Маскарад под луной Деверо Джуд
Мать рассказывала ему о Триборне-старшем, но Картер не догадывался, как сильно она приукрашивает действительность. Он редко виделся с отцом и почти не вспоминал о нем, хотя при встрече всегда держался почтительно. Порой ему приходило в голову, что когда-нибудь придется вернуться в Техас и вступить во владение семейной империей, однако Картер не особенно часто об этом задумывался. Отец пребывал в добром здравии и работал в полную силу, не проявляя и тени желания уступить хотя бы малую толику власти кому-то еще, тем более сыну, которого он почти не знал и, похоже, не слишком любил.
Однако мать кое-что скрывала от сына. Свою болезнь. Ее смерть стала для Картера полнейшей неожиданностью. Когда, убитый горем, он вернулся в Техас, ему сказали, что мать долгие годы боролась с раком. Изнурительные сеансы химиотерапии отнимали у нее последние силы, но, слабая и измученная, она делала все возможное, чтобы обожаемый сын ни о чем не узнал.
Картер не знал, сердиться ли на мать за то, что обманывала его, удерживая вдали от дома, или гневаться на себя за непростительную беспечность, ведь он должен был давно обо всем догадаться. Он думал, что отец станет скорбеть вместе с ним, оплакивая жену, но Льюис Триборн сказал лишь: «Теперь ты больше не сможешь быть маменькиным сынком».
Его слова заставили Картера почувствовать знаменитую ярость Триборнов, но тягаться с отцом было ему не под силу. На следующий день после похорон Картер лишился содержания, взамен ему выделили кабинет в огромном уродливом здании, где располагалась контора «Триборн фудс». Теперь ему и вздохнуть было некогда — отец завалил его работой, заявив, что тот должен наверстать упущенное время. Картеру пришлось учиться заново, открывая для себя все, что надлежало усвоить еще в детстве. Главное место в его жизни заняли упаковка, распространение и хранение товара, а также нескончаемые встречи и совещания, длившиеся часами. Ему приходилось пробовать новые образцы продукции, решая, стоит ли тратить миллионы на их производство.
Картер не справлялся со своими обязанностями. Ему неплохо удавалось лишь одно: находить честолюбивых, целеустремленных молодых людей, желающих научиться управлять бизнесом. После двух лет работы в компании Картер начал выкраивать немного времени для себя. Четыре человека успешно выполняли за него работу и, получая весьма щедрое вознаграждение, не возражали, когда все лавры доставались ему. Они знали, что в будущем Картеру предстоит унаследовать корпорацию, и рассчитывали укрепить свои позиции при новом владельце. Все четверо надеялись заполучить руководящие посты, когда Картер, возглавив компанию, вернется к прежней праздной жизни. Их занимал единственный вопрос: как долго придется ждать?
На третий год, летом, когда Замороженный Босс, как Картер любил называть отца в беседах с личными помощниками, летал по стране, присматривая место для нового завода, Триборн-младший встретил Софи.
Однажды отец заявил, что намерен женить сына на дочери своего конкурента. Картер недоверчиво рассмеялся в ответ.
— Сейчас не восемнадцатый век, когда родители выбирали жен для своих сыновей. Я не люблю эту девушку.
— Я выложил изрядную сумму на твое обучение, а ты так ничего и не усвоил. Мне плевать, любишь ты эту девицу или нет. Палмер, ее отец, — владелец консервного завода, которым я хочу завладеть.
— Так купи его! — воскликнул Картер.
— Палмера заботит будущее дочери.
— Что, черт возьми, это значит? — Время близилось к четырем пополудни, а Картер пил уже третью порцию скотча с содовой.
— В прошлом она доставляла родителям хлопоты… — Отец отвел взгляд.
— Какие еще хлопоты? — Картер недоуменно поднял брови, чувствуя холодную сосущую пустоту в желудке.
Отец раздраженно махнул рукой.
— Кто знает? И кого это волнует? Может, тебе повезет, и она окажется нимфоманкой. В отличие от твоей матери, которая вечно в постели разыгрывала из себя скромницу монашку… Эй, куда это ты? Немедленно вернись! — крикнул отец ему вслед, но Картер не обернулся.
Усевшись в машину, он въехал в пыльный, изнывающий от зноя городок, где не продавали спиртное в розлив. Картер хотел было поехать дальше, но раздумал. Он слишком много выпил, ему не следовало садиться за руль. Он знал: если что-то случится в городке, принадлежащем Триборнам, местные власти замнут дело, но на чужой территории придется несладко.
Единственный в городке ресторан показался убогой дырой. Картер уныло оглядел дощатый пол, сетчатую дверь и вентилятор под потолком. Под ногами поскрипывал песок, занесенный с улицы. Заняв место за одним из разделенных перегородками столиков, обозначенных фамилиями с инициалами, Картер взял в руки меню в пластиковой обложке и уставился на него невидящим взглядом. Одно дело заставить сына работать в отцовской фирме, но навязать ему жену?! Это просто невозможно, немыслимо!
Рассеянно пробегая глазами строчки меню, Картер перебирал в уме аргументы, способные убедить отца изменить решение. Нужно заставить его понять, что брак по расчету ни к чему хорошему не приведет. Собственные доводы казались Картеру разумными и логичными.
Обдумывая, как лучше начать разговор с отцом, он поднял глаза и увидел потрясающе красивую молодую официантку. Девушка принимала заказ у четырех юнцов старшеклассников, которые с завидным упорством осаждали ее.
Один из них просил о свидании.
— Это всего лишь танцы, — канючил мальчишка.
Картер узнал в нем кумира болельщиков, гордость местной футбольной команды. Этот рослый красавец держался с самонадеянностью победителя, привыкшего первенствовать во всем. Должно быть, прежде ни одна девушка не говорила ему «нет».
— Пожалуйста. Я куплю цветы, какие захочешь, а отец обещал, что разрешит мне взять лимузин.
Картер знал, что отцу мальчишки принадлежит единственный в городе автомагазин, а мать работает в «Триборн фудс».
— Если ты воображаешь, будто я сяду с тобой в лимузин, Джейсон Дейли, то тебе стоит вернуться в начальную школу. В твоем образовании большие пробелы. Ну что, мальчики, вам как всегда или закажете нечто особенное? Может, вам по вкусу улитки или кальмары?
Триборн-младший опустил голову, скрывая улыбку. Ему нравилась речь этой девушки, лишенная грубых, вульгарных словечек, которыми щедро сыпали местные жители. «Интересно, кто она?» — невольно задумался Картер. В своих письмах мать пересказывала все местные сплетни. Она основала в городке клуб садоводов, общество любителей книги и танцевальную студию, пригласив учителя танцев. Мать писала Картеру обо всем, что происходило, не забыла упомянуть даже о том, что маленькие девочки, записавшись в танцевальный кружок, дали ему название «Жареные цыплята».
Хотя Картер почти не бывал в крошечном техасском городке, принадлежавшем его семье, он многое знал о его жителях. Так кто же та очаровательная красавица, что безжалостно отвергла распаленных похотью подростков? Картер сказал бы, что ей чуть больше двадцати. Натуральная блондинка с глазами синими, как сапфиры, и фигурой, которая украсила бы обложку любого журнала.
— Софи! — попросил один из мальчишек. — Положи мне побольше жареной картошки.
— Я всегда так и делаю, — отозвалась девушка.
«Софи», — пробормотал про себя Картер. Ну конечно! Софи Кинкейд. Мать писала ему о ней. Эта девушка поступила в университет, чтобы заниматься… Он не смог вспомнить, о чем шла речь, но мать уверяла, что Софи «необычайно талантлива».
Картер знал: молодые люди, покинув городок и поступив в университет, уже не возвращались домой. Семейное предприятие Триборнов было единственной крупной компанией в городе, местных жителей принимали сюда лишь на низшие должности. «Нельзя назначить сына начальником папаши, который стоит за конвейером», — объяснял свои мотивы Триборн-старший. Однако Картер подозревал, что отец просто видит в жителях городка своих рабов, а себя считает хозяином.
Картер наблюдал, как девушка наливает чай со льдом. Когда он вошел в ресторанчик, к нему тотчас подскочил хозяин, чтобы его обслужить, но Картер заявил, что еще не готов сделать заказ. В этом городке желание Триборна было законом.
Софи дважды поглядывала в его сторону, но Картер опускал голову, пряча лицо. Кажется, с этой девушкой связана какая-то печальная история? Мама наверняка писала об этом. Что-то насчет родителей Софи. Вроде бы у нее умерла мать?
Картер точно не помнил. Мама рассказывала о многих семьях. А вот о чем не упоминала — так это о редкой красоте Софи. Должно быть, неспроста. Возможно, она знала, что когда-нибудь отец сам выберет Картеру жену? И понимала, что сын слишком слаб, чтобы выступить против отца, сказав «нет»?
Картеру не хотелось об этом думать, но вопросы назойливо лезли в голову, не давая покоя. Странно, почему мама не рассказывала о прелестной Софи Кинкейд, которая поступила в университет и все же вернулась домой? Окончила ли Софи колледж? Наверное, нет, иначе она ни за что не оказалась бы вновь в этом захолустье.
Когда девушка подошла к его столику, Картер улыбнулся, но она не ответила. Неудивительно. Надо думать, все мужчины в городе не дают ей проходу.
— Что будете заказывать? — спросила Софи, доставая блокнот.
Картер взглянул на меню, словно задумавшись, потом отложил его.
— А какой соус подают к улиткам?
— С обилием чеснока, — немедленно отозвалась Софи.
— Улитки свежие?
— Еще утром они ползали по капустным листам.
— А кальмары?
— Их доставили самолетом из Италии в шесть утра. Опоздали из-за разницы во времени.
Картер с трудом удержался от смеха, видя, что Софи сохраняет серьезность, но не смог скрыть улыбку.
— Терпеть не могу итальянские кальмары. Лучше принесите гамбургер. Среднепрожаренный.
— Вы его получите, — пообещала Софи, забирая меню.
Когда она наклонилась, Картер тихо произнес:
— Спасибо. День выдался тяжелый, хорошо было немного посмеяться.
Глаза Софи удивленно раскрылись, и Картеру стоило огромного усилия сдержаться и не поцеловать ее. Он не мог оторвать взгляда от ее полных розовых губ. Ему хотелось сжать Софи в объятиях и не выпускать. У него уже больше года не было девушки.
Софи нахмурилась, будто прочитав его мысли, а затем скрылась в глубине ресторана. Подняв голову, Картер заметил, что футболисты за столиком сверлят его злыми, колючими взглядами. Казалось, они говорят: «Софи Кинкейд из местных, Триборнам сюда путь заказан». Отвернувшись, Картер посмотрел в окно. В тот день он больше не видел Софи, гамбургер ему принес владелец ресторана.
На следующей неделе он заходил в ресторанчик каждый день, но его обслуживали другие официантки. Софи не приближалась к его столику. Дважды ему удалось увидеть ее в дальнем конце зала, но она мгновенно пряталась на кухне и больше не показывалась.
Прежде никто не избегал Картера, ни в школе, ни в колледже и тем более в городке, принадлежавшем его семье. Возможно, его покорила новизна ощущений, а может быть, большие синие глаза Софи. Или ее непохожесть на других жителей городка, видевших в нем лишь наследника огромного состояния.
В начале второй недели он пришел в ресторан пообедать, и на этот раз Софи подошла к нему с блокнотом в руках. Картер не отрывал взгляда от меню, не желая показывать, как взволнован, как рад видеть ее.
— Почему вы вернулись в город? — спросил он.
Софи не ответила. Она стояла молча, ожидая, когда Картер сделает заказ. Потом, черкнув в блокноте, ушла, а немного погодя принесла порцию картофеля фри и сандвич с тунцом и плавленым сыром. Поставив тарелку на стол, она не торопилась уйти, а Картер сидел, не поднимая глаз.
— Мама умерла, оставив мою двенадцатилетнюю сестренку одну с отчимом. Я приехала сюда, чтобы защитить ее. У меня не было выбора, — произнесла Софи, прежде чем отойти.
Съев сандвич, Картер оставил на столе плату и щедрые чаевые, но подождал, пока Софи появится, чтобы забрать грязную посуду.
— Я вернулся, потому что умерла моя мать, и мне пришлось заняться семейным бизнесом. У меня не было выбора.
Софи на мгновение посмотрела ему в глаза, потом взяла посуду и ушла.
На следующее утро Картер явился снова. На этот раз он сказал:
— Ненавижу этот город.
— Я тоже, — ответила она.
Вечером Картер зашел в ресторанчик поужинать, но вместо Софи увидел ее сестру. Более высокая и не такая красивая, как Софи, она выглядела старше своих лет. С трудом верилось, что эта девушка еще школьница. Картер расспросил о ней хозяина ресторана. Тот с радостью пустился в разговор с наследным принцем империи Триборнов.
— Это младшая сестренка Софи, и, скажу я вам, она доставила бедняжке немало хлопот. Когда умерла их мать, Лисе было всего двенадцать, но выглядела она на все двадцать. Девчонка носила большие серьги и, отправляясь в школу, накладывала на лицо полфунта косметики. — Склонившись над столом, владелец ресторана доверительно понизил голос: — Никто точно не знает, но все мы думаем, что ее отчим, возможно… ну вы понимаете. Пытался клеиться к девчонке.
«Все знали, однако никто ничего не сделал», — подумал про себя Картер, но промолчал.
— И что же Софи?
Мужчина пожал плечами.
— Осталась здесь присматривать за сестрой. Софи вкалывает на трех работах. Она привела девчонку в чувство. Поначалу не обошлось без ссор, Лиса грозилась сбежать из дома, но Софи удалось ее приструнить. Она славная девушка.
— А что будет потом? — спросил Картер. — Когда Лиса закончит школу?
— Софи собирается отправить ее в университет штата. Девочке предоставляют частичную стипендию. А когда осенью Лиса уедет, Софи покинет город. Ей больше не придется работать официанткой.
— А что она изучала в университете?
— В университете? — эхом повторил хозяин, словно речь шла об обучении за границей.
— Да. Чем она занималась в колледже?
— Понятия не имею, — признался мужчина, потом поднялся из-за столика и удалился в сторону кухни.
Чем больше Картер узнавал о Софи, тем больше ему нравилась эта девушка. Получив университетский диплом, она не бросила сестру.
В то лето отец Картера часто отсутствовал, а когда возвращался, то так и кипел злобой, не замечая никого вокруг. Казалось, он думает только, как бы прибрать к рукам консервный завод Палмера.
— Вот ублюдок, — проворчал как-то за ужином Льюис, отец Картера. — Знал бы ты, чего он требует… — Оборвав себя, Триборн-старший смерил сына взглядом. Высокий, привлекательный, Картер выглядел здоровым и сильным. Почему бы и нет? Он никогда не баловался наркотой, хорошо питался и занимался спортом. Жаль, конечно, что ему придется жениться на такой оторве, как Трейси Палмер. Девчонка пристрастилась к наркотикам еще ребенком. В минувшем году ей пришлось оперировать нос, изъеденный кокаином.
Но Льюис принял решение и не собирался его менять. Папаша Палмер заявил, что его дочери нужна стабильность, что она возьмется за ум, если выйдет замуж за здорового честного парня вроде Картера.
Льюис понимал, что старик лукавит — девицу уже не исправишь, но родители бывают слепы, когда дело касается их детей, и порой решаются на самые отчаянные поступки. Сам же он надеялся, что трудный брак с неизбежными скандалами, возможно, сделает из его сына мужчину. Пока что Картеру, похоже, хотелось лишь одного: читать дурацкие книжки да швырять на ветер состояние Триборнов. Льюис знал, что сын уже давно ничего не делает. Но помощники, которых Картер нанял вместо себя, так чертовски хорошо справлялись с его работой, что уволить их было бы великой глупостью.
— Так что это за девчонка, с которой ты встречаешься? — Картер закашлялся, едва не поперхнувшись. — Ты ведь не думаешь, что можешь утаить от меня подобную историю? — продолжал отец.
Картер счел за лучшее сказать правду:
— Софи Кинкейд. И мы не встречаемся. Я пригласил ее как-то на свидание, но она отказалась.
— Неужели? — удивился Льюис. — Когда я был помоложе, ни одна хорошенькая девушка в городе не могла мне отказать.
«И доказательством тому — мои единокровные братья и сестры», — хотел сказать Картер, но промолчал.
— Она здесь ненадолго. Лишь до тех пор, пока ее сестра не закончит школу.
— Это не та девчонка, что угодила в неприятности несколько лет назад?
— Я слышал об этом, — поморщился Картер. — Но Софи помогла ей образумиться.
— Звучит неплохо, — кивнул Льюис. Картер посмотрел на отца с надеждой. — Значит, ты понимаешь, что это всего лишь летнее увлечение. Я хочу, чтобы вы с дочерью Палмера объявили о своей помолвке до Хэллоуина. Ясно?
Картер понимал, что должен возразить отцу, но не решился. Собственных денег у него не было, а зарабатывать он не умел. Устроиться в какой-нибудь магазинчик и получать гроши? Жить на четвертом этаже в доме без лифта, покупать дешевые рубашки и туфли на распродаже? Картер не мог такого даже представить. Будь у него какой-нибудь талант или призвание, тогда другое дело. Но, сказать по правде, работать ему не хотелось вовсе.
Отец прищурился, глядя на сына, словно ожидал ответа. Картер опустил голову.
— Летний роман. Я понял.
На мгновение в глазах Льюиса мелькнуло разочарование. Быть может, он хотел, чтобы сын возмутился, показал норов, но Картер во всем походил на мать. Любой удар она принимала с холодным аристократическим спокойствием, которое поначалу восхищало Льюиса, а потом стало вызывать презрение.
— И не показывайся с ней на людях. Не хочу, чтобы до Палмера докатились слухи.
Картер кивнул, не поднимая глаз. Он понял, что отец позволил ему завести интрижку, перед тем как… Картеру не хотелось думать о том, что случится осенью. Он жаждал насладиться сполна внезапно дарованной свободой.
Однако завоевать доверие Софи оказалось непросто. Вечером того дня, когда отец объявил о своем решении, Картер встретил Софи у ресторана.
— Привет, — подал он голос из темноты.
Софи резко повернулась. На миг Картеру показалось, что она сейчас его ударит. Смерив его колючим взглядом, девушка повернула за угол и направилась к скупо освещенной стоянке. Там она ставила свою машину, дряхлую колымагу. «Удивительно, что эта развалина еще на ходу», — подумалось Картеру.
Все случившееся потом Картер вспоминал позднее как знак судьбы. Софи уселась в машину, попыталась завести мотор, но драндулет не двинулся с места. Стоя чуть поодаль в темноте, вдыхая душный раскаленный воздух, Картер увидел, как девушка в сердцах ударила кулаком по приборной доске.
— Кончился бензин или сел аккумулятор? — спросил он, наклонившись к открытому окну машины.
— Бензин. Сестра никогда не заполняет бак.
— Могу отвезти вас домой, — предложил Картер, стараясь скрыть радостное волнение.
Софи вышла из машины и, не глядя на него, обвела глазами пустую стоянку. Казалось, она сомневается. На ее лице отражалась внутренняя борьба.
— Нет, спасибо, — произнесла она наконец. — Я дойду до автозаправки.
В городке была лишь одна заправочная станция, единственная на тридцать миль в округе.
— Разве заправка не закрывается в девять? — Плечи Софи поникли, и Картеру отчаянно захотелось привлечь ее к себе, обнять, сказать, что он обо всем позаботится. В последние три года ему ни за что не приходилось отвечать. Он работал в отцовской компании, жил в отцовском доме, тратил отцовские деньги, подчинялся правилам, установленным отцом. А эта молодая женщина нуждалась в помощи, он мог хотя бы доставить ее до дома. При мысли об этом Картер воспрянул духом. — Что, если я отвезу вас домой, а завтра вам зальют полный бак…
— А служанка приготовит завтрак? — съязвила Софи. — Если, конечно, добудет продукты, поскольку в доме хоть шаром покати. Я уверена, что ни Арни, ни Лиса не выходили в магазин. Они… — Софи оборвала себя, потому что Картер мягко взял ее за локоть и повел к своему темно-зеленому «ягуару». — Постойте! — воскликнула она, вырывая руку. — Вам не удастся заставить меня…
— Может, прекратите наконец?! — выкрикнул Картер. В его голосе звучали гнев и разочарование. — Вы обращаетесь со мной так, словно я закоренелый развратник, охотник за женщинами. Я здесь уже три года. Вы слышали хоть одно дурное слово обо мне? — Глаза его яростно сверкнули.
— Нет, — пробормотала девушка, — но…
— Но что?
Софи не нашлась с ответом.
— Ладно, — произнесла она наконец. — Отвезите меня домой. Утром Арни достанет бензин.
Картер открыл для нее дверцу, и Софи скользнула в машину.
— Нет, — сказал он. — Сначала мы заедем в магазин за продуктами. — Усевшись за руль, он захлопнул дверцу.
Так началось лучшее «свидание» в жизни Картера. В студенческие годы и после он встречался с девушками, которые ожидали, что богатый наследник империи Триборнов осыплет их золотым дождем. Они требовали гламурного блеска и роскоши. Самого дорогого вина, изысканной еды, развлечений. Возможно, поэтому у Картера так и не сложились серьезные отношения ни с одной из них. Самый продолжительный его роман длился полгода.
Поход в магазин с Софи оказался для Картера весьма поучительным. Он заранее решил заплатить за все ее покупки и воображал, как широким жестом предложит ей выбрать все, что понравится. Быть может, она, как женщины из телешоу, схватит сразу три тележки и загрузит их до отказа ветчиной и индейками? А потом в порыве благодарности отдастся ему на заднем сиденье автомобиля? Но когда в магазине Картер опустил в тележку несколько коробок с малиной, Софи выложила их.
— Слишком дорого, — заявила она.
— Ничего страшного, — с улыбкой возразил Картер. — Я за все заплачу. Берите что хотите.
Софи смерила его ледяным взглядом, отчего у Картера запылали уши.
— Я хочу то, что могу себе позволить, — процедила она сквозь зубы. Картер ошеломленно застыл, глядя на нее во все глаза. — Почему бы вам не подождать в машине? — произнесла Софи, понизив голос, чтобы не услышали посторонние. В этот поздний час магазин казался почти пустынным. Немногочисленные покупатели с любопытством разглядывали Триборна, гадая, должно быть, каким ветром его сюда занесло. — А еще лучше, уезжайте, — добавила Софи. — Я вызову такси.
— Я слышал, у водителя грипп, — возразил Картер. Оба знали, что в городке всего одно такси.
Софи не засмеялась в ответ, а, обойдя Картера, направилась дальше, толкая перед собой тележку.
Он преградил ей дорогу.
— Что, если я пообещаю вести себя примерно?
— А вы на это способны?
— Я буду вашим рабом, можете приказывать.
Софи, нахмурившись, отвернулась.
— Тогда передайте упаковку лимонов и вон те яблоки. Нет! Не эти. Маленькие. Вы что, на цены не смотрите?
— Нет. Пожалуй, нет, — признался Картер, взяв пакет из рук Софи. — Разве что в ювелирных магазинах. Там приходится смотреть в оба. Некоторые из этих крохотных камешков запросто могут разорить.
На губах Софи мелькнула легкая улыбка.
— В этом и я имела возможность убедиться. Дайте мне тыкву акорн. — Картер замер в нерешительности, и Софи, наклонившись, указала ему на полку с овощами.
— Которую? — не понял он. — Эту?
— Нет! Вон ту.
— Желтую?
— Да нет же, зеленую, маленькую… — Софи осеклась, осознав, что невольно коснулась грудью его бока. Но Картер смотрел на нее с таким искренним недоумением, растерянно разводя руками, что она не удержалась от улыбки.
Они провели в магазине полтора часа. Картер расспрашивал Софи о продуктах, которые вовсе его не интересовали. На самом деле хотелось лишь одного: быть с ней рядом, слышать нежный голос, видеть прелестное лицо, любоваться ладной фигурой. Казалось, целую вечность он не говорил ни о чем, кроме торговых сделок и производственных проблем.
В секции замороженных продуктов Картер пережил настоящее потрясение. Остановившись перед полками с коробками «Триборн фудс», он хотел было положить их в тележку, но Софи объяснила, что далеко не все из них стоит покупать. Она добавила, что некоторые из «несъедобных» можно довести до ума, если приготовить особым образом, а вовсе не так, как указано на этикетке. Но есть полуфабрикаты такие омерзительные на вкус, что их ничем не исправишь.
— В любом случае я предпочитаю свежие продукты, — заметила она, следуя дальше.
Картер озадаченно посмотрел сквозь стекло витрины на разноцветные картонки, стараясь запомнить слова Софи.
— Откуда вы так много знаете о… замороженных продуктах? — Он чуть было не сказал «о наших продуктах».
— Все, кто работает на вашу семью, знают о них достаточно.
— Тогда почему не знаем мы? — Картер говорил легким, шутливым тоном, но нелестный отзыв Софи о продукции «Триборн фудс» его обескуражил. Компания тратила баснословные деньги на маркетинговые исследования; целая армия специалистов только и занималась тем, что готовила и пробовала замороженные полуфабрикаты.
— Вы ведь не допускаете местных жителей до должностей, на которых дозволяется высказывать собственное мнение. Забыли? — Софи направила тележку в сторону секции молочных продуктов.
Картер отвез девушку домой и хотел помочь внести в кухню сумки с продуктами, но та отказалась. Когда он попытался договориться о следующей встрече, Софи его осадила, сказав, что у нее масса работы и совершенно нет времени на свидания. Она скрылась за дверью, не подарив ему даже прощального поцелуя.
Вернувшись домой, Картер разбудил звонком отцовского шофера и распорядился, чтобы тот заправил бензином машину Софи.
— Это нужно сделать до пяти утра.
— Да, сэр, — ответил шофер.
Повесив трубку, Картер сел за компьютер и быстро записал все, что сказала ему Софи о замороженных продуктах. Утром он созвал совещание руководителей отделов и пересказал все ее замечания, выдав их за результаты исследования рынка, которое он якобы проводил на протяжении нескольких месяцев. Швырнув бумаги на стол, Картер потребовал принять необходимые меры. Потом повернулся и покинул зал для заседаний.
Ошеломленные руководители проводили его изумленными взглядами. Картер никогда прежде не проявлял инициативы в чем бы то ни было.
Всю следующую неделю он каждый день встречал Софи после работы.
Вначале она подчеркнуто не обращала на него внимания, молча усаживалась в свою развалюху и уезжала. Картер пытался завоевать ее расположение, покупая цветы и конфеты, а однажды преподнес даже золотой браслет с брелоками, но она отвергала все подарки. На восьмой день, когда он явился с пустыми руками, Софи впервые с ним заговорила. Вернее, выслушала.
Утром у Картера вышла стычка с отцом. Обычно споры с Льюисом Триборном сводились к тому, что тот метал громы и молнии, а жертва покорно стояла, смиренно выслушивая вопли и брань. «Словно овца, окруженная волчьей стаей», — как-то заметил один из работников компании.
В тот день Льюис обрушил на сына всю свою ярость. Это произошло без всякой видимой причины. Просто Картер оказался в неудачное время в неудачном месте.
Выплеснув злобу, Льюис, как все грубые, вспыльчивые люди, испытал облегчение, Картер же почувствовал себя уничтоженным, опустошенным.
Въехав в городок, он свернул на стоянку и стал дожидаться Софи. В последние дни это вошло у него в привычку. Однако когда девушка вышла, охваченный апатией Картер едва ее заметил. Обычно он готовил речь заранее, стараясь уговорить Софи согласиться на свидание, но на этот раз не смог ничего придумать.
Поздоровавшись, Софи села в машину и завела старый дребезжащий мотор. Потом посмотрела на Картера. Тот стоял, прислонившись к капоту своего «ягуара», и глядел в темноту.
Заглушив мотор, Софи вышла из машины и спросила, что случилось.
— Ничего, — отозвался Картер, открывая дверцу автомобиля. — Простите, я не принес вам сегодня цветов, но… — Он обреченно махнул рукой. — Я больше не буду вам надоедать. — Он уже занес ногу в машину, когда Софи заговорила.
— Мне нужно в магазин, и я хочу, чтобы вы отвезли меня туда, — громко произнесла она.
Картер недоуменно поднял брови.
— Ваша машина снова чудит?
— Нет. — Казалось, Софи тщательно подбирает слова. — Я слышала, сегодня ваш отец сорвался. Не хотите поговорить об этом?
Картер рухнул на кожаное сиденье и обмяк, словно шарик, из которого разом выпустили весь воздух.
— Значит, в этом городке знают о нас все, до мельчайших подробностей?
— Да, разумеется, если скандал случается на людях. — Софи не сказала, как все в ресторане потешались над взбучкой, которую задал сыну Льюис Триборн. В городке Картера считали избалованным, капризным слабаком и тряпкой. «Этот парень так трясется перед своим стариком, что не смеет дать ему отпор», — единодушно сошлись во мнении горожане.
Софи допускала, что Картеру и вправду не хватает характера, но она слишком хорошо знала, что значит в силу обстоятельств оказаться во власти других людей. Она понимала: связываться с Триборнами не следует, но Картер выглядел таким жалким и несчастным, что у нее не хватило духу бросить его одного. Этот человек нуждался в участии.
— На сороковом шоссе есть кафе. Это…
— Я хорошо знаю это место, — откликнулся Картер. — Садитесь.
С этого все и началось. Впервые в жизни Картер обрел друга в женщине. Следующие несколько месяцев он взахлеб рассказывал Софи о своей жизни, о покойной матери и о том, как та защищала его от отца. А Софи призналась, что ей приходится постоянно оберегать сестру от отчима.
Взаимное доверие стало основой их дружбы, потом возникла физическая близость, а вслед за ней — любовь. Никогда прежде Картер не чувствовал себя таким счастливым, как в то лето, лучшее в его жизни. Отец почти постоянно находился в отъезде, делами компании управляли знающие, компетентные люди, и Картер стремился проводить с Софи как можно больше времени.
Поначалу ее упорное нежелание принимать от него деньги мешало им встречаться чаще. Позднее Лиса устроилась на работу в «Дейри куин»[15], и Софи смогла ограничиться двумя работами вместо трех, но и теперь у нее почти не оставалось свободного времени. Картеру приходилось изобретать самые изощренные способы, чтобы помочь ей заработать больше. В ресторан стали захаживать туристы, оставляя двадцатидолларовые чаевые. На продуктовом складе, где Софи подрабатывала вечерами по вторникам и четвергам, дела так резко пошли в гору, что начальник существенно повысил Софи зарплату.
К концу лета она стала зарабатывать достаточно, чтобы брать выходные и проводить их с Картером.
Софи не заботило, что они редко покидают городок и никогда не показываются там, где Картера могли бы узнать. Они предпочитали проводить время вдвоем в заброшенном, обветшалом летнем домике, затерянном среди обширных владений Триборнов. Вместе катались на лодке по озеру и бродили по лесу, читали, разговаривали или просто молчали, наслаждаясь тишиной и покоем в знойные, ленивые послеполуденные часы. Они часто предавались любви, тихо и нежно, без бурных порывов страсти. Впервые с тех пор, как умерла мать, Картер чувствовал, что кто-то его любит. Любит его самого, а не его деньги.
В то лето его счастье омрачали лишь мысли о неизбежной женитьбе на другой. В сентябре он попытался поговорить с отцом о браке, который больше походил на пожизненное заключение. Но Триборн-старший не стал его слушать.
— Ты не женишься на местной девушке! — взревел он, грозно набычившись. В следующий миг лицо его приняло озабоченное выражение, и Льюис сбавил тон. — Сейчас тебе, наверное, кажется, что ты ее любишь, но только потому, что вы вдвоем едите руками, прячась в лесу. А теперь представь, как ты покажешься с ней в опере. Твоя подружка заснет? Или будет топать и визжать, как на автогонках по восьмерке? — Льюис положил сыну руку на плечо, что случалось нечасто. — Я видел эту цыпочку, и, должен признать, выглядит она сногсшибательно, однако помни: она из местных, и этим все сказано. Никакой светский лоск ее не исправит. Поверь, если ты женишься на девице вроде нее, через полгода начнешь ее стыдиться. И наконец, подумай о ней! Все твои пижоны-дружки начнут потешаться над бедняжкой, скоро ей захочется вскрыть себе вены. Неужели ты хочешь, чтобы с ней случилось нечто подобное? Так ты представляешь себе любовь?
Льюис сочувственно сжал плечо сына и отвернулся, чтобы скрыть улыбку. Черт побери! Мальчишка легко поддавался нажиму. Старик Палмер буквально помешался на мысли выдать свою дочь-наркоманку замуж за «славного, честного молодого человека», и Картеру придется жениться на ней, чего бы это ни стоило. Если понадобится, Льюис заставит местную девицу исчезнуть.
Улыбаясь, он вышел из комнаты.
Как и ожидалось, слова отца прочно засели у Картера в голове. Он начал присматриваться к Софи, словно изучая ее сквозь увеличительное стекло. Она заметила это пристальное внимание и спросила, что случилось. Картер ответил, что готовится принять самое важное решение в своей жизни. Верно угадав, что речь идет о женитьбе, Софи смущенно опустила глаза, щеки вспыхнули. Она начала думать, будто роль невесты отведена ей.
В конце концов Картер сдался, уступил отцу. У него не хватило храбрости поступить наперекор воле Льюиса. Он познакомился с Трейси на официальном приеме, устроенном ее отцом. Сидя за столом напротив девушки, он невольно обратил внимание, как уверенно она обращается с приборами для рыбы. Ее платье стоило годового заработка рядового американца, бриллианты сверкали в ушах и на запястьях. Картер живо представил, как совсем недавно они с Софи сидели на полу летнего домика и, перемазавшись соусом, уплетали жареные свиные ребрышки. Как бы держалась Софи на подобном приеме? Обилие столовых приборов и бокалов привело бы ее в замешательство?
После того вечера Картер начал все больше отдаляться от Софи, прилагая, однако, все старания, чтобы девушка этого не почувствовала. Он заранее наметил день, когда порвет с ней, и к этому времени успел убедить себя, что отец прав. Однако чувство вины за свое предательство невольно заставило его показать Софи поваренную книгу Триборнов. Возможно, она будет рассказывать внукам, что видела эту бесценную реликвию. Может быть…
Единственное, чего не предвидел Картер — как бесконечно несчастен будет он без Софи. После нескольких свиданий с женщиной, на которой предстояло жениться, он невольно начал сравнивать ее с Софи.
Картер довольно быстро понял, что совершил ужасную, непоправимую ошибку. Он бросился к дому Софи, но ее отчим сказал, что девушка покинула городок.
— Села в машину и уехала, — злобно прошипел Арни. — Черт возьми, как мне теперь платить за дом?
Картер посоветовал бы этому проходимцу найти работу, не будь сам в сходном положении.
После Хэллоуина Картеру стало и вовсе невмоготу. Отвращение к жизни захлестнуло его. Он почти не выходил из спальни. Когда он в последний раз виделся с Трейси, та предложила ему «нюхнуть марафету», уверяя, что «снежок первоклассный».
Дни за днями тянулись, словно в тумане, унылые, неразличимо похожие один на другой. Как-то раз зазвонил телефон. Картер редко отвечал на звонки, но трубка продолжала настойчиво жужжать, и он подумал, что, возможно, его ищет Софи.
Звонил отец. Он велел взять двадцать пять тысяч из сейфа в кабинете и передать их человеку, который зайдет через полчаса.
— Надеюсь, ты в состоянии хотя бы ненадолго оторвать свою задницу от кровати? — прорычал Льюис в телефон. Депрессия сына вызывала у него брезгливое презрение, сам он никогда не испытывал ничего подобного.
Поговорив с отцом, Картер устало поднялся и поплелся в его кабинет. В последний раз он открывал сейф, чтобы показать Софи знаменитую поваренную книгу Триборнов. Он взялся за диск сейфа, слезы застилали глаза.
Отсчитав деньги, Картер положил их в конверт и запечатал. Потом снова взглянул на сейф и лишь тогда понял, что книга исчезла. Он поспешно выложил из сейфа пачки банкнот, затем бумаги. Желтый конверт с фамильной реликвией пропал.
Сжав пальцами виски, Картер задумался, где и когда видел книгу в последний раз. Возможно, ее забрал отец. А может быть…
Картер знал, что лишь один человек доставал книгу из сейфа, где та хранилась десятки лет. В тот последний день, когда он овладел Софи на полу отцовского кабинета. Это грубое вторжение в личные владения Льюиса Триборна доставило Картеру неведомое прежде острое наслаждение, словно он решился наконец бросить отцу вызов.
Потом он затащил Софи к себе в спальню и…
Картер закрыл лицо руками. Он увел девушку, оставив дверцу сейфа открытой. Должно быть, Софи вернулась в дом после того, как он вытолкнул ее за дверь. Картер не хотел быть грубым, его терзал страх. Он боялся, что отец внезапно войдет и увидит Софи. Ему не хотелось, чтобы отцовская ярость обрушилась на девушку.
Чувствуя невыносимую слабость, Картер упал в огромное кожаное кресло отца. Если книга похищена, а семейные секреты будут преданы огласке, империя «Триборн фудс» может рухнуть.
Поднявшись, Картер поспешно сложил деньги и документы обратно в сейф, а затем закрыл стальную дверцу. Теперь он твердо знал лишь одно: нужно во что бы то ни стало найти Софи Кинкейд, прежде чем отец обнаружит пропажу поваренной книги.
Глава 15
— Здравствуй, — сказал Рид, остановившись в дверях закусочной.
Софи, стоя к нему спиной, выкладывала на стеллажи новенькую кухонную посуду, купленную Роуэном накануне. Ей приходилось то и дело вставать на табурет, чтобы дотянуться до верхних полок. Услышав знакомый голос, она радостно встрепенулась, но тотчас все вспомнила, и улыбка сбежала с ее лица. Софи повернулась, приняв бесстрастный, будничный вид.