Темный город Батицкая Маргарита

Он выразительно посмотрел на меня. Я сделал вид, что не расслышал вопроса и отправил в рот ложку обильно сдобренного сметаной рассольника.

– Фомый, ы о е ышишь? – пробубнил мой друг с набитым ртом.

– Е ыу, – ответил я, а, прожевав, добавил. – Могу сказать лишь, что охота на меня закончилась с его смертью.

– Рад это слышать, Темный, – сказал мэр, который сначала жевал, а потом говорил. – Но ты что-то говорил о Светлом городе.

– Говорил, мэр Ксандр, – я отложил ложку и отодвинул тарелку. – Я должен попасть в Светлый город. Виктор, которого привезут твои охранники, скорее всего, пойдет со мной. Мне всего лишь нужно, чтобы ты выпустил меня за стену.

– Тебе оно действительно надо?

– Больше, чем тебе нужны были смерти главарей банд. Когда ты планируешь начать зачистку?

– Ну, ты и сам провел неплохое ее начало, – прозрачно намекнул мэр на трупы в бывшем универмаге. – Думаю, что дня через два. Правда, я хотел предложить тебе поучаствовать в зачистке.

– Нет, – сразу ответил я. – Мне нужно в Светлый город. До конца месяца я должен быть там. И это важнее, чем весь Темный город вместе взятый.

– Ну, как знаешь, – поджал губы мэр. – Тогда я не стану препятствовать тебе. Надеюсь, ты найдешь то, что ищешь.

Я только благодарно кивнул. По крайней мере, мне никто не будет мешать. А за стенами Темного города я уже буду недосягаем. Там свои законы и свои правила.

Когда к концу подошел мясной салат и куриный пирог, вернулись охранники мэра. Виктор шел чуть сзади, ничем не показывая своего удивления, но было видно, что парень напряжен. Правда, увидев меня, он слегка расслабился, но взгляд его был все так же внимателен.

– Привет, Темный, – он протянул мне свою ладонь, в которой могли уместиться две моих, и сел рядом. – Здравствуйте.

– Виктор, знакомься, – я решил поиграть в гостеприимного хозяина. – Этот солидный человек в костюме – великий и любимый мэр нашего славного Темного города Ксандр. Эта очаровательная девушка с телом греческой богини и языком гадюки – его дочь Татьяна. А этот с виду несерьезный человек, который сейчас запихивает в себя остатки пирога, – мой друг Сергей. А это Виктор, бывший охранник Седого и тоже мой друг.

Мэр никак не прореагировал на мое выступление, Серега, оторвавшись от еды, слегка кивнул, а вот Таня мне такую наглость простить не смогла.

– Не понимаю, как такой человек как ты, Виктор, смог подружиться с этим пустоголовым идиотом, – подтверждая мои слова, заговорила она.

Однако Виктора ее слова нисколько не смутили. Он кинул мне понимающий взгляд и ответил:

– Мы с Темным спасли друг другу жизнь, а это поневоле сближает.

– Катюша, – крикнул через зал Серега одной из официанток, – повтори все еще разочек.

Девушка в переднике кивнула, и через три минуты перед Виктором стояла тарелка с рассольником, салат и блюдо с пирогом.

– Благодарю, – несколько ошарашено проговорил он, – но…

– За мой счет, – кивнул мэр Ксандр, правильно оценив заминку здоровяка.

– Тогда спасибо, – расплылся Виктор в улыбке и принялся за еду.

Подождав, пока он насытится, я задал вопрос, который волновал меня больше всего:

– Пойдешь со мной в Светлый город?

Виктор на минутку прикрыл глаза, а потом кивнул.

– Пойду. Вот только вдвоем туда идти как-то, – он неопределенно взмахнул рукой, – стремно что ли.

– Я пойду с вами, – вновь влез Серега.

– Сергей, – сухо бросил мэр, – мы с тобой это уже обговаривали. Ты нужен здесь и поэтому ты останешься. Это прямой приказ. Если ты ослушаешься, то вылетишь с работы быстрее, чем пробка из шампанского.

– Но Темному может понадобиться моя помощь, – Серега не собирался сдаваться.

– А может и не понадобиться, – Таня с явной ненавистью смотрела на меня. – А если с тобой что-то случится, я достану твоего Темного из-под земли и зажарю на медленном огне.

– Ничего со мной не случится, – беспечно махнул рукой Серега. – Нам с Темным ничего не будет угрожать. Ведь так, Темный?

Но я его не слушал. Я вновь, как два дня назад, ощутил на себе тяжесть чьего-то взгляда, который шарил по мне, пытаясь проникнуть в самую глубину души и высушить, выпить все мои силы.

– Темный, – с явным беспокойством в голосе проговорил Серега, – с тобой все в порядке?

– Нет, – коротко ответил я и, опасаясь, что могу опоздать, продолжил, – Серега, быстро бери мэра и Таню и уводи их отсюда. Если можешь, Виктора возьми с собой, пусть переночует в твоей конторе. Встретимся завтра там во второй половине дня.

– Что происходит? – недовольно поднялся из кресла Ксандр. – На каком основании ты командуешь мной в моем ресторане?

– Серега быстрее, – не обращая внимания на мэра, я сконцентрировал все силы на своей ширме. – Иначе может быть поздно.

– Темный, ты уверен?

– Уверен, и уводите людей, – я поднялся с кресла и едва ли не бегом бросился к столику, за которым сидел Великий Инквизитор.

Но я опоздал. Ткань реальности не выдержала и треснула, вновь открывая туннель в пространстве.

– Великий! – заорал я через весь зал. – Драгор! Это опять он!

А потом все закрутилось с невероятной скоростью.

Первым из портала вышел высокий худой человек в черном плаще. Длинные редкие седые волосы ложились на его плечи. Острый подбородок все время угрожал испортить своему хозяину плащ. Мертвенно бледная кожа и только карие глаза светились жизнью. Повелитель Мертвых.

Следом за ним из портала как горох посыпались твари, которые называли себя детьми Драгора. Два десятка мужчин, обнаженных по пояс, с татуировками на шее. Наделенные нечеловеческой силой, скоростью и жестокостью. У двоих с собой были автоматы. А вот это уже совсем плохо.

Все это я увидел проталкиваясь между столов к гардеробу, где висела моя булава. Без оружия с этими тварями справиться будет очень тяжело.

– Уводите людей! – гаркнул я, подбегая к охранникам и срывая с вешалки булаву.

Но увести не успели. Сзади раздались крики страха и боли. Я резко обернулся. В зале шла бойня. Дети Драгора метались от стола к столу, оставляя после себя только мертвые тела. Бедные люди даже не успевали понять, кто и откуда их атакует. Просто они видели налитые кровью и гневом глаза, а потом наступала смерть. Я почти сразу различил в зале ее серебристую дымку. И с каждой секундой она становилась все плотнее.

Пробраться к центру зала между столами не было никакой возможности, поэтому я вскочил на стол и прыжками бросился в самую гущу сражения. А точнее бойни. Краем глаза я заметил, как автоматчики стреляют в сбившихся в круг магов. Морган вскинул руку, и воздух перед ним уплотнился так, что пули в нем просто завязли. Подождав, пока патроны у детей Драгора кончатся, Магистр убрал защиту и недолго думая, шарахнул в самую гущу тварей огненным шаром. Полыхнуло знатно. Послышались вопли боли и около пяти мужчин остались лежать на полу.

«Матрица», – подумал я и прыгнул с одного из столов на двоих детей Драгора. Первому из них я булавой вбил голову в грудную клетку, а второму всадил нож в подбородок. Не обращая внимания на начавшие оседать на пол трупы, я пошел дальше. Двое детей бросили на пол тело обезглавленного мужчины и устремились ко мне. Шаг вперед, разворот с уклоном и вот уже один из них получил булавой по затылку, а второй пытается вытащить мой нож, засевший между ребер. Я помог мужику, вытащив нож вместе с внутренностями. Снова шаг вперед и снова враг вырос ниоткуда. Полоснув его ножом по животу, я ударил коленом между ног и ножом в основание черепа.

Мимо пронесся какой-то сверкающий металлический вихрь, и трое детей Драгора покатились по полу. Двое были обезглавлены, а третий распорот от горла до поясницы. Не самое аппетитное зрелище. Только теперь я разглядел Серегу, который орудовал двумя саблями. Соорудив вокруг себя сверкающий острый щит, мой друг быстро и уверенно продвигался по залу, уничтожая наших врагов.

Справа полыхнул электрический разряд, и запахло озоном. Я повернулся в ту сторону. Вокруг одного из магов, пришедших с Морганом, лежало пять обнаженных по пояс людей с обгоревшими лицами. Сам Магистр вместе с Великим Инквизитором прикрывали мэра, которого охранники оттащили за барную стойку.

Елин и Нитош тоже времени даром не теряли и с помощью длинного узкого клинка, кистеня и колб с различными, непригодными для жизни эликсирами, положили около семи детей.

Странно, вроде бы сначала детей Драгора было не больше двадцати, а они все не кончаются и не кончаются. Еще один полуголый мужик попытался дотянуться до моего горла, но я пригнулся и ударил его булавой по ногам. Он рухнул, и моя булава тут же опустилась ему на голову.

Мимо пролетело еще одно тело с татуировкой на шее, и я удивленно обернулся. Виктор, размахивая креслом, отправлял в дальние полеты то одного, то другого особо ретивого любителя убивать.

Я еще раз огляделся и только теперь понял, почему количество детей Драгора в ресторане не иссякает. Во-первых, портал все еще был открыт и из него перли все новые и новые твари, а во-вторых, те из трупов, которые еще могли продолжать бой вставали и продолжали его. И причина для этого была только одна.

Я вздохнул и, наплевав на предупреждение Виссенда, пошел туда, где маячила высокая фигура в черном плаще. Какой-то мертвец попытался дотянуться до меня, но получил короткий тычок булавой в лицо и снова упал на пол.

Десять метров, отделяющих меня от Повелителя Мертвых, я преодолел в три прыжка и с ходу опустил булаву ему на затылок. И ничего. Седовласый старик обернулся ко мне, осуждающе покачал головой и легонько толкнул меня в грудь. Мою грудную клетку едва не разворотило изнутри от страшной боли. Пролетев пару метров, я упал на пол, теряя по пути свое оружие. Грудь терзала такая боль, что я едва не потерял сознание. Прошло десять секунд, тридцать, восемьдесят, а боль и не думала утихать. Наоборот, чем больше я пытался от нее отвлечься, тем сильнее она становилась. Болела не только грудная клетка. Мне казалось, что все мое тело состоит из боли. Не было ни одного места, которое бы не болело. Ни внутри, ни снаружи. Внутренности мои горели, как будто на них плеснули кипятком, перед глазами плыл красный туман. «Это конец, – пришла в голову одинокая мысль. – Я никогда не доберусь до Светлого города».

Но именно эта мысль, рожденная в моем затухающем сознании, заставила меня продолжить борьбу со смертью. Я не умру, я не проиграю, я не имею права проиграть!

Превозмогая боль, я попытался поднятья на ноги, но поскользнулся на чьих-то кишках и опять упал, уже понимая, что встать не смогу. Веки тяжелыми щитами упали на глаза, и только руки, уже не контролируемые моим телом продолжали сами по себе беспорядочно шарить вокруг, словно пытались что-то отыскать. Последнее что я запомнил была холодная рукоять ножа, скользнувшего мне в ладонь, а потом… В меня хлынула сила. Нечеловеческая, темная, страшная сила, которая моментально сняла боль и одним движением поставила меня на ноги.

Я медленно открыл и наткнулся на изучающий взгляд Повелителя Мертвых.

– Неплохо, неплохо, мальчишка, – пробормотал он, почти не размыкая губ. Голос его оказался неприятным и сухим. Таким сухим, что мне казалось, я слышу, как скрипят слова, прорываясь из горла колдуна.

– Я старался, – хмыкнул я.

– Ты обречен, – проскрипел старик и внезапно бросил в меня сгусток тьмы. Я едва увернулся и пятно, пролетевшее над моей головой, оставило на стене дымящуюся отметину.

И тут я почувствовал, что внутри меня кто-то есть. Кто-то другой взял под контроль мое тело, нашептывая на ухо неведомые слова и вливая в меня Знание. Я словно со стороны наблюдал за собой и в то же время сам был участником схватки. Занятый этими мыслями я едва не пропустил момент, когда Повелитель Мертвых снова начал готовится к атаке.

Рука его полыхнула зеленым светом, и в мою сторону полетел лепесток призрачного огня. Плохо понимая, что делаю, я протянул руку и, поймав лепесток, сжал его в кулаке. Когда я разжал кулак, на моей ладони уже ничего не было.

Потом я тряхнул рукой, и ее тотчас окутало зеленоватое свечение. Я вскинул руки к потолку и на Повелителя Мертвых обрушился ливень из зеленых молний. Но мой противник прикрылся светящимся куполом, с которого молнии просто соскальзывали.

Не дожидаясь ответного хода, я бросил в него нечто, похожее на паутину зеленого цвета. Но заклинание прошло впустую. Старик махнул рукой, и паутина растворилась в воздухе.

И в тот же миг я почувствовал, как вокруг меня уплотняется тьма. Стало трудно дышать, я захрипел и упал на колени. Тьма давила со всех сторон, пытаясь прорвать мои охранные заклинания и раздавить меня, как таракана.

– Что, Темный, – услышал я, как сквозь вату, скрипящий голос, – не можешь справиться с настоящей Тьмой?

Я тряхнул головой. Справиться с настоящей Тьмой? Я через силу поднялся на ноги и, раскинув в стороны руки, перестал сопротивляться давящей на меня Тьме. Я просто убрал все щиты и ширму и отдал себя на растерзание. Тьма утробно хихикнула и ринулась на меня. Я улыбнулся. Тьма осторожно обняла меня своими нежными руками и тогда я начал втягивать ее в себя. Тьма взвизгнула и попыталась вырваться, но было поздно. Я полностью всосал ее в себя, наматывая еще один слой нитей на клубок силы. Я просто ощутил себя Тьмой, стал ее частью, а потом присвоил изначальную, первородную силу.

– Невозможно, – прошептал Повелитель Мертвых. – Это невозможно. Чтобы сделать такое, нужно быть не просто некромантом. Ты подчинил себе Темную силу. Как?

– Если б я знал, – пробормотал я. – Можем продолжить, но, между нами, у тебя нет ни одного шанса.

Я сцепил руки в замок и ударил сверху вниз, как при рубке дров. Между моих рук материализовался огромный темно-серый дымчатый молот. «Молот Забвения» обрушился сверху на Повелителя Мертвых, проломал его защитный купол и припечатал колдуна к полу, одновременно выпивая из него все силы. Молот вспыхнул и растворился, а я медленно подошел к лежащему на полу старику. Теперь это был просто старик, с желтой, как пергамент кожей, бледными, бескровными губами и тусклыми водянистыми глазами.

