Прихоти повесы Дрейлинг Вики

– Милорд, будут какие-нибудь приказания?

– Возвращайся в Дирфилд, найди Льюиса на конюшне и скажи, что мы отправляемся назад в четыре часа.

– Да, милорд.

Когда Джон ушел, Колин снова обнял ее.

– Спасибо, что приехала.

– Разве я могла не приехать? – Она вытерла слезы.

Он протянул ей платок.

– Ты же не старый дом оплакиваешь, так ведь?

– Я была уверена, что он станет твоим. – «Я хотела, чтобы он стал нашим».

– Это ведь не конец света, – сказал Колин. – Есть вещи посерьезнее. Пойдем в гостиную, мне надо кое-что тебе показать.

Почему все рухнуло? Она понимала, что думать так – странно, но они работали так упорно, и ей так хотелось, чтобы он получил это поместье во владение, чтобы у него появился собственный дом на земле, в которой покоится его мать.

В гостиной Колин сразу направился к камину.

– Разведу огонь, а то здесь довольно прохладно.

– А я приготовлю чай. Маргарет собрала нам корзину с едой.

– Это будет здорово, – обрадовался Колин. – Давай помогу, корзина небось тяжелая.

И уже вскоре огонь весело затрещал в камине, а чайник с водой засвистел. Анджелина засыпала чайный лист в заварочный чайник, и Колин залил его кипятком.

– Пока чай заваривается, хочу показать портрет моей матери.

Он вынул шкатулку и протянул ей инкрустированную жемчугом рамку.

– Какая красивая женщина! – воскликнула Анджелина, восхищенно разглядывая миниатюру. – Где ты нашел портрет?

– Отец держал его в ящике письменного стола. Думаю, он чувствовал себя виноватым перед Маргарет, поэтому отдал портрет мне. Как видишь, не все утеряно.

Покусав губу, Анджелина только кивнула, потому что лить слезы глупо, тем не менее сердцем она чувствовала, насколько Колин разочарован.

– Мне кажется, Фарадеи проявят любезность и разрешат тебе регулярно посещать могилу матери.

– Да, я поговорю с ними. Это ничего не будет им стоить. Надеюсь.

Она разлила чай.

– Могу признаться, мне немного грустно. Я уже думала о том, как будем менять драпировки. Мы не прошлись по парку, не обсудили, какие цветники разбить, какие овощи посадить весной, но теперь это уже не твоя забота.

В молчании они принялись пить чай, потом, отставив свою чашку в сторону, Анджелина спросила:

– Ты приедешь в Дирфилд на Рождество?

– Вообще-то у меня дела в Лондоне, так что возвращусь домой за несколько дней до праздника.

У нее возникло чувство, словно время обернулось вспять, к тому вечеру, когда она увидела его на пороге гостиной в Дирфилде. Сколько всего произошло!

– На могилу матери не хочешь сходить? Я бы составила тебе компанию, если ты не против.

– Спасибо. Мне это очень нужно.

Ветер без устали гнал осеннюю листву. Дорогу им перебежала рыжая белка, напомнив о Геркулесе. Когда они подошли к склепу, Колин достал миниатюрный портрет и приложил к губам.

– Ты не будешь забыта.

По щекам Анджелины потекли слезы.

Колин вытащил носовой платок и вытер их.

– Мне кажется, ты бы ей понравилась. – Он обнял ее за плечи и повел назад к дому.

– Хочешь пройтись по комнатам еще раз?

– Думаю, да. – Колин зажег фонарь, и они пошли вверх по лестнице. – Давай начнем обход с чердака. Ты не против?

Анджелина слабо ему улыбнулась:

– Мы там провели много времени.

Они ступили внутрь.

– Тут все в полном порядке, – заметил Колин. – Только что-то мышки не видно.

Она засмеялась.

– Думаю, отец распорядится прислать слуг, чтобы забрать оставшиеся вещи.

Рука об руку они отправились в детскую, где Колин отыскал коробку с оловянными солдатиками.

