Охотники на тъёрнов Куно Ольга
Оседлав коней, мы погнали их в сторону северной городской окраины, следуя за Диланом, которого, в свою очередь, вело его особое чутье. Это была быстрая скачка, в ходе которой мы рисковали затоптать кого-нибудь из прохожих, тем самым сравнявшись в степени разрушительности с тъёрном. Но, к счастью, обошлось.
За все время пути Дилан не остановился ни разу, за исключением тех случаев, когда того требовало столпотворение горожан на улице. В выбираемом направлении он не сомневался. Мы быстро добрались до окраины и поехали мимо невысоких, местами покосившихся заборов.
Впрочем, в том месте, где остановился и соскочил с коня Дилан, забор был покрашенным и вполне аккуратным, равно как и одноэтажный домик с бревенчатыми стенами и покатой крышей. Калитка была заперта на засов, но открыть ее труда не составило. Винсент сдвинул засов, протянув руку над забором. Мы бесцеремонно прошли внутрь, пересекли маленький дворик с несколькими грядками и, не стуча, вихрем ворвались в дом.
Жалобно скрипнула под ногами половица. Первая комната была пуста. Она служила одновременно и гостиной, и кухней. Сознание успело выхватить промелькнувшую на краю зрения печь, стол, низкую скамью и два табурета. Винсент толкнул вторую дверь и шагнул внутрь. Дилан последовал его примеру. Мы с Джен вошли за ними.
Это была спальня. Не слишком большая, небогато обставленная, но уютная и чисто прибранная. На окне колыхаются легкие занавески, на полу – плетеный ковер, по всей видимости, не купленный, а самодельный. Шкаф, комод, две настенные полки, кровать. На кровати лежит женщина в легком домашнем платье. Левый рукав закатан чуть выше локтя. Над ней склонился тъёрн. Можно было бы подумать, что самый обыкновенный мужчина. И, лишь приглядевшись, можно заметить слишком длинный для человека клык. А заодно понять, что мужчина пьет из вены женщины кровь.
Винсент с Диланом устремились вперед. Женщина пошевелилась, затем подняла голову. Стало быть, еще жива. Мы все-таки успели.
– Отойди от нее немедленно! – рявкнул Винсент, вытягивая меч в сторону тъёрна.
Тот и без этого указания уже распрямил спину и, увидев нас, отпрянул. Женщина, чрезвычайно бледная, по-видимому уже успевшая потерять не так мало крови, с трудом села на кровати и схватилась правой рукой за локоть левой. Дилан с Винсентом оттеснили тъёрна к стене. Мы с Джен подошли к женщине.
– Все в порядке, он вас больше не тронет, – начала говорить я, и тут почувствовала, что что-то идет не так.
Поначалу было даже неочевидно, что именно. Будто просто в атмосфере что-то не то. А потом женщина, не обращая на нас с Джен никакого внимания, обернулась к мужчинам и умоляющим голосом произнесла:
– Не трогайте его, пожалуйста!
Она замолчала, а в воздухе, казалось, продолжали звенеть слова, не объяснимые никакой существующей логикой.
– Что? – непонимающе уставился на женщину Винсент.
– Отпустите его, – внятно повторила она, и ни бредящей, ни умалишенной при этом не казалась.
– Девушка, вы понимаете, что здесь происходит? – тем не менее попытался воззвать к ее разуму Дилан. – Это не человек, это тъёрн, и он только что пил вашу кровь.
– Я прекрасно знаю, кто он такой и что только что делал!
На этот раз женщина, невзирая на свою слабость, говорила агрессивно.
– Мари, не надо, – внезапно произнес со своего места тъёрн, и в голосе, как и во взгляде, сквозила безнадежность. – Это все равно должно было случиться, раньше или позже.
Но Мари эти слова, кажется, не убедили, а если и возымели эффект, то прямо противоположный подразумевавшемуся.
– Вас никто сюда не звал, – еще более зло сказала она, оборачиваясь к нам с Джен. – То, что здесь происходит, никак вас не касается. Просто уходите отсюда и оставьте нас в покое, – добавила она, и на этот раз ее тон смягчился. Теперь в нем слышалась не агрессивность, а скорее мольба и отчаяние.
Признаюсь, я невольно отпрянула под напором ее взгляда. Именно так люди часто смотрели на инквизиторов, пришедших, дабы обвинить кого-то из их родных в сговоре с лесными ведьмами. Но никогда на Охотников.
– То есть вас все устраивало? – начал распаляться Дилан. – Еще немного – и этот монстр лишил бы вас жизни, но вам именно того и было надо?
Следопыт злился, и я отлично понимала почему. Пусть редко, но встречались такие ненормальные, которые и вправду готовы были добровольно отдать свою жизнь тъёрну. Как правило, это бывали очень молоденькие девицы, совершенно оторванные от жизни и обладавшие мозгом, полностью отравленным смесью романтичности и максимализма. Или не обладавшие никаким. Такие девицы вызывали раздражение Охотников, с моей точки зрения, вполне справедливо. И в самом деле, стоит ли стараться, тратить время и силы на поиски, выслеживать, трансформироваться, убеждать и сражаться с тъёрном – и все это ради того, чтобы спасти ненормальную девчонку, которая за это не просто спасибо не скажет, но еще и сама бросится на тебя с кулаками. Да хочется ей, чтобы ее съели, – ну и пусть себе едят на здоровье… Вот только я чувствовала, что на этот раз мы имеем дело с чем-то другим.
– Дилан, подожди. – Я выставила руку ладонью вперед. – Дай ей сказать.
Следопыт наградил меня не слишком довольным взглядом, но замолчал и выжидательно уставился на Мари.
– Да, меня все устраивало, – эмоционально подтвердила она. – И он вовсе не собирался меня убивать.
– Что вы говорите?! – с иронией всплеснул руками Дилан, поражаясь такой наивности. – И откуда у вас такая уверенность?
– Оттуда, что это происходит не в первый раз! – отрезала Мари.
Тут уж у нас у всех вытянулись лица.
– Не в первый раз? – осторожно переспросила я.
– Да! – с вызовом ответила женщина, если и не слышавшая тезис о том, что лучшая защита – это нападение, то, во всяком случае, усвоившая данную истину интуитивно. – Представьте себе, не в первый. И он никогда не причинял мне вреда. И не причинит.
Я глубоко вздохнула, пристально глядя на Мари, не зная, как реагировать на ее слова. Повернулась к товарищам. Винсент с Диланом опустили мечи, но в ножны их убирать пока не планировали.
Видя, что никто ничего не говорит, я решилась взять инициативу в свои руки.
– Как давно вы вместе?
– Четыре года, – ответила она, заставив всех нас шокированно округлить глаза. – Три из них мы женаты.
– Женаты.
Это был даже не вопрос, просто Винсент повторил последнее слово, будто пытался хоть таким образом осознать только что сказанное. Это и вправду было непросто. Тъёрн, женатый на человеческой женщине? Пьющий ее кровь регулярно, но небольшими порциями, чтобы по-настоящему ей не навредить? От такой информации голова шла кругом.
– Он берет вашу кровь каждую неделю? – удивленно спросила я.
Вряд ли какая-либо женщина продержалась бы так долго при подобных обстоятельствах. Все-таки парой капель здесь точно не обходится.
– Нет, – произнес мужской голос, и я повернула голову к тъёрну.
Он вопросительно посмотрел на Винсента с Диланом, и те, переглянувшись, все-таки отступили, позволяя ему присоединиться к своей жене. Тъёрн сел на кровать, взял заранее приготовленный, но не замеченный нами лоскут белой ткани и перевязал ей руку. После чего продолжил бережно держать ее ладонь. Женщина, в свою очередь, вцепилась в его локоть.
– Как же вы в таком случае справляетесь? – продолжила спрашивать я. Разговоры с тъёрнами – это уж точно моя специализация. – Пьете кровь других женщин?
– Он никого не убивает! – воскликнула Мари.
Сам тъёрн покачал головой более спокойно.
– Я пью кровь крупных животных, – ответил он. – Коров, оленей, иногда волков. Этого недостаточно, но хватает, чтобы какое-то время продержаться. А примерно раз в три недели я беру кровь у нее.
Я перевела слегка ошалелый взгляд на Мари, потом снова на мужчину. То есть на тъёрна.
Видимо, мои товарищи выглядели столь же сбитыми с толку, и это внушило женщине надежду.
– Не убивайте его, – взмолилась она.
– Да и не собирается никто его убивать, – с раздражением, вызванным сложившейся ситуацией, ответил Дилан. – Отправим его обратно в свой мир – и все. Поймите вы, для всех так будет лучше. Ну сколько вы еще так продержитесь – каждые три недели теряя кровь?
Лицо Мари снова исказила гримаса ненависти.
– В том мире он приговорен к смерти! – воскликнула она, с новой силой вцепившись в руку тъёрна. – Там его убьют. Наш мир стал его единственным шансом. Почему вы не обошли этот дом стороной?!
– Это правда? – осведомился Винсент, пристально и не слишком дружелюбно глядя на тъёрна.
Тот нехотя кивнул.
– Есть такой момент, – признал он.
Винсент снова повернулся к нам. Затем бросил на тъёрна многозначительный взгляд, призванный дать тому понять, что делать глупости не следует. После чего подошел ко мне. Мы отошли в сторону; к нам присоединились Джен и Дилан.
– Что делать? – тихо открыл совещание Винсент.
Все молчали.
– Ну что, здесь, что ли, его оставлять? – не выдержал Воин. – Тъёрна, которого даже в его собственном мире не захотели терпеть?
– Ну и не убивать же его! – вступила в дискуссию я.
– И что тогда? – Винсента интересовала не дискуссия, а решение вопроса.
Я молча развела руками: ответа на такой случай не было.
– Как минимум надо сначала разобраться в ситуации.
– Ладно, – подозрительно покладисто согласился Винсент. – Ты у нас Вещательница, вот ты с ним и говори. И разбирайся.
Я укоризненно посмотрела на Воина. Однако резон в его словах был, и спорить я не стала.
Что ж, если говорить с тъёрном, то лучше это делать на его языке. Это повышает шансы на взаимопонимание. Я снова подошла к кровати, взглянула на мужчину, в очередной раз отмечая длинные верхние клыки. Потом прикрыла глаза и сконцентрировалась. Итак, тъёрн…
Перед моим мысленным взором один за другим заскользили образы. Полная луна, крупная и желтая, висящая низко над горизонтом. Прямоугольный вход, за которым – темнота. Необыкновенно высокие деревья, силуэты домов на горных вершинах. Охота. Азарт. Раскинутые крылья и пьянящее чувство полета. Потом совсем другое – снова наш мир, кровь, текущая из жилы, чувство жажды и азарта, которое вызывает ее вид…
Я удивленно взглянула на свои руки. Никаких когтей, и кожа такая же, как всегда. Да и клыков явно нет, и крыльев за спиной я не чувствую. Похоже, что нет вообще никаких изменений. Я удивленно поморгала. Ну что ж, раз нет, значит, нет. В таком случае будем говорить по-человечески.
– Вы действительно приговорены к смертной казни в своем мире? – спросила я.
– Да.
– За что?
Правый уголок губ тъёрна растянулся в кривой усмешке, левый остался неподвижным.
– Я не собираюсь вдаваться в подробности.
– Напрасно, – спокойно возразила я, – это в ваших интересах.
– Возможно, – столь же спокойно, пожалуй, даже с достоинством кивнул он. – И тем не менее не собираюсь.
– Ну хорошо, – временно сдалась я. – Тогда скажите другое. Когда вы в последний раз были в королевском дворце?
– В королевском дворце? – прищурился тъёрн, разглядывая меня, словно сумасшедшую. – Кто бы, по-вашему, пустил меня в королевский дворец?
– Вам кажется, что этот дом похож на графские хоромы? – поддержала его Мари.
– Леди, будьте добры, не вмешивайтесь в разговор, – вежливым, но твердым тоном велел Винсент.
Она послушалась. Винсента вообще редко кто не слушался, когда он брался отдавать приказы.
– То есть вы утверждаете, что в королевском дворце не появлялись? – настойчиво переспросила я.
– Нет, – иронично отозвался тъёрн, мотнув головой.
– Допустим. Вам что-нибудь известно о живущих там тъёрнах?
– Ничего мне не известно, – устало откликнулся он. – Я живу здесь своей жизнью, тихой и спокойной. Ни с кем из своих сородичей не общаюсь. У меня есть на то свои причины.
Я задумалась, поджав губы. Чего-то он недоговаривал, но в целом, кажется, говорил правду. А что не всю – ну так это и неудивительно. Кто мы ему, чтобы с нами откровенничать? Представители того самого института, преследований которого он опасался практически с самого момента своего появления в нашем мире, на протяжении нескольких лет?
Мое плечо сжала чья-то рука. Я обернулась, хотя взгляд по-прежнему был отсутствующим.
– Почему ты не говоришь с ним на языке тъёрнов? – требовательно спросил Дилан.
Я слабо усмехнулась.
– Не могу.
– Что значит «не можешь»? – удивился Следопыт. – Он же тъёрн. Сейчас смена фазы. Так почему же нет?
– Потому что он – уже больше человек, чем тъёрн, – сделала единственно возможный вывод я.
Точно знать я ничего не могла; все, что происходило, являлось случаем исключительным, возможно, единственным в своем роде. Но интуиция в сочетании с опытом позволяла кое о чем догадываться. Тот, с кем я разговаривала, так сильно сблизился с людьми – вернее сказать, с одним конкретным человеком, – что по прошествии этих четырех лет и сам успел стать не совсем тъёрном. Отчасти – да, но не до конца. И именно поэтому его присутствия было недостаточно, чтобы позволить Вещательнице пройти трансформацию.
Я отыскала глазами Винсента. Мы переглянулись, после чего он легонько кивнул, давая понять, что принимает к сведению мое мнение. Последовало столь же беззвучное совещание с Диланом и Джен.
– Хорошо, – проговорил затем Винсент.
С продолжением Воин помедлил: решение давалось ему нелегко. И я не могла его в этом упрекнуть, хоть и была более уверена в правильности выбранного пути.
– Мы не станем отправлять вас через Врата, – сказал наконец тъёрну Воин. – Быть может, должны были бы, но не станем. Мы уйдем и оставим вас здесь. Но имейте в виду: если что-то изменится, если вы начнете убивать людей ради крови, мы найдем вас без труда.
– Ни минуты в этом не сомневаюсь, – хмыкнул тъёрн.
– Спасибо вам.
Мари приложила руку к груди; второй рукой она по-прежнему сжимала рукав своего мужа.
– Да, спасибо, – поддержал ее тъёрн. – Сказать по правде, я не ожидал такого исхода встречи с людьми… вашей профессии.
– Что вы знаете о людях нашей профессии? – не без враждебности отозвался Винсент.
– Верно, пожалуй что очень мало, – признал тъёрн.
Винсент ничего на это не ответил. Мы вчетвером устремились к выходу, затем направились к лошадям. И уже готовы были их оседлать, когда снаружи, возле забора, нас нагнал тъёрн.
– Хочу кое-что вам сказать, – произнес он, кладя руку на холку одного из коней. – Я не бывал во дворце, но знаю, что там действительно обитает кто-то из моих сородичей.
– Сколько? – быстро спросил Винсент.
– Мне известно только об одном.
– Вы знаете, под каким именем он скрывается?
– Нет, – покачал головой тъёрн. – Но есть одна вещь, которую вы, наверное, захотите знать. Около двух… пожалуй, даже трех месяцев назад он стал разыскивать других тъёрнов. Осторожно, не поднимая шума и не напрямую. Но до меня дошла эта информация. Я не стал откликаться на зов, поскольку, как уже говорил, имею свои причины держаться от сородичей в стороне. Но раз зов дошел до меня, он мог дойти и до других. И эти другие вполне могли поступить иначе.
– Ясно, – кивнул Винсент. – Спасибо, это важная информация.
Мы неспешно двинулись по проселочной дороге, направив лошадей обратно, в сторону дворца.
– И что вы на все это скажете? – мрачно спросил Дилан.
Дорога была широкая, что позволило ему поравняться со мной и Винсентом.
Воин в раздражении качнул головой, давая понять, что даже высказываться на эту тему ему неприятно.
– Вот именно! – подхватил этот молчаливый знак Следопыт. – Их отношения болезненны, чтобы не сказать хуже. Все это ненормально от начала и до конца.
– Считаешь, мы приняли неверное решение? – осведомилась я.
– Не знаю. Не исключено. Думаешь, так может продолжаться до бесконечности? Ему, несомненно, не хватает потребления крови в нынешнем режиме. Пока он сдерживается, но что будет дальше? Если хочешь знать мое мнение, то вот оно. Рано или поздно ему снесет крышу. Он одуреет от нехватки крови и убьет свою жену. Или, в крайнем случае, если мозги не совсем ему откажут, пойдет убивать других людей.
– Все может быть, – не стала спорить я. – Но мне так не кажется. Не забывай: я даже не смогла перекинуться в его присутствии. Не удивлюсь, если потребность в крови будет, напротив, становиться все более и более слабой.
Дилан хмурился, моими словами не убежденный.
– Гадать не имеет смысла, – все-таки заговорил Винсент. – Но Дилан прав в том, что просто так пускать эту историю на самотек нельзя. Помимо всего прочего на них могут выйти другие Охотники, а раз уж мы приняли решение на этот счет, должны позаботиться о том, чтобы оно соблюдалось. В следующий раз, когда окажемся в Запретном Лесу, надо будет известить обо всем ведьм. Они присмотрят за этой парой.
Упоминание Запретного Леса, кажется, немного повысило Следопыту настроение, и дорога пошла веселее. Но ненадолго. Мы успели проехать еще несколько улиц, когда Дилан резко придержал коня. Пытаясь повторить его маневр, я чуть было не рухнула на землю. А Дилан, не замечая ничего вокруг, с шумом выдохнул:
– Опять!
Он прикрыл глаза, «прислушиваясь».
– Где? – почти закричал Винсент.
– Не здесь, – сказал Следопыт. – Далеко. В другой части города… Возможно, – ответил он на не прозвучавший вопрос Винсента.
Все и так было ясно. Я готова была поставить все что угодно на то, что теперь эпицентром лунной активности являлся дворец.
Мы снова погнали лошадей галопом. До дворца добрались быстро, но все равно недостаточно быстро, чтобы успеть. Следуя чутью Дилана – хоть он и предупредил, что след слабеет и становится все более расплывчатым, – взбежали вверх по ступенькам и устремились в ту же часть дворца, где обнаружили неделю назад тела Лоры и Лидии.
На этот раз комната оказалась не заперта. Как впоследствии заметил с грустным смешком Винсент, мы дали тъёрну достаточно времени, чтобы беспрепятственно уйти с места убийства. Однако иными оказались и некоторые другие обстоятельства. На сей раз девушка была одна. Она была одета; в этом отношении все было вполне прилично – если, конечно, такое понятие вообще можно применить к убийству. Тъёрн выпил ее кровь, но в остальном тело не тронул.
Мы снова стояли в комнате, в то время как за спиной собиралось все больше и больше людей. На сей раз среди них оказались и две или три конкурсантки. Вставая на цыпочки, вытянув шеи, они снова и снова старались углядеть между чужими головами жуткое зрелище – лежащее на постели обескровленное тело Вежанны. И с их уст, а позднее и с губ других свидетелей все чаще и чаще полушепотом срывалось одно и то же имя: Ирвин Торендо.
Глава 16
Заключенный
Ирвина Торендо арестовали в ту же ночь. Как выяснилось, за время нашего отсутствия он успел вернуться во дворец и, самолично проверив посты охраны в крыле конкурсанток, удалиться в свои покои. Там-то его и взяли королевские стражники, буквально подняли с постели. Он утверждал, что никуда не отлучался, состоявший при нем офицер это подтвердил, однако слушать ни того, ни другого не стали. Торендо был главным подозреваемым, а офицер – его непосредственным подчиненным и преданным человеком.
О том, что Вежанна крутила роман с Торендо и в самом скором времени собиралась отправиться к нему на интимное свидание, не слышал только глухой – во всяком случае, в нашем крыле. Опрос стражников быстро прояснил ситуацию. Девушка сама ушла из своей комнаты еще до наступления вечера. Нарядилась она при этом с особым старанием. Подружкам (или, на деле, конкуренткам) с гордостью сообщила, что у нее сегодня важное свидание. Если бы она попыталась уйти вечером, ее бы, вероятнее всего, из крыла не выпустили. Однако девушек не ограничивали в передвижениях на протяжении всего дня. Поэтому Вежанна здраво рассудила, что, если она хочет попасть на свое свидание, ускользнуть следует заранее. Результат этого поступка мы имели возможность увидеть.
Данных обстоятельств в сочетании с тем фактом, что Торендо и ранее являлся одним из главных подозреваемых (о последнем было известно королю и некоторым из его приближенных), оказалось достаточно, чтобы начальника охраны арестовали и поместили в королевскую тюрьму. Суд был скорым. На следующее же утро Торендо был приговорен к смертной казни, которая, в свою очередь, должна была состояться три дня спустя. Люди Торендо пытались протестовать, но излишне не горячились, хорошо понимая, чем это чревато – оспаривать решение самого короля. Я поступила чуть менее благоразумно и попыталась напомнить его величеству о том, что у Охотников принято сначала предлагать тъёрну возвратиться в его мир и прибегать к убийству лишь в случае отказа. Добиться аудиенции у Рамиро было непросто, но я шла напролом, и в конечном итоге мою просьбу – чтобы не сказать требование, – удовлетворили. Однако особого эффекта это не возымело. Монарх довольно холодно напомнил мне о том, сколько женщин уничтожил тъёрн непосредственно в королевском дворце, то есть святая святых столицы и государства. За такое мало было отправить преступника через Врата и мало просто убить мечом. Он должен быть публично казнен на эшафоте. Но неизвестно, Торендо ли виноват во всех этих преступлениях, отметила я. Не исключено, что во дворце орудует еще один тъёрн. Вот и хорошо, последовал ответ. Займитесь этим. Найдите второго тъёрна. Именно за этим вас сюда и пригласили. А позаботиться о восстановлении справедливости монарх в состоянии и без нашей помощи.
Единственное, чего мне удалось добиться на той аудиенции, – это право на встречу с заключенным.
Тюремные стены источали холод, сырость и вроде бы несильный, но тошнотворный запах, пропитавший все кругом. Следом за стражником я прошла по узкому коридору с непривычно низким потолком. Иногда приходилось пригибать голову, и это позволило мне углядеть в свете факела длинный тонкий хвост, исчезающий в щели. Кажется, все-таки мышь. Это более приятно, но, впрочем, врать себе не стоит: крысы здесь, несомненно, тоже водятся, и в немалом количестве.
Наконец мы вышли в небольшой закуток, в котором располагалась всего одна камера. Я вложила монету в руку стражника, и тот с поклоном удалился. Я находилась здесь вполне официально, поскольку получила королевское разрешение на разговор с заключенным, однако опыт учил меня, что взятками не стоит пренебрегать, тем более в случаях, когда тратить для этой цели крупные суммы не требуется.
– Позовите меня, если вам что-нибудь понадобится, – вежливо произнес стражник, прежде чем оставить нас с узником наедине.
Ирвин стоял ко мне спиной и смотрел в зарешеченное квадратное окно. Оно было расположено высоко, но давало заключенному возможность выглянуть наружу, поднявшись на своего рода ступеньку, образованную неровностью камня. Услышав наши голоса, он обернулся и, спустившись, приблизился к двери. Я подошла к ней со своей стороны.
– Здравствуй.
Официоз показался мне крайне неуместным при нынешних обстоятельствах.
– Здравствуй. – Ирвин принял обращение на «ты». Его голос прозвучал непривычно хрипло. – Все-таки пришла.
– Да.
Я мучительно искала, что сказать, но в голове было на редкость пусто.
– Как ты здесь?
Я произнесла эти слова и сразу же почувствовала себя полной идиоткой. Чрезвычайно уместный вопрос, ничего не скажешь.
– Нормально.
Каков вопрос, таков и ответ. Я опустила глаза. Сама не заметила, как сжала в пальцах решетку.
– Тебе что-нибудь нужно?
Уж если дело дошло до дурацких вопросов, не ограничиваться же, право слово, одним!
Ирвин покачал головой.
– У меня все есть. – Непродолжительная ироничная усмешка. Ирония направлена не на меня, скорее на обстоятельства. – Да и мало существует вещей, без которых нельзя было бы обойтись в течение трех дней.
Дыхание резко перехватило, будто в груди возвели плотину, не пропускающую воздух. Я снова подняла на него глаза и на этот раз не торопилась их отвести.
– Здесь холодно, – заметила я затем.
Это была правда. Снаружи дни стояли теплые, а здесь… Холод, может, и не безумный, но если находиться на одном месте много часов подряд, а тем более дней… Я заметила, что дублет Ирвина застегнут на все пуговицы, а рукава вытянуты до предела и частично прикрывают ладони.
– Это не так уж страшно. – Кажется, он проследил мой взгляд. – К тому же, – в голосе снова намек на иронию, – суровая простуда помогла бы мне примириться с мыслью о казни.
Всегда знала, что мужчинам легче смириться с серьезными тяготами, чем с мелкими неприятностями.
– Вот, возьми.
Я протянула ему длинный тонкий шарф, какой некоторые повязывали на шею или обматывали вокруг головы. Не слишком хорошее подспорье, но больше ничего подходящего при себе не было.
– Спасибо.
Отнекиваться Ирвин не стал, платок принял. Правда, использовать его для утепления тоже не спешил, просто оставил сжатым в руке.
– Ты ничего не хочешь мне рассказать?
Я должна была задать этот вопрос. Отчего-то было важно, чтобы он сам прямо сказал мне все как есть, хотя бы сейчас, когда ему уже нечего было терять… Впрочем, нет. Не хочу знать этого наверняка. Я видела труп Вежанны, а еще хуже – видела трупы Лоры и Лидии, точнее говоря, то, что от них осталось. Я не хочу точно знать, что это сделал он.
Ирвин смотрит непонимающе. Или якобы непонимающе. И я, хоть и не хочу ничего знать, все-таки задаю прямой вопрос:
– Ты действительно ее убил?
И вся сжимаюсь глубоко внутри, как будто готовлюсь к удару.
– И ты туда же? – Ирвин со вздохом отошел от решетки, повернулся в сторону окна. – Зачем, спрашивается, мне было это делать?
Я опустила глаза. У меня не было ответа. Вернее, был, но я не желала его озвучивать.
– Но ты действительно с ней встречался, – осторожно сказала я, начиная издалека.
– Чепуха, – отрезал Ирвин.
– К чему отрицать очевидное? Ты с ней флиртовал, я сама не один раз была тому свидетельницей.
– И что же? Я много с кем флиртовал, – не без раздражения отозвался он. – Эти девушки приезжают во дворец в надежде на неземные блага. А натыкаются на отчуждение, презрение и зависть. Быстро понимают, что они никому здесь не нужны, кроме как в качестве сиюминутного развлечения. Им страшно и одиноко. Я немного поднимал им настроение, только и всего. Не все же такие смелые, как ты, – добавил он затем.
Я сглотнула. Смелая? Возможно. Вот только я боюсь тысячи вещей. В том числе и сейчас. Боюсь смотреть тебе в глаза. Боюсь задать в лоб чрезвычайно важный вопрос. А больше всего боюсь, что выйду отсюда и в следующий раз увижу тебя только на эшафоте.
– Да и потом, – продолжил тем временем Ирвин, – уж если на то пошло, покажи мне мужчину, которому неприятно общество красивых женщин.
– Но с Вежанной было не так, как с другими. – Я заставила себя гнуть свою линию. – Вы были любовниками или как минимум собирались ими стать. Она сама об этом говорила.
– Значит, она принимала желаемое за действительное или просто вводила вас в заблуждение! – Ирвин развел руками и эмоционально потряс головой. – По-твоему, я совсем не разбираюсь в женщинах? Не соображаю, с кем можно заводить интрижку, а с кем это выйдет себе дороже?
Я прикусила губу. Да, все это логично. Все это было предельно логично, вот только… Не все ли равно тъёрну, чью кровь испить? А если даже не все равно, не может ли он выбрать для этой цели именно ту стерву, которую все вокруг терпят с немалым трудом?
– Эти идиоты решили, что я тъёрн, – проговорил Ирвин, в отчаянии запрокидывая голову. – Не знаю, чем я похож на тъёрна и с какой стати у них возникла такая идея. Но они ничего не желают слышать.
– Ну, чем ты похож на тъёрна, я могу тебе сказать, – слабо улыбнулась я. – Знаешь, как обычно выглядят тъёрны? В большинстве случаев это молодые привлекательные брюнеты, высокие, статные и чрезвычайно обаятельные.
– Отлично, – невесело усмехнулся Ирвин. – Никогда не думал, что сравнение с тъёрном мне польстит.
За окном послышался громкий равномерный стук. Я нахмурилась.
– Что это? – спросила я. – Там что-то строят.
Ирвин улыбнулся. Так, что у меня мороз пробежал по коже.
– Строят, – подтвердил он. – Эшафот.
У меня вытянулось лицо.
– Что, прямо здесь? – пробормотала я. – За твоим окном?
– На самом деле так бывает очень часто, – с деланым безразличием откликнулся Ирвин. – Разве ты не знала? Впрочем, конечно нет, откуда? И не дай Создательница тебе узнать.
Ирвин держал руку на решетке, и, просунув пальцы между прутьями, я молча накрыла ее своей ладонью. И тут же почувствовала, как его вторая рука легла поверх моей.
– Хоть вспоминать-то меня будешь? – прищурился он.
Я сделала глубокий вдох и задержала дыхание. Вспоминала ли я встречавшихся мне на пути тъёрнов? Далеко не всех, некоторых – изредка, но никого – всерьез. Но Ирвина Торендо помнить буду точно. И хочу помнить его, зная, что он жив – в этом ли мире, в том ли…
Послышавшееся за спиной лязганье заставило меня обернуться. Я отчего-то испугалась, но с губ почти сразу же сорвался вздох облегчения: это был всего лишь наш стражник. Принес заключенному еду. Я с отвращением проследила взглядом за перекочевавшей в камеру миской.
Ирвин только качнул головой – дескать, эта деталь особого значения не имеет. Я была другого мнения. Если человек проводит в камере свои последние дни, неужели нельзя хотя бы нормально его кормить? Человека… или тъёрна. Да какая разница?! Решение созрело само собой.
– Да, и еще, – произнес между тем Ирвин. – Тогда, во время игры в фанты. Я знал, что приглашаю на ужин именно тебя.
– Откуда? – спросила я почти отсутствующим тоном.
Источник информации был сейчас последним, что имело значение.
– Лакей, – тоже довольно безразлично пояснил Ирвин. – Я дал ему указания до начала игры. Он кашлянул, когда дело дошло до твоего фанта.
Я попыталась вспомнить. Нет, не обратила внимания. Зато хорошо помню Вежанну, извлекающую из шляпы очередной фант.
– Скажи, – я пристально посмотрела на Ирвина, – ты действительно ее не убивал?
– Опять ты за свое, – закатил глаза он. – Нет, не убивал.
– Хорошо, – кивнула я. – В таком случае я попытаюсь найти этому доказательства. И времени терять нельзя.
Я высвободила свою руку. Ирвин выпустил ее неохотно.
– Если ты этого не делал, – я отступила от камеры и остановилась, вытянув в его сторону указательный палец, – я сумею тебя отсюда вытащить. Я вернусь.
Читать бесплатно другие книги:
