Охотники на тъёрнов Куно Ольга
– Леди, – холодно произнес Ирвин, не поворачивая к Нурит головы и глядя исключительно на дракона, – у вас нет никаких собственных дел?
Плечи ведьмы содрогнулись в беззвучном смехе.
– Прошу прощения, – сказала она вслух, – привычка.
Лично мне показалось, что привычка – последнее, что когда-либо руководило действиями Нурит.
А Ирвин уже шагнул в сторону дракона. Винсент выступил вперед секундой позже, встал с ним плечом к плечу. Затем к ним присоединились Дилан и капитан Менендес.
Я стояла рядом с Нурит, сцепив руки. Кто победит в этой схватке? Вернее всего, люди, их достаточно много. Если, конечно, большинство из них не разбежится в страхе. Но даже в случае победы кто из людей выйдет из этой схватки живым? В прошлый раз Ирвин едва не умер; потребовались месяцы на то, чтобы его здоровье восстановилось. Что будет сейчас?
Стараясь унять бешено колотящееся сердце, я тоже сделала шаг вперед. Но и не думала прикасаться к кинжалу; это было бы по меньшей мере глупо. Вместо этого я вгляделась в дракона – его плотную золотисто-зеленоватую чешую, длинный хвост, крупную голову с расширившимися ноздрями, из которых выходил пар, – и прикрыла глаза, сохранив этот образ перед мысленным взором.
С чего же начать? С ярости, злости, желания незамедлительно отомстить этим крохотным и невероятно наглым людишкам? И, пожалуй, с размеров. Я представила, что я огромна, моя голова гораздо ближе к потолку пещеры, чем она есть на самом деле, а крупные камни кажутся мне легкими песчинками…
…И почувствовала, как в самом деле начинаю увеличиваться в размерах.
Времени ушло не больше, чем на превращение в тъёрна, несмотря на то что физиологическая разница была сейчас куда как серьезнее. Потолок действительно стал ближе, а вся пещера – намного меньше. Стены как будто приблизились друг к другу, создавая тошнотворное ощущение клаустрофобии, хотя на самом деле здесь все еще было где развернуться. Просто контраст с недавним восприятием помещения оказался разительным. Опустив голову, я увидела там, внизу, людей. Они были маленькими-маленькими… не как букашки, конечно, скорее как кролики или, может быть, еноты? Как можно серьезно относиться к существам такого размера?
Я снова подняла голову и на этот раз встретила внимательный, изучающий взгляд умных зеленовато-серых глаз. Теперь я хорошо понимала мимику дракона. Он был удивлен, но не сбит с толку; видимо, ему было известно о существовании таких, как я. Он неспешно, чуть вопросительно склонил голову набок. В обращенном ко мне взгляде не было угрозы, скорее интерес, да и вообще, сейчас я не видела в его облике ровным счетом ничего страшного.
– Не трогай их, – сказала я. Людям внизу, должно быть, показалось, что я издала грозное, воинственное рычание. – Они не сделали тебе ничего дурного.
На сей раз дракон наклонил голову немного вперед, взглянув на меня исподлобья.
– Не сделали ничего дурного? – переспросил он, и теперь в его интонации сквозила совсем другая грань удивления. – Они заманили меня в ловушку! – воскликнул он, хлопнув по полу хвостом. Вполсилы, но этого было достаточно, чтобы пещера содрогнулась. – Напали всем скопом! Вырубили при помощи какой-то снотворной гадости! Чуть было не сломали мне крыло, пока затаскивали в эти чертовы пещеры!
Дракон продемонстрировал мне пострадавшее крыло, и я сочувственно поцокала языком. В этот момент из моего рта вырвалась слабая струйка пламени. До чего любопытное ощущение! Я так заинтересовалась, что даже забыла о теме обсуждения, и осторожно попробовала пустить пламя еще раз. Получилось. Скосив глаза, дабы проследить за полоской огня, я вдруг осознала, что она чуть не коснулась самого носа моего собеседника. Я виновато опустила глаза. Неловко получилось. Может, я нарушила правила драконьего приличия? Но нет, мой собеседник, похоже, не обиделся. Напротив, с интересом принюхался к струйке пламени, после чего продолжил говорить:
– Они нацепили на меня эту дурацкую цепочку, от которой чешется шкура; к тому же она противная на вкус! И ты говоришь, мне не за что им отомстить?
Договорив, он многозначительно фыркнул, выпуская из ноздрей два облачка пара. Я засмотрелась на то, как они медленно растворяются в воздухе.
– Ты конечно же прав, – примирительно произнесла я, делая над собой усилие, дабы вернуться мыслями к нужной теме. – Но посмотри! Это не те люди. На тебя напали другие. А эти – их враги.
– Н-да? – Дракон, щурясь, присмотрелся к стоящим внизу. – Другие? Не знаю. Для меня они все на одно лицо. Как ты их различаешь?
Я улыбнулась; получилось загадочно и, кажется, довольно кокетливо.
– Есть разные способы. Просто поверь мне: это не они. Я не лгу.
– Я тебе верю, – неожиданно легко согласился дракон. – Нет причин не верить. И что ты предлагаешь?
– Мирно разойтись, – ответила я. – Ты полетишь к себе домой, они вернутся к себе. И никто не пострадает.
– Ты так о них печешься? – непонимающе произнес он. – Было бы о ком. Вся эта мелочь одинакова. Все они заодно. Те или эти – разница невелика.
Я покачала головой, ощущая гибкость и одновременно силу своей новой шеи.
– Это не так. Эти люди внизу – враги твоих врагов. Стало быть, для тебя они союзники. Они убили тех, кто захватил тебя в плен. А сейчас хотят одного – уйти из этой пещеры. Им не нужна твоя жизнь. А разве тебе нужны их жизни?
– Мне? – фыркнул дракон, обдавая пламенем стену пещеры. – Мне вообще нет никакого дела до этой мелочи. Глаза б мои их не видели.
– Вот и хорошо, – улыбнулась я. – Лети к себе домой, и больше их не увидишь.
Дракон вздохнул, заставив наблюдающих за нами людей сильно занервичать.
– Ладно, уговорила, – сдался он. – Полечу, пожалуй. Эти человеки – ну или не эти, как ты говоришь, а те – изрядно меня отвлекли от важных дел. Надо наверстывать. Слушай, а полетели со мной?
– Кто – я? – От столь внезапного предложения я закашлялась и, кажется, чуть было не спалила нескольких гвардейцев. И брякнула, будто это являлось главной причиной для отказа: – Да я даже летать не умею.
– Да ты не пробовала, – беззаботно отозвался дракон. – Не боись, я тебя научу.
Я замотала головой и даже попятилась назад.
– Спасибо, но не стоит. И потом, ты же знаешь: я – человек.
Я мотнула головой в сторону других представителей своего вида.
– Ты что, хочешь превратиться обратно? – удивленно нахмурился дракон.
– Ну… Вроде бы да, – осторожно подтвердила я.
Такой ответ оказался выше понимания собеседника. Судя по взгляду зелено-серых глаз, будь он человеком, покрутил бы пальцем у виска.
– Ну как знаешь, – не стал упорствовать он. – Но если передумаешь, прилетай в гости.
– Непременно, – облегченно пообещала я.
И с чувством выполненного долга стала принимать человеческий облик.
Пещера снова стала гигантской, потолок – высоким, а дракон – огромным. Люди, напротив, приобрели нормальные размеры. Взгляды у них были настороженные, руки по-прежнему сжимали мечи.
– Все в порядке, – сказала я, удивляясь тому, как тихо звучит мой голос.
Вообще, я чувствовала себя дико усталой, как будто только что без остановки пробежала пару миль.
Дракон зарычал так, что под ногами ощутимо задрожал пол. Я улыбнулась.
– Что он сказал? – подозрительно спросил стоящий рядом Ирвин.
– Что в облике дракона я выгляжу гораздо красивее, чем сейчас, – перевела я.
Ирвин кашлянул, явно не разделяя мнение змея. А мне подумалось: хорошо, что он не знает содержания всего нашего разговора с драконом. Даже не знаю, как бы отреагировал Ирвин, если бы выяснил, что дракон некоторым образом попытался за мной поухаживать.
А между тем последний развернулся и уверенно приблизился к одной из стен. Магически замаскированный проход, широкий и тянущийся от пола почти до самого потолка, стал виден лишь после того, как змей подошел к нему вплотную. Спустя мгновение дракон, расправив крылья, взмыл в небеса.
– Он что, подбивал к тебе клинья?
Ирвин оказался еще более проницательным, чем я от него ожидала.
– Ты что, намерен ревновать меня к дракону? – с вызовом спросила я.
Ирвин склонил голову набок и задумчиво пожевал губами.
– Пожалуй что нет, – постановил он затем.
– Ну вот и хорошо, – усмехнулась я.
После чего ощутила слабость в ногах. Картинка перед глазами стала расплывчатой, и я потеряла сознание.
Глава 30
Помолвки
Проснувшись и открыв глаза, я обнаружила, что нахожусь в совершенно незнакомой комнате. Судя по обстановке, спальня. Просторна, не перегружена предметами обихода. Мебель из вишневого дерева. Несколько массивных канделябров. Сама я лежу в кровати с высокой спинкой, обложена подушками, укрыта пуховым одеялом. Из окна в комнату падает широкая полоса солнечного света. Кажется, время уже не раннее.
На стуле в изножье кровати сидит Ирвин и читает какую-то книгу в темно-красной обложке, держа ее тремя пальцами за корешок. Я страшно рада видеть здесь именно его, но сообщать об этом не спешу, а вместо этого задаю банальный, но от того не менее актуальный вопрос:
– Где я?
Ирвин быстро опускает книгу, а его взгляд из напряженного резко превращается в насмешливый.
– В спальне, – жизнеутверждающе просвещает меня он.
– Надо же… Сама бы я не догадалась. А в чьей, можно поинтересоваться?
– В моей, ясное дело.
Ирвин откидывает книгу на край кровати и передвигает стул ко мне поближе.
– Интересные творятся дела, – бормочу я. – Сначала ты ни с того ни с сего врываешься ко мне в купальню. А теперь я оказываюсь у тебя в спальне, даже не помня, как такое произошло?
– Меньше надо падать в обморок, – беззаботно пожимает плечами Ирвин. – Ты была без сознания, и я приволок тебя сюда.
– Угу, скажи еще, что воспользовался ситуацией! – фыркнула я.
– Конечно, – не замедлил с ответом он. – Три раза.
Я прислушалась к собственным ощущениям. Врет.
– Врешь, – не стала скрывать свои мысли я.
– Ладно, вру, – легко согласился он. – Четыре.
– Тяжело же тебе, бедному, пришлось, – хмыкнула я. – Не надорвался?
– Не без того, – охотно подхватил Ирвин, искажая интерпретацию моих слов по собственному усмотрению. – Тебе не говорили, что ты довольно много весишь?
«А как же? Говорили! Винсент!» – чуть не ответила я, но в последний момент все-таки удержалась.
– Слушай, прекрати врать! – заявила я вместо этого. – Я прекрасно помню твою спальню. И это, – я обвела взглядом комнату, в которой лежала, – точно не она.
– Не она, – подтвердил Ирвин. – Ты была в спальне у меня дома. А эта – во дворце. Собственно, ты и сюда бы успела добраться, если бы не занималась ерундой тогда за ужином и не сыпала в тарелки поренью.
– То есть ты признаешь, что уже тогда собирался затащить меня в постель! – воскликнула я, садясь повыше и обличительно вытягивая руку.
– Еще как признаю, – даже и не подумал отнекиваться он. – И что?
Я задумалась. А действительно, и что? Вроде и знаю, что ему положен втык, а вот за что конкретно – сформулировать не могу. Остается лишь развести руками.
– Ну ладно, – сдала позиции я, – а который час?
– Два часа утра, – не моргнув глазом ответствовал Ирвин.
М-да, такой ответ очень в его духе. Стоп, но ведь это значит…
– Я что же, проспала половину суток?! – изумилась я.
– Бери выше, – откликнулся Ирвин. – Ты проспала полтора сут… полторы сут… В общем, день и еще полдня, – нашелся он.
– Сколько?! – Я грохнулась обратно на постель. – Полтора… День и еще полдня?! А что со мной было?
От такой новости я порядком испугалась.
– Переутомление от непривычного использования альтера, – объяснил Ирвин, опуская руку поверх моей ладони. – Ничего страшного. Все позади, твой организм вполне восстановился. Последние сутки ты спала за счет действия специальных препаратов.
– Каких еще препаратов? – не слишком обрадовалась я.
Не люблю лекарства. Особенно такие, которые усыпляют.
– Лекарь сказал, что без этих препаратов твое здоровье восстановится далеко не сразу. А с ними ты сутки проспишь, но зато за это время они снимут все остаточные явления. Я сказал ему дать тебе эти лекарства.
– Ах вот как? – Я почувствовала себя глубоко возмущенной. Меня-то никто не спросил. А я наверняка предпочла бы немножко поболеть вместо того, чтобы глотать всякую гадость. – А на каком основании, можно тебя спросить, ты принимаешь за меня такие решения? Кто ты вообще такой, черт тебя побери?!
– Брось кипятиться, – спокойно отозвался Ирвин. – Вот, лови.
Он извлек из нагрудного кармана какую-то коробочку и бросил прямо в меня. Я поймала ее на лету.
– И что это было??? – раздраженно поинтересовалась я, размахивая рукой, в которой держала коробочку.
– Ты только что согласилась выйти за меня замуж, – невозмутимо откликнулся Ирвин.
– Когда это? – фыркнула я.
– Когда взяла мое кольцо.
Я недоверчиво на него поглядела. Потом открыла коробочку. Надо же, действительно кольцо. Белое золото, полоска которого изображает обвившийся вокруг пальца стебель, наверху – цветок все из того же металла, в сердцевине посверкивает бриллиант. Я повертела кольцо в руках.
– Теперь отвечаю на твой вопрос, – как ни в чем не бывало продолжил Ирвин. – Как твой жених, я имел полное право принять решение касательно твоего лечения.
Я уставилась на него, чувствуя себя, признаться, довольно-таки растерянно.
– Какой еще жених? – возразила я наконец. – Разве так делают предложение? По-моему, при помолвке жених обычно надевает кольцо невесте на палец. А не швыряется им, рискуя оставить ее без глаза.
– Ну ты ведь не готова предоставить для такой цели свой палец, это мы уже проходили, буквально в соседней комнате, – напомнил Ирвин.
– Надо же, запомнил! – не то подивилась, не то упрекнула я.
– Еще бы!
– Так это когда было!
Ирвин склонил голову набок.
– А что, с тех пор что-то изменилось?
– Да практически все! – уверенно заявила я.
– Докажи.
Он со значением скосил глаза на кольцо. Ну уж нет.
– Значит, так. – Мой тон стал требовательным. Я решительно скинула одеяло и села на кровати, поджав ноги. Что там на мне надето? Ночная рубашка? Ну и ладно. – Ты немедленно, сию же секунду отрываешь свою задницу от стула, говоришь какие-нибудь красивые слова и сам надеваешь это кольцо мне на палец!
Ирвин тихо застонал.
– А что, обязательно надо вставать? – взмолился он. – Почему нельзя произнести красивые слова, сидя задницей на мягком стуле?
– Нельзя.
Я была непреклонна.
Шумно, напоказ вздохнув, Ирвин все-таки поднялся на ноги.
– Ладно. Клавесин, – сказал он.
Я уставилась на него непонимающе и одновременно выжидательно. Объяснений не последовало.
– И что это было? – прищурилась я.
– Ты же просила произнести красивые слова. По-моему, слово «клавесин» звучит красиво.
– Ирвин, – прорычала сквозь зубы я, – не испытывай мое терпение! Либо делаешь все как положено у людей, либо забирай свое кольцо и носи его сам!
Не скрою, в этот момент я блефовала. Уж больно красивое было кольцо, расставаться с ним не хотелось. Да и жених, положа руку на сердце, тоже ничего так. Так бы в постель и затащила. Но должны же быть какие-то границы!
– Так. Подвинься, – велел Ирвин.
Ну это уже слишком. Так нагло распоряжаться… в собственной спальне!
Не дожидаясь, пока я послушаюсь, он попросту передвинул меня к центру кровати, а сам улегся с краю и заложил руки за голову.
– Ты говорила, чтобы я оторвал задницу от стула, – заметил он, предупреждая мою возмущенную реплику. – О кровати речи не шло.
Расширив глаза, я два раза открыла и закрыла рот, не находя слов.
– Скажи-ка, Стелла, тебе никогда не доводилось перекидываться в карася? – поинтересовался Ирвин.
Я набрала в грудь побольше воздуху, чтобы уж теперь-то высказать этому наглецу все, что я о нем думаю.
– Стелла, – неожиданно мягко произнес он. Заготовленный для перепалки воздух как-то сам собой выдохнулся. – Расслабься. Просто ляг.
Я отчего-то послушалась. Ирвин склонился надо мной.
– Из-за тебя я отрекся от всех уроков, которым научила меня жизнь. Отступил от всех правил, которые нерушимо соблюдал многие годы. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой. Хочу, чтобы ты забрасывала меня язвительными фразами и заявляла, что у нас все не как у людей. И уж конечно хочу иметь возможность без ограничения вторгаться к тебе в купальню. Какие еще слова тебе нужны?
Последний вопрос был задан весьма своеобразным тоном, я бы сказала, иронично-жалобным.
– Больше никакие, – признала я. – Про купальню даже было лишнее.
– Стало быть, ты удовлетворена? – понадеялся на лучшее Ирвин.
Оптимист.
– То есть как это «удовлетворена»? А кольцо?!
– Вот же оно! Уже у тебя! – заметил Ирвин, указывая на кольцо, которое я действительно держала в руках.
– А надевать его мне на палец кто будет? – полюбопытствовала я.
Ирвин возвел глаза к потолку и застонал.
– А сама что, не можешь? – тоскливо спросил он.
Я энергично мотнула головой.
– Послушай, пожалей мои мышцы! – воззвал к женской совести Ирвин. – Это же надо напрягать пальцы! Целых три! Я уже молчу про мизинец!
– А мизинец-то тут при чем? – заинтересовалась я. – Ты собираешься надевать кольцо с его помощью?
– А как ты полагаешь: могу я использовать остальные пальцы, не передвигая при этом мизинец? – парировал Ирвин, одновременно выхватывая кольцо из моей руки. – Сама посмотри!
Якобы намеренный наглядно продемонстрировать мне неизбежную для мизинца нагрузку, он взял мою руку в свои. Медленно погладил ее, разглядывая мои пальцы. Потом развернул ладонью вверх едва ощутимо провел по ней рукой, мягко чертя невидимый круг. Стало чуть-чуть щекотно.
Затем, снова развернув мою руку, Ирвин плавным движением надел кольцо на палец.
– Ну все, – с легкой улыбкой констатировал он.
После чего поцеловал мою руку, украшенную теперь золотым цветком, и, не выпуская ее, перебрался к губам. Я прикрыла глаза.
Поцелуй был долгим. Сначала мы едва касались друг друга губами, чтобы сразу же отпустить, потом, наоборот, практически перестали выпускать друг друга.
А потом в дверь постучали.
– Здесь заперто? – спросила я, поднеся губы к уху Ирвина.
– Нет, – с досадой ответил он.
– Тогда лучше открыть, – вздохнула я, вынужденно отстраняясь.
Ирвин соскочил с кровати и крикнул, что можно заходить. В комнату вошел тот самый офицер, что и раньше дежурил при этих покоях.
– Сэр Торендо, пришли две конкурсантки, – сообщил он.
– Целых две?! – Я аж подпрыгнула на постели. – Ну ты даешь! Значит, с одной девушкой помолвка, а две других уже на очереди в гости? А ты, – теперь я обратилась к офицеру, – ты, между прочим, говорил мне, что сэр Торендо к себе по нескольку девушек за раз не водит!
– Ты ей такое говорил? – повернулся к дежурному Ирвин.
– Э… – Тот вжал голову в плечи и внятного ответа предпочел не давать.
– Черт знает что! – развел руками Ирвин. – Сдал меня всего с потрохами первой встречной.
– Я – не первая встречная! – возмутилась я. – Я – твоя невеста!
Для верности я помахала перед обоими рукой, демонстрируя кольцо.
– Ты сдал меня всего с потрохами моей первой встречной невесте! – исправился Ирвин.
– Виноват, сэр Торендо! – выпрямившись, громко произнес офицер. Ясное дело, всерьез он гнева начальства не испугался, но определенную видимость следовало соблюдать. – Больше этого не повторится. Разрешите обратиться?
– Ну?
– Поздравляю с помолвкой! – радостно и уже совсем не по-военному воскликнул офицер.
– Спасибо, – рассмеялся Ирвин. – Еще успеешь.
– И еще, – продолжил дежурный. – Забыл уточнить: девушки просятся не к вам, а к леди Стелле.
– А вот с этого следовало начинать! – заметила я.
– Позвать их? – спросил он.
Ирвин вопросительно на меня посмотрел. Я покачала головой.
– Знаешь, – снова обратилась я к офицеру, – ты лучше скажи им, что я только-только пришла в себя и должна еще немного отдохнуть. Но я чрезвычайно благодарна им за заботу и надеюсь, что мы очень скоро увидимся. Передашь?
– Конечно.
Он повернулся к Ирвину, ожидая распоряжений.
– Свободен, – кивнул тот, и офицер вышел, закрыв за собой дверь.
Я снова легла, опустила голову на подушку.
– Ирвин, – слабым голосом позвала я. – Подойди, пожалуйста.
– Что такое? – нахмурился он. – Тебе нехорошо? Позвать лекаря?
Я еле-еле покачала головой. И, едва ворочая языком, прошептала:
– Просто подойди.
Ирвин послушался и сел рядом на край кровати. Вытянув руки, я обхватила его за шею и с энергией, демонстрирующей вполне хорошее здоровье, притянула к себе.
– Попался! – довольно констатировала я, прежде чем поймать губами его губы.
– Да я еще тогда в купальне заподозрил, что попался, – фыркнул Ирвин, забираясь на кровать.
Перекатившись на спину, он увлек меня за собой. Думаю, Дилан остался бы нами доволен.
Я водила пальцем по груди Ирвина, рисуя замысловатые узоры. Никакого особого смысла в этом действии не было, просто мне так нравилось. Нравилось ощущать близость его кожи, чувствовать его запах, нравилась расслабленная доступность моего любимого мужчины.
– Пожалуй, я заберу у тебя кольцо, – заявил Ирвин, тем самым грубо нарушая мою умиротворенность.
– Это еще почему? – подозрительно спросила я, на всякий случай прикрывая кольцо второй рукой. – Ты что, раздумал на мне жениться?
– Нет, просто оно царапается, – отозвался Ирвин, вытягивая из-под спины сбившуюся подушку и откидывая ее в сторону.
– Переживешь, – отрезала я. И, поняв, что препирательства по данному вопросу не будет, переключилась на другую тему. – Знаешь, Ирвин, – посерьезнев, сказала я, – кажется, я должна перед тобой извиниться.
– Ну-ка, ну-ка! – Ирвин оживился. – Обожаю, когда передо мной извиняются.
– Да ну тебя!
Я с силой толкнула его в бок, а он потрепал меня по волосам. Я снова заговорила серьезно:
– Твой альтер спас всем нам жизнь по меньшей мере два раза. Да нет, даже больше. А я, когда узнала о нем в первый раз – ну, на презентации, – отозвалась о нем несколько… э… неуважительно.
– Знаю, – усмехнулся Ирвин. – Ты сочла, что он может пригодиться в домашнем хозяйстве.
– Откуда ты знаешь? – подскочила я. – Ага. Глупый вопрос. Винсент тебе наябедничал?
– Угу.
– Вот же мужики! – вспылила я. – А еще упрекаете в излишней разговорчивости женщин.
Однако упоминание о Винсенте направило мои мысли в новое русло.
Читать бесплатно другие книги:
