Право остаться Негатин Игорь

43

– Вы изрядно влипли, мистер Талицкий! Изрядно! – сказал Вульф, наблюдая, как один из медиков обрабатывает мои ожоги.

– Не больше чем обычно… – Я поморщился, но попробовал выдавить улыбку. – Это уже входит в привычку. Как там Брэдли?

– Рана сложная, но, думаю, все обойдется. Через месяц будет как новенький.

– Слава богу.

Брэдли перевезли в особняк на Брум-стрит. Разумеется, со всеми предосторожностями. У меня просто не было другого выхода. Ему нужны медикаменты, которых в этом мире еще не существует, а моя аптечка сгорела. Если и есть в этом мире антибиотики, то лишь у Михалыча в Прошкиной пади и… у «часовщиков».

– Вы смелый человек, Александр Талицкий. Прийти и просить помощи у нас… – Сэмуэль сделал небольшую паузу и покачал головой, – не каждый решится.

– У меня не было выбора.

– Выбор есть всегда.

– Вы забываете, что я общался с мистером Митчеллом. Он произвел впечатление умного человека. Тем более что… – начал я, но зашипел от боли и не закончил.

– Что? – переспросил Вульф.

– Мне кажется, что я вам нужен.

– Даже так? – Он улыбнулся.

– Именно так. Но вот зачем?..

– Как знать, как знать… Не буду вам льстить, Александр, но я был против этого контакта.

– Простите?..

– Скажу больше: я бы поступил иначе.

– Как же, позвольте узнать?

– Ликвидировал бы вас, и дело с концом. Не доверяю таким, как вы.

– Тем не менее вы первым со мной встретились и предложили начать диалог.

– Я выполнял приказ. Приказы, как вам известно, не обсуждаются.

– Рад это слышать. Звучит, знаете ли, очень жизнеутверждающе.

Сэмуэль Вульф посмотрел, как медик копается с моими ожогами, и продолжил:

– Этот вопрос обсудите с мистером Митчеллом. Вы ведь договаривались с ним о встрече, не так ли?

– В Брикстоуне.

– Вот и славно.

– Марк…

– Насчет мистера Брэдли можете не беспокоиться. Он здесь в безопасности.

– Благодарю вас.

– Не за что, – сухо кивнул Вульф и обвел взглядом мою чумазую фигуру. – Полагаю, вам следует умыться и переодеться. Вас проводят.

Чопорный дворецкий, знакомый по прошлому визиту, проводил меня в гардеробную, где предложил на выбор десяток костюмов. Вещи не новые, но вполне приличные. Ладно, я не особо щепетилен. Тем более что все вещи были чистыми и даже выглаженными. Затем меня отвели в душевую. Обычная душевая, какую мы с вами привыкли видеть в любом спортивном центре или бассейне. Я умылся, переоделся в выбранный серый костюм и взял шляпу. Хотел заглянуть к Брэдли, но здоровенный и бородатый доктор, который напомнил кузнеца Чака из Ривертауна, покачал головой и не пустил. Мол, раненому нужен покой и вообще нечего здесь бациллы разносить.

Кстати, про особняк. Побывал всего в нескольких помещениях, но людей здесь обитает не так уж и мало! Офис не офис, казарма не казарма, но нечто на нее похожее. По крайней мере, людей в коридорах было много. Нет, котелки с очками-консервами были не у всех. Примерно у четверти. Хотелось бы мне знать, почему они их носят? Не знаю, да и вряд ли когда-нибудь узнаю.

Простившись с мистером Вульфом и попросив разрешения навестить раненого Брэдли, я вышел на улицу. Меня выпустили через задний двор, чтобы лишний раз не светиться перед возможными наблюдателями.

Думал заглянуть к старику Харту, но потом решил этого не делать. Если наши оппоненты перешли к активным действиям, то лучше в таких местах не появляться. Пришлось найти небольшую и дешевую гостиницу, где останавливаются коммивояжеры и мелкие купчишки, прибывающие в Вустер за товаром. Нашел. На юго-западной окраине Вустера. Признаться, даже описывать эту дыру неохота.

Трехэтажное здание из красного кирпича, которое могло быть свидетелем осады Вустера. Закрытый со всех сторон грязный двор, тяжелая дверь и полутемный закуток под лестницей, где сидел управляющий – жирный мужик, похожий на старого и беззубого бульдога, который выдавал ключи и что-то глухо рычал. Никто не обращал на него внимания. Он здесь вроде мебели. Для интерьера. Комната и того хуже. Продавленный топчан, два табурета и несколько гвоздей в стене, которые старательно изображали вешалку. Мутное от грязи окно, умывальник в виде комплекта из небольшого тазика и кувшина с отбитой ручкой. Не царские хоромы. Далеко не царские. Готов поспорить, что и доисторические животные в тюфяках водятся.

– Нет, это не Рио-де-Жанейро… – присвистнул я и бросил шляпу на табурет.

Присел на топчан, осмотрелся и закурил. Что-то моя светлая полоса начала тускнеть и превращаться в нечто серое. Вещей нет, денег… Хм. Денег тоже почти нет. Девяносто марок, по нынешним ценам, это и не деньги вовсе, а так, сплошное недоразумение. Разумеется, учитывая мою работу. Из оружия – только револьвер. Хотел вернуться на пепелище, но там уже шаловливые ручки соседей постарались. Даже если кто-то и нашел наши деньги, то… Сами понимаете. Не тот контингент, чтобы возвращать найденное. Чековая книжка сгорела. В городе есть представительство Русского Промышленного банка, но подтверждение моей личности займет некоторое время. Которого у меня нет.

В итоге всех наших предприятий я сижу в Вустере с раненым Брэдли, не имея понятия, что делать дальше. Тем более что мне уже в затылок дышат. Пусть и в переносном смысле, но дышат. Скоро начнут через плечо в тарелку заглядывать. Или попросту всадят пулю в спину – и прости-прощай. Пройдет несколько дней, и нападут на мой след. Что будет дальше? Даже представлять неохота.

Итак, дамы и господа, что мы имеем на сегодняшний день?

Кучу проблем? Это понятно и совершенно неудивительно. Времена такие. Сейчас даже российскому самодержцу и то несладко приходится, учитывая наглеющих британцев. Вот уж паскудная нация! В любом измерении! Что в нашем, что в этом. Ладно, про мировую политику после поговорим, хоть и очень увлекательное занятие – судьбы мира обсуждать. Проблемы надо решать, не забывая про задание Ростовского.

Налицо преступный заговор четырех человек.

Судя по некоторым, увы, косвенным уликам, ребятишки занимаются контрабандой. Вполне возможно, что именно они являются авторами всех поддельных бумаг, документов и золотых рублей. Можно вспомнить и таинственных «приказчиков», выглядевших истыми джентльменами. Если включить фантазию, то вообще грустно получается. Шпионы? Вполне возможно. Британия всегда любила такие игры. Хотя… даже если ее и не включать – не до смеха. Марка Брэдли, как только он немного оклемается, надо отправлять в Форт-Росс. Там ему будет спокойнее. Сам сопроводить не смогу, значит, надо будет найти провожатого. Разве что Харта уговорить, чтобы свои старые кости размял? Деньги! Нужны деньги для этого. Билет до Форт-Росса стоит не так уж и мало. Ко всему этому – нужно закончить дела и съездить в Брикстоун на встречу с мистером Митчеллом. Не могу не появиться. Особенно после того, как они спасли Марка Брэдли. Я уже не говорю о небольшом дельце к Полу Брикману, связанном с ограблением вустерского экспресса. Учитывая некоторые факты и догадки, это дело может быть связано с нападением на золотой обоз. Шанс? Шанс. Пусть и очень слабенький, но проверить не помешает.

Все эти задания плохо сочетались с моим нынешним положением. Как я уже говорил, в кармане едва наберется сотня марок. Из личных вещей только револьвер, портупея с двумя десятками патронов и нож. Ну и одежда, которой меня любезно снабдили «часовщики». Все остальное сгорело. Винтовка, запас патронов, наши седла и записи.

В голове царил полный бардак. Каша. Хаос. Поймите меня правильно, господа! Я ведь не сыщик из киношных сериалов и не оперативник. Даже не военный, который прошел через все возможные и невозможные горячие точки… Пострелял немного, да. Знаю, что такое убивать. Несмотря на все мои приключения, я обычный человек. Тот самый, который из плоти и крови, а нервы, знаете ли, тоже не железные.

Поднялся, подошел к окну и долго пялился в это полуслепое и мутное стекло. Все-таки я очень везучий человек. Говорю совершенно серьезно. Мне везло так, как, пожалуй, не везло ни одному путешественнику между мирами. С самого начала этого насквозь авантюрного проекта. Мне не пришлось пахать на ферме, как это было с покойным Семеном Покровским. Не пришлось надрываться на рыбном промысле, как Андрею Челищеву. Рядом были друзья. Настоящие. Это чертовски много для человека, попавшего в чужой мир! Только… Только сейчас друзей рядом нет. Стив Палмер убит и похоронен на вустерском кладбище. Марк Брэдли тяжело ранен. Значит… Значит, все придется тащить в одиночку. Не самый приятный расклад, учитывая, что за мной идет охота.

Спустя двое суток я стоял на перекрестке и, прикрываясь свежим выпуском «Worcester news», изображал скучающего бездельника. Прямо передо мной высилось здание Русской Промышленной компании. Мне не хотелось здесь появляться, но делать нечего. Надеюсь, что господин Азаров не только письмами заведует. Набросал короткую записку, мол, мне нужна помощь, и чем скорее, тем лучше.

Отстоял небольшую очередь и подал бумагу чиновнику. Слава богу, он все правильно понял. Быстро прочитал и поднялся.

– Извините, но это вы не по адресу обратились.

– Вот как…

– Это заявление необходимо передать в другой департамент.

– Не подскажете, куда именно?

– Разумеется! Одну минуту… – Он взял небольшой листок и набросал несколько строк. Сложил его пополам и передал мне:

– Вот, извольте! Вам следует подать прошение в этот департамент. Полагаю, что вам не откажут.

– Благодарю вас, господин Азаров!

– Не за что! Всегда рад помочь!

Я вышел на улицу, бросил взгляд по сторонам и двинулся отсюда. Сделал небольшой крюк по здешним переулкам и вытащил из кармана записку: «Завтра. Шесть часов вечера. Гостиница «Гринфилд», десятый номер». Признаться, мне стало немного полегче. Теперь можно и к старику Харту заглянуть. Само собой, со всеми предосторожностями, а если быть точным, то через крышу.

44

Седой антиквар безостановочно ходил по своей квартирке и ежеминутно всплескивал руками. Он был похож на старую и озабоченную курицу, у которой украли яйцо.

– Читал в газете, что на окраине была перестрелка, и сразу подумал про вас.

– Марк ранен, но не переживайте, он сейчас в надежном месте.

– Где он?

– У «часовщиков».

– Что?! – Харт перестал шаркать по полу и вытаращился на меня.

– Увы, так уж получилось. Нам была нужна помощь.

– Они взяли тебя за горло, малыш, – покачал головой он. – Они взяли тебя за горло… Эти люди опасны! Очень! Очень опасны!

– Не думаю. Я им зачем-то нужен.

– Чем могу помочь?

– Даже не знаю. Хотя… может быть, в вашей лавке найдется несколько полезных вещей…

В гостиницу вернулся уже в сумерках. Бульдогообразный портье плеснул свинцовым взглядом, что-то невнятно буркнул и отвернулся, уткнувшись в истрепанный и зачитанный до дыр иллюстрированный журнал. Экий он… неприветливый. Нет бы сказать: «Добрый вечер, мистер Талицкий!» С другой стороны – назови он мое имя, я бы тотчас развернулся и ушел. Мне лишняя реклама ни к чему, и здесь я назвался чужим именем.

Скрипучая лестница, темный коридор и пропахший мышами номер. Ныли обожженные руки. Еще и раненая нога разболелась. Совсем некстати. Состояние – на хлипкую троечку. С минусом. Жрать охота. Не успел перекусить. Выпил чашку кофе с тощим бутербродом, но это было около полудня, а сейчас уже девять вечера.

Только и удовольствия, что завалиться спать… но сон не приходил. Даже легкая дрема не выручала. Тело нуждалось в отдыхе, а мысли не давали покоя и требовали действия. Любого, даже самого безрассудного. Потянулся за куревом, но зажигалка лежала в карманчике патронташа, и пришлось подняться. Достал, но тут на пол выпал ключ. Тот самый, который достал покойный Стив Палмер. Я закурил и несколько минут задумчиво крутил его между пальцами. Хм… может, и правда наведаться? Чем рискую? Жизнью? Бросьте! Это после всех наших приключений уже и не смешно вовсе. Тем более что у Харта в лавке нашел потайной фонарь. Кстати, весьма любопытная вещица! Внешний кожух изготовлен из олова и окрашен в черный цвет. Наверху гофрированный колпак для вентиляции. Увеличивающая линза, масляная горелка. Судя по двум проволочным скобам на задней крышке им некогда владел кто-то из патрульной службы. С помощью этих скоб фонарь крепили на поясе.

Несколько минут я размышлял, прикидывая шансы на успех. Ключ у меня есть, наглости не занимать. Погасил сигару и поднялся. Хуже не будет. Потому что хуже уже некуда.

Оделся, проверил револьвер и вышел из номера. Портье дремал за своей конторкой и совершенно не интересовался происходящим. Вот и славно. Не люблю, когда в спину смотрят. Улицы начинали пустеть, а редкие прохожие старались побыстрее добраться домой, чтобы не нарваться на возможные неприятности. Мне это не грозило. Я сам одна сплошная неприятность. Зубастая. Видимо, поэтому какой-то криминальный тип, торчащий в одной из подворотен, вроде бы и хотел выйти навстречу, но потом вдруг одумался и ушел в темноту проходного двора. Эти парни кожей чувствуют агрессию. Правильно. Не стоит меня злить. Убью. Даже не раздумывая.

В офис Кротова забрался без проблем. Пожалуй, не стоит описывать, как именно я это сделал, не правда ли? Тем более что взламывать замки не пришлось. Прошелся по комнатам, огляделся. Описание этой конторы у нас было, так что не заблудился. Несколько полупустых комнат, приемная… Даже кабинет хозяина был не заперт, что, признаться, слегка удивило. Как-то уж слишком просто получается… Так не бывает. С другой стороны – здесь и воровать-то нечего.

Солидный письменный стол, покрытый зеленым сукном. Несколько стульев. Книжный шкаф, заполненный пухлыми, но совершенно бесполезными папками. Бьюсь об заклад, что ничего интересного в этих бумагах не найти, но я все же просмотрел. На всякий случай. Мало ли… Квитанции, чеки, рекламные проспекты вустерских торговых фирм и каталоги. Ненужный бумажный мусор. В кабинете был и сейф, но больше для вида, чем по необходимости. Если судить по пыльному колесу-штурвалу, то им не так уж и часто пользовались.

Все-таки мне повезло! Не знаю, к чему это открытие приведет, но выглядело оно очень многообещающе! В самой дальней комнате, рядом со стеной, лежал толстый ковер. Надо заметить, что совершенно не к месту! Под ним оказался люк. Запертый. Каюсь – пробовал открыть. Не получилось. Вот так и проявляются прорехи воспитания! Мысленно попенял Михалычу на недочет подготовки и вернулся в кабинет. В ящиках письменного стола нашел два револьвера, складной нож и аптекарские весы, упакованные в изящный деревянный ящичек. Под массивной столешницей обнаружил прикрепленную кобуру с еще одним револьвером. Маленьким, но вполне приличного калибра! Полезный малыш. Результат обыска? Можно сказать, что нулевой, но я никуда не тороплюсь, могу и подождать. Тем более что до рассвета осталось не так уж и много…

Хозяин этой конторы заявился в восемь с четвертью. Беззаботно насвистывая, покопался в замке, отпер входную дверь и вошел. Судя по шороху, бросил на стол свежие газеты. Еще несколько шагов. Дверь в кабинет…

– Здравствуйте, господин Кротов.

– Талицкий… – тихо произнес он и застыл в дверном проеме.

– Вы даже знаете, как меня зовут? Признаться – польщен. Весьма польщен.

– Еще бы мне вас не знать, Александр Сергеевич! Вы мне столько крови попортили…

– Бог с вами, Вениамин Григорьевич! Я еще и не начал. Вот когда начну, то обязательно испорчу. Не только кровь, но и шкуру вашу драгоценную.

– Никак угрожать изволите?

– Предупреждаю, – улыбнулся я. – Вы бы прошли в кабинет. Чего в дверях замерли? Еще сквозняком продует.

– Как это мило, – вернул он улыбку, но глаза стали холодными.

– Вы присаживайтесь, Вениамин Григорьевич, присаживайтесь. Посидим, пообщаемся, о делах наших скорбных покалякаем.

– Глядишь, и договоримся, не так ли?

– Очень сомневаюсь.

– Я бы с радостью, – Кротов развел руками, – но вы мое любимое место заняли.

– Уступил бы, но у вас столько железок припрятано, что, боюсь, не все удалось собрать. Не хочу в грех вводить. Начнете ручками махать, и придется вас убить. Оно вам надо?

– Не особо.

– Вот и славно, – кивнул я. – Тем более что кресло для клиентов подобрали очень мягкое и удобное. Видно, по вашим эскизам делали?

– Вам понравилось?

– Весьма! Глубокое креслице. Сразу и не вскочишь.

Кресло, кстати, и правда хитрое. Садишься – будто в пуховую перину проваливаешься, а под коленями плотный валик. Пока встанешь, можно и пулю получить.

– Клиенты, – он вздохнул и опустился в кресло, – разные бывают. Иного и приземлить не помешает. Скажите, Александр Сергеевич, вы никогда в театре не служили-с?

– Бог миловал.

– Зря. Талант… Талант загубили!

– Это вы про наш разговор? Да, некая доля театральности присутствует.

– Просто классическая сцена! – неожиданно воодушевился он. – Разговор благородного героя с главным злодеем…

– …перед решающей схваткой, – добавил я.

– Полагаю, что мы без этого обойдемся.

– Как знать, как знать…

– Хотя если хорошенько подумать, то еще неизвестно, кто из нас больший злодей.

– Это меня вы в злодеи записали? – удивился я.

– Почему бы и нет? На ваших руках, Александр Сергеевич, столько крови, что просто страх берет! Иной мясник, по сравнению с вами, просто белоручка салонная.

– Так это смотря какая кровь, господин Кротов. Иную, знаете ли, и пролить не жалко. Душегубы да разбойники разные. Не век же им землю топтать.

– А вы, стало быть, таких вразумляете? – продолжал развивать дискуссию Кротов.

– Стараюсь. По мере своих сил и возможностей.

– И как? – Вениамин Григорьевич изобразил такую озабоченность, что я не выдержал и улыбнулся. – Не притомились?

– Согласен, иногда бывает очень утомительно. Так и тянет бросить и уехать куда-нибудь подальше. Рыбку половить, поохотиться.

– Так бросили бы вы это дело! – предложил он.

– Увы! Работа у меня такая. Не всем же золотишком промышлять.

– Золото легко не дается! – наставительным тоном заметил Кротов.

– Особенно чужое.

– Не скажите-с. Дело прибыльное.

– Не обернулись бы убытком, прибыли сии. – Я провел рукой по усам и усмехнулся.

– Нога… – начал он. – Не беспокоит?

– В плепорцию.

– Побереглись бы вы, Александр Сергеевич! Мало ли откуда убегать придется…

– Это вы про вустерское гостеприимство? С этим я как-нибудь слажу, будьте уверены.

– Чем же я могу быть вам полезен?

– Перейдем, значит, к делам нашим?

– Ну а чего время даром терять? Вы, поди, всю ночь не спали, меня ожидаючи.

– Хотел прямо к вам домой зайти, но решил не беспокоить. Вдруг у вас дама? Конфузно получится. Да и ключей к вашей квартире не успел подобрать.

– Закон, – он мило улыбнулся и сложил ладони домиком, – значит, нарушаете?

– Есть в законе лазейка небольшая.

– Это какая же, позвольте полюбопытствовать?

– Проникновение с целью арестования и предотвращения преступных деяний.

– Вот как?! Экие затейники наши законодатели! Это в каком же статуте такие строчки прочитали? Форт-Росса? Так мы с вами, Александр Сергеевич, нонче на королевских землях, а они, если память не изменяет, под юрисдикцию царя-батюшки не попадают.

– Это с какой стороны посмотреть. Будь мы на русских землях, я бы уже приставов кликнул.

– Отчего же здесь никого не кликнули? Мистера Льюиса, например.

– Беспокоить не захотел. Человек он занятой, да и в летах уже. Ему бы дома сидеть да ноги в тепле держать.

– И что же делать будем? Наша… пьеска слегка затянулась, а дела не ждут-с!

– Конечно… – кивнул я. – Пароход из Форт-Росса скоро под разгрузку встанет. Бруски-то сами ломаете или подручным доверяете?

– Какие бруски? – Он слегка поморщился, хотя старательно изобразил удивление.

– Дубовые, кедровые… Смотря в какую сторону фрахт намечается.

– Понятия не имею, о чем вы.

– Бросьте, Вениамин Григорьевич! Актер вы, признаться, очень хороший, но пальчики…

– Что не так? С пальчиками моими…

– Вы так в кресло вцепились, что, того и гляди, обивку кожаную порвете. Нервишки шалят?

– Кто сдал?.. – глухо спросил он. Будто маску сбросил.

– Вот это уже разумный вопрос. Сами-то как думаете?

– Койфман, шельма… Как знал.

– Экий вы грубый, господин Кротов. Вот так, сразу, на ювелира клевещете.

– Больше некому.

– Давайте подумаем?

– О чем?

– О помощниках ваших. Могли и капитана прижать, и купчишку вашего.

– Эти бы не сдали…

– Ладно, Вениамин Григорьевич, не будем попусту людей оговаривать. Пойдемте. Для начала в подвал, а потом… Потом к шерифу прогуляемся.

– У вас нет доказательств.

– Мне, если честно, они и не нужны. Признаться, вообще вас никуда вести не хочется. Пристрелить бы прямо здесь, да и дело с концом.

– Чего же не стреляете?

– Интересно было пообщаться. Человек вы и правда не глупый. Ладно, пойдемте ваши закрома смотреть. Страсть как любопытно.

– Там ничего нет.

– Вот мы и проверим.

– Без меня чего же не проверили?

– Неудобно как-то было. И вот еще что… Давайте без глупостей. Ведь предупреждать не буду: шмальну в спину, и все.

– Интересное слово, – усмехнулся Кротов, – «шмальну»… Не слыхал.

– Вы много чего не слышали и не видели. Пошли.

45

Тяжелый люк поднялся с неожиданной легкостью. Под ним виднелась деревянная лестница, уходящая в темноту. Пахнуло легким запахом плесени и пыли.

– Не боитесь? – усмехнулся Кротов и поднял керосиновую лампу.

– Это вы, милостивый государь, бояться должны. – Я указал дулом револьвера на люк и кивнул. – Давайте, не задерживайте.

– Экий вы, Александр Сергеевич, грубый.

– С волками жить…

Я не ошибся. Точнее – это Марк Брэдли не ошибся. В фундаменте был пробит еще один ход – в тот самый подвал, над которым устроили лужайку. Дверь была хорошо замаскирована. Если не ползать вдоль стены с фонарем, то можно и не заметить. Несколько пустых ящиков, дырявый бочонок и большая жестянка от оливкового масла…

– Не тяните, Кротов! Что вы топчетесь, как гимназистка перед дамским доктором!

Через несколько минут мы пробрались в заброшенный подвал. Здесь они и устроились. Кстати, довольно неплохо. Просто целая мануфактура! Только рабочих не видно. Мы стояли в большом помещении с арочным потолком. Один из углов был доверху засыпан щебнем. Видимо, тот самый провал, который не позволил строителям продолжать свои работы. Десяток деревянных ящиков, длинный стол. Несколько больших бочек. На полу изрядное количество упаковочной стружки. В глубине видны две арки – проходы в соседние залы. Судя по кирпичной кладке, этот подвал – ровесник Вустера.

– Теперь вы довольны? – с усмешкой спросил Кротов.

– Вы даже себе не представляете, насколько.

– Что, весь этот хлам стоит ваших усилий и жизни вашего друга?

– Ты просто нарываешься на пулю, господин Кротов.

– Боже меня упаси! – Он демонстративно поднял руки. – Я просто спросил.

– Не дергай руками, – предупредил я, – у меня нервы слабые, а спуск у револьвера очень мягкий. Убью и не замечу.

– Даже не думаю! Вы выиграли, господин Талицкий.

– Лампу поставь, – приказал я. – Нечего ею размахивать.

– Здесь есть еще несколько, если хотите осмотреть помещение во всей, так сказать, красе.

– Успеется.

– Я бы…

– Что?

– Не был так уверен! – Он неожиданно швырнул керосиновую лампу на пол, крутанулся на месте, уходя вниз и в сторону. Раздался звук бьющегося стекла, и полыхнуло пламя! Грохнул запоздалый выстрел. Мелькнула тень. Еще выстрел! Мне что-то везет на пожары! Уже второй раз за неделю пытаются сжить со свету таким способом. Не скажу, что это меня сильно радует!

Он ушел куда-то в боковой проход. Настоящий крот! Ему и света не нужно – он здесь все на ощупь знает! Каждый камушек! Дьявол! Хорошо, что потайной фонарь, который я не выпускал из рук, не погас. Рванул вперед, но увидел лишь темную фигуру, ныряющую в какую-то дыру. Дверь! Лязгнул потайной засов. Всё… Теперь точно не открыть! Я, даже не надеясь на удачу, сделал шаг назад и выстрелил. Один раз! Второй! Третий! Звуки выстрелов в замкнутом помещении ударили по ушам. Будь ты проклят, Кротов! Все-таки ушел! Да, я здорово лопухнулся. Надо было догадаться, что из этого подвала есть еще один выход!

Огонь удалось погасить.

Было бы чертовски обидно сгореть в этом пожаре…

Через три часа офис Кротова был битком набит помощниками шерифа. Мимо пробегали незнакомые люди. Фотограф в большом суконном картузе, который он напялил козырьком назад, устанавливал фотоаппарат, похожий на большого одноглазого паука. Наверняка злого паука. Уж слишком хищно он выглядел. Рядом с сейфом копался подозрительный тип, похожий на медвежатника. Судя по блестящим инструментам, разложенным на письменном столе, и повадкам, он таковым и являлся. Привлекли, так сказать, для оказания помощи.

Некогда большой офис вдруг съежился и стал меньше размерами. Мне так показалось. Уж слишком много людей набилось в комнаты. Кто-то перетряхивал бумаги на полках, сваливая папки прямо на пол. Кто-то копался в ящиках письменного стола, бесцеремонно вываливая содержимое на столешницу. Несколько человек старательно простукивали стены. Седой мужчина в строгом сюртуке делал записи в блокноте и отдавал приказы. От звуков его голоса голова разболелась еще сильнее. Появилось ощущение, что сижу в кинозале и смотрю старый фильм. О сыщиках. От группы людей отделилась знакомая фигура и приблизилась ко мне. Послышались возмущенное сопенье и очень недовольный голос мистера Льюиса:

– Итак, Талицкий, я жду объяснений.

– Каких?

– Что все это значит, черт меня побери?! Вы, часом, не заигрались?!

– Пошел ты… – устало отозвался я.

Льюис сжал зубы, а его подчиненные сделали вид, что ничего не произошло. Может, и правда не слышали? Понятия не имею. Мне было лень думать. Поднялся и пошел к выходу.

– Талицкий! Стоять! – рявкнул Льюис.

– Я что, арестован?