Меня удочерила горилла Нильсон Фрида
Я сидела у Гориллы в кровати и листала книгу о знаменитых гонщиках, которую я нашла, пока пересчитывала книги. Поскольку я сама училась водить, мне хотелось узнать о тонкостях этого дела от самих мастеров.
Время от времени Горилла поглядывала на меня.
— Тебе надо обязательно прочитать эту книгу, — сказала она. — Там есть такие моменты! Вот, посмотри.
Она протянула мне «Оливера Твиста» и ткнула чёрным пальцем в какое-то слово.
— Ты только взгляни, — сказала она. — Здесь написано по-старому: «безпечность». Правда интересно? Сейчас пишут иначе: «беспечность».
Странно: она обратила внимание именно на это слово — и буквально через несколько секунд нашей собственной беспечности пришёл конец. Начались долгие злоключения.
В дверь постучали. Отложив книгу, Горилла удивлённо спросила:
— Кто бы это мог быть? Сегодня же воскресенье.
Не успела она подойти к двери, как постучали опять, теперь уже громче.
— Открываю! — крикнула Горилла, поворачивая ключ. — Вы мне дырку в двери пробьёте.
У меня неприятно засосало под ложечкой: на крыльце стоял Турд, он всё-таки вернулся.
Он был мокрый, как губка, которую только что достали из воды. Поля коричневой шляпы поникли.
— Может, пустишь меня на порог? — поинтересовался он, пытаясь перекричать дождь.
Горилла подбоченилась.
— Даже не знаю! — крикнула она в ответ. — Мог бы оставить меня в покое хотя бы в выходные.
— Ох, — Турд ввалился в дом. Он снял шляпу и встряхнул её. Капли воды долетели до раскалённой печи и зашипели. Турд откинул со лба слипшиеся волосы. Увидев меня, он улыбнулся.
— Привет! — поздоровался он. Его серые глаза были плоскими и застывшими, как у мёртвой рыбы.
Горилла загородила меня грудью.
— Тебе сказали, оставь её в покое, — грозно скомандовала она.
Я схватила большую попону, которой Горилла накрывалась ночью, спряталась под ней и наблюдала за ними сквозь дырку.
Турд сделал несколько шагов по комнате. Положив шляпу на табуретку, он осмотрелся: горы книг, немытая посуда на полу, разбитые окна.
— Вот, значит, как ты живёшь. Замечательно, — сказал он, хотя голос его выражал обратное.
Горилла подошла к нему и крепко взяла за локоть.
<>— До чего ж ты мне надоел! — взревела она, потащив его к двери. — Убирайся и больше не приходи!Но Турд вырвался.
— Пусти! — прошипел он. — Я скажу тебе кое-что интересное.
Он посмотрел в мою сторону.
— Я побывал в приюте «Лютик».
Я вздрогнула. Горилла немного присмирела.
— Да что ты говоришь, — сухо сказала она.
Турд кивнул.
— Именно. В качестве председателя управы я иногда провожу инспекцию детских домов нашего округа. Вот я и оказался в «Лютике». Похоже, и ты там побывала.
Горилла нервно сглотнула.
— Я всё оформила по правилам, — сказала она. — Все документы подписаны заведующей.
Турд улыбнулся.
— Ну, знаешь ли, усыновление — дело тонкое. Приют не может избавиться от ребёнка за пятнадцать минут и отдать его кому угодно. Увидев у тебя девочку, я призадумался. — Турд стал ходить по комнате взад-вперёд. — Но после того как я побывал в «Лютике», всё встало на свои места. При упоминании ваших имён заведующая так разволновалась, что сразу выложила мне всю правду. Дело в том, что приют был переполнен, а за это можно получить выговор. Ты побывала там в тот день, когда им пришло письмо о предстоящей проверке. И заведующая обрадовалась возможности избавиться от одного ребёнка, хотя и понимала, что совершает ошибку.
Он покачал головой.
— Такие, как ты, не в состоянии позаботиться о ребёнке надлежащим образом.
Горилла перепугалась не на шутку.
— Вы-вы-вы ничего не сможете сделать, — сказала она. — У меня есть документ с по-по-подписью заведующей.
— Подпись можно аннулировать, — пообещал Турд.
У меня в груди всё сжалось от ужаса.
— Нет! — крикнула я, подбежала к Горилле и обняла её за ногу.
Она погладила меня по голове. К ней вернулось самообладание.
— Ну-ну-ну, всё в порядке, — повторяла она.
Турд вытянул губы трубочкой.
— Завтра в три часа дня вас посетит проверочный комитет, — сказал он. — Комитет произведёт осмотр помещения и примет решение о том, возвращать девочку в приют или оставить здесь.
Горилла вперилась в него взглядом.
— Из кого же состоит этот комитет, позвольте спросить?
Турд пожал плечами.
— Ты никого не знаешь. Разумеется, кроме меня.
Горилла кивнула.
— Ты серьёзно?
— Ага, — ответил Турд.
Он посмотрел на неё долгим взглядом.
— Ну что, подумаешь?
— О чём мне думать? — спросила Горилла, ощерившись так, что во рту блеснули клыки.
— Не строй из себя дурочку, нет у меня времени ничего объяснять, — ответил Турд.
Горилла выпятила грудь, положив руку мне на плечо.
— На меня угрозы не действуют, — сказала она уверенно и громко. — Приезжай со своим комитетом. Посмотрим, как вы тут разыщете повод, чтобы лишить меня родительских прав.
Турд устало вздохнул.
— Есть у меня подозрение, что искать особо не придётся.
Он подошёл к табуретке и взял свою мокрую шляпу. Затем в последний раз огляделся и, надменно улыбнувшись, надел шляпу на голову. Наконец он двинулся к выходу. Я побежала следом и с грохотом захлопнула за ним дверь.
Глаза у Гориллы стали маленькие и испуганные.
— Всё… всё будет хорошо, — прохрипела она. — Бывало у нас и похуже.
Она окинула комнату взглядом.
— Хрм, впрочем, можно немного убраться.
Визит проверочного комитета
На следующий день Горилла вытащила во двор большой ковёр с восточными узорами, и мы драили пол с мылом. Горилла бегала по комнате вся в мыльной пене, похожая на снежного человека. В руках у неё была щётка, которой она тёрла всё вокруг. Ноги разъезжались в разные стороны на мокром полу, а лицо блестело от пота.
Затем мы убрали в шкафы всё, что валялось на полу. Каждый шкафчик был забит под завязку. Один из них мне пришлось закрывать, придерживая рукой его содержимое, которое так и выпирало наружу. Выдернув в последний момент руку, я быстро захлопнула дверцу и заклеила её широким куском клейкой ленты. На всякий случай я налепила на шкафчик записку: «Не открывать!».
Мы вымыли окна смоченными в уксусе газетами, отчистили ржавчину с кранов, перемыли горы грязной посуды, выстроили красивую пирамиду из книг, которые не помещались на полках, и застелили огромную кровать Гориллы чистыми простынями, которые нашли в буфете. Горилла даже не подозревала о том, что они там есть. Правда, на паутину, висевшую под потолком, нас уже не хватило. Мы решили, что от неё в доме становится только уютнее, и члены комитета просто не смогут с нами не согласиться.
— Ооох, — вздохнула Горилла, опустившись в кресло. — Мы убрались на годы вперёд.
Я обвела взглядом комнату — красота, да и только! Даже запах стал каким-то особенным и солидным. Это была совсем другая чистота, не как в приюте. Наша собственная чистота, не та, которой добивалась криками и руганью Герда. У нас с Гориллой было в меру чисто — ровно настолько, чтобы можно было жить спокойно и не бояться что-то испачкать.
Глаза у Гориллы блестели.
— Ну вот, — уверенно сказала она. — Теперь нам и жулики из комитета не страшны.
В три часа в дверь постучали. Внутрь просунулась голова какой-то тётеньки.
— Добрый день, — сказала она. Голос у неё был такой, будто на завтрак она съела ведро песка. От такого голоса цветы в горшках вянут. На носу у тётеньки были очки в ядовито-зелёной оправе, тонкие губы сверкали ярко-красной помадой.
Горилла поспешила навстречу.
— Я как раз собиралась открыть, — сказала она.
Тётенька, Турд и какой-то мужчина проследовали мимо Гориллы в дом. Турд вёл себя так, будто видел нас с Гориллой впервые.
— Вы будете вести протокол, — сказал он мужчине.
Тот кивнул и достал из портфеля блокнот и ручку. У него были светлые волнистые волосы, острый нос и красный пиджак. На ногах — блестящие кожаные туфли белого цвета.
— Итак, — сказал Турд Горилле, — наш комитет проведёт инспекцию на предмет того, являетесь ли вы подходящей матерью для девочки из приюта «Лютик», которую удочерили в сентябре этого года. Вы меня поняли?
Горилла нервно сглотнула.
— Прежде чем вы приступите к делу, мне хотелось бы сказать, что мы с Юнной прекрасно ладим. Если это имеет какое-то значение.
Светловолосый кивнул и сделал запись в блокноте.
— Гм! Может, сначала осмотрим дом, а потом будем делать пометки? — строго сказал Турд. Светловолосый покраснел и зачеркнул написанное.
Комитет пошёл дальше, не позаботившись о том, чтобы снять грязную обувь. Мы с Гориллой в растерянности смотрели на следы туфель и башмаков, испачканных глиной.
— Ну что ж, для начала покажите нам комнату девочки, — попросил Турд.
Горилла проковыляла к маленькому выцветшему гамаку.
— Юнна у нас разместилась здесь, — гордо сказала она. — Проходите, пожалуйста.
Турд и компания осмотрелись. Они были похожи на посетителей музея. Тётенька трогала всё, до чего могла дотянуться, а Турд дёргал верёвки, на которых был подвешен гамак.
— Опасно для жизни, — пробормотал он. — Верёвки прогнили.
Светловолосый записал, произнося по слогам:
— О-пас-но для жиз-ни.
Тётенька когтистой рукой ощупала тумбочку, выдвинула ящик и достала мою зубную щётку. Щётка была в паутине. Тётенька озадаченно посмотрела на меня, а потом на Гориллу. Я улыбнулась своей самой милой улыбкой, не раскрывая рта, а Горилла беспечно расхохоталась.
— Это нюансы, создающие тепло и уют! — сказала она.
Все промолчали. Турд многозначительно поднял бровь, и светловолосый сделал запись в блокноте.
— Идём дальше? — спросил Турд.
— Да-да, конечно, — ответила Горилла и провела их на кухню. — Прошу вас, проходите, пожалуйста. Здесь у нас шкафчики, холодильник и всё, что нужно. Посуда чистая, как обычно.
Тётенька тотчас схватилась за ручку переполненного шкафчика.
— Не надо! — крикнула я. — Он… сломан.
Турд заинтересовался.
— «Не открывать», — прочитал он на шкафчике. — Вот как? Что за секреты вы там скрываете?
— Не надо! — сказала я, но было поздно. Турд уже отрывал клейкую ленту.
«Бумс!» — это мячик от пинг-понга выпрыгнул из-за открывшейся дверцы и ударил Турда по лбу. Затем остальное содержимое с диким грохотом вывалилось наружу: рулоны туалетной бумаги, банки для хранения круп, швейная машинка, формочки для рождественского печенья, миксер, люстра, дверная ручка, пять оловянных подсвечников, краски и кисти, отвёртки, молоток, пылесос. Последним вывалился мешок цемента. И всё это высыпалось прямо на Турда, который стоял теперь, застывший от удивления и по пояс зарытый в хлам.
Наступила тишина. Тётенька сорвалась с места навстречу Турду.
— Только бы у вас не случился столбняк! — закричала она, а потом повернулась к Горилле: — Почему вы ему не сказали?!
— Я предупреждала, что… — начала я, но Горилла перебила меня:
— Ой-ой-ой, надо же, как нехорошо получилось! Простите великодушно, это целиком и полностью моя вина. Может быть, принести пластырь?
Турд вне себя от злости попытался отчистить зелёную краску со своего коричневого пиджака.
— Запишите! — прошипел он светловолосому. — Пройдём во двор и на этом закончим.
Горилла побежала вперед и распахнула дверь чёрного хода.
— Прошу вас, сюда, — сказала она. — А потом позвольте предложить вам чашечку кофе.
Никто не ответил.
Светловолосый остановился на пороге, в ужасе глядя на глиняное месиво.
— Хм, я как раз в новых ботинках, — сказал он и жалобно посмотрел на свои красивые белые башмаки.
Горилла просияла.
— Ничего страшного, — сказала она и куда-то исчезла. Вскоре она вернулась с парой огромных резиновых сапог. — Прошу вас, надевайте, пожалуйста, а свою обувку приберегите для лучшего повода.
Только светловолосый засунул ногу в сапог, как тотчас выдернул её обратно. Он выудил оттуда протухшую яичницу и уставился на неё с глупым видом, как будто не понимал, что это.
Горилла выхватила яичницу у него из рук.
— Ах вот она где! А я-то её ищу, — сказала она, положив её в карман. — Ну что, пошли?
Я тяжёлой походкой направилась следом за ними. Желудок сводило от страха, сердце бешено колотилось. По-моему, ничего хорошего теперь ждать не стоит. «Отставить панику на „Титанике“», — пробормотала я, натянув на уши кепку с собачьей пастью.
Во дворе Турд и светловолосый стали рассматривать старьё, выложенное на продажу. Похоже, это их занимало гораздо больше, чем инспекция. Турд вытащил из ящика бутылку, в которой был запаян кораблик.
— Как им это удаётся? — у светловолосого глаза расширились от удивления. — И как только они его туда запихнули?
— Осторожно, — шепнул Турд. — Вдруг это что-то ценное. — И он обратился к Горилле: — Почём этот хлам?
— Для вас — бесплатно, — услужливо сказала она. — Подарок комитету от нашего предприятия.
— Спасибо, — буркнул Турд и, не глядя на Гориллу, сунул бутылку под мышку.
Тетенька семенила по двору в туфлях на каблуках, утопая по щиколотки в грязи. Её любопытные пальцы ощупывали всё подряд. Подойдя к уборной, она стала с интересом её рассматривать.
— Это сарай для садовых инструментов? — спросила она.
— Нет, что вы! — Горилла поспешила к ней. — Это удобства.
Тётенька наморщила лоб.
— Какие ещё удобства?
Горилла открыла дверь в уборную и кивнула ей на дыру в доске и пионы с большими листьями, которые красовались на обоях.
— Это на случай, если мадам желает пи-пи.
Тётенька покраснела до ушей.
— Какая наглость! — сказала она, обернувшись, чтобы посмотреть, не слышали ли их разговор Турд и светловолосый.
Турд тем временем рылся в старых граммофонных пластинках, осматривал часы с кукушкой, у которой было сломано перо, и пробовал на зуб латунную цепочку, чтобы выяснить, золотая она или нет. В итоге он так ничего для себя не подыскал и презрительно ухмыльнулся.
— Нам пора, — скомандовал он.
Они прошли через дом, и светловолосый получил обратно свои ботинки.
— Ждём вас завтра в двенадцать в управе, чтобы сообщить наше решение, — сказал Турд. — Вам подходит это время?
Горилла потопталась на месте.
— Да, конечно, — ответила она, улыбнувшись. — В двенадцать будем у вас. Мы приедем на своём «Вольво» на пять минут раньше — на всякий случай.
Члены комитета запрыгнули в машину Турда и двинулись в путь. На заднем стекле была приклеена надпись: «Достижения муниципалитета».
Горилла смотрела им вслед.
— Хрм… ну как думаешь, нормально прошло? — спросила она.
— Ну… — я попыталась сделать вид, что надежда ещё не потеряна. — По-моему, неплохо…
Горилла погрызла ноготь. Подбоченившись, она взглянула на дом с острозубой крышей, потом долго и задумчиво смотрела на меня.
В конце концов она моргнула и кивнула, будто приняла какое-то решение.
— Будем надеяться на лучшее, — сказала она. — Но всё же я хочу кое-что тебе показать.
Полянка в лесу
— Возьми с собой тёплый свитер, — сказала Горилла и полезла под кровать. Порывшись там, она сказала: — Где я её видела? Чёрт побери! Куда она запропастилась?.. Ах, вот же!
Горилла извлекла на свет большой тряпичный сверток ярко-жёлтого цвета и ловко подбросила его в воздухе.
— Вот!
— Что это?
Она посмотрела на меня хитрыми глазами.
— Палатка. Мы идём в поход!
Страх тотчас рассеялся, и меня переполнила радость.
— В поход? Прямо сейчас?
Горилла кивнула с важным видом.
— Ну да, — ответила она. — Ничто не сравнится с прогулкой по осеннему лесу. Нам с тобой нужно хорошо отдохнуть после этой инспекции.
Как я была рада! Никогда в жизни я не ходила в поход.
— А куда мы поедем? — спросила я, доставая из шкафа огромную зелёную кофту.
— Есть одно место, — улыбаясь, сказала Горилла. — Вроде ничего особенного, но… для меня оно очень много значит.
Она набила мешок разными необходимыми вещами, не забыв про попону, подушку и кастрюлю, и мы уселись в нашу «Вольво». Горилла выжала газ, и мы рванули вперёд. Вскоре мы уже тряслись по узкой ухабистой дорожке. Иногда в окне мелькал какой-нибудь красный домик или сарай.
Спустя некоторое время мы оказались в лесу. Горилла свернула на совсем узкую, заросшую травой дорожку. По обе стороны выстроились тёмные ели. Иногда попадались берёзки, на которых местами ещё сохранились поникшие жёлтые листья.
Вдруг дорога оборвалась.
— Дальше проезда нет, — сказала Горилла. — Отсюда уже недалеко.
Было прохладно, но безветренно. Лишь слегка колыхались верхушки елей. Горилла шла впереди с мешком и ярко-жёлтым свертком. Я едва за ней поспевала. Она запросто прокладывала себе дорогу сквозь заросли кустарника, тогда как мне приходилось бежать в обход.
Наконец мы пришли. Горилла бросила вещи на землю и подбоченилась.
— Ну вот мы и на месте, — сказала она, глядя куда-то отсутствующим и немного печальным взглядом.
Мне здесь сразу понравилось. Посреди полянки лежал большой камень. Во мху торчало несколько маленьких засохших цветочков, оставшихся с лета.
— Люблю это место, — сказала Горилла и присела на землю, прислонившись спиной к камню. — Здесь можно сидеть, как в кресле. Будто в этом камне выдолбили специальную спинку. А ещё здесь так тихо, — она глубоко вздохнула. — Ни шороха.
Мне было немного странно, оттого что Горилла вдруг задумалась и замкнулась в себе. Лучше бы она снова стала весёлой и разговорчивой, как обычно.
— Ну что, будем ставить палатку? — спросила я.
Горилла улыбнулась.
— Конечно! — сказала она, вставая. — Надеюсь, колышков хватит. Вечно они куда-то пропадают.
Мы достали палатку. Она оказалась такой же ярко-жёлтой, как и чехол. Вместо недостающих колышков Горилла использовала палки. Внутри я постелила попону и положила подушку, а Горилла тем временем развела костёр.
— Я прячу сюда сухие щепки, — сказала она, показывая на широкую трещину в камне. — Поэтому у меня всегда есть чем разжечь костёр.
— Ты часто здесь бываешь? — спросила я.
Она покачала головой.
— Нет. Раньше я частенько сюда наведывалась, но последний раз это было давно.
Какая она прекрасная, и как ей идут голубые панталоны! Большая, как дом, с длинными сильными руками. Цветастое платье с каждым днём сидело на ней всё лучше. Да, Горилла из тех, кого время делает ещё более обаятельным.
Когда костёр разгорелся, она положила в него плоский камень. Затем достала из мешка кастрюлю.
— Пойдём за водой? — спросила она.
Неподалёку плескался ручей. Его тёмные воды пробивались сквозь мох и быстро бежали вниз по склону. Нагнувшись, Горилла зачерпнула в кастрюлю воды. А я немного потопталась в ручье. Он был неглубокий. Я сделала несколько шагов, перепрыгнула с камня на камень. Вода бурлила вокруг сапог и натыкалась на камни. Я посмотрела вверх: лес вдалеке уже не казался таким густым.
Вдруг мне показалось, что я слышу голоса. Кто-то кричал.
Вразвалочку пришла Горилла.
— Здесь какие-то дети, — сказала я. — Они что, живут прямо в лесу?
Горилла посмотрела на меня. Клянусь, она хотела что-то сказать, но потом передумала и лишь пожала плечами.
— Пошли, — пробормотала она. — Нельзя надолго оставлять костёр без присмотра.
Она двинулась к палатке, а я осталась стоять, прислушиваясь. Но теперь ветер дул со спины, и голосов больше не было слышно. Я догнала Гориллу.
Уже стемнело. Было здорово, будто мы с Гориллой стали героями какой-то приключенческой книги; рядом горел костёр, а над головой простиралось звёздное небо.
Вода закипела, и Горилла спросила меня:
— Проголодалась?
Я ахнула.
— Мы не взяли еду! Теперь помрём с голоду!
Подмигнув мне, Горилла встала.
— Жди меня здесь, — с улыбкой сказала она и взяла мешок. — Я скоро буду.
И с треском исчезла среди деревьев. Сидя у костра, я считала секунды. Одной в тёмном лесу было страшно. Кругом раздавались странные звуки. Деревья покачивались и скрипели. В воздухе пронеслась какая-то птица. Ветер подул сильнее. Мне казалось, что я сижу здесь целую вечность. Когда же она вернётся?! Я уже почти разозлилась, как вдруг ветки снова затрещали, и передо мной возникла запыхавшаяся Горилла.
Читать бесплатно другие книги:
