Голос моей души Куно Ольга
Внешность Андре изменилась почти мгновенно. Теперь передо мной стоял жгучий брюнет со смуглым, обветренным лицом, голубыми глазами и острым подбородком. Он вопросительно на меня посмотрел.
– Отлично, – кивнула я. И, не удержавшись, осклабилась: – Ты совсем на себя не похож!
Незнакомый мужчина со знакомой мимикой слегка улыбнулся, принимая колкость, и настойчиво потянул меня к выходу.
– Пора выбираться из этого чертова города!
Я не возражала.
На мгновение прислушавшись, мы откинули полог и вышли наружу. Гадалка прищурилась, но тут же одобрительно кивнула. То ли ожидала чего-то подобного, то ли быстро сориентировалась, благо ее профессия тоже являлась подвидом магии, пусть и весьма нестандартным.
От предложенных денег Терна отказалась.
– Спасибо. – Я на секунду склонила голову. – Мы не забудем вашу помощь. И если нам когда-нибудь представится возможность вас отблагодарить, мы непременно ею воспользуемся.
– Представится, даже не сомневайтесь, – без тени сомнения усмехнулась гадалка. – Они ушли вон туда.
Женщина указала рукой в том направлении, куда ее стараниями отправились стражники. Вновь благодарно кивнув, мы со словами прощания зашагали в противоположную сторону. Да, наша внешность изменилась, но береженого Бог бережет.
На этом моя часть работы закончилась; теперь меня уверенно вел Андре. Мы покинули площадь и прямиком направились к станции, где можно было нанять карету из Тонгута в Запп. Этот маршрут пользовался немалым спросом; большинство приезжих оказывались в этих городках именно для того, чтобы пересечь границу между двумя государствами либо в одну сторону, либо в другую. По дороге мы задержались только один раз, когда Андре перехватил гонца, на сумке которого недвусмысленно красовалось изображение голубя. Андре вручил ему написанное в шатре письмо, а также весьма солидную плату за услуги.
Когда мы уже ехали в мирно покачивающейся карете, я поинтересовалась:
– Что за письмо ты отправил с гонцом?
На губах Андре заиграла недобрая улыбка.
– Послание шерифу Мелриджа, – ответил он. – Как-никак Тонгут тоже находится в зоне его ответственности.
– Вот как?
Я начала догадываться, каково было содержание послания.
– Я написал ему, что некий Росандо Линтедж напал на тебя и пытался обесчестить. А когда у него ничего не вышло, решил отомстить, оклеветав нас перед местными стражами порядка. Попросил принять необходимые меры и позаботиться о том, чтобы парень ответил по всей строгости закона. А заодно намекнул, что Линтедж сильно ударился головой, так что истории, которые он станет рассказывать, могут оказаться совсем уж странными. Так что на его счет можешь не беспокоиться. Ближайшие несколько лет он проведет в тюрьме без права переписки.
Я хотела продолжить расспросы, но тут карета замедлила бег и вскоре остановилась; мы подъехали к границе.
В Риннолию въехали без малейших сложностей. При Андре было рекомендательное письмо от шерифа Мелриджа, благодаря которому нас пропустили практически сразу. Но кучер прямо там же, на границе, взял оставшихся без транспорта попутчиков – колесо их кареты слетело с оси. Поэтому с дальнейшими разговорами нам пришлось повременить.
Можно было считать, что из инсценированной Росандо переделки мы благополучно выбрались. Однако на всякий случай мы приняли дополнительные меры предосторожности. Велели кучеру высадить нас на центральной площади Заппа, той самой, где год назад Андре так удачно дебютировал в бродячем театре. А уж оттуда дошли пешком до одной из гостиниц. Теперь, даже вздумай кто-нибудь допросить кучера, выяснить, куда именно мы направились в городе, он бы не смог. В гостинице мы назвались не Эртой и Артуром Делл, а другими вымышленными именами.
Оказавшись наконец в номере, я прислонилась к холодной стене и облегченно выдохнула. Почувствовала, как дрожат от пережитого напряжения руки.
Андре прошел к стоявшему в центре комнаты круглому столику и зажег от оставленной слугой свечи еще одну. Магических источников освещения здесь не использовали, а наш переносной фонарь, увы, остался вместе с прочими вещами в тонгутском гостиничном номере.
– Завтра придется заново приобрести самое необходимое, – заметил Андре.
– А? – Я резко повернула голову и, хмурясь, устремила на него невидящий взгляд. – Что?
– Я сказал, что завтра надо будет кое-что купить, – терпеливо повторил Андре.
Я рассеянно кивнула.
– Что с тобой? Ты в порядке? – спросил он, подходя поближе и всматриваясь в мое лицо.
Точнее сказать, не мое. Вспомнив об этом, я на всякий случай сняла с нас обоих заклинание. Кто знает, может, оно потихоньку тянет из меня силы, хотя с уверенностью я этого сказать не могла. По лицу пробежал легкий приятный холодок, будто в летнюю жару его обдуло горным ветерком. Андре приложил руку к собственной щеке, видимо тоже ощутив изменение.
Я нервно передернула плечами и интенсивно потерла виски. Потом прошла все к тому же столику и налила в кубок воды из графина. Примерно половина жидкости расплескалась при этом по столешнице, но вторая половина все-таки оказалась в кубке, что позволило мне ее отхлебнуть. Пила я настолько жадно, а может быть, просто неаккуратно, что часть воды потекла по подбородку. Это меня разозлило, и я в сердцах швырнула кубок об стену.
– Так. С тобой все ясно, – произнес Андре. – Иди сюда.
Сказав это, он сам шагнул мне навстречу. И, пока я глядела на него затуманенным от нервного перенапряжения взглядом, настойчиво притянул к себе. И поцеловал в губы.
И что он, спрашивается, делает? Неужели непонятно, что мне сейчас не до этого?
– Отстань! – выкрикнула я, отстраняясь. – Я не хочу.
К моему немалому удивлению – и немалой злости, – Андре не послушался. Вместо этого продолжал меня целовать, параллельно развязывая шнуровку платья.
Я попыталась его оттолкнуть. Он не поддался. Разозлившись пуще прежнего, я ударила его по плечу. Никакой реакции. Его руки, уже ослабившие шнуровку, спустились ниже. Мне захотелось причинить ему боль. Но царапать тело сквозь рубашку было бессмысленно, поэтому я стала быстро расстегивать пуговицы, обнажая сперва его шею, а затем и грудь. Теперь я уже отвечала на его поцелуи – зло, агрессивно и жадно.
Андре повалил меня на кровать. Я схватила его за плечи, с силой сжала, потом притянула к себе, царапая ногтями. Одеяло быстро слетело на пол, простыня съехала в сторону, обнажая матрас.
Это продолжалось довольно долго. Я оказывалась то снизу, то сверху, чувствуя себя то жертвой, то победительницей, то загнанной добычей, не желающей смириться со своей участью и готовой сопротивляться до последнего, то диким зверем, не ведающим пощады. Наконец из моей груди вырвался крик, и я обессиленно упала на кровать, широко раскинув руки.
Пару минут спустя Андре подошел к столу, налил воды в непострадавший кубок и, вернувшись, протянул мне.
– Ну как? Стало легче?
Я кивнула и, вцепившись в кубок, с наслаждением сделала несколько больших глотков. Кровь уже не так сильно стучала в висках, внутренний жар спадал, и я начала ощущать, что в комнате довольно-таки холодно. Несмотря на близкое расстояние, здесь, в Риннолии, климат был более суровым, чем в Вессинии. Конечно, весна наступила и здесь, но каменное здание гостиницы пока не успело как следует прогреться и вряд ли успеет в ближайший месяц.
Я закуталась в одеяло и, забравшись поглубже на кровать, прислонилась спиной к стене.
– Кто я такая? – Мои слова звонко ударились о воздух, когда Андре, допивший воду из отданного мной кубка, поставил его обратно на стол. – Кто такая Кейра альт Реджина?
Сцепив пальцы, я неотрывно следила за Андре, ожидая его ответа, как приговора. Кто знает, может, сейчас и вправду окажется, что я – убийца, попавшая в тюрьму за магическое расчленение трупов. Утрирую, конечно. Но ждать ответа действительно было страшно.
К счастью, Андре не стал долго тянуть. Он посмотрел на меня как-то по-новому, подошел, сел рядом на кровать. И осторожно произнес:
– Кейра альт Реджина была королевским магом.
Я присвистнула. Андре утвердительно кивнул.
Вот так так… Королевский маг, ни больше ни меньше. Чувства были весьма противоречивые. Гордость? Да, конечно, гордость присутствовала, а как же иначе? Если человек, обладающий магическим даром, и мог подняться выше, то не намного. Тем более учитывая, что у меня нет «короны» и, стало быть, не было той помощи и тех поблажек, которые, как правило, получают маги-дворяне. Однако же к гордости примешивалось слишком много иных эмоций, среди которых преобладал страх. Чем выше человеку удается подняться, тем более высокую цену приходится платить. Что я, впрочем, уже узнала на собственной шкуре, так что начинать волноваться, пожалуй, поздно. Был и другой источник тревоги: страх не соответствовать, не оправдать, не суметь в своей новой жизни воспроизвести то, с чем мне удавалось справиться в прошлой.
В горле снова пересохло.
– А ведь могла оказаться маньяком-убийцей, – с вымученной улыбкой посетовала я. – Легко бы отделалась.
Андре усмехнулся и, подбадривая, потрепал меня по плечу.
Теперь понятно, отчего мне так легко давались именно охранные заклинания. Ведь чем, по логике вещей, должен в первую очередь заниматься королевский маг? Защищать короля от магического нападения. Накладывать противопрослушивающие чары на комнаты, в которых король обсуждает государственные дела. Магически зашифровывать и расшифровывать королевскую корреспонденцию.
– Постой-ка… – Я попыталась кое в чем разобраться. – Если альт Ратгор – глава магического ведомства, получается, что я была его непосредственной подчиненной?
– Нет, – покачал головой Андре. – В том-то и штука, что личный королевский маг – это, по сути, единственный человек, обладающий магическим даром, который не подпадает под власть магического ведомства. Потому что обязан отчитываться только королю.
Это давало новую пищу для размышлений. От напряжения я до крови прикусила губу.
– Выходит, мы с ним были своего рода конкурентами? – предположила я. – Оба маги, оба служим при дворе, занимаем высокое положение в магической иерархии и при этом не зависим друг от друга?
– По всей видимости, так, – подтвердил Андре. – Во всяком случае, по слухам. Как ты знаешь, сам я при дворе не бывал. Иначе мы бы были знакомы.
Он вдруг как-то странно посмотрел на меня и быстро отвел глаза.
– Есть что-то еще? – поспешно спросила я. И, заметив, что он колеблется, продолжала давить: – Ну же, Андре! Я вижу, ты что-то недоговариваешь.
– Ну, если хочешь знать… Вообще-то это тоже не более чем слухи. Говорят, что Кейра альт Реджина была любовницей Филиппа.
– Любовницей короля?!
Мои брови, казалось, не могли подняться еще выше, чем прежде, но сегодня они, похоже, решили побить все рекорды.
– Да, – не слишком охотно подтвердил Андре.
Я стала ожесточенно массировать пальцами лоб. Одно можно сказать с уверенностью: тихой мышкой я в своей прошлой жизни не сидела.
– Даже если такое и было, это уже в далеком прошлом, – заметила я, искоса взглянув на Андре.
– Конечно, – не стал спорить он, но я видела, что эта тема по-прежнему его задевает.
Однако развивать ее дальше тоже не стала. Соскочила с кровати и подошла к окну. Голые ступни обжег холодный каменный пол, когда я переступила через край ковра. Он устилал лишь часть комнаты и до окна не доходил. Однако из обуви у меня теперь оставались лишь высокие сапоги, в которых я бежала из гостиницы. Обувать их сейчас не хотелось.
Распахнув окно, я высунула голову наружу, подставляя лицо ветру. И стояла не знаю как долго, сама не замечая, что голое тело покрылось синими мурашками.
– Дурочка, – неодобрительно качнул головой Андре и, подняв меня на руки, понес обратно на кровать.
Только теперь, когда ноги оторвались от ледяного пола и я прижалась к теплому телу Андре, я поняла, что замерзла. Оказавшись на кровати, снова закуталась в одеяло.
– Ничего не помню. – Подняв глаза на Андре, я позволила себе жалобную улыбку. – Я думала, что, когда узнаю о себе достаточно много, память вернется сама. Теперь узнала – и пустота. Даже мое имя ничего для меня не значит. Дворец, королевский маг, противостояние с альт Ратгором… Никаких воспоминаний. Даже смутных образов, мимолетных ассоциаций. Действительно ничего. Это значит, что я никогда уже не вспомню?
Такой уязвимой я ни разу не чувствовала себя с тех пор, как вернулась в свое тело.
– Ничего это не значит, – мягко возразил Андре, притягивая меня к себе. – Сейчас у тебя шок. Возможно, когда он пройдет, воспоминания начнут возвращаться. Возможно, на это вообще нужны месяцы. К тому же сейчас, когда мы знаем, кто ты такая, будет несложно получить больше информации. Кто знает, что именно спровоцирует пробуждение твоей памяти?
Я согласилась, хотя намного легче не стало. Хотелось решить проблему памяти мгновенно, прямо сейчас. Но возможности такой, увы, не было.
Между тем свечи догорали, время перевалило за полночь, и мы легли спать. Поначалу я долго ворочалась, обдумывая то, что сегодня узнала, и прокручивая в голове события этого дня. Мне казалось, что уснуть этой ночью не удастся. Но Андре, которого я считала давно спящим, вдруг приподнялся на локте и предупредил, что если я немедленно не угомонюсь, он проведет мне повторный сеанс снятия стресса. Такая угроза меня позабавила, но в то же время я сразу ощутила, насколько сильно устала. И буквально за несколько минут провалилась в глубокий и, как ни странно, спокойный сон без сновидений.
Глава 19
Канцлер Ги. Романс о тоске
- Словно бешеный пес, по прямой,
- Забывая дорогу домой,
- Я бегу, только память моя,
- Будто яблоко, зреет.
- Ну давай, ну давай, ну давай,
- Забывай, забывай, забывай…
- Только память моя ничего забывать
- Не умеет.
За ночь мы неплохо отдохнули и наутро чувствовали себя бодрыми и свежими. Я обновила заклинание изменения внешности, после чего мы отправились за покупками. Первым делом посетили лавку бытовой магии. Пару магольков я успела прихватить в самый последний момент, когда мы спешно покидали гостиничный номер в Тонгуте. Однако двух могло оказаться маловато, к тому же мы остались без магического светильника, вещи, в определенных условиях практически незаменимой. По понятным причинам ассортимент магических лавок вызывал во мне недюжинный интерес, тем более что сейчас я впервые – в своей новой жизни – оказалась в подобной лавке в Риннолии. Поэтому я продолжала осматриваться и после того, как мы выбрали предметы первой необходимости.
Мой взгляд остановился на паре связничков, совсем маленьких и незаметных – размером примерно с квадровую монету.
– Хорошая мысль, – заметил Андре, как оказалось стоявший у меня за спиной.
– Думаешь, стоит? – спросила я, обернувшись.
– Пожалуй, даже необходимо, – откликнулся он. – Странно, что это раньше не пришло мне в голову. Правда, таких миниатюрных моделей я прежде не видел. А перспектива тащить за собой целый сундук ради возможности в любой момент переговорить с одним-единственным человеком никогда мне не улыбалась.
– Угу, и за эту миниатюрную модель запросят совсем не миниатюрную кучу денег, – на всякий случай напомнила я.
– Кто бы сомневался, – хмыкнул Андре. – Но деньги у нас есть. А эта штука может оказаться весьма полезной в том деле, ради которого мы сюда приехали. Да и в других делах тоже.
– Справедливо, – признала я.
– О, прекрасный выбор! – воскликнул вынырнувший откуда-то из-за тюков и ящиков торговец. В руках он держал уже заказанные нами товары. – Очень рекомендую! Удобно, элегантно, экономично.
– Сколько? – просто спросил Андре.
– Десять квадров, – скромно проронил торговец.
– Сколько?! – У меня глаза полезли на лоб. – Ничего себе экономично!
– Новейшая разработка, – развел руками торговец. – Над ней трудились лучшие магические умы. А магический труд, как вы, наверное, знаете, очень дорого стоит.
– Знаем, – скривил губы в усмешке Андре. – Берем. Показывай, как они работают.
– О, все очень просто! – заверил расплывшийся в улыбке торговец.
Положив на прилавок другие товары, он ловко извлек связнички из упаковки. Больше всего они походили на два жетона или даже стилизованные под древние монеты украшения, которые порой носили на шее ценители моды. Особенно учитывая, что к связничкам действительно прилагались цепочки.
– Аппараты уже настроены друг на друга, – объяснил торговец. – Остается лишь настроить каждый из них на своего владельца. Для этого вы надеваете связничок наподобие кулона и носите его под одеждой так, чтобы металл касался кожи. Спустя пять минут аппаратом уже можно пользоваться. Но для того, чтобы эффект не ослабел со временем, в первый раз желательно не снимать его в течение сорока восьми часов.
– А дальше? – спросила я.
– А дальше можете снимать, – разрешил торговец. – Главное – носить его хотя бы по паре часов раз в несколько дней, чтобы не разряжался. Чтобы привести аппарат в действие, достаточно легкого щелчка. – Он аккуратно стукнул по связничку пальцем. – Если в этот момент вас вызывают, действие сработает как прием вызова. Если нет, оно само инициирует связь со вторым аппаратом.
Словом, связнички мы купили (равно как и все то, что собирались приобрести изначально) и сразу же надели их себе на шеи. Убедившись спустя несколько минут в том, что они действительно работают, решили на некоторое время разойтись. Андре отправился за некоторыми необходимыми в путешествии вещами. Мой же путь вел в книжную лавку.
Здесь было полутемно, поскольку окна загораживали высокие стеллажи с многочисленными полками, начинавшиеся непосредственно за прилавком. Хозяин, сорокалетний мужчина маленького роста с темными кудрявыми волосами и в очках в массивной оправе, радостно меня приветствовал и услужливо осведомился, чем он может быть полезен. Похоже, покупатели наведывались сюда не так уж часто. Книги пользовались в маленьком приграничном городке куда меньшим спросом, чем бытовые магические товары.
– У вас есть Справочник королевского двора за прошлый год? – спросила я и напряженно замерла в ожидании ответа.
В Справочниках королевского двора, выпускавшихся ежегодно, содержалась информация обо всех более-менее заметных и влиятельных лицах, обретавшихся в монаршем дворце. Королевский маг в таком справочнике не упоминаться не мог. Я заранее прикинула, который выпуск справочника мне понадобится. Год в Риннолии отсчитывался с сентября по сентябрь, справочник выпускался осенью. В этом году меня во дворце уже не было, а вот прошлой осенью я еще находилась там. Стало быть, именно прошлогодняя книга могла предоставить мне наиболее существенную информацию.
– Разумеется, – заверил лавочник, тем самым заставив меня облегченно вздохнуть. – Однако есть и новый справочник, за нынешний год. Вы уверены, что предпочитаете прошлогодний? Видите ли, он немного утратил актуальность. – Хозяин лавки понизил голос. – Со времени выхода прошлогодней версии произошло довольно много изменений.
Сказав это, он вжал голову в плечи, лихорадочно пытаясь сообразить, не сболтнул ли лишнего. Я улыбнулась, стараясь протранслировать, что от меня в этом отношении опасности не исходит. Мне ли не знать об изменениях, произошедших за это время! По меньшей мере одно непосредственно коснулось лично меня.
– Я знаю, – ответила я вслух. – И тем не менее хотела бы приобрести именно прошлогодний.
– Разумеется, – не стал спорить лавочник. – Сию минуту.
Он скрылся за стеллажами; лишь пару раз над книгами мелькнули взъерошенные волосы. А я осталась стоять, нервно постукивая по прилавку костяшками пальцев. Уж очень в этой лавке душно. Жар так и приливает к щекам.
Наконец хозяин вернулся, неся в руках увесистый том. Да, кажется, немало придворных ежедневно ошивается в королевском дворце. И все за счет выплачиваемых народом налогов… Впрочем, о чем это я?
Лавочник положил книгу на прилавок. С трудом сдерживая дрожь в руках, я открыла оглавление и стала водить пальцем сверху вниз. Буквы прыгали перед глазами и казалось, что мне придется перечитывать список несколько раз, прежде чем я отыщу то, что нужно. Но нет. На второй странице оглавления, в самом верху. Кейра альт Реджина. Покосившись на лавочника, я решила сдержать пока свое любопытство и усилием воли заставила себя закрыть книгу.
– Благодарю вас, это то, что мне нужно. Сколько она стоит?
– Один квадр и сорок кругляшей.
Да, это значительно дешевле, чем средства связи.
В гостиницу я вернулась почти бегом. Мы с Андре договорились встретиться в номере. Когда я вошла, его еще не было. Наверное, это даже к лучшему. Мне хотелось прочитать заветные страницы в одиночестве. Скинув обувь, я положила покупку на мягкий ковер, легла на живот и торопливо открыла книгу.
На первой странице после оглавления – портрет светловолосого мужчины двадцати с лишним лет. Темно-синие глаза, несколько тяжелый подбородок, величавая осанка, золотистые кудри ниспадают на плечи. Внизу подпись: «Филипп Второй, волею богов король Риннолии». На короткий миг передо мной забрезжил луч надежды: лицо показалось смутно знакомым. Неужели начинаю вспоминать? Но спустя мгновение надежда погасла. Нет, я просто уже где-то видела этот самый портрет, возможно, даже в нашей гостинице.
Я стала ожесточенно листать книгу и наконец нашла нужную страницу. Как и положено, краткая биография и портрет. В биографии – лишь сухие факты. Кейра альт Реджина, урожденная Кейра Реджина. Удостоена приставки «альт» в знак присвоения высшей степени магического мастерства. Происхождение недворянское. Перечень магических степеней и наград… Гражданка Риннолии. Последние три года служит при дворе в качестве королевского мага. Никакой информации о предполагаемых любовных отношениях с Филиппом, ясное дело, нет.
Я переключилась на изображенный на соседней странице портрет. Сходство, несомненно, есть, хоть и не сказала бы, что, увидев его при других обстоятельствах, сразу догадалась бы, что на нем изображена именно я. Впрочем, рисунок есть рисунок. Брюнетка с длинными, тщательно уложенными волосами. Чуть раскосые карие глаза. Черные брови. Узкий подбородок. Да, похожа, определенно похожа.
Ровная осанка. Женщина сидит спокойно, с достоинством. Ее глаза не выражают никаких особых эмоций, кроме разве что легкого налета скуки, как нередко бывает с людьми, дожидающимися, когда с них закончат писать портрет. Только на самом дне глаз затаилась легкая ирония.
Похожа.
На женщине – платье из плотной темной ткани со стоячим воротником и узким, но глубоким вырезом. Чуть более глубоким, чем следовало бы. Ничто из того, что должно быть скрыто, взгляду не открывается, приличия соблюдены, и все-таки строгое во всех прочих отношениях платье оказывается на грани дозволенного. Но не за гранью. Вызов. Брошенный, конечно, не художнику. Кому же тогда? Обществу? Читателям? Дворцовым ханжам, считающим, что безродной выскочке не место подле короля?
Но все эти детали почти сразу же отступили на второй план. Я смотрела на портрет и видела одно – серьги. Крупные серьги в форме кольца с несколькими свисающими с него нитями. Все это унизано мелкими черными камушками. Наверное, драгоценными. Похоже на черный асфрит. Серьги того же самого фасона, что я носила все последние месяцы. Я смотрела и не могла отвести взгляд…
…Они были тяжелыми. Настолько тяжелыми, что к вечеру мочки ушей сильно болели. Разумнее было бы носить что-нибудь другое, но они уж очень мне нравились. Вот я иду по широкому дворцовому коридору, серьги приятно позвякивают, вторя моим шагам, а альт Ратгор провожает меня странным взглядом, в котором намешано слишком много эмоций. Как и всегда, когда он смотрит на меня. А вот Филипп отпускает шуточку насчет того, что, даже если я магически изменю внешность, любой шпион сумеет опознать меня по форме сережек. И нежно проводит пальцем по моей щеке, отводя в сторону прядь волос…
Я больше не смотрела на книгу. Воспоминания нахлынули оглушительным потоком. Я села на корточки, опираясь ладонями об пол, опустив голову совсем низко и безуспешно хватая ртом воздух. Ставший вязким и сухим воздух, совершенно не пригодный для дыхания. Я не заметила, в какой момент в номер вернулся Андре, но лишь сделала ему знак сейчас меня не трогать, резко замотав головой и вскинув руку. Он понял. А воспоминания продолжали захлестывать меня с головой, как высокие волны, пожирающие берег во время шторма.
В середине дня поступило извещение, что необходимо снять охранное заклинание с одной из дворцовых комнат. Находилась она на втором этаже южного крыла, то есть в той части дворца, которая на сегодняшний день почти не использовалась по причине проводившегося там ремонта. Получив эту информацию, я чертыхнулась. Как будто у меня нет более серьезных дел, чем разблокировка никому не нужной двери! Но выбора не было; как-никак дверь эту зачаровывала я сама – довольно давно, должно быть, года полтора назад, когда южное крыло еще не успело прийти в нынешнее плачевное состояние и Филипп проводил там некоторые важные встречи. Потом я была слишком занята, а комнату перестали посещать, вот наложенное заклинание и забылось. А сейчас, видимо, кто-то из ремонтных рабочих хотел войти туда и не смог.
С походом в южное крыло я затянула до позднего вечера. Накопилось слишком много важных дел. На это и был расчет. Альт Ратгор хорошо знал мой распорядок.
Их было пятеро. Они набросились на меня одновременно с разных сторон. Я дала отпор, и двоим пришлось очень несладко, но третий успел ранить меня ножом прежде, чем я толком сориентировалась в происходящем. Слишком небывалое происшествие для дворца. Бок взорвался острой болью. Все было идеально просчитано. Сильная физическая боль не позволяет магу сосредоточиться на заклинаниях, и он становится уязвимым. Следующим шагом мне выкрутили руки и тут же надели на них кандалы. Не имея возможность использовать руки, маг и вовсе оказывается беззащитен.
А дальше все было просто. Мешок на голову, какое-то старое одеяло на тело, чтобы никто не смог, в случае чего, опознать. Меня потащили вниз по ступенькам – должно быть, по черной лестнице. Она была узкой, и это объясняло, почему меня несколько раз умудрились ударить то ногами, то головой о перила. О том, чтобы сопротивляться, речи не было. Острая боль в боку отбирала почти все силы; остальные уходили на ожесточенные попытки не задохнуться в тесном мешке. Блузка на животе быстро вымокла в горячей крови.
Потом была бешеная езда. Насколько я поняла, меня кинули на пол кареты; впрочем, точно я знать ничего не могла, поскольку мешок по-прежнему оставался на голове. На время я потеряла сознание. Пришла в себя, когда карета остановилась, а меня рывком вытащили наружу. И снова куда-то поволокли. Опять по лестнице. И опять вниз.
Мешок сняли только в камере. Пока я жадно ловила ртом воздух, подтащили к стене, сняли кандалы и тут же надели новые, приделанные к цепям. Невзирая на боль и головокружение, я попыталась взять себя в руки. Задавала вопросы, требовала, угрожала. Бесполезно. Тюремщики вели себя так, словно были глухонемыми. Видимо, кто-то дал им весьма четкие указания касательно того, как вести себя в моем обществе, и в придачу сильно запугал. И я уже догадывалась кто. Вот только, хоть убейте, не могла понять, зачем ему понадобилось применять настолько радикальные методы.
Руки затекли, ноги подводили, стоять становилось все тяжелее, и я уже дважды повисала на цепях. Последние силы потратила на то, чтобы исцелить свою рану. Да, невозможность использовать руки мешала применить магию. Но воздействовать на собственное тело – это не то же самое, что на окружающий мир. К тому же я все еще могла шевелить пальцами. Хоть это и было нелегко, но мне удалось направить поток магической энергии в нужное русло. Рана еще не зажила и продолжала болеть, но я знала, что она не опасна и что процесс регенерации уже начался. Самое время подумать о своем ближайшем будущем, но силы окончательно оставили меня…
Короткое забытье не принесло облегчения. Все тело болело, дико хотелось пить, к горлу подкатила тошнота. Я пыталась опереться спиной о стену так, чтобы дать хоть немного отдыха ногам. Темно… За решеткой – один-единственный факел. Зачем меня притащили сюда? И как теперь отсюда выбраться?
По всему выходило, что никак. Я попыталась использовать магию. Собрала в кулак все силы – физические, магические, психические. Закричала от напряжения, как кричат женщины во время родов. Но мои попытки были бесплодны. Скованные руки не позволяли освободиться. Я не могла ни избавиться от цепей, ни выбить решетку, ни отправить сообщение туда, наверх, на свободу…
Ноги подкосились, я повисла на цепях. Показалось, что руки вот-вот оторвутся и тогда освободившееся тело упадет на пол. Некстати вспомнились рассказы о том, что иногда на дыбе такое случается. Брось, Кейра, у тебя и без того достаточно серьезные неприятности, не смей придумывать дополнительные. Черт, до чего же больно! Руки, шея, плечи, бок… Проще было бы перечислить, что не болит. Волосы налипли на лицо, и мне никак не удавалось их откинуть. А тут еще и в глаз попала ресница. Сколько я ни моргала, это не помогало, а больше ничего сделать не могла. Почему-то эта глупая ресница стала последней каплей. Рана в боку, готовые оторваться руки, перспектива скорой смерти, а я мучаюсь из-за дурацкой помехи в глазу… Едва эта мысль пришла мне в голову, как я расхохоталась. Громко, раскатисто, с надрывом, до брызнувших из глаз слез.
К слову, от ресницы слезы меня избавили.
Дальнейшее я вспоминала лишь урывками. Помнила мерзкую крупную муху, каким-то образом залетевшую так глубоко под землю. Она села на мое влажное от пота лицо. Я тряхнула головой, чтобы ее отогнать; движение тут же отозвалось резкой болью в шее. А муха сразу же вернулась на прежнее место. Я снова тряхнула головой, с тем же результатом. Отогнать ее руками я не могла. После еще двух безуспешных попыток избавиться от назойливого насекомого я почувствовала себя настолько беспомощной, что расплакалась. И долго не могла успокоиться.
Я все еще плакала, когда услышала звук приближающихся шагов. Стиснула зубы и стала отчаянно моргать, чтобы избавиться от слез. Не хватало еще, чтобы такой меня увидел мой враг.
Первыми шли два стражника, оба с факелами. За ними чинно следовал альт Ратгор. С громким неприятным скрипом открылась решетка. Один стражник вошел в камеру вместе с магом, второй остался дожидаться снаружи.
Альт Ратгор подошел совсем близко и, сложив руки на груди, смерил меня внимательным взглядом. Я гордо вздернула подбородок и попыталась убрать из собственного взгляда недавнее чувство уязвимости и отчаяния, оставив на их месте лишь ненависть. Чувство, которое я, к слову, до недавнего времени по отношению к магу не испытывала.
Сохранить гордое выражение лица оказалось сложно. Мое положение говорило само за себя. А от его цепкого взгляда не укрылись не только цепи, но и пропитавшая блузу кровь, и многочисленные ссадины, и – к моему стыду – красные от недавних слез глаза.
– Во имя каких демонов, Йорам? – Я старалась говорить уверенно и жестко, но голос с трудом слушался, звучал хрипло и слабо. Один раз мне приносили пить, но в горле с тех пор снова пересохло. – Что ты себе позволяешь?
– Не кипятись, Кейра, – довольно спокойно ответил он. – Ты – умная девочка. Умей принять свое поражение.
– Поражение? – надменно переспросила я. – Не знала, что у нас с тобой такая война.
– Она началась совсем недавно, – откликнулся альт Ратгор. – И впрочем, уже закончилась. Не так чтобы я был очень этому рад, но ставки в новой игре слишком уж высоки.
– Настолько высоки, что оправдывают происходящее? – Я скептически изогнула бровь.
– Настолько высоки, что оправдывают все что угодно, – заверил он.
Значит, и вправду высоки. Вероломное нападение на королевского мага – не шутки. Да и не лгут осужденным на смерть. Но отчего он так убежден в собственной безнаказанности?
– Филипп знает о том, что ты устроил? – высказала я неприятное, но, увы, напрашивающееся предположение.
По лицу альт Ратгора пробежала усмешка.
– Насчет Филиппа можешь не беспокоиться, – сказал маг – Помех с его стороны не будет.
Странно. И обидно – сколь ни нелепо звучит такое слово в моей нынешней ситуации… Не ожидала.
Альт Ратгор приблизился ко мне еще на шаг. Взгляд его опустился ниже, туда, где под блузой вырисовывались очертания груди. В глазах загорелись всполохи вожделения, которые ему не удалось скрыть. Я скривила губы.
О нет, я не боялась, что он возьмет меня силой. Я была совершенно уверена, что он этого не сделает. Такое никак не в духе альт Ратгора. Насилие над женщиной – не его стихия. Тем более в тюремной камере, в грязи и сырости, без должного комфорта, да еще и в присутствии любопытствующих стражников. Нет, это был бы совсем не альт Ратгор.
Он снова поднял глаза, справившись с минутной слабостью. Я постаралась вложить в свой взгляд презрение и капельку женского торжества. Не во всех отношениях ты победил, Йорам. Хоть в чем-то, а проиграл.
Но маг не позволил мне насладиться даже таким триумфом. Собственническим движением взял меня за подбородок и поднял мне голову. Я сжала зубы, всей душой ненавидя его сейчас за это маленькое проявление власти. Изо всей силы тряхнула головой, избавляясь от цепких пальцев. Шея дико заболела, но мне уже не привыкать.
Продолжать эту мелкую битву альт Ратгор не стал. Отошел на пару шагов, по-прежнему за мной наблюдая. Надо что-то делать. После того как он уйдет, разговаривать будет уже не с кем. Не хочу наступать на горло собственной гордости, но жизнь дороже.
– Одумайся, Йорам, – тихо произнесла я без прежних ноток ненависти, презрения и угрозы. – Отпусти меня. Ты же сам пожалеешь о том, что собираешься сделать. Не сейчас, сейчас тебе все нипочем. Но когда-нибудь ты станешь кусать себе локти. Не говори, будто этого не понимаешь.
В натянутой улыбке альт Ратгора, похожей на гримасу, действительно присутствовала некоторая доля сожаления. Но торжества, предвкушения в связи с исполнением собственных планов и уверенности в собственной правоте было больше.
– Мне действительно жаль, Кейра, – с легкостью согласился он. – Должен признать, в нашем противостоянии было нечто забавное. И, не возникни такой необходимости, я не стал бы тебя убивать. Хотя, конечно, раньше или позже показал бы, где твое место.
Где же? Надо полагать, у тебя в койке? Ты ведь давно и безнадежно хотел меня туда затащить?
Но я была достаточно разумна, чтобы не сказать этого вслух.
– Однако теперь обстоятельства складываются так, что ты слишком мне мешаешь, – продолжал альт Ратгор. – Так что нам не о чем больше говорить. Сейчас я уйду, у меня есть срочные дела. Но потом я вернусь. Так что готовься, альт Реджина. Это последние часы твоей жизни.
И он ушел, наградив меня последним взглядом, в котором из всех эмоций преобладало торжество. Он никогда прежде не обращался ко мне «альт Реджина». Слишком сильно раздражала его в моей фамилии приставка «альт». Стало быть, приговор действительно вынесен.
И я стала готовиться. Собрав волю в кулак, призвала свои самые последние, самые глубокие резервы, о существовании которых прежде даже не подозревала.
Не знаю, сколько прошло времени, несколько часов или несколько дней. По косвенным признакам склоняюсь все-таки к первому. И альт Ратгор вернулся. На этот раз с ним было не два человека, а целых три. Один из них снова распахнул решетку, пропуская своих спутников в камеру. Я с огромным трудом подняла голову и, перестав слепнуть от сияния факелов, посмотрела на альт Ратгора затуманенным взором.
– Ну, вот и все, – громко сказал он, пристально наблюдая за моей реакцией. – Я убедился в том, что ты мне больше не понадобишься. Так что прощай.
Туман перед глазами рассеялся. Ну что же, давай, Йорам, давай!
Но маг не стал утруждаться сам.
– Эй, ты! – обратился он к одному из пришедших с ним мужчин. – Убей ее!
Он уловил разочарование в моем взгляде, но не успел понять, что оно означает. Палач шагнул ко мне, извлекая из ножен меч. Я, пересиливая себя, не отводила глаз от альт Ратгора. Палач замахнулся. Камеру озарила вспышка слепящего белого света. Зрение пришло в норму лишь спустя несколько секунд. Мужчины чертыхались, опуская руки, которыми только что прикрывали глаза. И разом замолчали, увидев палача. Он неподвижно лежал на полу, устремив застывший взгляд в потолок. Стражники в испуге попятились. Только альт Ратгор остался стоять на прежнем месте. В его глазах читалось удивление, даже любопытство.
– А ну-ка, ты! – бросил он стражнику, стоявшему в камере. – Доделай его работу.
Стражник в ужасе опустил глаза на палача и снова поднял взгляд на мага.
– Н-нет, – затряс головой он. – Нет, я не буду! Она же меня так же, как его…
– Не будешь? – прищурился альт Ратгор. На кончиках его пальцев заплясали магические искры, заставляя стражника и вовсе затрястись от страха. – Выбирай. Не исполнишь мое приказание, и я испепелю тебя на месте.
– Но, господин, я бы обязательно… но она ведь тоже… испепелит, – забормотал стражник.
Да, парень, тебе не позавидуешь. Ты действительно оказался между молотом и наковальней.
– А ты не пытайся заколоть ее, как тот. – Альт Ратгор равнодушно скользнул глазами по трупу палача. – Просто метни в нее нож. Не приближаясь.
– Х-хорошо…
Стражник все еще был испуган, но больше перечить магу не решился. Посчитал, что и вправду, если не станет приближаться, все обойдется. Напрасно. Нападение есть нападение, независимо от того, с какого расстояния оно совершается. Стоило стражнику отвести назад руку, готовясь метнуть оружие, как новая вспышка света в очередной раз заставила всех ненадолго ослепнуть. Чтобы затем увидеть на полу уже два трупа.
Судя по выражению лица альт Ратгора, он нисколько не удивился такому эффекту. Просто проверил свои предположения и теперь убедился в их правильности. А вот стоявший в коридоре стражник тихонько заскулил и затрясся от ужаса.
– Молодец, – уважительно произнес альт Ратгор. – Я впечатлен. Такая мощная защита, да еще и без использования рук. Не думал, что это кому-нибудь под силу.
– Столь высокая оценка из твоих уст – огромная честь, – с сарказмом процедила я.
– Ну, и чего ты добилась? – Теперь в голосе мага прозвучала злость. – Ладно, признаю, я не смогу тебя убить. Признаю даже больше: я был на волосок от гибели пять минут назад. Решил бы уничтожить тебя сам – лежал бы сейчас на этом самом полу. Но ты все равно отсюда не выйдешь. Для того чтобы человек умер, необязательно его убивать.
– Ты! – Он не обернулся к стражнику, лишь едва заметно шевельнул головой, но тот все понял и, невзирая на дикий страх, приблизился, хоть и не рискнул пересечь границу камеры. – Продолжайте держать ее здесь. – Альт Ратгор отдавал приказания холодным властным тоном. Приказывал стражнику, но смотреть продолжал на меня. – Не давать ей ни еды, ни питья. Не вступать ни в какие разговоры. Вообще появляйтесь здесь как можно реже. Обход раз в сутки, не чаще. Как только она умрет, сообщите мне. Это все.
Стражник почтительно кивнул и рассыпался в заверениях, что все будет исполнено в точности, счастливый, что его миновала участь двоих его предшественников.
Альт Ратгор посмотрел на меня в последний раз.
– Вижу по взгляду, что ты очень хотела бы до меня добраться, – констатировал он. – Но тебе это уже не удастся. Я же сказал, что ты проиграла. Прощай.
И он ушел, а я осталась слушать звук затихающих в конце коридора шагов.
Я доберусь до тебя, альт Ратгор. Обещаю. С того света вернусь, если понадобится, но доберусь.
То, что было потом, сплелось в единое полотно кошмара. Было больно. Было страшно. Было темно. Душу заполняло отчаяние. Хотелось пить. Хотелось спать. Хотелось хоть немного сменить положение. А потом вдруг стало легко.
Глава 20
Канцлер Ги. Романс о тоске
- Прощайте, мой сеньор!
- Ведь тот, кого я вижу, –
- Не вы, а если так,
- Мне, в общем, все равно.
- Хоть смерть не есть позор,
- Но ею я обижен:
- Поверьте, мой сеньор,
- Вы умерли давно!
Ковер неожиданно оказался очень близко. Почти у самых глаз.
– Эрта! Тебе плохо?
– Не могу дышать, – с трудом прохрипела я, ненадолго действительно поверив, что легкие вот-вот останутся совсем без воздуха и на этом моей истории придет конец.
Андре рывком поднял меня на ноги, подтащил к окну и заставил перегнуться через подоконник. Я стала судорожно глотать вожделенный холодный воздух. Ветер остудил покрывшийся испариной лоб. Взгляд постепенно удалось сфокусировать. Отдышавшись, я рискнула выпрямить спину.
Воспоминания отступали. Я вернулась в реальность. Запп. Граница Риннолии. Гостиничный номер. Андре.
– Ты вспомнила?
Я кивнула, все еще тяжело дыша. А потом вцепилась в него, стиснув в пальцах рубашку. Как в единственный островок спокойствия и надежности. Как в незыблемый маяк посреди штормящего океана.
– Я не виновата, – зачем-то стала защищаться я, тряся головой. – Меня заманили в ловушку. Я не могла предвидеть.
– Альт Ратгор? – сурово спросил Андре.
Он вообще был сейчас суровым и серьезным. И сосредоточенным.
Я снова кивнула.
– Между нами было противостояние, но не настолько существенное, – быстро забормотала я. – Во всяком случае, я не считала его настолько существенным. У меня не было причин ожидать ничего подобного. Понимаешь?
Я подняла на Андре взволнованный взгляд. Взволнованный и, наверное, немножко безумный.
– Понимаю, – мягко сказал он.
Читать бесплатно другие книги:
