Эндер в изгнании Кард Орсон Скотт
Если бы я сказал ей, чего собираюсь добиться, она, наверное, согласилась бы со мной. Пошла бы на это добровольно.
Но достаточно ли она хорошая актриса, чтобы не дать понять матери, что кое-что вот-вот случится? Чтобы та не заставила раскрыть все карты? Алессандра по-прежнему оставалась такой маминой дочкой, что Эндер не верил, будто она способна сохранить от матери секрет – если только очень ненадолго. И если Алессандра раскроет его игру, самой Алессандре от этого ничего не будет – она окажется там же, где была, – а вот он потеряет все. Неужели у меня нет права стать частью этого уравнения, взвесить свое счастье, свое будущее? И если как губернатор я окажусь лучше адмирала Моргана, не должен и я приложить все усилия, чтобы стать губернатором и не позволить Моргану занять этот пост?
По-прежнему идет война, пусть в ней нет оружия, помимо слов и улыбок. Я должен собраться с силами, воспользоваться преимуществами территории и попытаться сойтись с более мощным противником в обстоятельствах, которые нейтрализуют его преимущества. Алессандра – личность, да, но ведь и каждый солдат личность, каждая пешка в большой игре – личность. Мною воспользовались, чтобы я победил в войне. Теперь я воспользуюсь кем-то еще. И все – «во имя общего блага».
Но под всеми этими рассуждениями о морали скрывалось кое-что еще. Эндер это чувствовал. Зуд, голод, сильное желание. То был его внутренний шимпанзе. Животное, которое почуяло в Алессандре женщину. «Избрал ли я этот план, эти инструменты потому, что они подходят лучше всего? Или я выбрал их, потому что они позволят мне быть рядом с хорошенькой девушкой, которая жаждет моей любви?»
Так что, может быть, Валентина совершенно права.
«Но если она действительно права… тогда что? Я не могу вернуть все то внимание, которое обращал на Алессандру. Мне что, внезапно стать к ней равнодушным, без всякой на то причины? Будет ли это худшей манипуляцией?
Могу ли я хоть иногда отключить мозг, стать безволосой обезьяной, положившей глаз на доступную самку?»
Нет.
– И как долго ты собираешься играть с Эндером Виггином в эту игру? – спросила Дорабелла.
– Игру? – удивилась Алессандра.
– Очевидно, он тобою увлечен, – сказала Дорабелла. – Ты всегда в центре его внимания, и я видела, как он тебе улыбается. Ты ему нравишься.
– Как сестра, – вздохнула Алессандра.
– Он застенчив.
Алессандра снова вздохнула.
– Не вздыхай так тяжко, – сказала Дорабелла.
– О, так в твоем присутствии мне даже дышать нельзя?
– Не вынуждай щипать тебя за нос и насильно кормить печеньками.
– Мам, я не могу контролировать то, что он делает.
– Но ты можешь контролировать себя.
– Эндер – не адмирал Морган.
– Да, Эндер – не он. Он мальчик. У него совсем нет опыта. Мальчик, которого можно вести, которому нужно помогать и все показывать.
– Что показывать, мам? Ты предлагаешь мне сделать что?
– Дорогая моя, сладкая фея-доча, – сказала Дорабелла, – это не для тебя и не для меня. Это исключительно для блага самого Эндера Виггина.
Алессандра закатила глаза. Она была такой юной!
– Закатывать глаза – не ответ, сладкая моя фея!
– Мам, все те, кто совершает самые ужасные поступки, всегда говорят, что это для блага других.
– Но в этом случае я вполне права. Видишь ли, мы с адмиралом Морганом сблизились. Стали очень-очень близки.
– Ты с ним спишь?
Прежде чем Дорабелла осознала, что делает, ее рука взлетела в воздух, намереваясь отвесить пощечину. Но вовремя остановилась.
– Ох, ты посмотри, – сказала она. – Моя рука решила побыть не моей, а бабкиной.
Голос Алессандры слегка дрогнул.
– Когда ты сказала, что вы с ним очень-очень близки, я подумала, не значит ли это…
– Мы с адмиралом Морганом – взрослые люди, – сказала Дорабелла. – Мы друг друга понимаем. Я – яркий лучик в его жизни, которого у него раньше никогда не было, а он для меня такая надежная опора, какой твой отец, будь благословенно его сердце, никогда не был. Мы испытываем физическое влечение, но мы взрослые, состоявшиеся люди, контролирующие либидо, и – нет, я не позволила ему.
– Тогда о чем мы говорим? – спросила Алессандра.
– Чего я, будучи в твоем возрасте, не знала, – сказала Дорабелла, – так это того, что между холодной сдержанностью и теми действиями, от которых рождаются дети, есть много промежуточных шагов и этапов. Есть много способов дать понять юноше, что его ухаживания принимаются благосклонно – до определенной черты.
– Мам, я это знаю. Я видела, как ученицы в моей школе одевались словно проститутки, выставляя все напоказ. Я видела ласки, видела, как их лапают и щиплют. Мы с тобой итальянки. Я ходила в итальянскую школу, и все мальчишки, которые там были, собирались стать итальянскими мужчинами.
– Не пытайся отвлечь меня, заставляя злиться на твои этнические предрассудки, – сказала Дорабелла. – Всего несколько недель остается до прибытия…
– Два месяца – не «несколько недель».
– Восемь – это несколько. Когда мы доберемся до Шекспира, одно будет ясно совершенно точно. Адмирал Морган не собирается вручать колонию пятнадцатилетнему мальчишке. Это безответственно. Эндер ему нравится – он всем нравится, – но все, чем они занимались в Боевой школе, – целыми днями играли в игры. Для управления колонией нужен опытный лидер. Об этом никогда не говорилось прямо, хочу заметить. Но я узнала это по намекам, по вскользь брошенным словам или… подслушанным.
– Ты подслушиваешь.
– Я была рядом, у меня есть уши. В общем, я хочу сказать: лучше всего было бы, если бы Эндер Виггин стал губернатором, но прислушивался к советам адмирала Моргана.
– Ко всем его советам.
– Это лучше, чем если Эндера поместят в стазис и отправят обратно.
– Нет! Он этого не сделает!
– Угроза этого уже прозвучала, и есть намеки на то, что такой шаг может оказаться необходимым. А теперь только представь: Эндер и прекрасная девушка-колонист влюбляются друг в друга. Они решают пожениться. Теперь он становится женихом. И так уж вышло, что его будущая теща…
– Которая, так уж вышло, является душевнобольной женщиной, считающей себя феей и матерью феи…
– …теща замужем или вот-вот выйдет замуж за адмирала, который со всей определенностью собирается стать фактическим губернатором. Если только Эндер не доставит хлопот – а если доставит, в этом случае адмирал получит трон, так сказать, на законных основаниях. Но Эндер не причинит никаких хлопот, потому что ему это и не нужно. Его прекрасная юная супруга станет блюсти его интересы, обсуждая вопросы со своей матерью, которая в свою очередь будет обсуждать их со своим мужем, – и все будет работать гладко, в общих интересах.
– Иными словами, я выйду за него замуж, чтобы шпионить.
– Из нас получится пара любящих и любимых посредников, которые позаботятся, чтобы между адмиралами на этом корабле никогда не разгорелся конфликт.
– Подавляя Эндера и заставляя его плясать под дудку Квинси.
– Пока не повзрослеет и не наберется достаточного опыта, – уточнила Дорабелла.
– Чего не случится вообще никогда, по крайней мере с точки зрения Квинси, – подхватила Алессандра. – Мам, я не глупа, и в этом деле ты глупцов не найдешь. Ты ставишь на то, что адмирал Морган получит власть и ты, выйдя за него, окажешься женою губернатора. Но поскольку ты не можешь быть полностью уверена в том, что Эндер Виггин не в состоянии одержать верх, ты хочешь, чтобы я вышла за него. При этом не имеет значения, кто победит в этом маленьком столкновении, мы сможем на этом подзаработать. Я права?
«Подзаработать» Алессандра произнесла по-английски. Дорабелла тут же за это слово ухватилась.
– Дорогуша, в колонии Шекспир денег пока нет, – сказала она. – До сих пор все держится на бартере и распределении. Ты не очень-то внимательно слушала лекции о нашей будущей колонии.
– Мам, это и есть твой план, не так ли?
– Не так, – сказала Дорабелла. – Я влюблена, и ты тоже. Не надо отрицать!
– Все время о нем думаю, – призналась Алессандра. – Каждую ночь о нем мечтаю. Если это и есть влюбленность, таблетка от любви не помешала бы.
– Ты чувствуешь это лишь потому, что юноша, которого ты любишь, недостаточно разобрался в своих собственных чувствах, чтобы ясно сказать о них тебе или даже себе. Именно об этом я и толкую!
– Нет, мама. Ты пытаешься сделать что угодно, но только не втолковать мне. Ты хочешь от меня – но отказываешься произнести вслух, – чтобы я его соблазнила.
– Нет.
– Мам!
– Я тебе уже сказала. Между симпатией и соблазнением есть множество этапов. Например, легкие касания.
– Ему не нравится, когда к нему прикасаются.
– Он думает, что ему не нравятся касания, потому что он еще не понял, что он в тебя влюблен.
– Ух ты, – сказала Алессандра. – И все эти выводы ты делаешь даже без степени психолога!
– Женщине-фее не нужно изучать психологию, она рождается с нужным знанием.
– Мам!
– Ты повторяешь это слово, словно не уверена, кто я для тебя. Да, дорогая, я в самом деле твоя мать.
– Ну хоть раз в жизни ты можешь прямо сказать, что ты имеешь в виду?
Дорабелла закрыла глаза. Она никогда не была склонна говорить прямо. Тем не менее Алессандра была права: девочка настолько наивна, что действительно не понимает, о чем говорит Дорабелла. Она не понимает всей необходимости, срочности – и не знает, что ей делать.
По всей видимости, прямого объяснения не избежать. Так зачем тянуть?
– Садись, солнце мое, – сказала Дорабелла.
– Ага, значит, это будет усложненный обман, – сказала Алессандра. – Для него потребуются силы.
– Если продолжишь в том же духе, я вычеркну тебя из завещания.
– Угроза не сработает, пока у тебя не появится хоть что-нибудь, что я захочу получить.
– Сядь же, дрянная девчонка, – сказала Дорабелла своим игривым строгим голосом.
Алессандра улеглась на койку.
– Я слушаю.
– Ты никогда не сделаешь того, о чем я прошу, правда?
– Я слушаю. И ты не попросила, а приказала.
Дорабелла глубоко вздохнула и выложила все начистоту:
– Если в течение четырех недель ты не заполучишь Эндера Виггина, не привяжешь его к себе отношениями, его почти наверняка заставят остаться на борту корабля – либо под охраной, либо в стазисе. А адмирал Морган спустится на планету, чтобы посмотреть, как дела в колонии. Но если Эндер Виггин окажется будущим зятем адмирала Моргана, тогда его почти наверняка представят жителям Шекспира в качестве нового губернатора. Поэтому либо ты обручишься с номинальным губернатором и героем человечества, либо навсегда расстанешься с ним, чтобы, когда настанет пора выходить замуж, выйти за какого-нибудь местного деревенщину.
Алессандра сомкнула глаза и держала их закрытыми, пока Дорабелла не стала задумываться о том, чтобы разбудить ее, облив водой.
– Спасибо, – наконец произнесла Алессандра.
– За что?
– Что сказала мне, что действительно имела в виду, – объяснила Алессандра. – Объяснила план. Я понимаю – все, что я буду делать, все это в интересах Эндера. Но, мам, мне всего пятнадцать, и я знаю только, как вели себя самые развязные девчонки в школе. Не думаю, чтобы такие действия сработали в отношении Эндера Виггина. Так что, пусть мне и нравится все, что ты говоришь, я понятия не имею о том, как это осуществить.
Дорабелла подошла к койке Алессандры, опустилась на колени и поцеловала дочь в щеку:
– Милая доченька, да ведь все, что тебе нужно, – просто спросить!
14
Кому: smenach%[email protected]
От: GovDes%[email protected]/voy
Тема: Мы на подлете
Уважаемый доктор Менах,
в пути я ознакомился с вашей работой, и восхищен ею, и выражаю вам за нее благодарность. Виталий Колмогоров говорил о вас с чувствами более сильными, чем восхищение, – «благоговение» и «глубокая дружба» также недостаточно полно передают смысл. И хотя я не знаком с вами настолько хорошо, как был знаком с ним, я знаю, чего вы добились. За то, что мне и тысячам новых колонистов, которые летят вместе со мной, по прибытии не придется спасать умирающую колонию Шекспир, нужно сказать спасибо всем жителям, но без ваших подходов к болезням и белковым несовместимостям, вполне вероятно, мы бы не нашли на планете уже никого.
Виталий сказал, что вы с неохотой восприняли предложение занять пост губернатора, но, как я погляжу, вы все-таки его заняли и эффективно работаете в этой должности почти пять лет. Спасибо за то, что сочли возможным поступиться принципами и принять политическую должность. Уверяю вас – я почти с такой же неохотой воспринял предложение стать губернатором, в моем случае мне просто больше некуда было лететь.
Я молод, и для губернатора у меня мало опыта, хотя, подобно вам, я в свое время был солдатом. Надеюсь по прибытии встретиться с вами, чтобы научиться у вас чему-то и вместе с вами постараться объединить четыре тысячи «новых» колонистов с тысячей «старых», чтобы за какое-нибудь разумное время они стали просто гражданами Шекспира.
Меня зовут Эндрю Виггин, но обычно меня называют детским прозвищем Эндер. В сражениях в вашей звездной системе вы были пилотом, и вполне возможно, что вам доводилось слышать мой голос. И уж наверняка вы слышали голос одного из моих офицеров. Я скорблю по тем пилотам, которые погибли в боях; мы не знали, что наши ошибки стоят реальных жизней, но это не избавляет нас от ответственности. Понимаю, что для вас прошло больше сорока лет; для меня эта война отгремела лишь три года назад, и я постоянно о ней думаю. Мне вот-вот предстоит повстречать солдат, которые по-настоящему бились в тех сражениях и которые помнят тех, кто расплатился жизнью за мои ошибки.
Рад предстоящей встрече с детьми и внуками, родившимися у ваших соотечественников. Конечно, они не будут помнить о битвах, которые для них седая древность. Они понятия не имеют о том, кто я такой и почему им нанесли оскорбление, навязав в качестве губернатора пятнадцатилетнего мальчишку.
По счастью, у нас есть очень опытный адмирал Квинси Морган, который любезно предложил на весь тот срок, что корабль будет на Шекспире, свою помощь и лидерство. Мы с Виталием не раз обсуждали сущность лидерства и командования и пришли к выводу, что Квинси Морган – человек мира и власти; вы лучше меня знаете, что это может значить для колонии.
Прошу прощения за те хлопоты, с которыми вам придется столкнуться в связи с нашим прибытием, и заранее вам благодарен.
Искренне ваш,
Эндрю
Кому: GovDes%[email protected]/voy
От: smenach%[email protected]
Тема: Неудачное время
Дорогой Эндер,
спасибо за ваше продуманное письмо. Я совершенно точно понимаю, что вы имеете в виду, когда пишете об адмирале Моргане как о человеке мира и власти, и мне жаль, что у меня не хватит снаряжения для того, чтобы как следует его поприветствовать. Но все солдаты, которые у нас есть, – все они стары, как я; у молодежи не было причин учиться воинской дисциплине или каким-либо боевым навыкам. Боюсь, наши попытки построения будут выглядеть жалко, так что любые церемонии по случаю вашего прибытия должны планироваться исключительно вашей стороной. Воочию повидав вашу работу, следя за вашей деятельностью не менее внимательно, чем вы следили за моей, я совершенно уверился в том, что вы сделаете все, что нужно, с необходимым апломбом.
Со смерти Виталия мне ни разу не доводилось использовать слово «апломб». Возможно, ваше предстоящее губернаторство (не могу не испытывать огромное облегчение по этому поводу) побудило меня перенести на вас тот стиль общения, который сложился у нас с ним.
К сожалению, ваше прибытие по времени совпадает с безотлагательной и давно запланированной экспедицией, которую я обязан предпринять. Я больше не являюсь ведущим ксенобиологом, но мои обязанности в этой области не могли просто прекратиться. Теперь, с вашим прибытием, я, по крайней мере, смогу разведать широкую полосу земли к югу от поселения, которая остается почти неизученной. Прилетев сюда, мы обосновались в субтропическом климате, с тем чтобы не замерзнуть насмерть в случае, если не удастся найти подходящее топливо и укрытие. Сейчас вы везете с собой земные растения, которым нужен более прохладный климат, и мне совершенно необходимо подыскать для них подходящие условия. Также нужно узнать, есть ли здесь местные фрукты, овощи и травы, которые могли бы оказаться нам полезными, – теперь, когда вы везете транспортные средства, которые сделают возможным выращивание урожая в одном климате и его потребление в другом.
По причинам, которые для вас должны быть очевидны, я также полагаю, что путающийся под ногами старик будет вам не настолько полезен, как вы себе представляете. Когда двое мужчин, каждого из которых называют «губернатор», окажутся рядом, люди повернутся к тому, кого лучше знают. А новые люди, выйдя из стазиса, вероятно, последуют примеру остальных. Мое отсутствие станет вам полезным активом. С текущими проектами вас сможет ознакомить Икс Толо, ведущий ксенобиолог.
Уверен, вы понимаете: то, что я отправляюсь в это путешествие, никак не отражает мое нежелание с вами встречаться или помогать вам. Если бы я считал, что мое присутствие для колонии будет лучше отсутствия, для меня было бы величайшим удовольствием обменяться рукопожатием с командиром, который привел нас к победе. Среди лысых стариков колонии вы найдете многих, которые до сих пор вас боготворят. Пожалуйста, будьте с ними терпеливы, если вдруг окажется, что они проглотили язык.
Искренне ваш
Сэл
Сэл начал потихоньку готовиться к экспедиции на юг. Она планировалась пешей: у первой экспедиции не было вьючных животных, и Сэл не собирался лишать колонию одной машины. И хотя ареал многих ныне съедобных гибридов простирался широко, Сэл собирался выйти из оптимального для них климата, а это означало, что еду ему придется нести с собой. По счастью, ел он немного, и с собой он возьмет шесть особей новой породы собак, генетически измененных для того, чтобы усваивать местные белки. Собаки будут охотиться, а потом он выберет из них пару на мясо, а остальную четверку выпустит на волю – две пары для размножения, которые смогут выжить на этих землях.
Новые хищники, свободно передвигающиеся по дикой местности, – Сэл хорошо осознавал, насколько губительным это может оказаться для местной экологии. Но собакам не под силу истребить все местные виды, и вряд ли они повредят растительности. А в последующих экспедициях и колонизации полезно иметь съедобных и приручаемых созданий в дикой местности.
Мы здесь не для того, чтобы сохранить местную экологию, словно музейный экспонат. Мы здесь с колонизаторской миссией, наша задача – переделать планету под себя.
Именно за это взялись жукеры на Земле. Вот только их подход был куда более радикальным: спалить все, а затем насадить растительность с родной планеты.
Но здесь они по какой-то причине избрали иной подход. На Шекспире Сэл не обнаружил растений, которые жукеры посадили на Земле во время зачистки Китая, почти сотню лет назад. Здешний мир был одной из старейших жукерских колоний, и его флора и фауна оказались слишком далекими – в генетическом смысле – от жукерских растений, высаженных в Китае. Должно быть, колония возникла до того, как они разработали стратегию «жукерофикации», которую начали применять на Земле.
Все прошедшие годы Сэл целиком и полностью отдал генетическим исследованиям, необходимым для выживания колонии, а в течение пяти последних был губернатором. Сейчас он мог отправиться в неизведанные земли, чтобы разузнать о них все, что сможет.
О дальнем переходе речи не шло: Сэл полагал, что поход ограничится несколькими сотнями километров, потому что колонии не будет никакой пользы, если он уйдет настолько далеко, что не сможет вернуться и отчитаться о результатах.
Икс Толо помогал в сборах, недовольно ворча, – обычное для него поведение. Слишком мало оборудования или слишком много, недостаточно еды, чересчур много воды, почему это, а не то… его придирчивая внимательность к деталям и делала из него эффективного работника в своей области, так что Сэл воспринимал это бурчание со здоровой долей юмора.
И разумеется, у Икса были и свои планы.
– Вторую сумку можешь распаковать, – заметил ему Сэл. – Ты со мной не идешь.
– Вторую сумку?
– Я же не идиот. Я решил оставить здесь половину оборудования, а ты сложил его во второй рюкзак, а еще положил туда еду и дополнительный спальник.
– Никогда не считал тебя идиотом. Но и сам не такой идиот, чтобы подвергнуть колонию риску, отправив в один поход двух ведущих ксенобиологов.
– Так для кого же рюкзак?
– Для моего сына, По.
– Меня всегда смущало, что ты назвал его в честь безумно романтичного китайского поэта[13]. Почему не выбрал кого-то из культуры майя?
– В «Пополь Вухе»[14] все герои названы числами, а не именами. Он чувствительный малыш. Сильный. Если понадобится, он сможет на руках дотащить тебя обратно.
– Я не настолько старая развалина.
– Он сможет, – заверил его Икс. – Но только в том случае, если ты будешь жив. В противном случае он будет наблюдать и описывать процесс разложения тела, брать пробы бактерий и червей, которые решатся слопать твое старое, рожденное на Земле тело.
– Рад, что ты по-прежнему думаешь как ученый, а не как сентиментальный идиот.
– По – хорошая компания.
– И он позволит мне взять в дорогу достаточное количество оборудования, чтобы поход принес пользу. Пока ты останешься здесь и будешь играться с новыми приборами, прибывшими с кораблем колонистов.
– И обучать новых ксенобиологов, – добавил Икс. – Не сомневаюсь, ты сказал Виггину, что я буду ему помогать. Этому не бывать – у меня и своих дел выше крыши, чтобы еще и с новым губернатором нянчиться.
Сэл проигнорировал его нытье – знал, что Икс поможет во всем, что только потребуется Виггину.
– А мать По рада, что он идет со мной?
– Нет, – ответил Икс. – Но она знает: если запретит ему идти, он больше не станет с нею разговаривать. Так что ее благословение получено. Более или менее.
– Тогда выходим рано утром.
– Если новый губернатор тебе не запретит.
– У него нет власти, пока он не ступит на планету. А он еще даже на орбиту не ступил.
– Ты читал их грузовую декларацию? У них четыре экраноплана.
– Если один из них нам понадобится, мы сообщим по радиосвязи. В противном случае не говори им, куда мы направились.
– Хорошо, что жукеры уничтожили всех крупных хищников на планете.
– Никакой уважающий себя хищник не позарился бы на мешок с хрящами вроде меня.
– Я говорю о моем сыне.
– Он тоже не станет меня есть, даже если припасы подойдут к концу.
Этим вечером Сэл лег рано, а через несколько часов сна, по обыкновению, поднялся в туалет. Он заметил мигание ансибельного огонька. Сообщение.
«Не моя проблема».
Хотя… это же не совсем так? Раз Виггин получит полномочия, лишь спустившись на планету, тогда Сэл все еще действующий губернатор. Поэтому он обязан получать любые сообщения с Земли.
Сэл опустился в кресло и дал сигнал готовности к приему.
Ему пришли два сообщения. Он проиграл первое. В нем было лицо министра по делам колоний Граффа, а само сообщение было кратким:
«Я знаю, вы планируете покинуть поселение до появления Виггина. Перед уходом поговорите с ним. Он не станет вас останавливать, так что не напрягайтесь понапрасну».
И все.
Второе сообщение пришло от Виггина. Он выглядел на свои годы, но ростом вытянулся уже почти как взрослый. В колонии от подростков его лет ждали выполнения мужских работ, и на собраниях они голосовали наравне со взрослыми. Так что в должности губернатора он, может статься, будет выглядеть не так уж и нелепо.
«Пожалуйста, свяжитесь со мной по ансиблю сразу после получения этого сообщения, – произнес Эндер. – Мы находимся в зоне радиосвязи, но я не хочу, чтобы кто-нибудь смог перехватить сигнал».
Сэл некоторое время обдумывал идею передать сообщение Иксу, чтобы он на него ответил, но все-таки решил сделать это лично. Он ведь не собирается прятаться от Виггина, ведь так? Нужно просто расчистить для него место.
Поэтому он подал сигнал для соединения. Виггин появился уже через несколько минут. Теперь, когда корабль сбросил скорость с релятивистской до обычной, разность хода времени исчезла, а потому ансибль передавал моментально. Даже без той задержки, которая свойственна радиопередачам.
– Губернатор Менах, – сказал Эндер Виггин.
Он улыбался.
– Губернатор Виггин, – ответил Сэл.
Он попытался улыбнуться в ответ, но… но ведь его собеседником был Эндер Виггин.
– Когда мы получили сообщение о том, что вы уходите, моим первым порывом было попросить вас остаться.
Сэл оставил это замечание без внимания.
– Я был рад увидеть в декларации вьючных животных, а также продуктивный скот, который дает молоко, шерсть и мясо. Они стопроцентно земные или генетически модифицированные под местную растительность?
– На тот момент, когда мы двинулись в путь, ваши методы были многообещающими, но они оправдали себя, только когда мы были уже далеко. Поэтому все животные и растения, которых мы с собой захватили, они стопроцентно земные. Все они в стазисе, и их можно будет продержать в таком состоянии длительное время после высадки на поверхность, даже после отлета корабля. Поэтому у нас будет время для генной модификации, чтобы передать их следующим поколениям.
– Икс Толо сейчас занимается своими проектами, но, полагаю, он сумеет обучить ваших новых ксенобиологов.
– В ваше отсутствие он останется ведущим ксенобиологом, – сказал Виггин. – В последние недели – для вас годы – я следил за его работой. Вы подготовили его по самым высоким стандартам, и ксенобы нашего корабля намерены у него учиться. Хотя они надеются, что вы скоро вернетесь. Они хотят с вами встретиться. Для них вы настоящий герой. Шекспир – единственная планета с флорой и фауной, не относящимися к мирам жукеров. Прочие колонии имеют дело с одинаковыми генетическими группами, и лишь эта планета – уникальная в своем роде, вызов для ксенобиологов. Здесь вам в одиночку пришлось решать такие вопросы, которые другие колонии решали коллективно.
– Мне и Дарвину.
– Дарвин получал больше помощи, чем вы, – заметил Виггин. – Надеюсь, вы будете оставаться на связи, не станете отключать рацию. Потому что, если мне понадобится ваш совет, я хочу иметь возможность его получить.
– Он вам не понадобится. Сейчас я ложусь спать. У меня завтра долгий путь.
– Я могу послать за вами экраноплан, чтобы вам не пришлось тащить припасы на себе. Это увеличит расстояние, которое вам под силу.
– Но тогда старые поселенцы будут ожидать, что я скоро вернусь. Они будут ждать меня, вместо того чтобы полагаться на вас.
– Не могу делать вид, что мы не в состоянии отследить и найти вас.
– Но вы можете сказать им, что отказом от таких попыток проявляете ко мне уважение. По моей просьбе.
– Да, – согласился Эндер. – Так и сделаю.
Говорить больше было не о чем. Они оборвали связь, и Сэл снова лег. Заснул он легко. И, как обычно, проснулся в то время, которое себе назначил, – за один час до рассвета.
По уже поджидал его.
– Я уже сказал маме с папой «до свидания».
– Хорошо, – ответил Сэл.
– Спасибо, что позволил мне идти с тобой.
– Я что, мог тебя остановить?
– Да, дядя Сэл, – ответил По. – Я бы не ослушался.
Третье поколение называло его «дядей Сэлом».
Он кивнул:
– Ладно. Ты позавтракал?
– Да.
– Тогда пошли. Я не стану есть до полудня.
Ты делаешь шаг, затем другой. Это называется путешествием. Но когда не просто идешь, а смотришь открытыми глазами, это не только путешествие – это переписывание собственной памяти. Ты видишь нечто, чего никогда раньше не видел. Видишь что-то такое, чего до тебя не видел никто. И видишь не просто глазами, а натренированным взором, которому открывается не просто растение, но это растение, которое заполняет вот эту экологическую нишу, на таких-то условиях.
А когда твои глаза за сорок лет привыкают к характерным видам новой планеты, ты становишься Энтони ван Левенгуком, который первым разглядел под микроскопом мир крошечных живых существ; становишься Карлом Линнеем, который первым сгруппировал создания в семейства, рода и виды; ты становишься Дарвином, которому открываются линии эволюционных переходов от одного вида к другому.
Так что поход шел неспешно. Сэлу даже приходилось подгонять себя, чтобы поддерживать хоть сколько-нибудь приличную скорость.
– Не позволяй мне слишком задерживаться при виде всего нового, – сказал он По. – Если моя великая экспедиция продвинется всего на десять километров к югу от колонии, это будет унизительно. Я должен хотя бы пересечь первую горную гряду.
– А каким образом я смогу тебя подгонять, если ты велел мне фотографировать, отбирать и сохранять образцы и записи?
– Откажись. Скажи, что хватит стоять на карачках, разглядывая очередную былинку, и пора двигаться дальше.
– Меня всю жизнь учили слушаться старших, наблюдать и учиться. Я твой ассистент. Подмастерье.
– Ты просто надеешься, что мы не уйдем слишком далеко и, когда я скончаюсь, тебе легче будет тащить тело.
– Думаю, отец тебе сказал – если ты правда умрешь, мне нужно будет вызвать помощь и наблюдать за процессом разложения тела.
– Именно. Ты понесешь меня, только если я буду дышать.
– Или ты хочешь, чтобы я взялся за это прямо сейчас? Посадил тебя на шею, чтобы ты каждые пятьдесят метров мог открывать новое семейство растений?
– Для почтительного и послушного юноши ты слишком саркастичен.
– Лишь слегка. Если хочешь, могу стараться получше.
Читать бесплатно другие книги:
