Антон. Мальчик-щенок Мирова Надежда
– Потому что мы с тобой распишемся в городе, у нас будет красивая свадьба, я куплю тебе пышное белое платье. Мы ведь уже в шаге от этого, так что не порть такой чудесный вечер, любимая, – сиял лучезарной улыбкой Женька.
И Катя сдалась. Любящее сердце пошло наперекор всем принципам. Катя отдалась своему возлюбленному, не задумываясь о последствиях и о том, говорит он ей правду или нет.
Их связь продолжалась целую неделю. Женька остался в Агаповке и все это время жил у Кати. Он объяснил это тем, что ему необходимо дождаться, пока покупатели привезут необходимые для окончательного оформления сделки бумаги. А поскольку дом уже был продан, жить в нем Женьке было нельзя. Катя радовалась тому, что она наконец-то не одинока. В ее доме появился мужчина, который каждый день радовал ее неизменным букетом полевых цветов.
Катя прожила неделю как в раю, но в последний день Женька сказал, что собирается уехать без нее.
– Милая, я решил сделать тебе сюрприз! – говорил Женька, усаживаясь в машину. – Я хочу отремонтировать квартиру, чтобы мы могли вместе начать новую жизнь в новой и красивой обстановке. Ты ведь подождешь еще чуть-чуть?
– Конечно подожду. Мне ведь не привыкать тебя ждать, – грустно ответила ему Катя.
– Вот и хорошо, – сказал Женька, надавил на педаль газа и уехал, оставив за собой столп пыли и печальную девушку.
И снова потянулись для Кати дни ожидания. Жизнь текла как обычно – каждый день в работе и заботе. Изредка с Катей заговаривали местные старушки, и каждый раз у них был примерно такой диалог.
– Ты все ждешь его, родная? – интересовалась наиболее активная местная жительница.
– Да, бабуль. Он уже скоро приедет, – обычно отвечала Катя, стараясь замять тему.
– Ох, чует мое сердце, обманет он тебя. – Каждый раз старушка на этом моменте осудительно качала головой, а затем продолжала: – Ты ведь девка скромная, работящая. Ну чего тебя на городского хлыща потянуло? Вышла бы тут замуж. – И в этот момент старушки обычно называли кандидатов в мужья, коими обычно оказывались их сыновья или знакомые.
– Вы его совсем не знаете, – пыталась оправдаться Катя.
– А ты его знаешь, что ли? Семь лет сюда глазу не казал. Может, у него семья в городе, а тобой, дурочкой, он просто попользоваться решил, когда момент подвернулся, – резали по-живому старушки.
Катя не знала, что на это отвечать, и обычно уходила молча или же оправдывая Женьку всеми способами. Но старушки были правы – от Женьки не было никаких вестей.
Иногда старые и мудрые женщины удивлялись, как Катя могла не спросить у Женьки его адрес или хотя бы номер телефона. Как она его найдет, если так любит и мечтает с ним уехать? Катя и сама удивлялась своей наивности. А ответ был прост – она настолько верила любимому, что даже не хотела думать о том, что он снова ее бросит.
С момента отъезда Жени прошел месяц. Казалось, что жизнь вернулась в свое русло, и будто и не было той чудесной недели, которую они провели вместе. Однако судьбе захотелось преподнести Кате нежданный подарок. Девушка оказалась беременна. Она как могла скрывала свое недомогание на работе и боялась хоть кому-то сказать правду. Вот ведь позор на всю деревню – незамужняя, нагуляла ребенка. Будет теперь матерью-одиночкой растить безотцовщину. Кате было больно от предательства, страшно от мыслей о туманном будущем и до ужаса одиноко.
Но спустя месяц непутевый любовник Кати все же вернулся. Знакомая машина остановилась возле кустов сирени, и из нее вышел Женька с букетом роз и бутылкой шампанского. Выглядел он не очень хорошо: красные глаза, взъерошенные волосы, помятая одежда и запах вчерашнего перегара. Но Катя была рада и такому Женьке, ведь он наконец-то за ней вернулся. Она радостно выбежала из дому ему навстречу и кинулась на шею к любимому.
Женька покружил ее в воздухе и повел в дом, где поставил на стол шампанское и положил букет роз, и сразу же накинулся на Катю с поцелуями. Та радостно отвечала, не зная, когда сделать любимому сюрприз. Она представляла, как он обрадуется, когда узнает, что у них будет ребеночек.
После пары минут страстных поцелуев Катя остановила Женьку, тянувшего ее в сторону постели, и, глядя прямо ему в глаза, спросила:
– Милый, когда же мы поедем в город?
– Утром, Катенька. Сейчас уже поздно ехать, темно, да и я устал. Иди ко мне. – Женька потянулся руками к Кате, стремясь обнять ее за талию.
– Жень, у меня для тебя есть чудесная новость. – Лицо Кати было озарено улыбкой.
– Что за новость, Катюш? – поинтересовался Женька, притянув к себе Катю и впившись губами в ее плечо.
– Ты скоро станешь папой, – радостно выдохнула Катя.
Однако вместо ожидаемых улыбок, объятий и поцелуев с поздравлениями и криков «Ура, я буду папой» она получила только холодный взгляд. Женька сразу сник, отпустил ее и устало опустился на край постели.
– Ты что, шутишь, что ли? – грубо спросил он.
Катя испугалась не на шутку. Как он может так реагировать на такую счастливую новость? Неужели он не рад? Неужели у него в городе кто-то есть?
– Нет, я не шучу, – только и смогла ответить ему Катя. Она сделала шаг назад и прислонилась к столу, чтобы не упасть. «Наверное, он меня так разыгрывает», – пыталась утешить себя девушка.
Женька же сидел и одной рукой гладил себя по коротким темным волосам. Наконец он тяжело вздохнул, вскочил и кругами заходил по комнате.
– Нет, не может этого быть. Ты хоть соображаешь, что наделала? – Он злобно уставился на Катю. – Мне больше никаких детей не надо.
– Больше? – Катя услышала в его фразе пугающее слово. – Что значит больше? У тебя уже есть дети?
– Кать, неужели ты не понимаешь? – Женька остановился и посмотрел на нее. – Ты и вправду такая наивная или только прикидываешься? – По его лицу поползла кривая ухмылка. – Катька, ты же самая настоящая деревенская дурочка! Ты небось и о контрацепции не слышала? – Тут Женька аж как-то злобно хохотнул. – Ну за что мне достаются такие дуры? – И он снова заходил кругами, как дикий зверь, загнанный в клетку. – Одна в городе уже все нервы измотала своей дурацкой ревностью, думал, хоть тут отдохну. Ан нет, ты смотри, этой дуре вздумалось ребенка завести. Ты его на что растить будешь? Думаешь, я ради тебя разведусь и семью брошу? Естественно, у меня в городе жена и дочь.
Катя слушала все это и не верила своим ушам. Как ее любимый человек мог оказаться таким чудовищем? И это его она все время ждала и верила в его лучшие качества? И почему она не обращала внимания на тревожные звоночки, ведь хороший человек не бросил бы свою мать и сразу бы забрал ее с собой, а не пичкал бы пустыми обещаниями.
– Ты собираешься как-то решать эту проблему? – Женя вырвал Катю из раздумий этой фразой.
– Какую проблему? – ответила бледная как полотно Катя. – Для тебя это проблема? – Девушка пришла в ярость от такого поведения любимого человека. – Это твой ребенок, а не проблема! Будущий живой человек!
– Живому человеку одеваться во что-то надо, кушать что-то надо, в школу ходить, в конце концов. И какие в нашей Агаповке перспективы для ребенка? – сказал Женя, присев на стул, который он выдвинул из-за стола. Парень положил ногу на ногу и оперся на колено локтем, пристально глядя на Катю.
– Ничего, не пропадем мы тут без тебя, – резко ответила Катя, сверля Женьку взглядом в ответ.
– Ишь какие мы гордые, – усмехнулся тот.
– Думаешь, если ты теперь в городе живешь, то другими людьми командовать можешь? – Катя уперла руки в бока и стала надвигаться на Женьку. Тот сразу как-то сник и инстинктивно вжался в стул. – Вставай и убирайся из моего дома! – Катя указала пальцем на дверь. Женька проследил за ее рукой и покорно встал. Он испугался внезапного Катиного порыва чувств, вся его наглость куда-то делась. – Заделал ребенка, а теперь на попятную? Ну и бог с тобой! На твоей душе грех лежать будет за то, что ты своего нерожденного ребенка убить хотел.
– И уйду! – огрызнулся Женька уже из дверей. – Не нужна ты мне, дура деревенская!
– Уходи немедленно, – сухо сказала Катя. Она не обижалась на обзывание – это говорил человек, который недостоин уважения. – Я больше не хочу тебя видеть здесь. Не смей даже приближаться к моему дому.
– Больно надо! Сдалась ты мне. И ребенок твой мне тоже не нужен. Делай с ним что хочешь. Нет мозгов, так оставляй. Но лучше бы ты все же от него избавилась. – Женька немного замялся в дверях, не зная, как поступить: на самом деле гордо уйти, посрамленным «деревенской дурой», или же сказать еще какую-нибудь гадость в ответ.
Катя сделала пару шагов вперед, намереваясь вытолкать из дома бывшего возлюбленного. Наконец Женька решился пошевелиться и хлопнул дверью. Катя же так и осталась стоять на месте. Она слышала, как он чертыхался на улице, как сел в свою машину, захлопнул дверь и завел мотор. Несколько минут был слышен звук удаляющегося автомобиля. И только когда все стихло и пыль над дорогой, которую было видно в окно, улеглась, Катя заплакала. Она тихо рыдала, не издавая никаких звуков. Слезы ручьем катились по ее щекам. Она держалась за свой живот и еле слышно приговаривала: «Не бойся, маленький, не бойся. Мама тебя в обиду не даст».
Всю ночь Катя не могла уснуть, обдумывая, как ей поступить с будущим ребенком. Стать матерью-одиночкой в деревне – крест не из легких. Эти мысли не давали девушке покоя до самого утра. Как только за окном забрезжил рассвет, Катя встала с постели и пошла на улицу.
Жительницы деревни, которые встали пораньше и сейчас вели своих коров на выпас к местному пастуху, могли увидеть не самую приятную картину. Босая Катя, волосы у которой выбивались из-под платка и падали ей на лицо, закрывая обзор, неуверенным шагом двигалась на другой конец деревни. Она то и дело терла свои красные, опухшие от целой ночи бесконечных слез глаза. Все встречающие ее женщины шарахались в сторону, словно от призрака, и крестились, причитая: «Чур меня! Чур!»
Девушка направлялась к старой полуразрушенной церквушке, стоявшей на противоположной Катиному дому стороне деревни. Это была очень старая церковь, которую построили еще до советской власти. Во время правления большевиков церковь была разрушена, но богобоязненные местные жители не стали трогать остатков святого места, поэтому обломки церковных стен сохранились до настоящего времени. Может быть, церковь можно было бы восстановить и отреставрировать, но некому было этим заняться. Новые приезжие богатые люди не обращали на нее внимания, да и вообще они редко выходили за пределы своих участков. Местные же старожилы и за несколько лет не смогли бы накопить денег на восстановление церкви.
К почерневшим от времени и поросшим мхом деревянным и каменным остаткам церкви так целенаправленно и шла Катя. Она упала на колени там, где когда-то давно были ступени, ведущие в церковь, и начала неистово покрывать себя крестным знамением и почти биться головой об землю. Девушка рыдала и просила Бога подать ей знак, что же делать с ребенком.
В это время мимо проходила одна местная набожная старушка, считавшая своим долгом каждое утро подходить к церкви и просить Божьего благословения на весь предстоящий день. Заметив около остатков здания босую, растрепанную Катю, старушка перекрестилась и закричала:
– Уйди со святой земли, поганая! – На этих словах Катя обернулась и замерла, сжав руки так, что аж пальцы у нее побелели. – Негоже тебе пред ликом Бога представать, на тебе грехов, как на собаке блох! Пошла прочь отсюда! – С этими словами старушка даже замахала руками на Катю.
Бедная девушка вскочила и быстро побежала на дорогу, ведущую вокруг деревни. Ей вслед еще долго неслись проклятия старушки, которая верила в Бога, но вела себя совсем не так, как Он посоветовал в своих заповедях.
Катя мчалась до тех пор, пока звуки за спиной не стихли. Она даже не знала, что такой бег мог быть опасен для ее будущего ребенка, которого она легко могла лишиться. Но пробежка никак не отразилась на состоянии Кати, и если бы она разбиралась в этом, то смогла бы углядеть тот самый знак, который просила у Бога. Он словно велел ей оставить ребенка, убийство которого, даже еще не рожденного, – это великий грех. Катя же пока восприняла как знак тот факт, что во время ее молитвы появилась старуха, заявившая, что Катя грешница, нажившая ребенка вне брака. Даже несмотря на этот знак, девушка сомневалась. Ей было очень жалко своего будущего ребенка.
С одной стороны, что она сможет дать ему? Грошовая зарплата, никаких перспектив в деревне. Что ждет маленького ребенка в таких условиях? Но с другой стороны, жизнь – это Божий дар, и она не вправе отнимать ее. Одолеваемая этими сомнениями, Катя решила посетить еще одно важное для себя место, где и должна была окончательно решиться судьба ее будущего ребенка.
Катя отправилась на могилу своих родителей. Девушка заглядывала сюда довольно часто, но только для того, чтобы прибраться. Жаловаться она сюда обычно не ходила, потому что привыкла держать все переживания внутри. Этому учила ее тебя Люба, настраивая на будущую суровую жизнь. «Катя, ты должна быть сильной, – говорила мудрая женщина. – Ты останешься одна на белом свете. Тебе не на кого будет надеяться, никто не поддержит тебя в трудную минуту. Поэтому никогда не жалуйся на свою судьбу, а делай так, чтобы жизнь наладилась». И Катя всегда следовала этим словам. Но сейчас в ее жизни случилась такая ситуация, что девушка просто не могла разобраться в ней без чужой помощи и без дельного совета.
Катя тихо-тихо подошла к родной могилке. На ней не было ни памятника, ни фотографий усопших. Только деревянный покосившийся крест, общий на две могилы – ее матери и отца. Девушка села на мягкую траву, в изобилии росшую рядом с могилами, и стала тихо разговаривать со своей матерью. Как бы ей хотелось сейчас обнять маму, прижаться к ней, чтобы та защитила ее от всех неприятностей.
– Милая мама, – шептала Катя. – Что же мне делать? Если бы ты была жива, ты бы подсказала мне, как поступить. Может быть, ты бы осудила меня за то, что я согрешила и позволила Женьке овладеть мною до брака. Но может быть, ты бы простила меня, потому что ты знаешь, каково это – безрассудно любить. Ты ведь не смогла продолжить жить без папы. Ох, мама, мама, что же мне делать с твоим будущим внуком или внучкой? Если бы ты смогла подать мне знак…
Только Катя договорила это, как вдруг ей на руку упал кленовый лист. Он так нежно проскользил по ее руке, что девушке показалось, будто это родная мать утешающе ее погладила. Катя подняла этот лист и посмотрела сквозь него на солнце. Красиво просвечивались жилки, обрамленные желтым сиянием. И в этот момент Катя окончательно решила, что оставит ребенка. Какой бы трудной ни была жизнь в деревне, но женщины все равно рожали. У многих было по пять или семь детей, и как-то все вытягивали и растили своих детей. И Катя тоже справится. С этими мыслями девушка аккуратно встала и пошла в сторону деревни, ей ведь еще надо будет идти сегодня на работу.
III
Стого момента, как Катя выгнала нерадивого возлюбленного, прошло почти шесть лет. Дома у девушки теперь жили двое полностью зависящих от нее существ – собака Пегая и сынок Антошка. Вопреки мыслям Женьки, маленький Антон Евгеньевич жил очень даже неплохо: Катя усердно работала на ферме, а еще брала подработку в качестве швеи. За последние годы в Агаповке появилось много богатых домов, в которых жили люди, интересующиеся русскими народными сувенирами. Для них Катя вышивала красочные полотенца и другие изделия. Новые деревенские жители платили исправно.
К сожалению, время совсем не пощадило деревню – старая школа, где училась когда-то Катя, совсем развалилась, и никто ее не восстанавливал, не было в деревне и больницы. Отсутствовали все возможные социальные службы. Катя родила Антошку в своем доме. К счастью, на помощь пришла одна из соседок, которая и вызвала потом врача. Доктор осмотрел ребенка, нашел его вполне здоровым, несмотря на тяжелые физические нагрузки и моральные страдания его матери. В свидетельство о рождении Катя не стала вписывать отца ребенка, она только указала отчество, обойдясь без других данных. Раз она твердо решила исключить Женьку из жизни Антошки, она это сделает без раздумий.
Поначалу после предательства Женьки Катя чувствовала себя ужасно. Она страдала, и ее организм не выдержал переживаний – она тяжело заболела. Однако мысли о ребенке помогли ей справиться с болезнью, а позже она смогла улучшить свою жизнь за счет ежедневной упорной работы. В одном Женька был прав – на ребенка нужно много денег. И Катя старалась изо всех сил ради маленького Антошки.
Ребенок видел ласку и заботу матери. Катя старалась кормить его только качественными продуктами (насколько позволял местный магазин). По крайней мере, подросшего Антошку она постоянно баловала то яблочком из их собственного сада позади дома, то свежей клубникой с грядки, то смородиной с куста. Не переводились в их доме и овощи.
Катя помнила свои школьные годы и печалилась, что не могла читать много книг. Чтобы ее ребенок смог добиться чего-то в жизни, она решила с детства приучать его к книгам. Если Антошка начнет интересоваться чтением, он сможет в будущем выучиться и получить хорошую работу. Катя собиралась работать так много, как только сможет, чтобы копить деньги. Она надеялась перебраться куда-нибудь из Агаповки, чтобы ее сын смог ходить в школу и получать образование. Поэтому она периодически заказывала в местном магазине у продавщицы, ездившей в город за товаром, детские книжки со сказками и приключениями. Вечерами в своем небольшом старом доме Катя читала маленькому Антошке сказки и показывала картинки. Мальчик с удовольствием тянулся к бумажным листам и слушал маму с улыбкой на лице.
Кате нравилось возиться с ребенком и показывать ему что-то новое. Он почти с самого рождения всегда был рядом с матерью. Поначалу после родов Кате не с кем было оставить Антошку, поэтому она не могла ходить на работу на ферму. Не тащить же новорожденного в коровник! У Кати не осталось близких друзей в деревне, да она и сама стеснялась просить о помощи, ведь поблагодарить добрых людей ей было бы нечем. В то время Катю спасал только собственный сад и огород. Если бы она родила ребенка зимой, оба бы не выжили, потому что им бы нечего было есть.
В это время в Агаповке нашлась добрая душа – одна из тех старушек, что предупреждали Катю о ветрености Женьки. Пожилая женщина брала заказы на вышивание у одной семейной пары, а те, в свою очередь, увозили готовые изделия куда-то в город и продавали их там своим знакомым. Заказов было много, а времени у пожилой женщины было мало, да и зрение с годами стало подводить. Поэтому она великодушно предложила Кате заняться этим нехитрым делом: и деньги хоть какие-то будут, и из дома уходить никуда не нужно. Катя готова была целовать ей руки за такое щедрое предложение, буквально спасшее жизнь ей и ее ребенку.
Катя кормилась вышиванием год с лишним. Когда же Антошка подрос и начал ходить, девушка вернулась на ферму. В деревне было так мало желающих там поработать, что место Кати никто не успел занять. Наоборот, весь коллектив фермы очень радовался ее возвращению. Люди даже собрали немножко денег, чтобы помочь бедной материодиночке. Катя была рада любой копейке – растить ребенка одной оказалось довольно сложно.
Однако в жизни Кати все же был один помощник, на которого люди смотрели косо. Тот самый щенок, которого девушка забрала у деда Семена, вырос и стал красивой пушистой собакой. Пегая оказалась очень умным и благодарным животным. Видимо, каким-то особым чувством она понимала, что Катя спасла ей жизнь, и за это несказанно была благодарна своей хозяйке. Пегая жила теперь во дворе Катиного дома в будке, которую та смастерила из старых досок, нашедшихся в подполе. Катя постелила на полу в будке те самые старые тряпки, на которых Пешка спала щенком, проконопатила щели в стенках, так что будка получилась теплой и уютной. Правда, в самые холодные зимние ночи Катя впускала собаку в дом – у нее сердце щемило при мысли, что животное будет дрожать на улице в сильный мороз.
Пегая выросла смелой и отважной собакой. Она не лаяла по пустякам и не бросалась на людей без причины. Конечно, Пешка могла облаять очередного деревенского жителя, пришедшего наговорить матери-одиночке гадостей через забор, а иногда даже и прогнать его немного по проселочной дороге, чтобы тот навсегда забыл дорогу к Катиному дому. Но чтобы укусить человека? Такого Пегая себе не позволяла, словно понимала, что за ее дела придется расплачиваться хозяйке, которой и так было несладко.
Когда Антошка был совсем маленький, Кате пришлось отлучиться ненадолго, чтобы получить очередной заказ на вышивание. Ее ребенок только научился ползать, и она оставила его в кроватке, специально обложив ее вокруг по полу подушками и одеялами, чтобы он не ушибся, если вдруг выпадет в ее отсутствие. Катя ни за что на свете не оставила бы ребенка одного, если бы не нужда. С замиранием сердца она помчалась в дом к своим работодателям, чтобы как можно быстрее вернуться обратно.
Опасалась Катя не зря. Несмотря на то что она постаралась предусмотреть все опасности, дом все же таил их в себе. Катя забыла закрыть печку, из которой выпала пара горячих угольков, подпол был ненадежно закрыт, а еще в темном углу лежали зубцами вверх старые ржавые грабли. Катя не позволяла Антошке ползать по дому без присмотра, поэтому ее материнский глаз не сумел подметить сразу все эти опасности. К тому же она надеялась вернуться так быстро, что ребенок просто не успел бы до них добраться.
Однако все сложилось с точностью наоборот: Катю задержала ее соседка, показывающая ей иллюстрации, которые необходимо было вышить на ткани, а Антошка умудрился перелезть через бортик кроватки и мягко шлепнуться на подушку.
Ребенок уверенно встал на четвереньки и направился прямиком к открытой печке. Его внимание привлекли угольки, сияющие оранжевым светом, и треск догорающих дров. Звук падения малыша разбудил Пегую, спавшую в углу на своей подстилке. Собака также успела подрасти, но еще не превратилась в мощное большое животное. Она все еще оставалась заводным щенком и любила поиграть, отвлекая хозяйку от вышиваний. Пегая подняла голову с лап и вопросительно поскулила. Со сна она не могла понять, что это за звук – может быть, просто Катя ходит по дому и бренчит посудой? Или же это незваные гости лезут в дом? Наконец внимание собаки привлек шевелящийся возле печки белый предмет – то Антошка приближался к опасному предмету.
Пегая немедленно вскочила с лежанки и потрусила к ребенку, тихо гавкая, чтобы привлечь его внимание. Антошка всегда любил свою собаку – она ведь такая мягкая и пушистая, ее очень приятно трогать. К тому же Пешка никогда не смела рычать на маленького хозяина и уж тем более кусать его, даже когда он теребил ее за уши и тыкал маленькими пальчиками в холодный нос.
Задумка собаки сработала – Антошка отвлекся от манящей его печки и обернулся на лай. Затем ребенок сел на попку и радостно засмеялся и захлопал в ладошки, подзывая песика к себе. Пегая не замедлила подойти к Антошке и стала тыкаться носом ему в пузо. Мальчишка же гладил собаку и смеялся. Играющие вместе ребенок и собака представляли собой очень милую картину. Может быть, Пегая представляла, что Антошка – второй щенок, только почему-то лысый, странно лает и не умеет толком бегать на четвереньках.
Пегая поигралась с малышом, а затем решила его покормить. Поэтому она отбежала от Антошки и стала манить его за собой. Собака прыгала пару раз в сторону ребенка, припадала на передние лапки и замирала, тем самым вызывая у него интерес, а затем отскакивала назад. Антошка то тянулся ручонкой к Пегой, то потихоньку полз за ней. Причем собака аккуратно провела его мимо подпола, также она помогла ему миновать опасные грабли. Наконец Антошка добрался до лежанки Пегой и сел на пол, устав от долгого пути.
Пешка тоже села и, повиливая хвостом, уставилась на ребенка. Она высунула язык и тяжело дышала от активной игры. Малыш тоже с интересном разглядывал собаку. Они оба утомились. Наконец Пегая решила угостить Антошку своим молоком. Перед уходом Катя налила ей свежего молока в блюдце, которое часто тщательно промывала. Несмотря на то что к собакам в деревне относились с презрением, Катя ухаживала за своей питомицей. Ведь Пегая осталась одна на целом свете, как и ее хозяйка.
Пешка подошла к своей миске и тихо поскулила, словно подзывая Антошку к еде. Ребенок не понимал, чего от него хотят, поэтому решил подразнить собаку и тоже начал издавать звуки, скорее похожие на плач. Пешка села рядом и миской и удивленно воззрилась на маленького человека. Люди были добры по отношению к ней, но они всегда так странно себя вели. Вот и в этот раз маленький не понимает, что она предлагает ему поесть. Поскольку Антошка сидел и то мычал, то визжал, а потом смеялся, Пегая один раз тихо гавкнула и, когда Антошка замолчал и посмотрел на него, подтолкнула носом блюдце в его сторону. Ребенок снова не понял, что от него хотят, и начал тянуть ручки к Пегой и плакать. Нет, собака вовсе не напугала его своим лаем. Пегая знала, что нельзя громко лаять при малыше, иначе он начинал плакать, чем мешал Кате спать. Хозяйка объяснила это собаке, укачивая ребенка и прикладывая палец к губам. Тихий звук «ш-шш» от Кати оказался понятен Пегой, и с тех пор она никогда не лаяла громче, чем нужно.
Тогда Пегая подошла к Антошке и лизнула его в нос. Ребенок сразу же перестал плакать, потому что очень удивился. Собака стала тихонько о него тереться, так, чтобы не толкнуть слишком сильно. Антошка погладил Пегую и вскоре снова начал смеяться.
Именно за этим занятием и застала своего сына вернувшаяся с ворохом бумаг и пачкой тканей Катя. Она охнула, моментально бросила все заказы на пол и кинулась к Антошке. Девушка не ругалась на собаку – она видела, что та не сделала ребенку ничего плохого. Наоборот, Пегая отвлекала его от возможных опасностей. Катя испугалась лишь того, что ее сын мог ушибиться от падения из кроватки. Она схватила его на руки и стала всего оглядывать, каждую секунду целуя и приговаривая:
– Прости, маленький, мама вернулась, мама рядом, мама больше так не уйдет от тебя.
Удостоверившись, что с ребенком все в порядке, Катя хотела посадить его обратно в кроватку, но Антошка вдруг заплакал и потянул руки к собаке. Катя немного удивилась и глянула на Пегую. Та тоже заволновалась, словно почувствовала печаль ребенка, и переминалась с лапы на лапу, тихо поскуливая.
– Ах вот вы какие, сдружились тут без меня, – улыбнулась Катя и решила оставить маленького Антона поиграть с Пегой. – Смотри, Пешка, не обижай Антошеньку. – Катя играючи погрозила собаке пальцем.
Ребенок снова начал гладить пса, заливаясь смехом, а Пегая с удовольствием подставляла ему то один бок, то другой. Катя же тем временем начала собирать с пола брошенные заказы на вышивку. Она бегала по всей комнате и вдруг замерла перед печкой.
– Ну какая же я дуреха! – сказала она то ли себе, то ли обращаясь к Пегой, которая всегда с интересом слушала свою хозяйку. – Как я могла печку-то не закрыть? – Катя положила бумаги и ткань стопкой на стол и кинулась собирать угли и складывать их в ведерко с золой. Затем она закрыла печное отверстие на засовчик и обернулась к собаке и сыну: – Хорошо, что пожар не начался. – Катя перекрестилась и стала оглядываться по сторонам, уперев руки в бока. – Так, вроде все прибрано, ничего не забыла.
В гости к Кате должна была заглянуть та самая старушка, которая и посоветовала ей заняться вышиванием. Мария Семеновна часто подсказывала Кате, как правильно оформлять тот или иной рисунок. Катя могла бы и не справиться с этой работой, если бы старушка не передавала ей свои умения, постоянно подсказывая и показывая. Марии Семеновне некому было демонстрировать свои творения, ведь ее дети, как и у большинства стариков Агаповки, давно уехали без возврата от престарелых родителей.
Катя едва успела разложить будущие заказы на столе, как в дверь постучали. Девушка немедленно открыла и пригласила в дом Марию Семеновну. Старушка пришла с образцом вышивки. Она носила старые-старые очки с толстыми стеклами. Дужки очков крепились проволочкой, а на затылке были завязаны на резиночку. Бедная старушка даже не могла купить себе новые очки, так бедна она была. Именно поэтому Катя часть своей выручки давала ей, но тайно. Принося оплату от заказчиков, Катя прибавляла к сумме немного от своей выручки. Как тяжело бы ни было девушке, она всегда старалась позаботиться о тех, кто был добр к ней.
Мария Семеновна прошла и села за стол на любезно выдвинутый Катей стул. Женщины немного поговорили о деревенских делах, а затем Мария Семеновна начала показывать Кате, как нужно двигать иголкой для рисунка и подсказывать, нитки какого цвета лучше подойдут для передачи оттенка с картинки. Когда Катя склонилась над тканью, внимательно вглядываясь в стежки, сделанные в качестве образца Марией Семеновной, у старушки появилось время оглядеть бедное жилище своей ученицы.
Пожилая женщина с удовольствием отметила, что в доме у Кати был полный порядок – все вещи лежали на своих местах, посуда составлена в шкаф, садовый инвентарь аккуратно размещался в углу, полы были чисто выметены и вымыты. Но вдруг взгляд старушки остановился на двух копошащихся в углу пятнах. Оттуда раздавалось пыхтение и чавканье.
– Кать, что это у тебя там делается? – поинтересовалась Мария Семеновна, так и не сумевшая разглядеть, что происходит в углу. – Крысы, что ли?
Катя подняла голову от вышивок и посмотрела туда, куда указывала пальцем старушка.
– Да нет, это Антошка мой с собакой играет, – улыбнулась Катя, тоже не сразу вглядевшаяся в веселую парочку.
– А чего они молча играют? – удивилась Мария Семеновна.
Катя стала чуть серьезнее. Она отложила в сторону свою работу и пошла в угол посмотреть, что же там делает с собакой маленький Антошка. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что Пегой все же удалось угостить своего маленького друга молоком. Сначала Антошка аккуратно опускал свою маленькую ручку в блюдце с молоком и облизывал пальцы, в результате испачкав все личико и всю свою одежду. Потом, после демонстрации Пегой, что молоко надо пить прямо из блюдца, он припал губами к жидкости, активно дуя в молоко. Оно пузырилось и расплескивалось на пол, а Антошка радовался и смеялся. Пегая начала слизывать разлитое молоко.
Мария Семеновна и Катя молча смотрели на эту картину пару минут, причем Катя сдерживала смех, а вот старушка явно была удивлена.
– И часто он у тебя так делает? – спросила она наконец Катю.
– Первый раз такое вижу, – со смехом ответила молодая мать. – Иди ко мне, сынок! – Катя взяла перепачканного Антошку на руки. – Что же ты делаешь? Ты ведь мальчик, а не песик, чтобы с пола молоко пить. – Катя качала ребенка на руках и улыбалась.
– И ты еще смеешься? – еще больше удивилась Мария Семеновна. – Да как же ты такое допускаешь, чтобы он с собакой из одной миски ел? – Старушка всплеснула руками.
– А что такого? – удивилась в свою очередь Катя. – Он ведь не с пола ел, просто руки облизал. Ничего страшного в этом не вижу. Полы в доме у меня чистые, блюдце я тоже постоянно мою, да и собака у нас здоровая.
– Нет, ты, наверное, с ума сошла! – Старушка не унималась. – Да что же ты за мать такая? Я так со своими детьми не поступала, я за ними следила…
– То-то они и сбежали в город, – тихо сказала Катя в сторону, Мария Семеновна ее не слышала.
Пожилая женщина еще долго возмущалась увиденной картиной. Правда, она даже помогла Кате налить теплую воду из ведра в миску, чтобы обмыть испачкавшегося ребенка. Катя же мыла Антошку и думала о том, что старушка теперь всем в деревне расскажет, как она своего ребенка кормит вместе с собакой, и люди снова будут настороженно к ней относиться. Катя уже давно привыкла к осуждению.
Несмотря на то что в мире давно наступил и царил двадцать первый век, в глухих деревнях Алтайского края, как в их Агаповке, все еще царили предрассудки. Девушка, родившая ребенка вне брака, до сих пор считалась посмешищем. Катя вспоминала своего отца, которого она видела довольно редко, а если и видела, то чаще всего пьяным, и думала, что же в этом хорошего. Да, он приносил деньги в семью, но в итоге в его ребенке на всю жизнь укоренился страх пьяных людей. Можно было подумать, что из Женьки получился бы хороший отец. У него ведь были жена и дочь в городе, а он от них гулял на стороне. Если бы его дочь узнала правду об отце, девочка вряд ли бы обрадовалась. Поэтому Катя и не понимала, что же такого плохого случится в жизни у Антошки от того, что у него нет отца. Не будет перед глазами сильной личности? Да Катя, которая, никому не жалуясь на жизнь, зарабатывает свои копейки, возделывает сад и огород, колет дрова, сама латает дом, может научить его всему необходимому в жизни и без мужчины рядом.
Катя слышала от деревенских укоры и в адрес своего доброго отношения к собаке. Все удивлялись, что она позволяет псу заходить в дом. А уж когда Катя на глазах односельчан на словах укоряла свою Пегую вместо того, чтобы дать ей пинка или огреть поленом, как делали остальные, деревенские жители открывали рты от изумления. Возможно, они даже думали, что Катя на самом деле ведьма, ведь собака ее слушалась, никогда не брехала на ветер и даже помогала носить сумки из магазина.
Теперь Кате стоило ждать новой волны недовольств от односельчан. Однако Мария Семеновна оказалась женщиной молчаливой и не стала передавать своим подругам то, что увидела. Она говорила, что Катя неплохая мать, и в целом так и было. У Кати не было помощников в деле ухода за ребенком, а ведь это самая трудная в мире профессия – быть мамой. Только собака Пегая и могла помочь ей и не допустить Антошку до опасных вещей и мест.
Шли годы, ребенок подрастал. Кате же все интереснее и приятнее было следить за тем, как он развивается, как учится чему-то новому. Она старалась удивить своего сына: зимой катала его на санках с горки и учила лепить снежную бабу, летом водила в поле за земляникой и красивыми ароматными цветами.
Однажды летом случилось событие, которое могло стоить Антошке жизни, если бы не Пегая. Катя решила познакомить своего сына с русской природой и взять его с собой в лес. Рядом с Агаповкой раскинулись широкие леса, богатые грибами, ягодами и орехами. Катя иногда выбиралась на прогулки под сенью деревьев и приносила домой полезную природную пищу. Антошке было четыре года, когда Катя повела его с собой в лес на целый день.
Это было увлекательное путешествие. Каждую минуту маленькому мальчику на глаза попадалось что-то интересное – то необычный цветок, то красивая, но несъедобная ягода, то паук в паутинке, поймавший муху, то ящерка, греющаяся на камне под солнцем. Мама рассказывала ему обо всем, что он видел, и ее рассказы были увлекательны и напоминали сказки.
Катя знала этот лес с детства и поэтому без страха взяла с собой ребенка. Иногда он отходил чуть дальше, чем следовало бы, но мать знала, что впереди нет никакой опасности. Она вела его по ровным тропинкам, на которых не было упавших веток или проросших корней, здесь не водились дикие животные и не росли опасные ядовитые растения. Сзади за хозяевами бежала и Пегая. Умная собака не отходила от людей далеко и не бросалась в погоню за птицами, как делают некоторые глупые собаки. Пегая иногда отвлекалась только на мышей, которых она ловила в качестве подножного корма. Когда Антошка отходил далеко от матери, собака готова была броситься за ним, но успокаивающий взгляд Кати ее останавливал.
Утомившись за целый день хождений по лесу на свежем воздухе, Катя решила присесть и отдохнуть. Она расстелила на полянке покрывало, которое захватила с собой, и подозвала к себе сынишку. Вместе они уселись и стали кушать свежие собранные ягоды и молоко с хлебом, которые захватила из дома Катя. После обеда девушка прилегла на покрывале, положив одну руку за голову, а второй приобняв прилегшего к ней сына.
Катя стала отвечать на вопросы, которыми засыпал ее Антошка. «Почему небо синее? Почему одни ягоды есть можно, а другие нет? А кто придумал названия всем деревьям?» и тому подобное интересовало маленького мальчика. В меру своих познаний, Катя пыталась поинтереснее растолковать малышу тайны мира, в котором он жил.
Катя очень уставала на работе, к тому же ей приходилось выполнять много дел по дому и постоянно следить за маленьким ребенком. Неудивительно, что она вскоре замолчала и заснула. Даже Пегая устала бегать по лесу и легла рядом с хозяевами, свернувшись калачиком и уткнув нос в хвост. Антошке же было скучно лежать просто так, в нем кипела неугомонная детская энергия. Будить маму он тоже не хотел, потому что жалел ее. Поэтому Антошка тихо выбрался из-под Катиной руки, стараясь не потревожить сна матери, а затем бодро зашагал вперед по лесу, свернув с тропинки. Пегая не слышала, как он ушел, ведь малыш не трещал ветками и не топал громко. Собака уснула, и ей снились какие-то ее особые собачьи сны, во время которых она дрыгала задними лапами и слегка поскуливала.
Видимо, собачий сон был неспокойным неспроста – она словно чувствовала приближающуюся беду. Пегая еще раз резко дернулась во сне, а затем проснулась и вскочила, гавкнув пару раз на невидимую угрозу, которая таяла вместе со сном. От этих звуков проснулась и Катя, машинально начав шарить возле себя рукой, чтобы проверить, как ее Антошка. Ребенка рядом не было.
Катя сразу же запаниковала и начала звать сына. Антошка не откликался. Она немедленно вскочила, бросив все вещи, и собралась бежать, но куда? Неизвестно, в каком направлении он пошел. Если мальчик зашагал вперед по тропинке, то с ним ничего не случится, и Катя сможет его быстро догнать. Если он пошел по тропинке назад, то рано или поздно он выйдет в деревню. Но что делать, если он свернул в сторону и отправился в чащу леса? Катя знала, что там, в глубине лесного массива, скрывается глубокий овраг. Она специально вела своего ребенка только по тропинке, чтобы у него не было соблазна заглядеться на опасный обрыв. Катя металась по тропинке, не решаясь выбрать правильное направление. Пегая тоже не могла спокойно сидеть на месте и пристально смотрела на хозяйку, переминаясь с лапы на лапу и тихо поскуливая. Собака понимала, что стряслась какая-то беда, но не знала, чем помочь. Она ведь не могла спросить Катю.
Девушка же кричала во весь голос, а затем прислушивалась, не отзывается ли ей маленький Антошка. Ответом была только тишина, даже певшие раньше птицы примолкли, словно сопереживая несчастной матери. Внезапно Катю осенило – надо, чтобы Пегая унюхала след мальчика. Катя бросилась к покрывалу и резко дернула его вверх с земли, роняя корзинку, стоявшую на покрывале.
– Пешка, милая моя, поди сюда. – Катя встала на колени, держа в руках тряпку, и стала подзывать собаку. Пегая немедленно подбежала к хозяйке. – Нюхай, милая, ищи Антошку, ищи хозяина, – причитала Катя, тыкая собаке в нос вещь, к которой прикасался малыш.
Пегая поняла, чего хочет от нее хозяйка. Она принюхалась к покрывалу. Конечно, Пешка знала, как пахнет маленький Антошка, но запахи леса перебивали его аромат. Собака усердно водила носом рядом с покрывалом. Вот приятный запах свежепостиранной одежды Антошки, с ним смешивался запах молока и ароматного хлеба, который тот ел вместе с мамой. Пожалуй, на них и надо ориентироваться. Пегая резко убрала морду от покрывала и стала жадно нюхать воздух.
Сначала она кинулась в одну сторону, но тут же остановилась – запахи обрывались здесь же, на полянке, где сидели ее хозяева. Наверное, их отнесло сюда ветром. Пегая пошла в противоположную сторону по тропинке и не обнаружила здесь ничего похожего на запах Антошки. Катя со слезами на глазах смотрела за собакой, прижимая покрывало к лицу. «Ну же, Пешенька, милая, найди его, умоляю», – рыдала девушка. Собака взглянула на хозяйку и снова принялась за поиски.
Покружив рядом с местом, откуда пропал Антошка, Пегая все же сумела вычленить среди запахов сырой земли, прелой хвои, душистых цветов и гнилой коры тонкий запах молока и хлеба. Тявкнув, тем самым призывая хозяйку следовать за ней, Пегая устремилась в глубь леса, в сторону оврага. Сердце Кати сжалось от ужаса, ведь самые страшные ее опасения подтвердились. Пегая устремилась на запах что есть мочи, Катя тоже бежала за собакой, не останавливаясь. Ветки хлестали ее по лицу, она спотыкалась о торчащие корни и упавшие ветки, но, несмотря на боль, продолжала бежать. Пару раз Катя зацеплялась рукавом за сучок, кажется, она даже порвала платье и оцарапала руку, но она не обращала на это внимания. Как можно думать о себе, когда сын где-то в глубине леса, совсем один.
Катя ругала себя за оплошность. Разве можно засыпать, когда за ребенком некому последить! Она не позволяла себе такого, даже когда Антошка был совсем маленький и не давал ей спать по ночам. И ведь она заснула буквально на пять минут, как он успел так далеко убежать? Маленькие дети очень активны, но Антошка сейчас оказался еще активнее, чем она себе представляла. Что же она будет делать, если он упал в овраг? Она никогда себе этого не простит, она просто сойдет с ума.
Катины мысли прервала Пегая, внезапно остановившаяся и затормозившая о землю передними лапами. Собака так быстро бежала, что чуть было не сорвалась в овраг. Катя тоже замерла на месте, схватившись за ствол тоненькой березки и заглядывая вниз.
Овраг был довольно глубокий, а на самом его дне бежал маленький ручеек. Только на первый взгляд казалось, что овраг не представляет никакой опасности, но это было не так. Его края были довольно влажными – стоило только подойти к самому краю, как земля начинала осыпаться из-под ног, затягивая тебя вниз в обрыв. По всему склону овраг пестрел сломанными деревьями: во все стороны торчали острые сучья и огромные пни, словно однажды в этом овраге прошла страшная буря и сломала все, что в нем росло. Кроме этого, овраг таил и другие опасности. В Агаповке и соседних деревнях процветало воровство. Все угнанные трактора и украденные садовые инструменты, не принятые перекупщиками или разобранные на цветные металлы, сбрасывались недобрыми людьми в этот самый овраг. Лес всегда скрывал грехи человечества. Если бы человек споткнулся и покатился бы вниз по склону, он неминуемо напоролся бы на ветки или торчащие из земли ржавые железки, в лучшем случае просто поранившись, а в худшем и погибнув. Маленький ребенок точно не выжил бы после такого падения.
Катя тщательно вглядывалась в глубину оврага, но рассмотреть что-либо на дне было очень сложно. Вокруг оврага густо росли высокие деревья, кроны которых закрывали все вокруг. Солнце с большим трудом пробивалось через густые ветви, так что по краю оврага надо было ходить очень осторожно. Можно было сорваться вниз в любой момент.
– Антошка-а-а! – приложив руку рупором ко рту, закричала Катя что есть сил. Ее крик эхом разнесся по тихому лесу.
Словно ответ на молитвы Кати, раздался еле слышный шепот:
– Мама, я тут, помоги…
Голос шел откуда-то справа. Катя немедленно пошла в ту сторону, ежесекундно рискуя упасть в овраг вслед за сыном. Пегая бежала рядом с Катей. Даже из-под лап собаки осыпалась земля, человеку же было гораздо опаснее идти тут. Но Катя не думала о себе, она мчалась к сыну, переступая через поваленные стволы и придерживаясь за еще стоявшие живые деревья. Наконец девушка увидела светлое пятно на склоне. Это и был Антошка. Ребенок свалился в овраг, прокатился немного на животе вниз, но успел схватиться руками за ветку дерева. Ниже него из земли торчал кусок старого плуга. Если Антошка отпустит руки, не сумев удержаться, он напорется на острие и погибнет. Катя разглядела это через считаные секунды. Сердце матери готово было разорваться от ужаса, и она немедленно начала нащупывать ногой наиболее устойчивый путь вниз. Земля предательски осыпалась, словно подталкивая и Катю в недра оврага, из которых было так сложно выбраться.
– Мама, помоги, – плакал Антошка. – Я падаю.
– Держись, сынок, я уже иду, – пыталась успокоить его Катя. – Мама сейчас спустится к тебе и вытащит тебя. Только держись.
Катя едва успела это сказать, как чуть было не сорвалась вниз. Ноги ее заскользили по мягкой и влажной земле, и она с большим трудом удержалась руками за ствол березки. Девушка готова была заплакать от бессилия. Если она тоже сорвется в овраг, никто не поможет ее сыну. Даже если она сумеет вытолкать его на край оврага, ребенок не найдет дорогу в деревню самостоятельно, а если и найдет, то кому он там нужен? Картины одна страшнее другой проносились в сознании Кати.
Пока мать терялась в догадках, как же ей поступить, в дело вступила собака. Пегая очень любила маленького хозяина, и сейчас она слышала его жалобный голос. Собака понимала, что с ним случилась беда, поэтому решила идти на помощь. Тихо поскуливая, Пегая начала аккуратно спускаться в овраг. Она попеременно шагала передними лапами, стараясь переносить вес своего тела на задние, чтобы не заскользить вниз. Ей было гораздо легче спускаться, чем Кате, ведь Пегая могла цепляться за землю когтями.
Пара минут тяжелого пыхтения и поскуливания, и собака поравнялась с Антошкой. Ребенок перестал плакать, увидев рядом знакомое животное.
– Давай, Пеша, тащи его, – кричала сверху Катя. Она с замирание сердца наблюдала за тем, как собака пытается спасти ее сына.
Пегая тем временем подошла вплотную к Антошке. Тот из последних сил держался за ветку, но маленькие пальчики уже соскальзывали с ветки. Пешка обошла ребенка сзади и подставила ему свою шею. В этот самый момент Антошка отпустил ветку, но не улетел в овраг, а оседлал свою собаку. Несмотря на то что пальцы почти не слушались ребенка, он все же сумел вцепиться в пушистую холку Пегой так, чтобы не упасть.
Пегая тяжело вздохнула и высунула язык. Другая собака давно скинула бы свою ношу, но только не Пешка. С трудом передвигая лапами, она осторожно двинулась в путь на верх оврага. Маленький пассажир на спине приник к собаке всем тельцем, вцепившись обеими руками в шерсть.
Пегая терпела боль и усердно шла вверх. Катя металась по краю оврага, не веря своим глазам. Наконец собака добралась до твердой земли с осыпающего склона. Катя подбежала к Антошке и взяла его на руки. Она целовала своего ребенка и плакала.
– Мама, не плачь, – сказал Антошка, улыбаясь и вытирая матери слезы ладошкой. – Я с тобой. – И с этими словами малыш прижался к матери.
Катя опустилась на колени и одной свободной рукой начала гладить Пегую по голове:
– Спасибо тебе, милая, спасибо. Что бы я без тебя делала! – Катя ласкала собаку, а Пешка радостно подставляла свое правое ухо, чтобы хозяйка почесала его.
Приласкав спасительницу своего сына, Катя встала с колен и медленно пошла в сторону полянки, где они сидели с Антошкой до его пропажи. Девушка не торопилась, потому что сынок моментально задремал у нее на руках. Катя переживала, что после такого ужасного злоключения ребенка начнут мучить кошмары. Катя укоряла сама себя и называла себя плохой матерью. Некому было утешить бедную девушку, которой пришлось самостоятельно постигать азы материнства. Никто не мог подсказать ей, как правильно растить ребенка или помочь следить за ним в тяжелые дни. Она корила себя, не подозревая, что на самом деле она не такая уж и плохая мать. И в этот момент отчаяния и самобичевания Катя дала себе слово стать самой лучшей матерью и обеспечить своему сыну безбедную и счастливую жизнь.
Придя на полянку, Катя осторожно одной рукой подняла брошенное покрывало и прикрыла им спящего сына. Антошка дремал, вцепившись в материнскую шею обеими ручками. Затем Катя аккуратно подняла корзинку и пошла из леса в деревню.
Она никому не рассказала про случившееся. На счастье Кати, Антошка не стал страдать ночными кошмарами. Для него все произошедшее казалось большим приключением. Мальчик совершенно не пострадал, падая в овраг, на нем не было даже царапин. Катя подумала, что ее Антошка благословлен судьбой. Ведь если ему не везет с родителями, то Бог о нем непременно позаботится.
IV
Сужасного приключения в лесу прошел целый год. Катя старалась сделать жизнь Антошки лучше, поэтому работала гораздо больше. Сынок всегда был рядом с ней, иногда он даже помогал матери по мере сил – подносил ей нитки для вышивания, раскладывал готовые заказы в стопки. Кате было приятно, что у нее растет настоящий мужчина.
Когда Катя отправлялась на ферму, сын снова шел вместе с ней. После всех происшествий она не хотела оставлять его одного, а сажать ребенка на шею чужим людям было не в ее правилах. И Антошка проводил полдня на ферме, рядом с коровами. Большие животные положительно реагировали на маленького человечка. Катя удивлялась – часто ее коровушки не хотели давать молоко, когда рядом с ними звучал голос незнакомого человека. Каждый раз, когда на ферму приезжали предприниматели, желавшие купить коровник, животные начинали нервничать и теряли молоко. Детский смех, наоборот, утешал и расслаблял коров. Они словно чувствовали, что рядом с ними невинный ребенок, которого не нужно бояться.
Дома Антошка помогал матери в саду. Ему нравилось возиться с растениями. Маленький ребенок скорее портил грядки, чем помогал, но Катя радовалась, что он привыкает к работе с землей. В деревне сложно выжить, если ты не любишь заниматься огородом. Растения чувствуют человеческое отношение. Если ты сажаешь зелень и овощи с неохотой и злостью, урожай будет неважный.
В свободные минуты Катя любила поиграть с сыном. Она считала, что его детство должно быть полноценным. Каждый ребенок должен успеть насладиться беззаботной порой, прежде чем на его плечи лягут обязанности и тяжелая работа. Поэтому зимой Катя катала сына на санках с горки и учила лепить снежную бабу, а летом водила к речке, где учила его плавать и лепила с ним в песке куличики. К сожалению, Катя не могла купить Антошке формочки и ведерки, поэтому им приходилось играть речными ракушками и старой посудой из Катиного шкафа. Антошка все равно безумно радовался тому, что так весело проводит время с матерью.
У ребенка не было других близких людей. Ни одна живая душа в деревне не прикипела к малышу. В дом часто заглядывала Мария Семеновна, но ей хватило собственных детей. Она даже не приносила Антошке какой-нибудь гостинец, предпочитая угоститься лакомством на собственную крошечную пенсию лично. Другие деревенские жители и вовсе обходили ребенка стороной. Они недолюбливали Катю, посмевшую родить без мужа, а следовательно, и плод этой греховной любви.
Но Антошка не страдал от этого. Ему вполне хватало общества матери и собаки. Пегая постоянно присматривала за малышом. Удивительно, но собака предпочитала общество своих хозяев. Она не гонялась с другими собаками, коих в деревне было достаточно: в каждом дворе обязательно жил пес, охранявший дом. Пегая спокойно могла пробираться в чужие дворы, но она этого не делала. Зачем ей это было нужно? Катя хорошо кормила Пегую, ежедневно угощая ее то наваренной кашей, то картошкой, то коровьими костями, принесенными с фермы. Однажды у Пешки был настоящий пир, когда Катя отдала ей остатки той самой козы, которую когда-то давно дарила девушка тетя Люба. Собака не любила других людей и потому, что они постоянно срывали на собаках зло. Жизнь в Агаповке была далеко не сахар – тяжелая работа, плохие условия, низкие зарплаты. Люди были злые на свою жизнь и свою судьбу. Конечно же проще всего было выместить эти чувства на бессловесных тварях. Собак лупили нещадно и пинали за малейшую провинность. Катя же относилась к своей питомице ласково и никогда ее не била. Девушка считала, что лаской можно добиться гораздо большего.
Пегая любила проводить время с маленьким хозяином. Иногда Антошка притаскивал ей вкусный кусок со стола, а еще часто чесал ей пузо. Пешка за это могла покатать ребенка на себе. Антошка был добрым ребенком, как и его мать. Он никогда не причинял собаке боль: не бил ее ногами по бокам, не вцеплялся в шерсть. Он радостно смеялся и называл свою собаку коньком. Пегая же радостно воплощала мечту ребенка в жизнь, изображая из себя его верного скакуна.
Дни Кати и Антошки тянулись размеренно, с одними и теми же приносящими радость занятиями. Ничто не должно было нарушить этой гармонии, если бы однажды не случилось нечто ужасное.
Маленький Антон никогда не спрашивал про своего отца. Катя тоже ничего не говорила о Женьке. Она вычеркнула его из жизни, причем довольно успешно. Ей не нужны были ни алименты, ни какая-то материальная помощь. Катя совершенно не жалела о своем решении. Женька оказался негодяем, а такой отец мог только испортить Антону жизнь, но никак не улучшить ее.
Прошло уже целых пять с лишним лет с тех пор, как нерадивый отец уехал из Агаповки. Катя и не вспоминала о нем, но однажды теплым летним вечером, когда Катя уже уложила Антошку спать, за окном взвилась дорожная пыль и послышался шум машины.
Проверив, что ее малыш заснул на печке, и поправив на нем одеяло, Катя, тихо притворив за собой дверь, вышла во двор. На улице были сумерки, на глубоком синем небе был виден тоненький серп месяца. Ветер шевелил сиреневые кусты, стоящие вдоль хлипкого деревянного забора. Катя поежилась и посильнее запахнула на груди серую кофточку. Ветер словно надувал неприятности, подумала девушка.
Пегая на секунду высунулась из будки, вопросительно глядя на хозяйку. «Все нормально, Пеш, спи», – успокоила ее Катя. Девушка вглядывалась вдаль, пытаясь понять, кто же там едет. Несмотря на то что в деревне за последние годы появилось много новых жителей в богатых домах, они приезжали обычно по утрам. Почему-то на сердце у Кати было тревожно.
Предчувствия не обманули ее. Через несколько минут по проселочной дороге к дому Кати подкатил до боли ей знакомый и уже довольно старый «мерседес» Женьки. «Не может быть», – подумала Катя. Может, что-то случилось с Женькой, и кто-то приехал сообщить ей об этом. Девушка хотела вглядеться в лобовое стекло машины, но стекла были затемненные. Ей не было видно водителя.
Машина остановилась под кустами сирени, дверь открылась, и из автомобиля вывалился Женька. Да, это был он. Но что с ним стало за эти годы? Молодому человеку было только тридцать лет, но выглядел он гораздо старше. Небритые ввалившиеся щеки, мешки под глазами, которые раньше заглядывали прямо в душу с лукавым блеском, сейчас же они потухли и не выражали никаких эмоций, кроме печали. В черных волосах Женьки, которые раньше были густыми, была заметна небольшая лысина. Катя подумала, что Бог наказал ее бывшего любовника за то, что он бросил своего сына и обманул невинную девушку. Жизнь Женьки явно была ужасной и нервной.
Одет Женька был в старые черные брюки, на которых Катя разглядела дырку над правым коленом. Также на парне была надета белая футболка, пожелтевшая от времени, под мышками которой красовались пятна пота. Не глядя по сторонам, Женька достал из машины букет роз и игрушечного медвежонка внушительных размеров. Подхватив эти предметы, он захлопнул дверь и нажал на кнопку сигнализации. Тишину спящей деревни нарушил свист механизма. Покачиваясь, Женька направился по тропинке к калитке в заборе.
Он шел и не замечал Катю, которая смотрела на него полными ужаса глазами. Перед девушкой словно возник призрак прошлого, пугающий и отталкивающий. Наконец Женька поднял глаза и взглянул на Катю. Его лицо расплылось в пьяной улыбке.
– Катюша, привет. – Он помахал ей букетом, запихивая желтого медведя с красным бантом на шее под мышку.
– Чего тебе нужно? – глухо спросила Катя, сама не веря в то, что говорит с отцом своего ребенка.
– Кать, я по тебе так скучал, – еще раз качнувшись и икнув, слащаво произнес Женька.
Он сделал пару шагов и начал толкать коленом калитку. Дверца была закрыта на крючок, но пьяный Женька этого не понимал. Катя, переживая за свое имущество, решилась подойти и открыть калитку. Как только Женька вступил на двор девушки, из будки моментально выскочила Пегая и бросилась на нежданного гостя с диким лаем. Катя не узнавала свою собаку – так она давненько не лаяла. Последний раз Пегая брехала на пьяного деда Семена, который когда-то давно пытался ее утопить. Что же собака так волнуется сейчас? Катя подумала, что Пегая не переносит пьяных мужчин, как и ее хозяйка.
Нетвердо стоящий на ногах Женька скорчил злобную гримасу. От выпитого у него побаливала голова, и резкий звук причинял ему боль. Он собрался ударить собаку букетом, для его замахнулся и сказал: «Уйди, проклятая!» Катя не позволила ему тронуть собаку. Она схватила Пегую за ошейник и попыталась оттащить ее к будке.
– Пеша, хватит, хватит, спокойно, – причитала Катя, пытаясь успокоить собаку.
Животное же было словно само не свое и ни в какую не унималось. Только когда Катя дотащила собаку до будки, та наконец замолчала. Правда, Пегая попыталась еще пару раз броситься в сторону Женьки, но Катя крепко держала ее за ошейник.
Утихомирив собаку, Катя вернулась к своему нежеланному гостю. Пегая села рядом с будкой и недобрым взглядом посмотрела на Женьку. Тот махнул в ее сторону цветами и, буркнув, «Ууу, бешеная», развернулся к Кате:
– Это тебе. – Он сунул Кате в руки букет и расплылся в улыбке.
Катя взяла цветы, не представляя, что ей делать. Выгнать Женьку прочь? Но как можно это сделать? Он ведь пьян в стельку. Удивительно, что доехал до нее живым и никуда не врезался. Наверное, придется пустить его в дом, а рано утром, когда протрезвеет, немедленно отправить обратно в город.
Тяжело вздохнув, Катя позвала Женьку в дом. Тот пошел за ней и, обернувшись к Пегой, показал ей язык. Собака же презрительно зарычала, а когда люди скрылись в доме, залезла в будку и положила морду на лапы, не засыпая, готовая в любой момент прийти на помощь хозяйке.
Катя тем временем положила букет на стол и повернулась к Женьке.
– Не шуми. Ребенок спит, – предупредила она его.
Женька же уже собирался с грохотом выдвинуть себе стул из-за стола, но остановился и замер на месте. Когда он был пьяным, он плохо соображал. Плюшевый медведь все еще торчал у него под мышкой. Вспомнив про него, Женька решил заговорить:
– Вот, я дочке привез… или сыну… – запнулся Женька, даже не представлявший, кто у него родился пять лет назад в родной деревне.
– Сын у тебя, Антоном звать, – мягко сказала Катя. Она всегда говорила о своем ребенке с удовольствием, ведь он был ее единственной отрадой. – Что это ты вдруг про нас через пять лет вспомнил?
– Уже пять прошло, да? – снова качнувшись, спросил Женька.
Катя взяла у него из рук медведя и тоже положила на стол, рядом с керосиновой лампой. От игрушки сразу же образовалась гигантская тень на стене. Катя подумала, что Женька выбрал очень плохой день для посещения. После недавнего ливня с сильным ветром оборвались провода, и в Агаповке не было света уже два дня. Кате приходилось жечь керосиновую лампу. Девушка переживала из-за этого, ведь при ее свете неудобно было вышивать, а значит, на работу приходилось тратить больше дней.
Катя постоянно уносилась в свои мысли, во-первых, потому, что Женька молчал, а во-вторых, потому, что так она старалась отвлечься от снова вернувшейся боли в душе. Предательство любимого человека сложно забыть, время немного зарубцевало рану, но появление Женьки словно ножом резало по-живому.
Девушке надоело смотреть, как Женька озирается по сторонам, пытаясь найти себе место. «Нет тебе места в моей жизни, правильно», – подумала Катя, но все же тихо выдвинула стул и показала на него рукой. Парень плюхнулся на стул и откинулся на спинку.
– А ты все такая же красотка, – чуть ли не облизываясь, сказал он.
– А вот тебя время потрепало, – сухо ответила Катя, усаживаясь напротив Женьки, инстинктивно закрывая собой обзор на печку, где спал ее ребенок.
– Ну еще бы, – хмыкнул Женька. – Так ты говоришь, у меня сын?
– Что, интересно стало? Где же ты все это время был? Наверное, ремонт в квартире делал? – подколола бывшего возлюбленного Катя.
– Какой ремонт? – озадачился пьяный парень. – Фу, ты меня не путай. – Женька махнул рукой, словно отгоняя озадачивающие его мысли. – Как, говоришь, сына звать? Надо было машинку ему везти, а не медведя. Я почему-то думал, что это девочка будет.
– Жень, ты чего приперся-то? – Катя наклонилась к нему, пытаясь привлечь его внимание.
Но Женька не мог сосредоточиться. Ему было любопытно все, что его окружало.
– Покажи мне сына, – сказал он и резко встал со стула. – Где он? – Женька начал повышать голос. Наконец он сообразил, что Катя не просто так села напротив. – Ааа… он на печке спит. Дай-ка я тихонько к нему залезу и погляжу.
Женька решительным шагом направился к печке, но на его пути стояла Катя. Девушка не растерялась и отвесила парню звонкую пощечину. Она боялась, что ребенок проснется, но Антошка устал за день, сначала помогая маме в огороде, а потом играя с Пегой. Свежий воздух и активная деятельность сморили малыша за минуты, и сейчас он спал крепким сном.
Этот удар не столько отрезвил Женьку, сколько разозлил его. Он схватил Катю за плечи и как следует тряхнул.
– Да как ты смеешь меня трогать, рвань деревенская? – злобно прошипел он ей на ухо. – Уйди с дороги.
Катя не вырывалась. Она словно окаменела. Неужели этот ужас повторяется в ее жизни? И бедной девушке некому пойти и пожаловаться на бесчинства бывшего любимого, теперь постоянно над ней издевающегося человека. Пока в ее голове проносились эти мысли, Женька по-прежнему не отпускал ее. Внезапно его руки заскользили по Катиным плечам и оказались на ее талии. Он притянул девушку к себе и страстно зашептал на ухо:
– А ты все такая же хорошенькая. Давай вспомним старые времена? – Женька без стеснения лапал Катю.
Девушка не выдержала. Она изо всех сил оттолкнула Женьку и спряталась за стул.
– Чего тебе надо? Мало тебе моего горя? Ребенка бросил, надо мной надругался, а теперь опять ко мне в жизнь лезешь? – сквозь слезы говорила ему Катя. – Убирайся отсюда немедленно! Уходи, Жень. Ты для меня чужой, и для Антошки чужой. У тебя своя семья есть, к ним и возвращайся, – шептала Катя, дрожа от ужаса.
– К семье? Да ты мне всю жизнь сломала! – закричал вдруг Женька, но тут же стал говорить тише, то ли испугавшись широко открытых глаз Кати, то ли и вправду пожалев спавшего сына. – Я когда в город от тебя вернулся, у меня скандалы в семье начались. Жена от меня вскоре ушла. Я дочь вижу два раза в год. Да и лучше бы и не видел эту шалаву малолетнюю. Выросла вся в мать. – Женька плюнул на чисто вымытый пол дома. – Чего вылупилась? Я тебя все эти годы вспоминал. Ты виновата в моих неудачах. Меня даже с работы выгнать хотели, потому что я пью много. А как мне не пить, если мне твое лицо по ночам мерещиться? Ведьма ты, Катька, приворожила меня, а теперь отталкиваешь.
Женька собрался сделать шаг к Кате, но она подалась назад.
– Не подходи ко мне, а то закричу, – предупредила она.
– И кричи, кому ты нужна? Думаешь, на помощь кто-то к тебе прибежит? – Женька засмеялся страшным, холодным смехом. – Я здесь рос и людей знаю. Тебя наверняка вся деревня ненавидит за то, что ты родила вне брака. Живете тут, как звери дикие, с первобытными предрассудками. Аж противно.
Катя не знала, куда деваться. Она решила выбежать на улицу и выманить за собой Женьку. Постепенно девушка начала двигаться в сторону стола, чтобы обойти его и побежать к двери. Ее маневр почти удался, но на полпути к свободе Женька умудрился схватить ее за локоть, больно заломить его и прижать Катю к себе.
– Ну хватит ломаться, не впервой уже, – уговаривал девушку Женька.
Катя сумела высвободить руку и снова отвесить Женьке пощечину.
Тут пьяный мужчина не выдержал и схватил Катю за волосы:
Читать бесплатно другие книги:
