Клятва истинной валькирии Мид Райчел
Она обошла казино, спустилась в подвал, потом вернулась в холл – и обнаружила там Джастина. Он как раз заканчивал давать показания. Она некоторое время наблюдала за ним. Он ее не видел. А она стояла и размышляла: как бы сделать так, чтобы он не заметил ее боли и разочарования? Переживать из-за того, что тебя отвергли, – это глупо и даже по-детски. Особенно если ты только что выстрелила кому-то в лицо.
– Большое спасибо, доктор Марч, – сказал офицер, опуская в карман эго. – Мы приложим ваши показания к официальному отчету, а потом…
Тут он заметил Мэй и занервничал:
– Нужно ли нам выслать копию в вашу штаб-квартиру, мэм?
– Да, – ответил за нее Джастин. – И в СК тоже пошлите файл.
Полицейский ушел, а Мэй села рядом с Джастином. И обвела присутствующих зевак спокойным взглядом. Те, с которыми она встречалась глазами, тут же отворачивались – все уже знали, что она преторианка, публика одновременно пребывала в любопытстве и боялась.
– Моя мстительная валькирия, – нежно проговорил Джастин.
Приветствие показалось ей излишне фамильярным – особенно в свете того, что произошло.
– Я слышала, что ты сказал полицейским. Что женщина напала на тебя, когда ты спускался в туалет в подвале.
– Именно так все и было.
– Тогда почему в туалете ее нижнее белье валяется?
Джастин на мгновение замешкался с ответом. Потом как ни в чем не бывало произнес:
– Откуда ж мне знать? Меня там не было. И откуда ты знаешь про белье?
– Если ты искал себе кого-то на ночь, вполне мог подцепить ее. На твое счастье, я спрятала все улики, – спокойно проговорила она. – И выкинула их.
Уничтожение улик – серьезное преступление, однако скандала и так не избежать: стрельба в людном месте – это не шутки. Мэй решила, что они вполне могут обойтись в отчете без сюжета с грязными сексуальными похождениями – пусть даже к ней они не имеют никакого отношения.
– Спасибо, – обрадовался Джастин. – Ну, в общем, да. Спасибо.
А потом Мэй повернулась к нему и очень ровным голосом произнесла:
– Джастин. Меня волнуют не ее трусы. Надеюсь, ты про ягуара полиции ничего не сказал?
– Какого такого ягуара? – невинно похлопав глазками, спросил он.
– Хватит, – зашипела она. – Я знаю – ты видел его! Эта женщина превратилась в паршивого ягуара! У меня на глазах!
– Конечно, я видел ягуара. Но я же псих, который верит в сверхъестественное, ты не забыла?
Мэй отвернулась:
– Это… невозможно.
– Мэй, – терпеливо проговорил он. – Если у тебя есть какое-то другое объяснение, я тебя внимательно слушаю. Уверяю тебя, найдись оно, моя жизнь стала бы гораздо легче!
Другого объяснения у нее не было. И она знала, что он это знает.
– Богов нет. Их не существует. Потому что их не может быть. Это все выдумки.
Но голос ее дрожал. Она видела то неизвестное перед собой, своими глазами – не в кино. И хотя она верила, что технология способна творить чудеса, она знала, что подобное превращение не под силу человеку. Еще она вспомнила, как нахлынула тьма – и как тьма замерла перед лицом женщины-зверя.
– Боги следуют за нами, – сказал он. – Боги, которые, скорее всего, совершили эти убийства. И с ДНК поработали. Боги, которые запустили воронов мне в голову.
– Да. Я видела одного.
Он изумленно повернулся к ней:
– Бога?
– Нет. Ворона. Одного из твоих воронов. Он прилетел в бар и показал мне, где тебя искать.
Джастин в буквальном смысле оторопел:
– Ты видела Магнуса?
– Я не знаю, которого из них.
– Магнус улетал на некоторое время. Вот почему у меня голова раскалывается…
Правда, выглядел Джастин очень довольным.
– Надо же, а ведь никто их никогда не видел! Представляешь, как я себя чувствую?! Оказалось, что не только я их вижу, ха!
– Но ты же вроде говорил, что считаешь их реальными.
– Ну… да. Почти считал. В общем, мне все равно легче стало.
– Я не знаю, как все это понимать и что по этому поводу думать, – честно сказала Мэй. – Это то, о чем говорила мама. Все, что я считала правильным, все, что я знала о своей жизни, – испарилось. Исчезло. Мне было бы легче думать, что я сошла с ума.
– Да, понимаю. Я тоже часто размышлял об этом: был бы психом, было б проще.
– Ну и как ты… справляешься?
– Постепенно. Шаг за шагом.
– Ты рассказал мне свой сон. Но ты представляешь себе все это… в целом?
Он отрицательно покачал головой:
– Я пытался понять, что к чему, в течение пяти лет. Так что остается одно. Жить с этим. Вести обычную жизнь, короче. И пытаться как можно больше узнать. К сожалению, расспросить особо некого. Каллиста немного помогла – но вопросов больше, чем ответов.
Мэй немного успокоилась и присмотрелась к его рубашке: плечо рассекали длинные кровавые царапины.
– Она поцарапала тебя когтями.
– И спину тоже подрала, – пожаловался Джастин. – Причем еще до превращения.
– Тебе нужно к доктору.
Он презрительно отмахнулся:
– Ни за что. Я рад, что мы с тобой наконец-то достигли взаимопонимания. Но к практикующему доктору я не пойду. Не так-то уж сильно она меня подрала. Ты вполне можешь оказать мне первую медицинскую помощь в номере.
Он упомянул номер – и сразу вспомнился тот краткий момент взаимной страсти…
– Мэй… – начал было он.
Но она не захотела слушать – и быстро перевела разговор на другую тему.
– Эта… эта штука, которая мной овладевает, как-то странно отреагировала на ягуара. Такое впечатление, что они не хотели друг с другом драться…
Джастин мудро решил не противоречить и не настаивать – хотя очень хотелось.
– Может, конкурирующие боги? Я бы хотел узнать, что на нее есть у полиции. И я хочу знать, кто ее послал.
– Разве непонятно кто? Конечно, культ, который стоит за всеми убийствами.
– Да что-то сомневаюсь – ягуары, черный обсидиан… На них не похоже. Таких, как ты, убивали серебряными кинжалами.
– А может, они приберегли серебряный кинжал для особых случаев?
Он ответил ей долгим, пристальным взглядом.
– Ты ведь теперь знаешь, что это все взаимосвязано? Ты, жертвы, твоя богиня. Вы связаны друг с другом – и не важно, что там показали анализы Лео.
Мэй хотела было возразить, но заметила, что к ним направляется Тесса. Девушка как раз услышала последнюю фразу:
– Вы про богинь разговариваете, да?
– Мы секретные дела СК обсуждаем, – быстро ответил Джастин.
Тесса скроила недоверчивую гримаску – но тут же забеспокоилась:
– Вы как, в порядке? Я видела с крыши, что там произошло… ну, в парке…
Она говорила об этом будничным тоном – немного удивленно, но явно не драматизировала ситуацию. Естественно, в Панаме-то каждый день стреляли.
– Я слышала, как полицейский сказал, что какая-то женщина напала на Джастина.
– Вроде того, – неохотно откликнулась Мэй. – Это длинная история.
И вдруг вспомнила, что в баре на крыше они с Тессой начали что-то обсуждать.
– Так что с тобой случилось? Кто к тебе приставал?
Джастин тоже резко вскинул голову:
– Приставал?
– Я неправильно сформулировала, – пробормотала Тесса.
Вокруг никого не было, но она все равно принялась нервно оглядываться.
– Давайте в номер поднимемся. Мне нужно вам кое-что важное рассказать.
Глава 32
Отчаянные времена и все такое прочее
«Кое-что важное». Тесса, как оказалось, мягко выразилась.
Если бы Джастину сказали, что случится нечто, затмевающее шокирующее признание матушки Мэй и драку с женщиной-ягуаром, он бы не поверил. И ошибся бы – такое с ним редко, но случалось. Однако еще невероятнее были вопросы, которые Тесса сумела задать старику в больнице. Джастин знал, что девушка умна, но даже он подивился ее умению правильно формулировать фразы. Тесса понятия не имела о деле, но интуитивно собрала самую важную для расследования информацию.
Даже вундеркиндам нужно спать – и во время третьего просмотра записи с ее камеры Джастин понял, что девушка совершенно измучена. И отправил ее в кровать. А они с Мэй устроили военный совет в его номере – причем оба красноречиво избегали садиться на кровать. Кофеин подарил Джастину второе дыхание. Все равно он не смог бы уснуть – перевозбудился от потока информации. Мэй устать не могла – однако выглядела измученной. Впрочем, скорее это была не физическая, а психологическая усталость.
Джастин мерил шагами комнату:
– Здесь есть какая-то закономерность, Мэй, все это связано одно с другим, мне просто нужно вычислить ее.
– А мне кажется, у нас просто куча разрозненных данных. Совершенно безумных к тому же.
– Куча есть, да, и безумные они, согласен. Но посмотри. Кто-то специально изменяет ДНК, чтобы получить патрициев с безупречными генами – магически или в лаборатории, не важно. Главное, что через какую-то религиозную группу. Эта группа приносит в жертву плебея и заодно требует огромную сумму денег – а также клятвы служения от ребенка, получившегося в результате генетических манипуляций.
И он вспомнил тот разговор с Каллистой – как она сказала, что богу пришлись бы по нраву «совершенные» последователи. Хотя она, Каллиста, не понимала, зачем богу понадобилось их убивать. Теперь Джастин знал зачем.
– Но они отказались приносить присягу, и их тоже принесли в жертву – «вернув», таким образом, создавшей их богине. Илиас Сандберг открыто отказался служить ей. Другие жертвы ничего не говорили о том, что их пытались завербовать в культ. Все они были настроены по отношению к религии крайне отрицательно. Значит, вряд ли они поклонялись богине смерти и войны. Поэтому с ними расправились.
– Выходит, запись никто не трогал, – проговорила Мэй. Джастин понял, чего ей стоило признать это. – Камера записала, как ту женщину убило нечто сверхъестественное.
– Такое впечатление, что да. Мэй…
Несколько мгновений он просто не мог выговорить ни слова. Смотрел на прекрасное лицо и до боли не хотел поднимать нужную тему. Ничего хорошего из этого разговора все равно не выйдет. Но не предупредить Мэй он не мог.
– Пожалуйста, выслушай меня. Я бы хотел рассказать все, что думаю о деле, до конца.
Лицо у нее сделалось тревожно-выжидающим – она понимала, о чем сейчас пойдет речь.
– Хорошо.
– Теперь нам известно, что над твоим ДНК поработали. У тебя тот же возраст – и такой же индекс. За тобой следует какая-то «темная» богиня – и она тобой овладевает. Обычно это происходит во время боя. Конечно, это не прямая связь с войной и смертью, но очень близкая. Ты и сама это знаешь.
К его великому облегчению, Мэй не вспылила. Она просто вцепилась, как утопающий в соломинку, в свой последний аргумент:
– Но ДНК-то не совпадают.
– Я знаю. Но ты что-нибудь знаешь о богине, которая вселяется в тебя? Вороны ничего конкретного сказать не могут. Они не всезнающи – сколько бы ни надувались, бахвалясь великой мудростью. Ты – наша единственная зацепка. Пожалуйста. Ты можешь вспомнить про эту богиню хоть что-нибудь? Что-нибудь, что поможет нам найти этих людей до того, как они убьют снова?
Вообще-то ему очень хотелось поехать обратно в усадьбу и допросить Астрид Коскинен по всем правилам. Она просто могла знать об этом культе больше, чем сказала. И все же… она так правдоподобно отрицала всякую связь с религиозными группами…
«А может, у нее это получается лучше, чем у тебя», – едко заметил Гораций.
«Да знаю я. Я бы мог с легкостью вызвать ее как подозреваемую. И как свидетельницу. Но тогда узнают про Мэй. Я уже не говорю о том, что ее матери предъявят обвинение за генетические манипуляции».
«Мэй с матушкой не очень-то дружны», – заметил ворон.
Да, это так. Если можно было бы получить сведения как-то еще – он бы прибег к этому способу. Но времени оставалось совсем мало. А Мэй тем временем переживала нешуточную внутреннюю борьбу. Она начала понимать, что в ее жизни как-то слишком много совпадений, но принять новую картину мира безоговорочно пока не могла.
Мэй выдохнула:
– Есть такая вещь. Тут один человек…
У Джастина зазвонил эго. Как не вовремя! Он хотел сбросить звонок, но увидел на экране надпись «звонок из Мексики, номер не определяется».
– Перевести звонок на экран, – приказал он аппарату.
Экран осветился, и на нем появилась Каллиста. Очень злая, кстати. Она смерила Мэй и Джастина свирепым взглядом и заявила:
– Откуда у тебя эта штука?
– Что за штука? – резко спросила Мэй.
Увидев Каллисту, она разом позабыла о своих горестях и перешла в обычный преторианский режим.
Джастину объяснять было не нужно. Он знал, о чем говорит жрица. Перед злосчастным походом в казино он отправил фотографию кулона Мэй в полицейские управления на нескольких кастовых территориях. И, повинуясь смутному наитию, выслал фото Каллисте.
– Такое было у двух генетически совершенных патрициев, – сказал он.
Имени Мэй он решил пока не упоминать.
– Знакомая штука?
– Это символ служителей Морриган.
В голове Джастина мгновенно пришли в движение все файлы огромного каталога божеств и мифологических фигур.
– Кельтская богиня, – пробормотал он и почувствовал, как земля уходит из-под ног. – Она предводительствует воинами в битве и является людям перед смертью…
Мэй смерила его недоверчивым взглядом:
– Ты знал, что есть такая богиня, – и не сумел связать ее с убийствами?
– Таких богов по всей земле – сотни! – рассердился он. – И я не знал, какое конкретно божество замешано здесь. Смерть и война, знаешь ли, к уникальному опыту какой-то нации не относятся!
Он повернулся обратно – к хмурой Каллисте на экране:
– И с другими всякими штуками она тоже связана.
– С серебром и лунным светом, я правильно догадалась? – мрачно поинтересовалась Мэй. – А с воронами?
– Да, – неохотно кивнул он. – Кстати, и с коровами тоже. Некоторые ученые полагают, что у этой богини три лика, и у каждого свои атрибуты…
– Нынешние ее почитатели видят только один лик богини, – проговорила Каллиста. – Самый темный. Они предпочли власть просвещению.
– А ты откуда знаешь? – подозрительно прищурившись, спросила Мэй.
– Амаранта – богиня воинов, и я стараюсь держать руку на пульсе и следить за настроениями конкурентов.
– А я думала, что Амаранта – богиня магии.
– Она покровительствует и воинам, и магам, – нетерпеливо отмахнулась Каллиста и уперла взгляд суровых черных глаз в Джастина. – Ты должен остановить Морриган. Ее люди не остановятся. Они будут убивать дальше.
– А то я не знаю! Как ты думаешь, чем мы здесь заняты? – зло спросил он. – И если ты так много о них знаешь, так скажи – где их искать?
Каллиста разом сникла:
– Не знаю. Где-нибудь на кельтской территории… наверное.
– Огромное спасибо за исчерпывающую информацию по предмету, – прорычал Джастин.
Больше всего плебеев в патрициях раздражало то, что определить генетический профиль этнической группы часто не представлялось возможным. Гены проявляли себя, и касты отличал определенный фенотип. Но иногда все окончательно запутывалось, потому что разные национальности в пределах каст могли разительно отличаться внешне. Так, кельты постоянно спорили друг с другом, отстаивая право на Самый Кельтский Внешний Облик. Кто-то доказывал, что настоящие кельты – светлокожие и белокурые, а кто-то не соглашался и кричал, что кельты родом из Иберии и у них темные волосы. В конкурирующих ирландских кастах – эринианцах и гиберниях – попадались, что называется, разные масти. Часто случалось так, что каста провозглашала своим господствующим фенотипом какой-то произвольный набор черт. Так, валлийцы решили, что кельты – белокожие, темноволосые, с голубыми или карими глазами. Плюс еще существовали две «метакельтские» касты, которые принимали кельтов всех национальностей. Нордлинги считали «своими» не только шведов, но и финнов.
А самое ужасное состояло в том, что данный культ мог пустить корни на территории любой кельтской касты. Джастин схватил эго и приказал вывести на экран все отчеты служителей касательно Морриган. Нашелся случай: расследование и последовавший за ним отзыв лицензии двадцать шесть лет тому назад. А ведь именно тогда перестали появляться генетически модифицированные патриции. Культ закрыли в захудалом плебейском городе – что только добавляло путаницы.
– Кстати, их не разогнали, – произнесла Каллиста. – Они больше не светились, но мы-то знаем – птички в клювике новости приносят, – что они никуда не делись и продолжают поклоняться богине.
– А нам птички принесли в клювике весьма существенные вести. Похоже, ребята из касты, где предпочитают адептов с очень светлыми волосами. Вспомни описание парня, который приходил к жертвам.
Внезапно Джастина осенило.
– Подожди-ка, – попросил он Каллисту.
И выдал ряд команд экрану.
Тот разделился на две части – в одной они по-прежнему видели Каллисту, а в другой высветилась карта кастовых владений на Великих Равнинах. Красными точками на территории каждого клана были обозначены случаи убийства патрициев, зеленые показывали живых и здоровых патрициев с девяткой и восьмеркой в индексе. А желтые метки, разбросанные за пределами территорий, свидетельствовали о случаях смертей среди плебеев.
– Похоже, плебеев погибло гораздо больше, чем патрициев, – резюмировала Каллиста. – Даже если посчитать еще живых.
– Но мы смотрим только на пять территорий, – ответил Джастин. – Возможно, люди Морриган действовали и среди других каст. Просто там не было столь громких преступлений. Я уверен, что каждому погибшему плебею соответствует совершенный патриций. Плюс некоторые смерти оказались естественными – а не результатами жертвоприношений.
Мэй вдруг поднялась на ноги:
– Здесь есть определенная закономерность.
– Разумеется, есть.
– Эй, погляди-ка. – Мэй показала на экран. – Все точки, и красные, и желтые, собрались вокруг территории этого клана. Кто там проживает? Панкельты?
– Да, – выдохнул Джастин.
Отличная мысль! Его захлестнуло радостное возбуждение.
– Да. Метакельты. Светловолосые, кстати, – прямо как наш парень-переговорщик.
– У них – огромная территория, на ней целую армию можно спрятать, не то что тайный культ, – пробормотала Каллиста.
Джастин покачал головой и горько рассмеялся:
– Приятно, конечно, что ты заинтересована в успехе нашего расследования. Ты, очевидно, тоже надеешься, что мы их найдем и переловим – и я бы даже предположил, что тебе жалко бедных людей, которым сектанты угрожают. Но я тебя хорошо знаю и потому с уверенностью скажу: ты хочешь избавиться от них, поскольку видишь в них угрозу своему культу.
– Она права, – вдруг проговорила Мэй. – Потому что они хотят убить и ее.
На Мэй тотчас уставились и Каллиста, и Джастин.
– А тебе откуда известно? – выпалили он.
– Потому что он меня попросил об этом. Тот парень, который приходил к другим. Он и ко мне наведался пару раз.
Джастин схватился за горло, пока не выдавил:
– Что?! И ты только сейчас соизволила поставить меня в известность об этом событии?!
– Только не надо со мной в таком тоне разговаривать, – огрызнулась Мэй. – Я только сейчас поняла, что к чему! Ты на себя посмотри: мы уже несколько недель рассуждаем о богине с такими-то и такими-то характеристиками, а ты только сейчас вдруг сообразил, о ком речь! Я думала, он из шведской мафии…
– О чем вообще речь?! – рассердилась Каллиста, которая действительно ничего не понимала.
– Сейчас объясню. Похоже, что неконтролируемая сила, которая следует за Мэй, – это Морриган.
Каллиста ахнула от ужаса, а Джастин быстро выставил ладонь вперед:
– Не надо задавать вопросов и бросаться обвинениями. Мы разбираемся с этим.
И развернулся к Мэй.
– Он что, действительно попросил тебя убить ее?
Мэй кивнула.
– Но не уточнил как. И серебряный кинжал не упомянул.
Тут Джастина посетила тревожная мысль:
– Он тебе угрожал?
Хотя он давно подозревал, что Мэй связана с убийствами, он до сих пор считал, что ее жизнь вне опасности. В конце концов, она же не похожа на других жертв. Преторианку не так легко убить.
– Не важно, – гордо отозвалась Мэй.
– Еще как важно! Особенно если твоя жизнь в опасности!
– Моей жизни ничего не угрожает. За мной тень с кинжалом не придет, не волнуйся. Думай о других патрициях.
– И думай о том, что они уничтожают конкурентов! – Лицо Каллисты потемнело от гнева. – Теперь-то ты понимаешь? Их во что бы то ни стало надо остановить! Ради меня, ради нее, ради других людей! Их нужно разогнать и уничтожить!
Джастину стало совсем не по себе – мысль о том, что Мэй что-то угрожает, окончательно выбила его из колеи.
– Да понимаю я, понимаю! Но мы ничего не сможем сделать, пока их не найдем!
Каллиста смерила его испепеляющим взглядом:
– Тогда начинайте искать их, господа. А ты… – Тут она развернулась к Мэй. – Ты давай за ум берись. А то станешь следующей. Я тебя предупреждала! Если хочешь освободиться от нее, уничтожь их логово. Так ты спасешь себя – и других. А я, возможно, смогу помочь тебе.
– Не нужна мне твоя помощь, – отрезала Мэй.
– Я уже заметила, как ты прекрасно сама со всем справляешься, – сухо отозвалась Каллиста. – Давай, работай над собой, девочка.
И отсоединилась.
Мэй злобно смотрела на темный экран:
– Не нравится она мне. Совсем не нравится.
– Ладно тебе. Она помогла нам – имя назвала. Теперь мы многое знаем об этом культе. И о тебе тоже многое знаем, нравится тебе это или нет.
Он с коротким вздохом взъерошил волосы – нервы взвинчены до предела.
– Мы знаем практически все. Вот только где они, не знаем. А ты бы рассказала мне об этом парне пораньше…
– Чтобы ты благородно прикрыл меня собой?
И глаза ее вспыхнули так, что Джастин понял: за то, что случилось в номере сегодня вечером, он вряд ли будет прощен. Во всяком случае, это случится совсем не скоро.
– Это мое дело, не твое. Я бы никогда не сумела догадаться, что у этого дела такой контекст. Я думала, он шантажирует меня – из-за племянницы.
Она быстро рассказала о том, где и при каких обстоятельствах встречалась с Эмилем. Джастин задохнулся от восторга – как же, столько новой информации!
– Отлично, значит, он до сих пор…
Тут у него зазвонил эго.
– Что такое? Все давно спать должны!
Информация на экране сообщила, что звонит Лео. По крайней мере, у того был предлог для позднего звонка – он находился в другом часовом поясе.
Джастин ответил на звонок, и Лео сразу возник на экране. По его довольному виду можно было понять – Лео докопался до разгадки.
– Я понял, как они подделали запись, – заявил он.
Читать бесплатно другие книги:
