Проклятые огнем Баштовая Ксения

Вскочив, Кенниг на миг повернулся к Эрменгильде, собираясь помочь освободиться ей – в конце концов, можно же точно так же разломать ее оковы, – но этого не понадобилось: за мгновение до того, как водяной колдун сделал нужный пасс, камень, удерживающий девушку, сам расступился, позволив ей освободиться…

Времени на то, чтобы размышлять, что происходит, у Кеннига не было. Рявкнув ошарашенно хлопающей глазами ведьме:

– Оттащи в сторону травника, ундина заденет! – мужчина шагнул вперед. Теперь у него была возможность рассчитаться со старыми долгами. И если на слуг Винтару было плевать, то инквизитору обязательно надо было сказать пару ласковых…

Водяной стихиаль загнанным зверем метался по внутреннему двору. Выбитая копытом из-под земли вода ударила фонтаном, и слуги рванулись в разные стороны, но уже через мгновение как-то получилось, что все они оказались неподалеку от разрушенных казарм.

Урсольд вскинул руки, и между взбесившейся ундиной и сгрудившимися у стены людьми поднялась из земли стена. Невысокая, достигающая до груди, но достаточная для того, чтобы защититься от водяного коня.

Инквизитор, в отличие от своих слуг, скрываться от стихиаля не собирался. Мужчина поднял руки на уровень груди, и между пальцами заплясали языки пламени.

– Давно мечтал о водяной лошадке… – Огненный смерч слетел с его ладоней… И затух в нескольких золлах от Гирша.

– Ты про меня не забыл? – Винтар шагнул к нему.

Инквизитор реко обернулся, но до общения с водяным колдуном не снизошел. Новый взмах, и в лицо Кеннигу полетел огромный огненный лоскут. Маг отбил его легким пассом. На миг замер, задумавшись и улыбнувшись каким-то своим мыслям, отступил на шаг.

– Боишься?! – радостно расхохотался инквизитор.

– Упаси Единый, Гирш, – ухмыльнулся ледяной маг, на миг вскинув руку к небу…

С неба ударили тугие струи дождя. Ливень, весенний ливень насквозь промочил одежду собравшихся во дворе людей и постепенно начал стихать, сменяясь мелким противным дождиком – на большее сил Кеннига не хватило. По губам Винтара скользнула усмешка: ему было достаточно и этого.

Водяной стихиаль плясал по мощенной булыжниками площади, но теперь казалось, что он не взбешен, а всего лишь радуется…

Эрменгильда наконец очистила пальцы от налипшей глины. Склонилась над неподвижными травником и его дочерью, попробовала подхватить бесчувственную девушку под мышки, чтоб подтащить ее к стене… Кто-то рядом вцепился в плечи травнику. Ведьма испуганно оглянулась: воздушный маг, до этого помогавший их поймать, сейчас вдруг решил помочь спасти пленников от копыт стихиаля…

– Тащи туда, к стенке. Они там не достанут.

– Они?

Вместо ответа Фалько ткнул пальцем за спину ведьме. Та оглянулась: синий конь метался по площади, словно желая поймать шкурой все капли дождя, а насквозь вымокший инквизитор раз за разом пытался безуспешно создать хотя бы маленькую искорку. Винтар шагнул к противнику…

Но внезапно инквизитор совладал со своей силой и на кончиках его пальцев образовалась огненная лента. Теперь уже огненный маг рассмеялся:

– Думаешь, твое жульничество с водой позволит тебе победить, Кенниг?

– Думаю, я убью тебя, Гирш.

Вместо ответа незадачливый лекарь ударил пламенем. Алые языки почти коснулись груди ледяного колдуна, но в последний миг Винтар успел уйти с линии удара.

Оказавшись в безопасности за созданной земным магом стеной, Эрменгильда оглянулась на столпившихся слуг:

– А почему вы… Почему вы ничего не делаете?

Гвилла зло дернула плечом:

– У тебя что, огурцы в ушах?! Или ты спала, пока этот идио… наш хозяин произносил прочувствованную речь?

– Ошейники, – тихо выдохнул Урсольд. – Обжигают по желанию хозяина, но затягиваются сами, стоит только задуматься об измене…

Адала тихо хихикнула:

– А помогать ему… Пусть как-нибудь без нас справляется.

Рикмир, гладивший по плечу все еще нервно всхлипывающую Хассу, только улыбнулся:

– А ему и не нужно помогать. Для нас – не нужно.

