Человек из Санкт-Петербурга Фоллетт Кен
– Он здесь в доме, – выговорила, наконец, Лидия.
– Боже милостивый! Где именно?
Плечи Лидии опустились. Все было кончено. Она в последний раз предавала Феликса.
– Он прячется в детской, – обреченно сказала она.
Выражение его лица перестало быть каменным. Щеки побагровели, в глазах засверкал гнев.
– Скажи, что прощаешь меня... пожалуйста, – вырвалось у Лидии.
Он повернулся и выбежал из комнаты.
Феликс промчался через кухню и буфетную, неся с собой свечу, дробовик и спички. Он уже чувствовал сладковатый, слегка тошнотворный запах бензина. В столовой из отверстия в шланге начала вытекать тоненькая струйка. Феликс расположил шланг так, чтобы огонь не уничтожил комнату слишком быстро, затем зажег спичку и бросил ее на пропитанный горючим кусок ковра. Ковер тут же вспыхнул.
Усмехнувшись, Феликс выскочил из столовой.
В гостиной он схватил бархатную подушку и на мгновение прижал ее к другому отверстию в шланге. Потом положил подушку на диван, поджег ее и бросил туда еще несколько подушек. Они дружно загорелись.
Затем помчался через холл, по коридору в библиотеку. Здесь бензин вытекал из самого конца шланга прямо на пол. Схватив с полок охапку книг, Феликс швырнул их в растекающуюся лужу. Пересек библиотеку и открыл смежную дверь в оружейную. Постояв секунду в дверном проеме, он бросил в лужу свою свечу.
Раздался шум, подобный сильному порыву ветра, и библиотека заполыхала огнем. Сначала книги, потом портьеры, а затем мебель и деревянные панели. Из шланга продолжал выливаться бензин, усиливая пламя. Феникс захохотал.
Вбежав в оружейную, он сунул в карман куртки пригоршню запасных патронов. Из оружейной направился в цветочную. Снял засов с двери, ведущей в сад, осторожно открыл ее и вышел.
Он прошел двести шагов в сторону дома и точно на запад, с трудом сдерживая нетерпение. Затем отсчитал те же двести шагов к югу, а потом на восток, так что в конце концов очутился прямо напротив главного входа в дом. Он вглядывался в него через затемненную лужайку.
Феликс видел второго часового, курящего трубку перед портиком, освещенным двумя лампами. Его напарник лежал без сознания, или даже мертвый, где-то в огороде. Феликс видел языки огня в окнах библиотеки, но полицейский был слишком далеко от этого места и все еще ничего не замечал. Но в любой момент и он мог бы увидеть огонь.
Между Феликсом и домом, примерно в пятидесяти ярдах от портика, рос огромный старый каштан. Казалось, полицейский смотрел туда, где находился Феликс, но не замечал его. Феликсу было все равно.
«Если он разглядит меня, – подумал он, – я застрелю его. Теперь уже это не важно. Никто не сможет остановить огонь. Им всем придется покинуть дом. Я убью их обоих с минуты на минуту».
Он встал за деревом и прислонился к нему, держа в руках дробовик.
Теперь он видел пламя в противоположном конце дома, в окнах столовой.
«Что они там делают?» – подумал он.
Уолден побежал в то крыло здания, где находилась Голубая Комната, в которой ночевал Томсон. Постучал в дверь и вошел.
– В чем дело? – спросонья спросил Томсон.
Уолден включил свет.
– Феликс здесь в доме.
– Боже всемогущий!
Томсон рывком вскочил с кровати.
– Как это могло произойти?
– Его впустила Шарлотта, – с горечью произнес Уолден.
Томсон спешно натягивал брюки и пиджак.
– Нам известно, где именно он прячется?
– В старой детской. У вас есть револьвер?
– Нет, но я поставил троих охранять Орлова, помните? Возьму двоих из них, и мы схватим Феликса.
– Я иду с вами.
– Я бы предпочел...
– Не спорьте со мной! – закричал Уолден. – Я хочу видеть, как он умрет.
Бросив на Уолдена странный, полный сочувствия взгляд, Томсон выбежал из комнаты. Уолден последовал за ним.
Они поспешили по коридору, ведущему к комнате Алекса. У дверей стоял телохранитель, он отдал Томсону честь.
– Вы Баррет, верно?
– Да, сэр.
– А кто там внутри?
– Бишоп и Андерсон, сэр.
– Скажите, чтобы открыли.
Баррет постучал в дверь. Чей-то голос тут же откликнулся:
– Пароль?
– Миссисипи, – ответил Баррет.
Дверь отворилась.
– Что случилось, Чарли? О, это вы, сэр.
– Что с Орловым? – спросил Томсон.
– Спит, как младенец, сэр.
Уолден подумал: «Давай же, не тяни».
– Феликс пробрался в дом, – начал объяснять Ton-сон. – Баррет и Андерсон пойдут со мной и его светлостью. Бишоп останется в этой комнате. Пожалуйста, проверьте, заряжены ли пистолеты.
Уолден повел их через гостевое крыло дома вверх по лестнице к детской. Сердце его бешено колотилось, и он ощущал то странное смешение страха и азарта, которое всегда охватывало его на охоте при виде льва, оказавшегося на расстоянии ружейного выстрела.
Он показал на дверь детской.
– В этой комнате есть электрический свет? – шепотом спросил Томсон.
– Да, – ответил Уолден.
– А где выключатель?
– Слева от двери, на высоте плеча. Баррет и Андерсон вытащили револьверы.
Уолден и Томсон встали по обе стороны двери так, чтобы их не задело при выстреле.
Баррет рывком открыл дверь, Андерсон бросился внутрь и встал сбоку, а Баррет зажег свет.
Но ничего не последовало.
Уолден заглянул в комнату.
Андерсон и Баррет проверяли классную комнату и спальню.
Чуть позже Баррет произнес:
– Здесь никого нет, сэр.
Пустая детская ярко освещалась электрическим светом. На полу стоял таз с грязной водой, и валялось смятое полотенце.
Уолден указал на дверцу в чулан.
– Там, за ней есть небольшой чердак.
Баррет открыл дверцу. Все напряглись в ожидании неизвестного. С револьвером в руке он шагнул вперед. Через несколько секунд вышел.
– Он там был. Томсон поскреб голову.
– Нам надо обыскать дом, – проговорил Уолден.
– Жаль, что у нас мало людей, – заметил Томсон.
– Начнем с западного крыла, – предложил Уолден.
– Пойдемте.
Они вышли за ним из детской и по коридору дошли до лестницы. Спускаясь вниз, Уолден вдруг почувствовал запах дыма.
– Что это? – спросил он.
Томсон принюхался.
Уолден взглянул на Баррета и Андерсона – никто из них в этот момент не курил.
Запах дыма становился все более сильным, а потом Уолден услышал шум, подобный шелесту листвы на ветру.
Внезапно его охватил страх.
– Мой дом горит! – закричал он и бросился вниз по ступеням.
В вестибюле было полно дыма.
Пробежав через него, Уолден толчком открыл дверь в гостиную. Ему в лицо ударило жаром, он споткнулся. Комната превратилась в настоящий ад. Он пришел в отчаяние – такой огонь невозможно потушить. Взглянул в сторону западного крыла и увидел, как полыхала библиотека. Обернулся. За ним спешил Томсон.
– Мой дом сгорит дотла! – воскликнул Уолден.
Схватив его за руку, Томсон оттащил его к лестнице, где стояли Баррет и Андерсон. Уолден почувствовал, что в середине вестибюля ему лучше дышится и слышится. Тем временем, Томсон, не теряя хладнокровия и решительности, стал отдавать приказания.
– Андерсон, пойдите и разбудите тех двух бобби, что снаружи. Пошлите кого-нибудь разыскать садовый шланг и кран. Другой пусть бежит в деревню и по телефону вызовет пожарную команду. После этого бегите по черной лестнице в комнаты прислуги и поднимайте всех. Велите им выбираться из дома кратчайшим путем, а потом собираться на лужайке перед входом, чтобы можно было всех пересчитать. Баррет, идите разбудите мистера Черчилля и проследите, чтобы он покинул дом. Я выведу Орлова. Уолден, вы позаботьтесь о Лидии и Шарлотте. Пошли!
Уолден побежал вверх по лестнице к комнате Лидии. Она сидела в шезлонге в ночной рубашке, глаза ее были красными от слез.
– В доме пожар, – задыхаясь выговорил он. – Немедленно выходи и ступай к лужайке. Я выведу Шарлотту.
Затем он вдруг вспомнил о звонке, созывавшем домочадцев к столу и передумал.
– Нет, – распорядился он, – ты займись Шарлоттой. А я пойду звонить.
Он снова помчался вниз по ступеням, думая про себя: «Почему я раньше не сообразил этого?»
В вестибюле висел шелковый шнур, с помощью которого звонили во все комнаты и приглашали к столу. Уолден дернул шнур и тут же услышал, как в разных частях дома раздались слабые звоночки. Тут он заметил садовый шланг, тянущийся по полу холла. Неужели уже кто-то взялся тушить огонь? Но ему некогда было думать, кто бы это мог быть. Он продолжал дергать за шнур.
Феликс с тревогой наблюдал за происходящим. Огонь распространялся слишком быстро. Полыхала уже большая часть второго этажа. Он видел языки пламени в окнах.
Он торопил их про себя: «Выходите же, болваны! Что они там делают?»
Он вовсе не хотел сжигать всех в доме – он лишь хотел, чтобы они вышли наружу. Полицейский у портика, казалось, спал.
«Сейчас я подам сигнал тревоги, – в отчаянии решил Феликс. – Я не хочу, чтобы гибли невинные люди».
Внезапно часовой очнулся и огляделся кругом. Трубка выпала из его рта. Он бросился в подъезд и забарабанил в дверь.
«Наконец-то! – подумал Феликс. – А теперь поднимай тревогу, дурень!»
Подбежав к окну, полицейский выбил стекло.
Как раз в этот момент открылась дверь и из нее кто-то выскочил, весь окутанный дымом.
«Начинается», – возбужденно подумал Феликс. Подняв двустволку, он пристально вглядывался в темноту. Лица того, кто выбежал, он разглядеть не мог. Человек прокричал что-то, и полицейский, стоявший на часах, тут же умчался. «Мне нужно видеть их лица, – думал Феликс, – но если подойти ближе, они меня заметят». Человек влетел обратно в дом раньше, чем Феликс смог узнать его.
«Мне необходимо подойти поближе, – размышлял Феликс, – и рискнуть». Он двинулся через лужайку. Услышал, как в доме зазвонили в колокол.
«Ну, теперь уж они, наверняка, выбегут», – решил Феликс.
Лидия бежала по задымленному коридору. Как все это могло произойти так быстро"! У себя в комнате она ничего не почувствовала, но перед дверьми спален, мимо которых она торопилась, бушевали языки пламени. Должно быть, уже весь дом объят огнем. Из-за сильного жара было трудно дышать. Добежав до комнаты Шарлотты, она повернула ручку. Она совсем забыла, что дверь заперта. Повернула ключ в замке. Вновь попыталась открыть дверь. Та не поддавалась. Повернув ручку, она всей своей тяжестью навалилась на дверь. Но ничего не получалось, дверь заклинило. От ужаса Лидия начала кричать. – Мама! – донесся голос Шарлотты из глубины спальни.
Лидия до боли закусив губу, перестала кричать.
– Шарлотта! – позвала она.
– Открой дверь!
– Я не могу, не могу, не могу!
– Дверь заперта на ключ!
– Я отперла ее, но она не открывается... весь дом горит, о, Боже, помоги мне, помоги...
Шарлотта попыталась открыть дверь изнутри, толкая ее и дергая за ручку.
– Мама!
– Да!
– Мама, перестань кричать и выслушай меня внимательно – сдвинулись половицы, и дверь заклинило. Ее придется взламывать. Иди за помощью!
– Я не могу тебя оставить...
– МАМА! ИДИ ЗА ПОМОЩЬЮ, ИЛИ Я ЗДЕСЬ СГОРЮ ЗАЖИВО!
– О, Боже, хорошо, бегу!
Лидия повернулась и, задыхаясь от дыма, помчалась вниз по ступеням.
Уолден продолжал звонить в звонок. Сквозь дым он различил, как по лестнице спускались Томсон и третий детектив, Бишоп, а между ними Алекс. Он решил, что поблизости должна быть Лидия, Черчилль и Шарлотта, но потом сообразил, что они могли спуститься по любой из имеющихся в доме лестниц. Проверить это можно было лишь на лужайке перед главным входом, где всех просили собраться.
– Бишоп! – крикнул Уолден. – Идите сюда!
Сыщик подбежал к нему.
– Давайте звоните. Звоните, пока хватит сил.
Бишоп взялся за шнур, а Уолден вслед за Алексом вышел из дома.
То был радостный для Феликса момент.
Он поднял ружье и пошел к дому.
Навстречу ему двигался Орлов и еще кто-то. Феликса они пока не заметили. Когда они сделали несколько шагов, за их спинами показался Уолден.
«Лезут, как крысы в мышеловку», – торжествующе подумал Феликс.
Человек, которого Феликс не знал, повернулся через плечо и сказал что-то Уолдену.
До Орлова оставалось двадцать ярдов.
"Наконец-то, – пронеслось в мозгу у Феликса.
Положив двустволку на плечо, он прицелился Орлову точно в грудь, и в тот момент, когда Орлов открыл было рот, чтобы заговорить, Феликс спустил курок.
Огромная черная дыра образовалась на ночной рубашке Орлова, когда в его тело вонзилась пуля шестого калибра, в одной унции которой было около четырех сотен дробинок. Двое других мужчин, услышав выстрел, в ошеломлении уставились на Феликса. Кровь хлынула из груди Орлова, и он упал навзничь.
"Я сделал это, – с победным чувством подумал Феликс, – Я убил его.
Теперь очередь за другим тираном".
Он нацелил ружье на Уолдена.
– Не двигаться, – заорал он.
Уолден и второй мужчина застыли, как вкопанные.
И тут все услышали крик.
Феликс посмотрел туда, откуда раздался вопль.
Из дома бежала Лидия, волосы ее пылали.
Поколебавшись лишь долю секунды, Феликс бросился к ней.
Уолден сделал то же самое. На бегу Феликс бросил ружье и сорвал с себя куртку. Он добежал до Лидии на секунду раньше Уолдена. Сбивая пламя, набросил на ее голову куртку.
Сбросив ее, Лидия закричала:
– Шарлотта осталась в комнате! Не может выйти!
Повернувшись, Уолден помчался к дому. Феликс за ним.
Рыдающая от страха Лидия увидела, как Томсон бросился вперед и подхватил ружье, брошенное Феликсом.
В ужасе смотрела она, как Томсон поднял его и прицелился Феликсу в спину.
– Нет! – закричала она, и бросилась на Томсона, сбив его с ног.
Выстрел пришелся в землю.
Пораженный Томсон недоуменно смотрел на нее.
– Разве вы не понимаете? – закричала Лидия в истерике. – Он уже достаточно страдал!
Ковер в спальне Шарлотты уже дымился.
Чтобы не кричать, она приложила ко рту кулак и зубами вцепилась в костяшки пальцев.
Подбежав к раковине, она набрала кувшин воды и выплеснула ее на середину комнаты. Но от этого дыма только прибавилось.
Подошла к окну, открыла его и выглянула. Из окон нижнего этажа вырывались дым и пламя. Стена дома была облицована гладкими каменными плитами: слезая вниз, там не за что было бы уцепиться.
«Если не окажется другого выхода, я прыгну, – подумала она. – Это лучше, чем сгореть заживо». Мысль привела ее в ужас, она вновь закусила костяшки.
Подбежала к двери и снова стала беспомощно дергать ручку.
– Кто-нибудь, помогите же! – закричала она. От ковра вверх поднимались языки пламени, в центре пола образовалась дыра.
Она подбежала ближе к окну, готовая в любой момент выпрыгнуть из него.
Тут она услышала чьи-то рыдания и поняла, что это рыдает она сама.
Весь вестибюль был полон дыма. Феликс почти ничего не видел. Он держался поближе к Уолдену, постоянно повторяя про себя: «Только не Шарлотта. Я не допущу, чтобы она погибла, только не Шарлотта».
Они помчались вверх по лестнице. Второй этаж был целиком объят пламенем. Жар стоял ужасный, нестерпимый. Сквозь стену огня Уолден бросился вперед. Феликс за ним.
У двери Уолден остановился и сильно закашлялся. Беспомощным движением указал на дверь. Дергая ручку, Феликс плечами саданул дверь. Та не поддалась. Он тряханул Уолдена за плечи и крикнул:
– Надо вышибать дверь!
Они оба встали в коридоре как раз напротив двери. Феликс скомандовал:
– Раз!
Одновременно они вдвоем навалились на дверь. Дерево треснуло, но дверь по-прежнему оставалась запертой.
Уолден перестал кашлять. На лице его читался ужас.
– Еще раз! – заорал он на Феликса.
Они встали наизготовку у противоположной стены коридора.
– Пошли!
Они снова бросились на дверь.
Та треснула еще немного.
Они услышали, как за дверью кричит Шарлотта.
У Уолдена вырвался вопль бессильной ярости. В отчаянии он огляделся вокруг. Схватил массивное дубовое кресло. Феликс подумал было, что оно слишком тяжело для Уолдена, но тот поднял его над головой и с размаху ударил об дверь. Дерево расщепилось.
Сгорая от нетерпения, Феликс сунул руки в расщелину и начал раздирать ее. Пальцы тотчас окровавились.
Он отступил назад, и Уолден еще раз шибанул в дверь креслом. И снова Феликс отдирал щепы. Острые занозы впивались ему в руки; он слышал, как Уолден что-то бормотал тихим голосом, и понял, что это были слова молитвы. Уолден размахнулся и ударил в третий раз. Кресло сломалось, сиденье и ножки разлетелись в разные стороны, но в двери образовался пролом. Он был достаточно широк для Феликса, но слишком узок для Уолдена.
Феликс сумел пролезть в пролом и свалился на пол спальни.
Пол полыхал огнем, и он не мог разглядеть Шарлотту.
– Шарлотта! – крикнул он изо всех сил.
– Я здесь! – отозвалась она из дальнего угла комнаты.
Феликс обежал спальню с той стороны, где пламя было слабее. Девушка сидела на подоконнике распахнутого окна и жадно глотала ртом воздух. Схватив ее за талию, он перебросил ее себе на плечо. По краю комнаты метнулся к двери.
Уолден приблизился к проему, чтобы подхватить дочь.
Он просунул голову и одно плечо, чтобы принять Шарлотту из рук Феликса. Он видел, что лицо и руки того были сильно обожжены, а брюки горели. Глаза Шарлотты были открыты и полны ужаса. За спиной Феликса начал проваливаться пол. Одной рукой Уолден уже придерживал Шарлотту. Казалось, Феликс вот-вот упадет. Уолден убрал голову, просунул в проем другую руку и ухватил Шарлотту под мышки. Языки пламени лизали ее ночную рубашку, и она кричала, обезумев. – Все в порядке, папа вытащит тебя, – проговорил Уолден.
Ощутив в своих руках всю тяжесть ее тела, он вытянул ее из пролома. Сознание покинуло Шарлотту, тело ее обмякло. В тот момент, когда он ее вытаскивал, пол в спальне рухнул, и Уолден успел увидеть лицо Феликса за мгновение до того, как тот провалился в огненную бездну.
– Боже, будь милосерден к этой заблудшей душе, – прошептал Уолден.
И бросился вниз по лестнице.
Томсон железной хваткой удерживал Лидию, не давая ей вырваться и броситься в горящий дом. Она стояла, неотрывно глядя на дверь, молясь о том, чтобы из нее вышли двое мужчин и Шарлотта.
Появилась какая-то фигура. Кто это?
Фигура приблизилась. То был Стивен. Он нес Шарлотту.
Томсон отпустил Лидию. Она побежала им навстречу. Стивен осторожно опустил Шарлотту на землю. В панике Лидия уставилась на него.
– Что... что... – лепетала она.
– Она жива, – проговорил Стивен. – Просто потеряла сознание.
Присев на траву, Лидия положила голову Шарлотты на колени и прижалась к груди дочери. Она услышала громкое сердцебиение.
– О! Мое дитя, – промолвила Лидия.
Стивен сел рядом с ней. Она посмотрела на него. Брюки его обгорели, кожа почернела и покрылась волдырями. Но главное, что он живой.
Она посмотрела в сторону двери.
Стивен увидел брошенный ею взгляд.
Лидия почувствовала, что стоящие рядом Черчилль и Томсон прислушивались. Стивен взял Лидию за руку.
– Он спас ее, – произнес он. – А потом передал ее мне. Тут рухнул пол. Он мертв.
Глаза Лидии наполнились слезами. Увидев это, Стивен сжал ее руку. Он сказал: