Песнь для Близнецов Белякова Евгения
– Чего ты, мам?
– Видишь статую? Лежит в траве. Так до сих пор не подняли.
– И что с ней?
– Тут я влюбилась в твоего отца.
Ричи неловко замолчал. Тео постояла, разглядывая почти полностью оплетенную ползунком статую юноши с арфой, и губы ее дрожали. Затем она медленно побрела к беседке, щурясь на солнце. Уселась на скамью, достала из складок юбки трубку. Ричард уселся у ног матери.
– Мам?
– Да, Ричи.
– Я не понимал раньше, насколько это тяжело… Обещай мне, что не будешь переживать слишком сильно, когда… когда придет мое время.
– Ты просишь невозможного, Ричи. – Тео выпустила густой клуб ароматного дыма. – Тебе придется как-то перетерпеть мои «переживания».
– Да я не о том… То есть… Я говорю – «слишком» сильно, понимаешь?
– Понимаю. Хорошо, обещаю.
– Почитать что-нибудь… из папиного?
– Да, пожалуйста.
Ричард помолчал, а потом, чуть хриплым от волнения голосом, стал читать по памяти, нанизывая одну строчку на другую. Стихи о любви, и стихи о войне. О потерях и надежде, о выпивке и страстных дамах, о кинжалах в ночи и простых человеческих радостях, боли и страсти, о встречах и расставаниях. А мраморный юноша с арфой, одетый белыми звездчатыми цветами, лежал и тихонько улыбался.
Конец третьей книги