Сила страсти Шелвис Джилл

Глава 8

Ева покинула рай в поисках шоколада.

Тай прошел следом за Мэллори через двойные двери и очутился в одной из палат клиники. Она уложила его на кровать и задернула штору.

На военных тренировках Тая учили, как скрывать информацию от противника. В этом деле он отлично преуспел, и теперь ему легко удавалось прятать и свои мысли, и свои чувства. К тому же в тех краях, где он работал в последнее время, для эмоций не оставалось места. И потому уже давно на его лице навсегда застыла бесстрастная маска. Она часто выручала его на заданиях в странах третьего мира и скоро словно слилась с ним, стала его второй натурой.

Пока он не встретил Мэллори.

Когда она была рядом, ему с трудом удавалось выглядеть спокойным и отстраненным. Например, он едва смог скрыть от нее, как рад был снова увидеть ее.

А Мэллори их встреча, похоже, не обрадовала.

– Я скоро приду, – деловым тоном заявила она и пошла за инструментами.

Что ж, так ему и надо. Вчера он исчез, не сказав ей ни слова, думая, что больше никогда ее не увидит. Хотя где-то глубоко в душе надеялся, что это случится еще раз.

Тай знал, что она работала в клинике. Он не сомневался, что Мэллори была прекрасной медсестрой – достаточно было вспомнить, как спокойно и профессионально она вела себя в ту ночь, когда на него упало дерево.

Вчера вечером, в его объятиях, Мэллори была совсем другой, ласковой и страстной. И ему это нравилось. Черт, ему нравилось все, что он знал о ней, включая то, какой она была на вкус. Сейчас она снова выглядела спокойной и деловитой женщиной. Ей очень шла ее медицинская форма бледно-розового цвета с вышитым красным сердечком над карманом на груди. Здесь, в клинике, она вела себя с ним довольно властно, как с настоящим пациентом, и это ему тоже очень нравилось.

В общем, чем дальше, тем больше Тай понимал, что он появился в этом учреждении только из-за Мэллори. Ведь он прекрасно мог и сам вытащить эти проклятые швы.

До него вдруг донесся чей-то тихий стон, полный боли и страха. Тай встал, инстинктивно реагируя на звук, который четыре года назад слышал чуть ли не каждый день. А потом все эти годы он старался забыть о том, что его долг – приходить на помощь тем, кому было больно.

Человек опять застонал, и Тай закрыл глаза. Ему вдруг ужасно захотелось оказаться как можно дальше отсюда. Но потом, не в силах совладать с собой, он высунул голову из-за шторы. На соседней кровати лежал мужчина, опутанный кучей проводов и катетеров, ведущих к кардиомонитору, кислороду и прочим аппаратам. Ему было лет сорок, и пахло от него, как от бочки с пивом. Седые спутанные волосы торчали в разные стороны, и весь он был таким грязным, словно не мылся уже месяц или столько же времени копался в мусоре.

– Что с тобой? – спросил Тай бродягу. – Позвать медсестру?

Мужчина покачал головой, но продолжал стонать, закатив глаза. В них стоял туман, и сразу становилось ясно, что сей пациент изрядно накачался алкоголем.

Проклиная себя за слабость, Тай подошел к нему. Он глянул на стойку с капельницей и одобрительно кивнул. Такому посетителю надо было обязательно хорошенько промыть весь организм. Он взял мужчину за руку и слегка сжал ее.

– Что с тобой?

– Живот. Болит.

Его грязная рубашка была порвана, и через дыру на предплечье Тай увидел татуировку трезубца.

– Военный, – вздохнув, сказал Тай. Ему стало не по себе.

– Да, – ответил мужчина. Он едва говорил – такое сильное у него было отравление.

Тай кивнул и уже хотел отойти, но незнакомец так крепко держал его за руку, как будто от этого зависела его жизнь. Поэтому Тай остался и, не отпуская руку, медленно опустился на стул рядом с кроватью.

– Я сам из ВМФ, – неожиданно для себя признался Тай. Он никогда не упоминал, что служил в спецподразделении, но не потому, что считал, будто ему нечем гордиться. Просто он не любил, когда ему задавали вопросы. – Сейчас на гражданке.

– Войну никогда не забыть.

Что ж, это была чистая правда.

– Кошмары каждую ночь, – с трудом продолжил незнакомец. – Должны доплачивать за это. – Он замолк, собираясь с мыслями. Тай хотел сказать ему, чтобы он не тратил силы на разговоры, но не успел. Мужчина нашел в себе силы и произнес: – Должны доплачивать за то, что наша жизнь на гражданке катится к черту.

Тай прекрасно понимал, что хотел сказать ему незнакомец. Они какое-то время молчали. Больной, казалось, немного задремал, а Тая мучили воспоминания. Они жгли его, жгли до самой глубины души. Да, поездка в клинику оказалась дурацкой затеей. Надо было думать головой, а не другой частью тела.

– Я все еще вспоминаю их, – тихо произнес мужчина.

Эх, будь все проклято. Ему не надо было спрашивать, кого он имел в виду. Тай знал, что он говорил о тех, кто погиб у него на глазах. Тай проглотил комок в горле и кивнул.

Мужчина уставился на него мутными глазами, в которых, однако, светилась мысль.

– Сколько их было? – спросил он.

– Четверо. – Тай закрыл глаза. Он говорил о погибших друзьях, хотя видел смерть гораздо чаще. Просто жертв было слишком много.

Незнакомец сочувственно вздохнул.

– Вот. – Он поднял трясущуюся руку и, засунув ее в карман, вытащил фляжку. – Это помогает.

И конечно, Мэллори выбрала именно этот момент, чтобы появиться в палате.

– Вот ты где, – сказала она Таю, а потом тепло улыбнулась мужчине на кровати. – Я вижу, вам лучше, Райан?

Больной, пойманный на месте преступления, слегка кивнул, избегая смотреть Мэллори в глаза.

– Давайте пока я позабочусь об этом, ладно? – Она осторожно взяла фляжку из рук Райана и, не говоря больше ни слова, отнесла ее в шкаф.

Тай не ожидал от нее такого. Он думал, что Мэллори разозлится, станет ругать своего пациента за то, что он сам гробит свое здоровье, а ей еще надо ухаживать за такими, как он. Но ничего подобного не произошло. Мэллори вернулась, поправила катетер и погладила Райана по руке, чтобы успокоить его.

Тай ясно видел, что ей двигало не только чувство долга. Мэллори на самом деле переживала за этого пьяного бродягу.

– Я позвонила вашей сестре, – сказала она Райану. – Будет тут через десять минут. А пока мы немного прокапаем вас, тут у нас физраствор с калием, натрием и другими хорошими вещами. Так что скоро вам станет легче.

Мэллори еще раз погладила его по плечу, а потом встала, кивком показывая Таю, чтобы он шел за ней.

– Он поправится? – тихо спросил Тай, когда Мэллори задернула штору у кровати Райана.

– Да, как только протрезвеет.

– У него есть дом?

Мэллори окинула его быстрым взглядом.

– Надо же, сколько вопросов!

– Так есть у него дом или нет?

Мэллори вздохнула и ответила:

– Прости, но ты же знаешь, что я не могу обсуждать с тобой личную жизнь пациента. Я только могу сказать, что о нем позаботятся. Этого достаточно?

Да. То есть нет. Эта история не отпускала его. Он все никак не мог успокоиться, проглотить этот чертов комок в горле размером чуть не с футбольный мяч и заставить сердце биться ровно.

– Он был на войне, – пояснил Тай. – У него кошмары. И еще…

– Я знаю, – мягко проговорила Мэллори и погладила его по плечу, успокаивая так, как только что успокаивала Райана. – И как я сказала, о нем позаботятся. Она замолчала и внимательно посмотрела на него. – Знаешь, ты молодчина. Не как все. Мало кто решил бы утешать какого-то бродягу и даже держать его за руку.

