Кремль 2222. Ярославское шоссе Выставной Владислав

– Скажи спасибо своему другу – он вовремя притащил тебя. Редко кто выживает после взгляда Тех, Кто Приходит.

Книжник поглядел на женщину, но уточнять не стал. И так понятно, кого она имеет в виду.

– Где он? Я про своего друга.

– Здесь он, – женщина кивнула на дверь. – Дожидается.

– Чего дожидается? Новой расправы? – парень невесело усмехнулся.

– Не думаю, – спокойно сказала хозяйка. Поставила чашу на стол, принялась толочь что-то в небольшой каменной ступке.

– А что вы думаете?

– Полагаю, теперь вас ждет встреча. Там все и решится.

Книжник непонимающе поглядел на женщину:

– Это вы сейчас как бы гадаете? «Важная встреча, дальняя дорога да казенный дом?»

Заливистый смех заполнил пространство комнаты.

– Ты, наверное, решил, что я ведьма? – поинтересовалась хозяйка.

Книжник хотел было вежливо возразить, но женщина опередила его:

– Так и есть. В каком-то смысле.

Книжник сглотнул. Перевел взгляд в дальнюю часть комнаты, где под потолком сушились гирлянды жаб, крыс, летучих мышей и еще бог знает каких тварей. Все эти дурманящие травы, пророчества, сам этот странный дом на отшибе.

– Открою тебе секрет, юноша, – негромко произнесла хозяйка. – Любая женщина при определенных обстоятельствах может стать ведьмой. Главное, чтобы это не была твоя женщина.

Она снова рассмеялась и добавила:

– Но я предпочитаю, чтобы меня называли Ясновидицей. Или просто Ба.

Парень поймал ее взгляд – и стало жутковато. Чем-то ее взор напоминал взгляд деревянного истукана, которому его собирались принести в жертву. Хозяйка старого пня словно олицетворяла собой саму Чащобу – угрюмую, необъяснимую, не выпускающую из своих цепких лап.

Но скрипнула дверь, и на пороге появился Зигфрид.

– Очухался? – с ходу спросил он. – Тогда пошли. Нас уже ждут.

Удивительно, как быстро меняется к тебе отношение после одного-единственного поступка. Только что ты был безвольный раб – теперь ты герой, можно сказать, почетный гость. Точнее – почетный пленник. Что все же лучше, чем обреченное жертвенное животное. Впрочем, судьба их еще не определена, и все будет зависеть от встречи. Той самой, на которую намекала лесная Ясновидица Ба.

Их снова вели молчаливые бородатые мужики, но теперь что-то изменилось в их взглядах. Вместо равнодушной угрюмости появился настороженный интерес. Местные мальчишки и вовсе не скрывали своего любопытства. Книжнику действительно начало казаться, что их стали считать героями. Будто они убили дракона, собиравшего здесь кровавую жатву.

Он вздрогнул: аналогия показалась слишком уж точной. Они прошли мимо тела незнакомца, прикрытого теперь ветками с широкими листьями – оно так и осталось лежать на поляне, словно к нему просто боялись прикасаться. Черт его знает, кто он такой, но для местных он действительно был чудовищем, забиравшим детей. Правда, особой радости ни лесовики, ни их женщины не выказывали. Напротив, на их лицах была тревога.

Книжник даже не удивился, когда их снова привели ко рву, за которым возвышался мрачный «замок» из сросшихся деревьев. Можно было ожидать, что сейчас через глубокий провал перебросят подвесной мост на блоках, сделанный по тому же принципу, что и клетка, в какой держали пленников. Но не угадали.

Вперед вышел самый рослый и крепкий из сопровождавших их бородачей – и издал странный протяжный звук. Это не было похоже на человеческий голос, и по спине Книжника пробежал холодок. Впрочем, тут же внимание переключилось на кое-что другое. На той стороне рва началось какое-то движение, и откуда-то сверху с тихим потрескиванием опустилась могучая ветвь, густо окутанная лианами. На первый взгляд это была беспорядочная мешанина растительности. Сделав шаг вперед вслед за лидером, пленники убедились, что ветвь и лианы образовали надежный переход через пропасть. Более того, переплетение лиан образовывало что-то вроде защитного туннеля, через который можно было идти, не опасаясь рухнуть в пропасть, заселенную зубастыми тварями.

Перебравшись через этот своеобразный подвесной мост, они вышли прямиком к воротам в основании ствола-башни. Вход, правда, больше напоминал то ли огромную червоточину, то ли дупло в толстой коре дерева-крепости. Пройдя через ворота, они оказались в широком прохладном пространстве, как ни удивительно, довольно сносно освещенном. Свет падал откуда-то сверху, а также из незаметных ранее бойниц над головой. Здесь было довольно просторно, несмотря на толщину мощных живых стен. А еще внутренняя сторона ствола-башни была покрыта «веерами» ажурных древесных «перепонок», выполняющих роль ступеней какого-то подобия винтовой лестницы. По этим ступеням их и повели наверх.

Путь оказался непростым и неблизким. Во многих местах перепонки-ступени были обломаны, и у их оснований нарастали новые. Теперь же приходилось обходить «аварийные участки», пользоваться временными переправами из веревок и бревен. То и дело встречались бородатые «дозорные», оглядывавшие окрестности через бойницы. Книжник понял, что это растительное чудо – не просто деревянная имитация крепости.

Это и есть крепость.

Как оказалось, их цель находится за пределами этой внешней «башни». На высоте метров пятидесяти они покинули внешнюю башню и ступили на толстую ветвь, раскинувшуюся над тенистым «внутренним двором». Что было там, внизу, разглядеть не получилось: Книжник был сосредоточен на том, чтобы не рухнуть с зыбкого перехода над пропастью. Ветвь опасно качалась под ногами, и пришлось вновь столкнуться с острой боязнью высоты. В какой-то момент семинарист потерял ориентацию в этой мешанине растительности и едва не полетел вниз. Крепкая рука Зигфрида ухватила его за плечо. Шумно выдохнув, Книжник закончил опасный переход.

Теперь они были в цитадели. Как еще назвать центральный, самый могучий ствол, поддерживаемый со всех сторон упиравшимися в него ветвями деревьев-башен? Это действительно была цитадель, уходящая ввысь шпилями ветвей. Они поднимались по внутренним лестницам, но через бойницы было видно, что крона этого гиганта возвышается над зеленой массой Чащобы. Еще немного – и они оказались на открытой площадке, образованной развилкой нескольких ветвей. Отсюда открывался потрясающий вид.

Перед ними, за буро-зеленым морем Чащобы, была Москва. С такого расстояния она не казалась просто бесконечным полем развалин. Там, за опасной полосой МКАДа виднелись скелеты уцелевших небоскребов, тускло отблескивали покосившиеся шпили «сталинских» высоток. Чего не было видно – так это Кремля.

Родные стены остались в почти бесконечной дали. Их разделяли пространства мертвых руин, убийственные ловушки и бесчисленные враги. Даже не верилось, что удалось настолько отдалиться от материнской крепости – главной надежды человечества.

Усилием воли Книжник заставил себя отвернуться. Рано было оглядываться назад. Они так и не добрались до цели своего похода. А значит, взгляд должен быть устремлен только в одну сторону – вперед.

Сопровождающие из числа бородатых молчунов провели их еще немного, и взгляду открылось нечто удивительное.

Это было похоже на сад. Книжник имел смутное представление о настоящих садах – в Кремле имелось некое подобие зимнего сада в теплице, тщательно обхаживаемой терпеливыми монахами. Задачей монахов было поддержание тех немногих видов растительности, которым удалось пережить последствия Последней Войны без уродливых мутаций. Какие-то из растений удалось сохранить, какие-то сгинули навсегда. Но конечно же, вялая поросль в искусственном пространстве теплиц не шла ни в какое сравнение с буйством растительности здесь, в центре Чащобы и, можно сказать, на ее вершине. Ствол дерева-цитадели образовывал здесь широкое разветвление, что-то вроде чаши из ветвей или гигантской распахнутой ладони со множеством пальцев. И здесь, как в маленьком уголке Эдема, все захлестнула цветная, яркая, ароматная, бесконечно многообразная жизнь. В этой гуще удивительных цветов и листьев самой экзотической формы царил собственный микроклимат, порхали стрекозы и удивительные бабочки, и отчего-то Книжник понимал: можно не бояться, что одна из них сядет тайком на затылок и отложит прямиком в мозг колонию личинок-убийц. Здесь царило умиротворение и первобытное спокойствие.

Правда, было совершенно непонятно, зачем сюда привели пленников. Если местные все равно молчат, то какая разница – молчать внизу или в этом чудном уголке на вершине мира?

Трескучий кашель ворвался в эти беспорядочные размышления. Пленников – или все же гостей – вывели из-за очередного поворота, и перед глазами предстал сгорбленный старик в мешковатой одежде, изучающий бледно-розовый цветок при помощи огромной лупы на деревянной ручке. Такие увеличительные стекла имелись в кремлевской библиотеке, старика же интересовали не мелкие тексты, а устройство растения. Он снова закашлялся, и седые патлы затряслись над тощей шеей.

Старик, наконец, обратил внимание на пришедших. Его всклокоченная борода была седой, точь-в-точь как у Санта-Клауса со старинного плаката, разве что более неряшливой и не такой пышной.

– А, явились! – проскрипел он. – Герои…

Последнее было произнесено с заметной долей сарказма. Книжник и Зигфрид переглянулись. Одно обнадеживало: этот человек был первым, заговорившим с ними в этом поселке. Это хотя бы давало шанс договориться.

– Ну идите сюда, решим, что с вами делать дальше.

Старик развернулся и, не оборачиваясь, неторопливо зашаркал прочь, покачиваясь из стороны в сторону и размахивая руками-плетьми. Пленников подтолкнули в спины и они двинулись следом. Вскоре они оказались на маленькой лужайке в тени кроны гигантского дерева, смыкавшейся высоко над головой. На лужайке имелся самый настоящий пруд, метров пяти в поперечнике, под гладкой поверхностью которого медленно ходили алые рыбины. У Книжника даже челюсть отвисла от такой роскоши. У пруда стояли три массивные коряги, выглядевшие здесь совершенно чужеродно. Но когда старик с кряхтением сел на одну из них, стало ясно, что это – некое подобие кресел. Хозяин жестом предложил гостям сесть. Опустившись на корягу напротив старика, Книжник отметил, что сидеть довольно удобно. Рядом сел Зигфрид.

Некоторое время они молча изучали друг друга. Старик смотрел на них с прищуром, и в остром взгляде не было и следа старческой немощи. Складывалось ощущение, что кряхтя и попукивая, этот человек просто вводил гостей в заблуждение.

Низко прогудела стрекоза, в пруду беззаботно плеснулась рыбка.

– Ну что, – сказал старик. Снова кашлянул в кулак. – Прикончили-таки посланника? Молодцы, нечего сказать. Большое вам за это спасибо.

Интонации были явно недовольными.

– Он первый начал, – тупо сказал Книжник. – Он бы меня убил, если б не Зиг!

Кивнул на Зигфрида, ища у того поддержки. Воин молча изучал старика.

– Так-то оно так, – недовольно проговорил хозяин. – А нам-то что теперь делать прикажешь?

И тут заговорил Зигфрид. В его голосе не было ни капли почтения к старости, сплошные металлические нотки:

– А вы знаете, любезный, нам как-то плевать. Нас здесь заставляли работать, пытались принести в жертву какой-то деревянной колоде, а я не привык к такому обращению. У меня есть право ответить вам той же монетой. И я готов посмотреть, как вы собираетесь меня остановить.

За спиной Зигфрида шевельнулись бородатые охранники, кто-то положил руку на торчащий из-за пояса топор, но старик жестом остановил их. Он внимательно разглядывал воина, в его глазах появился интерес.

– Не будем ворошить прошлое, – примирительно сказал он. – Вы были просто чужаками, злостно нарушившими наши обычаи. Как в ваших краях поступают с теми, кто несет угрозу большинству?

– По-разному, – нехотя признал Книжник. Отчего-то вспомнилась взаимная неприязнь с опричниками Тайного приказа, стоившая ему изгнания из Кремля и едва не лишившая жизни.

– Вот видите! – старик развел руками. – Мы тоже вынуждены защищать себя. И задабривать духов, которые оберегают нас.

– Это вы про деревянных идолов? – бестактно поинтересовался Зигфрид.

– Я про духов, – спокойно отозвался старик. – Вы все поймете сами, если, конечно, убедите меня сохранить вам жизни. Как-никак, вы принесли в наш дом большую беду.

– Мы не приносили никакой беды, – упрямо возразил Книжник. – Мы вообще здесь случайно.

– Случайностей не бывает, – сказал старик, и что-то в его интонациях показалось знакомым. – А беду вы накликали, и тут вам не отпереться, – он подался вперед, затряс перед собой длинным сухим пальцем. – Вы убили посланника Тех, Кто Приходит! И теперь они придут снова. Чтобы покарать нас за содеянное.

– Так убейте их, – раздельно сказал Зигфрид. – Если придут.

– Если бы такое было возможно, я бы, не задумываясь, отдал за это жизнь, – сверкнув взглядом, отрезал старик, и в нем вдруг проявилась скрытая до этого мощь. – Тем более, что той жизни осталось не так много. Только никто еще не смог одолеть Тех, Кто Приходит. И теперь они придут за двойной данью. А может… – он замолчал, подвигал сухими губами, и вдруг снова превратился в глубокого старца. – А может, просто сотрут нас с лица земли. Чтобы другим неповадно было.

– Кто они такие – «Те, Кто Приходит»? – спросил Книжник. – Почему вы их так боитесь? В чем их сила?

– Это долгий и бесполезный разговор, – устало сказал старик и зашелся сиплом кашле.

– Ну так и вы – куда более разговорчивы, чем ваши соплеменники, – разглядывая старика, сказал Зигфрид.

– Вы заметили? – не без сарказма отозвался старик. – Это мое маленькое личное преимущество, и большая беда моего народа. Впрочем, зачем я вам это рассказываю?

– Я скажу, зачем, – раздельно сказал Зифрид. – Я так понимаю, что мы первые, кому удалось прикончить такого «посланника». Не знаю, почему никто не сделал этого раньше…

– Мы пытались, – глухо сказал старик.

Зигфрид подождал продолжения, и не дождавшись, продолжил сам:

– В общем, мы сделали то, о чем вы могли только мечтать. И теперь вы стоите перед выбором: отдать нас на расправу тем, кто вернется сюда с карательной миссией, или использовать наши возможности для борьбы с ними. Я прав?

– Возможно. Только я не вижу в вас этих самых возможностей. Не исключено, что вы одолели посланника случайно.

– Случайностей не бывает, ведь верно? – парировал Зигфрид.

Старик прикусил губу, с сомнением осматривая собеседников. Он колебался. Это был тот самый момент, когда чаша весов может склониться в любую сторону. А значит, нельзя просто сидеть и ждать.

Когда чаши весов застыли в равновесии, достаточно просто подуть в нужную сторону.

– А вы расскажите нам все подробно, – осторожно предложил Книжник. – Может, тогда и возникнет правильное решение.

Старик направил на него острый взгляд – и Книжник его выдержал.

– Хорошо, – сказал хозяин. – Вы имеете право знать все. Тем более, что это ни для кого не секрет в наших местах.

Старик помолчал немного и заговорил – монотонно, размеренно, как говорят люди, которым уже некуда спешить:

– Все началось лет двадцать назад. Народ наш тогда процветал. Конечно, это сейчас я понимаю, что та жизнь была процветанием – ведь большое видится на расстоянии. Во всяком случае, мы были хозяевами Чащобы, заботились о ней, и Чащоба отвечала нам той же заботой, защищая от врагов и капризов природы. Пришельцы из мертвых земель задают всегда одни и те же вопросы: как получилось, что Чащоба позволила нам жить в ней, вырастила нам дома, наделила пищей? Никто толком не помнит этого. Возможно, это влияние какого-то Поля Смерти – вы же знаете, какие странные вещи происходят внутри этих штуковин? Они убивают, но иногда просто порождают невероятные мутации. Еще говорят, что во время Последней Войны в этом районе применяли биогенное оружие, и Чащоба – его порождение. Говорят и про секретные биологические лаборатории, из которых в Войну были похищены активные биоматериалы. Выбирайте любую версию – теперь это уже неважно. Важно то, что Чащоба помогла нашим предкам выжить в ядерную зиму, и по ее окончании между Чащобой и древлянами сложился такой вот симбиоз…

– Древляне – это кто? – поинтересовался Зигфрид, а Книжник вспомнил, что так называлось одно из древних славянских племен.

– Древляне – это мы, – чуть скривившись, ответил старик. – Закончилась долгая зима – и мы стали выкарабкиваться из нор, осваивать открытые пространства Чащобы. И та помогала нам. Ее помощь пришлась кстати: не только мы выбрались на поверхность – повсюду шастали банды захватчиков и убийц. Нам бы никогда не справиться с ними – ведь у нас нет огнестрельного оружия, в нем никогда не было надобности, да и навыков ведения боя у нас тоже было немного. Но у нас была Чащоба. И были духи предков. Они не оставляют нас, уходя в Призрачный мир, каждого ушедшего мы селим в родовой столп…

– В идола, – жестоко констатировал Зигфрид.

– Если угодно, – сверкнул взглядом старик. – Родовые столпы стоят по границе селения, защищая нас от врагов.

– И что, это эффективно? – не обращая внимания на недовольство хозяина, спросил вест.

– Этого хватало, – отрезал старик. – Пока не пришли они.

Он помолчал немного, хмурясь и собираясь с мыслями. Видимо, ему непросто было говорить о своем главном враге.

– Они сразу обложили нас данью. Мы пытались сопротивляться – но теперь даже духи не могли нам помочь. Посланники приходят – и берут все, что хотят. И пусть бы они забирали только еду, меха, кожи, металл. Но они забирают наших женщин!

Старик сжал кулаки в бессильной ярости. Сразу становилось понятно, каким сильным и волевым был этот человек в молодости. Но и сейчас он излучал достаточно ненависти, чтобы Книжник вжался в кресло-корягу от одного звука его скрипучего голоса.

– Они что-то сделали с нами – у каждого взрослого проявляется тяжкий недуг…

– Немота? – быстро спросил Книжник.

Старик кивнул:

– Немота – лишь внешнее проявление деградации личности. Дети говорят лет до шестнадцати – потом замолкают. Если так пойдет дальше – некому будет передавать знания, и наш народ погибнет.

Он обвел собеседников взглядом, словно удостоверяясь, все ли они поняли из сказанного. Продолжил, жестко разделяя фразы:

– Они все видят. Они все контролируют. Не удивлюсь, если они прямо сейчас наблюдают за нами, слышат наш разговор. Под одним лишь взглядом каждого из них мы теряем волю и нас можно брать голыми руками. Вы могли убедиться, насколько сильны люди моего народа – но нам нечего противопоставить Тем, Кто Приходит.

Книжник недоверчиво улыбнулся:

– Они – боги?

Старик посмотрел на него без улыбки, прищурился. Произнес негромко:

– Я бы сказал – демоны.

Помолчал, давая слушателям переварить сказанное, и продолжил уже более спокойно:

– И вот появляетесь вы. Мне сообщили, что по виду вы вроде как кремлевские, но поначалу я даже не придал этому значения – я не люблю тех, кто живет в развалинах. Город – наше проклятое прошлое. Если мы и выживем – то только благодаря единению с природой и духами предков… В общем, особого интереса вы не представляли. Но вам почти удалось сбежать. За это у нас строго наказывают. Не потому, что нам не хватает рабочей силы – мы опасаемся, что беглецы приведут сюда новых и новых пришельцев из развалин, принесут болезни, хаос и смерть. Нам хватает и Тех, Кто Приходит – с ними мы, по крайней мере, привыкли хоть как-то жить…

– Это не жизнь… – тихо возразил Зигфрид.

– …Но вы не просто сбежали, – не слушая его, старик снова повысил голос. – Вам помогла эта старая мегера!

– Вы про Ба? – удивился Книжник. – Я бы не сказал, что она настолько старая. Да и не помогла она нам особо – нас же схватили и едва не принесли в жертву!

Хозяин тихо, но зло рассмеялся:

– «Едва» не считается. Возможно, когда-нибудь вы пожалеете, что не приняли быструю и легкую смерть во имя Хозяина.

Книжнику было что возразить по поводу «быстрой и легкой смерти», но он промолчал. Старик же усмехнулся, добавив:

– Берегитесь этой старой стервы. Она с виду мила, но коварству ее нет предела.

Зигфрид приподнял брови, спросил:

– Вы знаете об этой любезной даме что-то такое, из-за чего ее следует опасаться?

– Еще бы, – усмехнулся старик. – Это моя жена.

Глава 7 ЗАГНАННЫЕ ЗВЕРИ

Старика звали Хлыст – прозвище, прицепившееся с юности. Он и сам уже и не помнил, по какому поводу. Старейшиной он был уже много лет, и смены ему не предвиделось – просто потому, что несмотря на возраст, он оставался единственным вменяемым человеком в поселке. Каким-то образом он умудрялся избегать губительного воздействия Тех, Кто Приходит.

А может, таинственный враг нарочно оставил ему полноту разума и речь – кто-то ведь должен организовывать жизнь вассального селения, производство продуктов и сбор дани. Да и амбиций у старца теоретически должно быть меньше, чем у более молодого вождя.

Все это были лишь догадки.

Куда больше удивили личные откровения Хлыста. Кто бы мог подумать, что между ним и женщиной с болот что-то было. Судя по нервозности старика, их отношения складывались не особо радужно. Неудивительно, что Ба поселилась на отшибе. А может, старика бесит именно ее независимость? Кто их разберет. Во всяком случае, конфликт между ними нешуточный. Может, это и послужило истинной причиной того, что пленников едва не казнили. Видать, старый маразматик заподозрил какой-то заговор.

С другой стороны, дед, конечно, суровый, но ничто человеческое ему не чуждо. Это дарило надежду на то, что где-то в глубине души у него сохранилось самое обыкновенное чувство справедливости.

– Вы заслуживали того, чтобы быть принесенными в жертву, – проворчал Хлыст. – Но вам помогла моя внучка – и вы имели все шансы сбежать. Но не сбежали, а вернулись, чтобы помочь нам в нашей беде.

Книжник уже порадовался было такой версии, но Зигфрид отрезал:

– Вы заблуждаетесь. Мы бы сбежали, не задумываясь, если б знали, что большинство ваших людей стоит на коленях перед каким-то отморозком, и погони за нами не будет.

Семинарист закатил глаза и мысленно застонал. Хлыст же рассмеялся:

– Ценю твою откровенность, воин. Ведь ты воин, так?

– Да.

– И ты смог противостоять воздействию посланника. Каким образом?

– Понятия не имею. Но знаю, что и шамы не могут проникнуть мне в голову. Когда-то меня здорово потрепало в одном из Полей Смерти. Возможно, в этом все дело.

Книжник невольно кивнул: Зигфрида действительно здорово искорежило в тот раз. Настолько, что в каком-то смысле он перестал быть человеком. Впрочем, он сам предпочитал не распространяться на эту тему. Сейчас же особый случай.

– Он тоже умеет ставить ментальный блок, – Зигфрид кивнул на Книжника.

– Правда, это не особо помогло, – проворчал парень. – Мне чуть мозги не выжгло…

– И тем не менее, вы способны сохранять волю перед лицом Тех, Кто Приходит. А это значит… – Хлыст сделал многозначительную паузу, переводя взгляд с одного гостя на другого.

– Это значит, что вы хотите использовать нас, – холодно сказал Зигфрид.

Старик болезненно поморщился:

– Не совсем то, что я хотел услышать…

– Мы можем помочь вам, – с той же ледяной интонацией продолжил воин. – С единственным условием: нас освободят, не будут водить под конвоем и станут воспринимать нас как равных.

– Но это же не так, – чуть улыбнувшись, сказал старик. – Какие мы с вами равные? Я на своей земле, у меня сила. Одного моего знака достаточно, чтобы вас не стало.

– Но что вы сможете сделать, когда вернутся Те, Кто Приходит? – теперь пришел черед Зигфрида улыбаться. – На что будут способны ваши бородатые мальчики, стоя на коленях и пуская слюни перед теми, кто придет мстить за посланника? Лично я в этот момент развернусь и уйду, насвистывая.

– И я тоже уйду! – вставил Книжник, сердито поглядев на друга. Его покоробило, что друг не сказал «мы».

– Хорошо, – глядя в глаза Зигфрида, устало произнес Хлыст. – Что вы предлагаете?

– Я предлагаю организовать оборону. В отличие от местных ребят, я владею воинским искусством, навыками фортификации. Ты ведь слышал про Бункер, про кремлевский Форт?

Старик покачал головой:

– Я знаю только Чащобу. Но это не важно. Допустим, ты действительно опытный воин, способный противостоять превосходящей силе противника. Но ты упускаешь одну деталь. Мои люди не смогут воевать с Теми, Кто Приходит. При их приближении все взрослые поселка будут лишены воли, попросту парализованы.

– Я знаю это, – сказал Зигфрид. – Именно поэтому я говорю про организацию, а не про откровенную мясорубку. Если мне дадут в помощь достаточное количество умелых работников, я попытаюсь остановить врага.

– Попытаешься? – странным голосом повторил Хлыст.

– Я обещаю его остановить.

Хлыст задумался, но это было показное. У древлян просто не было выбора. И старейшина прекрасно понимал это.

– Хорошо, – протянул он. – Ты получишь работников, получишь ресурсы…

– И полную свободу! – твердо сказал Зигфрид. Кивнул на стоящих за спиной охранников. – Чтобы эти молчуны по пятам не ходили. Меня это нервирует.

– Да, да, – раздраженно бросил Хлыст. – Вы оба получите полную свободу в пределах поселка. Единственное условие… – жилка на его щеке дернулась. – Никаких контактов с этой старой стервой!

Книжник мысленно расхохотался. Но только мысленно. С психами – как со змеями: любое резкое движение приводит к беде.

– Еще одно условие, – сказал Зигфрид. Он говорил расслабленно, даже лениво, чувствуя себя хозяином положения. – Пусть мне вернут мое оружие.

– А вот это исключено, – отрезал Хлыст.

– Как это? – брови веста вздернулись кверху.

– Где гарантии, что ты не воспользуешься этим оружием, чтобы напасть на моих людей и уйти, оставив нас наедине с врагом?

– Со своим оружием я эффективнее как боевая единица, – возразил Зигфрид. – Зачем искусственно принижать наши общие шансы? Не вижу логики.

– Зато я вижу. Мне показали твой меч. Сразу видно – это особое оружие. Уж не знаю, где ты такой взял, но одно я знаю точно: ни один воин не оставит такой клинок. А значит, он будет залогом того, что ты не предашь нас.

И тут до Книжника дошло: вот почему Зиг до сих пор здесь, почему не торопился с побегом и вернулся, когда можно было просто «сделать ноги»! Он не мог или просто не хотел уйти без своего верного меча. Это было бы все равно что бросить друга.

– Ты хочешь меня оскорбить, Хлыст? – в голосе воина послышалась угроза.

– Я хочу иметь гарантии. Свой меч, револьверы и прочее имущество ты получишь назад, когда докажешь, что я не зря доверился тебе. Если желаешь – мои мастера выкуют тебе новый клинок, на замену твоего собственного.

– Я сам сделаю себе оружие, – отрезал Зигфрид. – Пусть мне предоставят мастерскую и помощников.

– Кузница в твоем распоряжении. Как и все, что тебе потребуется. Когда ты готов приступить к организации обороны?

– А когда ожидается новый визит Тех, Кто Приходит? Где они вообще обитают?

– Этого не знает никто, – нахмурился Хлыст. – Во всяком случае, те, кого они забирали, больше не возвращались. Но по моим наблюдениям из своих мест они приходят в течение суток. Так что ожидать их можно уже завтра к вечеру.

– Тогда приступим немедленно, – Зигфрид поднялся.

И уже на выходе из дерева-крепости он тихо сказал Книжнику:

– Ну что, дружище, пришло время тебе поработать головой.

– Что ты имеешь в виду? – проговорил Книжник. Покосился на друга, глаза его расширились. – Ты… Ты действительно знаешь, что делаешь?

– В том-то и дело, – беззаботно отозвался воин. – Понятия не имею.

Как одолеть тех, кто олицетворяет собой подавляющую мощь и силу? Только одним способом – выявив у врага его «ахиллесову пяту». Главное – подавить в себе страх перед «непобедимым противником» и уяснить главное: непобедимых противников не существует. Как не существует в этом мире ничего абсолютного.

Об этом думал Книжник, пока Зигфрид ковал себе новый меч. Голый по пояс, лоснящийся от пота и копоти, вест мерно бил молотом по раскаленному железному брусу. Брус щипцами удерживал пожилой бородатый кузнец в кожаном фартуке. Как и все взрослые древляне, он был нем, но прекрасно слышал и понимал воина с полуслова. Вест не выказывал досады на то, что придется воевать не привычным оружием, а поделкой, выполненной на скорую руку. Он был серьезен и сосредоточен на поставленной задаче. Книжник же подсчитывал имевшиеся в поселке ресурсы и прикидывал, каким образом их можно использовать в обороне.

Зигфрид попросту солгал отчаявшемуся старейшине. Точнее, импровизировал, желая выиграть время. Что не меняло сути.

Вест был воином. Он мог драться сам, мог вести в бой ратников, мог руководить обороной. Но он понятия не имел, как вести в бой тех, кого нет, или как сражаться несуществующим оружием. Он просто ковал меч, с которым отправится в схватку, не вдаваясь во все эти тонкости. В этом суть воина: не ведать сомнения и страха.

Книжник не был воином. Он очень хотел быть таким, старался походить на друга, неоднократно участвовал в стычках и сражениях. Но по сути он оставался все тем же семинаристом, книжным червем, «умником», как говорил Зигфрид. И раз уж Зиг признает за ним какие-то умственные способности, он просто обязан использовать их для победы.

Итак, что им известно про Тех, Кто Приходит? В действительности – очень мало. Главное – их способность подчинять себе чужую волю и, как утверждал Хлыст, наблюдать за другими на расстоянии. Каким образом им это удавалось? Каков механизм этого мощного психологического контроля? Сколько ни допытывался семинарист, ничего больше узнать так и не смог. Исходя из этой скупой информации, можно было предположить следующее: несмотря на ментальную мощь, Те, Кто Приходит немногочисленны. Это раз. Во-вторых, они всегда приходят пешком, а значит, скорость их перемещения ограничена скоростью шага. Это два. С другой стороны, врагу реально противостоять могут только двое – он и Зигфрид. Причем себя можно практически не учитывать – семинарист будет лишь путаться под ногами веста. Если верить тому, что враги контролируют происходящее на расстоянии, значит, они явятся заведомо превосходящими силами. Пусть даже противник немногочислен, но даже десяток врагов – это уже значительное превосходство. Разделившись на группы, он может легко маневрировать и нападать, используя свои способности и эффект неожиданности. А если врагов десятка два или три? А если их сотня? Что делать в этом случае – при абсолютном численном превосходстве противника? Какие преимущества есть у обороняющихся?

Конечно, это боевые навыки веста. Пусть даже с ним не будет его убийственного меча – любая железка в руках воина становится оружием. Он – мастер своего дела, и все что нужно – создать условия, в которых его навыки перевесят превосходство врага по численности.

Что-то знакомое было в этих вводных. Книжник напряг память.

Спарта. Точнее – триста спартанцев, сумевших удержать гигантскую армию персов при Фермопилах. Что у них было? Только виртуозное владение оружием и тесное ущелье, заставившее врага наступать на узком участке фронта. Вот оно: заставить врага наступать там, где это выгодно обороняющимся.

Раздалось громкое шипение: Зигфрид сунул раскаленную заготовку в кадку с водой. В воздух взвились клубы пара. Подняв черный, необработанный еще клинок, воин критически осмотрел его, перехватил – и ловко крутанул в руке. Еще, и еще раз. Кузнец-древлянин опасливо отошел в сторону. Смертоносное железо вращалось в руках веста, с воем взрезая воздух. Вокруг стали собираться люди, с изумлением наблюдая за невиданным зрелищем. Это вам не топором махать – это и есть настоящее воинское искусство.

То ли меч был не до конца сбалансирован и обработан, то ли Зигфрид не особо старался, а может, нарочно «совершил ошибку», да только клинок ушел чуть в сторону – и со свистом перерубил одну из опор камышового навеса над кузней. Навес с треском повалился на бок под нечленораздельное мычание собравшейся публики. Блеснули искры из кузнечного горна, повалил дым, кузнец бросился предотвращать возможный пожар. Зигфрид невозмутимо возвышался над результатами разрушения и продолжал, примериваясь, размахивать клинком.

Книжник недобро усмехнулся: можете не сомневаться, ребята, – Зигфрид справится с любым врагом. Надо только четко направить врага под его меч, как мясо в мясорубку. Он быстро поднялся и отправился в обход поселка. Нужно было как следует осмотреться, прикинуть варианты.

Через час он изложил свой план Зигфриду. Тот нахмурился, обдумывая, и признал:

– Разумно. Давай сообщим Хлысту – предстоит много работы.

Светало. Отсюда, с высоты дерева-башни открывался совершенно сумасшедший вид на закат. Солнце всходило далеко за границами Чащобы, далеко за бескрайними руинами, разбухшее в пыльной дымке, величественное и страшное. Чего отсюда не было видно – так это приближения врага.

Враг должен был появиться из глубины леса, и о его приближении должны были предупредить Стражи – мрачные идолы, оживленные духами предков ушедших древлян. Книжник так до сих пор и не понял, что собой представляют эти полуживые истуканы. Возможно, они отчасти – плод больного воображения, как и все в здешней атмосфере наркотических лесных ароматов. А потому семинарист с вестом не надеялись сейчас ни на чью помощь. Только на то, что сработает их собственный план.

Книжник быстро спускался по внутренним лестницам. Сейчас внутренние пространства башен были битком набиты местными, спрятавшимися здесь от гнева Тех, Кто Приходит. Если дело дойдет до прямого столкновения, то помощи от крепышей с топорами ждать не приходится. Скорее, они сами будут нести угрозу, если врагу удастся вновь подчинить их волю. Потому они здесь, в «крепости», под присмотром старейшины.

Пройдя мимо группы угрюмых древлян, стопившихся внизу, Книжник вышел из тесных ворот башни. Теперь он оказался на крохотном пятачке перед входом, где его уже ждали Зигфрид и Хлыст.

– Что ты так долго? – недовольно поинтересовался старик.

– Осмотреться решил, не видно ли противника, – пробормотал Книжник. Не станешь же рассказывать, что пялился на восход, как плаксивая девка. – Пока никого не видать.

– Ладно, ладно, – нетерпеливо бросил старик. – Давайте быстрее – они могут появиться в любую минуту!

– А ну, взяли! – скомандовал Зигфрид.

Древляне внутри огромного «дупла», каким отсюда казались ворота, ухватились за пару мощных лиан – и потянули, как моряки, подтаскивающие к берегу многотонное судно. Сверху с низким гулом и треском стала опускаться мощная «пробка» из спиленного поперек ствола. Это, собственно, и были ворота.

– Пустите меня! – донеслось из глубины «башни».

В глубине проема, удерживаемая за руку здоровенным древлянином, билась Травинка. Сердито колотила его свободной рукой и пыталась вырваться.

– Я не хочу сидеть здесь! Я хочу с вами!

Последнее было адресовано им троим, оставшимся за пределами живых стен.

– А ну, назад! – рявкнул Хлыст. – Сиди, где сказано!

– А я не хочу! Отпусти, я убегу к Ба!

– Что?! А ну, давай, закрывай!

Старик сделал отмашку, и «пробка» продолжила опускаться. Напоследок старейшина пригрозил внучке пальцем, и та скрылась из виду. С глухим звуком «пробка» встала на место, запечатав путь в глубину древесной крепости.

– Навались! – снова крикнул Зигфрид.

Сообща они сдвинули с места массивный, грубо обработанный брус из цельного бревна. Брус заскользил – и перекрыл пробку-ворота, встав в специальные пазы, как огромная щеколда.

Теперь древляне были надежно запечатаны в собственной крепости.

– Надеюсь, они оттуда не вырвутся, – с некоторым сомнением сказал Зигфрид.

Страницы: «« 4567891011 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Предлагаем вашему вниманию сборник прикольных и шутливых SMS, которые смогут поднять вам настроение....
Эта книга предназначена для тех, кому интересны жизнь наших предков, их быт, традиции и обычаи. В ст...
Частный детектив Татьяна Иванова и предположить не могла, что ее новый клиент будет работником фитне...
Безусловно, для человека сон является неотъемлемой частью жизни. Когда происходят какие-либо нарушен...
Роман «Кама с утрА» в подробностях описывает интимную жизнь нескольких женщин, однако отнести его к ...
Только 6 глав, пусть и составляют эпос-что-было, мало любить чтение до дислексической дрожи, история...