Антикиллер-2 Корецкий Данил

Действительно, только идя «на дело», преступник надевает маску, перчатки, смазывает ацетоном подошвы. В остальной жизни он живет, как обычный человек, не прибегая к ухищрениям. И «цепляют» его через эту «обычную» жизнь, а уже потом притягивают к «делу». Когда Джафар покупал сотовый телефон, он, конечно, не думал, что когда-то будет скрываться и по этому телефону его станут искать.

– Поставь на прослушивание и договорись насчет пеленгации, – закончил мысль Лис. – А я ориентирую баб под «Сапфиром», он до них охочий...

* * *

Кривуля знал Боксера через общих знакомых, это не создавало близости, но позволяло напрямую решать назревший вопрос. Штаб-квартира его группировки располагалась неподалеку от спорткомплекса в гриль-баре «Тяжеловес», вокруг вечно стояли «БМВ», «мерсы» и навороченные джипы различных марок. Посторонние внутрь не заходили, на Кривулю посмотрели косо, но выступать никто – не стал: держался он достаточно уверенно, а недавний инцидент с военными охлаждающе подействовал на горячий темперамент «спортсменов».

А было так: два спецназовца из внутренних войск, которые не разбирались в дислокации бандитских точек и которым были по барабану все эти поделенные на сферы влияния территории, решили отпраздновать возвращение из зоны боевых действий и забрели в «Тяжеловес». Только они начали пить водочку под аппетитно поджаренного цыпленка, как толстый администратор Толян, в прошлом борец-вольник как раз тяжелого веса, заметил посторонних и решил навести порядок, выставив их на улицу. Незнакомцы послали тяжеловеса туда, куда и надлежит посылать человека, пытающегося прервать так славно начавшееся застолье.

Толик кликнул подмогу, подвалило еще рыл пять, один из спецназовцев предъявил удостоверение, но это роли не сыграло, началась драка. Хозяева точки имели численное превосходство, но совершенно не учли, что имеют дело с боевыми офицерами, прошедшими несколько локальных войн и применяющими оружие с такой же легкостью, с которой «спортсмены» пускают в ход кулаки.

Грохнули выстрелы, Толян получил пулю в бедро, культуристу-швейцару прострелили руку. Впоследствии военный прокурор признал применение оружия правомерным, а через месячишко те же вэвэшники снова зашли в гриль-бар выпить кофе. Завсегдатаи осатанели от такой наглости и собирались разорвать наглецов на куски вместе с их пистолетами, но кто-то выглянул в окошко и увидел около взвода волкодавов в краповых беретах, часть из которых с кирпичами в руках бродила между красавцами автомобилями, а часть выжидающе смотрела на входную дверь. После этого настроение «спортсменов» изменилось на сто восемьдесят градусов, и дело кончилось грандиозной примирительной пьянкой, разумеется, за счет заведения.

В полутемном помещении находилось около десятка посетителей, Кривуля подошел к вернувшемуся в строй настороженному Толяну и спросил Боксера. Через несколько минут из внутреннего помещения вышел бритоголовый верзила с перебитым носом и расплющенными ушами. Они поздоровались и сели за дальний столик «тереть базар», после чего настороженная тишина в зале сменилась обычным гулом питейного заведения.

– Значит, мне ребята про тебя рассказывали, – процедил Боксер, рассматривая посетителя холодными маленькими глазками, недобро посверкивающими из-под изуродованных шрамами надбровий. – Ты и есть массажист! Домик построил, клиентуру завел, бабки заколачиваешь, а с братвой делиться не хочешь... Такой поворот Кривулю неприятно удивил.

– Об чем базар. Боксер? Ты меня что, за фраера держишь? Забыл, что я восемь лет в зоне оттоптался?

– За фраера? – повторил его собеседник. – А за кого тебя надо держать? Раньше ты деловым был, срок отмотал достойно. Только давно это было. А потом ты как-то сам по себе стал жить. В сторонке. Я знаю, тебе и дела предлагали, и в долю брали. А ты отказывался. Так кто ты есть теперь? За кого тебя держать надо?

Кривуля не нашелся, что сказать, и промолчал. Тем самым он сразу потерял несколько очков: молчит тот, кто не прав. Боксер издевательски улыбнулся.

– Ты сам не знаешь, кто ты есть! А хочешь, чтобы другие это знали... Вначале сам определись. Если ты бандит – живи по понятиям. Если коммерсант – плати бабки! Или – или, все остальное туфта. Только по понятиям ты уже давно не живешь. Значит, отстегивай долю за «крышу»!