Несмотря на дождь, Винтару приходилось отступать: слишком уж вымотан был водяной маг. Он и на ливень-то понадеялся лишь потому, что сейчас не мог толком атаковать. Водяная плеть изошла паром в ответ на летящую в лицо огненную бабочку, а созданная из пламени лента потухла от ударившего из-под земли фонтана. И все равно Винтар преимущественно защищался, а не нападал. Еще несколько мгновений, и огненный колдун победит…

– Сдавайся, Кенниг, – насмешливо крикнул атакующий. – Так и быть, я тогда тебя не убью. Мой ошейник лучше, чем беспамятство Аурунд!

– Пошел ты!.. – выдохнул ледяной маг, из последних сил отбивая новую атаку.

Эрменгильда обернулась к напряженно наблюдающим за схваткой слугам.

– Помогите ему! – в голосе девушки звякнули слезы.

– Кому? – зло спросила Гвилла. – Инквизитору? Он и без нас прекрасно справляется, – похоже, надежда избавиться от ошейников таяла на глазах.

– Господину Кеннигу!

– Как?! – в голосе Гвиллы проскользнуло отчаяние. – Мы не можем причинить вреда хозяину.

– Скажи спасибо, что вместо камня была глина, – мрачно буркнул Урсольд.

Девушка удивленно оглянулась на него.

– Глина, говорю, сухая. Были бы камни вместо оков, попросту бы раздробило тебе пальцы.

На миг повисла тишина, а затем молчавшая до этого времени Лиуба вдруг улыбнулась:

– Менрих, твой дар ведь – иллюзии?

Молчаливый парень, тот, что приволок во двор Бруна травника, удивленно покосился на нее:

– Ну да…

– А ты можешь создавать их только для зрения?.. Или для слуха, вкуса – тоже можешь?..

Тот медленно кивнул:

– Не пробовал, но, наверно, смогу…

На губах девушки плясала плутовская улыбка:

– Сороконожка. Толстая, жирная сороконожка с волосатыми лапками бежит по спине… Может, господин инквизитор всю жизнь мечтал почувствовать, каково это? Почему бы не выполнить это желание?

Менрих медленно кивнул, словно не до конца был уверен в том, что делает, а потом повернулся к сражающимся, нашел взглядом огненного мага…

Если раньше Кенниг пару раз ударил льдом, то сейчас уже только отбивался. Дождь, на который он потратил слишком много сил, уже начинал заканчиваться, во рту чувствовался металлический привкус, водяные плети выходили чересчур слабыми, а на то, чтобы попросту заморозить огненного колдуна – как это было много лет назад с ратом Бирикены, – не было никаких сил. Еще одна вспышка, летящая прямо в лицо, и ледяной колдун замер, упершись спиною в стену, – дальше отступать было некуда… Но, за мгновение до того, как пламя опалило кожу, огненная лента вдруг изогнулась дугой и плавно втянулась в кошелек на поясе у Кеннига. Тонкая ткань не выдержала жара, и под ноги водяному колдуну скатился нагревшийся жабий камень…

Яд и огонь. Жабий камень предохраняет от отравлений и пожаров…

Впрочем, поднимать спасительный талисман уже было некогда – по губам инквизитора скользнула кривая усмешка, он занес руку для последнего удара…

Внезапно приближающийся к водяному колдуну Гирш замер и зябко передернул лопатками. И еще раз. И еще. Огненная вуаль, пляшущая между расставленными пальцами, замерла, как туманное марево, а потом и вовсе растаяла в воздухе, чуть зашипев под каплями дождя.

А инквизитор меж тем напряженно задергал плечом, словно пытался стряхнуть со спины какую-то пакость.

Менрих нахмурился и еще пристальней вгляделся в хозяина.

Кажется, к одной сороконожке, решившей пробежаться по Гиршу, присоединился еще десяток, бодро марширующий по спине тайного правителя Бирикены.

Инквизитор, уже готовый нанести последний удар, опустил руки и нервно задергался, пытаясь стряхнуть с себя незваных гостей, захлопал себя по плечам, надеясь, что сможет прибить мелких тварей…

Размышлять Винтару было некогда. Кенниг рванулся вперед, не столько затем, чтобы напасть, сколько чтоб уйти от стены, почувствовать возможность действовать… Гирш этого не понял. Инквизитор отшатнулся, стараясь уйти из-под удара…

А у Урсольда вдруг нечаянно дернулась рука, и камень, слетевший с созданной магом земли стены, внезапно подкатился сзади под ноги хозяину…

Инвизитор запнулся, начал заваливаться… И Винтар, собрав последние силы, ударил. Ледяной меч, материализовавшийся в руке у водяного колдуна, пробил грудь огненного мага и вышел из спины… Мужчина замер, неуклюже вскинув руки, медленно сфокусировал взгляд на Кенниге:

– Ты… Как ты…

– Я предупреждал, – огрызнулся маг, отпуская рукоять. Меч медленно таял под струями дождя…

Странно, но, казалось, ледяной клинок был именно тем, что позволяло колдуну стоять… Винтар почувствовал, что ноги его не держат, упал на колени…

Заржал, взвившись на дыбы, водяной конь… Застыл на миг… И осыпался весенней капелью.

– Теперь у меня еще и жеребца нет, – мрачно подытожил мужчина.

Винтар вскинул голову к затянутым тучами небесам. Капли бежали по лицу, и было непонятно, дождь это или слезы… На душе было мерзко, противно, словно жабу живьем проглотил. Казалось бы – понял, кто был во всем виноват, расквитался с врагом… Но почему так тошно?

Тихий щелчок, и Гвилла, выпучив глаза, принялась судорожно растегивать ворот камзола. Пальцы путались в застежках, пуговицы не желали расцепляться… Но еще несколько мгновений… И на ладони у ищейки оказалась кривая полоса темного металла.

– Он снялся! – радостно всхлипнула ведьма. – Он действительно снялся!

Дождь заканчивался, редкие капли падали на землю. Слуги инквизитора поспешно сдергивали ненавистные ошейники…

Эрменгильда опустилась на колени рядом с так и не пришедшими в чувства Йенсенами, но ее мягко отстранил Одильхох:

– Я ими займусь. – Поймал ее удивленный взгляд и пояснил: – Я лекарь.

Кенниг опустился на колени рядом с неподвижным телом. Провел ладонью по залитой кровью груди и нащупал под балахоном небольшой сшив. Вспоров ледяным кинжалом темную ткань, колдун вытащил из-за пазухи инквизитора черную книжку. Обтрепавшиеся страницы, прожженная в нескольких местах кожаная обложка, оборванный корешок… Один маленький томик – и столько сломанных жизней… Что там говорил Гирш? «Книга способна затуманить разум»? Знал бы, что так выйдет, в первый же день, как обнаружил, бросил бы в камин…

Винтар медленно перелистнул страницы – десять лет назад черный фолиант очень долго хранился у него в доме, и если бы что-то могло повлиять, затуманить разум, это бы уже произошло.

Тонкая, в ползолла толщиной книжка. В начале – множество схем, пентаклей, печатей, а во второй половине начинались портреты… Множество портретов, нарисованных синей краской. Незнакомые, а может, уже забытые лица… Вот промелькнул портрет лжемонаха, вот – мажордома… Последние девять страниц – портреты, написанные красным карандашом. Созданные огненной магией… Казалось бы, такая тонкая книжка, а столько страниц – одних ландскнехтов было под тысячу, а то и больше. Тоже магия?

Водяной колдун взвесил томик в руке, оглянулся:

– Эй, кто из вас огненный?

Две девушки-близняшки переглянулись и дружно шагнули вперед.

– Сжечь сможете?

– Без проблем, – хихикнула одна.

Винтар, честно говоря, повода для смеха не видел. Впрочем, осуждать девчонку он не стал. Широко размахнулся, подкинул томик в воздух… С ладони Адалы, а может, Лиубы, сорвалась широкая огненная лента, лизнула черный фолиант, и тот рассыпался пеплом…

Одильхох осторожно помог сесть мастеру Йенсену и его дочери:

– Сейчас полегчает…

Эрменгильда, наконец, отважилась сделать шаг к водяному колдуну. Она и сама не знала, что удерживало ее, но сейчас, когда все вроде бы уладилось, сердце ее колотилось как бешеное, а в горле – комок застрял. Шаг, другой… Кенниг оглянулся на девушку, а она, наконец, смогла выдавить слабую улыбку, чувствуя, как потрескались разбитые губы:

– Все?

– Похоже на то, госпожа фон Оффенбах, – хмыкнул мужчина.

Обращение она пропустила мимо ушей.

– А… о каком беспамятстве он говорил? – Вопрос был идиотский – совершенно не к месту и не ко времени. И Эрменгильда это прекрасно понимала, но слова уже сорвались с губ, и уже нельзя ничего изменить.

Мужчина криво усмехнулся:

– О моем. Я заколдован и помню только последние лет десять. И то – с большими пробелами.

Диалог был совершенно дурацким. Здесь, в сожженном практически дотла Бруне, над телом умершего инквизитора, рассказывать про свои проблемы… Нужно было быть круглым идиотом.

Впрочем, Эрменгильда была не лучше.

– Я знаю! – Она была уверена, что должна его как-то отблагодарить за все-все-все, что он сделал, а тут, наконец, такой шанс! – Любое колдовство снимается поцелуем! – и, вытянувшись на цыпочках, девушка мягко коснулась губами небритой щеки Кеннига.

Колдун остолбенел.

Ведьма мгновенно поняла, что совершила бестактность:

– Ой! Я… Господин Кенниг, я не со зла! Я, честное слово, не со зла! Я так больше не буду! Не сердитесь на меня, пожалуйста! Я, честное слово, больше не буду! Я зря это сделала, я все понимаю, это очень неприлично, и…

Но дело было вовсе не в этом… Винтар вспомнил… Вспомнил то, о чем предпочел бы забыть…

Десять лет назад

Два кресла, стоящие сейчас друг напротив друга, были совершенно разными. Одно – глубокое, мягкое, было куплено совсем недавно. Мягкая обивка, гладкое дерево подлокотников, высокая спинка… Второе кресло было полной его противоположностью: подранная ткань, из подушки торчит конский волос, ножки покрыты облупленной краской… Это кресло уже несколько лет пылилось на чердаке, оставшись от предыдущих хозяев, но спустить его на первый этаж Аурунд решилась только вчера. Пришлось помучиться, пока зачарованный Винтар, наконец, понял, что от него требуется. Но сейчас два кресла были нужны как никогда. На одно можно было усадить того самого Винтара, чтоб не мельтешил перед глазами, а на второе… Через несколько дней после того, как женщина заставила мужа вытащить книгу из камина, в дом заглянул лекарь. Ведьма к тому моменту уже полностью разобралась в своих способностях. Один поцелуй – благо законный супруг смотрел перед собой остекленевшим взглядом и особо не возражал – и коллекция начинающей колдуньи пополнилась новым экземпляром. Надо ж было его куда-то усадить!

Была, впрочем, и еще одна проблема. Часа за два до огненного колдуна заглядывала молодая наузница: ей срочно понадобился господин Кенниг, мол, дождь нужен деревенским. Еле удалось от нее отделаться, рассказав, что господин Кенниг уехал по делам, вернется не скоро… Сам Винтар в это время сидел в кресле за дверью и совершенно не реагировал на упоминание своей фамилии. Где-то в глубине души что-то невнятно пыталось откликнуться, отозваться, но любая попытка натыкалась на ледяную стену, застывшую в груди.

Другой вопрос, что после разговора с нежданной гостьей в душе у Аурунд зародилась уверенность: у Селинт есть дар, ведьма чувствовала это, была уверена в этом, но… Вариантов, как привлечь девчонку, просто не было. Не целовать же ее, в самом деле!

Оглянувшись на молчаливо сидевших в креслах мужчин, брюнетка нервно прошлась по комнате. В конце концов, любое начатое дело надо доводить до конца. И если на твоей дороге появилась та, кого можно взять под свою руку, то нужно использовать шанс, а не проходить мимо, чтобы потом получить удар в спину.

Взгляд упал на стоящую на столике у входа ледяную статуэтку. Тонкие пальцы нежно пробежались по тонким крылышкам…

Нити, связывающие с прошлым, надо рвать сразу, иначе до конца будешь оглядываться, переживать, думать, правильно ли поступила…

Аурунд осторожно подняла подарок мужа и медленно прикоснулась губами к искусно вырезанной головке насекомого. Прошла секунда, вторая… Внутри голубого льда вспыхнул алый огонек, запульсировал в такт ударам сердца…

Женщина усмехнулась:

– Осталось найти того, кто вручит подарок этой деревенской дуре… Винтар!

Винтар замер, ошарашенно глядя перед собой. Эрменгильда встревоженно заглядывала ему в лицо, пытаясь убедить мужчину, что она больше никогда, никогда, никогда… Но Кеннигу сейчас было не до того.

Бабочка. Созданная изо льда бабочка. Она была зачарована Аурунд. Зачарована на то, чтобы Селинт верно служила ведьме. Так же, как и Кенниг. Так же, как и Гирш…

Бабочка была зачарована. Единый знает, как она оказалась в колодце, может, ее кто-то туда выкинул, но факт остается фактом – Винтар, как послений идиот, оставил эту бабочку в Лундере. Более того, передарил ее какой-то служанке, вместо того чтобы разбить.

Если он до сих пор не может до конца вспомнить своего прошлого, получается, и проклятье, лежащее на ледяной статуэтке, может до сих пор действовать!

Это ж надо быть таким идиотом…

Кенниг оглянулся на хлопочущих во дворе слуг инквизитора. Одильхох уже привел в чувство травника и его дочку и сейчас вовсю занимался глазами Рикмира. Взгляд зацепился за двух близняшек, осторожно поддерживающих сидящего на земле слепца. На миг проскользнуло воспоминание: это не они были двумя огненными ведьмочками, служившими у Аурунд?..

Впрочем, сейчас было не до того. Нужно было как можно скорее… Скорее – что? Он приехал в Бирикену только за одним. Только для того, чтобы найти свое прошлое. Нашел. Встретился, что называется. Заглянул прошлому в глаза. И что? Доволен?

По большому счету, Винтара совершенно не касалось, что сейчас будет твориться в Лундере. У Сьера есть Селинт, часть души, зачарованная Аурунд, полностью у нее выжжена, а значит, можно плюнуть на все и сделать вид, что оставленная бабочка не имеет к ледяному колдуну никакого отношения. Только почему в голове крутится настойчивое: «Это ж надо быть таким идиотом»?

Уголька больше нет. Значит, надо где-то раздобыть коня и срочно ехать в Лундер. Есть немного денег, одолженных у травника, стало быть, скакуна можно купить. Есть, правда, еще один вопрос…

– Госпожа фон Оффенбах…

Девушка, нервно заглядывающая ему в глаза, вздрогнула и озадаченно уставилась на него:

– Вы меня так раньше не называли… – Она наконец услышала, как к ней обращаются.

– Раньше я не знал, кто вы, – отрезал Кенниг. – Что вы собираетесь делать дальше?

Юная ведьма замерла:

– Я… Я надеялась, что вы поможете мне добраться домой…

– Куда?!

– В лорд-манорство Борн… – робко пробормотала Эрменгильда, боясь поднять на мужчину взгляд.

Ехать в приграничье ледяному колдуну совершенно не улыбалось. Тем более, что была и другая проблема.

– Мне срочно нужно в Лундер. Это здесь, в лорд-манорстве Ругее. И я был бы благодарен, если бы вы поехали со мной.

Ему известно только о трех людях, у которых есть дар: Селинт, мажордом и сам Сьер. А сколько их может быть в замке на самом деле? И если служанка где-то спрятала статуэтку, искать человека, на которого подействовала магия Аурунд, можно до бесконечности. Или до тех пор, пока не появится новая Аурунд.

– Зачем?

Врать Кенниг не собирался:

– Мне нужен ваш талант. А потом, когда все закончится, я либо сам отвезу вас, либо попрошу господина лорд-манора сделать вам такое одолжение.

– Вы знакомы с Его Светлостью? – округлила глаза ведьмочка.

– Можно так сказать, – хмыкнул ледяной маг.

– А… если я не поеду в Лундер?

Мужчина пожал плечами:

– Я не могу сейчас заниматься вами. Мне будет очень не хватать ваших способностей, но… Возможно, кто-то из слуг инквизитора согласится вас сопровождать.

Девушка оглянулась на занятых своими делами людей и скривила недовольную гримасу:

– Сомневаюсь… Когда отправляемся?

– Сейчас, госпожа фон Оффенбах. У меня совершенно нет времени, – грустно вздохнул колдун…

…А далеко-далеко, в замке лорд-манора дневная суета подходила к концу. Ратила Клее проскользнула в свою комнатку, расположенную неподалеку от кухни, и осторожно вытащила из-под кровати полупрозрачную бабочку. В глубине статуэтки перемигивались алые и золотые огоньки, а в голубых глазах девушки медленно застывал лед…