Пламя и лед Беров Иван

Глава восьмая Старый друг

Осенняя ночь застала Летавруса в глухой лесной чаще.

Тихо горел небольшой костер, с треском поглощая ветки хвороста, березовые сучья и труху лесного пня.

— Нравится? — наемник подбросил в огонь березовое полено, и пламя ответило веселым треском и столбом искр, а в лесной воздух сквозь наползавший туман потянулось бело-молочное облачко дыма. Собеседник должен был вот-вот появиться.

— Играешься? — прозвучавший буквально из воздуха вопрос заставлял обычных путников бросать свои вещи и сквозь сон бежать от говорившего с ними места, которое впоследствии называли нехорошим или плохим.

— Тебе меня не испугать, Белвар, — изумрудные глаза, имевшие свойство созерцать невидимое, смотрели на небольшую фигурку, плавно выбирающуюся из своего укрытия.

Сползавшее по стволу дерева существо скорее напоминало большую ночную бабочку: кожистые треугольные крылья за спиной, маленькая круглая голова с большими черными глазами и топорщащимися кверху усиками заставляли многих путешественников принимать хранителей леса за некий аномальный вид насекомых.

Спрятавшись в густой кроне высокого хвойного дерева, лесные хранители могли целыми сутками сидеть на своих сторожевых постах и внимательно следить за всеми событиями, происходящими в их лесу.

Белвар не отличался особой любознательностью, просто его заинтересовал неожиданный посетитель лесных владений, мирно сидящий у костра и понимающий язык пламени.

— Никс, — перебирая своими лапками по мягкой лесной земле, хранитель подошел к костру и присел у огня.

— Давно не виделись, Белвар, — Летаврус достал из вещевого мешка ароматную ржаную лепешку и предложил угощение гостю.

— Ты был в Мейриярде, — Белвар медленно отломил от предложенного ему угощения небольшой кусочек и с довольным мурлыканием отправил лакомство в рот. — Тебе следует быть осторожнее в своих путешествиях по столице королевства Грифона. — Длинные усики на голове хранителя озорно зашевелились, когда следующая порция аппетитной лепешки исчезла за его щекой. — Булочки там действительно хорошие.

— Равно, как и волшебники.

— Так вот откуда ты получил новый шрам на своей шее, — черные глаза хранителя сузились, превратившись в две щелочки, — и теперь мне ясно, почему от твоей одежды исходит запах крови — ты был ранен. И ранен мечом в драке… — Белвар перечислял все события прошедших дня и ночи, словно сам был их очевидцем. — Н-не-ет, это было больше похоже на поединок, что-то вроде дуэли. И… — хранитель сделал паузу, — я чую, что здесь замешана сильная магия и женщина.

— Архатра, — Летаврус достал из-за пояса флягу с ягодным отваром и немного отпил из нее, — в этой волшебнице есть и необыкновенная красота, и необычайная сила.

— Она — маг?

— Первая Волшебница королевства, — Никс теперь очень хорошо вспомнил ее зеленые глаза, так здорово сочетающиеся с роскошной гривой ярко-красных волос. Летаврус не заметил, как его глаза стали сами собой закрываться, а тело начало погружаться в сон.

— Никс!

Резкий окрик заставил Летавруса проснуться и снова перенестись в реальный мир.

— Ты что, заснул? — Белвар очень четко и громко произносил каждое слово, несмотря на набитый кусочками лепешки рот, наемник так и не мог понять, как хранителю удается подобный фокус. Сколько раз Никс обещал себе, что рано или поздно обязательно спросит об этом у Белвара, но в последнее время их встречи проходили в неподходящих для таких разговоров обстоятельствах.

— Нет, мой старый друг. — Никс отхлебнул еще немного целебного зелья и почувствовал, как в его организм вливаются свежие силы.

— Тогда ты попытался уйти от меня в свои грезы, верно? — Белвар негромко рассмеялся, пытаясь принести в беседу немного веселья. — Чего ты хочешь от этой женщины?

