Эра героев. Антимаг Шкирич Анатолий
– При всем уважении к вашей выпавшей седине, мы притопали сюда не ради промывки мозгов, – совершенно серьезно произнес Сол. – Сами разберемся.
– Скольких бед можно избежать, если прислушиваться к людям, совершавшим уже подобные ошибки, – вздохнул старец.
– У каждого есть право на собственные неверные шаги, – ответил ему Александр.
– Все, довольно! – взмахнул руками старик. – Ни капли почтения к старшим. А остатки осторожности у вас, похоже, выбило на ухабах по дороге. Но не только вам предназначена моя история. Возможно, еще хоть кто-то не совершит моих ошибок в будущем, – старец махнул в сторону пустого места. – Ну же, все свои! Хватит притворяться неровностью стены!
Воздух пошел пятнами, словно потревоженный хамелеон, и рядом с Александром появился седобородый старик в тюбетейке. Но, если хозяин пещеры готовился обрести в недалеком будущем вечный покой, то этот маг был бодр и свеж, несмотря на порядком запыленный плащ и сношенные сапоги.
– Я лишь хотел услышать историю о том великом дне из уст участника событий, – произнес ставший видимым Тар-Мион. – Мое почтение бывшему великому магу.
– За кучкой героев следовала крупная рыба, на которую никто не обратил внимания? – беззубо улыбнулся хозяин пещеры. – И кому же ты служишь? Кто еще решил докопаться до похороненных тайн тех дней? А уж что до «бывшего», то я не поставлю и медяка, что ты переживешь меня, ввязавшись в это дело.
«История повторяется. Как только начнется махач, самое время будет сваливать. Главное, подождать, пока они про нас совсем забудут», – стоявшие наверху горцы, как и стражи пленников, ушли из зала во время рассказа старика, оставив их наедине с магом. И это было странно.
– Я не служил никогда и никому, – зло усмехнулся Тар-Мион. – И пришел сюда не болтать попусту. Я забираю этих людей, а тобой займутся мои коллеги из Союза Скарабея. Боюсь, им не понравилась твоя история.
«Клермент говорил, что за нами послали чародея. Быть может, его? Тогда он вроде наш союзник?» – но интуитивно Александр чувствовал, что этот появившийся чародей опасней всех в зале.
Дверь распахнулась от взгляда Тар-Миона, и в зал вступила пятерка магов в белых мантиях с золотыми символами священного жука на чалмах. Позади чародеев вошли десятка два пехотинцев в светлых кольчугах и с саблями наголо. Призрачные шансы на побег мгновенно испарились.
– Сразу к делу? – рассмеялся старец. – А как же традиции восточного гостеприимства? Быть может, мои гости хотят вкусить шербета?
– Придержи красноречие для суда в Круге, – надменно бросил один из вошедших магов.
– Спрячь свой язык в задницу, молокосос! – прошипел старец. – В те времена тебя еще на свете не было, как и всей вашей Конфедерации. Не перед вами мне отчитываться.
– Мне твои спутники без надобности, – Тар-Мион подошел к Александру. Происходящее в зале чародея уже не интересовало. – Если хочешь сохранить их жизни, повинуйся мне.
– Мы же на одной стороне? – вмешалась Эллис.
– Когда мне захочется поделиться с кем-нибудь своими планами, я тебя обязательно извещу, – бросил Тар-Мион. – А сейчас издашь еще один звук, и я сращу твои губки.
– Тронешь ее – и ничего от меня не получишь, – процедил Александр.
Ему отчаянно не хотелось стоять вот так, абсолютно беспомощно.
«Если вцепиться ему в горло, он успеет что-нибудь наколдовать? Хотя меня просто порвут солдаты».
– О, какие мы храбрые перед девками, – усмехнулся Тар-Мион. – Твои ноги мне не нужны. Проверим, как ты поживешь без них?
По знаку чародея к путникам подошли трое солдат с тонкими кандалами.
«Похоже, это последний шанс», – он быстро глянул на внутренне собравшуюся девушку и делано смиренного костяка.
– Довольно! – воскликнул старец на троне. – Я помешал этому тогда. И сейчас не дам реализоваться этому замыслу. Даже если я сам лишь беспомощный старик, найдутся другие.
Позади трона вверх поползли плиты, открывая темный проход. Маги в белых одеяниях сблизились, над ними возникла прозрачная полусфера, а солдаты Конфедерации, обнажив клинки, сомкнули ряды вокруг чародеев.
Александр услышал в проходе скрежет и глухие удары металла по камню. А затем свет из зала отразился в черном стальном нагруднике и литом шлеме. Высекая длинные злые искры массивными наплечными пластинами, из узкого прохода вышел двухметровый рыцарь в механической броне. Металл покрывали ряды белых кристаллов, решеток, впаянных амулетов и магических символов. Вдоль мускулов под доспехами тянулись толстые трубки с поршнями и искрившимися механизмами, позволяя рыцарю с легкостью двигаться в чудовищно тяжелом скафандре. Штурмовой щит на левой руке прикрыл бы двух людей за раз, а полуторный меч едва ли удержала бы рука человека.
Увидев на его черном плаще белый с красным символ Ордена, Александр готов был запрыгать от радости. Тар-Мион подернулся дымкой и исчез, а солдаты, забыв о кандалах, вытащили сабли. Теперь побег перестал казаться таким уж самоубийством.
Шагнув в сторону, рыцарь пропустил двух других бронированных гигантов. Вслед за воителями в механических доспехах выстроился десяток пехотинцев в кольчугах с длинными винтовками.
Старец поднялся с каменного трона и, кряхтя, прошел мимо солдат Ордена. Обернувшись в проходе, маг ехидно изрек:
– Не сомневаюсь, что вы сможете обо всем мирно договориться, – и, хихикая, скрылся в туннеле.
Взмахнув полуторным мечом, механический рыцарь проревел:
– Готовсь!
На балконе верхнего яруса выстроился еще один взвод стрелков.
Александр приготовился.
– Орден не властен на этих землях! Вы не посмеете атаковать… – закричал один из магов.
Багровый свет вырвался из узкой прорези забрала рыцаря, а с механизмов доспеха повалил пар.
– Огонь!
«Мое имя Забури, – зажимая пальцами кровоточащую рану в плече, второй рукой он опирался на щербатую стену и медленно брел вперед. – Я третий сын Ахмадаша».
Эти слова помогали не забыться в наплывавшем сером мареве. Как последнюю молитву, он повторял их, шаг за шагом переставляя непослушные ноги.
«Там, впереди, был выход», – тряпица, которой он заткнул развороченное плечо, уже набрякла темно-багровой жижей. Кровь текла и по светлым кольцам кольчуги.
Перед глазами проносились воспоминания прошлого. Возник помутненный образ друга Кадифа, что устроил его в гвардию Скарабеев. В тот день они отмечали долгожданное назначение.
«Сам подумай, как тебе повезло, – покачиваясь, говорил приятель. – Почетная служба, друг! Неплохие деньги: ты сможешь помогать семье. И никаких обязанностей: постоять в карауле, пока маги сами разбираются с проблемами. Кто устоит против волшебников? А через пару лет станешь офицером, как я, и тогда, почитай, вылез из нищеты навсегда».
Десять минут назад Кадифа припечатал к стене механический рыцарь. «Заклятия, наложенные на кольчугу магистрами, не пробить никаким оружием» – так Забури сказали, когда он приносил клятву верности Конфедерации.
Да, кольчуга осталась цела. Спина Кадифа упиралась в каменные плиты, ноги болтались в сантиметрах от пола. Латная перчатка рыцаря удерживала солдата за горло, пока вторая неудержимо неслась к груди. Хруст ломающихся ребер, изо рта его друга вырвались кровавые сгустки, заплескав забрало северянина. Еще раз и еще раз, словно кувалда, усиленная поршнями и гидроприводами, впечатывалась латная рукавица, заставляя дергаться переломанные руки.
Забури с яростным криком, почти обезумев в тот миг, вонзил саблю в бронированный бок рыцаря. Из перебитой трубки вырвался обжигающий глаза пар. Зачарованное оружие сумело пронзить черные доспехи, погрузившись на ладонь в тело северянина.
А затем глухой шлем с багровевшей прорезью забрала медленно повернулся и слепо уставился на него. Пальцы рыцаря выпустили сползшего на пол Кадифа, и стальная балка взмахнувшей руки смела Забури, отшвырнув далеко в зал. Затем северянин вырвал его застрявший клинок из брони, и из разрыва проступила кровь. Оккультные символы на пластинах доспехов озарились голубым свечением, затягивая рану темной пеленой.
Облака мельчайшей кристаллической пыли налипли на кольчугу Забури, и сияние защитных чар начало стремительно тускнеть. Плечо пронзила жгучая боль. Выстрел. Не глядя, он нашарил пальцами разрыв в кольчуге, сквозь который сочилась его кровь. Мимо прогрохотали латные сапоги. До сознания доносились крики, скрежет и вопли. Скорчившись от боли, он пополз туда, где должен был быть выход.
И вот он, пошатываясь, шел теперь по коридору. Далеко впереди показался прямоугольник яркого дневного света. Надежда. Жизнь.
«Мое имя Забури, – за спиной послышался лязг стали. Сил, чтобы обернуться, уже не было. – Я третий сын Ахма…»
Александр сбил с ног солдата Конфедерации и упал сверху, ударив его коленями под ребра. В дюжине шагов что-то взорвалось, заполонив весь зал кристаллической пылью.
«Кольчуга. Хауберк», – даже горло солдата была защищено сталью.
Он ударил в ухо, почти насладившись вскриком боли; в челюсть – разбив в кровь костяшки. Над головой грохнул залп, осыпались камни, а один булыжник вмазался ему в поясницу, через зал пронесся огненный вихрь. Конфедерат тут же перекатился и ударил ногой ему в бедро, чуть промахнувшись мимо паха. Александр подхватил откатившийся булыжник, почувствовал в руках тяжесть угловатого кирпича и со всей силы опустил его на голову солдата. Поднимавшийся конфедерат завалился назад, и Александр потянулся за его саблей.
Но тут в боку взорвалась боль. Чей-то сапог вмазался ему в ребра, бросив его на пол. Над ним навис другой пехотинец, и его сабля скользнула уже вниз, готовая вспороть ему живот. Но тут над конфедератом возникла стальная громада.
Щит механического рыцаря обрушился плашмя, словно таран, на спину солдата. Грудь конфедерата неестественно выгнулась, его голова резко мотнулась, и уже бездыханный труп рухнул вниз, придавив ногу. Тяжелая винтовка в руках рыцаря сдвинулась, нацелилась в затылок первого, оглушенного Александром, солдата и сыпанула искрами.
Затем черный шлем чуть повернулся. Александр почувствовал, как его мгновенно изучили, определив опасность и важность как объекта.
Выхода не было. Он мог дотянуться до выпавшей из рук солдата сабли, воткнуть ее в видневшиеся под броней шланги и, может, даже пронзить доспех. Но затем… затем он повторит участь конфедерата.
Глаза ослепила молния, и сквозь него будто продул леденящий ветер. С потолка скользнул электрический разряд, оплелся вокруг металлической скалы рыцаря, зазмеился по поршням и плитам брони, а затем собрался в центре щита и исчез там внутри вспыхнувших кристаллов. Северный воитель тут же перешагнул через придавившего его ноги конфедерата и выпустил разряд из винтовки в сторону защитного купола магов. Не останавливаясь, механический рыцарь зашагал дальше.
– Ты не ранен? – Из сверкающего облака мельчайших кристаллов возникла Эллис. Девушка упала на колени и вцепилась в тело конфедерата, стаскивая труп с его ноги.
Александр лишь мотнул головой, глядя в бронированную спину рыцаря. Движения механического воителя замедлились, вокруг него начали собираться тени, но доспехи тут же воссияли рядами вытравленных символов, разгоняя тьму.
– Нормально! – крикнул он сквозь заложивший уши визг. В дальнем конце зала из пола начали просачиваться какие-то призрачные силуэты. – Где Сол?
– Мне плевать на этого предателя! – выпалила девушка, и Александр понял, что спорить с ней бесполезно.
– Ладно, он же секретный агент, справится! Убираемся отсюда.
Часть балкона обрушилась вниз, а одного из упаших орденских стрелков засосало в разверзнувшуюся в стене трещину. Александр прыгнул за одну из уцелевших колонн, притянув девушку к себе.
Сквозь разлетевшееся по залу сверкающее облако показался один из чародеев в белых одеяниях. Мага окружал дрожащий защитный барьер, но, чем больше на него оседала кристаллическая пыль, тем сильнее он начинал мерцать. Из раскрытого рта колдуна вырывался красный туман, собираясь перед ним в струящуюся фигуру.
Эллис сжала поднятую саблю, но он остановил ее. Пока еще маг их не заметил, а Александр только что видел, как меч механического рыцаря не смог пробить похожую преграду. Оглянувшись, он увидел в паре метров лежащего на спине орденского стрелка. На поясе у пехотинца оставалась еще пара тех гранат, что поглощали эфир. А дальше, за троном, зиял секретный проход.
«Вот где нас не будут искать».
– Давай за мной, – прошептал он девушке и выбежал из укрытия.
Пригнувшись, он распластался на оплавленных, еще теплых плитах возле трупа пехотинца и потащил из карманов его пояса гранаты. В центре зала с полотка вниз падали ледяные иглы, в углу в тумане мельтешили парящие тени.
Потянув Эллис за руку, он помчался к трону, когда из-за покинутой ими колонны, оставляя за собой кровавую полосу, на коленях выполз один из чародеев. Из-за спины мага вспорхнуло нечто багровое и многорукое. Чародей, теперь уже заметив их, что-то забормотал.
И в этот момент Александр понял, что граната не имела чеки.
– Дай мне! – Эллис вырвала у него из рук шарик и швырнула под вздымавшуюся багровую сущность. Вторая покатилась к умирающему магу.
– Бежим! – И они кинулись в проход.
Глухой взрыв достиг их на половине коридора, обдув бурей из сверкающих песчинок.
– Не так быстро, – сначала из дыма показались винтовки, а затем к ним приблизились два орденских стрелка.
– Даже не думай, – сурово произнес пехотинец, заметив порыв Эллис схватить саблю. – Простреленное колено – очень серьезная травма, так что или вы пойдете сами, или одному придется нести второго.
– Не сопротивляйся. Наверняка у нас еще будет шанс, – шепнул Александр девушке. Эллис нехотя кивнула.
Один из пехотинцев махнул винтовкой, и они двинулись дальше под конвоем идущих позади стрелков. Тут и там он замечал следы еще идущей битвы: дырки от пуль в мебели, опаленные огнем стены и чьи-то кровавые отпечатки ладоней. В отдалении слышались крики, треск разрядов и звон металла. Их провожатые настороженно оглядывались, видимо не до конца уверенные, в чьих руках сейчас крепость.
Некоторое время спустя свет факелов впереди померк под лучами яркого заходящего солнца. Свернув в очередной раз, Александр оказался на открытой террасе. За каменным парапетом открывался вид на горный перевал.
«Чертова боязнь высоты, – он инстинктивно шагнул ближе к стене, поймав встревоженный взгляд Эллис, и покачал головой: – Не сейчас».
Деревянная створка двери на дальнем конце террасы разлетелась кучей щепок. Из прохода вылетел чародей, паря над каменным полом. Богато украшенное золотой вышивкой парадное одеяние было изорвано, белоснежный тюрбан исчез. Из мага во все стороны били искровые разряды, волосы стояли дыбом, а в глазах застыло безумие.
Стрелки тут же выпалили в колдуна. Пули вошли в мага, забрызгав кровью его одеяния, но тот словно и не заметил смертельных ран. Искрящиеся заряды втянулись в сжатые кулаки, чародей резко выбросил руки вперед, и по балкону к ним устремился световой серп.
Александр, не раздумывая, развернулся спиной к заклятию и притянул к себе Эллис, закрыв ее от колдовства.
Яркий свет залил все вокруг. Александра словно пропускали через ледяное решето, просеивавшее плоть слой за слоем. Он чувствовал, как оно прошло сквозь кожу и кости и исчезло, достигнув внутренностей. На секунду застыла кровь в жилах и даже воздух в легких.
Стекленеющим взглядом, без возможности даже моргнуть, он видел, как за ним разделился, словно огибая крупный камень, световой серп и достиг перезаряжавших оружие пехотинцев. Кольчуги стрелков затянулись ледяной коркой, а лица покрылись инеем. На обледеневших за секунду статуях лишь тускло сверкнули перед угасанием защитные амулеты.
Горячая кровь вновь хлынула по жилам, но застывшее тело не слушалось, и Александр рухнул на пол. Не в силах пошевелиться, он лишь смотрел, как невредимая девушка высвободилась из его объятий и бросилась к зажатой в руках замерзшего солдата винтовке. Вокруг чародея завихрилось электрическое поле, и Александр понял с замершим уже отнюдь не от холода сердцем, что сейчас на его глазах погибнет Эллис.
Тем временем позади мага на террасу вышел настороженно оглядывавшийся Тар-Мион. Если бы у Александра были силы, он бы заорал, прося и умоляя этого мага, чтобы он защитил девушку. Но губы и язык едва шелохнулись.
И тут, опережаемый грохотом турбин, над парапетом поднялся прозрачный колпак кабины. Рассекая воздух бешено вращавшимися винтами по бокам корпуса, из ущелья взлетела орденская машина. Маг в белых одеяниях обернулся на гул и выбросил зажатый кулак в сторону ветролета, послав второй световой серп на аппарат.
Сердце Александра застучало сильнее: на какое-то мгновение Эллис была спасена. А сияющая полоса достигла кабины ветролета и бессильно растеклась по решетке из матового металла. Лишь корпус машины покрылся инеем да засветились кристаллы осция, вбирая в себя эфир.
Пилот зависшего ветролета отпустил штурвал и, дернув несколько рычагов, нажал на переключатель. Закрепленные под кабиной спаянные стволы турели пришли в движение и задергались в возникшем искровом облачке. Град пуль мгновенно преодолел ничтожное расстояние и с чмокающим звуком вонзился в грудь чародея Конфедерации, буквально расплескав его кровавым месивом по стене террасы. Турель повернулась в сторону Тар-Миона.
Александр даже не знал, кому из противников пожелать удачи. Но пронзившие воздух пули разлетелись в стороны перед сведенными ладонями Тар-Миона, лишь искрошив стены. В его ладонях возникло темное облако, и маг со всей силы дунул на него, посылая в сторону машины. Черный туман принял в себя следующую очередь пуль. Шарики металла замедлялись в полете, покрывались ржавчиной, стремительно старея на столетия за доли секунды, и рассыпались облачками ржавчины.
Эллис почти удалось выдернуть винтовку из замерзших пальцев стрелка, но в следующий миг девушка безвольно опала на пол. Александр, бессильно дернувшись в очередной раз, заметил возникшую улыбку на изможденном лице Тар-Миона. Чародей пошатнулся и даже уцепился за стену, чтобы не упасть.
Уже через мгновение черный туман достиг ветролета. Защитный металл корпуса вскипел пузырящейся накипью. Кристаллы ослепительно засветились и начали взрываться один за другим, а по помутневшему колпаку кабины побежали глубокие трещины.
Вокруг летчика заискрились панели приборов, показались тонкие струйки дыма. Пилот тут же рванул за рычаги и увел машину в сторону, вылетая из облепившего корпус тумана. Натужно взревев, аппарат скрылся за отвесной стеной ущелья.
Страшно осунувшийся чародей повернулся к Александру. Тар-Мион подхватил с пояса несколько пузырьков и залпом опрокинул их содержимое в рот. Попытавшись перевернуться на бок, Александр смог лишь немного шелохнуть пальцами рук. Изрядно посвежевший маг переступил через него, по пути заехав в бок носком сапога.
Натужно крякнув, волшебник с неожиданной легкостью взвалил на плечо бесчувственное тело Эллис.
– Ты знаешь, где искать, – прохрипел Тар-Мион, проходя с ношей мимо.
Когда старик уже достиг выхода с террасы, Александр расслышал приближающийся тяжелый топот. Появившийся механический рыцарь отбросил в сторону меч и выхватил из кобуры громоздкий пистолет, целясь в спину мага.
– Нет! – смог прохрипеть, раздирая непослушные губы, Александр, дернувшись к стальной фигуре.
Палец в латной перчатке замер на спусковом крючке. Войдя в коридор, Тар-Мион взмахнул свободной рукой, и позади него с грохотом обрушились каменные блоки, намертво завалив проход.
Александр безвольно распростерся на спине. У него не осталось больше ни сил, ни желаний.
«Я все потерял».
Центральный район Халифата
Слева и справа его сжимали металлические бока двух рыцарей. Стальная скамья под ним мелко дрожала в такт вибрации корпуса. За пару часов, что прошли после вылета из горной крепости, Александр почти отошел от парализовавшего его заклятия и уже не заваливался при резких рывках машины.
Сейчас он летел над ночной пустыней на борту большого транспортного ветролета, вмещавшего конвоировавших его солдат. Где-то по сторонам от основной машины парила еще пара легких винтокрылых аппаратов.
Постоянная болтанка не давала уснуть, как того хотело измученное тело. Всю оставшуюся ночь он то и дело проваливался в забытье, чтобы затем внезапно вскочить от очередного сотрясения.
Около полуночи желудок подпрыгнул к горлу, вызывая приступ тошноты. Винтокрылая машина начала стремительно снижаться, пока шасси с легким толчком не коснулись земли.
Удерживая под руки, его грубо выволокли из аппарата и повели по темному двору, освещенному лишь сигнальными огнями. На фоне звездного неба он различил стены и высокие зубчатые башни. Дерзнув вывернуться из крепких объятий стальных фигур, он заработал лишь тычок латным локтем под ребра. После этого он позволил и дальше наполовину тащить себя по пустым переходам внутрь неизвестной крепости.
Путь закончился в огромном ангаре, центральную часть которого занимал широкий канал. Над темной массой воды выступала металлическая башня. Александра провели по легкому мостику, перекинутому к открытому в стальном массиве круглому люку.
Он почти не помнил, как сумел спуститься по вмонтированным в шахту прутьям и пройти узкими коридорами. По пути попадались спешащие люди и нелюди, одетые в униформу Ордена, но никто не задал ни единого вопроса.
Лязгнул очередной люк, и его затолкали в продолговатую каюту. Он добрел до узкой койки и упал на нее лицом вниз.
Узкое море
Три шага от вибрирующей стенки корпуса до округлого люка и столько же обратно.
Шел уже пятый день заточения. С каждым сделанным шагом он вспоминал прошедший месяц. Своих спутников. Все невзгоды и радости их путешествия.
Незаметно пролетавшими часами он думал о родном мире. О том, что потерял. О том, что приобрел.
В очередной раз задавался вопросом, где сейчас его товарищи. Надеялся, что Сол смог выбраться и сейчас на свободе. В бессильной злобе думал о судьбе Эллис.
В каюте была лишь койка, раковина-унитаз в углу и кран с холодной водой. Еду приносила тройка пехотинцев. Пару бутербродов на деревянной тарелке он получал под прицелом винтовок.
Мыслей о побеге даже не возникало. Бежать было просто некуда.
Шагая от одной стены до другой, он думал.
Окрестности Ардаса
Утро Александр встречал, проведя бессонную ночь на борту стремительно летящего ветролета.
Яркие лучи восходящего солнца осветили сквозь иллюминатор кабину машины, и он устало взглянул на горизонт. В нескольких километрах слева на берегу моря раскинулся город. Очертания шпилей, крепости на берегу и дворцов в центре города показались знакомыми. Ардас.
«Что ж, все вернулось к началу. Круг странствий замкнулся, и наступает развязка. Для тех, кто выживет, она будет счастливой, а остальные же никому своих историй не поведают».
Панораму города скрыл возникший под ветролетом огромный корпус из клепаных листов металла. Несколько раз перед иллюминатором проносились поворотные башни с грозными стволами орудий, надстройки с торчащими антеннами и узкие бойницы для стрелков. Поверхность корпуса покрывал многослойный каркас из металла, и теперь Александр уже знал, что это один из разработанных Орденом элементов защиты от магии. Различить этого он не мог, но был уверен, что там были и вкрапления белых кристаллов, и охранные символы и руны.
Наконец полет ветролета замедлился и аппарат завис над кораблем. Толстые бронированные плиты пришли в движение, разъезжаясь в стороны. Открылся большой ангар, на площадку которого и начал снижение винтокрылый аппарат. Вне посадочной полосы Александр увидел еще несколько ветролетов со сложенными лопастями, сновавших людей, тележки с ящиками и ремонтные боксы.
На вышедшего под конвоем пленника таращились, но никто не прерывал кипучей деятельности. К приземлившемуся ветролету подскочили несколько техников, занявшихся разборкой панелей на корпусе машины. Александра же повели к открытой кабине подъемника.
Конечным пунктом оказалась небольшая каюта с койкой и двумя раскладными стульями тремя уровнями ниже, в самой сердцевине корабля. Едва конвоиры ушли, Александр, даже не пытаясь наметить какой-то план, просто вытянулся на кровати.
Блаженные минуты покоя не растянулись надолго. В каюту вошел высокий мужчина в военной форме офицерского покроя с серебряными нашивками. Присев на стул, визитер принялся изучать его твердым, вникающим в детали взглядом. Во всем облике офицера читалась уверенность и умение держать контроль над ситуацией.
Александр же засмотрелся на явно капитанскую фуражку, в очередной раз поражаясь не только технологиям, но и многим совпадающим деталям в двух мирах. Увидев такого военного в кино, он решил бы, что это офицер европейской армии начала двадцатого века.
– Я капитан Военного Флота Ордена. Времени на болтовню нет, так что опишу два варианта твоего будущего, – произнес через минуту офицер. – Первый исходит из твоего нежелания сотрудничать с нами и будет крайне для тебя неприятен. Могу заверить, что мы сумеем получить все и без твоего добровольного участия. Для тебя же ситуация сложится скверно, не исключается физическое и магическое воздействие. Второй вариант основан на твоем благоразумии и добровольном исполнении приказов. В этом случае я буду относиться к тебе как к гостю, а не пленнику. Но обещать свободу я не могу: ты интересен инквизиции.
– Но я ничего не знаю о том, как…
Капитан пресек его, вскинув руку:
– Мне плевать на твою историю, она интересует лишь инквизицию. В моем подчинении находится экипаж этого корабля. И он готовится к бою. От твоего ответа сейчас зависит мое отношение к твоему пребыванию на борту.
– Я согласен сотрудничать. При условии, что вы освободите моих друзей и отпустите их.
– Не в твоем положении ставить какие-то условия. Но твои спутники нам не нужны, и я согласен отпустить их на все четыре стороны.
– Тогда я в вашем распоряжении, – и Александр встал с койки.
– У тебя есть час, а затем в составе отряда ты высадишься в окрестностях Ардаса. Вы проникнете на территорию лаборатории. Твоя задача – провести группу через барьер.
– Но как? К тому же я так и не выяснил, где она находится.
– Мы получили точные координаты. На месте тебе все объяснят. А сейчас у тебя есть час. Можешь провести его как пожелаешь.
Ардас. Крейсер Военного Флота Ордена
По кораблю разнесся железный голос, чеканивший каждое слово:
– Говорит капитан. Я знаю, что вы устали и вымотаны. Но впереди бой, и я уверен, что ни один из вас не подведет меня, Орден и своих товарищей. Мы призваны совершать подвиги, о которых будут слагать легенды, и нести мир тем, кто доверил свои судьбы нашим рукам. Нет никого, кто мог бы встать на наше место, и нет никого, кто сделал бы это лучше, чем мы. Не в первый раз мы рискуем жизнью и не в последний. Сегодня день очередного нашего триумфа. Сегодня мы совершим невозможное во славу Ордена! Честь и слава!
По командному мостику пронеслось тройное приветствие Ордена. Капитан оглядел сосредоточенные лица помощников. Закрыв глаза, он мог бы представить тысячи действий своего экипажа, слаженно готовившегося к битве.
Слева и справа сверкали метровой толщины колонны света. Тончайшим стержнем посредине сияла трубка из прозрачного осция. Словно кровеносная система, эти несущие эфир кристаллические нити пронизывали весь корпус, питая энергией сотни заклинаний и механизмов, обеспечивавших работу громадного крейсера.
Вокруг сияющих колонн стояли облаченные в серые рясы монахи, погрузив в свет ладони и закрыв глаза. Эти и два десятка других инквизиторов изучали энергетическое поле, сооружали барьеры, контрчары и защитные поля вокруг корабля.
Обслуга орудийных расчетов проверяла точность управления, боекомплект и плавность поворотных механизмов каждого орудия по всему кораблю. Бронированные плиты отъезжали в сторону, открывая сотни бойниц. Из них спустя мгновение показывались стволы орудий, готовые открыть разрушительный огонь крупнокалиберными снарядами или разрывными боеприпасами, высвобождавшими облака сверкающей пыли – раздробленных кристаллов осция. Когда энергия эфира вольется в песчинки кристаллов, любые заклинания рассеются или ослабнут.
По всему крейсеру вставали на посты тяжеловооруженные пехотинцы на случай прорыва противника на борт. В ангарах разогревались полтора десятка ветролетов с десантниками на борту. Пилоты и техники в последний раз испытывали готовность своих машин. Рыцари проверяли крепления доспехов, комплекты защитных амулетов, мечи и боеприпасы оружия. Стрелки ставали у бойниц, заряжая винтовки и проверяя амуницию.
– Рулевой, курс юго-юго-восток, скорость десять узлов, высота три сотни метров. Объявить боевую тревогу первого уровня.
Капитан поднялся по короткой лестнице на площадку, и полупрозрачная сфера тактического экрана осветилась. Под ногами, на много километров вдаль, до берега моря раскинулся город. Слева на небосклоне выстраивалась пятерка пока еле различимых кораблей противника. По бокам летающих судов Конфедерации исчезали стометровые радужные паруса.
Зажмурившись, капитан на минуту позволил себе поддаться смятению и тревоге, а затем отбросил все сомнения и, глубоко вздохнув, открыл глаза. Радостная улыбка промелькнула на лице. Долгожданный день битвы настал.
Резиденция бургграфа
В защищенном бункере глубоко под своей резиденцией Луи Матарини изучал интерактивную модель города и его окрестностей. Над объемным изображением Ардаса величиной со стол навстречу друг другу двигалось несколько точек.
– Мы перехватили сообщение с кораблей Конфедерации, – отрапортовал офицер в начищенной кирасе и шлеме с ярким плюмажем. Бургграфу претил столь вычурный вид, но Луи Матарини промолчал: в конце концов, молодой человек принадлежал к одному из знатных семейств. – Корабль Ордена не должен приближаться к независимому Ардасу, или же Конфедерация его атакует.
– Доложите о состоянии обороны города.
– Большинство жителей эвакуированы в подземные коммуникации. Городская стража и ополчение заняли места согласно планам дислокации. Наш фрегат готов к бою, ваша светлость.
– Передайте еще раз напоминание всем, чтобы открывали огонь только по моему прямому приказу. Никакой самодеятельности под страхом обвинения в измене. Даже если в дома, стражу и дворцы полетят отклонившиеся от цели заклятия и снаряды – никто не должен открывать огонь по противнику до моего распоряжения.
Следуя движению его руки, часть изображения увеличилась, показав плывущий по воздуху флот Конфедерации. Пять вытянутых галер с наполовину стеклянными корпусами, никаких орудий и без всякой брони. Вместо кип белоснежных парусов, как у их плавающих аналогов, у этих кораблей по бортам реяли прозрачные полотнища длиной в сотню метров. Впрочем, фантомность оснастки нисколько не мешала галерам удерживать скорость в полсотни узлов.
На верхних, частично закрытых палубах бургграф разглядел группки людей в пестрых одеждах. Во время битвы чародеи спустятся в каюты и трюм, где уже давно приготовлены магические схемы, устройства и всевозможные артефакты.
У бортов парящих кораблей замерли десятки воинов в легких светлых доспехах. Крылатая пехота Конфедерации набиралась из наемников, которым маги предоставляли свое зачарованное оружие и доспехи. Некоторое время воины могли даже парить на наколдованных крыльях и легко проходили сквозь магические барьеры, высаживаясь сверху на корабли или пикируя на войска неприятеля. Вооруженная зачарованными жезлами с заложенными в них заклятиями и окруженная защитными барьерами, крылатая пехота могла на равных сражаться даже с вражескими колдунами.
Но основным оружием Конфедерации была магия. Уже сейчас фрегаты походили на залипших насекомых в массивных кусках янтаря из многослойных магических полей. Даже погода начала реагировать на скопившуюся магическую энегрию. Облака над Ардасом разбегались в стороны, открывая синеву неба и сооружая воздушный амфитеатр на почтительном расстоянии.
– Городские чародеи готовы обеспечить прикрытие жителям от случайных молний? – поинтересовался бургграф у нервничавшего ректора из Академии Ардаса.
Матарини знал мага, идти против своих собратьев чародей не решился бы, но обеспечить защитой горожан был обязан.
– Мы сделаем все, что в наших силах, сир, – удрученно произнес волшебник.
– Занимайтесь снарядами и заклятиями, что могут пробить поверхность земли и достать до подземных коммуникаций. Дома и здания прикрывайте, только если уж совсем будет нечем заняться. Что ж, начнем, господа.
Крейсер Военного Флота Ордена
Согнув пальцы, рыцарь-капитан проверил гибкость сочленений перчатки. Боевые латы, усиленные механическими мускулами, давали ощущение колоссальной силы. Хотя он и голыми руками проламывал толстую доску, но именно в доспехах рыцарь-капитан чувствовал себя настоящим героем из сказаний. Подхватив только что самолично проверенную крупнокалиберную винтовку, он закрепил ее в чехле за спиной, а полуторный меч вложил в ножны на левом бедре.
Пока рыцарь-капитан спускался в нижний ангар, корпус крейсера начал сотрясаться и зазвучала канонада выстрелов. Наверху его братья и сестры по Ордену вступили в бой с еретиками, а его же посылали вниз. Раздраженно ударив кулаком, рыцарь оставил вмятину на переборке и поймал на себе встревоженные взгляды пробегавших мимо стрелков. Глубоко вздохнув, он мысленно попросил прощения. Но не у высших иерархов Ордена за сомнения в разумности их приказов, а у корабельных мастеров за удар по их детищу.
«Нас тысячи, но мы едины. Не я начал эту войну, но я исполню долг. И это не просто слова. Это обязанность, которую только ты сам можешь взвалить себе на плечи. И сам же исполнить. В мирное время есть место сомнениям и вопросам. А сейчас ты или веришь командиру, или остаешься в одиночестве и даже сам себе не будешь товарищем».
В ангаре уже собралась его команда. Отец-инквизитор сегодня особенно сильно потел и поминутно вытирал платком лицо. Лейтенант заканчивала рассовывать отточенные клинки по карманам и голенищам. При этом зрелище рыцарь взмок и скосил глаза в сторону, встретив понимающие взгляды отделения тяжелой пехоты и нескольких водителей бронемашин.
Опустившаяся площадка подъемника доставила в ангар командора. Все та же серая шинель, уже, казалась, приросшая к сухощавой фигуре, бледное лицо с глубоко посаженными серыми глазами и высокий стоячий воротник, скрывавший тонкую шею. Готовому образу учителя городской семинарии не соответствовала только грозная, внушавшая трепет аура.
Командор двинулся вдоль шеренги выстроившихся солдат широким скользящим шагом.
– Вас выбрали для важнейшей миссии. Наша цель: высадиться в окрестностях Ардаса и захватить поместье на окраине города. Вторая и третья группы обеспечат круговую оборону для первой, которая спустится в подземные коммуникации под особняком. До момента контакта с противником запрещается переговариваться и открывать огонь без приказа, – палуба вздрогнула, и раздался гулкий взрыв, словно в борт корабля врезался крупный метеорит. – Приказ соблюдать незаметность. В целях скрыть проникновение вы десантируетесь на бронемашинах в поле невидимости, так что до последнего десятка метров будете находиться в свободном падении. Левитация включится перед самой землей. Сгруппируйтесь, чтобы обойтись без травм, – командор взмахом руки отдал приказ техникам. – Во славу Ордена, бойцы!
Шестерни механизмов пришли в движение, и броневые плиты пола ангара начали сдвигаться. Далеко внизу проплывали сады и поместья городских окраин. Под кораблем мелькнул какой-то предмет, и вслед за ним вдоль всего корпуса крейсера протянулся разряд молнии. Канонада орудий грохотала марш войны. Пехотинцы устремились в открытые люки бронемашин, скрываясь в транспортных отсеках.
Рыцарь-капитан последний раз взглянул в открытый провал и двинулся к своей десантной машине, когда в проеме мелькнула тень. На краю выдвижной плиты ангара выпрямлялся воин в светлых доспехах. За спиной конфедерата нечеткой тенью складывались призрачные крылья, а в руке был зажат короткий жезл с массивным набалдашником, из которого в сторону пехотинцев тут же вырвалась огненная волна.
Выпущенные в бойца Конфедерации пули срикошетили от засиявших доспехов. И тогда монах сжал амулет на четках и, выбросив руку вперед, будто ухватил и потянул за невидимое покрывало.
Едва сияние доспехов крылатого пехотинца померкло, рыцарь-капитан, не тратя времени на широкий замах, вонзил клинок прямым выпадом в грудь конфедерата. Острие, не встретив ни малейшего сопротивления, рассекло легкую кольчугу. Резким движением он вырвал клинок из раны, забрызгав кровью светлые доспехи, и занес меч для следующего удара. Но воин магов нетвердо пошатнулся и, завалившись назад, канул в бездну.
– Заканчивайте посадку, – за весь этот короткий бой командор даже не шелохнулся.
Александр вошел в ангар на нижней палубе крейсера в сопровождении двух пехотинцев. Засмотревшись на три бронированные восьмиколесные машины, он не сразу заметил в полу открытый проем.
Далеко внизу проплывали пригороды. Ему показалось, что бездна притягивает. Заставляет шагнуть ближе и ближе. Передернувшись, Александр отошел в сторону.
«Ого. Кто-то забыл закрыть? – А потом он заметил, что броневики стояли прямо напротив провала, и нервно усмехнулся. – Это полный бред, никто в своем уме на такое не пойдет. Я просто нагнетаю».
Следуя приказу, он вошел в открытый люк между колесами. Тусклый тесный салон. Ряд сидений с ремнями. И знакомая троица.
Он перехватил враждебный взгляд девушки со сложением гимнастки в черном костюме с серебряной паутиной поверх.
«Мое первое знакомство в новом мире. Первый человек, который хотел меня пристрелить, – монах в рясе рядом приветливо улыбнулся, сохранив стальной холод в глубине глаз. – Ага. Этот и прибьет со скорбной улыбкой».
Напротив, заняв сразу два места, расположился рыцарь в механических доспехах.
«Теперь мне уж точно нечего бояться. Вот они, все мои кошмары».
Люк захлопнулся, едва Александр присел на мягкое сиденье и защелкнул на груди привязной ремень. Паровые двигатели загудели, броневик вздрогнул и покатился вперед, к бездне.
«За что? – Он пригнул голову к коленям и обхватил ее руками. – Что там советуют бортпроводницы на случай авиакатастрофы? Застраховать свою жизнь в пользу родственников?»
Бронемашина, резко накренившись, сорвалась вниз.
«Раз», – прошептал он про себя, одновременно пытаясь сдержать рвотный позыв в поднявшемся к горлу желудке.
«Два», – уши заложило.
«Три», – и тут под днищем машины словно взорвался ракетный двигатель, и резкий рывок впечатал колено в челюсть.
Стремительное падение закончилось, и машина, ударяясь о землю, подпрыгнула несколько раз на рессорах.
Пока Александр с трудом выпрямлял позвоночник, разведчица с винтовкой наперевес уже выскользнула в люк машины. Следом протиснулся закованный в броню рыцарь, монах же пропустил его вперед.
«Похоже, мы приземлились в саду какой-то усадьбы».
Бронемашину окружала группка сломанных деревьев, за которыми виднелась двухскатная крыша. И тут удар грома, словно молот, упал на округу, а вспышка озарила все окрест багровым светом.
Задрав голову, он замер, пораженный и восхищенный.
Огромный крейсер – вытянутая железная гора в две сотни метров – замер над ними, окруженный пятью вражескими судами поменьше. Все пространство между кораблями пронизывали багровые отблески взрывов, красные струи пламени, черный дым и белые вспышки света, а из орудий крейсера десятками вылетали и неслись к судам конфедератов темные искорки снарядов.
Вокруг крейсера маневрировали пять меньших кораблей. Наполовину стеклянные галеры без парусов и весел, окруженные пульсировавшими свечениями и ореолами энергетических полей. Именно там зарождались летящие в крейсер заклятия и чары.
Со всех сторон в броневые плиты били молнии, осыпая корпус длинными искрами и скачущими цепными разрядами. Летели огненные искры и крупные шары пламени, раскаляя обшивку и плавя каркас. Рои непроглядных теней сновали вокруг орудийных башен. Возникавшие в воздухе обломки камней рушились на обшивку крейсера, сминая пластины корпуса и десятками вырывая заклепки. Тучи острейших ледяных игл пронзали насквозь листы металла.
Башни крейсера поворачивались, ведя на прицеле корабли противника. Десятиметровые крупнокалиберные орудия разряжались облаками искр, один за другим посылая снаряды в сторону галер. Стальные болванки прошибали борта вражеских кораблей, круша каюты, сметая иллюминаторы, разнося в щепки ажурные поручни на палубах. Из узких бойниц вели огонь стрелки, осыпая цели градом пуль.
Широкий луч света ударил в крейсер с борта конфедератов, раскаляя добела каркас и прожигая обшивку. Но затем взорвавшиеся на его пути снаряды выпустили искрящиеся облака из мельчайших кристаллов, и луч, ослабнув в тумане, утратил яркость и погас. Вот темное облако достигло корпуса крейсера и облепило пузырящейся черной массой броню, что тут же начала оплывать, словно облитая концентрированной кислотой. Тотчас возникло дождевое облако, и ливень смыл разъедающую жижу.