Искушение ирландца О'Райли Кэйтлин
– Если вы так заняты, почему приехали сейчас в Брайтон? Я вас не ждала.
– Мы хотели узнать, приедешь ли ты в Лондон, мама, – объяснила Полетта. – Мы знаем, как ты относишься к книжной лавке, но все будем счастливы, если ты прибудешь на открытие.
На лице Женевьевы появилась гримаса неудовольствия.
– О, меня оскорбляет, что вы могли подумать, будто я не приеду на пышное открытие новой книжной лавки моих дочерей. Не знаю, как вам в голову пришла такая гадкая мысль, – надула губы Женевьева. – Как вы могли такое обо мне подумать!
– О, мама, мы не хотели тебя расстроить! – с милой улыбкой воскликнула Иветта. – Мы просто знаем, что ты не любишь поездки в Лондон, и ты никогда не скрывала свое отношение к лавке.
– Хм. – Женевьева скрестила руки на груди и задрала нос. – Ты преувеличиваешь. Я вовсе так не считаю.
– Право, мама, мы вовсе не хотели тебя обидеть, – сказала Полетта, не представляя, как проведет целый вечер в обществе матери.
– Я буду там! – возмущенно объявила Женевьева. – Я ни за что не пропущу такое важное событие. Вы – мои дочери. Вы – моя семья. Конечно, я приеду.
– Спасибо, мама, – хором ответили сестры.
У Женевьевы Ле Брек Гамильтон были непростые отношения с дочерьми, особенно с Колеттой. Когда они росли, мать неоднократно давала им понять, что не разделяет любовь мужа к книгам и терпеть не может жить над книжной лавкой. Брак Женевьевы и Томаса Гамильтона не был счастливым. Когда Томас зарывался в книги, Женевьева укладывалась в постель, притворяясь больной и требуя от дочерей ухода. По сути, Колетта, как самая старшая, стала главой семьи и взяла на себя заботу о младших сестренках, поскольку мать делать это отказывалась. После смерти мужа Женевьева попыталась против желания Колетты продать книжную лавку, но безуспешно. Тогда она переехала в маленький домик в Брайтоне и потребовала, чтобы дочери регулярно ее навещали, а иногда наведывалась в Лондон, чтобы повидать их.
В этот момент в гостиную вошла Фанни, экономка матери, держа поднос с горячим чаем и лимонными кексами. Она в который раз заявила, что очень рада видеть девочек.
– Спасибо, Фанни, – сказала Полетта, и экономка поспешила вернуться на кухню, объявив, что приготовит особый ужин в ознаменование их приезда.
Затем Женевьева переключила внимание на младшую дочь:
– А теперь расскажи мне, что нового в Лондоне. Расскажи все. Есть у тебя интересные поклонники, Иветта?
Пока Иветта щебетала о множестве молодых джентльменов, подпавших под ее чары, Полетта мучительно терпела. Сомнений не было, она носила под сердцем ребенка.
По жилам растекался холодный ужас. Полный, всеобъемлющий ужас. Что она будет делать? В мае она родит! Ее ум никак не мог примириться с этим. Всю дорогу в поезде до Брайтона она вертела на пальце золотой обруч кольца, которое для нее где-то достала Иветта. Иветта придумала правдоподобную историю. Она обо всем подумала.
Полетта назвалась чужим именем. Она стала миссис Льюси, а ее муж Джон был художником в Париже, и она с сестрой намеревалась отправиться к нему. Однако по дороге Полетта заподозрила, что носит ребенка, и хотела бы получить подтверждение до того, как встретится с мужем. Она не знала, поверил ли врач, угрюмый джентльмен с холодными руками, в ее историю. Это ей стало совершенно безразлично, когда в конце осмотра он подтвердил ее худшие подозрения. Услышав заключение, она с трудом сдержалась, чтобы не разрыдаться. Только крепко сжимавшая ее руку ладошка Иветты помогла не разразиться слезами прямо в кабинете.
По дороге к дому матери они мечтали только о том, чтобы поскорее вернуться в Лондон. Однако, поскольку они сказали Колетте, что едут навестить мать, у них не оставалось выбора.
Теперь Полетта нервничала. Что ей делать? Как сообщить обо всем Деклану? И что скажет он? Как она расскажет все семье? Они станут ее стыдиться! А Люсьен, наверное, убьет Деклана. Она содрогнулась от этой мысли.
Господи боже, что с ней будет?! Она погубит свою репутацию! Полностью и навсегда погубит.
– А как твои дела, Полетта? Расскажи мне хоть немножко о джентльменах, которые заинтересовались тобой.
Полетта растерянно заморгала.
– Полетта! Ты что, заснула? Проснись! Я задала тебе вопрос. – Женевьева щелкнула пальцами, привлекая ее внимание. – Неужели ты не можешь ответить на простой вопрос?
– Прости, мама. Я не слышала, что ты сказала.
Мать окинула ее подозрительным взглядом.
– Ты красивая молодая леди. Почему ты не заведешь поклонника? Как это возможно, чтобы у такой красивой девушки не было поклонника? В твоем возрасте! Ты давно должна иметь мужа и детей, Полетта. Ты что, собираешься всю жизнь провести в книжной лавке, как твой отец?
– Сколько вопросов ты задаешь, мама! – с досадой откликнулась Полетта.
Женевьева решительно посмотрела на нее.
– Ты прекрасно знаешь, о чем я тебя спрашиваю.
– Оставь Полетту в покое, мама, – попыталась успокоить их Иветта. – Она пока хочет работать в лавке, и выйдет замуж, когда будет к этому готова.
Если бы мысли Полетты не были целиком заняты грядущим ужасом, она позабавилась бы, с какой отвагой и находчивостью защищала ее от матери сестра. Их роли поменялись. Обычно вопросы вроде тех, что задавала сейчас мать, звучали от Иветты, а Колетта защищала Полетту.
День клонился к ночи, ужин казался бесконечным, и хотя Полетта понимала, что Фанни приготовила все вкусное специально для них, не смогла проглотить больше двух-трех ложек. Ей совсем не хотелось есть. Более того, ее все время подташнивало. Она постаралась принять некоторое участие в разговоре, чтобы не казаться слишком подавленной, и тихонько передвигала еду на тарелке, чтобы сделать вид, что ест.
Но с какой благодарностью она наконец улеглась спать. То, что постель пришлось делить с младшей сестрой, напомнило ей детство.
– Господи, сколько лет прошло с тех пор, как мы спали в одной комнате, тем более в одной постели, – заметила Иветта, зарываясь под одеяло. – Ой, как же здесь холодно!
Лежа в темноте, Полетта прошептала:
– Спасибо, что поехала со мной. Не знаю, как бы я все пережила без твоей помощи.
– Это самое меньшее, что я могла сделать. Но для тебя еще ничего не кончилось, Полетта. По-моему, все еще только начинается.
– Знаю, но ты стала для меня таким утешением и поддержкой, – со слезами в голосе произнесла Полетта.
Иветта облокотилась о подушку и подперла голову рукой.
– Тебе нужно все рассказать лорду Кэмелмору. Уверена, он женится на тебе, как только узнает. Это единственный выход из этой истории.
Полетта сомневалась, что так будет. Кроме того, она не хотела принуждать его к женитьбе.
– Он вовсе не хочет снова жениться. Он сам мне это сказал.
– Ну-у, теперь у него нет другого выхода, – рассудительно промолвила Иветта. – У тебя будет его ребенок. Ребенок, Полетта! Ты должна выйти замуж.
– Не должна!
– Если не хочешь громкого скандала и полной потери репутации, должна! – ужаснулась Иветта. – И подумай о ребенке! Что станет с ним?!
– Я могу уехать на некоторое время.
Иветта задумалась над словами сестры.
– Да… можешь… Мы можем сказать Колетте и Люсьену, что ты хочешь поехать за границу. Люсьен давно предлагал нам это. Я могу поехать с тобой. Ты можешь поселиться где-нибудь на вилле в Италии, до тех пор пока не родится ребенок. А потом мы вернемся в Лондон, словно ничего не случилось.
Несмотря на серьезность ситуации, Полетта чуть не расхохоталась над отлично продуманным планом сестры.
– Ты уже все придумала?
– Ну-у, – защищаясь, проговорила Иветта. – Нельзя сказать, что такого не случалось раньше. Я читала об этом в нескольких романах. Так поступают девушки вроде нас, если попадают в подобные неприятности.
На протяжении последней недели Полетта только и думала о том, как поступают девушки, попавшие в такое положение. Кроме замужества, единственным приемлемым выходом было уехать куда-нибудь на время.
– Я-то думала о чем-то вроде поездки к Джульетте в Америку. Она приезжает в Лондон на открытие новой лавки. Тогда-то я ей все объясню и уеду с ней.
– О-о! Это просто отличная идея. Джульетта знает, что делать. Почему я об этом не подумала? Это гораздо лучше и вызовет меньше подозрений.
– Я скорее предпочту это, чем прятаться где-то в Италии.
Иветта испустила тяжелый вздох.
– Это действительно то, что ты хочешь сделать?
– Я ничего из перечисленного делать не хочу. Но у меня практически нет выбора, Иветта. И я чувствую себя круглой дурочкой.
– Ты не дурочка. Ты влюбленная девушка. На это и рассчитаны все светские правила. Держать джентльменов подальше от нас, чтобы помешать леди попадать в подобные ситуации. – Иветта ненадолго замолчала. – Ты расскажешь об этом лорду Кэмелмору?
Первым побуждением Полетты было рассказать обо всем Деклану, едва она вернется в Лондон, но чем больше она об этом думала, тем больше ей казалось, что лучше ничего не говорить. Если она расскажет ему о ребенке, Деклан почувствует себя обязанным жениться, как предсказывает Иветта. Однако Полетта не хотела выходить замуж за человека, который женится на ней из чувства долга или вины. Если она на несколько месяцев ускользнет к Джульетте, никто не узнает о ребенке за исключением Иветты и Джульетты. А оказавшись в Америке, Полетта придумает, что делать дальше. Джульетта знает, как лучше поступить, и это даст Полетте лишнее время.
– Если я поеду с Джульеттой в Америку, я не должна ничего говорить ему.
– Я все же думаю, лучше ему все рассказать, – с тревогой в голосе промолвила Иветта. – Он на тебе женится, и тебе не придется никуда убегать.
– Нет.
– Ты ведешь себя глупо.
– Иветта, ты бы хотела выйти замуж за человека, который женится на тебе по обязанности?
Помолчав минуту, Иветта неохотно согласилась:
– Нет. Полагаю, что нет, но все же… Ты носишь его ребенка, Полетта. Ты уже рассказывала мне, какой он хороший отец. Почему же он не захочет ребенка от тебя? Он должен на тебе жениться. По крайней мере он имеет право узнать о ребенке. Ты так не считаешь?
– Сейчас я больше не могу думать об этом! – воскликнула Полетта, закрывая ладонями лицо.
С того момента как заподозрила, что беременна, Полетта пыталась представить себе реакцию Деклана на новость о ребенке. Ее воображение рисовало всяческие картины: от бурной радости и желания сделать ее своей женой до ледяного молчания и отвращения. У Деклана и так хватало забот. Ему нужно бороться с обвинениями в смерти жены и за то, чтобы дочка вновь заговорила. Ему точно не нужен добавочный груз проблем с Полеттой и ребенком.
Ребенок! Она боялась даже позволить себе задуматься о нем. Не осмеливалась полюбить его, представить себе жизнь с ним. Это разбивало ей сердце.
– Прости, – прошептала в темноте Иветта. – Я едва могу представить, как ты сейчас страдаешь.
Комок в горле помешал Полетте ответить, непролитые слезы жгли глаза.
Никакое воображение не могло дать Иветте представления о том, какие чувства испытывала Полетта. Испуг… Стыд… Растерянность… Боль… Тревогу… Головокружение… Тошноту… Ощущение собственной глупости. И все это продолжалось и продолжалось. Только одного чувства не хватало в этом букете: сожаления. Она ни на минуту не сожалела о времени, проведенном с Декланом Ривзом. Несмотря на все последствия, с которыми ей пришлось столкнуться теперь, она, оглядываясь назад, испытывала только любовь и радость. Она никогда не чувствовала себя такой счастливой и живой, как в часы, проведенные с ним. Хотела ли она, чтобы предосторожности, которые они предпринимали, сработали? Да. Но при этом она не жалела ни об одной минуте пребывания в объятиях Деклана.
Под лаской теплого одеяла она сплела на животе пальцы. Ее окутывал гладкий ситец ночной рубашки, но она захотела коснуться кожи. Глядя на нее, никто еще не мог догадаться, что в ней уже растет крохотный человечек. Ее ребенок. Их ребенок. Сердце затрепетало от странного волнения… возбуждения… легкого проблеска надежды.
– Ты понимаешь ужасную иронию этой ситуации? – спросила Иветта, откидываясь на подушки.
– О чем ты? – В эту минуту Полетта думала только о том, что именно она, самая практичная и рассудительная из всех сестер, оказалась такой безответственной.
– Лизетта!
Слезы полились рекой.
– О-о, это несправедливо!
Как получилось, что ее замужняя сестра, отчаянно жаждущая ребенка, не могла забеременеть, а незамужняя Полетта оказалась с ребенком?
– Мы не можем рассказать ей об этом, – прошептала Иветта.
– Если мы скажем, это разобьет ей сердце. – Полетта вытерла свои горючие слезы, бежавшие по щекам… на шею…
Сестры тихо лежали в темноте.
Глава 22
Дилемма
Иветта Гамильтон знала: ей следует рассказать кому-нибудь, что происходит – но кому? Полетта взяла с нее клятву молчать, и Иветта не могла нарушить обещание. После подтверждения, полученного у брайтонского доктора, Полетта решила поехать в Америку. И этот план мог сработать, но Иветта была с ним совершенно не согласна. Сердце подсказывало, что загадочный лорд Кэмелмор просто обязан жениться на ее сестре. Это был бы правильный и достойный поступок джентльмена. Если в этой ситуации было что-то правильное и достойное.
Это была самая трудная задача, с которой ей когда-либо в жизни приходилось иметь дело. Озабоченная страхом и тревогой за сестру, Иветта понимала, что им с Полеттой одним не справиться.
Поэтому она решила рассказать обо всем Джеффри Аддингтону. По разумению Иветты, это не было нарушением тайны, так как Джеффри уже знал от Полетты о ее отношениях с лордом Кэмелмором.
Итак, после того как Полетта и Колетта отправились в книжную лавку, наутро после посещения Брайтона Иветта поехала в городской дом лорда Аддингтона.
Дворецкий только успел открыть дверь, как на лестнице показался спускавшийся вниз Джеффри.
– Иветта! Что, ради всего святого, ты здесь делаешь? – не смог скрыть удивления Джеффри при виде стоявшей на пороге Иветты Гамильтон.
– Разве так приветствуют леди? – произнесла Иветта, несколько обескураженная его довольно холодным приветствием. Обычно Джеффри держался гораздо галантнее. Растерянный дворецкий стоял безмолвно, явно не зная, что делать.
– Впустите ее, Деннинг. Все в порядке, – обратился Джеффри к пожилому дворецкому и переключил внимание на Иветту. Взяв за руку, он повел ее через великолепный холл, говоря на ходу: – Леди не посещают джентльменов в такой ранний час утра без эскорта, мисс Гамильтон.
– Они поступают так, если у них важное дело и им нужно поговорить с этим джентльменом по секрету, – ответила она, с интересом оглядываясь вокруг.
До этого Иветта никогда не бывала в городском доме Джеффри, и теперь ее любопытству не было предела. Пока он вел ее по дому, она обратила внимание на сугубо мужской стиль обстановки. Удивительно, но здесь не находилось ничего особенного. Дом был обставлен со вкусом, без всякой вычурности. Не наблюдалось никаких модных или экзотических безделушек, красочных обоев, которыми увлекался лондонский свет. Иветта была несколько разочарована: она ожидала от дома Джеффри чего-то более… более… пожалуй, более декадентского.
Она знала Джеффри Аддингтона с тринадцати лет. Он стал частью их семьи, когда Колетта вышла замуж за Люсьена Синклэра. Джеффри сразу стал вести себя как старший брат. Иветте нравилось, что он относился к ней как к леди, даже когда она ею еще не была.
– В чем дело, Иветта? Что-то случилось с сестрами? Кто-то из них заболел? – спросил он, когда они очутились в тиши его кабинета. В голубых глазах проснулась тревога.
– Нет, не совсем, – промолвила Иветта, усаживаясь в кожаное кресло напротив него. Она аккуратно уложила вокруг себя длинный трен платья с турнюром. Это было ее самое любимое платье – золотисто-желтое, атласное, с цветочным узором, которое чудесно отражало солнечные лучи, наполняя комнату теплым светом.
Джеффри облокотился на большой дубовый письменный стол и озадаченно воззрился на нее.
– Тогда что происходит, Иветта? Что ты здесь делаешь? Кроме того, что выглядишь в этом платье просто очаровательно.
– Спасибо, – пробормотала она, вдруг засмущавшись.
Это было еще одной причиной, из-за которой она симпатизировала Джеффри. Он всегда ее замечал и делал комплименты, однако на этот раз она слегка покраснела под его взглядом.
– В общем…
– Ну? – подбадривал он.
Иветта вдруг почувствовала себя очень глупо: явилась к нему домой, чтобы рассказать такое… Она заколебалась. У нее вдруг пропала уверенность в том, что ей стоит довериться Джеффри.
– Я подумала… то есть… Я пришла попросить совета по очень важному личному вопросу.
– Кто он?
– Прошу прощения? – переспросила она, не понимая его вопроса.
Джеффри скрестил руки на груди и с пристальным интересом посмотрел на нее.
– Кто он? Я полагаю, что именно поэтому ты здесь? Выяснить побольше о новом поклоннике? Он еще не влюбился в тебя по уши?
– О нет! Ничего подобного! – воскликнула Иветта и, хихикнув, махнула рукой. – Как забавно! Как будто мне может понадобиться твой совет в моих романтических отношениях! Я здесь не из-за себя!
Он недоуменно поглядел на нее.
– Тогда в чем дело?
Она колебалась, поправляя белокурые локоны.
– Я не уверена, что мне стоит тебе говорить.
– Ты пришла ко мне, Иветта. С чем-то очень важным, если решилась разыскать меня. Я вижу, что ты скрываешь какой-то секрет… думаю, ты можешь рассказать мне обо всем.
Он был прав. Она явилась к нему за помощью, в которой нуждалась. В которой нуждалась ее сестра. Иветта помолчала еще немного.
– Речь идет о Полетте.
Джеффри немедленно встал из-за стола, гнев затуманил его красивое лицо.
– Дело в лорде Кэмелморе? Он как-то навредил Полетте?
Его слова заставили Иветту задуматься. Навредил ли лорд Кэмелмор ее сестре?
– Я не уверена, что здесь можно применить слово «вред».
– Иветта, просто скажи, в чем дело. – Джеффри был настроен решительно.
– Единственная причина, по которой я пришла сюда, состоит в том, что Полетта сказала мне, будто тебе известно о ее… дружбе… с лордом Кэмелмором. Так что, думаю… ты поймешь…
– Я ничего не стану понимать! – почти прорычал он. – У этого человека темная репутация. Я с самого начала предупреждал об этом Полетту. Но у меня создалось впечатление, что они больше не видятся.
Иветта снова заколебалась. В ее груди шевельнулся страх. Кажется, появились некоторые осложнения, усугубившие серьезность ситуации.
Он нахмурился.
– Проклятье, Иветта!
И Иветта с ходу выпалила:
– У Полетты будет ребенок, и кто-то угрожает ее убить.
– Господи боже! Ты не шутишь?! – Джеффри потрясенно раскрыл глаза, потом помрачнел. С отвращением покачав головой, он произнес: – Я должен был прекратить это с самого начала. Я знал, что ничего хорошего из их общения не выйдет. Я виню себя за все случившееся.
– Не вини себя, Джеффри. Они встречались тайно. Никто даже не подозревал. Она расказала мне обо всем лишь две недели назад.
– Она уверена? Она была у врача?..
– Да, на прошлой неделе мы посетили врача в Брайтоне.
– Кто еще знает об этом?
– Только я. И теперь ты.
– Что ж, теперь ей придется выйти за него замуж. Только и всего.
Иветта покачала головой:
– В этом вся проблема. Она не хочет выходить за него.
– Что-о? – недоверчиво вскинул брови Джеффри.
– Она говорит, что они оба не хотят вступать в брак. Она собирается поехать с Джульеттой в Америку и родить ребенка там, – объяснила Иветта, начиная думать, что правильно поступила, обратившись за помощью к лорду Аддингтону.
Джеффри только присвистнул.
– Она совсем лишилась рассудка!
– Знаю, и это меня бесконечно тревожит. Поэтому я здесь. Мы не можем допустить, чтобы она сбежала в Америку. Лорд Кэмелмор должен на ней жениться. Как можно скорее.
– Безусловно, должен. Хотя мне не нравится мысль о браке твоей сестры с человеком, которого считают виновным в убийстве первой жены.
– Полетта клянется, что он невиновен. И я ей верю. – Иветта серьезно посмотрела на Джеффри.
Джеффри задумчиво помолчал.
– Мне она говорила то же самое. Я бы, конечно, с удовольствием поверил, но этот человек доверия у меня не вызывает. Она его любит, а влюбленная женщина поверит всему, что скажет ей предмет ее страсти.
Это была интересная мысль. Иветта выгнула бровь и уставилась на Джеффри.
– Неужели?
– Да, – уверенно пробормотал он. – Значит, Кэмелмор ничего не знает о ребенке?
– Нет. И она не собирается ему об этом говорить. Может быть, ты сможешь ее вразумить? Или даже поговорить с лордом Кэмелмором. Я просто чувствую, что, если бы он знал о ребенке, захотел бы поступить порядочно и жениться на ней. Как и должен.
– Возможно, – произнес Джеффри.
– Она любит его, как ты и сказал. Ей не стоит уезжать в Америку и рожать ребенка там. В одиночестве. Джеффри, это разобьет ей сердце.
– А он ее любит?
– Не знаю наверняка, но кто может не любить Полетту? Он будет дураком, если не женится на ней.
– Это хороший довод.
– Полетта уже планирует уехать с Джульеттой, а ты ведь знаешь, что Джульетта сделает все, чтобы ей помочь. Мы должны помешать Полетте загубить свою жизнь. И жизнь ее ребенка.
Джеффри надолго замолчал. Молчание длилось и длилось, так что Иветта занервничала. Наконец она не выдержала и спросила:
– Ты ведь поможешь ей, Джеффри? Пожалуйста.
– Да.
– Что ты сделаешь? – Сердце Иветты тревожно забилось. Как будет действовать Джеффри?
– Я пока не вполне уверен. – Он одарил ее обаятельной улыбкой и подмигнул. – А вот тебя нужно поскорее вернуть домой, прежде чем разразится еще один скандал.
Иветта, улыбаясь, поднялась с кресла и оперлась на поданную ей Джеффри руку. Несмотря на его легкомысленные манеры, она знала, что он позаботится о Полетте.
– Спасибо, Джеффри. Я знаю, что могу на тебя положиться.
– Ты всегда можешь рассчитывать на меня, Иветта. – Он вдруг замолчал, словно ему что-то внезапно пришло в голову. Он нахмурил брови и недоверчиво посмотрел на нее. – Ты сказала, что кто-то угрожает ее убить?
Приостановившись, Иветта скорчила неприязненную гримаску.
– О да. – Она почти упустила из виду еще одну проблему Полетты. Теперь ей нужно было объяснить Джеффри, что она знала об этих угрозах.
Ему это совсем не понравится.
Глава 23
Семья
По приезде к новой книжной лавке в день ее грандиозного открытия Полетта еле сдержала приступ чудовищной тошноты. Тошнота терзала ее день и ночь. Однако сегодня она оказалась сильнее, чем обычно. В этот праздничный день, когда Полетта должна быть переполнена радостью и приятным волнением, она уже за завтраком не могла вынести ни запаха, ни вида пищи.
Из-за недосыпа Полетта выглядела усталой и осунувшейся. Каждую ночь она металась в постели, мучаясь решением, которое ей рано или поздно следовало принять, что неблагоприятно отражалось на ее внешности. Она все еще ничего не рассказала Деклану о ребенке, хотя понимала, что должна это сделать. Какая-то ее частица жаждала поделиться с ним новостью, но в то же время что-то удерживало от этого.
Полетта отчаянно надеялась, что скоро приедет Джульетта. Та написала, что с мужем и дочерью прибудет к открытию, но день открытия настал, а их все не было. Полетту томило желание исповедаться Джульетте и узнать, что думает об этом сестра. А еще она по-прежнему планировала присоединиться к той на обратном пути в Америку. Если, конечно, Джульетта приедет.
Лавка заполнялась людьми, семьей и друзьями, а Полетта нетерпеливо ждала. Здесь были Колетта и Люсьен с их двумя мальчиками, Лизетта и Куинтон Роксбери, Иветта и Женевьева Гамильтон, их мать. Даже отдалившаяся семья их дяди Рэндалла, его жена Сесилия и сын Найджел осчастливили открытие нежданным появлением. Здесь также были Том Олкотт и его мать Анна с женихом Джеком Харрисом.
Растроганная всеобщим участием, Полетта с гордостью оглядывала красивую новую лавку. Она почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд и, присмотревшись, увидела лорда Аддингтона. Полетте не понравилось, как он на нее глядел. Словно знал, что она в беде. Чувствуя за собой вину, она поспешила отвести от него глаза.
В переполненной приглашенными гостями лавке стоял шум голосов. Здесь было много друзей Люсьена и Колетты. У них, как у маркиза и маркизы Стэнклиф, был большой круг светских знакомых. Куинтон и Лизетта Роксбери также привлекли значительное число друзей-политиков. И на удивление большая толпа собралась снаружи. Это были просто любители книг. Но Полетте было все равно, потому что того, кого больше всех хотела увидеть в этот день, она здесь не находила.
Махнув рукой, Куинтон привлек ее внимание.
– Пора, Полетта. Пришло время. Мы готовы к открытию.
Полетта должна была стащить ткань, скрывавшую вывеску новой книжной лавки. Название придумали они с Колеттой, но держали его в секрете. Полетта шагнула к Куинтону, и на нее накатила волна такой жуткой тошноты, что закружилась голова. Собрав в кулак всю силу воли, Полетта на подгибающихся ногах направилась к зятю, с ужасом запрещая себе поддаться слабости. Не хватало еще опозориться перед такой толпой народа.
– Ты себя нормально чувствуешь? – тихо прошептал ей Куинтон. – Ты совсем позеленела.
Судорожно глотнув, Полетта кивнула, радуясь хотя бы тому, что не ей предстояло произнести открывающую речь.
– Со мной все в порядке. Пошли.
Они сквозь собравшуюся на улице толпу подошли к фасаду лавки. Колетта, Люсьен и все остальное семейство Гамильтон поднялись по ступеням к входной двери, перед которой была установлена небольшая трибуна. Они уселись там, а Колетта, поднявшись на трибуну, начала речь. Полетта прижала пальцы ко лбу и, борясь с очередным приступом тошноты, вдыхала прохладный осенний воздух.
Глаза Полетты обшаривали толпу, удивляясь, сколько людей собралось этим холодным днем ради открытия новой лондонской книжной лавки. Это было поразительное зрелище. В толпе были мужчины и женщины всех слоев общества. Некоторые пришли с детьми.
В этот момент Полетта заметила его, и сердце дрогнуло. В толпе зрителей, держа на руках дочку, чтобы она могла все разглядеть поверх голов, стоял Деклан Ривз, граф Кэмелмор. Он выглядел даже красивее, чем обычно. На нем был черный костюм и высокая черная шляпа. Сердце Полетты бурно забилось, и она не могла не улыбнуться ему. Прошел почти месяц с тех пор, как она видела его в последний раз. О как же она по нему истосковалась!
Деклан поприветствовал ее радостной улыбкой и кивнул. Взгляды их на несколько минут задержались друг на друге.
От его присутствия настроение Полетты поднялось. Тошнота почти пропала. Деклан понимал, как важен для нее этот день, и пришел, чтобы разделить его с ней.
Сидевшая рядом Иветта проследила за взглядом Полетты и незаметно толкнула ее в бок.
– Это он. Правда? – шепнула она.
Все еще улыбаясь Деклану, Полетта с гордостью кивнула, потому что на него действительно стоило посмотреть.
– Он очень красивый, – шепнула ей на ушко Иветта.
В этот момент по заполненной народом улице протиснулась большая карета и остановилась совсем близко от новой лавки. Все оглянулись. Дверца кареты распахнулась, и оттуда вышла Джульетта Гамильтон Флеминг. На ней было элегантное платье в белую и синюю полоску, а прическу венчала задорная шляпка с белым пером.
– Подождите! – энергично замахала руками Джульетта. – Не начинайте без меня!
За ней спустился ее муж, капитан Харрисон Флеминг, с дочкой Сарой на руках. Джульетта торопливо проскользнула сквозь толпу и присоединилась к остальному семейству на трибуне.
– Джульетта, наконец-то ты здесь! – воскликнула Колетта, радостно обнимая сестру.
– Я прошу прощения за опоздание, но лучше поздно, чем никогда! Мы планировали оказаться здесь раньше, но наш корабль попал в шторм. Мы причалили лишь сегодня утром и через весь город помчались сюда. Как я вижу, мы успели в самый раз! – рассмеялась Джульетта, обнимая по очереди всех сестер и мать. После она обняла их мужей.
Никто не радовался Джульетте больше Полетты. Теперь она не могла дождаться, когда останется с ней наедине, чтобы доверить свою тайну.
– Моя дочь наконец вернулась домой! – Сияющее лицо Женевьевы Ле Брек Гамильтон выражало счастье видеть впервые в этом году всех дочерей вместе. – О, какой замечательный день для нашей семьи!
Когда все в конце концов уселись на свои места, Колетта произнесла короткую речь, рассказав о книжной торговле Гамильтонов, упомянув об отце, долгие годы трудившемся в книжном мире.