Охотники на тъёрнов Куно Ольга

Глава 13

Войти в закрытую дверь

Винсент продолжал маяться весь следующий день. Он то мерил широкими шагами свои покои, то привидением бродил по дворцу, но возвратить себе душевное равновесие никак не мог. Селину он не встречал, но это не улучшало его настроение, а, кажется, напротив, делало только хуже. Вчерашняя попойка тоже не помогла. Больше того, он чуть было не испортил отношения с напарницей, что уж совсем не лезло ни в какие ворота.

Со всей этой ситуацией пора было заканчивать. Быстро, радикально и без сантиментов. Как ножом по горлу резануть. Нет, делать что-либо подобное в буквальном смысле Винсент, ясное дело, не собирался. Этого она не дождется. Однако найти быстрое и кардинальное решение было необходимо, и одна идея Винсенту в голову действительно пришла. Правда, сперва он отмахнулся от нее, как от глупой и бессмысленной. Однако идея прочно укоренилась в мозгу, и вскоре Воин не без удивления понял, что принял решение, сам того не сознавая. Да, он поступит именно так. Раз и навсегда поставит точку. А потом вычеркнет Селину из своей жизни так, будто ее никогда и не было. Просто перестанет ее замечать – так же, как она не замечает его. А через несколько дней и вовсе навсегда уйдет из дворца.

И вот, когда на город и его окраину начал опускаться вечер, а над горизонтом появилась еженощно увеличивающаяся в размерах луна, Винсент решительно зашагал в хорошо знакомом направлении. Добравшись до лунного холма, он стал подниматься вверх по склону. Плащ развевался на сильном ветру, волосы взъерошились и временами попадали в глаза, но Воин не обращал на них особого внимания, лишь отмахивался, как от досадной помехи. Холм был зачищен совсем недавно, и вероятность того, что здесь снова обнаружатся напавшие на него люди, была невысока. Тем не менее она существовала. Меч и кинжал Винсент держал наготове, но остановить его такой риск не мог. Сейчас он справится хоть с троими, хоть с пятерыми, если понадобится. У него есть цель, и никто не помешает ему ее достичь.

На то, чтобы отыскать нужное место, не ушло много времени. У Винсента был ориентир – то самое кряжистое дерево с широким стволом. Так и не встретив по пути ни одного человека, он уверенно шагнул сквозь иллюзию.

Только теперь Воин вспомнил, что путь ему преграждают две запертые двери: одна в начале коридора, другая – в конце. Но это воспоминание не слишком его смутило. Сейчас вообще мало что могло его смутить. Двери мешают пройти? Значит, он избавится от дверей.

А вот и «прихожая», ведущая в подземный ход. Винсент собирался выбить дверь плечом, но сперва толкнул ее на пробу, и, к его удивлению, она подалась. На стене обнаружился факел, и Воин зажег его при помощи прихваченного с собой огнива. А потом решительно зашагал по коридору. Он придет к Селине и выскажет ей все в лицо. Скажет все, что думает, о таких, как она. И на этот раз ей не удастся его проигнорировать. Она выслушает все до конца. А потом он уйдет, чтобы никогда больше не появляться. И ни единого слова больше не скажет королевской невесте.

Добравшись до конца тоннеля, он просунул ручку факела в специальное крепление на стене и прислушался. Из-за закрытой двери никаких звуков не доносилось. Винсент внезапно заколебался. В мозг прокралась крамольная мысль о том, чтобы развернуться и уйти назад. Но, сжав зубы, он отбросил ее на задворки сознания и пинком распахнул дверь, выяснив таким образом, что она тоже не заперта.

Та самая комната. Высокий шкаф, комод, зеркало на стене, кровать с белой спинкой. Свечи, зажженные в нескольких канделябрах, наполняют спальню светом, намного более мягким, чем грубое полыхание факела. А на светло-зеленой банкетке сидела она.

Селина была одета в белое домашнее платье с кружевами, какие женщины из знатных семей обычно носили дома по вечерам. Распущенные волосы отдыхали от дневной укладки.

Селина оглянулась и увидела застывшего на пороге Винсента. Она не испугалась, не рассердилась и, что самое главное, даже не удивилась. Только слабо улыбнулась, и от этой улыбки ее лицо мгновенно утратило привычное выражение холодности. Во взгляде голубых глаз и изгибе губ сквозила уязвимость, никак не вязавшаяся с прежней решительностью и высокомерием. И все слова, которые так твердо намеревался сказать Винсент, разом вылетели у него из головы.

– А я все думала, догадаешься ты прийти через подземный ход или нет, – проговорила Селина.

Поднявшись с кушетки, она сделала несколько шагов по направлению к Винсенту и снова остановилась, не сводя с него глаз.

– Я понимала, что все это плохо кончится, – продолжила она. – Что риск слишком велик. И твердо решила не допустить этого. Не подпустить тебя к себе. Старалась тебя оттолкнуть. Даже не позволила приблизиться ко мне через дядю. Стала все больше и больше времени проводить здесь, в своих покоях. Думала, это для того, чтобы как можно реже с тобой встречаться. Чтобы все забылось и улеглось. А сама поймала себя на том, что все время оглядываюсь на эту дверь. И все время жду, что ты появишься. – Селина нерешительно пожала плечами. Ее улыбка показалась уязвимой. – Я даже прошла по коридору и отперла обе двери, – призналась она. – И оставляла их незапертыми даже ночью, вопреки всем требованиям безопасности. Сидела здесь и ждала. А ты все не шел.

Сбросив оцепенение, Винсент наконец шагнул ей навстречу, медленно качая головой.

– Селина, я просто чертов идиот.

Девушка положила руки ему на грудь, а он заключил ее в объятия, опасаясь только одного: как бы случайно не задушить, не сломать ей что-нибудь, ведь она казалась такой хрупкой. Селина подняла к нему лицо, а он принялся целовать ее губы, и от нее снова пахло летним лугом и полевыми цветами. Или ему просто так казалось? А впрочем, какая разница?

Сдерживать себя он больше не мог и начал снимать с нее платье, еще не добравшись до кровати. Принялся расшнуровывать воздушное переплетение шелка и кружев, в то время как тонкие пальцы Селины потянулись к застежкам его куртки. Вынужденно оторвался от ее губ, чтобы стянуть с нее платье, и снова впился в них, гладя растрепавшиеся волосы, такие светлые, какие ему крайне редко доводилось видеть.

Сбросив на пол свою куртку, торопливо стянув рубашку, Винсент стал ласкать ее тело, облаченное теперь исключительно в нижнее белье. Проводил пальцами по мягкой, удивительно белой коже, гладил руки, плечи, ключицы, верхнюю часть груди, вздымающуюся над тугим корсетом. Впился в нее губами, понял, что от корсета необходимо избавиться незамедлительно, и обнял Селину за спину, чтобы посадить ее. Принялся развязывать шнуровку излишне торопливыми и оттого по-мальчишески неловкими движениями, закинул длинные волосы за ее плечо и впился губами в лопатку. Избавившись наконец от белья, снова уложил девушку на спину, поцеловал ее живот, стал гладить обнаженную грудь и почувствовал, что окончательно теряет над собой контроль. Он должен получить ее прямо сейчас, каждая секунда промедления отзывалась в теле физической болью.

На сей раз против того, чтобы снять брюки, он возражать не стал.

Дыхание на мгновение перехватило. Винсент запрокинул голову, а потом снова потянулся к губам Селины. Воин чувствовал, с какой силой вцепились в его плечи ее хрупкие, казалось бы, пальцы, чувствовал, как уступает ему ее тело, двигаясь в такт его движениям. И он старался быть нежным, и ласковым, и внимательным, и не спешить, но наступил момент, когда все сдерживающие факторы были отброшены в сторону, растворились за всепоглощающей пеленой. Он с силой прижал Селину к кровати, а движения стали резкими и порывистыми. Девушка тихо застонала, ее пальцы разжались, выпуская из хватки его кожу. Мгновение спустя Винсент, прогнув спину и снова запрокинув голову, с шумом выдохнул воздух.

Селина тяжело дышала через слегка приоткрытый рот. Винсент убрал с ее вспотевшего лба прядь волос, наклонился и поцеловал в переносицу. Ласково провел рукой от виска к подбородку. Воин и теперь не хотел разъединяться с ее телом, но осторожность вернулась, и ему показалось, что ей тяжело дышать под его весом. Поэтому он лег рядом, подложив руку под плечи Селины. Она же перекатилась на бок и прижалась к нему всем телом. И было в этом движении столько доверия, что Винсент поспешил обхватить ее спину обеими руками, обещая тем самым защиту от любых неприятностей.