Логика Боксера была безупречной. На любой «сходке», на любой «терке» подтвердят, что он прав. Опрокинуть его логику и правоту могла только сила. Когда-то массажист шел по делу с очень серьезными людьми. Если бы они остались живы, неважно – в зоне или на свободе, он мог бы смело посылать всех на хер. Но их расшлепали много лет назад.

– У меня есть «крыша»! – Кривуля поднял голову и в упор смотрел на Боксера. На миг у того появилось неприятное ощущение, будто он не знает чегото очень важного. Ведь просто так никто смотреть столь дерзким взглядом не будет... Но он подавил всколыхнувшееся чувство неуверенности. Сейчас все горазды понты разводить.

– Да, пацаны мне передали, – кивнул Боксер. – Только на этой территории все «крыши» – мои! А у тебя чья?

Кривуля непроизвольно оглянулся:

– Про Колдуна слышал?

Теперь с ответом замешкался Боксер и потерял несколько очков в том счете, который сопровождает любую «терку».

– Слышал. Но не видел.

Это соответствовало действительности. В городе объявилась глубоко законспирированная группа, которая держалась особняком и от воров, и от «спортсменов», не вступая ни с кем в контакт. Несмотря на конспирацию, слава у группы была довольно кровавой.

– Хочешь увидеть? – дерзкий взгляд буравил Боксера, как нацеленный в упор ствол. В душе у него похолодело. Он видел трупы Васьки и Земели с простреленными глазами и развороченными затылками, слышал про убитых в обменном пункте на Садовой... И сейчас, глядя на неуловимо изменившегося массажиста, вдруг с отчетливой ясностью понял: нет, это не понты, он и впрямь может привести страшного Клодуна на «стрелку», только неизвестно, чем она закончится... Болтали, будто тот действует по методу Амбала: мочить всех подряд и забирать то, что выпадет из чужих рук. Очень эффективный метод.

– Да нет, братан, я тебе верю.

Теперь Боксер улыбался открыто и дружески, Кривуля рассчитывал на такую улыбку с самого начала.

– Давай перекусим? И выпьем по стопарику, раз судьба свела...

– Давай, – согласился Кривуля.

Боксер сделал знак, и через пару минут на пустом столе появилось фирменное блюдо «Тяжеловеса» – украшенные зеленью золотистые цыплята и плоская фляжка водки «Смирнофф».

– За дружбу! – провозгласил Боксер.

Когда фляжка опустела, он заказал вторую и, доверительно нагнувшись к Кривуле, спросил:

– Из каких он? Из старых или из наших?

– Кто? – не понял массажист.

– Ну Колдун... Кривуля задумался:

– Он из самых новых. Таких еще нет. Но вообще-то, скажу тебе по секрету, он проходил с нами по тому делу... Шестым. Слыхал, наверное?

Боксер прикрыл глаза и кивнул. Застолье продолжалось.

* * *

Группировка Колдуна и в самом деле была глубоко законспирирована. Для обеспечения безопасности главарь придумал совершенно оригинальную, как ему казалось, внутреннюю структуру, обеспечивающую при провалах неуязвимость основной части банды. Но ничто не ново под луною: такое построение было характерно и для эсеровских боевок, и для итальянской мафии, и для азиатских триад, и для всех террористических организаций мира.

Система действительно отличалась невероятной живучестью. Основной ударной силой являлись боевые пятерки во главе с командиром, командиры замыкались на координатора, и только тот имел дело с главарем. Каждый боец за свой счет приобретал пейджер. Система связи действовала лишь в одном направлении: сверху вниз. В случае экстренной необходимости командир пятерки передавал сообщение на пейджер координатора, тот таким же образом мог дать сигнал главарю. На сбор по тревоге давалось пятнадцать минут.

Пейджеры координатора и главаря были зарегистрированы на посторонних лиц, которые понятия не имели ни о чем вообще. Если командир пятерки погибал, садился в тюрьму или исчезал, члены должны были ожидать, пока с ними, назвав пароль, не свяжется один из двух руководителей.

Подбор новых бойцов был многоступенчатым и осуществлялся лично Колдуном, при этом могла рассматриваться рекомендация координатора или командира пятерки. Кандидат проверялся по всем линиям, проходил испытательный срок и зачислялся в стажеры, хотя сам об этом не подозревал. Стажеры образовывали самостоятельную группу и думали, что эта группа и есть их бригада – Группа не превышала пяти человек, чтобы успешно прошедшие стажировку образовали новую пятерку. Как правило, так не получалось, испытание выдерживали двое-трое, остальных добирали потом. При этом членов одной пятерки никогда не переводили в другую.

Дисциплина поддерживалась военная, нарушения жестоко карались, самым страшным преступлением являлось нарушение конспирации. Двое опытных «быков» Хромого успешно прошли все испытания и стали членами первой пятерки, но вскоре на пьянке с бывшими корефанами чуть-чуть развязали языки и были показательно казнены. В отступление от обычных правил этот факт был доведен до членов других пятерок и сыграл немалое воспитательное значение.

На сегодняшний день в организации имелось четыре пятерки: две укомплектованы полностью, в третьей незаполнено пока место Земели, в четвертой пустует место арестованного недавно Печенки. Это не так много, но и немало, чтобы поставить на уши весь Тиходонск. Пополнение шло трудно. Болтуны сами вычеркнули себя из списков организации. Фитиль и Самсон успешно заканчивали стажировку, но кто-то умело зарезал их в засранном дворике в самом центре города.

Об этом и шла речь на очередной встрече координатора с Колдуном. Они сидели на набережной у переправы, будто ожидая катера на Левый берег, манивший многочисленными шашлычными, ресторанчиками, базами отдыха, почти вытеснившими вольную природу, которой раньше и славились эти места. Двое мужчин не привлекали внимания прохожих, а разговор они вели вполголоса, и его никто не слышал.

– Как они нарвались на нож? – раздраженно спрашивал главарь. – Куда ты их посылал?

– Запулить Мишке малевку, больше никуда, – оправдывался координатор.

– Они взяли ксиву и пошли, а потом по телевизору сказали...

– Знаю, что сказали! – недовольно буркнул Колдун. – Дома у них как?

– Все время менты крутятся. То из райотдела, то из РУОПа, то еще откуда-то. И у Мишки та же картина. Все в деталях выспрашивают: кто приходил, да кто с кем дружил, да кто где когда был...

– Это плохо. Значит, не хотят закрывать дело, продолжают землю рыть... Если Мишка расколется...

– Не должен...

Координатор был единственным человеком, который знал в лицо Колдуна. Он понимал, что это значит, когда над группировкой нависает опасность разоблачения. Поэтому он повторил как можно более твердым голосом:

– Не расколется Мишка. Ни в жизнь.

Колдуну это понравилось.

– Ну ладно, посмотрим. А пока надо силу набирать. Братва уже нас уважает, мне один человек рассказал... Даже бабки под нас скинули!

На край скамейки присел грязный бомж в явно стыренном с веревки старинном макинтоше. Колдун повернул к нему голову и принялся рассматривать в упор. Тот внезапно вскочил и быстро пошел прочь, несколько раз опасливо оглянувшись назад.

– Тля! – восхитился координатор. – Как ты это делаешь?

– Колдую, – равнодушно сказал главарь. – Хочешь, скажу, о чем ты думаешь?

– Не надо! – испугался координатор. – Мало ли что в голове плетется... Я за все мысли не ответчик!

И перевел разговор с щекотливой темы.

– Новые люди нужны, тогда и сил больше будет.

– Есть у меня два стажера... Сейчас каждый себя проявит, тогда и будем решать. А вообще, хватит нам прятаться! Пора о себе заявить, да так, чтобы всякая сраная борзота хвосты поджала...

Поговорив еще десять минут, Колдун и координатор поднялись, разошлись в разные стороны и вскоре растворились в весенней толпе.

* * *

Дежурство закончилось в восемь, но вызовов не поступало со второй половины ночи, бригада успела урвать четыре часа сна, чего благодаря выработанной привычке хватало почти для полного восстановления сил. Спокойная обстановка позволила подвести итоги смены еще до окончания урочных часов. Сейчас многие платили без напоминаний: пятерку или десятку за вызов, двадцатник за «хороший» укол, одним словом, за внимание.

Богатенькие бросали побольше: стольник, полтора, а то и два. Бедные, естественно, уповали на страховые полисы и бесплатное обслуживание, которое и получали, хотя невысказываемая, но хорошо известная бригаде мудрость гласила: «лечиться бесплатно – это бесплатно лечиться».

Сначала раскидали деньги: большая часть врачу, чуть поменьше – фельдшеру, еще меньше – шоферу. Круг сухой колбаски разрезали по-братски на три равные части, так же поделили шмат сала, сайру в масле отдали водиле, банку варенья оставили для общего чая. Водки эта смена не принесла, для традиционного расслабления использовали марочный коньяк, подаренный женой профессора, у которого сняли почечную колику.

Со всеми делами закончили как раз к восьми. За ворота подстанции Сергей вышел в отличном расположении духа. Ласково светило солнышко, мягкий ветерок обдувал через распахнутую рубаху богатырскую грудь. Особых дел на сегодня не было, только переболтать с парнями, которые могут выполнить Кривулин заказ. Его все это мало колышет: возьмутся – хорошо, он передаст башли, отмусолив кое-что и себе, не возьмутся – извините, так и скажет ребятам. Ребята классные, отдыхают с телками – закачаешься, так это первый раз, а дальше можно такие фейерверки устраивать!

Встреча произошла в полдень, в маленькой кафешке на углу Большого проспекта и Садовой. Кафешка называлась «Деймос» – Ужас. Мудила хозяин, погнавшись за красивым иностранным словцом, смысла его явно не понимал; Проучившийся три года в мединституте Сергей знал, что в переводе оно должно не привлекать посетителей, а отпугивать; ибо вряд ли кто-то пойдет в кафе за кулинарными или какими-либо другими ужасами. Положение спасало то, что большая часть сограждан тоже не знала, что такое деймос.

Он заказал соточку водки, к которой полагался обязательный бутерброд с сыром. Залпом махнул, лениво зажевал, посмотрел по сторонам. Три непригодные для съема девчонки налегали на груду румяных, подбеленных сахарной пудрой пончиков. Даже на расстоянии горько пахло пережаренным жиром. У окна прилично одетая парочка баловалась шампанским с пирожными. Угрюмый мужик с остервенением жевал отбивную, так что в такт с челюстями двигались вверх-вниз оттопыренные уши. Только что вошедшие молодые ребята делали заказ. Официантка привычно черкала в маленьком блокнотике. У нее были ровные ноги, оттопыренная попка, тонкая талия и строгое лицо.

«Задуть бы ей, – лениво подумал Сергей. – Или в „угадайку“ поставить...»

Ровно в двенадцать внутрь проскользнули два спортивных парня, его сверстники, лет по двадцать пять, но с непроницаемыми «деловыми» лицами и суровыми глазами, которые делали их гораздо старше на вид. Не останавливаясь, они сразу подошли к его столику.

– Ты Каратист? – не то спросил, не то констатировал круглоголовый крепыш в черной лайковой куртке и, не дожидаясь ответа, придвинул ногой стул и сел напротив. Второй, такого же телосложения с белым шрамом на подбородке, внимательно осмотрел зал и тоже опустился на стул сбоку от Сергея, так что тот оказался под перекрестными и не очень доброжелательными взглядами.

«Видать, настоящие...» – подумал он.

Историй о том, как наглые кидалы выдавали себя за киллеров, ходило в определенных кругах множество. Возьмут башли, напугают предполагаемую жертву и отправят ее в другой город. Или сфотографируют на земле в луже крови и представят для отчета. А потом, когда «заказанный» объявляется, их уже и след простыл. Правда, такие штуки можно проделывать только с лохами, серьезный человек за них яйца оторвет.

Но Сергей по большому счету и был лохом. Самое серьезное преступление, которое он совершал, – это продажа ампул с промедолом Вовке-массажисту. Ну и разная мелочевка: выбивал не очень серьезные долги, за разовую оплату ездил на «стрелки», изображал «крышу» для начинающих лоточников, пока не появлялись настоящие «крыши». Хотя наплел он Кривуле много всякого: смесь чужого опыта и выдумок чистой воды. А на этих парней вывел бывший сосед по коммуналке Петя Хичкок, он и вправду блатной в доску...

– По соточке для разгона? – спросил Каратист, чтобы нарушить неприятное молчание.

Круглоголовый отрицательно качнул головой:

– Давай к делу. Петр сказал, что у тебя к нам базар. Говори, что надо.

– Есть «заказ»... – все оказалось не так просто, как он представлял. Одно дело трепать про «заказ», а совсем другое – делать его в действительности. Сергей чувствовал себя не в своей тарелке.

Если сейчас они спросят: «Какой такой заказ?» Что отвечать? «Надо завалить одного мужика?» На полном серьезе сказать такое и язык не повернется...

Но ответная реакция на нейтральное и в то же время очень много значащее слово «заказ» его ободрила: ребята слушали с пониманием, и лица у них вроде бы стали доброжелательнее, и атмосфера заметно смягчилась...

– Один чувак другу перекрыл кислород, – ободренно продолжил Сергей.

– Это не наши дела, – отмахнулся круглоголовый. Очевидно, он был старшим. – Сколько платите?

– Три «тонны» «зеленых»... Парень в куртке кивнул.

– А кто он?

– Друг мой? – переспросил Сергей.

– На хер нам твой друг! Кого он заказывает?

– Сейчас, сейчас... Пошарив по карманам, Сергей нашел обрывок бумажки, развернул его.

– Вот... Желтый Николай Иванович. Живет на Марксистской, дом пять.

Киллеры переглянулись.

– Кто, кто?! – угрожающая интонация Сергея не насторожила. Он ее просто не зафиксировал, потому что сосредоточился на другом: как можно лучше и подробнее объяснить, что от его собеседников требуется.

– Это фамилия такая, – пояснил Сергей. – Желтый. А зовут Николай Иванович.

– Слышь, что он гонит?! – спросил тот, что со шрамом. Его напарник молча разглядывал Каратиста, как юный натуралист жука перед тем, как ткнуть булавкой; Атмосфера снова стала враждебной. Сергей непроизвольно поежился.

– А ты знаешь, кто такой Желтый? – спросил круглоголовый. Его глаза сузились, и рот сжался в тонкую линию.

– Нет, – растерянно отозвался Сергей. – Какой-то с рынка. Я вообще-то не при делах...

– Че ты гонишь, придурок? – зло окрысился тот, что со шрамом. – Ты нас сюда вызвал? Ты здесь сидишь? Ты заказ делаешь? Отвечай, гниль!

Сергей не привык, чтобы с ним так разговаривали. В принципе он легко мог отмудохать этих двоих, а может, и еще двоих таких же. Но убить их он не мог, а они его – могли, и сейчас это чувствовалось особенно отчетливо. Вот это «могли» и давало им уверенность, позволяло говорить с ним таким образом.

– Ну, я...

– А на кого делаешь, не знаешь?!

– Нет... И что тут особенного? Я же говорю – знакомый попросил...

– Ты «стрелки» не переводи! Только что был друг, а теперь знакомый! – напуганный Сергей вспомнил, что говорил Кривуля о цене слова за решеткой. Эти парни явно знали зоновские расклады.

– Мы его не видели, мы с тобой базарим! Хочешь, я тебе скажу, что тут особенного?

Как загипнотизированный, Сергей кивнул.

– Да то, что, если Желтый про этот разговор прознает, он нас с корешем в канализацию спустит!

Круглоголовый подтверждающе кивнул:

– Точно, спустит в толчок, но сначала на куски порежет. Если мы, конечно, ему тебя не сдадим. А если сдадим, тогда ты за все ответчик. Мы-то не приделах... Парни встали.

– Поехали!

– К-к-уда?

– Он и впрямь тормоз! – удивился старший. – Не понял еще? Сейчас отвезем тебя к Желтому. Пусть разбирается...

– Да подождите, вы чего... Тот, что со шрамом, зашел сзади.

– Иди, придурок, а то пику загоню!

По спине тек холодный пот. Как во сне, Сергей вышел на улицу, выполняя очередной приказ, плюхнулся на переднее кресло черного «БМВ». Парень со шрамом все время держался сзади, почти вплотную. Подождав, пока старший сел за руль, он быстро скользнул на заднее сиденье. Взревел пятилитровый движок, с визгом провернулись колеса, машина резко рванула с места, мгновенно набрав недопустимую в городе скорость.

«Ну и сволочи! Как подставили, паскуды! За их дела я ответчик! – пульсировали в голове горькие мысли. – Сейчас из-за них меня в канализацию спустят! Ну, суки... На хер мне за них умирать?»

– Постойте, ребята, я-то при чем? Я вам этих мудаков назову, с ними и разбирайтесь...

– Вишь, какая гниль... Вначале друзья, потом знакомые, а теперь мудаки! – хмыкнул парень сзади. – Наше дело маленькое. Пусть с вами Желтый разбирается.

– Не надо к Желтому. Давайте промеж собой договоримся... Разошлись, и все. Я вас не видел, вы меня...

– Больно умный! – выругался круглоголовый. – А если ты болтнешь где-то? Или те, твои... Пусть нас на ножи ставят?

– Да кто будет болтать? Зачем нам на жопу неприятности искать?

– А хер вас знает, зачем вы их нашли. Были бы умные, знали – на кого заказ делать можно, а на кого нельзя... Тогда, может, и живыми бы остались!

Черный метеор опасно несся в плотном транспортном потоке, нагло «подрезал», не предупреждая менял ряд и выходил на обгон. Со всех сторон скрипели тормоза и робко вякали клаксоны. Машины законопослушных граждан уступали дорогу бандитам.

Они неслись в Южный микрорайон, слева расстилался пустынный Молодежный парк, справа тянулся проржавевший забор не действующего уже много лет Сестринского кладбища. Внезапно круглоголовый резко сбросил скорость, вдавил тормоз, крутнул руль и, повернув под прямым углом, влетел в открытые ворота. Неширокая аллея была почти пуста, только две бедно одетые старушки шарахнулись в стороны от обезумевшего авто.

Через минуту «БМВ» остановился в тупике у древней кирпичной стены с начинающей крошиться кладкой. Слева и справа кособочились ветхие кресты на заброшенных могилах, под стеной образовалась мусорная свалка. Оцепеневшее внимание Сергея привлекли лежащие поверх мусора трупы двух собак.

– Зачем... Мы... Сюда... – еле выдавил он.

– А чего тебя катать, – устало выдохнул круглоголовый. – Сейчас свяжем и положим вон в том домике...

Он показал рукой в сторону. Там горбился такой же древний, как и стена, покосившийся склеп.

– Желтый захочет – придет побазарить. Не захочет – мы ночью подкатим и кончим тебя, дурака...

Сказано это было совершенно спокойно и обыденно, а оттого особенно страшно. Горло перехватил спазм.

– Я заплачу... – просипел незадачливый «заказчик». – Давайте разойдемся по-хорошему, без Желтого... Не надо меня в склеп совать... Что-то неуловимо изменилось. Круглоголовый обернулся к напарнику.

– Ну че, Леха? Че делать-то будем?

– Дай я ему все подробненько объясню, – Леха передвинулся влево, чтобы Сергей мог его видеть.

– Ты думаешь, кого хочешь, того и заказал? Вот! – парень со шрамом скрутил кукиш. – Заказывать может тот, кто сам силу имеет. Кто сам покруче, чем заказанный. Или, в крайнем случае, – равный. Но тогда надо очень осторожно делать, спецов из другого города привозить, иначе такая война начнется! А вы, мудаки, что придумали? И себя, и нас подставили! Знаешь, чем мы рискуем, если все вылезет?

– Я ни слова никому не скажу! – побожился Сергей. Он чувствовал, что дело идет на лад.

– Ты – ладно. А если дружки твои новый заказ начнут делать? Желтый им электричество к яйцам подключит, они и про нас расколются!

– Они не будут новый...

– Отвечаешь?

– Сто процентов!

– Ну хорошо... Парень он, видно, неплохой, – обратился Леха к напарнику. – Поверим ему?

– Давай поверим, – помягчел круглоголовый.

Сергей перевел дух.

– Принесешь завтра десять «тонн» баксов, и разбежимся. Лады?

Сергей машинально кивнул. Впрочем, сейчас он бы кивнул на любое предложение, лишь бы вырваться из этого страшного места и отвратить угрозу скорой и неминуемой гибели.

– В той же кафешке в то же время. Идет?

Сергей снова кивнул.

– Только смотри, не вздумай шутить, – нахмурился круглоголовый, и на Сергея вновь повеяло холодом.

– Нет, что вы! – теперь он помотал головой так, что казалось, будто она отвалится.

Мотор снова взревел. Неуклюже, в несколько приемов развернувшись на узкой площадке, автомобиль неспешно покатил обратно. Прошло всего несколько минут, но все вокруг чудесным образом переменилось. Ярко сияло полуденное солнце, все сильней зеленели деревья и кусты сирени, оживленно копошились в пыли воробьи. Когда ехали туда, к кирпичной стене, ничего этого не было, только серость, безысходность и страх.

Выехав с кладбища, «БМВ» снова понесся по магистрали. Вспомнив что-то, круглоголовый вдруг осклабился.

– Давай, Леха, фокус Каратисту покажем. Мы же теперь кенты. Пусть повеселится!

На ближайшие несколько месяцев, а может, и лет Леха был сыт фокусами по горло, он испытывал единственное желание – оказаться как можно дальше от своих новых «кентов», а развеселило бы его только одно – если бы круглоголовый и его напарник провалились в преисподнюю. Но его мнением никто не интересовался.

«БМВ» свернул на крутой подъем, дугой огибающий край кладбища.

– Смотри!

Круглоголовый снял передачу и убрал ногу с педали газа. Машина быстро теряла инерцию, будто невидимые руки высовывались из-под асфальта и цеплялись за колеса. Наконец она остановилась и по всем законам физики должна была покатиться назад под уклон, однако этого не произошло. «БМВ» замер, будто стоял на тормозе.

– Здорово, Каратист? – мелко рассмеялся Леха. – Это мертвецы нас держат!

Круглоголовый включил передачу и дал газ. Фокус закончился. Они высадили его за кладбищем, прямо на заброшенной, почти непроезжей дороге.

– Завтра в двенадцать! – строго напомнил напоследок Леха, и глаза его излучали отчетливо ощущаемую угрозу.

Серега чувствовал себя так, будто пропустил пару ударов в голову. Он мало что соображал и шел наугад, куда глаза глядят. Десять тысяч долларов были совершенно нереальной для него суммой. Да и для Кривули с его дружком – тоже. Значит, кошмар не закончился, он прервался на время и возобновится в еще худшем варианте. Он взглянул на часы. Меньше, чем через сутки.

* * *

Вечерний Тиходонск погружен во мрак, если верить официальным разъяснениям, то по причине неплатежей за электроэнергию. Народ, для которого, собственно, и предназначались эти объяснения, в них не верил. Ходили усиленные слухи, что свет отключают нарочно, дабы сломить протесты общественности против пуска атомной АЭС. Кое-кто соглашался с такой версией, но большинство резонно считали, что властям нет необходимости так усложнять дело: во все времена они делали все, что хотели, " клали с прибором на любые протесты.

Ломовик и Бычок в официальные объяснения не вдумывались и слухов о них не обсуждали, потому что лично их темнота на улицах вполне устраивала.

– Ну че, все на сегодня? – сыто отрыгиваясь, спросил Бычок. Только что они отужинали в «подкрышной» кафешке и получили очередной взнос.

– Все, – согласился Ломовик. Считалось, что он поумней и потому в спарке выполнял роль старшего. Бычок с этим мирился: обдумывать, сопоставлять, анализировать и делать выводы у него не получалось, зато он умел остервенело, как заведенный, молотить руками и ногами десять минут подряд.

Они направились к машине. Справа белело здание спорткомплекса «Прогресс».

– Слышь, а что с тем хреном, который права качал? Ну с массажистом? – Бычок смачно сплюнул. – Он ведь так и не доится!

– Не знаю. Какое нам дело? Боксер нас больше к нему не посылал...

– Ну и что? Чего нас посылать? Все и так ясно!

Ломовик задумался.

– Если бы он с Боксером договорился, тот бы нам сказал, – принялся логически рассуждать старший. – Раз Боксер ничего не сказал, значит, не договорился. Тогда должен платить.

– Во-во! – обрадовался Бычок. – Только если бугор про него забыл, мы можем пока для себя сбор сделать! И штраф снять за просрочку... Мне башли во как нужны! Летом свадьба, Лилька ноет, чтобы ремонт сделал. А оно то одно, то другое... Диски на тачке поменял, потом в карты вкатил Ушастому семерик... Короче, непруха...

– А знаешь, что за крысятничество бывает? – строго спросил напарник, и тон у него был суровым, будто не выпита вместе бочка водки, не оттрахана сотня баб, не выбиты мешки башлей.

– Сбор надо сдать! А потом я отойду, можешь для себя штраф снять. Только я об этом не знаю.

Обойдя основное здание, они направились к новенькой пристройке.

Кривуля в это время разговаривал с перепуганным Каратистом.

– Ты понимаешь, в какое дело вы меня втравили! Надо знать, на кого заказ делать! Они меня чуть не замочили там, на кладбище! – почти кричал Сергей. – Приставили к голове пушки и говорят: «Прощайся с жизнью!»

Он несколько приукрасил свой рассказ и видоизменил акценты, чтобы пристегнуть заказчиков к себе покрепче.

– А потом говорят: «Иди к своим друзьям, и чтобы завтра принесли деньги. Иначе всех закопаем!»

Кривуля мрачно слушал его историю, но страха на круглом, вогнутом, как десертная тарелка, лице Каратист не замечал.

– Ты нас называл? – в третий раз спросил массажист.

– Говорю – нет! Честно нет! Честно!

– Так как они нас найдут? Если ты, например, убежишь?

– Куда убежишь?! Ты понимаешь, с кем связался? Я через серьезного парня на них вышел, если что – и он с меня иметь будет! Тут не убежать, тут надо ответ держать...

– Десять тысяч ни за х... отдать? – усмехнулся Кривуля. – А завтра они еще десять потребуют!

– Ну переговорить, уладить... «Стрелку» забить, как обычно...

– «Стрелку», говоришь? – Кривуля усмехнулся еще раз. – Это дело нехитрое... Но на хер тогда ты нам сдался?

Массажист подошел вплотную и теперь нависал над удрученным Сергеем. Сейчас он был на голову выше. Может, потому, что Каратист сидел на табуретке, а может, оттого, что тот был совершенно раздавлен.

– Ведь смотри, что выходит, – Кривуля выставил растопыренную ладонь и стал загибать толстые корявые пальцы. – Ты засрал мне все мозги про то, какой ты деловой, каких ты крутых ребят знаешь, как ты с ними дела делаешь. Ты говорил, что «заказы» несколько раз размещал, и всегда без проблем. Ты хвастал, что тебя все уважают. Ты предлагал, если надо, любое дело провернуть.

Пальцы закончились, образовав огромный кулак, который массажист задумчиво покрутил перед собой.

– Было?

Каратист опустил голову и молчал.

– Было! – кулак мотнулся вверх-вниз, будто вколачивая невидимый гвоздь. – И что получилось? Тебя попросили, ты взялся, а теперь прибежал, как в жопу клюнутый, и кричишь, что надо дать десять «тонн» «зеленых», иначе нас всех перемочат! И предлагаешь нам ехать на «стрелку» и договариваться с какими-то «отморозками»! Так кто кого подставил?!

Кто-то бесцеремонно забарабанил в дверь. Кривуля еще несколько секунд по инерции уничтожал взглядом не поднимавшего глаз Каратиста, потом разжал кулак и пошел открывать.

Темный парк тревожно шелестел ветвями деревьев. На крыльце стояли два парня. Краснели огоньки сигарет, слегка пахло перегаром.

– Узнал? – спросил тот, кто повыше.

В темноте узнать никого было нельзя, но Кривуля догадался, кто перед ним.

– Вам что. Боксер ничего не говорил? – раздраженно спросил он.

– Говорил, – вмешался второй. – Чтоб платил, как положено. Да штраф за просрочку накинул... Взвинченное настроение требовало выхода, и оно его получило.

– Тогда подождите вон там, у фонтана, – спокойным голосом проговорил он. – Сейчас моя «крыша» подъедет, побазарите.

– Долго ждать-то?

– Не соскучитесь. С полчасика, не больше.

Недовольно ворча; Бычок и Ломовик пошли по аллее. Кривуля посмотрел им вслед, потом вернулся в кабинет. Каратист встретил его выжидающим взглядом побитой собаки.

– Мне срочно звонить надо. Завтра в десять подгребай, будем решать.

– А как? – с надеждой поинтересовался тот. Он явно хотел, чтобы его успокоили.

И Кривуля успокаивающе кивнул:

– Все будет в порядке. Возьму старых корешей, они убедят твоих мудаков.

Обрадованный Сергей исчез. Кривуля пошел на вахту к телефону.

* * *

Картошка продавалась плохо, но сейчас Алекса это не слишком волновало. Больше беспокоило то, что должно было произойти с Желтым. Если все пройдет гладко, то и заботы о картошке отпадут сами собой. А если дело провалится, могут возникнуть гораздо более серьезные проблемы.

Страницы: «« ... 89101112131415 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Как круто изменилась ее жизнь! Еще год назад Женя Марченко была скромным сотрудником известного рекл...
Разве может маленькая девочка пронести на руках лошадь?! Представьте, что может!...
Странное дельце подкинули сыщику Андрею Пряжникову. Убит известный банкир, а главная подозреваемая –...
«Шпион, выйди вон!», по словам самого Джона Ле Карре, является одним из лучших романов британского м...
Это – параллельный мир. Мир, в чем-то бесконечно близкий нашему и в чем-то – отчаянно далекий. Однак...
События нового романа Андрея Лазарчука разворачиваются в февральские дни 1945 года, когда до весны П...