Ничего, кроме любви Деламир Дженнифер

Глава 7

– Вы слышали новости? Это просто потрясающе. – Джеймс с газетой в руках вошел в маленькую столовую. – Где Лиззи? Она захочет это услышать.

– И тебе доброе утро, Джеймс, – с насмешливой вежливостью сказал Джеффри. – Спасибо за визит. Ты позавтракаешь с нами?

– Спасибо, пожалуй, да, – с улыбкой ответил Джеймс, игнорируя упрек Джеффри, и плюхнулся в кресло напротив Тома.

Явно осведомленный о предпочтениях Джеймса, лакей принес кофе и наполнил его чашку. Что за странный мир, подумал Том. Его до сих пор нервировало, что слуги так вышколены, что бросаются исполнять каждое даже невысказанное желание.

– Надеюсь, Лиззи хорошо себя чувствует? – спросил Джеймс, разглядывая яйца и нарезанную говядину.

– Она отдыхает, – ответил Джеффри. – Доктор велел ей сегодня утром оставаться в постели. Похоже, вчера она слишком переусердствовала.

Джеймс поднял глаза от тарелки.

– Но с ней все в порядке? Нужно только отдохнуть?

Что-то похожее на тревогу промелькнуло во взгляде Джеффри.

– Конечно.

– Правда? – настаивал Джеймс. Несмотря на всю его беспечность, он всегда становился серьезным, когда дело касалось здоровья Лиззи. Том видел, что Джеймс глубоко озабочен состоянием кузины. Сам он до прихода Джеймса задавал Джеффри те же вопросы, и точно так же, как Джеймса, его не слишком убедили слова доктора. Лиззи была центром их жизни. Если с ней что-нибудь случится…

– Джеймс, мы делаем все, что можем, а в остальном полагаемся на Бога. – Выражение лица Джеффри предупредило Джеймса, что дальше расспрашивать не стоит.

К его чести, Джеймс знал, когда остановиться. Он коротко кивнул и сказал:

– Пожалуйста, передай ей, что я ее люблю и справлялся о ней.

Джеффри облегченно вздохнул:

– Конечно. Так о каких новостях ты говорил?

Джеймс щелкнул пальцами, словно припомнив что-то, о чем временно забыл.

– Это потрясающе!

– Могу себе представить, какие новости ты считаешь потрясающими, Джеймс, – усмехнулся Джеффри. – Кто-нибудь сбежал с дочерью герцога? Или направил карету не в ту сторону в Гайд-парке?

Но Джеймса поддразниванием было не пронять.

– О нет, – горячо сказал он. – Все куда более сенсационно. – Он посмотрел на Тома с видом кота, который только что стащил с обеденного стола цыпленка.

– Выкладывай поскорее, Джеймс, – торопил его Джеффри.

– Хорошо. Коли уж вы вытянули это из меня, то пожалуйста. Помолвка Денолта и мисс Уонн расторгнута.

Слова Джеймса как громом поразили Тома. Нож для масла выпал из его руки и звякнул о тарелку.

– Прости, что?

– Ты правильно расслышал. – Медленная улыбка растекалась по лицу Джеймса. – Мисс Уонн снова на брачном рынке.

– Как это может быть? – спросил Джеффри. – И откуда тебе это известно?

– Об этом весь город говорит. – Джеймс похлопал по газете. – В «Таймс» еще этого нет, но будет. Я узнал обо всем в клубе.

Том подумал, что это именно то, на что он надеялся, хотя услышанное заставило его тревожиться о Маргарет.

– Почему они расторгли помолвку? Я ничего не знаю о светских браках, но ведь это необычно?

Джеймс кивнул:

– Необычно, редко, так не делается. Называй как хочешь. Я называю это потрясающим. Все знают, что пара стремилась пожениться как можно скорее. Случившееся просто необъяснимо!

– Но почему?! – нетерпеливо спросил Том. Джеймс имел склонность углубляться в подробности, а не переходить к сути дела.

– Никто не знает наверняка, хотя слухи ходят. Порой люди стремятся не распространяться о причинах событий.

– Возможно, кто-то из них решил, что это невыгодный брак, – высказал предположение Джеффри.

– Если так, это должна быть мисс Уонн, – сказал Джеймс. – Но с другой стороны, тогда был бы предъявлен иск за нарушение обещания. Но об этом ничего не слышно. – Откинувшись на спинку кресла, он похлопывал себя по подбородку. – Должно быть, что-то заставило Маргарет передумать. Интересно, что бы это могло быть? – Он снова посмотрел на Тома.

– Ты полагаешь, это имеет какое-то отношение ко мне? – запротестовал Том.

– Конечно, – бесцеремонно ответил Джеймс. – Я считаю, Маргарет влюбилась в тебя по уши, как только увидела, и поняла, что не может выйти за Денолта.

– Это абсурд! – сказал Том чересчур быстро. И слишком громко. Краем глаза он заметил, что лакей вздрогнул. Он понизил голос до нормального тона. – Как ты думаешь, что на самом деле произошло, Джеймс?

– Ну… – Джеймс, отхлебнув глоток кофе, смаковал его. Ясно, что ему было что добавить, но для эффекта он выдерживал паузу.

– Ну? – подгонял Том, стараясь сдержать раздражение.

Джеймс поставил чашку.

– Что ж… Я слышал кое-что о бизнесе Денолта. Очевидно, он создал впечатление, что его дела идут лучше, чем на самом деле.

– Поверить не могу, – сказал Джеффри. – Все знают, что Денолт добился в Америке чрезвычайных успехов.

– А я могу поверить, – сказал Том. – Я сразу почувствовал – что-то не так, как только встретился с ним. Уверяю вас, он хороший продавец, слишком хороший. Пару раз он напомнил мне тех проповедников, которые так взвинтят людей, что те действуют, руководствуясь эмоциями, а не здравым смыслом.

– Держу пари, что с тобой такая тактика не работает, – заметил Джеймс. – Ты слишком уравновешен.

– Не всегда, – сказал Том, с огорчением припомнив, как недавно едва не ввязался в драку с этим идиотом Картером. Он до сих пор был склонен сначала пускать в ход кулаки, а уже потом задавать вопросы. – Я работаю над собой.

– Как интересно – мы дружно решили, что причина разрыва – Денолт, – заключил Джеффри.

– Не можешь же ты думать, что виновата мисс Уонн! – запротестовал Том.

Джеффри поднял руки.

– Мы не знаем, виноват ли кто-нибудь вообще, – резонно заметил он.

– Этот аргумент для Тома не годится, – сказал Джеймс. – Его симпатия к мисс Уонн неопровержима.

Боже правый, теперь они оба взялись его подкалывать! Словно ему нужно больше практиковаться в том, чтобы сдерживать нрав, который сейчас грозит проявиться снова. Том бросил салфетк на стол и поднялся.

– Извините меня, джентльмены, – сказал он преувеличенно вежливо, – я ухожу.

Том велел оседлать лошадь и, перепрыгивая через две ступеньки, заторопился в свою комнату. Что за пустая трата времени, думал он, торопливо натягивая костюм для верховой езды. Было время, когда он мог не переодеваться с утра.

Выйдя из дома, Том оглядел клочок зелени на Беркли-сквер. В крошечном парке было пусто, только няня присматривала за игравшим мальчиком лет шести. Том взглянул через площадь на дом Маргарет, надеясь мельком увидеть ее, но из больших парадных дверей никто не выходил. Никого не было видно и у окон.

Тома подмывало отправиться туда и прямо спросить мисс Уонн, почему они с Денолтом расторгли помолвку. Но он был уверен, что она этого не одобрит. Может быть, он и желал быть ей другом, но она явно от него ничего не хотела. Возможно, это к лучшему, сказал себе Том. И теперь ему следует провести время в размышлении и молитве. В этот момент даже если Господь и хотел бы направить его, то не расслышал бы его сквозь хор тревожных мыслей. Поэтому, поблагодарив кивком конюха, Том сел в седло и поехал в сторону Гайд-парка. Только это место могло дать ему покой и тишину, в которых он нуждался.

Лоскутное одеяло серых туч грозило дождем, но пока воздух был только влажным. Роттен-роу еще не заполнена людьми, как это будет позднее, если погода продержится. Том повернул Кастора на пустую лужайку, где стояли высокие вязы, сулившие тень и уединение. Он спешился, привязал лошадь и сел подумать. Через пару минут прохладный ветерок коснулся его лица, намекая на приближавшуюся осень и принеся свежую мысль: Маргарет свободна!

Том не готов был искать ответ, почему обстоятельства жизни Маргарет так на него воздействовали. Он только знал, что это так.

– Господи, Ты видел меня в разные времена, в худшие и лучшие, – тихо сказал он. – Ты научил меня видеть Твою руку в моих делах. Это Твой промысел?

Он, конечно, не ожидал ответа. Во всяком случае, прямого. Том давно понял, что Господь не так прост и прямолинеен, как хотелось бы. В свое время в Сиднее священник показал ему стих о тихом голосе Бога. По опыту Том знал, что этот голос очень трудно услышать.

Он закрыл глаза и попытался разобраться, что же творится у него на сердце, но воспоминания о Маргарет так заполняли его, что не было места ни для чего другого: вот Маргарет идет по заполненному людьми бальному залу; выбившийся локон, который подчеркивал изящную линию ее алебастровой шеи; восторг, светившийся на ее лице, когда она мчалась мимо него на лошади. Много ли женщин одинаково удобно чувствуют себя и на природе, и на званом вечере, завораживая в любой ситуации? Том полагал, что нет.

Ветер зашелестел снова, на этот раз сильнее. Наконец брызнул дождь. Вскоре Том услышал стук дождевых капель по листьям над головой.

– Единственное, что Господь говорит тебе, – упрекнул он себя, – это то, что ты круглый дурак, если собираешься сидеть здесь под дождем.

Кастор начал беспокойно двигаться и тихо заржал. Перемена погоды всегда нервировала его. Нужно как можно скорее поставить его в денник. Том встал, потянулся и отвязал поводья от ветки дерева.

– Спокойнее, приятель. Скоро будем дома.

Он вскочил в седло и повернул лошадь в открытое пространство. Кастор подчинился, но Том мог сказать, что он этому не рад. Сгустившиеся серые тучи грозили ливнем. Посетители парка начали искать укрытие. Некоторые спешили к поджидавшим их каретам, другие торопились к выходу. Кастор тоже бы поспешил, он вскидывал голову, раздраженный тем, что Том заставляет его идти шагом. Несмотря на дождь, Том не хотел покидать парк. Он мог бы оставаться здесь часами, если бы погода была приемлемая, а лошадь более покладистая.

Когда дождь стал достаточно сильным и крупные капли потекли с полей шляпы Тома, он наконец уступил и пустил лошадь в галоп к воротам парка. На главной дороге он тщательно прокладывал путь среди карет и повозок, которые из-за грязи еле ползли. Вскоре он повернул к конюшне за домом Джеффри. Лучше самому поставить лошадь, чем просить кого-то из слуг Джеффри сделать это. Он хотел лично удостовериться, что Кастор должным образом вычищен и накормлен.

Только он завел Кастора в конюшню, как дождь хлынул как из ведра. Гроза бушевала почти час, капли барабанили по крыше, оглушительно гремел гром.

Когда ливень кончился, Том вышел во двор и посмотрел на небо. Солнце светило тускло, не играя яркими лучами, как часто бывает после летней грозы. Том было подумал снова оседлать лошадь, но отказался от этой мысли. Утро давно кончилось, и Лиззи будет ждать его к ленчу.

Том шел по улице, старательно обходя лужи, но, несмотря на это, его сапоги уже были все заляпаны грязью и скоро потребуют серьезной чистки. Это единственное, что Том с радостью поручил бы сделать другому. После сегодняшней прогулки ему, возможно, придется повысить плату камердинеру.

Дойдя до дома Саммервилла, Том остановился. Маленькая площадь была пуста, деревянные скамейки блестели от дождя, но Том все-таки перешел улицу. Он может потратить несколько минут, прежде чем войдет в дом. Он уселся на спинку скамейки и поставил ноги на сиденье, иначе сесть было нельзя без риска промочить брюки.

Он, конечно, знал, почему здесь остановился. Том изучал дом Маргарет, в тысячный раз задаваясь вопросом, что она делает. Тем временем у дверей особняка остановился кеб, из него вышли двое мужчин. Один подошел к двери и постучал. Второй коротко поговорил с кучером и тоже поднялся на крыльцо. Должно быть, он дал инструкции кебмену подождать, поскольку экипаж не двинулся с места. Том слез со скамейки и пошел к краю площади, чтобы рассмотреть все получше.

Первому мужчине было около пятидесяти, второй был значительно моложе, высокий и крупный. Оба были одеты в черное. В этом не было ничего необычного, черный – стандартный цвет мужской одежды, однако на мужчинах он казался зловещим. Они походили на гробовщиков.

Что они хотят от Маргарет?

Старший посетитель снова постучал в дверь. Стук был громкий и настойчивый, Том слышал его с того места, где стоял. Когда дверь наконец приоткрылась, то за ней стоял не дворецкий, как ожидал Том, а испуганная молодая горничная.

Мужчины задали ей вопрос и выразили неудовольствие ответом. Том не мог слышать разговор, но по жестам было понятно, что пришедшие настаивают на том, чтобы войти. Он также видел, что горничная не желает их пускать. Судя по всему, более крупный мужчина был готов выломать дверь, если понадобится.

Когда служанка на мгновение отвернулась, словно пытаясь расслышать то, что ей говорили из дома, посетители воспользовались этой возможностью. Широко распахнув дверь, они шагнули внутрь. Том увидел, что служанка, протестуя, двинулась за ними. Старший мужчина уверенно шел через холл, словно уже бывал здесь прежде. Оба пошли в комнату в дальнем конце холла и исчезли из виду. Понимая, что нет надежды выставить их, служанка поспешила закрыть входную дверь.

Какого сорта люди смеют силой входить в дом Маргарет? Они собираются причинить ей вред? В один миг Том пересек площадь. Возможно, у него нет права вмешиваться, но он был полон решимости сделать хоть что-нибудь. Он подошел к кучеру, который, прислонившись к фонарному столбу, грыз яблоко.

– Кто эти люди? – спросил Том, указав на дверь Маргарет.

Кучер небрежно оттолкнулся от фонарного столба.

– Простите, что, хозяин? – сказал он с сильным акцентом кокни.

– Кто эти люди, которых ты сюда привез? – снова спросил Том. – Как их зовут?

– Не мое дело знать имена тех, кого я вожу, – пожал плечами кучер. – Деньги у всех одинаковые.

– Ты представляешь, кто они?

– Лондон большой город, – ответил кучер, швырнув огрызок в сточную канаву. – Тут людей столько, что мне и не сосчитать.

– Где ты их посадил? В каком-нибудь деловом районе?

Кучер тер щетинистый подбородок, словно пытаясь вспомнить, как будто он не знал, где взял пассажиров, и уже не рассчитал плату, которую собирается с них получить. Единственное, что не изменилось за время отсутствия Тома в Лондоне, так это попытки кебменов выудить из пассажиров как можно больше денег.

– Где-то на Флит-стрит, – наконец сказал кучер.

От этого мало пользы, поскольку Флит-стрит – одна из самых многочисленных улиц Сити. Чувствуя, что терпение истощается, Том попробовал другую тактику.

– Полагаю, они заплатили тебе за ожидание?

– Да, – ответил кучер. Он улыбнулся, продемонстрировав такие щербатые зубы, что Том удивился, как он сумел съесть яблоко. – Три шиллинга за ожидание с обещанием удвоить общую плату.

Кучер выжидательно смотрел на него. Несомненно, он точно оценил финансовое положение Тома по его отлично скроенному костюму для верховой езды. Вероятно, он будет более сговорчивым, если в его руке окажется серебро.

Том вытащил из кармана полкроны.

– Так где ты их посадил? – спросил он, уронив монету в ладонь кучера, которая внезапно оказалась в нужной позиции.

– Откуда мне знать? – насмешливо спросил кучер. – Я их еще туда не отвез. – Он собрался сунуть монету в карман, но Том схватил его за запястье.

– Подумай, – сердито сказал Том, тряхнув его руку.

Кучер спокойно встретил взгляд Тома и сам смотрел на него оценивающе. Ясно, что за годы работы на улицах Лондона он имел дело и с более суровыми клиентами. И все же Том не отступал.

– Я сказал – подумай, – проворчал он, сильнее сжав руку кебмена и слегка выкрутив ее.

Тот заморгал, и Том понял, что выиграл.

– Я так думаю, что поблизости от Педли-стрит.

Том знал это место. Это было прибежище ростовщиков, самых злобных и низких, каких только можно вообразить. Да, эти двое мужчин выглядели именно так, как обитатели Педли-стрит.

Том поспешно поднялся на крыльцо. Если Маргарет принимает ростовщиков, значит, что-то не так. Женщина ее положения никогда не стала бы знаться с такими людьми.

Или стала бы?

Он намерен это выяснить.

Глава 8

Том постучал узорчатым дверным молотком с такой силой, что мог поднять на ноги весь дом. Он был готов силой проложить себе дорогу, если понадобится, точно так же, как на его глазах поступили двое ростовщиков.

Однако когда дверь открылась и Том оказался лицом к лицу с перепуганной молодой служанкой, он передумал. Он спешил увидеть Маргарет, но разговор займет всего несколько секунд. Ростовщики дурно обошлись с горничной, но он-то сделан из лучшего теста.

– Мисс Уонн дома? – Том старался говорить как джентльмен, заехавший со светским визитом.

– Извините, сэр, – слабым голосом сказала служанка. – Моей хозяйки сейчас нет.

Сказав это, она оглянулась, точно так же, как при разговоре с ростовщиками. Потом снова посмотрела на Тома, оценивая его вид. Но это был не циничный взгляд кучера, она скорее решала, может ли обратиться к нему за помощью.

– Вы не оставите карточку? – с надеждой спросила девушка.

Том не сообразил сделать это сам. Практика оставлять визитные карточки была для него все еще новой. Торопливо порывшись в карманах, он вытащил карточку, радуясь, что Лиззи заставила его обзавестись визитками. Он вручил карточку служанке.

Когда горничная прочитала карточку, у нее округлились глаза. Том понял, что она знает его имя. Впервые он порадовался своей известности. Даже слуги слышали историю Тома Пула. Горничная подняла глаза и посмотрела на него с благоговейным трепетом.

– Могу я узнать ваше имя? – спросил Том, стараясь сохранить дружелюбный тон, несмотря на нараставшую тревогу.

– Бесси, – выдохнула она и с опозданием добавила: – сэр.

– Что ж, Бесси, буду с вами честным. – Том не просто изображал дружелюбие, он всегда чувствовал родство с низшими классами. Возможно, потому, что большую часть жизни был лишь на полступеньки выше их. – Я знаю, что ваша хозяйка дома, и предпочел бы войти вежливо, а не вламываться, как это сделали те двое.

Служанка открыла рот, но ее возражения остановили крики, донесшиеся из дальней комнаты. Том шагнул ближе к двери, стараясь держать себя в руках. Если эти люди хоть пальцем тронут Маргарет, он их убьет.

Сомнения и страх отразились на лице Бесси.

– Но у меня есть приказ никого не пускать в дом.

– Разве я никто? – сказал Том.

Он был рад видеть, что его слова вызвали на лице Бесси слабую улыбку, но с тревогой смотрел через ее плечо в холл.

– Пустите меня, Бесси, – торопил он. – Я могу помочь.

Громкие голоса спорящих теперь были хорошо слышны, и, похоже, это заставило Бесси принять решение. Она отступила, и Том быстро вошел.

В конце холла он задержался, узнав голос Маргарет. Она говорила командным тоном, что сказало Тому, что хоть посетители и спорят с ней, немедленная физическая опасность ей не грозит. Взявшись за ручку двери, он проверил ее. Она была хорошо смазана и повернулась беззвучно. Том чуточку приоткрыл дверь, чтобы слышать, что говорят.

– Мистер Мортимер, вы согласились, что у меня есть время до следующего месяца. – Слова Маргарет теперь были отчетливо различимы. – Даже вы не опустились бы так низко, чтобы менять условия без предупреждения. – Ее голос был сердитым и полным негодования. Том легко мог представить, как она стоит, выпрямившись во весь рост, высокая и надменная. Он уже видел, как хорошо она это умеет делать.

– Все переменилось, – ответил низкий голос – наверняка он принадлежит старшему ростовщику. – Вы больше не помолвлены с мистером Денолтом. Мы согласились отсрочить платеж до тех пор, когда вы выйдете за него и получите доступ к его деньгам.

Эти слова изумили Тома, как и вся ситуация. Почему Маргарет нужны деньги Денолта?

Том почувствовал, что подошла Бесси. Оглянувшись, он увидел, как горничная нервно теребит руки, ее лицо было искажено тревогой.

– Мистер Денолт никогда не был моим единственным источником средств, – сказала Маргарет. – Я надеялась подождать до свадьбы, чтобы объединить наши ресурсы, но…

– Послушайте, мисс Уонн, – перебил Мортимер. – Если у вас действительно были бы другие источники средств, ваша тень никогда не появилась бы у нашего порога.

– Это правда, – усмехнулся второй.

– Сожалею, что моя тень появилась у вашего порога, как вы поэтично выразились, – произнесла Маргарет с нескрываемым презрением. – Очевидно, меня ввели в заблуждение. Мне сказали, что вы самый благородный среди вашей орды воров.

– Не оскорбляйте моего хозяина, – рыкнул тот, что был помоложе.

– Отойдите! – пронзительно вскрикнула Маргарет.

Этого было достаточно. Том рывком распахнул дверь. Она с грохотом ударилась о стену.

– Что здесь происходит? – спросил он.

Маргарет с пылающим лицом стояла за большим письменным столом и зло смотрела на ростовщиков. Здоровяк готов был кинуться к ней, старший положил ладонь на его руку, останавливая. Все трое повернулись и смотрели на Тома, застыв от изумления. Они походили на живую картину, которые разыгрывают гости на вечеринках, как Тому однажды довелось видеть. Впрочем, рафинированные леди и джентльмены вряд ли стали бы участвовать в этой сцене. «Ростовщики угрожают молодой леди», вероятно, не из их репертуара.

– Что это значит? – высокомерно спросила Маргарет. – Почему вы врываетесь в мой дом?

Ее гнев удивил Тома. Он думал, она будет рада его видеть. Но сердце гулко стучало в груди, подсказывая, что он прибыл вовремя.

– Меня впустила служанка, – пояснил Том, – в отличие от этих двоих, – он ткнул большим пальцем в сторону ростовщиков, – которые сами проложили себе путь. – Здоровяку он многозначительно сказал: – Если вы к ней подойдете, то горько об этом пожалеете.

Тот грозно нахмурился. Том не спускал с него глаз, по опыту зная, что такой негодяй воспользуется даже мгновенной потерей бдительности.

– Вы сумасшедший? – воскликнула Маргарет.

– Вероятно, – ответил Том. Он был не новичок в драке, но вблизи помощник Мортимера оказался куда крупнее и внушительнее.

– Уверяю вас, никто никому не собирается причинять вред, – сказал Мортимер. – У нас деловая встреча. И вас, сэр, не приглашали.

На лице Тома не дрогнул ни один мускул.