Право остаться Негатин Игорь

46

– Вам здорово повезло, – сказал Льюис.

Он устроился напротив меня, широко расставив ноги, будто сидел верхом на лошади. Держал в руках бокал из толстого зеленого стекла и медленно цедил бренди. Рядом расположился Арлен Харт. Мы, как и договаривались, собрались в антикварной лавке, чтобы обсудить дела и немного выпить. День был тяжелый. За окнами темнело. Не переставая шел дождь. Он барабанил по стеклам и водосточным трубам. Противная погода.

– Повезло… – повторил Эдгар и покачал головой. – Чертовски повезло!

– Нам?! – прищурился я.

– Именно вам, мистер Талицкий! – огрызнулся он. – Шериф приказал закрыть глаза на пять трупов, которые были найдены в разных концах города.

– Понятия не имею, о чем вы говорите, сэр, – развел руками я.

– Ладно, черт с вами… живите, – выдохнул он и расслабился.

– Что-нибудь удалось найти?

– Это служебная информация.

– Черта с два ты владел бы информацией, если бы не Брэдли с Талицким, – неожиданно твердым голосом сказал старик Харт. – Эдгар, перестань изображать девочку из предместья и рассказывай! Ты же законник, Льюис, а не британская шлюха!

– Ладно… – Эдгар надулся как мышь на крупу, но потом подумал и решил не спорить со старшими. Правда решил отыграть немного и уставился на меня. – Склад – это твоя работа?

– Что? – «не понял» я. – Какой такой склад?!

– Склад русского купца.

– Эдгар, если ты решил, что нападение – лучший способ защиты, то извини, это не тот случай. Я понятия не имею, о чем ты спрашиваешь.

– Он сгорел, – сообщил мне Льюис. Буднично, словно про начавшийся дождь.

– Когда?!

– Пожар начался через несколько часов после того, как ты упустил Кротова.

– Мне совершенно невыгодно, чтобы вещественные доказательства сгорели.

– Скажешь, это Кротов поджег?

– Больше некому. Он очень шустрый парень, этот Вениамин Григорьевич.

– Жаль, что ты его упустил.

– Так получилось. Кто же знал, что там окажется еще один выход… Кстати, зачем им этот офис, если пройти в подвал можно из механической мастерской?

– Дом, в котором располагалась эта мастерская, планировали снести.

– Понятно… – Я сделал небольшую паузу. – Расскажешь, что обнаружили на пароходе?

– Около ста фунтов золота, – вздохнул Эдгар, – в песке и самородках.

– В пустотелых брусьях?

– Да, – кивнул Эдгар. – Шериф уже подал рапорт мэру Вустера, а тот связался с русским посланником. Будет грандиозный международный скандал.

– Это еще почему?

– Пароход ходит под британским флагом, – пояснил он.

– Что нашли в подвале?

– Поддельные документы, старательские патенты… Много чего.

– Фальшивые рубли?

– И не только. Ребята, судя по всему, собирались производить и золотые марки.

Льюис поднялся, допил бренди и поставил бокал на прилавок. Взял шляпу и несколько секунд крутил в руках. Потом нахлобучил ее на голову и посмотрел на меня:

– Как понимаю, мистер Талицкий, ваша миссия уже закончена?

– Можно сказать и так. – Я пожал плечами.

– Когда вы покинете Вустер?

– Через неделю. Марк немного поправится, и уедем.

– Надеюсь, что больше вас не увижу. Ни тебя, ни Брэдли.

– Как знать…

Помощник шерифа посмотрел на меня и ничего не сказал. Дотронулся до края шляпы и ушел. Стукнула входная дверь, и неожиданно стало тихо. Так тихо, что было слышно, как потрескивают свечи, вставленные в старинный бронзовый подсвечник.

– Экий молодец… – начал я, но взглянул на Харта и осекся.

Старик смотрел на меня с легкой улыбкой. Морщинистое лицо делало его похожим на сказочного гнома.

– Алекс… – протянул он и покачал головой, – мне кажется, ты что-то недоговариваешь.

– Почему вы так решили, мистер Арлен?

– Мистер Талицкий… если Льюис болван, то это не значит, что глупы и все остальные. Я бы на твоем месте обеспокоился этой проблемой.

– Не понимаю, о чем вы…

– Когда ты рассказывал о прошлой ночи, то из описания исчезли целых три часа, – старик наставительно поднял палец, – сомневаюсь, что ты столько времени сидел и думал, как поступить с твоими находками. Это на тебя не похоже.

– Вы правы.

– Обыскивал подвал? Нашел что-нибудь нужное?

– Случайно.

– Могу узнать, что именно? Если не хочешь говорить – я пойму.

– Небольшой ящик с документами, – признался я, – он был спрятан в лаборатории.

– Компромат на вустерских торговцев и чинуш?

– Откуда вы знаете?

– Догадался. Ты искал именно эти документы?

– Нет. Там были и другие бумаги.

– Документы на русских чиновников? – понимающе кивнул он.

– Подумал, что Кротов умен и озаботится такими вещами. Я не ошибся…

Через неделю я стоял на пристани Вустера и провожал Марка Брэдли в Форт-Росс. Как он ни ругался, но в порт его доставили на носилках. Нечего рану тревожить. Пусть и заживает, но лишняя тряска не нужна. Вместе с ним отправился мистер Харт. Старик был рад немного растрясти кости и подышать свежим морским воздухом. По крайней мере, так он говорил.

Кстати, этим же пароходом в Форт-Росс отправился и господин Азаров. Не один, а в сопровождении двух дюжих молодцов из почтовой охраны, которые несли три запечатанных мешка из парусины. Найденные мною документы, надо полагать, тоже в этих мешках. Или нет? Не знаю. Мое дело маленькое. Через несколько дней я купил билет на пароход до Брикстоуна. Последние дни в Вустере прошли на удивление спокойно и без приключений.

Путешествие было недолгим. Я даже не успел толком выспаться, как пароход вошел в знакомые воды. Где-то там, выше по реке, находится Ривертаун. Если честно, то мне вдруг захотелось побывать в этом маленьком городке, с которого начались мои приключения в мире-«призраке».

До одури шумная брикстоунская пристань… Галдящие торговки, носильщики, молодые привлекательные дамы и чопорные леди с извечным трауром на высохших лицах. Бродяги, бездомные, фермеры с плетеными корзинками, усатые мастеровые с натруженными мозолистыми руками. Свистки паровозов и брань извозчиков. Этот город не меняется!

Я остановился в небольшой гостинице. Скромный номер, в котором из обстановки только умывальник, пыльное зеркало и кровать. Вещей у меня немного, а если быть точным, то их вообще нет. Перед отъездом из Вустера старался поменьше бродить по улицам, чтобы не подставлять спину под весьма вероятную пулю. Что-то мне подсказывает – наша «золотая эпопея» еще не закончилась, так что в глазах гостиничного портье я выглядел весьма и весьма скромно. Подаренный мистером Хартом докторский чемоданчик, костюм, галстук, сорочка, сапоги и широкополая шляпа. Ну и револьвер, разумеется. Под пиджаком. В Брикстоуне, если запамятовали, нельзя носить оружие в открытую.

После гостиницы заглянул в детективное бюро Пола Брикмана. Упитанный дежурный, полная противоположность своему коллеге из вустерского отделения, был предупредителен и крайне вежлив. Сообщил, что мистер Брикман будет завтра утром, и если я хочу поймать его на месте, то лучше прийти пораньше. Не вопрос. Тем более что дел в Брикстоуне, кроме этого и встречи с мистером Митчеллом, у меня нет. Кстати, я получил от него письмо. Его мне передал портье, когда вернулся в гостиницу. Дэвид Митчелл ждал меня в одной из самых дорогих гостиниц. На ужин… В пять часов вечера.

Если честно, то я едва дождался. Как вы помните, у нас остался незавершенный разговор, и мне очень хотелось услышать ответы на некоторые вопросы. Не буду описывать наши праздные беседы. Погода, цены на золото и собак. Жизнь в Форт-Россе… После ужина, когда мы устроились у камина, мистер Митчелл немного помолчал и наконец перешел к более интересной теме:

– Хорошо, Александр, я немного приоткрою завесу тайны, но лишь для того, чтобы мы смогли быстрее договориться и найти решение, которое устроит нас обоих.

– Буду очень вам признателен.

– Скажите, Александр, вам нравится ваш мир?

– Который именно?

– Тот, откуда вы пришли.

– В нем достаточно отрицательных черт.

– Вот как! Отрицательных? – Он улыбнулся. – Как это мило прозвучало! Отрицательных, значит! Вы мне казались большим реалистом. Неужели я ошибся?

– Смотря что вы ожидали услышать.

– О падении морали, уничижении человеческих свобод. Реальных, а не провозглашенных с трибун.

– Вы говорите с таким пафосом… Не ожидал.

– Напоминает либеральную прессу, не правда ли? Думал, так будет привычнее. Извольте, скажу по-другому: ваш мир подыхает. Напоминает гниющего сифилитика, который пудрит отваливающийся нос и тыкает пальцем в разные механические игрушки. Перечислить все болезни вашей цивилизации?

– Увольте меня от этой радости, – нахмурился я.

– Вот и славно, – благодушно заметил он. – Значит, вы понимаете, что я прав, и не будете меня разубеждать и доказывать обратное.

– Вы пару раз сходили в наш мир, и сразу поставили диагноз?

– Зачем же «сразу»? Мы наблюдаем за вашей цивилизацией уже лет тридцать и, как говорит один мой коллега, «прогноз неутешительный». Это несколько поменяло наши планы по отношению к вам и вашим… соплеменникам.

– Что же входило в эти планы? Сотрудничество? В чем оно должно было заключаться?

– Вот это мы и хотели бы обсудить…

– Вы, конечно, знаете, как спасти наш погибающий мир?

– Если бы мы знали, то не оказались бы здесь, – неожиданно резко ответил он.

– Погодите… Вы… – У меня даже дыхание перехватило. – Кто вы такие?

– Мы такие же пришлые чужаки, как и вы, мистер Талицкий.

– Вы из другого мира?!

– Разумеется. Со здешней техникой между мирами не погуляешь! Мы не из вашего мира. К сожалению, не он один скатился до совершенно скотского состояния.

47

– Это… – Я даже не нашел слов, чтобы выразить свое удивление.

– Невероятно? – помог Дэвид Митчелл. – Пожалуй, я с вами согласен.

– Вы рассчитываете, что я вам поверю?

– Верить или не верить, – он качнул головой и поджал губы, – это ваше право. Если вы не против, то я расскажу историю о гибели мира. Одного из великого множества миров.

– С удовольствием послушаю.

– Итак… – Он посмотрел на огонь камина и прищурился. – Некогда мир был подходящим местом для… двуногих. Таким бы и остался, если бы не бездумное отношение к природе и нравственности. То, что люди называли прогрессом, превратилось в игру для власть имущих. Именно с их подачи мнимые свободы превратились в извращения, а люди – в стадо свиней, готовых на все ради очередной игрушки. Вам это знакомо, мистер Талицкий?

– Есть нечто схожее. Мораль – штука сложная…

– Мораль? – усмехнулся он. – Вы оптимист, мистер Талицкий! Ладно, это ваше право! Я, с вашего позволения, продолжу?

– Конечно. Я весь внимание!

– Все это привело к тому, что мир превратился в загаженное болото, заселенное людьми без идеалов и морали. Само понятие «мораль» стало ехидной шуткой, подкрепленной очередным преступлением извращенца или убийцы, которого обязательно помилуют, потому что смертную казнь упразднили как пережиток варварских времен, недостойный светлого настоящего. Моральные нормы превратились в средство торговли и стали меняться в угоду модным тенденциям. Несмотря на это кастрированное правосудие, повсеместно возникали гражданские войны, спровоцированные мировыми державами…

– Вот это уже знакомо…

– Знакомо?! – Митчелл схватился за ручки кресла и резко наклонился вперед, будто хотел удостовериться в моих словах. – Вы увидели свой мир?!

– Да.

– Нет, мистер Талицкий, я рассказывал о своем мире! Еще пятьдесят лет назад он был очень похож на ваш. Вы можете усмехнуться, и отчасти будете правы: что такое эти жалкие пятьдесят лет? Мгновение! Увы, но для человечества, которое сорвалось и летит в пропасть, каждая секунда на счету.

– Неужели все так печально? – спросил я, но он меня не слышал.

– Цивилизация замкнулась на себе, погрязла в бюрократизме и утратила живое начало. Вы знаете, в чем самая главная проблема мира? В одиночестве, которое не только проникло в души людей, но и стало основополагающим фактором политики всех государств.

– Что, и у нас все так плохо?

– Ваш мир деградирует слишком быстро! Я достаточно хорошо изучил вашу реальность. Мировая доктрина – мусор. Так называемая «Европа»? Мусоросборник. Кладбище для стран и народов. Какое будущее ожидает подобный мир? Хаос! Ваша, – Митчелл презрительно щелкнул пальцами, – Америка напоминает дряхлую и склочную старуху, которая готова пойти на что угодно, лишь бы ей дали сдохнуть в тишине и покое. Ради этого готова утопить мир в крови. Как вам перспективы такого мира?

– Незавидные.

– Что будет дальше, знаете? – спросил Митчелл и пристально посмотрел на меня.

– Догадываюсь. Вы знаете, как помочь?

– Увы… – Он покачал головой.

– Какие же цели вы преследуете, вторгаясь в наш мир? Что изучаете?

– Изучать там нечего. Нам была нужна информация.

– Для чего?

– Чтобы закрыть проход между мирами.

– Вот как… Зачем?

– Поначалу мы хотели положить конец вашим варварским методам в исследованиях, но, увы, нельзя вот так взять и закрыть мир. Эта реальность, как выяснилось, агрессивна в своем поведении.

– Мир-«хищник»…

– Вы так его называете? – улыбнулся мой собеседник. – Вынужден вас разочаровать! Не все так просто, как нам хотелось бы! Признаться, поначалу мы думали, что эта реальность обладает каким-то высшим разумом, который целенаправленно вторгается в иные миры.

– Зачем?!

– Увы, этого никто не знает, но определенно в этом присутствует что-то необъяснимое. Мистер Талицкий, взгляните на сам процесс захвата. Представьте огромную толпу людей, которая в определенный момент попала в зону соприкосновения миров.

– Я не очень хорошо разбираюсь в подобных вещах, но попробую представить.

– Мир не забирает всех подряд, а выбирает личность, которая отвечает его требованиям.

– Каким?

– Увы, этого мы до сих пор не знаем, – развел он руками.

– Все это интересно, мистер Митчелл, но один вопрос не дает мне покоя.

– Какой именно?

– Зачем вам нужен я?

– Вы интересный человек, Александр.

– Спасибо за комплимент. Только поэтому?

– Нет. Дело в другом. Нам был нужен ваш брат, но он всеми силами избегал общения.

– Лучше бы он избегал общения с… другими людьми, – поморщился я.

– Простите?

– Не обращайте внимания. Это личное. Зачем вам Влад Талицкий?

– Дело в том, что пробиться в этот мир довольно сложно. Его исследования…

– Извините, мистер Митчелл, но вы с легкостью проникаете в другие миры. При чем здесь работы моего брата?

– Мы потеряли связь со своим миром, – коротко ответил Митчелл. Он произнес эту фразу таким тоном, что я почувствовал, насколько нелегко далось ему это признание.

– Как так? – вытаращился я.

– Он будто захлопнулся. Как дверь, подхваченная сквозняком.

– То есть вы оказались пленниками этого мира?!

– Отчасти. С помощью нашей техники мы можем открыть переход в сотню параллельных миров, но наш собственный для нас закрыт.

– Вы хотите, чтобы Влад Талицкий помог вам вернуться?

– Боюсь… – Он хотел что-то сказать, но замолчал и посмотрел на огонь камина. Вздохнул и продолжил: – Боюсь, что возвращаться уже некуда, но мы обязаны убедиться и, если это возможно, спасти своих родных.

– Для вас этот мир стал неким ковчегом?

– Простите? – Он, видимо, не понял.

– Ковчег… нечто вроде спасительного убежища для жителей вашего мира.

– Не для всех. Только для небольшой группы наших близких. Мы не претендуем на роль спасителей человечества.

– Вы предлагаете объединить усилия? Группы Влада Талицкого и ваших исследователей?

– Вы совершенно правы. Разумеется, с обоюдной выгодой. Мы подозреваем, что этот мир вашим людям интересен лишь как шлюз между мирами. Наши ученые готовы предоставить Владу технологии, которые позволят открыть с десяток параллельных миров.

– Ну и дела… – протянул я.

– Все это возможно при соблюдении некоторых условий.

– Каких?

– За пределами лабораторий – никакой техники и технологий для широкого потребления. Этот мир должен развиваться сам, без подсказок извне.

– Вы это контролируете?

– Отчасти. Это не всегда получается.