Синоптик Подольский Северин

– Договорились! И третий, для Федора Карловича – от себя добавил Марат.

– Не густо! – Гурский достал из боковой ниши, служащей холодильником, две бутылки виски и двухлитровую бутыль лидского пива старой марки «Жигулевское».

– Чем богаты! – радушная хозяйка расставляла на столе стаканы, на котором уже стояла ваза с каким-то химическим поп-корном.

– Ну, что, друзья? За удачу! – провозгласил первый тост Гурский.

– Поехали! – поддержал его Марат Казимирович и вечеринка началась.

Чуть позже, к нам присоединилась Регина Баяновна, с литровой бутылью чистого медицинского спирта.

«Из директорского фонда» – скромно ответила она на немой вопрос своей правнучки. Этот напиток, разведенный Гурским пивом, и сломал нас на рассвете, усыпив бдительность самым коварным образом.

Как это иногда случается, когда собираются коллеги, речь за столом перескакивает на дела насущные. И напрасно Марат Казимирович, лежа на надувном матрасике, временами прикладывал палец к губам…

* * *

«Калейдоскопная говорите?» – с этими словами из-за плаката с правильным, а главное, назидательным названием «Не болтай!», выскользнула тонкая сверхтонкая субстанция. И по узкому вентиляционному каналу устремилась прочь из квартиры Моники Вадимовны Левиафановой, где уставшая от последних приключений и последовавших за ними тренингами, зачетами, а также, сегодняшней вечеринкой, мирно дремала группа захвата Шептуна в полном ее составе.

Вылетев из квартиры, тонкомерный плазмоид постепенно обрастал плотным телом и уже на посадочной площадке пневмотранспортной системы, он стоял в лице бывшего начальника синоптической службы этого удивительного анклава, Ипполита Пантелеевича Шептунова.

«В Директорию!» – распорядился Шива, усаживаясь в капсулу такси, пропустив два пассажирских состава.

Ипполита Пантелеевича всякий раз забавляло название «пневмотранспорт», так как капсулы средств передвижения, будь то такси или тяжелые грузовые составы, перемещались все-таки в жидкостной среде. Даже если это были и сжиженные газы, то среда оставалась именно жидкой. Хотя знакомый инженер из Отдела транспортного обеспечения Директории утверждал, что капсулы перемещаются в расплаве какого-то редкого металла. Это было удивительно, но Шива, будучи узким специалистом, сильно не копал в смежных областях, а в далеких, тем более, предпочитая там пользоваться благами местной цивилизации. Капсула такси мигом домчала его до места.

«Добрый вечер, Ипполит Пантелеевич! Рада Вас видеть! Давно из отпуска?» – спросила его вахтер, так как знала его как одного из самых уважаемых и усердных работников Директории, работающих, как говорится, на износ.

– Добрый вечер, Стефанида Иосифовна! Вы угадали, из отпуска – обрадовался Шива, понимая, что в конспиративном угаре, Федор Карлович перехитрил самого себя. Боясь утечки информации, он так засекретил операцию, что о ее существовании Отдел кадров даже и не подозревал. А специального пропуска ему и не требовалось, он загодя расширил верхние жалюзи почти во всех дверях нужных ему помещений и теперь мог, пользуясь своей новой технологией сверх тонких превращений, беспрепятственно проникать туда, куда ему было нужно. А нужно было ему туда, где он оставил свои следы, и теперь было необходимо их просто замести.

«Калейдоскопная!» – зловеще улыбнулся Ипполит и начал трансформацию. Но не знал Двуязыкий Шива о новых датчиках, привезенных агентами Федора Карловича с пятой Земли, реагирующих на звон разбитого стекла. А именно эти частоты генерировала предпоследняя фаза трансформации любого плазмоидного тела…

«Сейф номер три на складе калейдоскопов!» – шефа словно ударило электрическим током. Он быстро проснулся и включил монитор в спинке кровати. «Так и есть!» – в бункере орудовала тень, постепенно набирая плоть, и Федор Карлович переключил изображение на небольшой наручный дисплей, одновременно натягивая на себя форменную набедренную повязку.

– Надо же! Бывший Синоптик пожаловал! – усмехнулся шеф, по пути оперативно связавшись с Центральным пультом охраны Директории, сам до конца не веря, что ловушка захлопнется так быстро.

Федор Карлович вполне доверял всяким «штучкам», которые добывали в других мирах его оперативники и поэтому не сомневался, что Ипполит Пантелеевич скоро предстанет перед справедливым судом Директории.

«Что это?» – Шиву несколько раз сильно укололо в висок, а затем и в пах. «Сигнализация!» – он с подозрением посмотрел на незнакомое устройство, на белом корпусе которого тревожно мигала красная лампочка.

«Опять притащили какую-то новинку!» – сплюнул на пол Шива, хорошо помня, что общий рубильник он выключил еще на подлете к бункеру.

«Успею!» – Ипполит быстро отыскал ячейку, где когда-то хранился его именной калейдоскоп. Он не стал стирать из памяти все данные об инструменте, предполагая, что вездесущий Федор Карлович подберет в каком-нибудь из миров специалиста, способного восстановить любые данные, а просто положил в ячейку противотанковую гранату, добытую им все в том же «пятом» мире и выдернул из нее чеку. Привычно разложив тело на атомы, Шива устремился к вытяжной вентиляции, не став на этот раз упражняться со сверхтонкими телами. Время уже не было. Оглушительный взрыв сотряс помещение, но Ипполит уже плавно скользил по пространству воздуховодов. Вот сейчас он попадет в столовую, затем в сауну, а там и трансформируется в сверхтонкое тело.

Федор Карлович, не смотря на свой почтенный возраст, пулей влетел в коридор, прямиком ведущий на склад калейдоскопов, но его чутье ему подсказывало, что он опоздал.

«Не успели!» – констатировал Махлюк, разбирая завалы, пытаясь отыскать хоть какие-нибудь следы ячейки бывшего Синоптика. Ведь по серийному номеру изделия можно было достаточно легко вычислить и тот спектр параллельных миров, с которыми взаимодействовало данное устройство.

«Что за варварские методы? – ворчал Аристарх, вороша обломки, вспоминая старые добрые времена компьютерных войн.

Часть 3. Минские каникулы

Глава 1. Первая фаза

Минск нас встретил причитаниями соседки Гурского, которая не находила себе места и ее можно было понять.

– Андрей! Где мой Коля? – в голосе Елены Петрич слышалась явная угроза, хотя я не мог взять в толк, причем здесь Андрей? Человек, пусть и неожиданно, но вполне осознанно сделал свой выбор, что уж тут поделать.

Андрей молчал как партизан, не находя нужных слов.

«Бедная женщина!» – прошептал Марат Казимирович.

«Зато она теперь практически супруга монарха, пускай и не в нашем мире» – я пытался найти, хотя бы один плюс в этой истории, но пока решил помалкивать.

Наконец Елена затихла, так ничего и не поняв из того лепета, которым Гурский пытался успокоить жену лесного короля, Ника Первого.

– А что с камнем? – Елена все это время честно несла вахту, окружив себя двумя собаками. Своей Матильдой и Багирой Гурского.

– Цел и невредим, чтобы ему пусто было! – в сердцах воскликнула соседка, опять некстати вспомнив о своем пропавшем супруге.

– Никто не заходил, ни о чем не спрашивал? – Пинько внимательно изучал следы возле калитки и по периметру забора.

– Вчера заходил какой-то мелкий коммерсантик, повертелся у калитки, предложил набор сковородок с тефлоновым покрытием за половину цены и смылся – пожала плечами Елена Петрич.

– Этот? – Регина Баяновна, еще не успев переодеться, протянула рисунок, на котором был изображен Рокотан.

– Вроде этот – Елена с удивлением вернула портрет Регине.

«Все парни! Пора действовать!» – Пинько решил расставить охрану по схеме, которую мы согласовали еще в кабинете Федора Карловича.

«Как долго тянется время!» – я зевал, сдавая карты…

«Доминик Фомич, Драган Янович! Отойдите, пожалуйста, от камня!» – Раскаталин, отвечающий за расстановку постов, был вынужден уже второй раз повысить голос и вернуть бойцов на место, охраняющих подходы к дому со стороны проспекта Дзержинского.

К кому не было нареканий, так это к Робину Гуду и Саре Александровне. Первый, в силу нового строения своего тела, органично слился с верхушкой высоченного тополя со стороны Грушевской улицы, а Сара Александровна охраняла внешний периметр, сидя в автомобиле Гурского, припаркованного к забору с противоположной стороны улицы Хмелевского. В ее задачи входила фото фиксация всех перемещений возле ворот нашего участка.

Остальные, вытащив из дома Андрея Дмитриевича стол и лавки, беспечно играли в карты, представляя собой приманку для визитеров.

Марат Казимирович периодически вставал из-за игрального стола и осматривал местность возле соседних домов. Регина Баяновна два раза в час делала специфическую разминку, на которую было невозможно смотреть без содрогания.

Пока все было тихо…

* * *

«Пиццу заказывали?» – раздался у калитки задорный голос.

– Нет! – ответил Марат Казимирович, довольно больно ударив тяжелой рукояткой именного нагана по настырной руке, которая потянулась уже, было к шпингалету, запирающую калитку во двор Гурского.

«А суши! Суши заказывали?» – не унимался назойливый менеджер. И только глядя на Робина Гуда, который хмуро натягивал тетиву своего староанглийского лука, я понял, что первую фазу операции мы прозевали.

«Сара!» – я кинулся к забору и первое, что увидел, так это безупречно красивые, но безвольно свисающие из окна «Рено» Гурского, ноги.

«Жива!» – успокоился Раскаталин, заметив легкое движение в салоне автомобиля.

С другой стороны дома раздались звуки отчаянной борьбы, и мы кинулись было туда.

«Стоять! Это может быть отвлекающий маневр!» – Регина Баяновна молнией, едва различимой нашему глазу, метнулась в сторону лопухов.

Через пять минут из-за угла дома Доминик Фомич вывел прихрамывающую амазонку, а следом за ними появился и Драган Янович, волочивший за ноги связанного Рокотана.

Карлик молчал как партизан, Казимирович, выдержав паузу и проявив свойственное нам человеколюбие, приготовился к его обстоятельному допросу.

– Эти штучки тебе не помогут, Марат! – Рокотан равнодушно взирал на весьма скромный арсенал спецсредств, которые Марат раскладывал на игорном столе.

– Выпить хочешь? – Гурскому было немного жаль этого чудака, решившего пошалить и вступить в единоборство сразу с несколькими мирами.

«И ЦРУ!» – мысленно добавил я про себя, отметив шевеление в листве, так как мы решили пока оставить Робина Гуда на его боевой позиции.

– Выпить? Тащи что есть! А что это за бревно целится в меня из лука? – Рокотан лениво пошевелил связанными скотчем руками и с интересом посмотрел на верхушку тополя, где сидел в секретном дозоре американец.

– Это один из бывших партнеров господина Шептунова, который соизволил поработать и на нас – Марат протянул карлику стакан и осторожно заглянул тому в глаза.

– Благородный и отважный, лесной разбойник Робин Гуд! – Гурский плеснул себе виски и сделал вид, что чокнулся с Рокотаном.

– Что Вы хотите этим сказать? Что это бывший координатор распространения информационных ресурсов при посольстве США в Беларуси? – Рокотан посмотрел на дерево и, глядя сквозь листву, послал Робину условный знак, постучав пальцем по виску.

В ответ из кроны вылетела стрела, вонзившаяся между ног карлика.

«Нервный он какой-то, этот Робин Гуд!» – Рокотан свободной рукой попросил добавки.

– Робин! Не дури, давай слазь с дерева! – Регина Баяновна уже перестала хромать и привела за стол бледную Сару Александровну, отпаивать ее чаем с молоком.

– Досталось бедной девочке! – Сергей Васильевич осторожно, деревянными щипцами для белья, нес в мусорный бак смятый носовой платок, которым ресторанный менеджер, успевший, впрочем, вовремя унести ноги, пытался усыпить нашу оперативницу.

– Ну что, Рокотан, поговорим? – Марат Казимирович отвлек внимание карлика от страдающей Сары Александровны.

– Отчего не поговорить с хорошим человеком? – Рокотан пересел так, чтобы Казимирович загородил его своим телом от возможных неприятностей со стороны Робина Гуда.

Разговор получался не складным, карлик упорно водил нас по кругу.

– Ты сам себе противоречишь, Рокотан! С одной стороны, ты ищешь покупателя на наш камень, а с другой, сам понимаешь, что он бесценен, и продать его невозможно в принципе – Раскаталин вмешался в допрос, так как Пинько уже устал от Рокотановских пассажей.

– Во-первых, это не ваш, а мой камень! А во-вторых, это сегодня нет на горизонте достойного покупателя, но не факт, что он не появится уже сегодня к вечеру или завтра утром – заявил карлик.

– Что значит, достойный покупатель? Ведь камень не имеет цены – повторил Сергей Васильевич, не въезжая в логику Рокотана.

– Вполне может статься, что я возьму бартером – схитрил Рокатан, желая поскорее отделаться от наших вопросов.

– Вообще-то по факту, этой мой камень! Он вмурован в фундамент моего дома – Гурский подошел и погладил рукой бесценный минерал.

– Вот с тобой, Андрей Дмитриевич я и поделюсь! Возможно, но чуть позже – Рокотан подмигнул Гурскому.

– А что ты там говорил насчет бартера? – заинтересовался новыми подходами Пинько.

– Этого у вас точно нет, во всяком случае, я этого в упор не вижу – ухмыльнулся карлик.

– И все-таки! – Марат взял в руку шприц, которого, впрочем, Рокотан не испугался и без возражений разрешил вогнать в себя две дозы «сыворотки правды», как любовно называл это зелье сам Казимирович.

– Власти! Нет у вас никакой власти! Вот штучный товар, на который я мог бы и клюнуть – зевнул Рокотан, давая понять, что мы ему изрядно поднадоели со своими вопросами.

Глава 2. Челябинск

– Хорошо, что послушались шефа и взяли теплые вещи – Николь Николаевна поежилась от холода, рассматривая мрачные своды огромной пещеры.

Впрочем, Моника прибыла сюда в одной набедренной повязке и молча разводила костер.

«Настоящая амазонка!» – улыбнулся Аристарх Петрович, расчехляя калейдоскоп самой последней модели, который им выделил технический Отдел Директории.

– Сколько тут комбинаций? – Николь еще никогда не видела такой толстой трубки.

– Примерно полтора миллиона – Аристарх заглянул в паспортные данные устройства.

– Очень надеюсь на то, что у Синоптика была не такая совершенная модель – Николь Николаевна остановила свой взгляд на большом гранитном столе, где очевидно некогда лежал тот самый климатический процессор, который Ипполит Пантелеевич Шептунов, собирался «заговорить».

– Вам не холодно, Кит? – Аристарх перевел взгляд на американца, который стоял в сторонке от набирающего силу костра.

– Есть немного, но вот искры… – Бейтс явно побаивался подходить ближе к огню.

– Аристарх Петрович, а нам хватит миллиона комбинаций, чтобы найти призрака? – Николь не без сожаления вернула Аристарху калейдоскоп.

– Если теоретически, то, конечно же, нет – Аристарх достал свою знаменитую флягу и пустил ее по кругу.

– Значит, опять, на удачу? – улыбнулась Николь Николаевна, вспомнив любимый девиз Махлюка.

– А как же без нее! – Аристарх, как оперативник со стажем, знал это как никто другой. Удача для сотрудников Отдела была не пустым звуком. Ее специально, как составную часть задания, программировал лично сам Федор Карлович причем, перед каждой операцией. И пока за Отделом крупных осечек, за исключением истории с Синоптиком, не водилось.

– За удачу! – отхлебнула из фляги и Моника, передав ее трясущемуся от холода американцу.

«Надо будет завтра проверить своды на предмет наскальных рисунков» – Аристарх на своем веку повидал немало пещер. Эта вполне подходила для размещения небольшого людского рода.

– Твои коллеги из ЦРУ, наверное, хотели здесь зимовать, Кит! – Моника Вадимовна кивнула на огромную кучу колотых и сухих дров, аккуратно сложенных у дальней стены.

– Мы давно потеряли с ними связь – проворчал Бейтс, с удовольствием приложившись к фляге Аристарха.

Костер запылал вовсю мощь, амазонка явно не жалела дров и вскоре пламя озарила почти всю пещеру, которая оказалась почти идеальным в плане кругом, диаметром не менее тридцати метров. Впрочем, несколько темных ниш, огонь так и не мог осветить.

– А я, кажется, видел похожие процессоры на второй Земле – Аристарх согрелся, и его потянуло на воспоминания.

– Почему на второй? – изумилась Николь Николаевна.

– Странные там живут люди. Увидят что-нибудь непонятное, сразу же начинают копировать. А затем и поклоняться творениям своих же рук – Аристарх взял горящую головешку и умело прикурил от нее сигаретку.

– А с чего ты решил, что ты видел именно процессоры? – подняла голову Моника.

– Я видел сегодня утром трехмерную модель камня, вмурованного в фундамент дома Гурского, так вот те, из второго мира, точно такие же – заявил Аристарх.

– Ты хочешь сказать, что обитатели второй Земли приняли этот камень за божественный и наделали с него копий? – изумился Кит Бейтс.

– Аристарх! А может быть, и не было никакого второго процессора? Фляйшман, сам того не ведая, загнал ЦРУ копию, доставленную сюда неизвестно кем и неизвестно каким образом? – замерла Николь, согнувшаяся, чтобы собрать еще дров.

– Молодец, Николаевна! У меня в голове тоже созрела одна мыслишка – Аристарх пустил флягу по второму кругу.

– Колись, Петрович! Мне стало жутко интересно! – амазонка придвинулась к нему почти вплотную.

– Мне кажется, что на все наши пять Земель, у нас один единственный климатический процессор! – на одном дыхании выдал Аристарх Петрович.

– Ты хочешь сказать, что это тот, который замурован в доме Гурского? – Николь поперхнулась, и чуть было, не выронила флягу, а у Моники от возбуждения загорелись глаза.

– Вы не поверите, но в последнее время я думал примерно о том же – заявил Кит Бейтс.

– Но процессор, похоже, в нерабочем состоянии – Николь вспомнила торчащий фрагмент из фундамента дома Гурского.

– Сведущие люди с третьей и четвертой Земель утверждали, что у них работает некий псевдо-генератор, а о климатическом процессоре они и вовсе не слыхали – поделился почти секретной информацией Аристарх Петрович.

– Ну, положим, эти Земли сами напоминают псевдо-миры – поморщилась Моника Вадимовна, однажды побывав в одном из них.

Продолжить беседу им помешал металлический лязг, и в следующее мгновение на площадку вокруг костра с грохотом опустилась большая металлическая клетка. Это было так неожиданно, что из рук Николь Николаевны выпали дрова.

– Теперь вы понимаете, что зная правду, живым вам отсюда не выбраться! – из самого темного места, куда не добирались отблески огня, к ним вышел Ипполит Пантелеевич Шептунов, собственной персоной.

– Вы?! – Николь выронила из рук флягу. Спирт потек тонкой струйкой в сторону костра, загораясь от него, ярким синим пламенем.

– Угадали! – Ипполит Пантелеевич подошел и навесил на крохотную дверцу, которая свободно болталась на ржавых петлях, большой амбарный замок.

«Детский сад!» – ухмыльнулся про себя Аристарх и незаметно переглянулся с Николь и амазонкой, а та прошептала что-то на ухо американцу.

– Зря вы так. Это не простая, а волшебная клетка! – с напускной обидой в голосе отреагировал Шептун.

– В каком смысле? – удивился Бейтс.

– Все просто! Она слегка искажает силовые линии, и этого вполне достаточно, чтобы ваши фокусы с разложением своих тел тут не прокатили – рассмеялся Ипполит Пантелеевич.

«Сволочь!» – прошептала амазонка.

– Согласен! Но я изначально не собирался вас убивать, кто же знал, что вы окажетесь такими умными? Так что без обид! – с этими словами, бывший синоптик вытащил из портфеля небольшой израильский автомат.

– Кстати, давайте сюда ваши свистки, губные гармошки и прочую технику – Ипполит Пантелеевич широко улыбаясь, прихватил с гранитного стола калейдоскоп.

– Нет у нас ничего такого, у нас только фонарик – честно признался Кит, которому Шива приставил к уху автомат.

– Я жду! – требовательно произнес Ипполит, не сводя ствола с несчастного американца.

Аристарх нехотя протянул ему новейшую разработку лучших умов Директории.

– Что за ерунда? – Шива явно не понял сакрального смысла, заложенного в этом, нехитром на первый взгляд, устройстве. Вытащив, на всякий случай, батарейку, он выбросил фонарик от себя подальше.

– А знаете, что? Не буду я вас сейчас убивать, оставлю-ка я вас пока в заложниках, пока не разберусь с вашими минскими друзьями. Разумно? – спросил он у Моники и, не дождавшись ответа, спрятал автомат.

– Надеюсь, что пока меня не будет, вы тут не съедите, друг друга? – в приподнятом настроении Ипполит Пантелеевич покидал пещеру.

– Веселый парень, этот бывший синоптик – Аристарх протянул руку и легко достал батарейку, которая лежала не так далеко от клетки.

– До фонарика нам не добраться! – амазонка, сделав немыслимую растяжку, так и не смогла дотянуться до него своей ногой.

– Жаль калейдоскопа! – у Николь Николаевны в руках остался лишь симпатичный пластиковый футлярчик от этого уникального инструмента.

– Да, хороший был аппарат – согласился Аристарх, тщетно пытаясь сломать массивный замок на дверях клетки.

Догорали дрова, и вокруг становилось все темнее и холоднее. Из темноты на них то и дело поглядывали чьи-то маленькие любопытные глазки.

– Да это же еж! – воскликнул Кит Бейтс по-английски.

– Что? – переспросила его Моника.

– Это еж – перевел Аристарх, который знал много языков пятой Земли, включая и английский.

В темноте кто-то яростно пыхтел, не решаясь выйти на еле освещенную площадку.

– Кит! Он смотрит на тебя! – воскликнула амазонка, которая изловчилась и схватила ежа прямо за иглы.

– Отпусти его, Моника! – Кит глянул на животное, и его внезапно пронзила какая-то странная грусть.

– Надо же, какой он толстый! – Аристарх впервые видел такой крупный экземпляр.

– У него в лапах наш фонарик! – Николь успела его вырвать, прежде чем перепуганный ежик покинул территорию клетки…

* * *

«Живы?» – Махлюк осторожно забрал из рук Аристарха бешено мигающий фонарик. Чуть поодаль стоял улыбающийся Федор Карлович.

– Мы же просо запрограммированы на удачу – Аристарх отряхивался от пыли, так как явление на зов фонаря шефа, сопровождалось самой настоящей пылевой бурей.

Одна неудача у нас все же есть, пропал Анунакий – с лица шефа исчезла улыбка.

– Этого, рано или поздно, следовало ожидать – не очень-то удивился новости Аристарх Петрович.

Федор Карлович достал губную гармошку и наиграл веселую мелодию.

– Добрый старый инструмент все равно таскаешь с собой? – улыбнулся Аристарх, зная страсть шефа к своей старой губной гармошке.

– Незаменимая вещь! – Федор Карлович показал на наручный браслет, где на микро экране уже всплыло знакомое лицо Захара Борисовича Зверева.

– Слушаю Вас, Федор Карлович! – начальник Отела технического обеспечения Директории, судя по всему, был поднят прямо с постели.

– Срочно заблокируйте все входы в Минск пятой Земли – распорядился шеф.

– Прошу уточнить, для кого? – спросил Захар Борисович.

– Для всех, кроме сотрудников моего Отдела, любовницы Директора и ее правнучки – не совсем тактично уточнил шеф. – Пятый Минск, по полной программе? – позволил себе удивиться Зверев. Так как, «по полной», предполагал невероятно большой объем работы, которая могла растянуться на долгие годы.

– Нет, «Минск зет сорок семь, сорок восемь и дельта тридцать три». Этого будет вполне достаточно – за шефа ответил Махлюк.

– Принято! – ответил Захар Борисович.

«Сволочи!» – выругался Ипполит Пантелеевич, так как, уходя, он заметил огромный смерч, который вонзился в скалу, внутри которой была пещера. Вернувшись назад, он и застал всю компанию в сборе. Притаившись в расщелине в виде сверхтонкого облака, он подслушал разговор уцелевших оппонентов и их спасителей. И теперь Шива лихорадочно соображал, что ему делать? Так хорошо начавшийся день, завершился с нулевым и даже с отрицательным результатом. Легкого пути в Минск теперь не будет, это Ипполит понимал абсолютно.

«Надо проведать Анунакия!» – одна неплохая новость все же была.

Глава 3. Анунакий

«Далеко собрался, Анунакий Семенович?» – на пороге кельи горного монастыря сначала мелькнула, а затем и проявилась фигура Двуязыкого Шивы.

Анунакий машинально вздрогнул, как он всегда вздрагивал при появлении этого персонажа.

– Я на Вас больше не работаю, Ипполит Пантелеевич – Анунакий кинул на стол медальон на шелковом шнурке.

– Отчего так? – Ипполит даже не притронулся к брелоку, предполагая, что там, кроме типовой подписки бывшего сотрудника синоптической службы Директории, собраны все документы о вербовке Анунакия Семеновича сотрудниками Отдела безопасности.

– Хочу домой! Устал я от ваших передряг – Анунакий Семенович укладывал в дорожную сумку все свои вещи, нажитые изнурительной работой в этом мире.

– А как же наш Контракт? – Шива пошарил в кармане, пытаясь нащупать калейдоскоп.

– Климатический процессор вы профукали, так как же Вы собираетесь закрывать наш Контракт? Исчез предмет договора, исчезли и все обязательства. Разве не так, Ипполит Пантелеевич? – вопросом на вопрос ответил Анунакий.

«Куда же подевался калейдоскоп?» – Ипполит лихорадочно ощупывал одежду.

– Что, крепко вляпались, Ипполит Пантелеевич? – улыбнулся Анунакий, застегивая «молнию» на своей сумке.

– Дерзишь, Анунакий, вырос змееныш! – Шива вывернул все карманы, так и не найдя калейдоскопа.

– В память о нашей дружбе я могу дать возможность Вам уйти, Ипполит Пантелеевич, но если Вы настаиваете, я мигну сотрудникам Отдела безопасности – Анунакий поставил на стол фонарик.

– Откуда у тебя эта штучка? – Шива невольно потянулся к фонарику.

– Так как? – Анунакий прикрыл его своей рукой.

– Я ухожу, но только помоги попасть мне в Минск зет сорок семь – Ипполит резко поменял тональность, изображая из себя жертву.

– В зет сорок семь! А не боишься? – в лице Анунакия вновь появилось уважение к бывшему партнеру.

– Кого? Подольского и его друзей? Или рыжих кентавров с очкастыми драконами? – рассмеялся Двуязыкий Шива.

– Всех их вместе взятых, плюс две амазонки, к тому же не известно, как поведет себя прижатый к стенке Рокотан – позволил рассмеяться себе и Анунакий.

Двуязыкий Шива вспомнил, что карлик Рокотан был пойман и временно обезврежен, обе амазонки живы и почти здоровы. От этого у него испортилось настроение.

– Ну что, не передумал? – Анунакий вновь поднял свою сумку и потянулся за плащом. Плащик был не простой, такие имели только специальные агенты Отдела безопасности. Такой плащик за секунду мог запросто превратиться в парашют или даже в дельтаплан.

– Не передумал! – ответил Шива с каменным лицом.

– Айз Бана помнишь? – Анунакий вновь поставил на пол сумку, прикурил сигарету и вытянул ноги в своем кресле, стоящем в прихожей.

– Маэстро жив? – удивился Ипполит.

– Не знаю, и боюсь, что этого уже никто не знает – Анунакий выпустил красивое колечко дыма.

– Но если он жив, то мой визит убьет его! – Шива барабанил пальцами по журнальному столику.

– Смотри сам, старик если и жив, то давно уже на грани. Может быть, он тебе еще, и благодарен будет – Анунакий впервые позволил себе заглянуть в глаза Двуязыкому. Но ничего кроме вековой усталости он там не обнаружил.

– А Футляр? – вспомнил о главном артефакте Шива.

– Футляр я тебе дам, но коды раздобудешь сам – Анунакий на всякий случай, забрал обратно свой брелок и затушил сигарету.

– Футляр у тебя? Давно? – у Ипполита Пантелеевича заблестели глаза.

– Ты не поверишь! Все годы он служил мне в качестве походной кровати – Анунакий сдернул толстое пуховое одеяло, которое прикрывало хрустальный сундучок размером в полный человеческий рост, служивший древним людям еще в те далекие времена, когда они не умели раскладывать на атомы и собирать обратно свои грешные тела.

– А может и коды есть? – Шива никак не мог поверить в то, что у владельца Футляра нет никаких выходов на антикваров, которые знали и хранили древние коды.

– В «Тегеран лямбда сто один», сумеешь попасть? – Анунакий решил уже поскорее отделаться от навязчивого гостя.

– Как два пальца! – ухмыльнулся Шива.

– Тогда запоминай! Лавка старьевщика у входа на городской рынок, заходишь в нее ровно в полдень и сообщаешь пароль: «Скорблю по павшим в Вавилоне». Если останешься жив, то называй «Минск зет сорок семь» и на следующий день, также, ровно в полдень, получишь коды.

– Что значит, если останусь жив? Я же называю пароль! – удивился Ипполит Пантелеевич.

– Я же сказал, ровно в полдень, по их времени. Сверяйся по солнечным часам, придешь раньше или опоздаешь – точно погибнешь! – пояснил Анунакий.

– Спасибо, брат! – Шива потянулся к футляру.

– Я тебе не брат! – Анунакий уклонился от рукопожатия и скрылся в дверном проеме.

«Еще на коленях приползешь, а вот захочу ли я тебя тогда услышать?» – криво усмехнулся Ипполит Пантелеевич вслед уходящему Анунакию…

«Это мы еще посмотрим, кто кого!» – послал Шиве импульс Анунакий, доставая из сумки странный калейдоскоп с двумя спаренными трубками.

Нырнув в ближайший параллельный мир, где Солнце уже клонилось к горизонту, он вытянул свое тело на теплом еще песке.

«Шива остался в одиночестве, это плюс! Рокотан, наверняка, будет искать союзников в Дендрарии, это минус. Но кентавру с драконом сюда никак не попасть – с этими мыслями Анунакий проваливался в сон, боясь наваждения, которое преследовало его всякий раз, когда он пересекал границы миров.

* * *

В самом нижнем ярусе тронного зала Верховного жреца Камертона горела одна единственная лампада. В темном, и почти не освещаемом углу, на пуке старой и вонючей соломы корчился его далекий пращур, красный колдун с родовым именем, Анунакий.

– Почему ты не бежишь, колдун? Ведь все в твоих руках? – в который раз вопрошал Камертон.

Страницы: «« 23456789 »»

Читать бесплатно другие книги:

В сборник короткой прозы Антона Уткина вошли фольклорная повесть «Свадьба за Бугом» и рассказы разны...
Крошечная пиратская республика Арагона внезапно начала осуществлять дерзкие, жестокие, совершенно не...
Чем отличаются фотоснимки, сделанные любителем и профессионалом? Отличий множество. Самое главное – ...
Силовые структуры России в кризисе: в них царят коррупция, произвол, жестокость. Поможет ли исправит...
У изголовья кровати я увидел девушку, которую какой-то мужчина ухватил за шею и не спеша опрокидывал...
«… На одиннадцатый день деревня проснулась в большом волнении.Мери, этот бриллиант, образец совершен...