– За что боролись, так вам и надо, – пробормотал я и ножом вспорол горло Повелителю Мертвых. Из раны хлынула кровь, но я этим не удовлетворился и продолжал нажимать на нож, пока голова не отделилась от туловища.

Как только это произошло, все ожившие мертвецы тут же рухнули на пол, а портал захлопнулся. Устало вздохнув, я сунул впитавший в себя кровь колдуна нож в чехол. Я уже собирался подняться на ноги, но внезапно, повинуясь непонятному влечению, снял с руки колдуна кольца. Черное кольцо с черепом и серебряную печатку без рисунков. Поднявшись на ноги, я надел оба кольца. Черное на указательный палец, серебряное на безымянный. Ничего не произошло. Я осторожно сделал пару шагов, но тут в голове зашумело. Я вновь упал на колени, и меня вырвало. Причем не только остатками ужина, но и какими-то темными сгустками. Похоже, слишком много Тьмы я сегодня поглотил.

Немного придя в себя, я поднялся на ноги и почувствовал какое-то движение на своей груди. Срывая одежду, я кинулся в гардероб, туда, где висело большое зеркало. Остановившись перед ним, я внимательно осмотрел свое тело. Шевеление продолжалось и…

– А-а-а! – заорал я, глядя, как паук на моей груди, перебирая лапками, пересекает нити паутинки, приближаясь к ее центру. Пройдя пару витков, он остановился и вновь замер, нацелив жвала на бабочку.

Глюки, у меня глюки! Я протер глаза и вновь посмотрел в зеркало. Ничего не изменилось. Паук действительно сидел на новом месте, а бабочка все так же находилась в центре паутины, раскинув в стороны свои прекрасные крылья. Ну, Мастер! Удружил, блин, ничего не скажешь!

Надев футболку и свитер, я вернулся в зал. От ресторана осталось одно название. Столы перевернуты, кресла раскиданы. Всюду окровавленные тела, кое-где части тел. Лужи крови, в которых плавали салфетки. Что там с уцелевшими? Уцелевших было очень мало. Магистр, Грандмастер и Елин стояли кучкой у окна. Один из Мастеров лежал на полу со сломанной шеей, второй сидел в перевернутом кресле, тяжело дыша. Оба мага и алхимика сидели рядом прямо на полу. Их нисколько не смущали лежащие вокруг мертвецы. Великий Инквизитор стоял чуть в стороне, устало опершись на свой посох. Вся его белая мантия была заляпана кровью.

Я перевел взгляд в другую сторону зала и похолодел. Мэр с отсутствующим взглядом сидел за единственным уцелевшим столом. Макса и Эдика рядом с ним не было. Виктор сидел на корточках у стены и, прикрыв глаза, откинул голову назад. Похоже с ним все в порядке. А вот дальше…

Таня лежала на полу, подогнув под себя одну ногу. Ее синее платье во многих местах было залито кровью, сапожок с одной ноги слетел и валялся в нескольких метрах от нее. Руки девушки были безвольно раскинуты в стороны. В лице не было ни кровинки, широко раскрытые подкрашенные глаза смотрели в потолок, из приоткрытого рта на пол стекала тонкая струйка крови. Волосы девушки, ранее уложенные в красивую прическу, теперь растрепались и были перепачканы кровью. Но самым страшным было то, что кусок шеи девушки был вырван. На месте горла теперь зияла страшная, рваная дыра.

Над ней стоял Серега. Одна его окровавленная сабля валялась рядом. Вторая торчала из груди одного из детей Драгора. Я тихо подошел к нему. Серый повернул ко мне бледное лицо, и что-то прошептал, почти не разжимая губ.

– Что?

– Оживи ее, – чуть громче повторил мой друг. – Проси все, что хочешь, только оживи.

– Я не могу, – едва слышно прошептал я.

– Что? – на этот раз меня не расслышал Серега.

– Я не могу.

– Что?! Что ты сказал? – Серега схватил меня за грудки. – Ты же можешь ее оживить! Ты! Хренов некромант!

– Ты не понимаешь, – тихо проговорил я. – Она мертва. Я могу поднять на ноги ее тело, заставить его ходить и возможно даже разговаривать. Но я не Иисус. Я не могу воскрешать людей. Если ее оживлю я, то это будет только оболочка. Это будет не та Таня, которую ты знал. Это будет не она!

Серега отпустил меня и, шатаясь, сделал пару шагов назад. Глаза его наполнились слезами, но он упрямо тряхнул головой.

– Кто? Кто это сделал? – прошипел он.

– Ты не обязан это знать.

– Темный, – Серега умоляюще глянул на меня. – Скажи мне, кто виновен в ее смерти?

– Видящий, главный жрец Драгора, – не зная, правильно ли поступаю, ответил я.

– Где он?

– В Светлом городе.

– Я иду с тобой, – забивая каждое слово как гвоздь в доску, прорычал Серега. – Теперь меня здесь никто не держит!

Он отвернулся и, опустившись на колени, обнял тело своей девушки и тихо заплакал.

Я развернулся, нашел среди разбросанных тел свою булаву, отер ее от крови и повесил на пояс. Затем направился в сторону Великого Инквизитора.

– Великий, – начал я, но старик прервал меня.

– Не сейчас, Темный.

– Но, Великий…

– Не сейчас.

– Но…

– Я же сказал, не сейчас, – поморщился Инквизитор. – Завтра утром придешь в школу, там обо всем поговорим.

Я чертыхнулся и направился к выходу. По дороге переступил через тело Яны. Девушка лежала, повернув голову на бок. В груди у нее торчала отломанная ножка от кресла.

«Доигралась», – без всякого сожаления подумал я, продолжая пробираться к выходу.

В гардеробе я забрал свою куртку сам, повесив на крючок номерок с цифрой «13». Не помог он мне сегодня, не помог.

На самом входе я столкнулся с патрулем Стражей человек в пятьдесят. В их рядах то тут, то там мелькали серые балахоны Инквизиторов и красные балахоны Старших Инквизиторов.

– Темный, как там? – подбежал ко мне Дима Томин, но, наткнувшись на мой взгляд, махнул рукой и скрылся внутри ресторана.

Я, не глядя на суетящихся Стражей и Инквизиторов, молча протолкался через толпу и побрел в ночь.

Вернувшись домой, я сразу лег в постель, но заснуть не получалось. Назойливые, странные, а порой, и страшные мысли упорно лезли в голову, не давая сомкнуть глаза. Даже найденная в глубокой и неприкосновенной заначке бутылка коньяка не помогла. Заснуть не получалось, хоть убей.

Наконец, около четырех часов утра я смог забыться легкой полудремой, а когда открыл глаза, то на часах горело предательское 6.30. Спать не хотелось, голова была чистой и ясной, несмотря на то, что коньяка в бутылке стало меньше грамм на сто пятьдесят.

Я во всем виноват! За мной пришел Повелитель Мертвых, а значит, из-за меня погибли все те люди в «Зеленом Зайце». Три десятка ни в чем не виновных людей. А с ними один из Мастеров и Таня. Да, отношения с ней у меня были ужасные, но это же не повод желать ей такой ужасной смерти. Бедный Серега! Он уже загорелся желанием отомстить Видящему, не понимая, что, по большому счету, мстить нужно мне. Если бы меня не было вчера вечером в ресторане, никто бы не устроил там кровавую баню.

Я вылез из-под одеяла и направился в ванную. Стоя под душем, я еще раз прокрутил в голове события вчерашнего вечера. С другой стороны, я избавился еще от одного своего врага. Но какую цену я за это заплатил! Я стал намного сильнее как маг в целом и как некромант, в частности. А Серега потерял любимого человека и еще неизвестно, как на это прореагирует мэр, когда поймет, что все это началось из-за меня. Но, если бы меня там не было, из этого зала вообще никто бы не ушел. Я остановил Повелителя Мертвых. Благодаря мне живы те, кто остался в живых и это главное. Нельзя жалеть о том, что было. Надо жалеть лишь о том, чего не было!

Но почему же так паскудно на душе?

Показав послушникам на входе пропуск, я толкнул дверь и вошел в холл. Костю, сидящего в своей кабинке я даже не удостоил вниманием. Некогда мне. Меня сейчас ждет, пожалуй, самый долгий и важный разговор с Великим Инквизитором с момента нашего с ним знакомства. Но Костя и не пытался меня задержать. Он вообще сделал вид, что меня в холле нет. Я поднялся по лестнице, и все, кто встречался мне на пути, избегали смотреть мне в лицо. Подойдя к кабинету Великого Инквизитора, я снова ощутил серебристую дымку смерти. Она легким шлейфом окутывала дверь кабинета, и ее язычки кружились в лихорадочном танце. Я бросился вперед, распахнул дверь и замер. В своем любимом кресле сидел Великий Инквизитор. Голова его была запрокинута назад и из разреза на шее на белую мантию стекала струйка крови. Я подошел к нему и коснулся крови рукой. Кровь была холодная, как талая вода. Я хотел стряхнуть холодную кровь с руки, но холод уже коснулся не только пальцев, но и всей руки. Я опустил глаза вниз и увидел, что стою в луже крови, края которой подернулись коркой льда. Холод проник через подошву ботинок, взобрался по ногам, взбежал вверх по позвоночнику и ударил в затылок. От холода заломило виски. Я тряхнул головой, пытаясь отогнать от себя это непонятно чем вызванное наваждение, и ударился головой обо что-то твердое.

Этим «что-то» оказалась стена ванной комнаты. Я открыл глаза и еще раз, теперь уже осторожно и с меньшей амплитудой, помотал головой из стороны в сторону. Нехило заснул. Стоя, в ванной, под душем. Хорошо, что вода была холодной, а то ошпарился бы как цыпленок. Только ощипать бы осталось.

Закрыв воду, я вылез из ванной, вытерся жестким полотенцем и сразу начал одеваться. Не могу я больше ждать. Не могу! Задолбала меня уже эта неизвестность! Вокруг меня твориться черте что, а я ничего не могу понять. И никто не хочет мне ничего объяснять. Меня используют в своих целях все, кому ни лень. А такое ощущение, что «ни лень» всем подряд. Нет, сегодня я получу все ответы на свои вопросы, и Великий Инквизитор от меня никуда не денется.

К школе, в которой располагалась Инквизиция, я подошел в начале девятого. Надеюсь, что Великий не забыл о своем вчерашнем обещании и ждет меня. Послушник на входе внимательно посмотрел на пропуск и кивнул, пропуская меня внутрь. Я вошел в холл и сразу направился к будке, в которой сидел Костя. Сегодня парень ничего не писал, а только широко и заразно зевал.

– Привет, Темный, – подавив очередной зевок, Костя пододвинул мне журнал регистрации. – Ну и ночка сегодня была.

– Да, – я поставил в журнале свою подпись. – Сколько детей вы за ночь спалили?

– Пятьдесят пять, – назвал ошарашившую меня цифру Костя. – И еще тот старик без головы в черном плаще. Это, не считая обычных людей. А их было десятка три.

Я так примерно и предполагал. Но чтобы детей Драгора оказалось больше полусотни! Этого я никак не ожидал. Выходит, жрец в Светлом городе набрал очень много последователей своей извращенной веры. Если он не пожалел пятьдесят тварей, значит там осталось как минимум в два раза больше. Я должен спешить.

– Как мэр? – поинтересовался я у зевающего Инквизитора.

– А ты как думаешь? – буркнул Костя. – Хреново. Как бы он глупостей не наделал. В свете развивающихся событий нам нужен сильный и уверенный в себе человек на посту мэра. А если Ксандр опустит руки, Темному городу будет очень трудно. Кто-то постарался и убрал верхушки двух основных преступных группировок, а значит, теперь начнется передел территории. Если мэр не сможет взять этот процесс под контроль, прольются реки крови. Скоро весна и ты знаешь, что это означает. Ладно, двигай давай, Великий у себя.

Еще раз зевнув, Костя отвернулся и достал свою любимую тетрадку, а я направился в кабинет Великого Инквизитора.

Поднимаясь на третий этаж, я едва не скрипел зубами от злости. Черт, черт, черт! Мои худшие опасения подтверждаются. Если мэр не сможет сразу навести порядок в Темном городе, то можно смело помахать ручкой светлому будущему. Мало того, что город захлебнется кровью, так от нас все партнеры отвернуться. О продуктах, поступающих из сел, можно забыть. Никто не станет торговать с теми, кто предпочитает отбирать, а не менять. А ведь Коля прав, скоро весна. Пусть не так скоро, еще месяца два-три до первых по-настоящему теплых дней, но это мелочи. Весной от спячки пробуждается почти вся нечисть. А поскольку спала она больше полугода, то просыпается очень злой и голодной. И ослабленный внутренними распрями Темный город будет не в силах защитить себя от атак безумной голодной нечисти. А кто во всем виноват? А виноват, как ни странно, опять я, потому что, погнавшись за легкими деньгами, убив Косого и Седого, я нарушил устоявшиеся за три года в Темном городе порядки.

А теперь еще и мэр непонятно что предпримет. Как долго он будет отходить от смерти дочери? Сможет не выпустить власть из своих железных рук?

Внезапно я остановился как вкопанный. А Тень? Куда я Ее приведу? В город, где на каждой улице ведется перестрелка, а в придорожных канавах валяются мертвые, залитые кровью тела? Да я и сам не захотел бы жить в таком месте. Я не идиот, чтобы подвергать опасности любимого человека. Получается, я сам спалил свою мечту. Спалил осознанно, на медленном огне, с каким-то садистским удовольствием наблюдая за ее агонией.

Хотел, как лучше, думал, что получится как всегда, а получилось еще хуже! Хотя, еще ничего ведь толком не ясно. Даст Бог, все будет хорошо.

Подойдя к двери, ведущей в кабинет Великого Инквизитора, я сразу без стука толкнул ее и вошел внутрь. Меня ждали. Причем ждали люди, которых я не ожидал здесь увидеть, но присутствие которых меня не удивило. На месте шкафа, который стоял у левой стены находился длинный кожаный диван, на котором вольготно расположились три человека. Магистр Евгений Морган, Старший Мастер Олег Елин и Грандмастер Илья Нитош. Что-то мы в последнее время часто встречаемся. А когда мы встречаемся, то рядом открывается окно в пространстве, из которого лезут дети Драгора. Как бы опять чего-нибудь такого не вышло.

У правого шкафа, подпирая его плечом, стоял, откинув с головы капюшон Виссенд. Он нисколько не стеснялся своей внешности, хотя, как я уже упоминал, она была довольно необычной. Тем не менее, сидящие напротив него люди на это абсолютно не обращали внимания. Знакомы они уже что ли?

Сам Великий Инквизитор сидел в своем любимом кресле, плотно запахнув белую мантию. Мантия была, по всей видимости, новой, поскольку ни одного красного пятнышка я на ней не заметил. Сомневаюсь, что ту одежду, в которой Великий вчера был в ресторане, можно отстирать. Легче ее уже просто перекрасить в красный цвет. Верный посох лежал у Великого на коленях, и одной рукой старик гладил отполированную до зеркального блеска деревяшку. Вторая рука Инквизитора лежала на подлокотнике.

– Здрасьте, – я вышел в центр комнаты.

– Проходи, Темный, проходи. Присаживайся, – прокашлявшись, предложил мне хозяин кабинета.

– Спасибо, – я отодвинул одно из кресел на середину комнаты и сел. Разговор предстоит долгий и лучше провести его в кресле, чем на собственных ногах.

Тем не менее, разговор никто начинать не спешил. В кабинете Великого воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием огня, горевшего в факелах. Я молча сидел и терпеливо ждал, когда кто-нибудь скажет хоть слово, хотя сдерживать свое любопытство было очень сложно. Наконец, когда прошло уже минут пятнадцать, Виссенд негромко кашлянул и поинтересовался:

– Ну, чего молчим? Темный, ты же пришел сюда за ответами, но мы так и не услышали ни одного вопроса. Ты же не хочешь просидеть в этой комнате до старости?

Намек был ясен, но вот с чего же мне начать?

– Да, Темный, – Великий согласно кивнул головой, – господин прав. Что тебя интересует?

– Все, – односложно ответил я, пока не обращая внимания на то, что моего информатора называют «господином».

– А поконкретнее?

– Что происходит? – конкретизировал я.

– Слишком много кроется в этом вопросе, – Великий задумчиво посмотрел на Виссенда. – Может, ты немного сузишь область своих интересов?

– Я могу разбить этот вопрос на несколько более мелких, – кивнул я, – но сначала скажите мне, зачем здесь собрались все эти люди?

Я указал в сторону дивана. Мне было более-менее понятно, что эти люди делали в «Зеленом Зайце», но что они забыли в Инквизиции, я пока не понимал.

– Думаю, это станет понятно в процессе нашего разговора, – отозвался Виссенд. – Итак, твой первый вопрос.

Я задумался. Вопросов было столько, что отвечать на них можно было тысячу и одну ночь, вот только не располагал я таким количеством времени, да и Виссенд не Шахерезада.

– Что вы скажете об этом ноже? – я достал свой нож из чехла и протянул Великому Инквизитору рукоятью вперед.

Но Великий не успел даже притронуться к рукояти. Виссенд стрелой метнулся вперед и вырвал у меня нож, едва не оторвав мне руку. Глаза его горели фиолетовым огнем, а губы мелко дрожали.

– Где ты его взял? – удивленно пробормотал он, со всех сторон оглядывая мое оружие.

Вот теперь, пожалуй, настала пора рассказать, что же собственно у меня был за нож. Длиной он был около двадцати пяти сантиметров, причем длина клинка была около пятнадцати. Рукоять из гладкого черного материала, но сказать что-то более конкретное я не мог. Больше всего этот материал был похож на металл, но было одно «но». Рукоять всегда была чуть теплой, не замерзая даже на самом сильном морозе. Толщина лезвия в самой широкой его части достигала пяти миллиметров. Односторонняя заточка и насколько я разобрался, высокоуглеродистая нержавеющая сталь. Вершину рукояти, как я уже говорил, украшал улыбающийся череп, который время от времени оживал и кусался.

А вот что до того, где я его взял…

– Семь месяцев назад, когда мы выжгли логово Видящего в Темном городе, – я посмотрел на Виссенда, – я вытащил его из алтаря Драгора. Причем тогда мне пришлось очень долго оттирать его от крови, а всего несколько дней назад эта милая железячка сама стала чистить себя. Эта зараза пьет кровь, улыбается, кусается. И я не уверен, что это все, на что она способна.

– Совершенно верно, – Виссенд повертел нож в руках. – Это – Пьющий Души. Ты что-нибудь знаешь о Войне Мертвых?

– Слышал краем уха, даже видел кое-что, пока лежал в саркофаге, – ответил я. – Война началась через триста лет после того, как Первый Мастер ушел в Черный лес. Три некроманта и их армия оживших мертвецов воевали с союзными армиями, но потерпели поражение. А что?

– А то, – неожиданно влез в разговор Грандмастер, – что во время войны тремя некромантами были созданы три артефакта, которые многократно увеличивали их могущество. Пьющий Души один из них. Он питается кровью своих жертв и копит их силу внутри себя. Когда его владельцу требуется дополнительная энергия, нож делится с ним частью той силы, которую получает вместе с кровью.

– Значит, – я вспомнил того скелета, который слился с моим телом в «Зеленом зайце», – в ресторане я победил только благодаря ему?

– Да, – кивнул Великий Инквизитор. – Мы все вчера остались живы только благодаря тебе и твоему ножу.

– Этот нож может служить всем?

– Нет, – покачал головой Нитош. – Только тем, кого он сочтет достойным.

– Что значит «сочтет достойным»? – я удивленно подался вперед. – Разве он может соображать?

– Эта вещь создана некромантом, – пожал плечами Илья. – Она наполовину мертвая, наполовину живая. Так что нож вполне может проявить характер и остаться простым холодным оружием.

– Только интересно, как он оказался у Видящего? – задумчиво пробормотал Морган. – Ведь Война Мертвых случилась уже после того, как жрец покинул наш мир.

– Это надо у него спросить, – хмыкнул Виссенд и вернул мне нож. – Храни его. Может быть, он еще не раз тебе пригодится.

– Пореже бы, – пробормотал я и добавил уже немного громче. – А еще два артефакта? Ведь вы сказали, что их было три.

– Да, – кивнул Грандмастер. – Второй артефакт – это Кольцо Чернокнижника. Кольцо было выплавлено из черного серебра, как и сам нож. Сделано оно в виде печатки. Если мне не изменяет память, то на ней выбит точно такой же череп.

Илья кивнул в сторону моего ножа, который я уже спрятал в чехол.

– Это что ли? – поинтересовался я, вытягивая вперед правую руку.

Нитош удивленно охнул, Великий Инквизитор только крепче сжал подлокотник, а вот Виссенд эмоций не скрывал.

– Темный, ну ты…, – покачал головой он. – Ты даже не представляешь, что это такое. Где ты его взял?

– Снял вчера с Повелителя Мертвых.

– О, – закатил фиолетовые глаза Виссенд. – Ты просто полон неожиданностей. А я еще пытался тебя спасти. Оказывается, спасать нужно было Повелителя Мертвых.

– Теперь понятно, почему вчера мертвецы поднимались с такой легкостью, – Елин задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику дивана. – Кольцо Чернокнижника дает своему носителю возможность поднимать практически неограниченное количество мертвецов. Последнюю битву с некромантами мы выиграли только потому, что два брата были убиты, и Кольцо Чернокнижника было утеряно. А вот теперь оно снова нашлось.

– Кстати, некроманты не были братьями в кровном смысле этого слова, – почему-то вставил Магистр. – Но друг друга они всегда называли только так.

– И что, я теперь могу поднимать сколько угодно зомби?

– Размечтался, – фыркнул Виссенд. – Над твоим мастерством в этом деле еще работать и работать. Впрочем, если уж слишком невтерпеж, можешь попробовать.

– А второе кольцо? – поинтересовался я.

Виссенд подошел ко мне и внимательно оглядел безымянный палец на моей правой руке. Провел рукой над моей кистью. Пожал плечами.

– Я ничего не чувствую, – заявил он. – Скорее всего, это просто украшение.

Я облегченно вздохнул. Оказывается, уже обвешался артефактами, как новогодняя елка гирляндой. Еще чуть-чуть и светиться начну. Раз, два, три, Темненький, гори!

– И третий артефакт, – Нитош решил закончить свой рассказ, – это Амулет Вечности. Он делает своего носителя почти бессмертным. Прошу заметить, не неуязвимым. Его владелец никогда не познает старости. Некромант, который получит в свое распоряжение все три артефакта, станет непобедим.

И он выразительно посмотрел на меня.

– У меня его нет, – я пожал плечами.

– Еще бы, – хохотнул Виссенд. – В нашем мире его ни у кого нет.

– Что вы все заладили: «наш мир, наш мир», как будто вы не из этого мира, – наконец решил я прояснить ситуацию.

В кабинете повисло напряженное молчание. Пятеро моих собеседников старательно отводили глаза. Великий вопросительно посмотрел на Виссенда:

– Господин?

Тот кивнул и прикрыл глаза.

– Темный, – осторожно начал Инквизитор, – как ты думаешь, сколько лет существует Инквизиция?

– Около трех лет? – ровно столь времени прошло с тех пор, как на мир опустились границы.

Великий отрицательно покачал головой.

– «Инквизиция – в католической церкви в 13 –19 веках судебно-полицейское учреждение для борьбы с ересями. Судопроизводство велось тайно, с применение пыток. Еретики обычно приговаривались к сожжению на костре», – на память выдал я отрывок из статьи, вычитанной в Большой Советской Энциклопедии.

И вновь я встретил отрицательный жест моего наставника.

– Видишь ли, Темный, – старик поплотнее запахнул мантию, – Инквизиция существует в этом мире с того самого момента, как в нем появились люди. И мы всегда стояли на страже, охраняя людей от тварей, которые вторгались в наш мир.

– Стоп, стоп, – невежливо перебил я его. – Разве в средние века Инквизиция не должна была уничтожать таких, как я? Некромантов, ведьм, колдунов?

– Нет, – Великий покачал головой. – У тебя редкий дар, Темный. Некромантом нельзя стать, некромантом можно только родиться. Говорят, что когда умирает некромант, его душа не попадает ни в рай, ни в ад. Она скитается по миру, пока не найдет себе новую оболочку. Все некроманты всегда работали в Инквизиции. И ты один из нас.

– Хорошо, – я согласился принять для себя эти новости, – но каким образом с нами связан Виссенд?

Инквизитор тяжело вздохнул, все еще не решаясь дать ответ на самый щекотливый вопрос. Но Виссенд сам решил раскрыть карты.