Никс обожал проводить свое свободное время в беседах с лесным хранителем. Белвар многое мог рассказать — маленькое тщедушное на вид создание обладало великим даром долголетия и хранило в своей памяти все события минувших веков и знания ушедших эпох. Но самое интересное в разговорах с Белваром было то, что он всегда мог задать самый неожиданный вопрос на любую тему. И Летаврусу, как обычно, было нечего ответить.

— Не знаю, что тебе сказать, — Никс обхватил пальцами шею и попытался аккуратно размять шейные позвонки. — Она в чем-то похожа на меня и в ней есть что-то новое, непонятное.

— Ты до сих пор живешь иллюзиями, мой друг, — Белвар замурлыкал еще громче, выражая своё неподдельное веселье. — Она такой же человек, как и ты, и она красива, несмотря на свой возраст — вот что тебя в ней привлекает. Но ты не забывай, что она еще и волшебница и к тому же является одной из приближенных ко двору, а королевский двор никогда не был до конца честен в своих истинных намерениях — это тебя в ней пугает. Уяснил?

— Я уже не тот мальчуган, с которым тебе когда-то очень нравилось проводить время, — Летаврус поднялся на ноги и попробовал сделать стойку на руках. — Но за совет спасибо, Белвар.

— Странно…

— Что? — Летаврус не сразу понял причину беспокойства своего друга.

Большие глаза хранителя внимательно всмотрелись в лицо Никса.

Стражу Леса даже показалось, что его друг видит его насквозь. Такого Белвара Никсу еще видеть не приходилось. Он точно затаившийся хищник подошел к человеку поближе и плавно начал шевелить усами.

— Что-то не в порядке, друг?

— Магия, — произнес Белвар, сразу же успокоившись.

— Верно, — Никс улыбнулся. — Я эту крошку почти обнял, представляешь?!

— Нет, не представляю.

— Как это? — такой реплики от своего друга Летаврус не ожидал. — Мы же нормальные люди и естественные процессы вполне закономерны между представителями разных полов.

— Но вас тянуло друг к другу не поэтому, — произнес хранитель и громко захохотал, видя недоумевающее лицо собеседника.

— Когда волшебница заглянула в твою память, то по неосторожности она оставила там частичку себя самой, а у тебя взяла частичку тебя, — пояснил Белвар.

— Но это невозможно, — отрезал Летаврус, вспоминая уроки Войта Мендира. — Чтение памяти и мыслей — процесс вполне безобидный, особенно для сильного мага с хорошей тренировкой и отточенным мастерством.

— Ну, конечно, — похлопал маленькими ладошками хранитель. — Это ты все верно говоришь, вернее, повторяешь слова мага Мендира, но вам не сообщили одну очень важную вещь.

Летаврус был само внимание.

— Какую?

— Чтение памяти и мыслей безобидно, если хорошо подготовленный маг влезает в голову к обычному человеку, не обладающему развитыми способностями к магии.

— Перестань, — Никсалорд отмахнулся. — Архатра не зря стала Первой Волшебницей королевства, чтобы допускать оплошности в магии.

— Она заняла этот пост отчасти потому, что Матильда уже намеревалась покинуть его.

— Все-то ты знаешь.

Белвар улыбнулся:

— Я хранитель, и собирать знания — это часть моей работы. А вот вас не отбросило друг от друга, когда волшебница слегка недооценила уровень контактера?

— Откуда ты… — Летаврус потрогал недавнюю ссадину на голове.

— Знаю? — Белвар дожевал своё угощение. — Потому что не являюсь Первой Волшебницей. А треснуло вас, потому что твоя память не захотела делиться с Архатрой частью своих знаний. Какая мысль тебя посещала перед тем, как твое второе «я» вышвырнуло волю волшебницы из твоей головы?

— Значит, — до Никса только сейчас дошел смысл произошедшего, — это я одолел Первую Волшебницу в поединке воль?

Белвар кивнул.

— Но больше так не делай. В следующий раз может все обернуться плачевнее и повреждений получишь больше.

— Я тогда думал о матери.

— А-а, — Белвар издал смешок, — так, значит, твоя избранница увидела потенциальную свекровь.

— Это не смешно, — хотя сам Летаврус готов был хохотать всю ночь. Только теперь ему открылся весь абсурд ситуации: он и Архатра любовники — такое даже в кошмарном сне не приснится.

— Такое даже во сне не привидится, — повторил уже в голос Летаврус, подавляя смешок.

— А что эта волшебница забыла в твоей памяти?

— А-а, — Никс отмахнулся, кривясь от боли, — искала подтверждение того, что в Хатке сидит маг-злодей.

— Тоже мне новость! — Белвар возмущенно зашевелил усами. — Да об этом маге весь лес гудит.

Никс хотел что-то еще сказать другу в тон беседы, но его что-то резко повело в сон.

— У тебя повреждена кость, верно? — Белвар являлся очень опытным врачевателем, и ему было достаточно услышать скрип зубов наемника, чтобы понять причину недомогания. — Вот, возьми. — Маленькая ручка хранителя протянула наемнику небольшой светящийся предмет, по форме напоминавший куриное яйцо.

— Спасибо, друг, — Летаврус, перестав мучить себя, сел снова рядом с Белваром у огня и молча взял странный предмет в свою руку.

Камень магии, объединявший в себе плоть земли и кровь далеких звезд, мог даровать необычайную силу и здоровье своему хозяину. С помощью таких магических артефактов, в древние времена упавших с ночного неба на твердь земли, лесные хранители поддерживали свою молодость и долголетие, сохраняя при этом в своей памяти каждую секунду прожитой жизни. Стоило только обратиться к могущественной реликвии за помощью и камень всегда выручал своих хозяев.

Сжатый в кулаке Летавруса, камень магии начинал оживать, распространяя свою волшебную ауру на все тело наемника. Яркие лучи тоненькими струйками пробивались сквозь кожу, втекая в кровь Никса и тем самым распространяясь по крепкому телу. Магический артефакт знал, что от него требуется. Попавший в чужие руки кристалл начал активно исследовать сущность своего нового повелителя. Проникая глубже в тело, камень овладевал каждой мышцей и каждым нервом, полностью подчиняя крепкие бастионы мускулатуры под свой контроль. Магические лучи по нервным окончаниям проникали точно в сердце и мозг, подбираясь к святая святых — душе смельчака, дерзнувшего предстать перед неподвластной ему силой. У камня был свой характер, и не каждый мог воспользоваться его силой и помощью. Только обладавший огромной силой духа мог подчинить себе магический камень. В противном случае артефакт подчинял своей воле душу неудачливого смельчака и впитывал в себя все силы наглеца, до последней капли осушая его жизненную ауру.

Наемник был знаком с магическими камнями. В свое время, когда он был еще совсем маленьким, ему посчастливилось получить один из таких магических камней в подарок от своей матери.

Крепче сжав артефакт, Летаврус послал внутрь камня мощный магический импульс, усиленный волей духа. Белвар учил Никса началам природы, в которых говорилось, что для достижения гармонии необходимо впустить часть чужой силы в себя и при этом проникнуть внутрь инородной сущности. С магическими камнями Летаврус поступал точно так же. Отдавая часть себя и вбирая мощь другого существа, Летаврус объединялся с камнем на астральном уровне. Не было больше магического камня и Никса Летавруса. После того как их магические силы объединились в душе Летавруса, волшебство камня полностью перешло под контроль наемника. Камень магии не мог сопротивляться самому себе, теперь более сильная душа сделала его своим орудием, инструментом для починки отлаженного механизма из костей, крови, мяса и сухожилий.

Изумрудные глаза наемника приняли красноватый оттенок, когда целительная сила магического камня начала входить в его раненое плечо и шею. Красные всполохи магических флюид оставались ярко-красными, точно сама кровь. Белвар одобрительно шевельнул усиками — магия камня сообщала, что нанесенная Летаврусу рана была лишь обычным порезом, пусть и очень глубоким.

Камень достаточно быстро устранил причину неудобств: сила камня заставляла порванные мышцы и сухожилия срастаться вновь, а поврежденные кости залатывали свои трещины, становясь в местах повреждений еще прочнее.

Летаврус отпустил силу камня на свободу только в тот момент, когда почувствовал, что артефакт завершил процесс быстрого выздоровления.

— Спасибо тебе еще раз, мой друг, — Страж Леса бережно передал мощный артефакт законному владельцу.

— Я не думаю, что женщина, пусть даже владеющая сильной магией, смогла бы нанести такой сильный и точный удар, — Белвар на мгновение задумался, — это ведь оставлено мечом, верно? — Летаврус кивнул. — Да, соперник у тебя был знатный.

— Сам предводитель Белых Грифонов бросил мне перчатку.

При одном только упоминании о великом воинском подразделении Лаударума треугольные крылья хранителя инстинктивно распрямились, подняв испуганного Белвара в воздух.

— Ты знаешь причину его ярости? — Сидящий до этого лесной хранитель теперь порхал вокруг разбитого лагеря, внимательно вглядываясь в темные лесные заросли.

— Успокойся, друг мой. Принц так торопился не опоздать на нашу встречу, что забыл свое парадное вооружение, а вместо магического меча его руку согревала рукоятка обычного обоюдоострого дуэльного меча.

— Тогда представь, что бы с тобой смог сделать магический меч, случись ваша встреча на настоящем поле брани.

— С настоящего поля брани я бы убежал.

Большие глаза Белвара расширились от изумления.

— Разве такой морали я тебя учил все эти годы? — длинные усики хранителя зашевелились в ожидании ответа Летавруса.

— Да, Белвар, — Никс подошел вплотную к своему другу и посмотрел в бездонные зрачки больших глаз, — ты всегда говорил, что честь дорога лишь в том случае, когда бой проходит на равных условиях. Адамантий — крепкий металл, но он плохо подходит для спора с магическим мечом Белого Грифона, а каленые латные доспехи не чета дорожному костюму из обычных штанов, рубахи и куртки. Подобный поединок можно выиграть только с помощью тактической хитрости. Если бы от этого зависела моя жизнь, я бы в открытый бой не вступал.

Хранитель довольно промурлыкал в ответ:

— Вижу, что ты все усвоил правильно, мой ученик. А про неравноценные оружия это ты верно заметил, — Белвар опустил свои усы и закрыл глаза, погружаясь в раздумья. — В далеких землях, что лежат далеко-далеко на юге, есть древний дремучий лес. В этом лесу есть много страшных обитателей, поэтому нога человека или эльфа или орка туда еще не ступала. В самой глухой чаще этого леса растет дерево, что по своей форме напоминает скалу, иглой уходящую в небо. Мой дед рассказывал мне, что это древо является древом самой смерти, ибо его твердь соткана не из луба и коры, а из самого черного камня мертвых. На вершине этого дерева, может быть, и сокрыто то, что поможет тебе отразить последующую атаку Киринейла.

— Это очередная сказка про то, что если подняться высоко-высоко вверх, то можно увидеть целиком весь Лаударум да еще заодно и осмотреть невиданные красоты другой, Забытой Земли, края которой омывает бескрайний океан, до дна которого не может донырнуть ни одно млекопитающее в мире. — Никс иронически посмотрел на своего ученого друга: — Белвар, я уже вырос из этих детских сказок о том, что создавшие наш мир Боги жили на самом деле на этой земле и когда-то проходили вот по этому самому месту, где мы сейчас стоим. Вот, — Летаврус ловким движением извлек из-за своей крепкой спины увесистый адамантиевый меч, — вот, во что я верю.

— Ну и где же ты взял его? В Плагане? Нет? А, может быть, в Викре — городе оружейников и кузнецов, нет? — Белвар замахал маленькими лапками, шутливо изображая кузнеца за работой. — Я тебе напомню, где ты его достал.

— В Валкате, — Никс уныло посмотрел на своего старого друга, словно зная последующий упрек.

— А кто рассказал про цветущий некогда город Валкату, разрушенный до основания во время второго пришествия короля вампиров на землю Лаударума шесть веков назад?

Летаврус с сожалением вздохнул:

— Ты.

Усики Белвара распрямились и разошлись в стороны:

— То-то. Моим словам все еще можно верить, а иногда даже нужно.

— Согласен, — Летаврус покорно вскинул руки, признавая свое поражение.

Белвар громко замурлыкал от восторга, что смог вновь преподать урок своему самому непослушному и капризному ученику, но задумчивое лицо наемника резко прекратило веселье хранителя.

— В чем дело, Никс?

— Ты не в курсе: твой дремучий лес случайно находится не в окрестности южных границ королевства, рядом с пограничным городом Мудрахан, что расположен в шестидесяти днях пути от этого места?

— Ты бывал там прежде? — Белвар был искренне удивлен услышанными только что словами от своего друга.

— Нет, но маги Мейриярда предлагают совершить туда небольшое путешествие.

— Маги Мейриярда? — В голосе хранителя зазвучали неподдельные нотки тревоги. — Это те самые, которые устроили тебе встречу с командиром Белых Грифонов?

— И да, и нет.

— Тогда тебе лучше не идти в Мудрахан в одиночку, — Белвар решительно встал перед Никсом, как бы заявляя неоспоримое право на свое участие в предстоящем путешествии.

— Я всегда работаю в одиночку, — Никс прекрасно знал, чем может обернуться предпринимаемая авантюра и что за водоворот событий может их поглотить во время предстоящего путешествия. Поэтому от помощи маленького друга Летаврус в этот раз решил отказаться.

— Тебе решать, Никсалорд Летаврус, — хранитель горестно вздохнул, — но я тебя предупредил.

— Спасибо, что помог, Белвар, — наемник нежно пожал протянутую ему мягкую лапку.

Лесной хранитель молча смотрел, как его друг тихо подбрасывает в мирно горевший костерок березовые ветки и еловую кору.

— Смотри, что мне удалось приобрести в столице королевства! — Никс достал из своего вещмешка теплую куртку с шерстяной подкладкой и передал ее в лапки хранителя. — Держи, это согреет тебя в твоем холодном дупле лучше всякой магии.

— Оно у меня не холодное, — Белвар искренне возмутился такой похвале своему просторному дому, но довольно замурлыкал под приятными впечатлениями от полученного подарка.

— Где твоя булка? — наемник ловко извлек из вещмешка аппетитную булочку и бросил её Белвару.

Маленькие ручки сразу же поймали угощение и принялись по кусочкам отправлять лакомство в рот.

Возникшая рядом с мягким тельцем кружка с горячим ягодным отваром обещала лесному хранителю веселую ночь в компании старого друга.

Глава девятая Путешествие

— Летающий корабль зеппелинов отправится в путь через несколько минут! Поторапливайтесь! — тучный воин в распахнутой волчовке и подпоясанных шароварах грозно следил за поднимающимися на борт пассажирами.

Купцы, послы, путешественники, небольшие отряды воинов, выстраивавшиеся в длинную очередь на посадку — Летаврус готов был все это увидеть, однако его глазам предстали только тучный страж, большое деревянное днище корабля зеппелинов и тоненький деревянный трап, верхним концом уходящий куда-то высоко вверх.

Никс читал о зеппелинах и их воздушных кораблях. Простое сочетание разных достижений механики превращали обычное морское судно в предмет благородного страха и восхищения. Основной частью летающего корабля являлся большой баллон, наполненный теплым воздухом — именно теплый воздух поднимал корабль вверх. А к килевой части аппарата приделывался мощный винт с широкими лопастями. Команда механиков с помощью набора шестеренок и блоков приводила в движение винт и тем самым заставляла летающий корабль двигаться вперед или в стороны. Конечно, основной агрегат, вдыхавший жизнь в это чудо кораблестроения, оставался самым страшным секретом зеппелинов. Из слов Робара Никсалорд помнил, что основным рабочим телом в этом агрегате является водяной пар, двигающий мощные поршни. Они-то и обеспечивают зеппелинов возможностью с быстротой ветра вращать винтом.

— Ты что, оглох?! — грозная физиономия тучного воина нависла прямо над Никсом.

— В чем проблема?

— Я тебя уже третий раз спрашиваю про документы!

— Документы?

Стражник уже протягивал руки за спину, к тому месту, где на специальной застежке висело увесистое метательное копье. Старое, кое-где обитое тонким слоем железа, но все еще крепкое оружие могло запросто проделать дыру в туше любого нарушителя, пусть даже невооруженного. Хотя перед тем как достать свой грозный инструмент, воин все же повнимательнее пригляделся к замечтавшемуся незнакомцу.

Черная рукоять длинного арбалета грозно выглядывала из-за спины незнакомца. Гладкая поверхность странной ткани дорожного костюма поблескивала под утренними лучами солнца, выдавая свое истинное назначение. Перед стражником стоял не простой ротозей, а неплохо вооруженный воин. Руки верзилы сами собой отказались от возможной проверки на прочность и сразу же оказались упертыми в бока.

— Письменное разрешение подняться на борт воздушного корабля! — последнюю фразу воин едва не кричал во весь голос. По багровому цвету лица и дергающемуся левому глазу Никс понял, что его задумчивость и несообразительность довели стражника до такого состояния, в котором тот вот-вот готов был отвесить хорошую затрещину и выкинуть наемника из очереди пассажиров.

— Вот бумаги, — Никс аккуратно достал из кармана своего дорожного костюма конверт, врученный ему Ариниусом, и на вытянутой руке показал верзиле.

Эмблема Мейриярда: воин с головой орла со щитом и мечом в руках, защищающий город, — на конверте, и пропуск на борт корабля зеппелинов, подписанный самим главой Ложи Магов Природы из столицы, заставили тучного стражника охладить свой пыл.

— Проходи, — страж аккуратно вложил бумаги в конверт и вернул пакет документов владельцу.

— Добро пожаловать на борт, — как ни в чем ни бывало прогудел стражник, обращая строгий взор на следующего пассажира.

Никс молча проследовал по узкому деревянному трапу на палубу парящего в небе летающего корабля.

— Прекрасный вид открывается отсюда, верно? — стоило Никсу подняться на борт корабля зеппелинов, как худенькая женская рука изящно протянулась в сторону наемника в дружеском жесте приветствия.

— Что ты здесь делаешь?

— То же, что и ты — принимаю участие в самой знаменитой охоте за последние сто лет.

— На охоте?

Рут искренне рассмеялась:

— Ариниус не сказал тебе? Странно.

— Кто такой Ариниус? — Никс удивленно посмотрел на свою подругу, напросившуюся к нему в напарницы вот уже во второй раз.

Великолепное серое шелковое платье с закрытыми плечами и рукавами демонстрировало всю прелесть и женственность сбалансированной фигуры и отлично подходило к блестяще уложенным черным волосам и гипнотизирующим своей красотой серым глазам, великолепно подведенным серебристыми тенями. Да, такая «лесная рысь» могла свести с ума любого мужчину. Впрочем, Никсалорд поймал себя на мысли о том, что умение подчеркнуть свою красоту и в то же время сохранить свою скромность — являлось достоинством любой женщины.

— Можешь не отвечать или притворяйся, что ничего не знаешь о своем нанимателе, — Рут спокойно отвернулась и пошла вдоль длинной деревянной палубы.

Никс не отставал от «лесной рыси» ни на шаг, но при этом тактично соблюдал дистанцию, находясь чуть позади женщины. Летаврусу было и впрямь неловко за свое показное притворство, тем более что проницательная Рут быстро раскусила его, так что наемнику не хотелось заканчивать разговор банальной паузой:

— Палата Мыслителей или Храм Солнца?

— Прошу прощения, — Рут снова обернулась к Никсу лицом, подставляя своё прелестное личико теплому ветерку.

— Я тебя спросил о том, где ты узнала про Ариниуса и мой контракт.

— Ах, вот ты о чем, — Рут запрокинула руки за голову, разминая пальцами гибкую шею.

— Все еще считаешь меня шпионкой, — Рут нежно погладила Летавруса по щеке, — или тебе просто нужна от меня информация?

— Интересно просто, — пожал плечами Никсалорд.

— Мне казалось, что мы всего лишь беседуем, а не допрашиваем друг друга. — В голосе женщины сквозила обида.

— Мне всего лишь интересно узнать о своей бывшей однокашнице, как и где она пропадала все это время, не присылая о себе никаких вестей.

— Тебе это очень интересно?

— Да, — Никс многозначительно посмотрел подруге в глаза. — Ведь я тебя встречаю вот уже третий раз за последние две недели, и оба раза мы вместе идем на опасное задание.

— Мы выпускники школы Стражей Леса, — вздохнула Рут, — привыкай к своей постоянной работе.

— Но почему тогда я не работал с тобой раньше?

— А почему я знаю о твоих подвигах все только из рассказов сказителей и скупых бардовских песен?

Никс нисколько не удивился обильным вопросам и довольно скупым ответам — такая уж была натура его напарницы.

— Нам с тобой предстоит целых семь ночей провести в каютах этого летающего чуда техники, а после этого вступим в бой неизвестно с кем. А ты даже не хочешь рассказать немного о себе.

— Неужели тебе скучно? — Брови Рут вопросительно взлетели вверх, когда Никс серьезно посмотрел в ее серые глаза, как бы утвердительно отвечая на её вопрос.

— Никсалорд Летаврус, — «лесная рысь» аккуратно взяла Никса под руку и медленным шагом направилась к нижней палубе и располагавшимся на ней каютам, — сколько времени мы с тобой не проводили в долгих разговорах? Не вспомнишь ли?

— Ты никогда не была любительницей поболтать.

— Я всегда считала, что слова только мешают делу, и до сих пор придерживаюсь этого мнения. Но иногда полезно лишний раз вклиниться в беседу, особенно если дело касается нападения оборотня в землях южной части королевства Грифона.

— Оборотень? — Никс почему-то сразу вспомнил то, как маг отказался закрепить рукопожатием заключенную ими сделку.

— Ого, да нашего тигра обманули, а? — Рут весело рассмеялась, но по выражению лица Летавруса она поняла, что наемнику сейчас не до веселья.

— Что с тобой такое, Никс? Ты же вампир, и при этом далеко не слабый. — От внимания Рут не укрылась пробежавшая по телу наемника дрожь. «Принимай вещи такими, какие они есть, Ники», — Рут очень хотелось самой посмотреть на грозное существо, умеющее обращаться с любым видом оружия и владеющее неплохим арсеналом магических заклинаний. Лесная охотница представляла себе, какое зрелище её ожидает по прибытии в Мудрахан. Именно поэтому она взялась за выполнение этого сложного задания, порученного ей нанимателями. А также Рут хотела увидеть, насколько силен Никс Летаврус в настоящем открытом бою один на один против хорошего бойца или дикого зверя, превосходящего по силам обычного человека. Это ему не мечом махать перед ничего не подозревающим сверстником или брать силой тощего противника в ближнем бою.

— Ты уже на ристалище, верно?

Слова, прозвучавшие из ниоткуда, вывели женщину из мира грез.

— Что ты имеешь в виду? — алые губки Рут чуть припухли, явно выражая обиду.

— Извини, что влез в твои фантазии, — Никс быстро понял свою ошибку и принялся заглаживать свою вину, — но мы ведь действуем вместе в этом задании от магов, поэтому мне очень хочется рассчитывать на твою помощь в предстоящей авантюре.

Когда речь зашла о возможном сотрудничестве, поведение хрупкой на вид женщины кардинально изменилось. Рут резко оттолкнула от себя наёмника, а ее жилистые руки, силу которых не могли скрыть даже свободные рукава серого дорожного платья, грозно уперлись в бока охотницы.

— Запомни, Никс Летаврус, что Рут — «Лесная рысь» — работает всегда в одиночку, и деньги и славу я тоже ни с кем не делю. Даже с великим вампиром — полукровкой, не боящимся солнца. И поручили мне это дело вовсе не маги, а мои дорогие братья по оружию. Запомни это, Никс, — указательный палец уперся прямо в грудь наемника, отчетливо показывая Никсу его место в этой гонке за наградой. — В этот раз тебе придется опуститься на второе место.

— А в лесу ты была другого мнения, — поддел подружку Летаврус.

— В лесу был лес, — ответила Рут. — А там будут люди и волк-переросток, которого надо просто взять и убить.

Непроницаемое выражение лица наемника, не выражающее никаких эмоций, еще больше разгорячило соперничество в молодой охотнице за наградой. Гордо щелкнув каблуками высоких дамских сапог, охотница быстро направилась в сторону лестницы на нижнюю палубу в направлении забронированной для нее каюты.

Когда резные перила деревянной лестницы скрыли фигурку «лесной рыси», Никс больше не мог сдерживать накатившую на него волну смеха. Он — конкурент Рут — эта мысль смешила его больше всего. «Старая подружка Рут», — Никс вспоминал годы своего детства, когда молодой Кантр только начинал обучать их азам боя на мечах, вручив каждому из учеников березовые пруты. Уже тогда в худой сероглазой девчонке просматривался суровый и независимый своенравный характер. А ее талант всегда и во всем оспаривать решения старших перешел в неоспоримое ощущение собственного превосходства в любой ситуации. Никс теперь понимал, почему ее наставники в Ордене дали ей именно звание «лесной рыси». Кошка, абсолютный хищник, превосходящий всех в коварстве и силе и в то же время знающий себе цену.

— Сэр Летаврус, я полагаю?

— Да. — Вспоминания о детских годах и об их отношениях с сероглазой девчонкой отвлекли наемника от подошедшего гоблина-зеппелина.

Небольшого роста зеленый человечек с большим приплюснутым носом и большими остроконечными ушами стоял в парадной синей униформе с золотыми воротником и пуговицами. Дополняли костюм начищенные до блеска хромовые сапоги и большая синяя фуражка с блестящим козырьком.

— Вы, должно быть, Никсалорд Летаврус? — пухлые губы человечка вытянулись в трубочку, нисколько не скрывая некоторое смущение и обиду маленького члена команды летающего корабля на всех высокорослых здоровяков.

— Да, простите, — Никс слишком поздно понял свою оплошность и достал из дорожной сумки небольшой бумажный сверток, — вот мой билет и разрешение на посадку.

— Я знаю о вас. Маги Мейриярда сообщили о вашем прибытии, — человечек показал в сторону лестницы на нижнюю палубу. — Позвольте мне проводить вас в ваши апартаменты. Летающий корабль скоро отправляется.

Глава десятая Сражение в руинах

Хатка. Город, теперь уже точно мертвый. Или мертвый наполовину. Запах жженой древесины и озонированная атмосфера лучше всех слов говорили о той буре, что прошлась по разрушенному городу. Первая Волшебница Королевского двора при короле Эверхарде Великолепном поддела носком изящного сапожка комок песка, грубо сплавленный в непрозрачное стекло грязно-желтого цвета.

— Похоже, здесь было землетрясение, — верная служанка, всюду следовавшая за своей хозяйкой и защитницей, с оханьем перепрыгивала через большие каменные валуны и широкие трещины, украшавшие некогда величавые улицы древнего города.

— Нет, дорогая, — ответила волшебница, — здесь был шторм.

— Еще какой шторм! — пророкотал людоед. — Чую печенкой, это был не простой ураган, а настоящий штормище!

— Таких слов нет в языке, — Давиния показала личному телохранителю Архатры язык, на что людоед притворно зарычал.