– Если нас поймают, голову снесут обоим, – со слабой усмешкой заметила Селина.

Объятия Винсента стали еще крепче. Играть против короля на его собственной территории – занятие весьма рискованное, но отступать Воин не собирался. Однако Селина была права: опасность угрожала не только ему, но и ей. Винсенту захотелось незамедлительно схватить ее в охапку и унести отсюда через все тот же подземный ход. Но Воин отлично понимал, что торопиться нельзя. Унести – это звучит хорошо, вот только куда и в каком качестве? Уж точно не в роли лекардийского посла. В качестве Охотника? Но как Охотник он не мог дать Селине того, что было ей необходимо. В качестве монтарийского аристократа? Это потребовало бы унизительного объяснения с родными, но ради нее он бы, пожалуй, наступил на горло собственной гордости. Однако такой вариант был чреват другими проблемами – например, серьезным политическим конфликтом. Да и потом, кто сказал, что сама Селина хочет куда-то отсюда уезжать? Возможно, она стремится к тому, чтобы стать королевой.

– Как ты стала невестой Рамиро? – спросил Винсент, радуясь, что Селина не видит тени, пробежавшей сейчас по его лицу.

– Ты действительно хочешь знать? – Высвободившись из его объятий, она села, подложив под спину подушку, и подтянула повыше одеяло. – Учти, там довольно много нюансов, и они… не очень чистые. Тебе не понравится. Не боишься?

Она посмотрела ему в глаза, склонив голову набок.

– Если бы я чего-то боялся, не пришел бы сюда, – отозвался Винсент.

Селина мимолетно улыбнулась, принимая аргумент.

– Ладно. Видишь ли, род Палейно – один из самых знатных в Линзории. После династии Рейес мы – следующие в очереди на королевский престол.

– Но, насколько мне известно, серьезного противостояния между вашими семействами на этой почве не было, – заметил Винсент.

– Не было, – согласилась Селина. Девушка поджала ноги, усаживаясь поудобнее, а Воин поднялся повыше, чтобы оказаться ближе к ней. – Род Рейесов никогда не знал проблем с наследниками. Так что наша единственная дорога к трону лежала бы через массовые убийства и изощренные политические интриги. А это было совсем не в духе моего отца и дяди тоже. Так что меня не воспитывали как наследницу престола и будущую королеву. Всего лишь как будущую герцогиню, – ухмыльнулась она. – Возможно, разница не так уж и велика… но все-таки подразумевает немного большую свободу.

Селина замолчала, глядя в пространство перед собой, и ставшая искусственной улыбка постепенно сбежала с ее губ. Девушка передернула плечами, словно от холода, и продолжила:

– А потом с Рейесами случилось то, что случилось. Тебе, несомненно, об этом известно.

Девушка вопросительно взглянула на Винсента, и он утвердительно кивнул. Разумеется, такая история не могла пройти мимо чьих бы то ни было ушей.

– Это должно было стать короткой увеселительной прогулкой, – задумчиво проговорила Селина. – Все прогнозы погоды были самыми что ни на есть благоприятными. Но факт остается фактом. Луна, резкий ветер, шторм. Корабль затонул. Почти все представители семейства Рейес погибли в одночасье. Король Энрике, оба его сына, его единственный внук и его брат. И Рамиро, племянник бывшего короля, внезапно стал королем – и последним из рода.

Ее обнаженные руки покрылись мурашками. Винсент потянулся за пледом и накинул его Селине на плечи. Она благодарно улыбнулась и передвинулась к нему поближе.

– Продолжай, – подбодрил Винсент.

Селина вздохнула.

– Род Палейно внезапно оказался намного ближе к трону, чем кто-либо мог ожидать. Не могу сказать, чтобы этот факт так-таки прошел мимо моего внимания, но слишком большого значения я ему тоже не придавала. Как я уже говорила, меня не готовили к роли королевы. И мои амбиции лежали в несколько иных сферах. А Рамиро – мужчина молодой, и никаких причин сомневаться в его способности произвести наследника у меня не было.

– И что же? – нахмурился Винсент.

Селина снова улыбнулась, и на сей раз ее улыбка совсем ему не понравилась.

– А то, что у Рамиро тоже не было причин сомневаться в моей аналогичной способности. Видимо, он понял, что я с легкостью могу составить ему конкуренцию. Теперь между мной и троном лежала только одна жизнь – его собственная. А я вполне могла быстренько выйти замуж, родить ребенка и разом обеспечить страну и королем, и наследником. Тем более что я действительно собиралась замуж.

– За кого?

– Это не так уж и важно, – отмахнулась Селина.

Винсент принужденно кивнул. Умом он в общем-то понимал, что это не важно, но удержаться от вопроса все равно не смог.

– И что же? – переключился на более злободневную тему Винсент. – Рамиро сделал тебе предложение, чтобы объединить две династии?

– Что-то в этом роде.

Кажется, сама того не сознавая, Селина прижалась к нему плотнее, и Воин обнял ее за плечи поверх пледа.

– И ты приняла предложение?

Это было так очевидно и так естественно. Разумный поступок разумной женщины. Но, кажется, от этого даже больнее. Будто кинжал медленно погружается в плоть, перерезая сухожилия.

И снова эта порочная улыбка у нее на лице, улыбка, которую Винсент уже почти ненавидел.

– Не совсем. Вообще-то я вежливо ему отказала.

Отказала?! Вот это был неожиданный поворот. Винсент с любопытством уставился на Селину.

– Ты не хотела быть королевой?

Девушка тихонько рассмеялась.

– Если бы я родилась в семье попроще, наверняка хотела бы, – откликнулась она. – Но не забывай: я – дочь герцога. Я с раннего детства варилась в котле светской жизни. И хорошо знаю цену громким титулам и привлекательным оберткам. В частности, я знаю, что значит быть королевой в Линзории де-факто. Для здешних монархов королева – это самка, единственная функция которой – производить наследников как можно большим числом. Если она рожает девочек или, не приведи Создательница, бесплодна, значит, напрасно проедает свой хлеб, и от нее незазорно избавиться. В истории таких случаев – сколько угодно. Но даже если обходится без крайностей, королева – это чрезвычайно малозначащая фигура. Видимость высшей власти при полном отсутствии контроля. И я сочла, что это не по мне.

– А герцогиня – это нечто иное? – изогнул брови Винсент.

– А вот тут все зависит от конкретного случая, – охотно ответила Селина. – Может, да, а может, нет. Вопрос в деталях брачного договора, в устных договоренностях, тайных и явных, а также в том, насколько сильны семейства, стоящие за каждым из супругов. В моем случае меня все устраивало. Я долго готовила этот брак. И сообщила Рамиро, что не намерена менять своих планов. В чрезвычайно вежливой и политически правильной форме, разумеется.

– Но он, как я понимаю, такого ответа не принял? – хмуро спросил Винсент, перекладывая подушку так, чтобы сидеть прямо.

– Угадал, – скривила губы Селина. – Рамиро сделал мне свое предложение вскоре после того, как взошел на престол. Отказ он воспринял весьма спокойно, и я понадеялась, что пронесло. А потом моего жениха посадили в крепость. Якобы за заговор против короны.

Винсент резко поднял голову, заслышав легкое постукивание. Ветер ломился в окно. В последнее время он с каждым днем только усиливается. Что-то будет в ночь новой фазы?

– Его казнили? – мрачно осведомился Воин.

Улыбка, игравшая на губах Селины, стала выразительнее.

– Нет. – Она неспешно покачала головой. – Наоборот, его вскоре выпустили. Подозрения были признаны неподтвердившимися. А жених на следующий же день самолично разорвал помолвку. Король же прислал мне очередную корзину с цветами. Он каждый день присылал в мой дом по такой корзине, с тех пор как сделал мне предложение. Разбазаривал деньги налогоплательщиков, но кто с него спросит?

– Ты его любила? – спросил Винсент.

– Кого? – почти удивленно откликнулась Селина. – Жениха? Конечно нет. Я же говорю: я долго готовила этот брак. Он должен был стать взаимовыгодным союзом. В том числе максимально удобным для меня. Давал мне возможность жить так, как я хотела. А жених – он был мне симпатичен. Хороший мальчик, мы бы с ним поладили. Не более того.

Девушка взяла Винсента за руку и крепко обхватила ее пальцами, так, будто боялась, что он сейчас уйдет. Пальцы были длинными, удивительно белыми, с ухоженными ногтями вытянутой формы и мягкими подушечками.

– Тебе все это, наверное, представляется чрезвычайно порочным? – Она пристально посмотрела Винсенту в глаза. – Ты – не из тех, кто был бы готов играть по таким правилам. Но, как я уже говорила, я родилась и воспитывалась в реалиях светской жизни. С ее спецификой и ее порочностью.

– Пока ничего порочного не вижу, – отозвался Винсент, откидывая голову назад. Высвобождать руку из захвата ее пальцев он и не думал. – И почему ты решила, что я такой невинный? Я тоже много лет варился в котле светской жизни.

– Не знаю. – Селина улыбнулась и потерлась щекой о его плечо. – Но это бросается в глаза. Хотя насчет лекардийского посла ты, конечно, врешь. Но это не важно. Я хорошо чувствую людей. Ты из тех, которые остаются светлыми даже в том случае, если судьба делает из них профессиональных воров или наемных убийц.

– Могу тебя порадовать: я не профессиональный вор и не наемный убийца, – заверил Винсент.

«Хотя черт его разберет, – подумалось ему. – Может, наемный убийца – это не так уж и далеко от истины?»

– Я знаю, – рассмеялась Селина, ласково погладив его по голове. Винсент перехватил ее руку и поднес к губам. – Что ж, я рада, что ты меня не осуждаешь. Хотя любому другому просто сказала бы, что это не его дело.

– Что было потом? – спросил Винсент, не спеша выпускать ее пальцы. Они действительно были удивительно мягкие.

– Потом Рамиро нанес мне визит. – Селина перевела взгляд на окно. Ветер по-прежнему бился в него изо всех сил, словно враг, рвущийся в осажденную крепость. Но комната пока успешно держала осаду. – Был очень любезен, галантен, разговорчив. Знаешь, в этой своей обычной манере, так располагающей к нему людей.

Винсент мрачно молчал, припоминая, как они впервые повстречались с Рейесом. Действительно, какой король стал бы так по-простому, можно сказать, по-свойски общаться с Охотниками?..

– Ну вот, – продолжала Селина, – а между делом, по ходу разговора проскользнул намек, что моего дядю тоже подозревают в заговоре против короны. И если подозрения подтвердятся, его придется заключить в крепость. Сколь бы он, Рамиро, об этом ни сожалел. Ну а затем еще один намек, совсем тонкий, на то, что и с моей ролью в заговоре тоже не все ясно.

– Ублюдок, – сплюнул Винсент.

– Вовсе нет, – возразила Селина. – Король. Просто король.

– Не все короли ублюдки, – возразил Воин.

– Разве? – улыбнулась девушка. – Неужели в Лекардии дело обстоит иначе?

Она лукаво прищурилась.

– Прости. Продолжай, – попросил Винсент.

Хотя все уже и было ясно, он хотел дослушать эту историю до конца.

– А что там продолжать? – фыркнула Селина. – Ясное дело, Рейес получил мой положительный ответ. Видишь ли, у меня очень близкие отношения с дядей, хоть он и пропадал подолгу во всевозможных военных кампаниях. Он был генералом. Сейчас вышел в отставку. Но для него попасть в тюрьму… Знаешь, тут дело даже не в годах, хотя здоровье у него неидеальное. А вот позора он не вынесет. Для него эта тема намного более болезненная, чем для большинства людей из моей семьи, да и вообще из нашего круга. Ну и потом, будем говорить откровенно. Мне и самой вовсе не улыбалась перспектива попасть в крепость, а затем и на эшафот. Так что своими принципами и предпочтениями пришлось поступиться, – закончила она.

– Я вытащу тебя отсюда, – решительно заявил Винсент.

Селина невесело засмеялась.

– Именно поэтому я не хотела приближать тебя к себе, – пояснила она. – В том числе и поэтому. Я знала, что эта история тебе не понравится и, возможно, ты захочешь что-нибудь предпринять. Поверь, предпринимать здесь ровным счетом нечего. Ты только подставишь себя под удар. А меня потащат на трибуну, чтобы показать, как тебе отрубают голову. А легче никому не станет.

Она высвободилась из объятий Винсента и села напротив, внимательно глядя ему в глаза.

– Так что пообещай мне, что будешь очень осторожен и не станешь делать глупостей.

Сейчас ее тон был предельно серьезным.

Винсент согласно кивнул.

– Я не так глуп, как тебе, возможно, кажется, – заверил он. – И соблюдать осторожность умею. Хоть и не слишком это люблю, тут ты права. Совершать глупости я не собираюсь. И тем не менее я вытащу тебя отсюда. Найду способ вытащить.

Селина улыбнулась и, видимо, сочтя, что такие слова достойны благодарности, поцеловала его в губы. А Винсент понял: не поверила. Не то чтобы не поверила в его искренность; просто считает, что никаких шансов на выполнение его обещания нет. Из ловушек вроде той, в какую она попала, не выбираются.

Все это не было поводом прерывать поцелуй. Винсент прижал ее к себе, перехватывая инициативу. Но позднее все-таки сказал вслух:

– Ты убеждена в том, что у меня ничего не получится, верно?

– Вовсе нет, – возразила Селина. – Ты уже меня вытащил. Просто будь очень осторожен и не попадись. А больше ничего сделать и вправду нельзя. От таких, как Рамиро, не уходят. Ты не выглядишь убежденным, – проницательно заметила она. – Хочешь поспорить?

– Хочу, – подтвердил Винсент. – Но не сейчас. Сначала я должен все как следует обдумать. Скажи, а твой дядя – он в курсе всей этой истории?

– Да, – кивнула Селина. – У меня от него мало секретов. Да и было бы странно, если бы вся эта история прошла мимо него.

– Но ты сама говоришь, что он мало бывал дома. Участвовал в военных кампаниях, разъезжал по загранице. Ты уверена, что достаточно хорошо его знаешь?

Конечно, в его вопросе был подтекст. Винсент успел подсыпать Конраду Палейно поренью, но кто знает… Их очень быстро развела Селина. Тъёрнов в замке как минимум двое, а значит, одним Торендо дело не исчерпывается. Второго по-прежнему надо разыскать. А та перспектива, что помимо этого ублюдка Рейеса рядом с Селиной окажется еще и чудовище из другого мира, Винсенту не улыбалась и вовсе.

Но девушка быстро рассеяла его сомнения.

– Более чем хорошо, – откликнулась она. – Да, он много бывал в разъездах и все-таки возвращался регулярно, и мы всегда были близки. Он хорошо меня понимал, нередко лучше, чем мой отец. А я, как мне кажется, неплохо понимала его. Теперь же, после всего, что произошло, он даже переехал вместе со мной во дворец, чтобы не оставлять меня здесь одну. Хотя сам ненавидит дворцы, шумное общество и светскую жизнь. В последнее время он много пьет… Глупо, конечно, и в его годы небезопасно, но каждый по-своему реагирует на сложные обстоятельства.

Винсент кашлянул, припомнив собственный способ справиться с проблемой, избранный не далее как вчера.

Их внимание привлек громкий монотонный звук. Ветер перестал стучать в стекло, зато где-то за стеной часы равномерно и отчетливо били одиннадцать.

– Мне пора? – вопросительно взглянул на Селину Винсент.

Девушка кивнула.

– Сюда может прийти кто-нибудь из служанок, проверить, все ли в порядке. Тебе лучше будет уйти.

– Хорошо.

Винсент соскочил с кровати, натянул рубашку, брюки, застегнул пояс с висевшим на нем мечом, вложил во вторые ножны кинжал и только потом набросил на плечи джеркин. После чего вернулся к сидевшей на постели Селине и горячо поцеловал ее в губы.

– Я вернусь, – пообещал он ей на ухо.

Она обхватила руками его голову.

– Даже не вздумай не возвращаться. Слышишь? Просто не смей.

Селина отлично знала, что не должна этого говорить. Что следовало бы сказать ему прямо противоположное. Заявить, что им было хорошо вдвоем и это останется приятным воспоминанием. Именно так ей следовало поступить, чтобы защитить его, да и саму себя. Но она не смогла. Оказалась законченной эгоисткой.

Она поцеловала его в висок. Он тут же снова отыскал ее губы. Из соседней комнаты донеслись какие-то звуки, и, с трудом заставив себя выпустить ее руку, Винсент устремился к двери, ведущий в подземный ход.

– Я приду завтра в это же время, – пообещал он.

– Будь осторожен там, на холме, – с тревогой напомнила девушка.

– Буду.

Он улыбнулся, опуская руку на рукоять меча. После чего распахнул дверь и, ступив в коридор, тихо прикрыл ее за собой.

Селина откинулась на подушку и, повыше натянув одеяло, блаженно уставилась в потолок.

Глава 14

Визит к раненому

Тот факт, что Торендо вышел в вечернее время из комнаты Синтии, не удивил меня ни в малейшей степени. Странным было лишь одно: идеальный порядок в его одежде. Брюки не измяты, дублет аккуратно застегнут на все пуговицы, прикрывая шею, и даже прическа не растрепана, волос к волосу. А вот то, что, прикрыв за собой дверь и развернувшись, начальник охраны не проявил ни малейших признаков нервозности в связи с моим присутствием, не удивило вовсе. В том, что с наглостью у него все в порядке, я и прежде не сомневалась.

– Даете девушкам частные уроки танцев в их личных покоях? – бодро осведомилась я. – Почем берете в час?

– А что, хотите сделать заказ?

Голос Торендо прозвучал довольно мрачно. Что случилось? Синтия оказалась настолько плоха на деле?

– Даже не знаю, – задумчиво протянула я. – Тут надо все как следует взвесить, прицениться…

– Ну вот вы пока приценивайтесь, а у меня важные дела, – отозвался он.

– Что-то стряслось? – Мой тон резко сменился на серьезный.

– Да. – Ирвин устремил на меня хмурый взгляд из-под насупленных бровей. – Ваше предсказание осуществилось. Офицер Сторно вызвал Корхеса на дуэль. И, естественно, потерпел поражение.

– Сторно?.. – нахмурилась я. Имя казалось мне знакомым, но очень смутно. – Это тот юноша, который…

– Да, тот самый, что так горел заступиться за честь леди Синтии, – подтвердил мое предположение Торендо. – Хотя дуэли в темное время суток и не приняты, он дождался окончания своего дежурства и тут же побежал к месту встречи. Так что можете гордиться своей прозорливостью.

– В другой раз погоржусь, – пообещала я. – Что с ним сталось? Он выжил?

– Выжил, – кивнул Торендо, шагая в направлении основного коридора. Я двинулась с ним бок о бок. – Но ранен. Не смертельно, – уточнил он, предвосхищая мой вопрос, – но достаточно неприятно. Неделю-другую проваляется в постели, и дай Создательница, чтобы левая рука стала функционировать, как раньше.

– Ничего себе! – поморщилась я. – А где он сейчас?

– В офицерских казармах, – откликнулся Торендо. – Здесь неподалеку специальное помещение для тех, кто несет службу во дворце. Он лежит в отдельной комнате, там его и лечат.

Все это он говорил на ходу, продолжая двигаться по широкому коридору в сторону лестницы.

– Куда вы сейчас, к нему? – спросила я.

– Да, – кивнул Торендо. – У меня есть несколько неотложных дел, а затем к нему.

– Я с вами, – решительно заявила я.

Ирвин остановился и взглянул на меня не без удивления.

– Зачем? – поинтересовался он.

– А почему бы и нет?

Я пожала плечами.

– Но вы едва знакомы, – напомнил он.

– И это говорит человек, врывающийся к совершенно незнакомым женщинам в купальни?

– Хотите верьте, хотите нет, я сделал это без всякого злого умысла, – отозвался Ирвин.

– Так и я тоже собираюсь пойти без всякого злого умысла, – подхватила я.

На споры Торендо явно настроен не был.

– Почему бы и нет? – откликнулся он. – Жду вас на этом месте через десять минут.

– Хорошо, – согласилась я. И вдруг нахмурилась: – А Синтия?

– Что Синтия?

По тому, как скривилось в этот момент лицо Торендо, я поняла: он прекрасно понимает, что именно я имею в виду.

– Ну, может быть, она тоже пойдет навестить раненого вместе с нами?

– Какая оригинальная идея, – с мрачной язвительностью, явно адресованной не мне, заметил Ирвин. И менее едко добавил: – Нет, не пойдет.

– Вы вполне в этом уверены? – нахмурилась я.

– Ага, уточнил заодно, пока занимался с ней танцами.

На сей раз едкость тона Торендо предназначалась именно мне.

– Понятно, – кивнула я. – И все-таки, пожалуй, уточню это еще разок. Через десять минут я буду здесь.

Разубеждать меня Ирвин нужным не счел, просто проследовал по своим делам. Я же вернулась и постучалась в комнату Синтии. Она открыла быстро.

Девушка явно кого-то ждала. Платье нарядное, из-под пышных юбок торчат кружевные чулочки, макияж боевой, локоны тщательно уложены.