– Возьму на память.

Они прошли в бывшую спальню отца, затем через смежную дверь Колин завел ее в спальню матери.

– Надо же, кровать не обуглилась, хотя ведь могла сгореть.

Анджелина рассмеялась.

– О, даже не верится! Ведь я такое здесь говорила и вытворяла!

– Можешь сколько угодно смеяться, но то была самая прекрасная из моих ночей. – Он искоса посмотрел на нее. – Надеюсь, ты не очень жалеешь.

– Вообще не жалею, – уверенно заявила она. «Я никогда не стану жалеть, что полюбила тебя».

Он опустился на край кровати и похлопал по матрацу рядом с собой.

– Присядь. Мне нужно кое-что тебе сказать.

С глубоким вдохом Анджелина села.

– Я написал друзьям, теперь им известна правда о Брентмуре. В частности не вдавался, чтобы не поставить тебя в неловкое положение. Гарри и Беллингем готовы и, главное, способны оказать тебе поддержку. С твоего позволения я хочу сделать все, что в моих силах, чтобы восстановить твое доброе имя.

Анджелина встала, подошла к окну и отдернула шторы. Там, за окном, ветер кружил коричневые и оранжевые листья.

– Я как раз собралась попросить о помощи мать, Маргарет и Шарлотту.

– Мне кажется, это не будет лишним, но я лично должен наказать его за боль и унижение, что пережили ты и твоя семья.

– Даже не знаю, возможно ли это, ведь нас с ним видели в парке.

– Он затащил тебя туда обманом, и я уверен, что ни для кого это не сюрприз, учитывая его гнусную репутацию. Я оставляю решение за тобой, и у тебя есть время подумать.

Она вспомнила, как Брентмур манипулировал ее отцом, как затащил ее в парк, как унижал, как лгал ей, и все в ней буквально перевернулось.

– Тебя всю трясет, – заметил Колин.

– Это от злости. Я устала переживать и хочу, чтобы он получил по заслугам.

– Считай, что это уже сделано. Обещаю поставить его на колени.

Через два дня

Все собрались на прогулку, и Бьянка надела на Геркулеса поводок. Анджелина наклонилась к нему и скомандовала:

– Сидеть!

Мопс лизнул ей руку, и подошедший маркиз усмехнулся, а Колин громко засмеялся, и тут послышался стук в парадную дверь. Он вышел в приемную и увидел, как Эймз протягивает монету посыльному, доставившему почту. Закрыв дверь, дворецкий просмотрел имена адресатов и подал письма Колину.

– Милорд, вам два срочных письма из Лондона.

Колин догадался, от кого, но не стал говорить об этом вслух – лишь многозначительно посмотрел на отца.

– Пожалуйста, отправляйтесь без меня, я вас догоню, как только закончу дела. – Поклонившись, Колин взбежал вверх по лестнице.

Начав читать, Колин стиснул зубы. Надо быть стойким ради Анджелины, несмотря на то что ей придется увидеть собственными глазами написанное. Лучше пусть прочитает, чем услышит. Нужно срочно сколотить группу своих сторонников, чтобы подтвердить ее невиновность, и чем больше их будет – тем лучше. Пугающе сложная перспектива! Однако он поклялся очистить ее имя от грязи и сделает это.

«Дорогой Колин!

Ты не поверишь, какую ложь сейчас Брентмур распространяет повсюду. В клубе я решил держать язык за зубами, пока не посоветуюсь с тобой. Разумеется, желание дамы для меня закон. Я также против того, чтобы раздувать пламя до небес, однако возвращение Брентмура подлило масла в огонь. Теперь, получив наследство, он сорит деньгами направо и налево. Помимо того постоянно напивается и утверждает на каждом углу, что леди Анджелина оболгала его! В частности, заявляет, что она пошла на попятный еще до того, как застукала его с леди Каннингем. Более того, говорит всем и каждому, что это была ее идея отправиться в темный парк. Ты можешь в это поверить? Человек вполне серьезно пытается доказать, что это она соблазнила его!»

– О господи! Собственноручно убью эту сволочь. – Он набрал полные легкие воздуха и продолжил читать письмо Гарри.

«Над этим можно было бы посмеяться, если бы он не выставлял ее бесстыдной и абсолютно аморальной. Истории про леди А. распространяются как лесной пожар скандальными газетенками и обсуждаются в клубах, потому что мужчины похотливы по природе и кое-кто видел ее в объятиях Брентмура в плохо освещенной части парка. Извини за прямоту, но мне не хочется, чтобы ты вдруг узнал об этом в неподходящий момент».

Колин на миг оторвался от чтения. Хоть он и знал, что негодяй специально заманил ее туда и выставил на обозрение, но все равно читать это было тяжело. Заскрипев зубами, он продолжил.

«Бесспорно, он все спланировал заранее. Это свидетельствует о том, что им владеет извращенное желание продемонстрировать всем, что он способен вскружить голову любой женщине. Многие испытывают отвращение к Брентмуру, но колеблются дать ему отпор, потому что не хотят ввязываться в эту историю.

Тем не менее моя матушка заявила, что любой, у кого есть совесть, должен оказать поддержку незаслуженно обиженной даме. Для того чтобы восстановить репутацию твоей визави, необходимо заручиться поддержкой как можно большего количества леди и джентльменов. Не могу обещать, что этого будет достаточно, но попытаться стоит. Беллингем готов начать действовать хоть сейчас. Его влияние – прекрасное подспорье. Черкни пару слов, когда соберешься вернуться в Лондон.

P. S. В качестве альтернативы матушка предлагает брак с богатым и титулованным джентльменом. Но ты же понимаешь: как все женщины, она считает, что так можно решить все проблемы».

Теперь Колин знал, что дела обстоят намного хуже, чем он предполагал вначале, но был полон решимости защитить ее честь и увидеть Брентмура на коленях.

Он перевел дух и вскрыл следующее письмо, которое оказалось намного короче: автор сразу перешел к делу.

«Колин!

Буду говорить напрямик. Брентмур – это всего лишь сортирная крыса. Меня взбесило, когда я узнал, что невинную леди чернят те, кто должен бы знать, что к чему. Нам нужно сплотиться и отчистить репутацию леди А.

Мне хочется дожить до того дня, когда ты навесишь фонарей Брентмуру и сломаешь нос. Гарри рассказал подробности произошедшего. Я был поражен, как такой зубр, как Уайкоф, попался ему на крючок. Впрочем, я понимаю, что этот ублюдок вползает в душу, как райский змей-искуситель, и опустошает карманы доверчивых простаков рассказами о незаслуженных обидах, нанесенных ему собственным родителем. Он также требует деньги от отцов леди, которых ему удается охмурить, и большинство платят, чтобы репутация их дочерей не пострадала. Я провел небольшое расследование и обнаружил еще несколько жертв. Совершенно ясно – пролить свет на его дьявольские похождения пойдет на пользу обществу. В этом деле можешь полностью рассчитывать на меня. Хочу заверить, что у меня множество друзей и знакомых, готовых поддержать леди А.

P. S. Лаура предлагает тебе поскорее жениться на леди: говорит, что после свадьбы ты станешь счастливейшим из людей. Извини, что вставляю в письмо ее мнение, но она очень настаивала. Лаура опять беременна и, извини за откровенность, не всегда адекватна. Я понял, что пока с ней лучше не спорить».

Колин подумал, что ему очень повезло иметь таких преданных друзей, и с тяжелым вздохом вспомнил, в каком ужасе была Анджелина, услышав историю их с Гарри знакомства с Беллингемом. Втроем они прекрасно проводили время в «Уайтсе» прошлой весной.

Раздался легкий стук в дверь. Колин откликнулся и немало удивился, увидев в дверях отца.

– Проходи.

– Спасибо. Я вижу, ты уже прочел письма.

– Ты по делу, отец?

– Нет, но искренне надеюсь, что друзья сообщили тебе последние новости о Брентмуре и поделились своими советами насчет леди Анджелины.

Колин вздохнул:

– Присаживайся.

– По выражению твоего лица нетрудно догадаться, что дела обстоят хуже, чем ты думал.

– Прочти и сам все узнаешь. Предупреждаю: ничего хорошего.

Отец достал очки из внутреннего кармана сюртука и, пока читал, не проронил ни слова.

– Нет ничего удивительного, что были и другие жертвы. Судя по всему, Брентмур большой специалист втираться в доверие и завоевывать симпатию к собственной выгоде.

– Его нужно остановить! – заявил Колин. – С леди непозволительно так обращаться.

– Согласен. Когда отправляешься в Лондон?

– Дождусь, пока уедут Уайкофы.

Маркиз вскинул брови.

– Вот так сюрприз! Я-то думал, ты воспользуешься первым же удобным случаем, чтобы рвануть в Лондон. Ведь тебя так и тянет к актрискам, шлюхам и картам.

Колин едва заметно улыбнулся:

– У меня есть причина задержаться.

– Анджелина? – Маркиз проницательно посмотрел на сына, но тот лишь пожал плечами:

– Она помогла советом по ремонту и поддержала мои претензии на Сомеролл.

– Понятно… Да, кстати: я не мог не обратить внимания на то, как дамы настойчиво рекомендуют тебе жениться на леди Анджелине, и нахожу это весьма забавным, учитывая, что вы с ней постоянно на ножах.

Колин промолчал. Если они поженятся, то Анджелина сможет появляться в обществе, что уже немало. Только вот она совершенно ясно дала понять, что не хочет выходить за него. Ему необходимо переубедить ее, но сначала сделать так, чтобы она вновь заняла принадлежавшее ей по праву рождения место. Бог даст, ему повезет и она согласится стать леди Рейвеншир. Идея жениться на Анджелине становилась день ото дня все привлекательнее.

– Мне очень жаль, что так вышло с Сомероллом, – признался отец. – Я голову сломал в поисках повода отказать Фарадею, но так ничего и не придумал, кроме как продемонстрировать свое благородство.

– Спасибо, что пытался, и упрек принимаю. Я считал Сомеролл гарантированно своим. Мог бы получить его еще несколько лет назад, но ничего не сделал, чтобы подтвердить, что достоин его. Это урок, который я никогда не забуду.

Уже открыв дверь, маркиз обернулся.

– Сын, я горжусь тобой.

– Спасибо, отец.

– Продолжай в том же духе.

Колин тяжело вздохнул. Теперь он навсегда лишился Сомеролла. При свете дня их тайная помолвка представала как холодная коммерческая сделка. В тот момент, когда он только ее предложил, они оба были в таком отчаянии, что ухватились за этот безумный план. Однако все рухнуло и он потерял Сомеролл навсегда. Но на всю жизнь с ним останется воспоминание о том, как они с Анджелиной занимались любовью в ту штормовую ночь. Она потрясающая, и ему, естественно, не хочется ее отпускать. При исключительно добром сердце у нее всегда наготове едкий ответ.

Он собирался восстановить ее доброе имя, хотя исход этого мероприятия не внушал оптимизма. У него не было иллюзий насчет трудностей, с которыми она столкнется, но он понимал, как ей важно присутствовать на первом выходе в свет Пенелопы. Возможно, в крайнем случае она появится там тайно в сопровождении горстки преданных друзей.

Анджелина достойна настоящего брака, по любви, а не по расчету. И видит бог, Колин готов предпринять решительные действия в этом направлении, после того как Брентмур отведает его кулаков.

В воскресенье утром

Поправив галстук, Колин просунул голову в дверь отцовского кабинета.

– О, как здорово: ты не работаешь.

– Что-нибудь срочное? – поинтересовался маркиз. – Еще только семь утра. Я думал, ты в постели, приходишь в себя после ночной гулянки.

– Все, с этим покончено: теперь только церковь.

– Помоги нам Господь!

Колин устроился в отцовском кресле.

– Маргарет действительно серьезно настроена устроить шабаш?

Маркиз посмотрел на него поверх очков.

– О да. Сейчас я дам тебе полезный совет касательно женщин, так как, мне кажется, мамаши и жены твоих друзей изо всех сил стараются затолкать тебя под венец. Никогда не лги женщинам. Они учуют это за пятьдесят шагов.

– Значит, Маргарет застукала, когда ты не работал.

– Я всегда догадывался, что ты умница. Что у тебя на уме, сынок?

Колин откашлялся.

– Есть два дела…

– Начни с первого, – предложил маркиз.

– Думаю приглядеть себе какое-нибудь поместье по соседству.

Маркиз приложил ладонь к уху.

– Повтори, пока я не выпал из кресла.

– Ты меня отлично слышал. Может, посоветуешь что-нибудь?

Отбросив перо в сторону, маркиз сложил руки перед собой на столе.

– Ты здоров?

Колин рассмеялся.

– Как бык!

Тогда маркиз достал из кармашка монокль и воззрился на сына.

– Хм. Никаких следов сыпи или покраснения. Но что-то подсказывает, что ты страдаешь от той же болезни, что и многие молодые люди. Я прав? Ты влюбился?

Уши у Колина загорелись, а маркиз аж уронил монокль, всплеснув руками:

– Не хочешь поведать мне эту историю?

Колин покачал головой:

– Определенно нет.

– Ты уже сделал предложение леди Анджелине?

– Да, и получил от ворот поворот.

– Из-за твоей собственной глупости, я полагаю.

Колин согласно кивнул.

– Как ты думаешь, насколько сговорчивым окажется Уайкоф?

– Ну, он, конечно, попытается тебя пристрелить. Стрелок из него никудышный – хуже, чем из меня, – но это тебе только на руку.

– Хоть это радует.

Маркиз вздохнул:

– Я думаю, дело не столько в герцоге, сколько в самой леди Анджелине. Понятно, что от этого брака вы оба выгадаете, но нам с тобой известно, какие трудные времена она пережила. У меня нет сомнений: стоит вернуться в общество, и ее встретят с распростертыми объятиями. А вдруг замужество и в то же время участие в лондонских сезонах станет для нее непосильным испытанием? Не знаю, не знаю… Маргарет и герцогиня станут, конечно, вас торопить, однако ты понимаешь ее лучше, чем кто-либо, и мне кажется, вам очень повезло, что у вас была возможность по-настоящему узнать друг друга до свадьбы.

– Так и было задумано. Она сама это предложила.

– Ты любишь ее?

Колин сглотнул.

– Очень.

– И?…

– Пару раз мы поссорились, но, к обоюдному удовольствию, быстро помирились.

– Ах да, примирение! – Маркиз встал, обогнул стол и, подойдя к Колину, похлопал по плечу. – Не могу представить лучшей жены для тебя, сынок. Вне всякого сомнения, у вас постоянно будут размолвки, а потом бурные примирения, но через девять месяцев вы подарите мне первого внука.

Колин засмеялся.

– Спасибо, отец.

– Ты едешь на следующей неделе в Лондон?

– Да.

– План, который придумали твои друзья, – солидный?

– Да, с этим все в порядке.

– Сын, кажется, я тебя люблю, вот только не пойму за что.

Колин расхохотался.

– И маленький совет: отделай как следует этого мерзавца, но не убивай, не пачкай руки его грязной кровью. Лучше передай его вербовщикам – пусть отправят в армию или флот ее величества. Он тогда сам пожалеет, что остался жив, и это будет настоящим наказанием.

Колин согласно кивнул, а маркиз продолжил:

– Прими все меры предосторожности и помни: тебя с нетерпением ждет прекрасная дама и мы с Маргарет. Покончи с этой мерзостью раз и навсегда, а потом отпразднуем твое возвращение. Пока будешь в Лондоне, потрудись получить специальное разрешение на брак.

– Весьма признателен за советы, в особенности за напоминание о разрешении на брак. Как только вернусь, мы сразу поженимся.

– Но сначала официальное предложение.

– Да, на этот раз все будет как положено: опустившись на колено, с кольцом…

– А как было в тот раз расскажешь?

Колин покачал головой:

– Точно нет!

– Я тебя люблю, сын. Отправляйся защищать честь своей дамы и возвращайся домой целым и невредимым. А я пока попробую подыскать тебе поместье.

В тот же вечер

Маркиз исполнил долг добрососедства и пригласил на ужин преподобного Куимби с женой. Миссис Куимби тут же начала взахлеб описывать красоты поместья Харуэлл, принадлежавшего барону Оувертону. Стараясь поддерживать вежливую беседу с преподобным, Анджелина изнывала от беспокойства. Герцог объявил, что они остаются в Дирфилде еще на неделю, но от каких-либо объяснений уклонился. А перед этим все трое мужчин заперлись в кабинете маркиза, где и провели несколько часов. Аджелина очень боялась, что Колин задумал вызвать Брентмура на дуэль, и весь вечер пыталась улучить момент, чтобы поговорить с ним, но ей так и не удалось. Дамы так привыкли слушать ее чтение, пока занимались вышиванием, что шанса поговорить наедине с Колином у нее не было ни малейшего. Анджелина очень надеялась поговорить с ним в гостиной – получить заверения, что никакой дуэли не будет.

Когда ужин закончился, дамы перешли в гостиную, и по их просьбе Пенни села за рояль. На сей раз под ее аккомпанемент близняшки принялись распевать народные песни. Чтобы избежать «дружеской беседы» с миссис Куимби, Анджелина присоединилась к рукодельницам, но не тут-то было: та вовсе не собиралась оставлять ее в покое.

– Леди Анджелина, вы сегодня как-то по-особому молчаливы.

– Да, все какие-то мысли в голове… Вы уж простите меня. Как поживаете?

– Все прекрасно, все здоровы. Несколько дней назад преподобный Куимби получил письмо от барона Оувертона.

– О, письма – это чудесно! – Анджелина и Маргарет обменялись улыбками: миссис Куимби явно приготовилась оседлать любимого конька.

– Разумеется, Харуэлл-Хаус процветает. Очень жаль, что мы с преподобным пропустили ужин у барона, но у меня есть письмо. Минуточку, сейчас найду его в ридикюле.

Анджелина натолкнулась на покорный взгляд матери и понадеялась, что письмо окажется единственным.

– Ах, вот оно. – Миссис Куимби разгладила лист бумаги. – Так, барон Оувертон пишет, что был рад пригласить на ужин своих новых соседей – лорда и леди Брентмур. – Она сделала паузу. – Вы знакомы с ними, леди Анджелина?

Анджелина проигнорировала вопрос, очень надеясь, что миссис Куимби упомянула эту фамилию по собственной глупости и недальновидности.

Маргарет, обладавшая даром разрядить ситуацию и поставить на место гостей, перешедших грань, спросила как бы между прочим:

– Миссис Куимби, а у вас что, друзья или родственники живут по соседству с бароном Оувертоном?

– К сожалению, нет. Если бы таковые имелись, то я была бы просто счастлива. Одна только мысль о возможности больше знать о поместье и самом бароне греет мне сердце.

– Какая прелесть! – воскликнула Маргарет.

Теперь, когда разговор перешел на другую тему, Анджелина вздохнула с облегчением.

– Мы собираемся поехать туда в конце месяца, – продолжала между тем миссис Куимби. – Я очень надеюсь познакомиться с лордом и леди Брентмур. Мне говорили, что она исключительная красавица. Вы не слышали, леди Уайкоф?

– Я не считаю красоту достаточным поводом для знакомства, – отрезала герцогиня.