеры, только вместо мяса на половинке поджаренной булочки лежали картошка с луком, специями и тамариндовым чатни. Не чизбургер, конечно, но очень вкусно.

Уэс взял нам по стакану воды с фруктами. Напиток оказался очень приятным и освежающим, поэтому я быстро выпила один стакан и вернулась за вторым. В это время музыканты сделали небольшой перерыв, и слово взял диджей. Он призвал нас всех к новым, еще более зажигательным танцам, и Уэс вскоре начал приплясывать на месте от нетерпения. Мы стали пробиваться к костру, по пути нам повстречались разносчики с жареным арахисом и мороженым.

– О, постой-ка! Я хочу тебе кое-что показать!

Уэс быстро заговорил с мороженщиком на хинди, и тот открыл ящик, чтобы мы смогли заглянуть внутрь. Его маленький холодильник был доверху набит цилиндриками мороженого – ни дать ни взять поленница из сладких «полешек». Мороженое было на любой вкус – тропическое, тутти-фрутти, зеленый чай, фисташковое, инжирное, манговое, кокосовое, имбирное, шафранное, апельсиновое, кардамонное, жасминовое и даже с ароматом розовых лепестков.

– А шоколадного нет? – спросила я Уэса.

Он засмеялся, пообещал торговцу, что мы непременно подойдем к нему позже, и потащил меня к костру. Когда мы пробирались сквозь толпу в поисках свободного места, я краем глаза увидела Кишана, стоявшего в стороне. Он коротко улыбнулся мне, прежде чем отвернуться и отправиться к столам с едой. Мне сразу стало спокойнее на душе. Теперь я могла расслабиться. Не то чтобы я не доверяла Уэсу, просто было приятно знать, что хотя бы один из моих тигров где-то рядом. Значит, я в полной безопасности, под защитой супергероя, который ни за что не даст меня в обиду. И все же в спокойствии и уверенности, которые давало мне одно присутствие Кишана, было нечто такое, о чем мне не хотелось задумываться, и я сосредоточила свое внимание на Уэсе.

За весь вечер я только раз увидела Кишана, но постоянно чувствовала на себе его взгляд. А когда мы с Уэсом танцевали у самого костра, я увидела Рена.

Я застыла, пропустив мимо ушей все, что говорил Уэс. Рен был окружен целой стайкой прелестных хохочущих девушек. Большая часть из них была полуодета, и все они отчаянно флиртовали с Реном. Он был в простых черных брюках и сине-зеленой рубашке, расстегнутой у ворота, но при этом выглядел гораздо обольстительнее большинства полуголых мужчин вокруг. Шелковистые черные волосы то и дело падали ему на глаза во время танца, и Рен небрежно откидывал их. Вот он повернулся к одной из девушек и что-то шепнул ей на ухо. Другая тут же надула губки и дернула его за рукав, и Рен с очаровательной улыбкой коснулся ее щеки.

Вокруг увивались блондинки, брюнетки и рыженькие. Высокие, миниатюрные, длинноволосые, коротко стриженные. Не в силах отвести глаз, я стояла и смотрела, как девицы висли на нем, сражались за его внимание и оттирали от него друг друга. Вот высокая загорелая блондинка прильнула к Рену и что-то ему сказала, а он обнял ее за талию и сверкнул белозубой улыбкой. Когда она встала на цыпочки и убрала волосы с его лба, у меня чуть сердце не разорвалось. Кровь застучала в висках. Воздух вдруг сделался густым и плотным. Я не могла вздохнуть. Сжав кулаки, я несколько раз сглотнула, испугавшись, что меня сейчас вырвет.

Уэс тоже все видел.

– Пойдем, Келси. Идем отсюда. Тебе не нужно на это смотреть.

Я позволила ему увести меня, а недавнюю растерянность сменила слепая ярость. Я вся тряслась от бешенства. Мне хотелось добела раскалить свою ладонь и снести голову каждой девице, посмевшей дотронуться до Рена. А потом изрешетить электрическими разрядами его. А еще лучше убить себя молнией, чтобы избавиться от этого иссушающего гнева, от этой горькой боли. Мне казалось, что из меня разом выкачали все доброе, светлое и счастливое, залив на освободившееся место кипящую лаву. И я бы не удивилась, если бы вместо слез у меня из глаз повалил пар.

Потом я увидела с краю толпы Кишана и немного успокоилась. Будь здесь моя мама, она непременно сказала бы: «Келси, вот молодой человек, на которого ты можешь положиться», – и была бы права. С самого Орегона Кишан был рядом и всегда на моей стороне. Он никогда не торопил меня, не понукал, не требовал больше того, что я могла ему дать. Я не видела от него ничего, кроме хорошего.

Несколько секунд мы с Кишаном смотрели друг на друга. В его взгляде я без труда прочла вопрос: я тебе нужен? В ответ я слабо покачала головой и закрыла глаза. Когда я снова открыла их, Кишана уже не было. Кипящая лава застыла и пошла трещинами. Внутри у меня все сделалось черным и рассыпалось в прах. Никакой водой нельзя было смыть толщу пыли, душившей меня. Мои руки и ноги налились свинцом. Я еле шевелилась и боялась, что упаду.

Уэс взял меня за руку, но я резко вырвалась.

– Прости, Уэс. Просто я…

– Ты в шоке. Я понимаю. Он не должен был приходить сюда и устраивать это представление.

– Он может делать все, что ему заблагорассудится, – вяло ответила я. – Это уже не имеет значения.

– Давай я угощу тебя фруктовым напитком. Тебе срочно нужна хорошая доза сахара.

Он принес мне стакан с чем-то красным и вкусным. Я стала медленно пить, чтобы порадовать Уэса. Сладкое питье скользило по моей гортани и падало куда-то в бездонную дыру. Я представила, как оно падает на черные угли, шипит и исчезает едким паром, как все остальное.

Уэс хотел еще потанцевать, и я согласилась задержаться на пару песен. Мы держались в стороне от того места, где увидели Рена. Я танцевала, но мое сердце было далеко. Я мечтала только о том, чтобы все поскорее кончилось и я могла уйти на корабль. Уэс согласился уйти со мной, и каким-то уголком души я пожалела, что испортила ему праздник, которого он ждал целый год. Но что значило это сожаление по сравнению с моим личным списком потерь?

Когда мы стали выбираться из толпы, заиграла медленная мелодия. Краем глаза я увидела промельк чего-то зеленого и не смогла удержаться. Я обернулась.

Рен танцевал с индийской красоткой в желтом сари. Ее длинные черные волосы падали до самого пояса. Ладони Рена лежали на ее обнаженной спине. Вот он со смехом наклонился, чтобы лучше слышать, что она говорит. Когда Рен снова поднял голову и повернул свою партнершу, я громко ахнула. Это была Нилима!

Я с трудом отвела взгляд от танцующей парочки и уставилась прямо перед собой. Уэс что-то говорил, но его слова не могли пробиться сквозь густой туман в моей голове. Наконец он оставил попытки разговорить меня и просто держал за руку всю дорогу до яхты. Он довел меня до дверей каюты, чмокнул в щеку и ушел.

Я сорвала с себя платье, рухнула на постель и тупо уставилась в потолок. С берега доносился треск фейерверков и веселые крики. Тут что-то внутри меня рухнуло – стена или щит, не знаю. Главное – преграда исчезла, и тихие слезы хлынули у меня из глаз. Казалось, им не было конца. Это были первые слезы, пролитые мной с тех пор, как Рен меня бросил, и когда они наконец иссякли, я дала себе слово, что они будут последними.

Ночью мне снились кошмары, но я чувствовала, как кто-то заходил ко мне. Этот человек положил руку мне на лоб, но у меня не было сил открыть глаза. Он прошептал мне несколько слов на своем родном языке. Буря, бушевавшая во мне, утихла, и я спокойно уснула. Может, это было на самом деле, а может, только приснилось. Но главное – я знала, что меня любят.

На следующее утро я встала, умылась, оделась и отправилась в спортзал. Кишан, как всегда, был там, готовился приступить к утренним упражнениям.

– Привет, Келлс! Не хочешь позаниматься со мной?

– Может, попозже? Я пришла спросить тебя кое о чем.

Он отложил полотенце и посмотрел на меня:

– Хорошо. Спрашивай.

Я сцепила пальцы, уставилась в пол и выдавила:

– Ты… не хочешь поужинать со мной сегодня вечером?