Жизнь среди людей Рекунова Алиса
Я подумал, что это неправда, но промолчал. Просто Соня хочет, чтобы я не сидел с Алиной. Наверное, она хочет, чтобы Алина общалась только с ней.
Но в ее словах было рациональное зерно. И я задумался.
Когда я вернулся в класс, то пригласил Артема, Надю и Гришу к себе домой в субботу.
– Мы заняты, – сказал Артем.
– Все?
– Ага.
Поэтому в субботу я занимался учебой, читал и играл со Шрайк. Но мне не хватало других людей. Я слишком к ним привык.
В воскресенье мы должны были встретиться с Алиной.
Я приехал на «Павелецкую» за десять минут до условленного время – в 10:50. Я быстро вышел из метро и купил одну лилию обыкновенную (белую). Потом снова спустился на станцию. Было 10:57.
Я ждал Алину. Ждал. Ждал.
Ждал.
Я прождал ее целый час, а потом позвонил. Номер я выучил наизусть.
Алина взяла трубку с третьего звонка.
– Что? – спросила она.
– Это Леша Самохин, – сказал я. – Мы договорились встретиться.
– Блин. Точно. Ну я сегодня не могу.
– Ясно. А когда можешь?
– Не знаю. У меня тренировки все время.
– Хорошо. Тогда встретимся потом. Когда тебе можно позвонить?
– Не знаю. В ближайшее время я точно не могу. Увидимся в школе, хорошо?
– Хорошо. Пока, – сказал я и поехал домой.
Лилию я выбросил у выхода из станции метро «Ленинский проспект».
Я очень расстроился.
Когда я пришел в школу, Алина сидела за партой не одна, а с Таней Митрофановой, которая обычно сидела с Сашей Соколовым.
Тогда я прошел и сел на свое место в последнем ряду.
Артем и Гриша сидели за своей партой, а Надя сидела у Артема на коленях, и они втроем разговаривали и смеялись.
Я хотел поговорить с ними, но не знал, как начать разговор. Мы не виделись всего два дня, а я уже разучился общаться.
Но все же я попробовал.
– Как провели выходные? – спросил я.
– Да вообще круто, – ответил Артем, – На дачу к Грине ездили, у него там предков не было.
– Ага, – кивнула Надя, – Шашлыки делали. Замерз-з-з-зли жутко.
Без меня. Они ездили на дачу без меня. Они не позвали меня.
Даже не подумали позвать.
Но я понял одну вещь. Я должен был сам что-то сделать.
– А пойдемте ко мне сегодня? – предложил я.
– Не, сегодня мы не можем, – ответил Артем, – Я к Надьке иду.
– А завтра?
– Не знаю, – ответил Артем, – А чё там?
– Ну как обычно. Посидим, выпьем пива.
– Ладно, – сказал он после недолгого молчания.
Я очень обрадовался, когда Артем согласился прийти.
Впервые в жизни я не ждал каникул. Я хотел бы остаться в школе, чтобы учиться, общаться, видеть других людей. Но до конца четверти осталось всего пять дней.
На следующий день после пар Артем, Гриша и Надя снова пришли ко мне в гости. Я готовил им макароны с куриным филе, а они смотрели видео на моем ноутбуке и пили какие-то плохо пахнущие коктейли из банок. Потом они поели и начали собираться домой.
– А вы придете завтра? Можно с ночевкой.
– Не знаю, – ответил Артем, – Дома много дел.
И они ушли.
В среду Алина сидела одна, но я прошел мимо и сел на свое место. Зато Артем и Гриша согласились прийти ко мне в гости. Только я должен был не говорить об этом Наде. Я согласился, хотя это мне не понравилось.
Мне было жалко Надю. На самом деле она была очень умной. Она знала английский, французский, немецкий и испанский языки, и Зоя Петровна всегда ставила ее знания нам в пример. Я знал, что Надя ездила на языковые олимпиады и часто в них побеждала.
Почему Артем Хвостов изменял ей? Причем с ее же подругой. Это было ужасно, но я обещал никому не говорить об этом.
Я даже не удивился, когда вечером Эми пришла со своей подругой.
Эми и Артем ушли в мою комнату, а ее подруга и Гриша сидели на кухне.
Я сидел в гостиной и читал, периодически слыша звуки разной степени неприличности. Отчасти я завидовал им. Около десяти вечера в зал вышли Артем и Эми.
– А этот чего сидит? – спросила она. – В прошлый раз надо было Катю склеить. Чего он тупил?
– Да он еще маленький, – ответил Артем и засмеялся. – Ему всего четырнадцать. Кстати, есть чего пожрать?
Я разогрел им пиццу в микроволновке, и мы впятером ели ее.
– Кета, – сказал Артем, – как будем отмечать конец четверти? К тебе можно будет завалиться, а, зомбяра?
Я пожал плечами.
– В субботу было бы круто тут зависнуть.
– В субботу мама будет дома точно. Но в пятницу можно. Вроде бы мама останется ночевать у Игоря – это ее новый мужчина. Так что, наверное, можно.
– О’кей. Я тогда всем напишу вк.
– Вк? – спросил я.
– Ну в контакте в группе.
– А нам можно будет прийти? – спросила подруга Эми.
– Не, лучше не надо, – ответил Артем.
– А ты что думаешь? – спросила Эми, глядя на меня.
– Я не против.
– О’кей, спасибо, зомбяк.
Они вчетвером ушли, а я мыл посуду.
В четверг вечером я никого не пригласил, потому что мне надо было привести квартиру в порядок. Я пропылесосил, протер пыль, почистил мойку, плиту и все поверхности в ванной комнате.
Я должен был подготовиться к нашей последней вечеринке.
14. Крах
Мы уже не спасем этот старый продрогший мир,
В черно-белой логике абсолют и непогрешимость.
Бесконечность назад мы были простыми людьми.
Ты знаешь хоть одну догму, которая Нерушима?
Говорят, что человеку нужен человек. Разве это правда?
Чем больше я смотрю на людей, тем больше мне кажется, что им нужно удобство. Люди не хотят нормальных отношений, в которых разногласия обсуждают, а проблемы решают. Нет, им нужно, чтобы проблем не возникало вовсе. Если проблемы возникают, то заканчиваются отношения.
В нашей квартире никогда не было столько людей. Мне даже считать было страшно. Но, кажется, пришли все мои одноклассники, кроме отличницы Вики Веревкиной, а еще Соня Ильвес из девятого класса. Все скинулись, и Гриша купил разную выпивку: шампанского, коктейлей в банках и пива.
Алина и Женя Смольникова сидели на диване в моей комнате, а Соня разглядывала окаменелости и метеориты на полке. Если она попросит, чтобы я что-нибудь ей подарил, я подарю. Соня умная, она сможет оценить такой подарок.
Все были заняты разговорами и выпивкой. Я тоже пил, но веселее не становилось. Уж слишком много людей пришло. В 16:45 в домофон позвонила Эми.
Тогда-то все и началось. Удивительно, но Эми пришла одна. Сразу после того, как она поставила на стол две бутылки виски, Артем повел ее в мамину спальню.
– Смотри, чтобы Надюха сюда не пошла, – сказал он мне.
– Хорошо, – ответил я.
Мне пришлось стоять у двери и следить, чтобы Надя не зашла. Мне было очень стыдно за Артема, но он был моим другом, поэтому…
Я услышал, что на кухне что-то разбилось, и тут же побежал туда.
На полу и на столе был бардак. Разбитые бутылки и стаканы. Вокруг стояли мои гости.
– Что случилось? – спросил я.
– Я кошку взяла, – сказала Таня Митрофанова. – Погладить просто. А она начала вырываться и на стол прыгнула.
– И где она сейчас? – спросил я.
– Не знаю, убежала куда-то. Бешеная какая-то.
Я повернулся к двери, чтобы пойти найти Шрайк, но столкнулся с Гришей.
– Бли-и-ин. Какой козел это сделал? – спросил он.
– Это кошка, – ответила Таня.
– Его кошка, – улыбнулся Саша Соколов, указав на меня пальцем. Стоило бы сказать ему, что тыкать пальцем невежливо, но я промолчал, и он продолжил говорить: – Пусть он возмещает.
Я не успел ничего ответить, потому что услышал из коридора вопль:
– Сволочи!
Тогда все побежали из кухни. И я, конечно, тоже.
В коридоре Надя пыталась бить Артема, но он уворачивался. Выглядело это весьма комично.
Эми стояла рядом, прислонившись к дверному косяку, и… неужели улыбалась?
Остальным тоже было смешно. Никто не собирался ничего делать. Только Гриша протиснулся сквозь толпу и начал их разнимать.
Кто-то тронул меня за плечо. Я обернулся.
Это была Соня.
– Я же говорила, – сказала она шепотом.
– О чем?
– Что Соловьева долго не продержится.
Я кивнул.
– И что ты будешь делать теперь? – спросила Соня.
Она убрала черные распущенные волосы за уши, а мой взгляд случайно опустился с ее глаз на губы. Следовало признать, у нее были красивые губы. Приятного цвета, полные, очень…
– Хвостов отстойный. Тебе лучше было с ним вообще не связываться.
– И что теперь? Что я могу сделать?
– Постепенно надо уменьшать свое общение с ним. Только не сразу, а то…
– Пусти меня, придурок, – услышал я голос Нади.
Теперь она хотела пнуть Эми, но Гриша ее держал.
– Дура, что ли? – засмеялась Эми.
Надя громко заплакала.
– Ненавижу тебя, – она вывернулась из его хватки и убежала в коридор.
Обуваться.
Все молчали, пока она надевала пуховик. Лишь когда она вышла, хлопнув дверью, ко мне подошел Артем.
– Блин, я же сказал тебе следить, чтобы она не приперлась! Блин, эта дура мне попала по яйцам. Из-за тебя, зомбяк, – Артем повернулся к остальным – Короче, народ, валим отсюда.
И он тоже пошел обуваться. Я хотел остановить его, но почему-то сдержался.
На прощание он сказал только одно:
– Бухло не забудьте.
И вышел.
Тогда остальные тоже стали одеваться. Никто со мной не заговорил. Никто даже не смотрел на меня. Кроме Сони.
– Помочь тебе убрать на кухне? – спросила она, глядя на меня своими огромными голубыми глазами.
– Эй, – к нам подошла Алина, – Пошли, Сонь.
– Может, стоит остаться помочь?
– Пойдем.
Соня посмотрела на меня напоследок и пошла за Алиной.
И они ушли. Все ушли.
Последним был Саша Соколов. Пока все одевались, он собирал на кухне уцелевший алкоголь и еду.
– Деньги за бухло завтра отдашь, – сказал он.
Я промолчал, потому что отвечать было бессмысленно.
– Ну пока, – Саша Соколов помахал мне рукой и вышел из квартиры.
Я нашел забившуюся под диван Шрайк и позвал ее.
Она не захотела выходить. Я понимал ее. Я бы тоже не захотел.
Уборка на кухне заняла сорок три минуты, и я даже ничем не порезался.
Удивительно.
Утром я решил извиниться перед Артемом. Все-таки я действительно обещал следить, чтобы никто не зашел в мамину спальню, пока они с Эми там.
Но оказалось, все не так просто. Когда я вошел, все замолчали. Алина сидела за своей партой и что-то писала в тетради. Ее светлые волосы закрывали лицо.
– Доброе утро, – сказал я, но никто со мной не поздоровался.
На моей парте толстым черным маркером было написано «дебил».
Кто-то включил люминесцентную лампу, и я увидел, что партой они не ограничились.
На доске был нарисован зомби (очень натуралистично), стрелка и подпись «Самохин».
Я подошел к доске и стер рисунок.
Когда я развернулся, чтобы вернуться на место, рядом со мной уже стояли Артем и Гриша. Артем был примерно одного роста со мной, но Гриша был гораздо выше.
– Я же сказал тебе следить вчера. Что, даже этого нормально сделать не мог, зомбяк? – Артем толкнул меня в плечо.
И тогда я разозлился.
– Не называй меня так, – сказал я.
– Чего? А ты не охренел?
– Я охренел? Мне кажется, это ты охренел. Ты приходил ко мне как к себе домой, приводил каких-то других людей, выгонял меня из моей же комнаты, съедал мою еду, все время просил остаться с ночевкой. Нищеброд.
Я слышал, что Саша Соколов и Алина использовали это слово, когда говорили про Артема. Теперь я произнес его сам.
– Да ты…
– Что? – спросил я.
У меня заболели виски.
– Про бабло не забудьте, – сказал Саша Соколов.
Он сидел за своей партой и улыбался.
– Точно, – кивнул Артем, – Из-за тебя бутылка вискаря разбилась. Так что плати штукарь.
– Вы сами ее разбили. Меня там не было, – ответил я и попробовал пройти мимо них, но Артем толкнул меня в плечо.
Я отшатнулся.
Гриша тоже толкнул меня, но я все же смог протиснуться мимо них.
– Ты куда это пошел? – спросил Артем, – Мы тебя не отпускали.
Тогда я повернулся и посмотрел ему в глаза.
– Что я должен сделать?
– Извиниться, – сказал Гриша.
– Хорошо. Извините. Теперь я могу идти?
Артем снова толкнул меня.
– Значит, по-хорошему мы не хотим?
– По-хорошему? Я же только что извинился.
В дверь постучали.
– Посмотри, кто там, – сказал Саша Соколов.
Таня Митрофанова протиснулась мимо и спросила:
– Кто там?
– Да я это.
Таня открыла дверь, и вошла, судя по коричневой дубленке и белой шапке, отличница Вика.
– Что здесь происходит? – спросила она.
– Не твое дело, – ответил Гриша. – Сиди и не лезь, а то тоже получишь.
– Да неужели? – спросила она.
Я заметил, что Алина смотрит на нас, но не в глаза, а куда-то мимо. Если бы я мог понять, что выражает ее взгляд.
Сочувствие? Сожаление? Интерес? Злость? Веселье?
Артем в очередной раз толкнул меня.
– Куда ты смотришь? – спросил он. – На Шишкину? Она тебе не даст. Потому что ты зомбяк и урод.
Я сделал шаг назад.
Гриша резко поднял руки, и я отступил еще на шаг, а они засмеялись.
– Смотрите, боится, как девчонка.
Так они заставили меня дойти до последней парты. Они смеялись, и смеялись, и смеялись.
От их смеха у меня виски заболели еще сильнее.
Однажды в пятом классе меня загнали в угол и начали плеваться в меня бумажками из ручек.
Сейчас было то же самое. Почти.
Я знал, что у Артема и Гриши нет ручек, из которых можно плеваться. И я знал, что они не пятиклассники.
– Смотрите, щас обделается, – сказал Гриша и толкнул обеими руками в грудь. Я стукнулся затылком о стену.
– Эй, ты осторожнее, – сказал Артем. – А то еще пожалуется мамочке. Кстати, у твоей мамы в тумбочке смазка и презики. Она у тебя извращенка, что ли?
– Почему вы так делаете? – спросил я. – Мы же друзья.
Артем Хвостов и Гриша Зыбин громко засмеялись, показывая на меня пальцами.
Черная дыра в моей груди, которая только-только начала исчезать, вновь стала огромной.
– Друзья? Да мы над тобой ржали, потому что ты придурок, – сказал Артем Хвостов.
Но на этот раз была не просто пустота. Мне стало больно.
– Ага. Ушибленный на всю голову. У тебя «Гарри Поттер» на полке, – Гриша Зыбин снова засмеялся, – А помнишь, Тём, как он про Шишкину базарил?
– Ага. Типа влюбился в нее, – Артем Хвостов смеялся, глядя мне в глаза.
Смеялся, смеялся, смеялся.
– Ну чего? Разревешься как девчонка? – спросил он.
Читать бесплатно другие книги:
