Железный прапор Негривода Андрей

– А-а-а-а-ар-р-ра-а! – рявкнул, надрывая глотку, Медведь…

И запустил «оружие» с такой силой, что, не удержавшись на топчане, сам грохнулся на земляной пол.

С какой силой нужно было бросить тяжелый, едва оструганный табурет, чтобы он разлетелся в щепы, встретившись с лицом «духа»?! И откуда взялась эта сила?

Это, наверное, и был тот резерв, который есть у каждого человека и глубину которого суждено проверить одному на миллион…

Игорь лежал так, как упал. Не то чтобы пошевелиться, у него не было сил даже закрыть глаза. Все! Предел…

Он лежал на земле, ощущая щекой ее прохладу, и смотрел на кожаные подошвы сапог Сайрама. Он видел метнувшиеся куда-то в сторону двери легкие туфельки Зухры. А через минуту… Грубые, пропыленные, со сбитыми о камни носами, родные армейские «балетные тапочки»… Две, три, шесть пар…

Какая-то неземная сила схватила и перевернула его…

Да нет…

Сила оказалась вполне земная, хоть и неимоверная – Бандера держал Игоря на своих могучих руках, словно невесту…

– Медведь! – орал он ему в ухо. – Игорек! Не спать, прапорщик! И хорош Ваньку валять!

– Оставь его, Саня! – Это уже был голос Слона. – Положи его на топчан. Видишь, у него еле-еле душа в теле… Ты его так потискаешь, и все – кончится командир.

– Я те че, дурак тупой?! Сам не вижу? Только я его никуда укладывать не буду! Сам назад вынесу! Это ж надо! Доходной совсем, а такого бычка свалил! Да как?! Табуретом по жевалу! Не-е! Ты, Андрюха, хоть и командир сейчас, но в таких делах – я сам себе начальник! Игорька лучше меня никто не донесет, да и здоровья ни у кого не хватит!..

– Хрен с тобой, сержант! Только не растряси его!

– То не твоя забота – ты свое дело делай!

– Бульба, связь со Змееловом, – скомандовал Андрей. – Давай, Олежа, вызывай! Хватит нам тут торчать!

И уже через две минуты разговаривал со Змееловом:

– Слон на связи!

– Слушаю тебя!

– Мы закончили. Семнадцать «двухсотых», одного ведем в гости.

– Кого?

– Сам «Большой»…

– А-ха-ха, дорогой ты мой! Молодец! Доложу обязательно! Уже докладываю!

– Нияз! Я-то его упустил – его Медведь взял…

– Как?! Ты ж докладывал, что он «тяжелый»!

– «Тяжелый»! Очень «тяжелый», а вот взял! Как – сам не понимаю!

– Дела-а!

– Нияз! Мне нужна «вертушка» на гребень.

– Ночь на дворе! С ума сошел? Тут тебе не поляна – это горы!

– Медведь до утра может не дотянуть…

– Понял… Координаты!

– Квадрат 42-17.

– Далеко. Не меньше часа.

– Пусть «Карлсоны» идут вдоль гребня. Обозначусь «светлячками» – два зеленых, один желтый.

– А площадка?

– Три «спички».

– Принял. Жди.

– Конец связи. – Слон посмотрел на своих друзей. – Все слышали?

– Готовь командира, – проговорил Бай.

Так уж сложилось в группе, что если командир выбывал, то тут же начинала править бал демократия. Каждый из них обладал огромным боевым опытом и… мудростью! Понимая, что абсолютно все знать невозможно, они надеялись на то, что кто-нибудь из них когда-то попадал в похожие передряги, а именно так и было. Потому-то командовал тот, кто знал, как поступить… Теперь «первую скрипку» играл Бай.

– Абдулло, снимай с дувала несколько рядов веревок. – Он обратился к Мулле. – До гребня метров тридцать?

И получил утвердительный кивок.

– Тогда нам надо метров семьдесят хорошей веревки. Якши?

– Якши… – кивнул Мулла.

– Брат, Змей! Вы со мной, искать площадку!

Опять утвердительные кивки. Каждый понимал, что Алишер прав в своем выборе – место неспокойное. А в таком «комплекте» – снайпер-проводник, мастер ножевого боя и ас-пулеметчик…

– Следом пойдут Кабарда, Ганс и Индеец. Осмотритесь и будете страховать на подъеме. Ясно?

И опять кивки голов.

– Все! Времени мало! Леша, Каха, мы уходим! – Змей и Брат попрыгали по старой, заведенной привычке. – Андрюха! Дальше сам знаешь.

Слон кивнул с благодарностью Баю.

– Ну… Да поможет нам Аллах! – произнес Алишер и полез вверх по каменной стенке ущелья.

– С богом… – произнесли Змей и Брат, повторяя путь Бая…

– Здравствуй, Медведь! – Батя стоял у госпитальной койки, на которой лежал Игорь.

– Здравия желаю, товарищ подполковник! – прохрипел слабым голосом тот. – Здравствуй, Батя…

– Хорошо устроился, старший прапорщик! Мне бы так хоть на недельку!

– В гробу я видал такие удобства…

– Не скажи-и! Отдельная, генеральская, прошу заметить, палата! Личный врач, личная сестричка, личная нянька по ночам! Причем обе, опять прошу заметить, сладчайшего, двадцатилетнего возраста!.. С чего бы это, а?

– Я не виноват, Батя…

– Я знаю, кто виноват, – есть тут один прапорщик! Вернее, одна… Та, которая внучка…

– Батя!..

– А че? Я ниче не имею против! Если, конечно, прапорщик не вносит раздрай в душу моего прапорщика – у тебя жена и двое сыновей малолетних! – Голос подполковника заметно посуровел. – А так, смотришь, и полезно даже, иногда…

– Не вносит она раздрай, Батя! – Игорь был слаб до изнеможения.

Поход «на тропу Сайрама» оказался для Медведя едва ли не самым тяжелым во всей его армейской карьере.

Сначала его лечили в самом Пяндже, там же и сделали первую операцию, извлекая пулю, застрявшую под лопаткой – удивительно, но, прошив это могучее тело насквозь, она застряла на самом выходе… Потом был ташкентский госпиталь и опять операция – задетое пулей легкое абсолютно не собиралось приступать к своим обязанностям… И уж только через два месяца скитаний по Средней Азии Игорь попал в Москву, в госпиталь Бурденко, где его содержанием и лечением занялась Женька Ахромеева…

И еще одна операция, после которой Игорь лишился верхней доли правого легкого.

– Ну, че? Клешню-то протянешь командиру поздороваться? – спросил Батя.

– Попробую… – Игорь выпростал из-под простыни ладонь.

– Ну… Вот и ладно! – Батя шлепнул по «лопате» Медведя своей.

«Лопата об лопату»…

– А это что?

Игорь ощутил в этом рукопожатии присутствие постороннего предмета – в руке Бати что-то находилось с самого начала.

– Это, товарищ старший прапорщик Барзов, благодарность Отечества за проявленные… Дальше ты знаешь – определения у нас стандартные… Короче, от себя скажу, за личный посильный вклад в борьбе с наркотой… Держи!

В руке Медведя поблескивал пурпурной эмалью еще не потертый новенький орден Красной Звезды…

– Служу… – прохрипел Игорь и закашлялся розовой пеной…

– И служи! – остановил его Батя. – Только сначала в себя приди. Мне Медведь нужен, а не воспоминания о нем. Ясно?!

– Так точно…

– Добро… – Батя задумался. – Ленка твоя была уже?

– Была… Домой поехала – двое пацанов ждут. Совсем салажата еще…

– Что с прапорщиком решаешь?

– Оно вам надо?

– Надо! – рявкнул вдруг Батя. – Надо! Кому еще, если не мне?.. Я задал вопрос, прапорщик!

– А нечего решать – у меня есть семья…

– Не понял! Поясни!

– Женька… Так само пошло… С самого начала… Она сама не хочет замуж. Говорит, что так проще – никто ни перед кем не имеет никаких обязательств – свободная любовь…

– И ты в это веришь?

– Батя! Три года уже!.. Она ни полбуквы о замужестве или о чем-то другом!.. Да я и сам… Вякнула бы – сам бы все прекратил! А так…

– Странно… Такая девка, из такой семьи, заботится вон о тебе – палату генеральскую в Бурденко и все прочее… И в роли ППЖ?[74] Не понимаю!

– Она современная девочка, свободных взглядов на любовь…

– Ну тебе решать, в конце концов…

Этот, в общем-то, еще молодой, чуть тридцать, но состарившийся не по годам, обремененный опытом, болью и ответственностью подполковник только покряхтел по-стариковски и потер лоб.

– Ладно… Не мальчик, сам разберешься со своими бабами…

– Разберусь… Хотя… Не в чем разбираться – все давно решено…

– Тебе видней…

– Товарищ подполковник. Вы хотите мне что-то еще сказать?

– А что, так сильно заметно?

– Есть немного, товарищ…

– А вот официоза не нужно, Игорь! Отставить! – устало произнес командир. – Оставь это для плаца… Ребята заходят?

– А как же! Конечно, заходят! Каждый день кто-то бывает, а то и по двое-трое! А что?

– Слона когда видел в последний раз?

– Вчера. С Тюленем приходили… Несколько часов пробыли. – Медведь замялся немного, решая, стоит ли говорить командиру все. – Пузырь «Арарата» раздавили…

– То-то я гляжу… И ты с ними?!

– Нельзя мне пока… Я только видом да запахом наслаждался.

– Башибузуки хреновы! – незлобно выругался Батя. – Нюх теряют! Коньяк жрать не в отпуске!.. И на «губу» не отправить – кому ж тогда дело делать, случись чего?.. А они, засранцы, пользуются! И главное, кто? «Аксакалы»! Ну, я им!.. Выгоню плац ломами подметать, чтобы вспомнили салажовую юность!..

– Не надо, Батя – это я их попросил… Они коньяк для меня несли, а я когда еще смогу выпить…

– Защитник!.. Ладно… Что Слон говорил?

– Да так. Трепались… А что? Должен был что-то сказать?

– Значит, никаких новостей не сказал?

Медведь сдвинул брови и уставился на подполковника.

– Понятно. А ведь хороших пацанов я в группу собрал – бухать бухают, а язык на привязи! Одно слово – профессионалы! Разведка!..

– Да в чем дело-то? – не выдержал Игорь.

– Дело… – Батя потер лоб ладонью. – М-да… Дело… Помнишь наш разговор перед Таджикистаном?

– Смутно. Если честно…

– Ну, насчет реформ в армии.

– А-а! – Медведь вспомнил. – Прибыл новый командир группы?

– Прибыл.

– И что? Серьезный, солидный? Опытный?

– Да какой там, на хер!!!

Подполковник грохнул кулаком по госпитальной тумбочке:

– Салага! Совсем зеленый еще! Только-только лейтенантские погоны получил… Сопляк…

– Ну и что?

– А то! Этот Филин, кроме училища, об армии ничего не знает – после десятилетки поступал! Правда… золотая медаль, училище с красным дипломом… Артиллерийское!..

– Умник-теоретик, мальчик-одуванчик?

– Да, в общем, нет – я его дело читал… Черный Пояс, Чемпион КОДВО по стрельбе, с куполом прыгал пару раз… Судя по аттестации… «Явно выраженный лидер, любит рисковать, не боится жесткого столкновения, но при этом просчитывает реальные возможности. Конфликтный, но может понять и принять свои ошибки. Абсолютно отсутствуют амбиции…»

– Быть того не может!

– "…Не признает стереотипов и шаблонов. К решению сложных задач подходит осторожно, учитывает ранний опыт, но при этом склонен к нестандартным, неожиданным, даже авантюрным решениям. Обостренное чувство справедливости. Не признает никакие авторитеты, если уверен в своей правоте. Несколько раз был на грани отчисления. Оставили в училище благодаря учебным показателям. Характер жесткий, даже суровый. Но при этом превалирующая формула поведения – «Делай, как я!»… Дружелюбен. Коммуникабелен. Легко сходится с людьми. Пользуется популярностью у женщин…»

– Супермен какой-то! – улыбнулся Игорь. – Казанова – Бэтмен… Херня все это! Таких не бывает!

– "…Имеет музыкальное образование – музыкальная школа № 7 города Одессы, по классу гитары…» Гитарист…

– Земеля-одессит?! – вскинулся Медведь. – А училище, значит, наше? Одесское?

– Оно… «На очень высоком уровне владеет английским…»

– Ну, и?..

– Все это «отрапортовал» особист училища. Не мне…

– Так что? Значит…

– Этого мальца «ведет» «Старший брат»…

– Думаете, «пассажир»?

– Не знаю, Медведь. Не знаю! – Батя мял костяшки пальцев. – Если он действительно такой, то – это находка. Сам понимаешь…

– Да уж…

– Может, этого мальчика Контора и готовит к чему-то, только я этого не знаю… Пока что меня обязали его «принять на должность»…

– Филин?

– Это я его «окрестил»… – усмехнулся подполковник. – Прибыл эдакий хлыщ… Я ему вопросы, а он, мол, все в личном деле написано… Хотя знать, что там написано, никак не мог! Я, к примеру, свое прочел через семнадцать лет в армии, уже будучи командиром Отряда!.. А этот петушится – уверен в себе!.. А когда я его немного на место поставил – сдвинул брови, насупился! Одно слово – Филин!..

– Это о многом говорит, – продолжил мысль Игорь. – О «волосатом паровозе»[75] например…

– Не похоже… – потер подбородок Батя. – Этот мальчик из довольно средней семьи… Отец «дальнобойщиком» всю жизнь вкалывает. Уже пожилой – юноша наш поздний ребенок… Правда, он трудился пару раз за «бугром» – почти два года в Ираке, пока в 78-м Хусейн к власти не пришел, потом в Ливии, тоже почти два, пока Каддафи не разосрался с «янкесами». Там тоже баранку крутил… Мать… Мать немного покруче будет – зампред Народного контроля Ильичевского района твоей родной Одессы. Не бог весть что, но рядом с «верхами»… Так что…

– Небольшие возможности, конечно, были, но… «паровоз» что-то не просвечивается… – заключил Игорь. – Может, этот мальчик и правда такой?..

– Думаешь, нашли такого, как Шах?

– Вряд ли… Хотя…

– Ладно… – заключил Батя. – Пожуем – увидим… Сам-то как? Не обидно?

– Не страдаю! – уверенно произнес Игорь. – Сами знаете, товарищ подполковник…

– Опять официоз попер…

Но Медведь не обратил внимания на реплику командира:

– Если они считают, что этот офицер готов профессионально командовать отдельной РДГ в нашем Отряде – значит, им виднее… А мы… Ну, что мы? «Не можешь – научим…»

– Добро!.. – Батя поднял ладони. – Им сейчас Слон с Бандерой и Тюленем занимаются – не самая худшая школа…

– Вот и посмотрим!.. А сам парень-то как?

– Злой. Я ему при первом знакомстве по сусалам-то надавал слегка, чтоб не зазнавался. Да еще и Слону подсказал, чтобы он историю Батырыча и Шаха рассказал. Для понимания…

– А он?

– А что он? Озлобился! На себя…

– Уходить не собирается из Отряда?

– Уходить? Да он на Берет рвется, как дурной!

– Это хорошо… – улыбнулся Игорь. – Может, и будет с него толк…

– Посмотрим. Время, оно все покажет… А ты пока давай выздоравливай! Если все пойдет как должно – ты опять вернешься в «замки»…

– Дело б делалось. А кто кем ходит – какая, на хрен, разница!

– Вот и отлично! – Батя встал, разминая ноги после этого тяжелого для него разговора. – Лечись и возвращайся… Тебе еще с новым командиром знакомиться…

…Из госпиталя Медведь вышел только в середине сентября.

Медики все никак не хотели выпускать этого прапорщика из своих рук. Ходили даже разговоры о его списании из армии. Что и сказать? Досталось Игорю «от всей души». Да к тому же тяжелое ранение серьезно усугубилось отравлением. Медведь и без Сайрамовой пули неизвестно сколько лечился бы – та «елочная игрушка» сделала свое поганое дело на совесть. Медведю пришлось несколько раз переливать кровь. Плюс все эти операции… В общем…

Эскулапы еще долго, наверное, держали бы Игоря у себя, если бы в один прекрасный день он не шарахнул своим кулачищем по столу завотделением… И его выписали. Но не домой, а в центр реабилитации. На сорокапятидневный курс. Где Игорь должен был обрести былую форму или… уйти из армии по состоянию здоровья…

Хотя… Второй вариант для него не существовал. Медведь хотел вернуться. И сделал для этого все, что мог!.. 4 ноября он вернулся в Отряд после четырех месяцев скитаний по госпитальным койкам… -…Разрешите войти, товарищ подполковник? – Медведь постучал в дверь Бати.

– Ну вот! – улыбнулся ему командир, поднимаясь навстречу из-за своего стола. – Ты и вернулся, Медведь!

– Так точно!

– Похудел…

– Есть немного…

– «Немного» – это сколько?

– Всего-то двадцатник сбросил – теперь ровно сто… Это я уже набрал – было меньше…

– Плохо…

– Да че там плохо, Батя? – заволновался Игорь. – Мне так даже легче! Я теперь, как молодой сайгак, скакать могу! Просто лишние кэгэ сбросил!

– Значит, восстановился, говоришь? Ну, давай, докажи! – Батя поставил локоть своей правой руки на крышку стола, намереваясь побороться с Медведем «на руках».

– Это нечестно, товарищ подполковник – с вами бороться все равно что с танком…

– Давай-давай! Раньше ты мог продержаться полторы минуты! Если и сейчас продержишься – значит, Медведь в былой форме! Давай!

Игорь продержался минуту и двадцать секунд.

– Ну… В общем, приемлемо, – заключил Батя. – Учитывая все обстоятельства.

Игорь дышал тяжело, с хрипами, словно старый паровоз.

– А где группа, Батя? Я был в расположении, а там только Батырыч…

– Группа? – Подполковник как-то странно посмотрел на Игоря и задумался.

Эта пауза затянулась на несколько минут – Батя решал сложнейшую дилемму.

– Группа на задании…

Медведь не задавал глупых вопросов, понимая: что можно, командир расскажет и без них.

– За Речкой…

– Давно?

Батя посмотрел на часы:

– Два часа назад их «борт» сел в Кабуле…

– Эх!!! Не успел! – пророкотал с горечью Медведь. – Хотел же вчера вечером из Центра уйти! Так нет, уговорили: «Утро – вечера мудренее!» Придурок!..

– Ладно… Успеешь еще свое сжевать…

– Как «молодой»-то? Справится?

– А куда ему деваться? Ты своих пацанов знаешь. Они ему ошибиться не дадут… Да и дело-то не в этом… Эту операцию под него «кроили»…

– Кто?

Подполковник молча потыкал карандашом вверх.

– Даже так?

– Даже так…

– Батя! Отпусти к пацанам, а?

– Не могу!

– Отпусти! Я ж здесь подохну от ожидания! Да и лишний ствол никогда не мешал.

– Игорь. – Подполковник тяжело вздохнул. – Они пойдут далеко на юг. В пески пойдут. В Регистан… А ты только-только из госпиталя. Куда ты на хрен рвешься со своим ополовиненным легким? Там жара такая, что!..

– В Регистан. – Игорь уже «был» на задании. – Значит, дальше Кандагара идут? Но там же никогда наших не было?

– Что, знакомые места?