Железный прапор Негривода Андрей

– А сам-то! Рожу разъел – щеки на погонах носишь! Вернемся – я тебя на «спецполосу» заряжу, сержант!

А какой там жир?! По сто двадцать килограммов стальных, тренированных мышц!..

Скорость группы заметно уменьшилась, да оно и понятно – Игорь шел, но… Проделывать это простое действие одному, без мощной поддержки Бандеры, Медведю теперь было бы крайне сложно, если вообще возможно…

– Ничего-ничего… – бормотал он. – Не страшно… Вернемся – я тебе твой «наркоз» верну, в зале…

– Вернешь-вернешь! Куда денешься?! – подтверждал Бандера, все больше напрягаясь – Игорь заметно терял силы…

Этот «марш-бросок» закончился через сорок минут – Мулла опять остановил группу.

– Ну, че там? – прошептал Игорь.

Его уже начало заметно лихорадить, и пот огромными каплями проступил на бритой голове.

– Пришли, – ответил Слон.

– Говори! – потребовал Медведь от Муллы.

– Впереди, через двести метров, хижина… И я теперь знаю, как Сайрам «договорился» со змеями…

– Не тяни кота за яйца, Абдулло! У меня времени мало – кажется, отключаться начинаю…

– Вижу… – Мулла отер своей грубой ладонью катившиеся прямо в глаза струйки пота с лица Игоря. – Там стенка, градусов восемьдесят, почти отвесная, короче… К ней прилепили хижину и обнесли каменным дувалом… Там довольно большой двор. Думаю, есть стойло для верблюдов или мулов и… Короче, все организовано надолго и давно… Сто метров перед дувалом – голое поле. Даже камни убрали… Короче, хороший блокпост…

– Ясно… Что еще?

– Там кто-то есть, но…

– Быстрее, Абдулло!

– На «духов» не похоже… Там женщина.

– С чего взял?

– Стираное белье висит.

– Ясно… А что насчет «договорился»?

– По периметру всего дувала протянуты толстые веревки…

– Ну и что? -…сплетенные из верблюжьей шерсти. Сначала веревочный забор, потом «КСП», метра два, потом опять веревки, уже по самому дувалу и по его верху – двойная гарантия – ни одна змея на такую «броню» не пойдет…

– А со стенки?

– По такому наклону? Гюрза – змея, а не обезьяна…

– Ясно… Что решаем? – Этот вопрос был обращен уже к Слону.

– Входим!

– Правильно… Первыми пойдут…

– Бай, Брат и Кабарда.

Медведь посмотрел на Слона:

– Андрюха, а может, мне после этого «курорта» на пенсию пойти, а? На кой хрен я вам нужен?..

– Не успел ты, братишка, – я раньше с Батей договорился… Так что ты еще послужишь…

– Говнюк… Ладно, руководи… Только умно! А я… – Договорить ему не дало отключившееся сознание.

В «бронированное» строение группа вошла через десять минут «без шума и пыли» – в хижине действительно была только одна женщина… Женщина?.. Скорее запуганный ребенок – в хижине была Зухра!..

– Ее даже пугать было незачем, – говорил Мулла, обращаясь к только недавно пришедшему в сознание Медведю. – Что такое Змеиное ущелье – каждый слышал… А ее по нему просто провезли на верблюде. Чтобы сама все увидела и прочувствовала. А долго ли запугать видом змей такую девочку?

– Козлы рогатые! – выругался Игорь.

– Шакалы! Псы безродные! – подтвердил Бай.

– Она здесь уже месяц…

– Слышь-ка, командир? – заговорил Док, вглядываясь в мутные глаза Медведя. – У этой девочки такое нервное истощение, что ее еще долго придется лечить… Это я тебе говорю.

– Пес!

– Есть сообщение от Джо, – произнес Слон, откладывая в сторону микрофон рации.

– Что?

– Долбит караван, говорит, что через полчаса закончит.

– Что еще? – По тону Слона Игорь понял, что это еще не все.

– Кто-то ушел. Скорее всего, сам Сайрам… Его наблюдали снайперы.

– А чего ж не сняли?

– Далеко был, вне зоны… – Слон слегка задумался. – Ушло человек двадцать… На лошадях… Эта группа шла над караваном по гребню ущелья… Джо говорит, что всех прихватить не получалось: или – или…

– Точно Сайрам!

– Как волк – почувствовал опасность, потому не пошел с караваном, – сделал вывод Бай.

– Сколько от того места до нас, если на лошадях?

– Часа два, – не раздумывая, ответил Мулла.

– Андрюха…

– Сделаем, командир! Ты лежи спокойно, отдыхай, в себя приходи… А мы справимся…

– Только не профукай его!

– Не волнуйся – все будет нормально!

– Ладно… Иди – время жмет…

– Выздоравливай, командир. – Бандера погладил по бритой голове лежавшего на жестком топчане Медведя и последним вышел из хижины…

– Тебе плохо? – прошептал где-то совсем рядом девичий голосок.

Медведь с огромным трудом открыл глаза и посмотрел на смуглое восточное личико.

«Не зря Сайрам в педофилию ударился, ой, не зря!»

Зухра в свои неполные пятнадцать лет… Миниатюрная, но при этом имела такие формы, что… Женщины Востока всегда созревали рано. Как и старели…

– Тебе плохо? – повторила она свой вопрос, наклоняясь к самому лицу Медведя. – Ты умираешь?

Волна тончайших, свежих женских запахов окатила Игоря и на какое-то время подействовала, словно нашатырь.

– Нет, не бойся, я не умираю, – прохрипел он. – Ты Зухра?

Девочка кивнула головой.

– Ты красивая…

Она моментально залилась краской смущения, услышав такие слова от «пожилого» постороннего мужчины.

– Что слышно, Зухра?

– Твои друзья ушли.

– Как ушли?

– Они, как кошки, по скале поднялись… Я долго смотрела. Так в наших горах по скале подняться никто не умеет.

Медведь все понял и оценил. Принять такое решение мог только Слон и он сам, да и то не всегда. Подняться по почти отвесной стене на гребень без альпинистского снаряжения?!. Но это был оправданный риск! Слон выполнял закон войны в горах: «Хочешь победить – будь выше своего врага!» Вот и потащил группу вверх, зная подготовку и возможности каждого из пацанов.

– Молодец, Слоняра! – прошептал Игорь.

– Что? – не расслышала Зухра.

– Это я так, о своем…

– Тебе надо много пить. Очень много! Все время! Даже если не хочешь или не можешь! – Она поднесла к губам Медведя большую пиалу с каким-то варевом.

– Это что? – спросил Игорь машинально, опорожняя посудину до самого дна.

– Это травы. От змеиных укусов. Меня отец научил – он змеелов…

– Знаю. Фарид?

– Фарид… Он хороший, добрый! Он никому не сделал зла!..

– Я знаю, успокойся…

– Отец хороший человек!

– Я знаю, Зухра, знаю! Не волнуйся за него. Все будет хорошо!..

Медведю было худо. Он изо всех сил пытался не потерять нить разговора с этой девчушкой, но… Она, эта нить, была как живой и намыленный угорь… -…Тебе тут оставили что-то, – вплыл в сознание Игоря «колокольчик» голоса Зухры.

Она двумя руками протягивала Игорю… рацию! Нет, не большую радиостанцию Бульбы, а маленькую, портативную оперативную рацию, которая была у каждого члена группы.

– Слон… – улыбнулся своим мыслям Игорь. – Спасибо, девочка… Дай ее мне.

Его руки стали какими-то чужими, но все же нехотя повиновались своему хозяину.

Напрягая волю и стискивая до скрежета зубы, Игорь надел наушник на голову и поставил рацию на прием…

В одурманенный ядом мозг мощно ворвался шум боя. Вернее, не самого боя, а…

– Ни фуя себе! Никогда и никому бы не поверил, если бы сам не увидел! – орал в рацию Слон, обращаясь, видимо, к кому-то, кто был поблизости.

– Вот! А я вам говорил! – орал Мулла.

– Вот это да-а! – Медведь узнал голос Индейца.

– Слон! Что происходит? – не выдержал Игорь.

– Медведь! Всем тихо – командир на связи! – проорал Андрей. – Ты как, братишка? Оклемался?

– Нормально… Что там у тебя?

– Тут такое…

Оставив бредившего Медведя на попечение Зухры, группа поднялась по почти отвесной каменной стенке на гребень, нависавший с одной стороны над Змеиным ущельем.

Подъем этот отнял у пацанов больше часа, но потеря этого времени была оправдана многократно.

Первое и самое главное: группа выходила на оперативный простор, вырываясь из зажатого скалами ущелья, а значит, могла маневрировать.

Второе немаловажное соображение, которое преследовал Слон, вступив в командование группой: «висеть над противником»! Тот, кто воевал или хотя бы охотился в горах, короче, тот, кто стрелял в горах по движущейся мишени, прекрасно понимает мысли Слона. А все предельно просто! Высокогорный воздух и ландшафт делают неимоверные метаморфозы с человеческим зрением. И будь ты трижды снайпер и олимпийский чемпион по стрельбе, но, стреляя снизу вверх, обязательно промахнешься – это аксиома! Так стрелять, попадая при этом в цель, может только тот, кто это делает всю свою жизнь. Потому-то и появился неписаный закон ведения боя в горах: «Быть выше!»

Ну, и третье. Они уходили от ползучих гадов! Гюрза – полупустынная змея. Ее нормальная среда обитания – степь. И уж никак не голые скалы!.. Что неимоверно радовало ребят и вселяло в их души оптимизм…

– Все! Теперь ноги в руки и бегом по гребню! – скомандовал Слон, едва-едва отдышавшись после подъема. – У нас есть час или меньше! Отойдем сколько успеем от той хибары и прижмем Сайрама на подходе!..

Все было предельно ясно. Без каких-либо дополнительных объяснений.

Те два десятка «духов», которых не смог прихватить вместе с караваном Джо, были, скорее всего, опытными, стреляными воробьями. Знавшими местность и умевшими на ней воевать. А потому встречать их в непосредственной близости от хижины было бы огромным риском для жизни Зухры и почти беспомощного теперь Медведя…

Первыми, неизменным авангардом группы на многие годы вперед, рванули Бай, Мулла и Индеец. Последним, как всегда, снялся Тюлень…

И пошла сумасшедшая скачка по камням.

– Я как молодой сайгак за сайгачихой… – сипел натужно Бандера.

Ему-то было тяжелее всех – переть своих сто двадцать кэгэ да «ПК» с боекомплектом. Но Сашка, опытный вояка, переживший и не такое, только посмеивался над собой.

– Точно! – проговорил в ответ Брат. – Но еще точнее – как горный козел!

– За козла ответишь! – Бандера незлобно пнул бежавшего впереди Брата своим ботинком в ягодицу. – А ну, шевели «булками», салага! Наддай-наддай! Темп-темп!..

Через пятьдесят минут Мулла подал сигнал «Внимание!» и положил группу прямо на камни.

– Что? – На большее у Слона не хватило сил.

– Здесь будем ждать – хорошее место, – проговорил наушник рации голосом Муллы. – Да и времени уже почти не осталось… Если от Джо ушел Сайрам – он пройдет здесь…

Оглядевшись, Слон оценил их позицию.

Здесь Змеиное ущелье значительно сужалось. До возвышавшейся даже над ними противоположной каменной гряды было метров двести или немного больше. Внизу само ущелье было довольно заросшим. Какой-то колючий кустарник, а под противоположной «стенкой» буйная «зеленка», но!.. Четко просматривалась дорога… Кто-то когда-то приложил немало усилий, чтобы оттащить в сторону огромное количество камней, осыпавшихся с гребня. Их попросту брали и отбрасывали в сторону – ну, упал камень и упал… Да только, видимо, никто и никогда не поднимался по «стенке», озаботившись мыслью: «А как это выглядит сверху?..» А сверху это выглядело проезжей частью с бордюром…

– Отлично! Разбросались, группа! Будем ждать «гостей».

По отработанной многочасовыми тренировками схеме ребята разбились на слаженные, сработавшиеся «двойки» и замерли в тяжелом ожидании, заняв боевые позиции…

Слон понемногу начинал волноваться – ожидание затягивалось. Группа лежала в засаде уже час, а Сайрама все не было. Уже и солнце заползло за далекие пики, вот-вот упадут сумерки, а это намного усложнило бы их задачу.

Слон нервничал…

– Он появится, – прошептал в микрофон рации Бай. – Совсем скоро появится. Не может не появиться! Идти ночью по Змеиному ущелью – не самоубийца же этот Сайрам!

– А если он решил все похерить?

– Придет! – сказал уверенно Мулла. – Этот шакал всегда хотел что-то поиметь, хоть пенку с молока. А «поиметь» Зухру… Придет!

– Я его понимаю… – пробубнил Бандера. – Она хоть и ребенок еще совсем, малолетка, но…

– О! Еще один педофил! – прошептал в свой наушник Кабарда.

– Болтовня в эфире! – рявкнул шепотом Слон. – Наблюдать всем!.. …Они появились ровно через час нервозного ожидания.

Цепочка из восемнадцати всадников двигалась медленно. Кто-кто, но уж они-то понимали все опасности, подстерегавшие глупого туриста на дне Змеиного ущелья…

Когда стало ясно, что их именно восемнадцать, а не больше, Бандера, лежавший рядом со Слоном, нетерпеливо заерзал и стал поглаживать ствольную коробку пулемета. И получил за свое нетерпение кулак Андрея, сунутый ему под самый нос.

– Замри! – прошептал Слон.

Он хотел бить наверняка, а это значило уничтожение самого Сайрама. Он представлял, что вычислить этого шестидесятилетнего шакала будет не очень-то и сложно в толпе молодых «духов». Только… Все восемнадцать всадников были примерно одного возраста – за пятьдесят или около того!.. Слон в замешательстве посмотрел на Бая, но тот только качнул головой в ответ. Он Сайрама тоже не знал, вернее, уже не помнил, видел-то его лет пятнадцать назад всего-то раза два, будучи еще совсем пацаненком.

Выбора и времени не оставалось.

– Приготовились! – шепнул Слон в микрофон. – Разобрали цели! Работаем без «трехсотых». Огонь!

Залп спецназовских автоматов в клочья разорвал тишину ущелья…

Вот он, момент внезапности!

После первых же выстрелов шестеро «духов» тряпичными куклами повалились из седел на землю – эти уже были не опасны. Другие были ранены, это было видно по большим кровавым пятнам на национальных халатах. Они, повинуясь намертво вбитому в голову рефлексу солдата, спрыгнули со своих лошадей и бросились искать укрытия от пуль за камнями и в кустах «зеленки».

Вот тут-то и началась настоящая вакханалия!..

«Духи» забыли на какой-то миг, где они находятся, а вот истинные хозяйки этого ущелья это помнили всегда… Они же и «освежили» память контрабандистов…

Мощные живые пружины «выстреливали» из самых разных мест и устремляли свои смертельные зубы на «духов»…

Кто-то был укушен в ногу, кто-то в руку, двое прямо в лицо… Они пытались убежать, да только… Куда бежать-то? Гюрзы, уподобившись сторожевым псам, не разжимали своих ядовитых пастей, да так и висели на своих жертвах канатами… На одном таком «духе» Слон насчитал четыре змеи…

Они даже привстали от удивления, пытаясь разглядеть все подробности.

В этот момент в наушнике Андрея и прозвучало:

– Слон! Что происходит?

– Медведь! Всем тихо – командир на связи! Ты как, братишка? Оклемался?

– Нормально. Что там у тебя?

– Тут такое! В двух словах и не расскажешь!

В этот момент Ганс толкнул Слона в бок и показал куда-то в сторону. И вовремя! Четверо невредимых всадников, пришпорив своих лошадей, уходили к «зеленке».

– Достань их, Маргус!

Невозмутимый латыш вскинул к плечу «СВД» и стал стрелять раз за разом. Не самая простая задача даже для такого снайпера – снять четыре цели с расстояния в триста-четыреста метров, когда те несутся на лошадях во все лопатки и вот-вот нырнут в спасительную «зеленку». На все про все считаные секунды. Поди, попробуй!

Но…

Вот упал один, за ним второй, третий проскакал немного больше, но тоже свалился замертво. Четвертого Ганс достал уже около самих деревьев. Только он, этот последний, упал не на землю, а на шею своей лошади, которая и влетела благополучно под защиту деревьев.

– Снял?

– Попал – это наверняка… – пожал плечами Маргус. – А вот «хорошо» попал или нет – не знаю…

– Снайпер фуев! А если ты его только задел? А если это Сайрам? Он же к хижине поедет!

Слон понимал всю несправедливость своих обвинений, но не мог сдержаться. Это же понимал и невозмутимый латыш, потому и молчал. Отстреляться так же смог бы далеко не каждый снайпер. А Слон… Ну что ж, он волнуется за их друга…

– За сколько он доедет до хижины? – Вопрос адресовался Мулле.

– По «зеленке»? – Абдулло пожал плечами. – Он видел, как змеи убили весь его отрядец… Если это не полный идиот или самоубийца, то поедет медленно, так, чтобы лошадь не наступила на змею. Иначе в этом лесу он не проживет и десяти минут – гюрза идет на кровь почти как акула, а он ранен.

– Сколько он будет ехать до хижины, Мулла?

– Минут сорок – сорок пять.

– Если по гребню, догнать сможем?

– Трудно.

– Но реально?

– Если он не придурок – реально.

– Снимаемся! – принял решение Андрей. – Здесь нам больше нечего делать.

Он кивнул вниз на это «змеиное побоище».

– Медведя надо спасать. Может, Ганс того последнего и завалил, но этого никто не видел. А раз так, то этот гад может быть жив и даже чрезвычайно везуч. Не зря же он поперся прямо в «зеленку»!.. Мы должны успеть его перехватить или хотя бы не дать войти в хижину. Иначе получим двоих заложников – Медведь сейчас не сильнее Зухры… Задача всем ясна?

– Куда яснее, – ответил за всех Бандера и уже на бегу, через плечо, бросил: – Не первый день вместе служим!

Остальные бросились вслед за Сашкой, понимая, что теперь от их выносливости может зависеть жизнь их друга и малолетней «невесты».

Этот марш-бросок каждый из них запомнил на всю жизнь…

– …Кто это?

Медведю казалось, что кто-то говорил, булькая, набрав в рот воды. Но это не было плодом воспаленного, бредившего мозга. И Игорь, как ни странно, это понимал. И еще. Даже сквозь эти булькавшие «помехи» он понял, что говоривший был чужаком. Игорь узнал бы голоса Алишера или Абдулло, а кроме них в группе больше никто не говорил по-таджикски…

Да он и сам не говорил, но за столько лет в Афганистане научился понимать довольно много… На фарси…

Говоривший вещал именно на этом наречии. Его для общения использовали приграничные таджики и северные афганцы. На юге Афганистана больше использовался пушту…

Медведь с трудом разлепил глаза и попытался сфокусировать взгляд.

– Больной солдат… – ответила Зухра едва слышно.

– Ясно – он из тех, которые всю мою «гвардию» убили и меня ранили!

– Я не знаю, господин…

– Я знаю! А еще я знаю, что меня продал твой отец! – Медведь услышал шлепок пощечины и тихое всхлипывание. – Тупой баран! Если бы мне удалось провести этот караван – он был бы последним. Стар я уже стал для таких дел, пора дорогу молодым уступать… Мы бы уехали с тобой туда, за перевал… Ты рожала бы мне детей, а твой отец радовался бы внукам и купался бы в молоке – я бы не обидел родственника!.. А теперь… Что теперь? Ты понимаешь, что наделал этот облезлый верблюд?!

Медведь услышал звук еще одной пощечины и повернулся на голоса.

В двух метрах от него на тяжелом табурете сидел крупный пожилой таджик с седой бороденкой. Зухра бинтовала его левое плечо.

– А этот, – таджик ткнул пальцем в сторону Игоря, – не просто солдат! Он старший прапорщик, почти офицер – я понимаю в их погонах! А значит, командир тех, других. И это не просто солдаты – пограничники и милиционеры в Змеиное ущелье никогда не сунулись бы. Значит, эти – не местные! Значит, для меня прислали специальный отряд, спецназ!

Мужчина поднялся и подошел к Медведю:

– Ну, что, бача?[73] Боитесь меня?

– Пошел на хер, Сайрам! – прохрипел Игорь, давно догадавшись, кто этот человек.

– Ты даже имя мое знаешь! Значит, и правда – спецназ…

Сайрам задумался ненадолго, поглядывая на Медведя и решая какую-то, видимо, нелегкую для него задачу. Пауза длилась около пяти минут.

– А знаешь, бача, я тебя не буду убивать – ты скоро сам подохнешь. Только намного мучительнее. Это даже хорошо, что так случилось. Но я тебе кое-что должен. – Он ткнул толстым пальцем в то место, где под национальным халатом была повязка, наложенная Зухрой. – Твои псы подарили мне пулю в плечо, и я хочу ее тебе вернуть…

Он вытащил из-за шелкового пояса «стечкин» (старый знакомый) и, передернув затвор, выстрелил Игорю в плечо…

– Вот так! – Сайрам смотрел в затуманенные болью глаза Медведя. – Теперь я тебе ничего не должен – не люблю неоплаченных долгов! А теперь мы уйдем. А ты, бача, молись своему неверному богу – может, еще и успеешь попрощаться со своими псами… Иди, Зухра, готовь коня – ему теперь нас двоих везти придется, а это не легко.

Он обернулся спиной к Игорю, уже ничего не опасаясь, и направился к выходу из хибары.

Да только… Зря он это сделал!..

Острая, жгучая боль от выстрела в упор сделала чудо.

Ее цунами захлестнуло все Медведевы ощущения и… Прочистила его мозги… Игорь никогда не ощущал более четкого изображения в глазах – вечно что-то мешало. Но сейчас! Медведь видел медленно удаляющуюся широкую спину врага, «духа», и понимал, что его надо остановить. Любой ценой! Иначе через очень короткое время он опять потянет из Афганистана караваны с наркотой, навербовав новых «друзей»…

Медведь медленно, как тот Илюша из города Мурома, словно боясь чего-то, опустил ноги с жесткого топчана и кое-как сел. Теперь он смотрел прямо в спину Сайрама – топчан стоял вдоль дальней, противоположной входу стены.

Все его движения были замедленны, как у хронического наркомана, но мозг… Мозг, став удивительно ясным, с неимоверной скоростью все считал и считал варианты, пока глаза не натолкнулись на ножны. Это был нож Сайрама… Каким образом он оказался на том табурете, где он только что сидел? Это была загадка – то ли выпал из-под халата и хозяин этого не заметил, то ли специально оставил, кто знает? Но разгадывать эти ребусы у Игоря не было времени, а этот клинок был шансом.

Приложив «незнакомое» оружие к основанию указательного пальца, как учил Брат, Медведь понял, что нож мастерски сбалансирован.

«В джентльменов играть не будем – пуля быстрее…» – подумал он, а рука уже метнула нож во врага…

Одна беда – ясность ума не прибавила сил. Нож воткнулся… в деревянный косяк двери на уровне колена…

– Молодец! – воскликнул Сайрам, резко оборачиваясь. – Оправдал мои надежды! А я уж подумал, что ты не воин, а глупая слабая женщина!

Игорь потянулся за табуретом.

– Поздно, солдат, тебя убивает яд. Уже убивает! Видишь, и сил уже нет! Я тебя уже не боюсь – ты труп, который еще может двигаться. И оставь этот табурет! Он тяжелее ножа – ты его даже не добросишь! Ха-ха-ха!

– Доброшу! – прошептал Игорь. – Я постараюсь…

Сайрам совершенно спокойно смотрел на то, как Игорь втащил тяжелый табурет к себе на топчан, поднял глаза к потолку, прошептав что-то, а затем…