Мятежная красотка Хокинс Рейчел

– Р-решил вернуться… чтобы посмотреть на твой Котильон. Тут все ходило ходуном, я подумал – землетрясение. Вошел через черный ход, нашел ее. Брэндон… – срываясь, объяснил Райан.

Я присела около него, а Дэвид опустился на колени рядом с Сэйлор.

– Я так и не сказал ей… Не сказал «спасибо» за все, что она сделала.

– Она знала. – Я мягко высвободила руку Сэйлор из ладони Райана. – И она любила тебя.

– Я… – У Дэвида по щекам хлынули слезы. – Я должен был ей сказать. И она не должна была так умереть. Одна.

Райан поднял голову.

– Не одна. Я был с ней, – произнес он. – Но вот что… Я сидел с ней, и она сказала, что не хочет этого делать и знает, как все усложнит, и она… она…

– Она поцеловала тебя.

Плакать тут или смеяться?

– Типа того, – согласился Райан. – Скорее вдунула мне что-то, и стало реально холодно, и я будто понял, что могу делать… всякие странные штуки.

Дэвид поднял заплаканное лицо:

– Кажется, самое время выругаться.

Потом мы несколько часов пытались хоть как-то навести порядок в «Магнолия-Хаус». Тех, кто заснул в неудобной позе, мы осторожно перекладывали на пол. Я нашла бабуль и с облегчением выдохнула: они были целы, только у Мэй царапина на лбу.

Родители Би лежали у подножия лестницы. Я забрала у Сэйлор баночку бальзама для губ и отдала его Райану.

– Надо макнуть сюда пальцы и…

– И прикоснуться к ним. Скажу, что Би в лагере для чирлидеров. Углубляться в детали не надо.

– Откуда ты знаешь?

Райан будто стал на десять лет старше за последние полчаса, но в глазах мелькнула знакомая искорка. Он пожал плечами:

– Просто знаю.

Разобравшись и с этим, мы занялись последним делом. Все девчонки так и сидели в спальне. Белые платья перепачкались Птом, пуншем, кровью. Но они весело гомонили, некоторые крутили сальто и размахивали руками в прыжках.

– Уверен, что сможешь?

Дэвид размял пальцы. По костяшкам заструились лучи золотистого света.

– Ага. Правда, совсем не хочу. Ведь это бы разгрузило тебя по части паладинства. И они… так радуются.

Они действительно радовались. Больше, чем за все месяцы подготовки к Котильону. Но рисковать нельзя: Блайз не должна получить десять-одиннадцать, с болью в сердце вспомнила я о Би – девчонок, готовых за нее умереть.

Одна за другой… Дэвид забирал у них силы. У него снова сияли глаза, и он дрожал. А Райан стер у каждой воспоминания об этом вечере. Но Мэри-Бет он не просто мазнул бальзамом, а ласково провел по ладони, и мне стало легче. Надеюсь, ему будет хорошо с Мэри-Бет.

Наконец мы уложили девчонок на пол спальни.

– Все закончено? – спросил Райан, и мне это так напомнило его слова при нашем расставании, что захотелось рассмеяться.

– Еще даже не начиналось, – вздохнул Дэвид. – Мы трое… мы связаны. Навсегда.

Райан вскинул руки.

– Ого, что значит «навсегда»?

Я вымоталась, и настрадалась, и до боли хотела, чтобы здесь была Сэйлор. Но она умерла. Некому больше нам объяснить, некому нас учить. У нас остались только мы сами. Дэвид сжал мою ладонь, Райан проследил взглядом.

– А вы… быстро.

Дэвид тут же отдернул руку, будто от огня.

– Все не так, – сказал он.

Я взяла его руку обратно и крепко сжала.

– Все так. И если мы должны работать втроем, то Райану надо знать.

Райан посмотрел куда-то между нами, потом тяжело вздохнул.

– Не могу я. Не могу. Суперсила, Брэндон женщин убивает, вы вдвоем…

Он рванул мимо нас, и я попыталась быстро его удержать, однако Дэвид меня остановил.

– Пусть идет. Ему нужно время.

Но времени не было. Би в лапах у Блайз и эфоров, ее надо вернуть. Нам необходимо работать сообща.

И все-таки Сэйлор меня тогда отпустила. И я должна отпустить Райана.

Землетрясение, прокатившееся тем вечером по Пайн-Гроув, по праву стало легендарным. Оно практически разрушило «Магнолия-Хаус», многие получили травмы, от синяков и царапин до переломов. К счастью, никто не погиб. Но особняк скорее всего придется сносить. И никто толком не помнит, что именно произошло. Тем не менее все согласились, что это из-за стресса. Родители Би были рады, что дочь отправилась в лагерь. Нет, они не знали, когда она вернется. Скоро. Они знали, что скоро. Бабули оплакивали потерю чаши для пунша, разбитой упавшим обломком потолка. Марта винила Мэй, что та не поставила чашу в лучшее место. Джуэл помнила, что больше никогда не захочет готовить пунш на Котильон, но не знала почему.

А в понедельник я как ни в чем не бывало пошла в школу. Дэвид, конечно же, сидел в кабинете, отведенном под газету. Я постояла немного в дверях, глядя, как он что-то набирает на компьютере.

– Я знаю, что ты там, босс, – не оборачиваясь, сказал Старк.

Я с улыбкой прислонилась к дверному косяку.

– Чуешь меня своими новыми суперкрутыми силами?

Он фыркнул.

– Не-а, просто чувствую, как ты на меня пялишься. – Он развернулся вместе со стулом и изобразил жалкое подобие улыбки. – Ни у кого нет такого острого взгляда.

Я скрестила руки на груди.

– Я знал, что ты придешь. И не потому, что предвидел. Ну, то есть предвидел, но… – Он умолк и взъерошил себе волосы.

Я пересекла комнату и мягко высвободила его пальцы из светлых прядей. Дэвид внимательно следил за мной, и я почувствовала тот самый огонь внутри. Мы смотрели друг другу в глаза, не расцепляя рук.

– Знаешь, что странно? – Уголки его губ дрогнули.

– Наше существование?

– Это да, – усмехнулся он. – И то, что ты делаешь что-то неожиданное и отчаянное, ведь думаешь, что умрешь, а потом ты…

– Не умираешь, – закончила за него я.

– Именно. Не то чтобы я не прыгал до потолка от счастья, раз мы живы…

– Я поняла. Значит… поэтому ты меня поцеловал? Потому что думал, это конец?

– Ну, примерно… – Он выпустил мою руку и отвернулся к компьютеру. – Сгоряча. В смысле… ты и я? Парочка? Такое вообще возможно?

Он набрал пару слов, но повернулся, потому что я не ответила. В его глазах сияли крошечные золотистые искорки.

– А ты… босс, ты хочешь, чтобы это было возможно?

Сэйлор говорила, ритуал может сделать Дэвида опасным. Значит, мне придется убить его ради его же блага. Но он выдержал. Он работал с огромной силой – и остался собой, остался Дэвидом.

Искорки, казалось, вспыхнули ярче. Меня бросило в дрожь. Но я расправила плечи и посмотрела ему прямо в глаза:

– Давай попробуем.

Дэвид промолчал, потом встал и поцеловал меня в губы. Не так исступленно, как в первый раз, но у меня точно так же задрожали колени. На самом деле поцелуй Дэвида в классе, в семь тридцать утра, почти заставил меня забыть, что я терпеть не могу публичные нежности. Он отстранился и хохотнул:

– Ну мы и дураки.

– Ага, поубиваем друг друга в итоге, – согласилась я, и мы оба засмеялись.

Улыбка Дэвида померкла.

– Говорила с Райаном?

Я вздохнула и, убрав пару бумажек с парты, села на столешницу.

– Нет. Он не отвечает ни на звонки, ни на эсэмэски.

– Ему тяжело, босс. Вдруг насильно получить суперсилу – это напрягает.

– Да ладно? – скептически переспросила я. – Я вот понятия не имею. Расскажи-ка мне побольше и позволь подписаться на рассылку новостей.

Дэвид снова хохотнул и уселся за компьютер.

– Теперь я узнаю старую добрую Харпер Прайс.

– Ну… что дальше?

Дэвид отвернулся и запрокинул голову.

– Спрашиваешь, что я предвижу?

– Вообще-то, что ты обо всем этом думаешь. Я вроде как забываю, что теперь ты по-настоящему видишь будущее. Глупо, да?

– Нет, – глядя в потолок, ответил Дэвид. – Потому что я тоже забываю. Вижу сон, просыпаюсь с мыслью «О, странный сон». Ну, типичный день. А теперь мне надо вспоминать, что нет, наверное, это не просто странный сон. Это может быть видение.

– Не все, что ты видишь, сбудется, – напомнила я.

А в мыслях крутилось: «Мы дрались. Мы грустили. Ты убила меня».

– В том-то и дело. – Дэвид уронил голову. – Худшая часть. Если сбудется не все, то как знать, что делать? Какой смысл, если голова забита всем… этим? – Он потер дрожащей рукой глаза.

Вспомнились слова Сэйлор: «Столько силы просто выжжет его изнутри, и он перестанет быть собой».

Семнадцать лет я считала Дэвида гадким и злым, но он не такой. Он умный, целеустремленный, верный, и… Дэвид. Мысль, что сила извратит его, что придется его убить, раздирает душу на части. Однако я этого не допущу. Моя работа – хранить оракула, даже спасая его от самого себя.

– Так вот. – Дэвид захлопнул ноутбук и подъехал на стуле ко мне. – Насчет того, что дальше. Сэйлор заготовила заклинание на экстренный случай. Как я понял, в городе все считают, что она уехала в долгий отпуск, а мне отлично живется одному.

Выглядел он не совсем отлично, и я снова взяла его за руку.

– Я тоже по ней скучаю.

Дэвид кивнул, сжав губы, и я стиснула его ладонь.

– Не нравится мне, что ты в том доме совсем один.

– Да нормально.

Он надел красный, как кетчуп, свитер и штаны в клетку. А еще разные носки: один коричневый, один черный. Да уж, нормально ему там одному…

– Это ты из высокомерия говоришь или потому что видишь будущее и знаешь, как все будет?

Он усмехнулся:

– Скорее первое, чем второе. Все эти видения… – Усмешка исчезла. – По словам Сэйлор, нас должно быть трое, чтобы видения стали четче. Без Райана мы как бы в заднице.

– Смешно. Райану кажется, что там именно он.

Мы дружно обернуись. В дверях стоял Райан. На вид – словно несколько дней не спал, волосы торчат похлеще, чем у Дэвида, но все равно достоин позировать для рекламы модной туалетной воды.

– Ты пришел, – произнесла я с облегчением.

Интересно, потому что он – часть нас или потому что это Райан? Человек, по которому я, может, и не сходила с ума, но который долго был мне надежной опорой.

– Пришел, – слегка пожал плечами он. Потом вошел в кабинет, одарил нас странным взглядом и закрыл дверь. – Ну?

– Ну? – хором отозвались мы.

– Мы втроем работаем в команде, спасаем мир. Я, моя бывшая и парень, ради которого она меня бросила, – криво усмехнулся Райан. – Худшей ситуации и не придумаешь.

– Видела такое в «Сплетнице», – задумчиво протянула я, и парни хмыкнули, хотя и невесело.

– Мы справимся, – сказала я тоном главы самоуправления. – Странно? Конечно. Придется идти на жертвы, усердно работать, и все может стать куда страннее.

– Без сомнений, – согласился Дэвид, а Райан буркнул:

– Ага.

– Но… я верю в вас. Надеюсь, вы в меня тоже. Так что, – я глубоко вздохнула и протянула им руки, – почему бы не узнать, что ждет нас впереди?

Райан взял мою и, поколебавшись, руку Дэвида.

– И что произойдет? Будем стоять в кружке и петь песни?

Дэвид долго смотрел мне в глаза, потом все-таки поднялся.

– Не совсем.

И вложил свою ладонь в мою.