Охотники на тъёрнов Куно Ольга

Бросив на Ирвина последний взгляд, я развернулась и решительно зашагала к давешнему коридору. И уже по дороге сумела расшифровать значение его ответного взгляда. Не поверил. Ирвин Торендо пребывал в полной уверенности, что больше я не приду. Захотелось побежать назад и уверить его в обратном. Но я взяла себя в руки. Мое возвращение ничего не даст; пожалуй, только добавит горечи. А вот там, во дворце, я, возможно, сумею что-нибудь сделать.

Остановившись возле стражника, я выудила из кармана кошель и протянула ему еще несколько монет.

– Пошлите кого-нибудь на кухню, и пусть ему принесут нормальной еды, – жестко сказал я. – И проследите, чтобы ее продолжали приносить и впредь.

Стражник склонил голову, обещая, что все будет сделано в лучшем виде, а мне вдруг подумалось: любопытно, за какую сумму он будет готов самолично сожрать тарелку тех помоев, которыми здесь потчуют заключенных? Впрочем, выяснять это только спортивного интереса ради я не стала. И отправилась во дворец.

Уже по дороге я начала ругать себя последними словами. Что, спрашивается, я делаю? Какого черта я дала это обещание? Он ведь тъёрн, хоть и не готов в этом признаться даже сейчас. А значит, убил если не Вежанну, то как минимум Лору или Лидию… Или не факт? Ведь видели же мы недавно одного тъёрна, который обходится без убийств. «Да, – нетерпеливо ответила я самой себе, – но тот тъёрн – редчайшее исключение и, кроме того, у него есть постоянная добровольная жертва. Непохоже, чтобы таковая была и у Торендо. И все равно – мы ничего не знаем наверняка. А раз не знаем, не вправе казнить. Король не желает разбираться в подробностях, ибо с его точки зрения все ясно. С моей же точки зрения вопросов – масса, а значит, разобраться предстоит мне. И я разберусь».

Первым делом я отправилась в крыло конкурсанток. Занятия на сегодня вновь отменили, поэтому девушки все больше слонялись без дела по коридорам. Здесь я и повстречала Эвиту и Синтию. Начать вполне можно было с них.

– Девочки, – сказала я, подходя и усаживаясь рядом с ними в одно из располагавшихся в холле кресел, – вы не знаете, у Вежанны были другие поклонники, кроме Торендо?

– А тебе зачем? – удивилась Эвита. – Какая теперь разница?

– А ты не догадываешься? – хмыкнула Синтия, явно гордая своей прозорливостью. – Хочет отмазать своего начальника охраны.

Что ж, некоторым образом ей было чем гордиться. Она была не так уж далека от действительности.

– Что, правда?! – с любопытством воскликнула Эвита.

– Слушайте, девчонки, это сейчас не важно, – поморщилась я, чувствуя, что разговор грозит устремиться в неправильное русло. – Считайте, что я ревную задним числом. Просто скажите: был кто-нибудь еще или нет?

Эвита задумчиво нахмурила лоб, медленно накручивая локон на палец.

– Ну так, по мелочи у нас у всех, наверное, поклонники имеются, – рассудительно заметила она. – Флиртовала она то с одним, то с другим, и они с ней… Ну тот же барон, да и виконт, например.

– Ничего подобного, – отрезала Синтия. – Серж ухаживает за мной.

– Тебя послушать, так за тобой все ухаживают! – фыркнула Эвита.

– Во всяком случае, на дуэли из-за вас с Вежанной никто не дрался! – парировала Синтия.

– Нашла тоже чем гордиться! – возмутилась Эвита. – Стелла, скажи ей!

– Говорю, – рассеянно кивнула я. В целом Эвита была права, но сейчас тема дуэли мало меня интересовала. – Девочки, пожалуйста, сосредоточьтесь, а? – взмолилась я. – Меня интересует не мелкий флирт, а что-нибудь более серьезное. Назначенные свидания, тайная страсть, подаренные друг другу платки и тому подобное!

Конкурсантки переглянулись и синхронно покачали головами.

– Из серьезных был только Торендо, – уверенно заявила Синтия. – Уж извини, – добавила она, вовсе не выглядя как человек, чувствующий себя виноватым. Ей было скорее интересно наблюдать за моей реакцией. – Она говорила, что не сегодня завтра пойдет к нему в покои. Видимо, он предусмотрительно перенес встречу на нейтральную территорию, только и всего. Хоть это ему и не помогло.

– Как же жалко! – искренне всплеснула руками Эвита. – Нет, девочки, ну вот правда! Это что же такое делается? Такой был привлекательный, обходительный, красивый. Вот почему так? Как встречается приличный мужчина, так либо женатый, либо тъёрн!

Мимо нас молча, как тень, прошла Альта. Бросила в нашу сторону один воспаленный взгляд и скользнула в свою комнату. Я нахмурилась. Странно как-то она себя повела. Нетипично для ее характера. Пройти мимо так скромно, можно сказать, незаметно, не окатить никого показным презрением и даже не вставить свое веское слово? И тут меня осенило. Конечно же Альта. Если Вежанна и поделилась с кем-то своим секретом, то именно с ней.

Спешно извинившись перед девушками, я устремилась к двери Альты и, постучав, вошла в комнату. Альта сидела на стуле и смотрела в окно.

– Можно? – спросила я, остановившись у порога.

Отступать, признаться, не собиралась в любом случае, даже если она скажет «нельзя». Но Альта безразлично пожала плечами и бросила:

– Проходи.

Я приняла приглашение.

– Что тебе?

Альта все так же смотрела в окно.

– Мне нужна твоя помощь, – заявила я, опускаясь на стул напротив нее.

– С какой стати я должна тебе помогать? Ну что там у тебя? – нетерпеливо спросила она.

Я решила сразу же поставить вопрос ребром.

– Ты ведь знаешь, к кому на самом деле ходила вчера Вежанна?

Альта дернулась, будто ее ужалила змея.

– С чего ты взяла, что она ходила не к Торендо? – спросила она отчего-то шепотом.

– Но ведь это так? – проявила настойчивость я.

– Какая тебе разница? И вообще, о том, что она встречалась с Торендо, знают все.

С шепота она почти перешла на крик и в то же время говорила неуверенно, как это бывает с людьми лгущими, но не вполне смирившимися с собственной ложью. Я пристально посмотрела ей в глаза, стараясь заставить ее делать то же самое.

– Все, – согласилась я. – Но мы-то с тобой в курсе, что дело обстояло не совсем так. Был ведь кто-то еще, верно?

Мой трюк как будто удался: Альта действительно не отрывала от меня глаз. Помолчала, прикусила губу и, наконец, хмуро произнесла:

– Я поклялась об этом не болтать.

– А я и не предлагаю тебе болтать, – заметила я. – Мы здесь не сплетничаем и не развлекаемся. Речь идет о серьезном деле!

– Ты не понимаешь! – возмутилась Альта. – Это – клятва, данная покойнице! Я не могу ее нарушить.

– Ах не можешь? – настала моя очередь для возмущения. – А молча смотреть, как казнят невиновного, ты, стало быть, можешь?

Альта отвернулась и устремила взгляд в пол. Я поняла, что она и сама отнюдь не в восторге от необходимости хранить тайну и что ее нужно дожимать.

– Альта, пойми, – мой тон стал просительным, почти заискивающим, – Вежанна действительно покойница. Увы, она мертва. Теперь ей все равно, какие и про кого будут гулять сплетни. А если ее ухажер и есть убийца, она уж точно захотела бы, чтобы его имя было предано огласке. При этом существует живой человек, которого держат в холодной каменной коробке. Строят эшафот под самым его окном и собираются обезглавить через два с половиной дня.

– Я все равно ничего не смогу изменить. – Альта снова перешла на полушепот. – Мои показания не будут иметь силы, ведь речь идет не более чем о разговоре. И я совсем не так много знаю, как ты думаешь. Я не знаю, кто это был.

– Не важно, – покривила душой я. Доказательством бы слова девушки не послужили, но, если бы я узнала, чью виновность следует доказать, дело бы пошло проще. В любых поисках бывает нелишним знать, что именно ищешь. – Просто расскажи мне то, что тебе известно. Я обещаю, что не стану сплетничать и вообще не вынесу сказанного за пределы этой комнаты, если не возникнет такая необходимость.

Альта еще немного пожевала губами.

– Ладно, – сдалась наконец она. – Как-то раз мы выпили по бокалу вина, и Вежанна отвела меня в сторону от остальных. Она сказала, что у нее есть покровитель и это вовсе не Торендо. Про Торендо она вообще говорила с налетом презрения, дескать, она любезничает с ним и морочит всем голову только для того, чтобы о ее настоящем любовнике никто не догадался. О любовнике Вежанна отзывалась с восторгом, но кто он такой, не сказала. Упомянула только, что это кто-то посерьезнее, чем Торендо. Наверное, это один из знатных вельмож. Но я не знаю кто. Может, наш барон, может, его приятель виконт, а может быть, кто-то, с кем я вообще незнакома. Мало ли знати во дворце.

– Понятно, – сосредоточенно кивнула я. – А про Торендо она, стало быть, сказала, что их ничего в действительности не связывает?

Как минимум тут я находила независимое подтверждение тому, что Ирвин сказал правду.

– Ничего. Просто легкий флирт, помогавший поддерживать легенду. Я думала, что этот любовник женат и потому настаивает на соблюдении тайны. Но теперь понимаю: он скрывал свое имя, потому что знал, что рано или поздно ее убьет.

– Это он посоветовал Вежанне перевести стрелки именно на Торендо? – поинтересовалась я.

– Не знаю, – развела руками Альта. – Может, и нет. Может, она сама сочла, что Торендо – наиболее удобная кандидатура.

– Ясно. – Я встала со стула и направилась к выходу. – Спасибо.

Я вышла из комнаты, обдумывая план дальнейших действий, но в коридоре меня почти сразу же перехватил Винсент. И, взяв под локоть, буквально-таки потащил в мою комнату.

– Что происходит? – воззрилась на него я, потирая локоть и недоумевая, откуда вдруг взялась такая бесцеремонность.

– Это я у тебя должен спросить, – отрезал Винсент. – Ты соображаешь, что делаешь?

– Ты это о чем? – Я пару раз моргнула для убедительности.

– О том, – отозвался Винсент. – Ты что, всерьез пытаешься доказать, что Торендо невиновен в убийстве?

– Ах вот в чем дело! – Я неспешно откинула голову назад. – Да, я намерена это доказать. И что?

Винсент недоверчиво покачал головой.

– А ничего, что он виновен? – елейным голосом осведомился он. – Такая ерунда тебя не смущает?

– А я не уверена, что виновен, – возразила я. – Он утверждает обратное. Я говорила с ним сегодня в тюрьме.

– Он утверждает обратное? – переспросил Винсент. – И что же? По-твоему, это что-то доказывает? Или ты рассчитывала, что он во всем сознается, стоит только спросить напрямик?

– Не делай из меня идиотку, – поморщилась я. – Ни на что я не рассчитываю, просто у меня есть причины ему верить, вот и все.

– Причины? – фыркнул Винсент. – Теперь это так называется? Ну почему все вы, женщины – даже самые умные из вас! – рано или поздно отказываетесь от логики и скатываетесь к аргументам в духе «Я ему верю»???

– Послушай, ты, мужчина, – начала злиться я, – не задавайся! Тоже мне, нашелся ангелочек! Думаешь, я не знаю, где и с кем ты проводишь каждый вечер? Или это в твоем представлении является пределом благоразумия?

Я ожидала, что эти слова его взбесят и явятся началом продолжительной перепалки. Но Винсент неожиданно сбавил тон.

– Ты меня осуждаешь, да? – грустно усмехнулся он.

– Нет. – Я оказалась не готова к такой внезапной смене интонаций и все еще говорила резко: – Я тебя не осуждаю, я просто констатирую, что моралист из тебя никакой.

– Ладно, наверное, ты где-то права, – признал Винсент. – Ты знаешь, я ненавижу скрываться и действовать исподтишка. Но это выше меня. И я ее не брошу. Она нуждается в моей защите.

– Может быть, и нуждается, – согласилась я, сделав, однако же, акцент на слове «может». – Но заметь: ты знаешь об этом только с ее слов. И веришь. Почему в таком случае ты не оставляешь за мной право на то же самое? Я тоже верю Торендо на слово: Вежанну убил не он.

Винсент посмотрел на меня как-то непривычно, почти беспомощно и столь же беспомощно покачал головой.

– Стелла, допустим, что все это так, – куда более мягко, чем раньше, произнес он. – Допустим, что ты права и Торендо невиновен. Мы знаем, что тъёрнов во дворце как минимум двое, значит, убийство вполне мог совершить тот, другой.

– Именно, – горячо подтвердила я.

– Но разве это что-то меняет? Ты пойми, – продолжал увещевать Воин, – он ведь все равно тъёрн. Ладно, не он убил Вежанну, но он все равно убивал других. Лору или как там звали эту твою вторую подружку.

– Лидия. Они мне не подружки, – пробубнила я.

– Но это еще не повод для оправдания того, что с ними сделали, верно?

– Мы не знаем, что это сделал Торендо. – На сей раз я особенно выделила слово «знаем». – Это только предположение. И не повод отправлять его на эшафот. Мы – Охотники, а не свора! Мы всегда даем им шанс, даже тем, кто убивает. Потому что они не могут иначе. Потому что они тоже по-своему – жертвы, оказавшиеся в ловушке. И, по-твоему, сейчас мы должны отправить на смерть того, в чьей вине даже не можем быть уверены до конца?

Винсент еще немного посмотрел на меня, потом вздохнул.

– Допустим. И что ты предлагаешь?

А вот это уже был другой разговор. Я энергично кивнула.

– Я намерена разобраться в том, что произошло на самом деле. Надо выяснить, кто убил Вежанну. Да, я ищу доказательства невиновности Ирвина. Но посуди сам: если он виновен, то я их не найду. Я ведь не предлагаю устроить ему побег, а иду совершенно законным путем.

В процессе разговора я успела полуотвернуться к окну, но сейчас Винсент взял меня за плечи и развернул обратно к себе.

– А если ты выяснишь, что доказательства найти невозможно? – спросил он, заглядывая мне в глаза. – Что будет тогда?

– А вот тогда и посмотрим, – буркнула я, настойчиво высвобождаясь из его хватки.

Винсент отступил.

– Ладно, – махнул рукой он. – Раз ты так на этом настаиваешь, покопаем это дело еще. Я попытаюсь выяснить дополнительные обстоятельства убийства. А тебе, раз уж ты пытаешься оправдать Торендо, советую разобраться с его алиби. Вычисли временные рамки убийства. Это будет несложно. С того момента, когда Дилан почувствовал активность – вторую активность, – уточнил он, поморщившись, – и до того, как мы вернулись во дворец. Тогда активность, по словам Дилана, начала спадать. У следствия редко бывает такая точная информация касательно времени преступления. Вот и выясни, чем занимался твой Торендо в этот период.

– А ты молодец! – констатировала я.

И, поцеловав Винсента в щеку, выбежала из комнаты. Старательно игнорируя то, как он качает головой, глядя мне вслед.

В конечном счете это дело могло оказаться более легким, чем мне представлялось вначале.

Так оно и вышло. Дорогу в покои Ирвина я уже знала. К счастью, сейчас там дежурил знакомый мне офицер – тот же, что и во время нашего памятного ужина. Поздоровавшись, я напомнила ему, кто я такая. В этом не было необходимости: память у офицера оказалось хорошей. Зная, что как конкурсантка я не могу требовать от него ответов на свои вопросы, я была морально готова к любой реакции, но парень оказался разговорчивым. Выяснив, что его зовут Дженаро, я объяснила, что хочу кое-что узнать об обстоятельствах вчерашнего убийства и что мои расспросы – в интересах его командира. Этого оказалось достаточно, чтобы парень был готов на них отвечать. Военные тайны он бы передо мной раскрывать, конечно, не стал, но этого мне и не требовалось.

– Сэр Торендо весь вечер находился в своих покоях? – начала расспрашивать я.

– Только после того, как вернулся во дворец и проверил посты, – уточнил парень. – В покоях или здесь, в коридоре, поблизости. Выходил несколько раз. Вот, в этом кресле сидел.

Он мрачно кивнул на кресло с зеленой обивкой.

– А свидетели есть? – хмурясь, спросила я. – Кто-нибудь может подтвердить, что он сидел в этом кресле? И у себя в покоях?

– Ну я и есть свидетель, – отозвался Дженаро. – Но толку-то что? Меня никто не слушает. Говорят, раз подчиненный, значит, нахожусь под влиянием и тому подобная мура. А я точно знаю, что никуда он не уходил и убить эту девушку не мог! – Парень почти перешел на крик.

– Я верю, – успокаивающе кивнула я. – Но раз твоего слова недостаточно, надо искать другие доказательства. Кто-нибудь еще видел сэра Торендо тем вечером?

– То есть… в его покоях? Кто, например? С чьим словом станут считаться?

– Откуда я знаю кто? – Я нетерпеливо притопнула ногой. – Может, он бабу привел к себе в покои? Или, еще лучше, двух?

– Д-двух? – Парень казался сбитым с толку. – Сэр Торендо двух сразу никогда не приводил, – сказал он и осекся, видимо почувствовав, что только что сдал своего командира с потрохами.

– Очень плохо! – не оценила целомудрие начальника охраны я. – Ну хоть одну приводил?

– В тот вечер или вообще? – уточнил офицер.

Я в раздражении округлила глаза.

– В тот вечер, конечно!

– В тот вечер – нет, – отрапортовал Дженаро.

– А в другие? – осведомилась я.

– В другие бывало, – доложил офицер.

– Так, давай-ка обратно к делу! – рявкнула я. – Хоть кто-нибудь видел Торендо в течение вечера? Говоря точнее, после девяти часов. Примерно с половины десятого и до десяти?

– Подолгу – никто, – ответил парень. – А так, на пару минут – было. Ночь-то опасная. Был приказ регулярно докладываться.

– Отлично! – воодушевленно закивала я. Как же мне сразу не пришло это в голову? Конечно же в такую ночь Торендо должен был принимать доклады об обстановке в крыле конкурсанток. – И что? Кто приходил с докладом после половины десятого?

– Жорж Торхес приходил, – начал офицер. – Хотя нет, Жорж был немного пораньше, сразу после девяти. А вот… – Он щелкнул пальцами, вспоминая. – …Питер – он приходил без двадцати. Точно, без двадцати! – с воодушевлением повторил парень. – Я точно помню, я тогда как раз на часы посмотрел.

В подтверждение своих слов он перевел взгляд на настенные часы, которые действительно были видны из этой части коридора.

– Хорошо! Кто-нибудь еще? Помнишь, кто был следующий?

На сей раз Дженаро понадобилось немного больше времени, чтобы вспомнить.

– Лифорро. Точно, Лифорро! – воскликнул он.

– Когда? – быстро спросила я.

– Точно не помню, – признался офицер. – Думаю, без четверти. Максимум без десяти. Нет, не уверен, – покачал головой он через пару секунд. – Может, и в десять минут одиннадцатого.

– Ясно. Кто такой этот Лифорро? Имя, звание? Где его можно найти? И того, первого, Питера заодно.

Разговор с этими двоими окончательно прояснил ситуацию. Каждый из них видел Ирвина совсем неподолгу, минуты по две. Однако в итоге выходило, что в течение того получаса, когда было совершено убийство, Торендо оставался в одиночестве на протяжении максимум пятнадцати минут подряд. Этого времени было недостаточно для того, чтобы добраться из его покоев до комнаты, в которой нашли Вежанну, вернуться назад, плюс, собственно, совершить убийство и выпить ее кровь.

Добиться аудиенции у Рамиро в тот же день не удалось. Судя по недовольному тону Педро, мне жутко повезло, что его величество милостиво согласился уделить простой Охотнице пять минут своего драгоценного времени назавтра. Недовольство слуги меня волновало мало, но с волей короля приходилось смириться. Повторного разрешения на посещение тюрьмы у меня тоже не было, а это означало, что Ирвину придется провести там ближайшую ночь, не подозревая о том, что в его деле произошли серьезные изменения.

Вечером Винсент ушел якобы в город, в действительности же направился уже привычным ему путем на лунный холм, чтобы оттуда, сделав круг, вернуться во дворец, но только уже через подземный ход. Я же вернулась к себе в комнату и долго ворочалась в постели, думая о том, каково сейчас находиться в холодной тюремной камере, не видя за окном ничего, кроме неба и собственного эшафота, и думая, что жить осталось чуть больше двух дней.

Назавтра аудиенция все-таки состоялась, причем Винсент отправился на нее вместе со мной. Я оценила этот шаг, поскольку знала, что, во-первых, Воин вовсе не одобряет моего поступка, а во-вторых, не испытывает ни малейшей радости от встречи с королем. Во время аудиенции Винсент держался в тени, предоставляя вести разговор мне. Я изложила его величеству свои доводы и представила письменные показания свидетелей, на которые он, впрочем, взглянул лишь мельком и тут же отложил в сторону. Немного посверлил меня взглядом, не то пытаясь понять, каковы мои мотивы, не то просто потому, что им, королям, так положено. И наконец, сказал:

– Что ж, если дело действительно обстоит так, как вы это представили, Торендо отпустят. У этого есть свои положительные стороны. Он – очень хороший командир и несомненно принесет немалую пользу государству, если продолжит службу. Однако у меня есть все причины быть недовольным вашей работой. – Строгий взгляд на Винсента, затем на меня. – За то время, что вы находитесь во дворце, были убиты три девушки. Если Торендо невиновен, стало быть, преступник так и не найден. Спрашивается, чем вы были заняты все это время?

Я открыла было рот для ответа, но вместо меня заговорил Винсент:

– Ваше величество, вы отлично знаете, что мы не сидели сложа руки.

Я недовольно покосилась на приятеля. Его слова были, мягко говоря, неподобающими, учитывая, что обращался он к королевской особе. Я хорошо знала, насколько ему неприятно выслушивать разнос из уст Рамиро, но нельзя было позволить темпераменту Винсента взять верх.

– Ваше величество, – я поспешила переключить на себя внимание короля, – вы совершенно правы: нам действительно до сих пор не удалось найти тъёрна, и это наш промах. Тем не менее позволю себе сказать, что кое-какие результаты у нас все-таки есть. Благодаря нашим советам ваши люди составили список подозреваемых; мы проверили несколько человек из этого списка и таким образом исключили некоторые имена. Признаю, это не тот результат, какой вам – и нам – хотелось бы видеть, и тем не менее без дела мы не сидели. Тъёрн, с которым нам пришлось столкнуться, чрезвычайно умен; мы дважды шли по его горячему следу, и оба раза ему удавалось ускользнуть в последний момент.

Я устремила на Рамиро взгляд, излучающий безграничную преданность своей работе и своему королю. Он пожевал губами.

– Хорошо, – сказал он затем. – Даю вам еще один шанс. Оставайтесь во дворце и продолжайте искать преступника. Но предупреждаю: на сей раз я жду более весомых результатов.

– Мы сделаем все, что в наших силах, ваше величество, – с поклоном сказала я, после чего, схватив Винсента за рукав, потянула его прочь.

– Ты это слышала?! – возмущенно воскликнул он, когда мы порядочно удалились от королевских покоев.

– Тише! – шикнула я, хоть это и была перестраховка: Винсент говорил эмоционально, но голос понизил. – Слышала, да.

– Он смеет выговаривать нам, как маленьким детям! – процедил сквозь зубы Воин. – Можно подумать, мы сидим здесь во дворце по собственному желанию и только и делаем, что вкушаем яства да слушаем музыку!

– Винсент, он – король, – полушепотом напомнила я. – Он смеет делать все, что взбредет в его венценосную голову.

– Именно в этом и заключается проблема, – отозвался Винсент, и я заметила, как его рука сжалась в кулак.

– Послушай, в данном случае он не так уж не прав. Мы действительно пока не справились с заданием. Ты сам-то можешь припомнить, когда нам в последний раз так подолгу не удавалось выловить тъёрна?

– Не могу, – мрачно буркнул в ответ Воин.

– Вот видишь. И кроме того, будем откровенны: одного тъёрна мы все-таки нашли. И моя вина, что мы не можем предъявить его королю. Понимаю, тебе стоило немалого труда выслушивать его претензии, зная, что они не вполне справедливы. Я действительно очень это ценю.

– Да черт с тобой, – отмахнулся Винсент. – Главное, будь добра, не окажись следующей жертвой в ближайшую смену фазы. Тогда мы будем квиты.

– Не беспокойся, – серьезно кивнула я. – Не окажусь.

Ирвина действительно выпустили в этот же самый день. За окном стемнело, занятия закончились, и, возвращаясь к себе в комнату, я пересеклась с ним в коридоре. Он выглядел значительно лучше, чем тогда, в тюрьме. По всей видимости, успел посетить свои покои, переодеться, умыться и вообще привести себя в порядок. Меня ничуть не удивляло, что именно этим он и занялся первым делом, прежде чем показываться на людях.

Заметив меня, Ирвин сам, первым, направился мне навстречу. Я не видела причин избегать разговора и тоже сменила направление, шагнув в его сторону.

– Тебя уже выпустили? – улыбнувшись, спросила я на ходу.

Он просто прикрыл веки.

– Два часа назад, – сказал он затем.

Я кивнула, останавливаясь напротив Ирвина. Темные волосы, привычно веселый взгляд, ставшая такой знакомой линия скул. И никакой решетки между нами. А на ее месте – то, что куда как прочнее и незыблемее.

– Надеюсь, с восстановлением во всех званиях и возвращением на прежнее место службы? – уточнила я.

– Да.

– Поздравляю.

– Спасибо. Как тебе это удалось?

Отнекиваться, прикидываясь, что я тут ни при чем, явно не имело смысла.

– Это оказалось весьма тривиально, – поморщилась я. – Все лежало на поверхности, надо было только захотеть увидеть. Те, кто был до меня, просто не захотели. Но как только король получил новую информацию, сразу же приказал тебя освободить.

– Я благодарен королю, – кивнул Ирвин, – но гораздо больше благодарен тебе. Чем я могу тебе отплатить, Стелла?

Он взял меня за руку. Я смотрела на свою ладонь, чувствовавшую мягкое прикосновение его пальцев, и думала. Действительно, чем? Как я могу ответить на этот вопрос? Стань человеком, измени свою сущность? Не пей мою кровь в ближайшую смену фазы, убей кого-нибудь другого?

Улыбка окончательно сбежала с моих губ. В горле пересохло.

– Ты действительно можешь кое-что для меня сделать, – тихо сказала я.

Ирвин продемонстрировал всем своим видом, что он весь внимание, еще не подозревая, в чем окажется суть моей просьбы.

Глубоко вздохнув, я собралась с духом и подняла на него взгляд.

– Я хочу попросить тебя, чтобы ты не преследовал меня и не искал со мной личных встреч, – негромко сказала я, убирая руку из его пальцев. И вынужденная видеть, как меняется его взгляд. – Я очень за тебя рада, и это чистая правда, но ты должен меня понять. Мы оба хорошо знаем, что между нами не может быть ничего серьезного или продолжительного.

– Почему? – хмуро спросил Ирвин.

– Ты отлично знаешь почему, – отрезала я, зажмурив глаза и четко, почти жестко, произнося слова. – Знаешь, – я снова открыла глаза, – для меня все это тоже тяжело. То, что происходит, совсем мне небезразлично, поэтому просто не мучай меня, ладно? Чего быть не может, того не может, и точка. Поэтому давай просто договоримся. Ты живешь своей жизнью, я – своей. Ты не преследуешь меня, я не преследую тебя. Я просто закончу здесь, во дворце, свои дела – и уйду. И оставлю тебя в покое.

Поток холодного воздуха окатил лицо и шею. За углом плохо закрыто окно. Ирвин поднял на меня мрачный взгляд. В его глазах не осталось и следа недавнего веселья.

– Полагаю, я не имею права настаивать. – Его голос прозвучал хрипло, как тогда, в камере. Я согласно кивнула. – Хорошо. – Его интонация и выражение лица не имели ничего общего со значением произнесенного слова. Он еще немного помолчал. – Вероятно, ты хочешь забрать это назад?

Ирвин извлек из-за пазухи уголок моего платка. Вытаскивать его целиком однако же не спешил.

Грустно улыбнувшись, я покачала головой.

– Нет. Оставь себе. Мало ли что? Вдруг еще когда-нибудь понадобится согреться. Береги себя.

Я подалась вперед и на мгновение сжала его плечо. После чего отвернулась и поспешила вернуться к себе в комнату. Дабы на собственном опыте проверить тезис о том, что слезами горю не поможешь.