– Я и есть не как все.

– Без шуток. – У нее завибрировал телефон. Мэллори посмотрела на экран и вздохнула. – Подожди меня еще немного. – И она указала на его кровать. – Я скоро вернусь. – И она пошла в сторону выхода.

Тай оказался еще у одной кровати. Штора закрывала ее со всех сторон, но вдруг ее отдернула медсестра, которая разговаривала с пациентом, сидевшим на кровати.

– Переоденьтесь в пижаму, – говорила она, – а я пока позову доктора.

Пациент явно пришел сюда на своих двоих, но выглядел не очень хорошо. Это был полный мужчина лет сорока, одетый в защитный плащ с логотипом местной коммунальной службы. Он пришел в больницу прямо с работы, потому что одежда вся была забрызгана грязью. Вдруг прямо на глазах Тая ему стало совсем плохо, и он, задыхаясь, схватился за сердце.

Тай мысленно выругался. Ему надо было бежать отсюда, и подальше. Но вместо этого он словно прирос к полу – и внезапно оказался далеко отсюда, на вершине горы, и, сощурившись, смотрел на огромный шар огня, который совсем недавно был самолетом. Он сидел на утесе и держал в руках Тревора, который стонал и хватался за разбитую грудную клетку.

Сейчас мужчина на больничной кровати стонал точно так же, как четыре года назад стонал Тревор. Он выронил пижаму из рук, а потом и сам сполз на пол, закатив глаза к потолку.

Тай отступил назад и чуть не сбил тележку с инструментами. Голос внутри его кричал, чтобы он скорее бросился к мужчине и помог ему. Но он не чувствовал своих ног – те как будто превратились в две вареные макаронины. Тележка уехала в сторону, и он, спотыкаясь, все-таки пошел вперед.

И вдруг, словно из ниоткуда, в палате появилась куча людей, среди которых была и Мэллори.

– Остановка сердца! – закричал кто-то.

И начался обычный спектакль по спасению человеческой жизни. Кто-то взял Тая за руку и увел на кровать, чтобы он не мешался. Там он и ждал, потеряв счет времени. Может, прошло пять минут, а может, и целая вечность, пока штора не открылась и внутрь не вошла Мэллори.

Она увидела, что Тай продолжал стоять, и пристально посмотрела на него:

– Чего только здесь не бывает. Ты как?

– Тот мужчина… Он?..

– Да, он выживет. – Мэллори указала на кровать: – Судя по твоему виду, тебе лучше сесть.

Тай мысленно выругался. Сидеть он совсем не собирался.

– Садись, – повторила она. В ее нежном тоне послышались повелительные нотки.

Он сел. Только не на кровать, а на стул. Кровать была для пациентов, а он им не был. Он был стопроцентным придурком, но только не пациентом.

– Не любишь больницы, да? – спросила Мэллори.

– А кто же их любит?

Она тщательно вымыла руки, а потом спросила:

– Это из личного опыта?

Тай не ответил. Он не был готов отвечать на подобные вопросы. Но Мэллори не стала настаивать. Она надела латексные перчатки, потом открыла шкаф.

– Голова кружиться не будет?

На это Тай тоже не ответил. Еще вчера он бы твердо сказал «нет». Но после того, что с ним случилось при виде умирающего человека, он уже ни за что не мог поручиться.

Он изменился.

Раньше его ничто не могло взволновать, но теперь это было не так. И виновата в этом была Мэллори. За четыре года ей первой удалось расшевелить его, избавить от депрессии, а это уже казалось ему чудом.

Мэллори меж тем взяла в руки огромную иглу. Тай удивленно глянул на нее, а она улыбнулась и положила ее обратно. Он понял, что Мэллори шутила с ним, чтобы поднять ему настроение. И это ей удалось – Тай услышал словно со стороны, что смеется. Смех этот звучал хрипло, словно двигался какой-то ржавый, старый механизм. Да, его горло давно отвыкло производить подобные звуки, это точно.

– Думаю, я это не заслужил, – сказал он.

– Конечно. – Мэллори положила на поднос все необходимое и подошла к нему. Она поставила поднос на кровать и сама с усталым вздохом присела рядом. – Ты вот не хочешь сидеть, а я только об этом и мечтаю.

Тай почувствовал, что опять улыбается.

– Устала?

– Уставшей я была три часа назад. Сейчас даже не знаю, как это называется.

– Это называется – медсестра за работой.

– Да, – сказала Мэллори, смачивая тампон спиртом. – Нам уставать не полагается. – Она обработала им рану, а потом открыла хирургический пакет. Эта вещь была до боли знакома Таю. Он много раз сшивал парней прямо рядом с полем боя.

– Не волнуйся, – сказала Мэллори, поднимая щипцы. – Однажды я видела, как один парень сам вытащил себе все нитки.

Тай схватил ее за запястье, и Мэллори остановилась.

– Я шучу, – сказала она.

– Догадываюсь. Просто не хочу, чтобы ты смеялась, когда будешь работать этой штукой рядом с моим глазом.

– На самом деле мне сейчас совсем не весело.

– А что же ты чувствуешь?

– Мне… неловко, – чуть помедлив, призналась Мэллори.

Такого Тай не ожидал.

– Я не хочу, чтобы ты смущалась из-за меня. Что угодно, но только не это.

– Например?

– Ну, ты можешь быть от меня без ума. Так лучше.

– Без ума от тебя? – удивленно переспросила она. – Но зачем? Помнишь, я сказала тебе вчера, что у нас будет только один раз? И по-моему, тебе это понравилось. Мы получили, что хотели, и разошлись. Все, никаких чувств.

– Так почему тебе сейчас неловко? – спросил Тай. Мэллори вздохнула, но промолчала. – Ну, говори же.

– Потому что я никогда раньше так не делала, – чуть ли не шепотом произнесла она. – Не было у меня одноразового секса. А теперь… – и Мэллори медленно подняла на него взгляд, – я думаю, что мне следовало потребовать секса на два раза.

Тай потерял дар речи.

Мэллори поморщилась и улыбнулась своим словам, качая головой.

– Ладно, не важно. – Она наклонилась ближе и посмотрела на швы. – Хорошая работа. Доктор Скотт у нас самый лучший. К сожалению, шрам все-таки останется, и приличный. Но не волнуйся, девушкам нравятся подобные вещи. Они все потеряют голову и сами упадут тебе в объятия.

Продолжая держать ее за запястье, Тай погладил большим пальцем то место, где бился пульс.

– А ты вчера потеряла голову? – тихо спросил он.

– Думаю, да.

– Не ты одна. Нас таких было двое.

И опять она посмотрела ему в глаза. В них явно читалось смятение. Она никак не могла поверить ему.

– Ладно, – наконец сказала Мэллори и освободила руку, – значит, нас было двое. – Судя по ее голосу, она больше не смущалась. Это означало, что она была не только чутким и честным человеком, но еще и отходчивым, а это качество он особенно ценил в женщинах.

Но он не искал себе женщину. Ему хотелось только вернуться назад к своей работе, к привычному для него миру.

Мэллори взяла щипцы и поддела ими первый шов, а потом перерезала его ножницами.

– Сейчас будет немного больно, – предупредила она и вытащила нитку. – Так чем, ты говоришь, ты занимаешься?

Это она умно придумала. Но с ним такие штуки не пройдут.

– Я ничего про свои занятия не говорил.

Мэллори сняла еще один шов и внимательно посмотрела на Тая. У нее были невероятные глаза – глубокого шоколадного цвета, с золотистыми искорками. В них светился ум, который сейчас возбуждал его даже больше, чем ее тело.

Какая-то девушка просунула к ним голову. Тай узнал ее – это была та самая, которая принимала пациентов. Молодая. И очень любопытная.

– Нужна помощь? – спросила она Мэллори, глядя на Тая.

– Нет, у нас все в порядке.

Лицо у нее поскучнело, но она ничего не сказала и задернула штору.

Через две секунды из-за шторы выглянула еще одна медсестра. Ее Тай тоже узнал. Это была мама Мэллори, он видел ее на аукционе.

– Тебе надо идти, там привезли нового пациента, – сказала она дочери, тоже почему-то глядя на Тая.

– Сейчас твоя очередь, – ответила Мэллори.

– Мэл. – Женщина нахмурилась.

– Да, мамочка?

Она тут же повернулась и исчезла, оставив их вдвоем.

– Она ненавидит, когда я ее так называю на людях.

– Значит, ты работаешь вместе с мамой.

Мэллори взяла последнюю страницу из его истории болезни, которую оставил доктор Джош, и стала молча читать. Тай не мог без улыбки смотреть на ее серьезное лицо.

– Она сердится на тебя? – спросил он.

– Бывает. – Мэллори сняла еще один шов, и он едва почувствовал это. У нее были легкие руки, но об этом он узнал еще вчера.

– Из-за меня? – спросил Тай.

– Хороший вопрос. А ты бы стал злиться, если бы твоя дочь уединилась с мужчиной, имя которого она узнала полчаса назад?

– У меня нет дочери, поэтому я могу сказать только одно – мне лично это уединение очень понравилось, – ответил Тай. – Представь себе, что мы могли бы придумать на настоящей кровати.

Мэллори коротко рассмеялась, явно смущенная его замечанием. А Тай все никак не мог оторваться от ее лица. Его с невероятной силой влекло к Мэллори. С первого взгляда она казалась обыкновенной симпатичной медсестрой из маленького городка. Только… почему-то Таю не удавалось вести себя с ней соответствующим образом. Все шло совсем не так, как у него обычно было заведено с женщинами.

– Привет, Мэл. – К ним заглянуло еще одно любопытное создание лет тридцати в форме санитарки. – Нужно что-нибудь?

– Нет!

– Ой-ой, – оскорбленно процедила она. – Только не убивай меня, ладно?

Женщина исчезла, и Мэллори со вздохом сказала:

– Моя сестра. – Она положила инструменты в раковину и, не поворачиваясь к нему, спросила: – Что с твоей ногой?

– А что с ней?

– Ее не нужно осмотреть?

– Нет.

Мэллори развернулась к нему с выжидающим выражением лица. Тай улыбнулся.

– Этот трюк с молчанием мне хорошо знаком. Так ты ничего от меня не добьешься.

– Какой трюк? – невинно спросила она.

– Сама знаешь. Это когда ты долго молчишь, а твоему собеседнику становится неловко от этого, и он начинает говорить, выбалтывая все свои секреты.

– Значит, ты подтверждаешь, что секреты у тебя есть, – с улыбкой сказала Мэллори.

– Есть, и много, – неожиданно признался он.

Ее улыбка погасла.

– У тебя есть невеста. Нет, хуже, ты женат. И у вас трое мальчиков. О Боже, ну скажи мне, что это не так.

– Да, это не так. У меня… вообще никого нет.

Тут Мэллори пристально глянула на него и произнесла особенным, очень серьезным тоном:

– Некоторые секреты могут грызть тебя изнутри, если не выпустить их наружу. Ты ведь знаешь об этом, да? О некоторых вещах надо говорить, прежде чем они разрушат тебя.

Может быть, но с кем ему поделиться? Очень скоро он уедет отсюда, вернется к своей опасной работе, которая скорее всего в итоге и прикончит его. Так зачем ей знать про весь тот кошмар, через который ему пришлось пройти? Ведь она останется здесь. Найдет доброго парня, с кем проживет всю жизнь до самой старости.

– Ты смотришь слишком много ток-шоу.

Мэллори на это не обиделась. Она сняла перчатки и тоже бросила их в раковину.

– У тебя тут работает вся семья? – спросил Тай, проводя рукой по шраму, в котором теперь больше не было швов. Она хорошо поработала.

– Нет, в отделении «Скорой» трудимся только мы с мамой и сестрой. А скоро я буду еще работать в Центре помощи.