Путешествие тигра Хоук Коллин
Нилима протянула мне кусок прекрасного шелка.
– Пожалуйста, возьми это сегодня ночью в храм Дурги.
– Ладно, возьму. А зачем?
– В этом храме существует особый пост для незамужних девушек, он называется Мангала Парвати Врата, или храмовый пост в честь Дурги Мангалурской. Летом женщины на протяжении многих месяцев ничего не едят по четвергам, а после этого подносят богине шелковые ткани.
– И зачем они это делают?
– Они верят, что богиня Дурга пошлет им красивого и доброго жениха.
– А, понятно.
– Да. Когда я узнала, что дедушка хочет посетить именно этот храм, я начала поститься, но не для себя, а за тебя.
– Значит, вчера ты ничего не ела? Вчера же был четверг!
Нилима перебросила через плечо свои прекрасные черные волосы.
– Да. Я пощусь уже давно, не только вчера. Ты, наверное, помнишь, что с тех пор, как мы поселились на яхте, я почти не выхожу к завтраку или обеду.
Я повернулась и взяла ее за руку:
– То есть ты не ешь уже больше двух недель?
– Все это время я пью только воду и молоко, но не беру в рот твердую пищу. Понимаешь, поскольку я не постилась каждый четверг этим летом, то понадеялась, что почти полный отказ от пищи на время плавания докажет богине искренность моих устремлений. Я хочу, чтобы Дурга помогла тебе обрести счастье.
– Нилима, я даже не знаю, что сказать! – Я крепко обняла ее. – Еще никто и никогда не делал для меня ничего подобного! Я с радостью возьму шелк и передам его Дурге сегодня ночью.
Она с улыбкой пожала мне руку:
– Знайте, что я жду вашего возвращения, чтобы прекратить свой пост. Так что удачи тебе, мисс Келси.
– Спасибо за то, что ты такая замечательная подруга! У меня никогда не было сестры, но я не могу себе представить лучшую сестру, чем ты!
– Ты тоже моя любимая подруга и сестра. Доброй ночи.
– Доброй ночи, Нилима.
Она ушла к себе, а я вернулась в свое кресло. Я сидела, задумчиво поглаживая кусок шелка, и думала о словах Нилимы, пока мистер Кадам не пришел за мной. Тогда я взяла рюкзак, забросила его за спину и надела на руку Фаниндру. Мы спустились в гараж, где встретили Кишана, который уже ждал нас с Золотым плодом, Шарфом и полным набором оружия, прихваченного на всякий случай.
Кишан открыл для меня дверцу джипа, а сам сел сзади. Внезапно дверь за моей спиной распахнулась, и Рен сел рядом с братом. Он быстро покосился на меня, потом захлопнул дверцу и пристегнулся. Поездка до города прошла в напряженном молчании.
Мы припарковались позади храма. Здание было ярко освещено, на мой вкус даже чересчур ярко, что делало его похожим на диснейлендовский аттракцион. Храм, как и все виденные нами ранее, имел коническую форму, но с обеих сторон к нему были пристроены квадратные здания. Если бы не золотые статуэтки, стоявшие в больших стеклянных окнах пристроек, они напоминали бы рестораны быстрого питания, торгующие едой навынос.
Из-за яркого ночного освещения храм казался золотым или оранжевым, но на самом деле он был белым с золотом. Когда я проворчала что-то насчет света, мистер Кадам объяснил, что в это время года храмы всегда освещают по ночам, однако внутри мы будем одни.
Мы вошли в храм через незапертые двери и миновали несколько проходов. Мистер Кадам провел нас по коридору, и мы очутились в просторном зале. В дальнем углу, освещенная со всех сторон и под всеми мыслимыми углами, сияла золотая статуя Дурги, восседавшей на золотом троне.
Глаза богини были закрыты, она была одета в красный шелк. Ее шею обвивали ожерелья из драгоценных камней и гирлянды свежих цветов. Когда я шепотом спросила мистера Кадама, неужели статуя сделана из чистого золота, он ответил, что она бронзовая, ибо все статуи Дурги делаются либо из камня, либо из бронзы. При этом они могут быть либо выкрашены золотой краской, либо позолочены.
На голове у Дурги красовалась причудливая остроконечная шапка, щедро усыпанная драгоценностями и обвитая гирляндами цветов, придававшими ей сходство с женской версией пернатого головного убора американских индейцев. Я разглядела только четыре руки богини и всего два оружия: топор и жезл. Две ладони статуи были покрыты резными символами. Алая краска покрывала губы Дурги. Эта позолоченная бронзовая богиня настолько сильно отличалась от каменных статуй, с которыми мы имели дело раньше, что я засомневалась, сумеем ли мы ее пробудить.
Мистер Кадам на этот раз рискнул остаться с нами, но приготовился безропотно удалиться в любую минуту. Я расстегнула рюкзак, вытащила подношения и разложила их у ног Дурги. Последним я достала отрез шелка и бережно накрыла им колени богини. К счастью, никто не задал мне ни одного вопроса. Отойдя на несколько шагов от статуи, я впервые обвела глазами комнату. Вот незадача, здесь не было ни одной колонны, за которой можно было бы спрятаться.
– Может быть небольшая тряска, так что приготовьтесь.
Кишан кивнул мне, я потеребила пальцем браслет на ноге. На миг меня охватили светлые воспоминания об этом браслете, но я быстро отогнала все посторонние мысли. Чтобы набраться храбрости, я быстро прикоснулась к висевшему у меня на шее амулету и протянула руку Кишану. Он взял ее. Я протянула другую руку Рену, но он демонстративно уклонился и отошел к мистеру Кадаму, который молча взял мою ладонь. Скрипнув зубами, я дождалась, пока Рен возьмет мистера Кадама за руку, и заговорила:
– Богиня Дурга, мы снова пришли просить у тебя благословения и помощи для выполнения третьего задания. Помоги нам разрушить проклятие, наложенное на этих двух мужчин, и победить злодея, околдовавшего их.
Я сжала руку Кишана, и он вышел вперед.
– Красавица богиня, просим, явись пред нами еще раз и даруй нам все необходимое для победы над всеми, кто не захочет отдать нам твой дар.
Я в упор посмотрела на Рена, стоявшего в конце шеренги, и он просто сказал:
– Мы пришли просить у тебя силы и мудрости. Пожалуйста, помоги нам в час нашей нужды.
– Мистер Кадам, не хотите что-нибудь добавить? – спросила я.
– Что я должен сказать?
– Скажите, о чем вы хотите попросить богиню.
Мистер Кадам ненадолго задумался:
– Позволь мне помочь моим… принцам и положи конец их страданиям.
– Очень хорошо, теперь вы оба должны превратиться в тигров.
Братья повиновались, но ничего не произошло.
– Хм-м, вообще-то, сразу после превращения тигров должно начаться землетрясение, качка или жуткий ураган.
– Может, мешает мое присутствие? – всполошился мистер Кадам.
– Вряд ли.
– Но если так, должны быть какие-то другие отличия от прошлых случаев, помимо моего присутствия.
Я задумалась.
– Так, статуя золотая, а не каменная – это раз. А еще здесь сразу два тигра, а в предыдущие разы был либо Рен, либо Кишан – это два.
– А за руки вы всегда держались?
– Да.
– В таком случае, прежде чем уйти, давайте попробуем вот что. Рен, Кишан! Давайте я отойду в сторонку, а вы оба возьмете Келси за руки.
Рен нехотя взял мою ладонь. При этом он тихо охнул, и мне почудилось, будто меня тоже обожгло. Мы еще раз быстро отбарабанили свои просьбы, после чего братья превратились в тигров. И тогда пол у нас под ногами качнулся. В следующее мгновение Рен снова превратился в человека, а меня отшвырнуло ему на грудь. Он обнял меня обеими руками, помогая устоять на ногах. Поднялся ветер, пол снова закачался. Мы с Реном врезались в Кишана и все вместе растянулись на полу.
И тут из-под статуи стала сочиться вода. Сначала тонкой струйкой. Потом как будто что-то взорвалось, и хлынул целый поток, мгновенно затопивший пол храма. Из каждого дверного проема хлестали бурные реки. Волны, как прибой, заплескались у моих ног, ветер со свистом хлестал нас. Внезапно погас свет, и почти сразу на нас обрушился дождь. Вскоре мы перестали чувствовать пол под ногами. Выхода не было, пришлось плыть в кромешной тьме, а волны становились все выше и выше.
– Келси! – заорал Рен. – Держись за мою рубашку! Крепче, и не выпускай!
Я завизжала, почувствовав, как кто-то схватил меня за ногу.
– Это я!
– Ой, Кишан? Где мистер Кадам?
Мы втроем дружно подпрыгнули, пытаясь оседлать чудовищную волну, и стали звать мистера Кадама. Наконец он откликнулся:
– Я здесь!
Рен оставил меня с Кишаном, а сам бросился на голос мистера Кадама и по всем правилам отбуксировал его к нам, как показывал Уэс на уроках дайвинга. Вскоре ветер стал стихать, буря успокоилась. Раздался хлюпающий, всасывающий звук. Через несколько минут Рен объявил, что может стоять. Вскоре и я уперлась ногами в пол, и мы четверо – мокрые и напуганные – сбились в кучку в кромешной тьме.
– Да, мне следовало получше расспросить вас, прежде чем увязываться следом, – с нервным смешком сказал мистер Кадам и добавил: – Тогда я, скорее всего, предоставил бы вам самим улаживать такие дела!
Когда вода почти ушла, Кишан пошлепал через зал к нашим вещам. Он вытащил из своего рюкзака химический фонарик и посветил на статую. Позолота и прекрасные шелка сделались мокрыми и грязными. Статуя была с ног до головы покрыта илом, глиной и водорослями, в таком же виде было все вокруг, в том числе наши подношения и мы сами.
– Хм… Мистер Кадам, сдается мне, наши вклады сгорели, – фыркнула я.
– Мне тоже так показалось.
– Келси! Смотри! – дернул меня за руку Кишан.
На троне появился отпечаток ладони.
– Ага, понятно. Отойдите!
Кишан сделал шаг назад, а я приложила свою руку к отпечатку и призвала свою силу молний. В тот же миг моя кисть сделалась синей и прозрачной, на коже выступили татуировки Пхета. Прежде чем Кишан оттащил меня в сторону, я успела почувствовать, как внутри статуи что-то сдвинулось. Сверху полил теплый дождь. Промокший насквозь головной убор статуи и ее золотая корона растаяли. Золотой трон тоже исчез, превратившись в коралловое кресло, усыпанное морскими звездами, ракушками и драгоценными камнями. С рук Дурги потекла вода, и вот две из них пришли в движение.
Богиня смахнула капли с рук, и в тех местах, где она провела ладонями, ее сияющая кожа засветилась так ярко, что озарила зал, позволив нам хорошенько ее рассмотреть. Алебастровая кожа отливала жемчужным блеском, и при каждом движении богини вокруг нее рассыпались сверкающие зайчики синего, зеленого и пурпурного цветов. Вот Дурга повернулась, и я зажмурилась от вспышки ослепительного света. Когда я снова открыла глаза, то подумала, что переливчатое сияние, исходившее от кожи богини, напоминает мне перламутровый блеск для ногтей или даже рыбью чешую. Как бы то ни было, это было очень красиво.
Дурга сбросила с себя остатки головного убора и подставила свои волосы под струи дождя, словно принимая душ. Словно зачарованная, я смотрела, как смывается золотая краска, скрывавшая прекрасные черные волосы богини. Дурга была босая, в простом платье цвета морской волны и с гирляндой лотосов на шее. Когда дождь закончился, она отжала тяжелую массу волос и небрежно забросила ее за плечо.
Дурга рассмеялась переливчатым русалочьим смехом.
– Ах, Келси, моя возлюбленная дочь! Ваши подношения приняты.
Краем глаза я увидела, как наши подарки, разбросанные волнами по всему залу, замерцали и исчезли.
Дурга поцокала языком:
– О, я вижу, вы терпите неудобства! Я помогу вам. – Она хлопнула в ладоши, а когда развела их, перед ней появилась радуга. Дурга взмахнула рукой, и радуга, извиваясь как змея, подлетела к нам и обвила кольцом. Через несколько секунд мы были сухими и чистыми. Радуга вернулась к богине и, прежде чем растаять, обвилась вокруг нее, оставив Дургу сухой и сияющей, розовощекой и алогубой.
Богиня пальцем поманила меня к себе. Фаниндра мгновенно ожила, соскользнула с моей руки, заползла на колени к богине и обвилась вокруг ее талии.
Дурга ласково погладила змеиную головку и шепнула:
– Я тоже по тебе скучала.
Она взяла отрез шелка, переданный Нилимой, и прижала к своей щеке.
– Об этом мы поговорим позже, – сказала Дурга, перехватив мой взгляд. – Сначала я хочу кое с кем познакомиться.
– Да, это мистер Кадам, – сказала я, указывая на нашего друга.
Мистер Кадам подошел к трону и опустился на колени.
– Прошу тебя, встань и говори свободно.
Он встал, сложил ладони перед грудью и поклонился.
– Я рада, что ты пришел повидать меня. Ты многим пожертвовал, но от тебя вскоре потребуются еще большие жертвы. Ты готов их принести?
– Я с радостью пожертвую всем ради своих детей.
Богиня ласково улыбнулась.
– Хорошо сказано. Как прекрасен был бы наш мир, будь в нем больше мужчин и отцов, подобных тебе! Я чувствую, как ты гордишься своими сыновьями и как радуешься за них. В этом заключено величайшее благословение и счастье отцовства: долгие годы растить и воспитывать детей, чтобы своими глазами увидеть бесценные плоды всех усилий – сильных и благородных сыновей, которые усвоили отцовские уроки и будут следовать им в жизни. Об этом мечтают все хорошие отцы. Твое имя останется в памяти людской и будет долго произноситься с почтением и любовью.
Слеза скатилась по щеке мистера Кадама, я крепко стиснула его руку. Дурга перевела глаза на Кишана:
– А, эбеновый мой, подойди-ка поближе!
Кишан с широкой улыбкой приблизился к богине. Дурга протянула ему свою прекрасную руку для поцелуя и улыбнулась в ответ, да так, что я на секунду заподозрила в ее улыбке нечто большее, чем снисходительная ласка богини к своему почитателю.
– Это тебе, – сказала Дурга. Она сняла со своей шеи тонкое ожерелье, которого я не видела раньше, и надела его на Кишана. Вместо подвески на ожерелье висела большая раковина-наутилус.
– Что это? – спросил Кишан.
– Камандалу. Некогда он был погружен в Молочный океан и с тех пор никогда не пустеет.
Кишан низко поклонился.
– Спасибо, моя повелительница.
– Белый тигр, подойди ко мне!
Когда Рен шагнул к трону, я отошла к Кишану.
– Для тебя у меня тоже есть кое-что. – Еще одна рука возникла откуда-то из-за спины богини и подала Рену какое-то золотое оружие, похожее на нож сай из коллекции мистера Кадама. Раздалось холодное звяканье металла – это Дурга повернула нож, высвободив его смертоносные лезвия. Снова собрав лезвия, богиня стала вращать рукоять, пока головка ножа не провернулась полностью.
Орудие удлинилось, превратившись в трезубец. Дурга направила его от себя и нажала на рукоять. Длинное тонкое копье выскочило из центрального зубца и вонзилось в каменную стену храма, а на его месте тут же появилось новое копье. Дурга еще раз повернула рукоять, и трезубец вновь уменьшился до размеров ножа. Рен с благоговением взял золотое оружие из рук богини.
– Это тришула, или трезубец.
– Благодарю тебя, богиня, – сказал Рен и отошел, не прибавив больше ни слова.
Дурга несколько секунд задумчиво разглядывала его, потом с улыбкой обратилась ко мне.
– Я желаю поговорить со своей дочерью наедине.
Мужчины кивнули.
– Мы будем ждать вас в машине, мисс Келси. Времени у нас достаточно, так что не волнуйтесь.
Рен ушел последним. Прежде чем выйти из зала, он бросил быстрый взгляд на меня и на богиню, однако так и не сказал ни слова. Когда я снова повернулась к Дурге, она задумчиво гладила Фаниндру. Я молча ждала, гадая, что сказать, если богиня спросит меня о шелке.
Наконец Дурга пристально посмотрела на меня и приподняла мое лицо за подбородок.
– Почему ты опять так печальна, дитя мое? Разве я не сдержала свое слово и не позаботилась о твоем тигре?
– Ты все сделала как обещала, богиня. Он вернулся и теперь в безопасности, но он меня не помнит. Он нарочно забыл меня, а недавно сказал, что нам не суждено быть вместе.
– Что суждено, то суждено, возлюбленное дитя мое. Все на свете предначертано, но смертные все равно должны стремиться открыть свое предназначение и обрести свою судьбу. В жизни им приходится делать выбор, который определит дальнейший путь. Да, дочь моя. Твой белый тигр принял решение вырвать тебя из своей памяти.
– Но зачем? Почему?
– Потому, что он тебя любит.
– Это бессмыслица!
– Многое кажется бессмысленным, если смотреть вблизи. Отойди на шаг в сторону и попытайся увидеть всю картину целиком. – Богиня пощупала красивый шелк. – Знай, дочь моя, что ради тебя была принесена огромная жертва. Многие невесты приходят в этот храм за моим благословением. Они просят послать им добродетельного мужа и мечтают о счастливой жизни. Ты тоже этого хочешь, Келси? Ты хочешь связать свою жизнь с честным и благородным юношей?
– Я… честно говоря, я пока не задумывалась о браке. Но да, конечно, я бы хотела прожить жизнь с человеком честным и благородным, чтобы он был мне другом. Я хочу любить его без сожалений и раскаяния!
Богиня улыбнулась мне.
– Сожалеть – значит испытывать разочарование в себе и своем выборе. Мудрый человек видит, что его жизнь подобна каменному броду через широкую реку. Нельзя проделать весь путь, ни разу не оступившись. Никто не перейдет на другой берег, не замочив ног. Но следует помнить, что цель пути – очутиться на другом берегу, а не сохранить чистоту башмаков. Сожаления – удел тех, кто не понимает смысла жизни. Эти несчастные настолько упиваются своим разочарованием, что так и остаются на середине реки, не в силах сделать следующий шаг.
Я кивнула.
Дурга наклонилась и погладила меня по голове:
– Не бойся. Он будет твоим другом и твоим верным спутником. И ты будешь любить его еще сильнее и крепче, чем любила до сих пор. Ты полюбишь его так, как он любит тебя. И будешь счастлива.
– Но кто он? Который из братьев?
Вместо ответа богиня лишь улыбнулась:
– Но я не забыла о твоей сестре Нилиме. Думаю, такая преданная женщина тоже заслуживает любви. Возьми вот это. – Дурга сняла со своей шеи гирлянду лотосов и подала мне. – В этих цветах нет никакой волшебной силы, если не считать того, что они никогда не вянут, но в свое время они придут вам на помощь. Дитя мое, учись у лотосов. Этот цветок цветет в мутной стоячей воде. Он открывает солнцу свои нежные лепестки и наполняет воздух нежным ароматом, но в то же время его корни погружены в самую грязь, в самую суть смертного бытия. Без этой основы нежный лотос завянет и умрет.
Она повесила гирлянду мне на шею.
– Опустись глубже и пусти сильные корни, дочь моя, только тогда ты сможешь вытянуться вверх, вырваться из воды и обрести покой на безмятежной поверхности. Ты должна как можно скорее понять, что если не вырастешь – утонешь, если не вытянешься – навсегда останешься под водой, никогда не расцветешь и не поделишься своими сокровищами с другими.
Я кивнула и вытерла слезы. Руки Дурги вновь пришли в движение и стали твердеть, медленно наливаясь золотым цветом.
– Пора расставаться, бесценное дитя мое. Возьми Фаниндру.
Змея несколько раз выстрелила язычком, потом сползла с талии богини и обвилась вокруг моей руки. Жидкое золото стало пониматься от пола вверх по трону, заливая кораллы и морские звезды.
– Когда попадешь в город Семи пагод, отыщи Береговой храм. Там тебя будет ждать женщина. Она укажет тебе, что делать дальше.
– Спасибо тебе! За все.
Коралловые губы богини в последний раз изогнулись в улыбке и застыли. Жидкое золото залило ее лицо и тело, она вновь превратилась в статую. Кусок шелка свисал с ее неподвижной руки, словно кто-то из молящихся вложил его в кулак богини.
– До свиданья!
Я отвернулась от статуи и погладила Фаниндру пальцем по головке. Снова вспыхнул свет, зал приобрел свой прежний вид. Вдыхая сладкий аромат лотосов, я побрела через храм к выходу, где уже ждал джип. От цветов пахло чем-то цитрусовым, похожим на аромат грейпфрута. Это был очень легкий, цветочный и женственный запах, с нотками жасмина и гардении. Я так глубоко задумалась над словами Дурги, что вздрогнула, когда теплая рука легла на мой локоть.
– Ты в порядке?
– Да, все замечательно. Совсем не обязательно было ждать меня здесь, Кишан.
Он поцеловал меня в лоб:
– Еще как обязательно! Идем. Все уже в машине. Пора возвращаться на яхту.
Когда мы вернулись на корабль, Рен отдал Кишану трезубец и снова исчез.
11
Пляжная вечеринка
Когда я проснулась на следующее утро, «Дэчень» снова была в пути. После завтрака я присоединилась к Уэсу, мистеру Кадаму, Кишану и хмурому Рену в медиатеке, чтобы прослушать урок об акулах. Сначала мы посмотрели несколько фильмов о поведении акул в естественной среде обитания. Уэс сказал, что не видит смысла показывать нам видео о нападении акул на людей, поскольку это может вызвать страх.
– Чем меньше вы поддадитесь панике, тем выше ваши шансы спастись, – сказал он. – Главное, что следует знать об акулах, – это научиться не привлекать к себе их внимание. Акулы любят крутиться между песчаными отмелями, возле крутых обрывов и в любых других местах, где много рыбы. Если вы заметите в каком-то месте большое скопление птиц, значит, там сытный обед, а где еда, там акулы. Старайтесь не погружаться в то время, когда акула трапезничает – то есть на рассвете, на закате и ночью. Хотя, если еда вкусная, акула может набивать брюхо в любое время суток. Не носите яркую, блестящую, броскую одежду. Лучше всего приглушенные оттенки, как у ваших гидрокостюмов. Блестки и яркие вставки похожи на отсветы рыбьей чешуи в воде.
Рен поднял голову и посмотрел на меня:
– Нужно будет купить тебе черный купальник в ближайшем порту.
– По-моему, это ты настоял, чтобы я купила яркий.
– Возможно, но я рад, что ты больше не будешь его носить. Он слишком… привлекает внимание.
Я метнула на него злобный взгляд через всю комнату:
– Ты не забыл, что больше не имеешь никакого отношения к моей жизни? Захочу привлечь чье-то внимание и привлеку, тебя не спрошу!
Рен с угрозой ответил:
– Прекрасно. Привлекай всех акул в океане, на здоровье. Ты этого хочешь?
– Да ты только порадуешься! Тебе будет гораздо проще, если меня сожрет гигантская акула! Это разом решит твои проблемы, правда?
Кишан не выдержал, ткнул Рена в плечо и сказал:
– Келси, никто не хочет, чтобы тебя проглотила гигантская акула. Даже такой злодей, как Рен.
Мы с Реном еще несколько секунд продолжали сверлить друг друга гневными взглядами, пока Уэс не засмеялся.
– Эй! Да вы двое пышете жаром, что твой торнадо над вулканом в преисподней! Как бы вы, дружочки, не расплавили все болты в обшивке яхты.
– Прости, Уэс, но он первый начал, – процедила я.
– И буду счастлив закончить.
– Только попробуй, упрямый…
Рен холодно улыбнулся и парировал:
– Строптивая.
– Упертый!
– Безрассудная!
– Тупоголовый, медноголовый, тигроголовый…
– Тигроголовый? – озадаченно переспросил Уэс.
Кишан пожал плечами.
Но я уже закусила удила и не могла остановиться.
– Безжалостный, бесчувственный, бездушный, бессердечный человек!
Рен вскочил и заорал:
– Прекрасно! Да провались ты! Носи что хочешь! Плавай голышом, мне плевать. Любая акула, которая тебя проглотит, заработает язву желудка и выплюнет тебя непереваренной!
– Ха! У вас с ней много общего, не находишь?
Уэс всплеснул руками:
– Ну все, довольно! Давайте сделаем перерыв и искупаемся. Нилима оставила для нас в баре фруктовые напитки. Может, вы пойдете туда, выпьете по стаканчику, обсудите все хорошенько, а когда остынете, вернетесь?
Я со всех ног бросилась к бару, Рен молча пошел следом. Подскочив к подносу, я едва сдержалась, чтобы не выплеснуть стакан в лицо Рену. Пришлось сделать несколько глубоких вдохов, все время чувствуя между лопаток его пристальный взгляд. Рен был у меня за спиной, его тепло просачивалось под мою кожу, щекотало нервы. Но вот он обогнул меня и потянулся за своим стаканом, нарочно коснувшись моей руки.
– Почему ты все усложняешь, Келси?
– А ты почему?
– Можешь мне не верить, но я всеми силами стараюсь облегчить ситуацию.
– В таком случае что ты тут делаешь? Я думала, ты от меня прячешься.
– Да, так и есть. И я пришел не к тебе, а послушать про акул.
Я отхлебнула сока и прошипела:
– Я думала, хищник и так все знает про других хищников! Может, если я буду старательно учиться, я сумею понять, что у тебя в голове?
– Я прозрачен, как стекло. Для счастья тигру нужны всего три вещи: еда, сон и… Хотя нет, хватит и двух.
– Что-то мне подсказывает, что Кишан вряд ли ограничится этими двумя! – фыркнула я.
– Я в этом ни секунды не сомневаюсь, – с напряжением в голосе ответил Рен. – Полагаю, третьим номером в его списке значишься ты.
– Зачем я ему понадобилась, не знаешь? Я ведь болтливая, безрассудная и несимпатичная!
– Я не говорил, что ты несимпатичная. Я сказал, что поищу себе посимпатичней, только и всего. Обрати внимание, не найду, а поищу.
– Ну, и что тебе мешает? Иди ищи, а меня оставь в покое!
– Именно к этому я и стремлюсь. Так что прекрати цепляться ко мне во время занятий, дай научиться чему-то полезному.
С этими словами он удалился, оставив меня клокотать от бешенства. Когда я вернулась в зал, Рен сидел на своем месте и потягивал сок с таким невозмутимым видом, словно мы вовсе не ссорились. Кишан махнул мне рукой, приглашая сесть рядом. Я все еще страшно злилась, поэтому никак не могла сосредоточиться. Передав Кишану его стакан, я уставилась на Уэса, который продолжил урок, но все мои мысли вертелись вокруг Рена и каждого сказанного им слова. Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем слова Уэса наконец привлекли мое внимание.
– Акулы могут почуять кровь за милю, поэтому никогда не входите в воду, если порезались или поранились. Не стоит сильно плескаться. Если во время погружения вы заметили акулу, опуститесь на дно и спрячьтесь. Это сразу ограничит акуле пространство для атаки. Притворяться мертвыми не имеет смысла, на акулу такая тактика не действует. Честно говоря, эта тактика бесполезна при столкновении с любыми крупными хищниками – медведями, тиграми, волками. Они все равно вас съедят, им без разницы.
– Вот именно, – прошипела я. – Эти гады прожуют и выплюнут любую беспомощную девочку, которая попадется им на пути!
Уэс озадаченно посмотрел на меня, но кивнул:
– Ну да.
Рен даже не поглядел в мою сторону, а Кишан вздохнул.
Уэс вернулся к делу.
– Ладно, теперь представьте, что на вас напала акула. Ткните ее в глаза или в жабры. Ударьте. Действуйте сильно, агрессивно. Используйте любое оружие, какое есть в вашем распоряжении, колотите ее, как старушка бабушка выколачивает коврик! При этом старайтесь держаться в вертикальном положении, потому что так хищнице труднее вас укусить. Если она все-таки вас цапнула, первым делом остановите кровотечение, даже если вы все еще под водой. Не ждите, когда окажетесь на поверхности, действуйте на месте.
Он показал нам небольшой прибор и сказал:
– Это так называемый «акулий щит», или отпугиватель акул. Вещица незаменимая для дайверов и серферов.
– И что он делает? – спросила я.
– На морде у акул расположены заполненные гелем ноздри, при помощи которых они вынюхивают добычу. Отпугиватель вырабатывает электрическое поле, которое действует на эти ноздри. При этом акула испытывает нечто вроде неприятной щекотки и предпочитает поскорее убраться. Смотрите, одну часть нужно закрепить на лодыжке, другую – на передней части регулятора плавучести. Сразу должен предупредить, что многие сомневаются в эффективности этого прибора, но лично я всегда его ношу и ни разу не подвергся нападению.