Кровавый поход Макклеллан Брайан

19

Вы задумывались над тем, – спросил Таниэль, – почему у них всегда звучит сигнал к отступлению?

Он сидел рядом с полковником Этаном в небольшой гостинице, расположенной в городке Ру, приблизительно в двух милях позади линии фронта. Это был тихое местечко, хотя эхо отдаленной канонады все же напоминало Таниэлю, что война продолжается и без них.

Этан лежал в постели, со всех сторон обложенный подушками. Сестра милосердия пристроилась неподалеку от двери, на случай если ему что-то понадобится. Гренадеры Этана нескончаемым потоком шли к нему весь день, чтобы пожелать здоровья и получить новые распоряжения.

Таниэль прекрасно понимал, что только полковник мог получить такое лечение. Он слышал о многих пехотинцах, сломавших позвоночник. Большинство из них умерли через несколько месяцев, не дождавшись должной медицинской помощи.

Краем глаза Таниэль наблюдал за своим другом и делал набросок в альбоме, обрисовывая углем мощную челюсть Этана. Полковник отказался передать командование батальоном кому-то другому. Сказал, что может – и будет – по-прежнему командовать гренадерами, пусть даже из инвалидного кресла. Ходили слухи, что генерал Хиланска собирался отправить Этана в отставку.

Таниэль надеялся, что этого не произойдет. Только забота о своих гренадерах не давала Этану впасть в отчаяние.

– Мы отступаем, потому что всегда терпим поражение.

Полковник обмакнул перо в чернильницу и дописал письмо, лежавшее у него на коленях. Он ругался и кричал, когда Таниэль вытащил альбом. А теперь изо всех сил старался не замечать, что Таниэль рисует его портрет.

Таниэль рассеянно рассматривал лицо Этана, думая о другом. Что-то с этими сигналами казалось неправильным. Отступление. Каждый раз, будь оно проклято!

– Вы знаете историю военных кампаний Тамаса не хуже любого историка. Сколько раз он давал сигнал к отступлению?

– Семь, если мне не изменяет память.

– А сколько он провел сражений?

– Сотни.

– А сколько раз мы отступали за последние недели?

Этан вздохнул, отложил перо и протер глаза.

– Таниэль, какое это имеет значение? У генералов нет выбора. Или отступить с тяжелыми потерями, или погубить всех на передовой.

– Что, если кто-то из генералов в сговоре с Кезом? – размышлял вслух Таниэль. – И каждый раз приказывает отступать раньше времени?

– Это опасные обвинения.

– Тамас считал, что в его окружении был предатель…

– И оказался прав, – перебил Этан. – Он поймал этого ублюдка. Черлемунд никогда больше не увидит солнечного света, несмотря на все угрозы церкви.

– Возможно, Тамас поймал не всех предателей, – тихо произнес Таниэль.

– Тамас сам отбирал этих генералов. Каждый поддерживал фельдмаршала много лет, даже во время переворота – когда риск неудачи был очень велик и всех их могли обвинить в предательстве. Это надежные и способные военачальники.

Таниэль высыпал на тыльную сторону ладони щепотку пороха и вдохнул его, чтобы прояснить мысли. Случалось, что даже крошечная крупинка пороха позволяла ему сосредоточиться и трезво рассуждать, но, похоже, с каждым разом это давалось труднее.

Порох. Это был второй вопрос, который его беспокоил.

– У вас есть доступ к отчетам квартирмейстеров? – поинтересовался Таниэль.

Этан дописал еще одно письмо и положил на стол рядом с кроватью.

– Разумеется, по моему батальону.

– Мне нужны отчеты не по одному батальону, а по всей армии. Вы можете их получить?

– Мне пришлось бы подергать кое-какие ниточки…

– Сделайте это.

Этан сжал губы в тонкую линию:

– Только для того, чтобы поскорее отблагодарить вас.

– Очень вас прошу, – настаивал Таниэль, делая набросок плеч Этана.

– Зачем они вам?

– Что-то вертится в голове. Просто хочу посмотреть, сколько пороха расходует армия.

– Хорошо, – со вздохом согласился Этан. – Подумаю, что можно сделать.

Он замолчал, и нескольких минут был слышен только скрип пера по бумаге. Полковник казался увлеченным своей работой. После того как его парализовало, Этан с головой ушел в дела по управлению батальоном. Последние три дня он провел проверяя отчеты о поставках, читая рапорты о вербовке и просматривая личные дела офицеров, представленных к повышению.

Таниэль был рад, что у Этана есть занятия, отвлекающие от мыслей о ранении.

Внезапно скрип пера затих.

– Проклятье, откуда у кезанцев столько этих Черных Стражей? – спросил полковник. – Разве ваш отец не сталкивался с трудностями в поисках пороховых магов?

– Не могу сказать наверняка. – Таниэль резче очертил подбородок Этана на рисунке. Он и сам часто обдумывал этот вопрос. – Кезанцы прочесывают всю страну каждые два года и проводят регулярные чистки. Тамас считал, что найденных пороховых магов казнили. Больше его шпионы ни о чем не сообщали.

Этан коснулся пером бумаги.

– Как по-вашему, их могли просто держать в заключении?

– Я так и решил, – согласился Таниэль. – Население Кеза намного больше, чем Адро, и среди зрителей могли оказаться пороховые маги. Думаю, это Кресимир превратил их в Черных Стражей. Не может быть простым совпадением, что новые монстры появились в то же время, что и сам Кресимир.

Этан снова начал писать, но через мгновение остановился:

– Ах да. У меня есть кое-что для вас.

– Что?

Полковник достал серебряную табакерку и передал Таниэлю.

– Я слышал, что вы потеряли табакерку на Южном пике. Думаю, вам понравится.

Таниэль открыл крышку. Внутри были выгравированы слова: «Таниэлю Два Выстрела, Бессмертному».

– Бессмертному? – усмехнулся он.

– Так вас прозвали мои парни.

– Глупости. Каждый человек смертен. – Он вернул табакерку. – Я не могу принять это.

Этан вдруг закашлялся. Он болезненно скривился и откинулся на подушках, схватившись за бок.

– Возьмите, упрямый сукин сын, или я снова начну называть вас трусом. Вы и ваша девушка спасли тогда наши задницы.

– Она не моя девушка.

– В самом деле? – фыркнул Этан. – Слухи расходятся быстро. – Он посмотрел на свои руки. – Я не должен рассказывать вам об этом, но Генеральный штаб хочет разлучить вас. Они говорят: когда герой войны путается с дикаркой, это плохо сказывается на боевом духе армии.

– Вы верите этому? Согласны с ними?

Таниэль почувствовал, как напряглись его мышцы. Он вовсе не обязан сидеть здесь и выслушивать подобную бессмыслицу.

Полковник сделал успокаивающее движение:

– Я видел ваше лицо, когда вы смотрели на нее. Точно так же вы раньше глядели на Влору. – Этан пожал плечами. – Я не осуждаю вас. Просто предупреждаю о слухах.

Таниэль заставил себя расслабиться. Так же, как раньше глядел на Влору? Это было почти столь же нелепо, как и то, что гренадеры прозвали его Бессмертным.

– Что, по-вашему, я должен сделать? Я не собираюсь прогонять ее.

– А жениться на ней?

Таниэль покачал головой и рассмеялся над такой нелепой идеей.

– Я не шучу, – сказал Этан. – Генеральный штаб может сколько угодно твердить о приличиях, но, если она станет вашей женой, им придется заткнуться.

Он снова начал кашлять, еще мучительнее, чем в прошлый раз.

– Вам нужно отдохнуть, – решил Таниэль.

Лицо Этана стало бледным, как бумага в альбоме. В дневные часы Таниэль почти забывал о том, насколько серьезно ранен полковник. Но эта внезапная слабость вернула его к реальности.

– Я должен написать еще много приказов.

– Отдохните.

Таниэль забрал у Этана бумагу и чернильницу и положил возле кровати. Добавил туда же табакерку и направился к двери.

– Таниэль.

– Да?

Полковник подцепил табакерку со столика и бросил в уходящего гостя. Таниэль поймал ее одной рукой.

– Возьмите, – повторил Этан. – Или я пристрелю вас.

– Хорошо-хорошо. Возьму.

Он закрыл за собой дверь.

Ка-Поэль ждала в прихожей, сидя на полу возле двери со скрещенными ногами и держа в руке восковую куклу. Заметив Таниэля, девушка убрала ее и встала. Если Ка-Поэль и слышала, что говорил о ней Этан, то не подала вида.

– Ты можешь сделать что-нибудь для него? – спросил Таниэль.

Она слегка покачала головой.

– Поэль, проклятье! Ты практически вернула меня с того света, но не можешь…

Она подняла палец и нахмурила лоб. Таниэль ждал продолжения, но, вместо этого, она развернулась и ушла.

Он направился следом за нею через холл гостиницы, где раненые солдаты пили и болтали о разных пустяках, дожидаясь отправки домой или возвращения на фронт. Обстановка здесь была мрачной. В дальнем углу сидела женщина с ампутированной по колено ногой. Она тихо стонала, и все пытались не замечать ее причитаний.

Погода снаружи тоже не улучшила настроения Таниэля. Небо грозило дождем уже целую неделю, каждый день тучи сгущались все сильнее. Накануне вечером прошел мелкий моросящий дождь – ровно настолько, чтобы сделать траву скользкой и затруднить маневры.

Таниэль остановился недалеко от гостиницы и задумался, не выпить ли ему перед возвращением на передовую.

К нему приблизились два профоса, вооруженные тяжелыми стальными пиками. Оба были одеты в синие мундиры с зеленой отделкой и носили значки с изображением горы и перекрещенных дубинок.

Простое совпадение или они поджидали его?

– Капитан Таниэль Два Выстрела?

– В чем дело?

– Вы должны пойти с нами, сэр.

Определенно поджидали.

– По чьему приказу?

– Генерала Кеть.

– Сомневаюсь, что захочу куда-то идти. – Таниэль коснулся рукояти пистолета.

– Мы арестуем вас, сэр.

«Арестуем»? Это зашло слишком далеко.

– По какому обвинению?

– Об этом вам расскажет генерал Кеть.

Один вышел вперед и взял Таниэля за плечо.

Пороховой маг резко вывернулся.

– Уберите руки. Я знаю права солдата адроанской армии. Или предъявите мне обвинение, или ступайте в бездну.

Пороховое чутье подсказало Таниэлю, что у них не было при себе ни унции пороха. Они хорошо подготовились к встрече с ним.

Или все-таки нет? Профос дернул Таниэля за руку, словно непослушного ребенка:

– Идемте без разговоров. Мы должны забрать и девчонку. Где она?

И правда, куда пропала Ка-Поэль? Таниэль оглянулся, вырывая руку у профоса.

– Идемте, сэр! Не заставляйте нас…

Кулак Таниэля врезался ему в подбородок и опрокинул на землю. Второй профос вытянул вперед пику и с угрожающим видом двинулся на него. Таниэль отклонился в сторону, ухватился за древко и дернул, лишая профоса равновесия. Тот неловко шагнул вперед, и Таниэль ударил его кулаком в висок.

Первый профос поднялся на ноги, все еще пошатываясь. Его уши покраснели, лицо скривилось в злобной гримасе: какой-то сосунок уложил его одним ударом! Он был на голову выше Таниэля и весил на четыре стоуна больше.

Таниэль поймал кулак профоса и выбросил другую руку, целя в локоть противника. Послышался хруст, залитая кровью кость вылезла наружу.

Вопли несчастного привлекли больше внимания, чем хотелось бы Таниэлю. Он отпустил профоса, тут же рухнувшего на землю, и энергично зашагал к передовой.

Арестовать его? У генерала Кеть хватило злопамятства, чтобы отдать такой приказ? Казалось, Таниэль остался единственным препятствием на пути кезанской армии к Адопесту. Он уничтожил половину оставшихся у Кеза Избранных, обеспечив «Крыльям» явное преимущество. У него не осталось места на прикладе для новых зарубок, и, кроме того, он убил множество простых пехотинцев.

Ка-Поэль появилась несколько мгновений спустя. Только что он шел в одиночестве, стараясь не замечать взглядов тех, кто видел, как он сломал руку профосу, а в следующую минуту она уже шагала рядом с таким видом, будто ничего не произошло.

– Где ты пропадала?

Ка-Поэль не стала ничего объяснять.

– Ладно…

Таниэль стиснул зубы. Бездна! Профосы получили приказ арестовать его. Рано или поздно они это сделают. Что он может предпринять? Сломать руки всем профосам?

– Если они появятся снова, исчезни точно так же, как сейчас. Не хочу, чтобы они тебя схватили.

Она кивнула.

Таниэль почувствовал, что по мере приближения к передовой невольно ускоряет шаг. Он свернул чуть в сторону и направился к кухонным палаткам.

Таниэль нашел того, кого искал, в третьей по счету палатке. Шеф-повар Михали осматривал бочки. В одной руке он держал кусочек древесного угля, а в другой – лист бумаги. Его длинные темные волосы были связаны в хвост на затылке.

– Добрый день, Таниэль, – сказал Михали, не оборачиваясь.

Таниэль шагнул ближе, полог палатки опустился у него за спиной.

– Мы знакомы?

– Нет. Но я дружен с вашим отцом. Пожалуйста, входите.

Таниэль предусмотрительно остался стоять возле полога. Ка-Поэль зашла следом за ним и без видимого стеснения уселась на бочку в углу.

– Тамас погиб, – напомнил Таниэль.

– Ах, не говорите глупостей! Вы ведь сами не верите этому.

– Я приехал, чтобы узнать, правда это или нет.

Михали по-прежнему не оборачивался. Но даже сейчас Таниэль чувствовал его харизму, заставившую порохового мага изменить намерения. В нем было что-то необычное. Возможно, запах? Нет. Что-то более тонкое. Просто легкий оттенок дружеского участия.

– Тамас определенно жив. – Михали медленно шевелил губами и загибал пальцы, пересчитывая бочки в углу палатки. – Как и большая часть Седьмой и Девятой бригад. Прямо сейчас их настойчиво преследуют три кезанские кавалерийские бригады и шесть бригад пехоты.

– Откуда вам все это известно? – недоверчиво фыркнул Таниэль.

– Но ведь я же воплощение Адома.

– Так. Значит, вы действительно считает себя богом?

Михали наконец обернулся и вздохнул, делая пометки на листе. Его пухлое продолговатое лицо намекало на смешение в нем адроанской и росвелеанской крови. Белый фартук был испачкан мукой и кровью, кусочек картофельной шелухи прилип к чисто выбритому подбородку повара.

– В это так трудно поверить? Вы же сами пытались убить другого бога.

– Я видел, как Кресимир спустился с неба, видел его лицо. Я смотрел на него и чувствовал каждой своей частичкой, что передо мной бог. А вы…

Таниэль умолк и поглядел на повара, ожидая неминуемой вспышки гнева.

– Не такой? – Вместо того чтобы обидеться, Михали рассмеялся. – У Кресимира всегда лучше получалось выглядеть величественно. Вашему отцу потребовалось много времени, чтобы поверить. Думаю, с вами нужно поступить проще.

Михали приблизился к Таниэлю и опустил ладонь ему на голову. Но в последний момент остановился и отдернул руку. Таниэль заметил, что она дрожала.

– Можно? – спросил Михали у Ка-Поэль.

Она повернулась к нему, взглядом разрешая попробовать.

Михали еще раз вытянул руку к Таниэлю. Чем ближе она становилась, тем сильнее дрожала, словно преодолевая сопротивление невидимой силы. Наконец пальцы повара коснулись кожи Таниэля.

Между ними проскользнула искра.

Затем словно вся вселенная вспыхнула в голове у Таниэля. Бесчисленные годы промелькнули перед ним настолько ярко, будто это были его собственные воспоминания. Он видел, как Кресимир первый раз спустился с небес, затем почувствовал, как бог призывает своих братьев и сестер, чтобы помочь ему воссоздать Девятиземье. Он стал свидетелем хаоса Сумеречной эпохи и непрерывного движения веков. Срок человеческой жизни проносился мимо в мгновение ока.

А затем это все исчезло.

Тяжело дыша, Таниэль отшатнулся.

Несколько месяцев назад Ка-Поэль проделала с ним нечто подобное. Он затаил дыхание, захваченный величием событий и силой эмоций, хотя все видение длилось лишь несколько мгновений.

Это были воспоминания о двух тысячах лет.

Таниэлю потребовалось время, чтобы прийти в себя. Справившись с собой, он произнес:

– Вы бог.

И на сей раз это был не вопрос.

– «Бог» – забавное слово. – Михали вернулся к осмотру своего имущества. Сделал пометку на листе бумаге и молча пересчитал мешки с луком. – Оно подразумевает всемогущество и всезнание. Позвольте заверить вас, что я не обладаю ни тем ни другим.

– Тогда кто же вы?

Бо когда-то сказал, что боги были просто могущественными Избранными. Но как Михали, обладая такими воспоминаниями, мог оказаться не богом?

– Дело не в названии! – Михали всплеснул руками. – Чтобы долго не спорить, скажем, что да – я бог. Не думаю, что у нас есть сейчас время на теософские диспуты. Пожалуйста, садитесь.

Михали поднял винную бочку, словно она весила не больше двух-трех фунтов, поставил ее рядом с Таниэлем и отправился за другой.

Таниэль попытался подвинуть бочку хотя бы на несколько дюймов. Ничего не вышло. Он нахмурился, а затем посмотрел на Михали, несущего одну бочку для себя, а другую – для Ка-Поэль.

Она вдруг непринужденно провела пальцами по руке бога-повара.

– Нет, девочка, – произнес Михали тоном любящего отца, выговаривающего за что-то своей дочери, – не делай так больше.

Он мягко коснулся ее ладони.

Вспыхнуло пламя, и Ка-Поэль отскочила, дуя на свои пальцы и хмуро глядя на Михали. Неужели она пыталась вырвать волосок из его руки?

Михали взгромоздился на винную бочку.

– В отличие от своих братьев и сестер, я решил остаться в этом мире после основания Девятиземья. Тайно, разумеется. Но все это время я изучал то, что меня окружало. – Взгляд Михали сделался отстраненным, словно он видел что-то недоступное Таниэлю. – Далекие звезды красивы и достойны внимания, но здешние люди показались мне настолько разными и полными очарования, что я не смог их оставить.

Михали поглядел на Ка-Поэль:

– Я изучал и Всевидящих. Правда, не очень подробно. Оказавшись в Дайнизе или Фатрасте, вдали от Адро, я сразу ощущал, как начинает таять моя сила. Я никогда не понимал, зачем Кресимир и остальные покинули этот мир. Они дразнили меня домоседом за то, что я не желал исследовать вселенную. Как бы там ни было, Всевидящие владеют невероятной магией. Отличающейся от всего, что Кресимир или кто-либо другой могли вообразить. Моя дорогая, вы действительно пугаете меня. Такой потенциал!

Михали вовсе не выглядел испуганным. Скорее заинтересованным.

Бог-повар повернулся к Таниэлю:

– А пороховые маги! Кресимир не мог предвидеть такого. В конце концов, порох изобрели спустя сотни лет после его ухода. – Михали постучал пухлым пальцем по подбородку. – Знаете, он сейчас сходит с ума от боли. Ту пулю Всевидящей, которую вы послали ему в глаз, так и не удалось извлечь. Она осталась у него в голове и ежедневно причиняет ему немыслимые страдания.

Таниэль попытался открыть пересохший от волнения рот. Кресимир сходил с ума. Бог – из-за него.

– Он знает, кто в него стрелял?

– Полагаю, знает. О том, что вы сделали на Южном пике, ходят слухи по всей адроанской армии, а со стороны Кеза эту схватку пережили только Жулен и сам Кресимир. – Михали помолчал. – Разумеется, Жулен сейчас находится при нем. Значит, он должен знать.

– Он прибил Жулен к столбу. Отрезал ей кисти. Зачем?

– Жулен, – Михали нахмурился, – обманутое дитя. Не знаю, заслужила ли она такое наказание, но не думаю, что это кому-нибудь пойдет на пользу.

Таниэль заметил, что Михали пытается уйти от разговора о Жулен, и решил не настаивать.

– Как мне убить его?

– Кресимира? Мм. С чего вы взяли, что я скажу вам?

– Но… – Таниэль подался вперед. – Вы ведь на нашей стороне. Разве не так?

Мышцы его напряглись, а сердце похолодело от страха.

– Я защищаю Адро. В конце концов, это моя страна. Однако Кресимир по-прежнему остается моим братом. Я люблю его. И не хочу видеть, как он умирает. Но я должен остановить его. Помочь ему. Если я смогу вытащить ту пулю у него из головы, возможно, у меня получится договориться с ним и покончить со всем этим.

Таниэль сжал кулаки:

– Я должен убить его.

– Не исключено, что таков ваш путь.

Михали взглянул на свой список припасов и, похоже, снова принялся пересчитывать.

– А генералы? – Через какое-то время снова заговорил Таниэль. – Они знают?

– Ох, Тамас рассказал им. Но большинство не поверили.

– Но они считают вас сильным Избранным?

Михали кивнул:

– Это очень неудобная правда. Они просили, чтобы я участвовал в войне, но я отказался. В конце концов, Избранные из «Крыльев Адома» прекрасно справляются со своей работой, сдерживая остатки Королевского совета Кеза.

– Вы сказали им, что Тамас жив?

– Разумеется.

Таниэль удивленно заморгал, услышав это признание.

– Тогда почему они не рассказали мне? Хиланска… он, конечно, не стал бы скрывать от меня, что надежда еще есть.

– Даже бог не может знать все, – вздохнул Михали. – Я не знаю. Но я не доверяю генералам. Уверен, что большинство в глубине души волнуются за Адро. Но некоторые…

– Генерал Кеть.

Михали пожал плечами:

– Между прочим, за вами пришла военная полиция.

Таниэль подкрался к пологу палатки и выглянул наружу. Там собрались десятки профосов.

– Бездна! Нельзя выйти отсюда другим способом?