Дай им шанс! Бивальд Катарина
— Их много? — спросил Джордж с ужасом в голосе.
— Семь, — ответила Сара.
Клиенты из Хоупа расхохотались. Грейс подобралась поближе и сделала вид, что курит.
— Что они понимают в чтении в Броукенвиле? — заявил Рубашка номер два. Наверное, он был знаком со статистикой чтения в Броукенвиле, иначе что давало ему право так пренебрежительно отзываться о городе?
— Европа… — протянул Толстяк.
— Я вообще-то голосовала против вступления в Евросоюз, — сказала Сара, не обращаясь ни к кому конкретно. Она просто чувствовала, что надо что-то сказать.
— Вы слышали, что я приказал во всех моих ресторанах переименовать «картошку-фри» в «картошку свободы»[10]? — заявил Толстяк.
Рубашки засмеялись.
— А вы в курсе, что статую Свободы вам подарила Франция? — спросила Сара. — Разве вы не должны ей быть благодарны?
Толстяк сжал губы, но ничего не ответил. Мужчины ушли без покупки. Стоило двери за ними закрыться, как Сара повернулась к Джорджу:
— Что это еще за история с Прустом? Тебе правда нужны его книги?
— Боже мой. Нет, конечно, — простонал Джордж. — Это все Грейс. И Энди.
Он объяснил Саре их план и свою роль в нем.
Сара рассмеялась.
— Не понимаю, как им удалось втянуть в это тебя. — Но подумав о толстяке, добавила: — Впрочем, это не самая глупая идея…
— Мне надо идти, — тревожно сообщил Джордж.
— …Только ее надо немного подправить. Например, имена писателей и названия книг лучше спрашивать у меня.
Грейс попыталась привлечь их внимание, чтобы узнать, как все прошло. Она так сильно махала рукой, что пепел от сигареты летел во все стороны, но Сара ничего не замечала.
— Неплохая идея… — сказала она сама себе. Глаза ее вспыхнули. План хороший, но слишком примитивный. Чтобы одолеть Хоуп, нужно мобилизовать весь город. На следующий день Сара позвонила Энди, потом поболтала с Грейс и навестила Джен. Долго уговаривать ее не пришлось. За чашкой кофе на кухне Сара изложила ей свой новый план. Дети Джен играли на улице. Джен поглядывала на них через окно, слушая Сару.
— Распродажа? Почему бы и нет, — сказала она. Именно это и было идеей Сары. Разумеется, распродажа — это только прикрытие. Повод заманить сюда клиентов из Хоупа. А когда они будут здесь, жители Броукенвила смогут поразить их своим литературным вкусом и образованностью.
— Не забудь, что новостной бюллетень надо будет развесить и в Хоупе тоже.
— Книгу?
Сара стояла перед магазином и выдавала книги всем проходившим мимо. Пожилая женщина с сигаретой во рту окинула Сару критическим взглядом.
— Книгу? — повторила она.
Неожиданно женщина протянула руку:
— Гертруда.
Рукопожатие было крепким. Она приняла книгу.
— Сара, — вежливо представилась Сара, хотя подозревала, что большая часть города уже знает ее имя.
Она с тоской посмотрела на «Дочь генерала» Демилля в руках Гертруды. Может, стоит еще раз подумать, какие книги раздавать. «Слово чести», конечно, неплохая книга, но «Дочь генерала» скорее роман о сексе и бондаже, чем детектив, каким она хитро притворяется. Конечно, «Жаркий день в августе» еще откровеннее, но в любом случае не самое подходящее чтение для старушки. Она попыталась всучить ей другую, но Гертруда крепко держала добычу. Даже костяшки пальцев у нее побелели. Делать было нечего.
— Прочитайте до субботы, — попросила Сара, втайне надеясь, что Гертруда не откроет книгу.
Никому не удавалось скрыться от Сары в этот день. Даже священнику она не дала идти с миром.
— Святой отец! — позвала Сара.
Священник покорно остановился.
— Уильям, — поправил он.
Сара протянула ему книгу. На этот раз ее выбор был продуманным, но все равно Сара сомневалась. Священник так нервничал. Понравится ли ему «Маленький мир дона Камилло»? Ведь там фигурирует не кто иной, как Иисус. Сама же Сара обожала эти сатирические рассказы, но религиозные люди бывают чувствительны, когда речь заходит об их пророках. И это можно понять. Она сама переживала, когда люди плохо отзывались о книгах. Но долой сомнения!
— Пожалуйста! — сказала она, протягивая книгу.
— «Маленький мир дона Камилло»? — вслух прочитал священник.
— Надеюсь, вам понравится, — добавила Сара.
Он потянулся за кошельком. Сара замахала руками.
— Нет-нет! Это бесплатно!
— Почему? — удивился священник.
— Какой смысл в книжном магазине, если нельзя просто так раздавать книги тем, кто их заслуживает? — придумала на ходу Сара и невинно улыбнулась. — Прочитайте. Вам понравится, — и тут же испортила впечатление невинности, добавив: — А если увидите покупателя из Хоупа, можете достать ее и сделать вид, что поглощены чтением? Например, в субботу. На этой улице. Потому что… — Сара заколебалась. — Потому что они смотрят на нас свысока, святой отец! — воскликнула она.
— Уильям, — на автомате поправил он.
Сара рассказала о покупателях из Хоупа, о плане Энди, о «Прусе» Джорджа и о том, что из этого вышло.
— Господи боже мой! — выдохнул священник и тут же покраснел. Потом нагнулся ближе и спросил: — Но как я узнаю, что этот человек из Хоупа?
— Очень просто. У них легковые автомобили. Они останавливаются на красный свет и гладят рубашки.
Он кивнул:
— Понятно.
— И Грейс подаст сигнал.
Священник тоже принял участие в кампании Сары, и в этом не было ничего удивительного. Ему хорошо было известно, что это такое — когда на тебя смотрят свысока и когда с тобой обращаются презрительно. Он сам долгое время был «Беднягой Уиллом Кристофером», хотя к алкоголю и не притрагивался. Он был из семьи священников. Его отец был священником, и дедушка был священником, и прадедушка, и его дяди. Даже одна тетя пожелала быть священником, что вызвало большой скандал. Она настаивала, что запрет нарушает ее гражданские права. Отец Уилла был успешным и харизматичным проповедником. Он всегда хотел, чтобы Уилл пошел по его стопам. И религиозные обязанности никак не мешали отцу совращать юных девушек. «Сын проповедника» был любимой песней отца Уильяма. Сам Уильям часто видел тоску по тем временам в глазах прихожанок средних лет на проповедях в церкви. Они смотрели на него так, словно вспоминали прекрасные моменты юности и ждали, что в Уильяме взыграют гены и он начнет строить глазки если не им, то хотя бы их дочерям. Но Уильям не мог оправдать их ожиданий и видел на лицах разочарование. Странно, что они могли желать своим дочерям того е, что было у них в юности. Большинство ровесников Уильяма уехали из Броукенвила в большие города в надежде победить экономический кризис. Уильям остался. Теперь он был единственным священником в Броукенвиле. Ему одному приходилось заботиться обо всех христианах города. Баптисты, методисты и пресвитерианцы обращались к нему за советом, когда им было лень ехать в свою церковь в крупный город. Обычно католики посещали церковь в Хоупе. Однажды Уиллу даже пришлось проводить Бар Мицву для одной еврейской семьи, что едва ли увенчалось успехом. Обращался к нему и пожилой человек, утверждавший, что он друид. Какое-то время Уильям наставлял его, как поклоняться деревьям. Слава богу, поклонник деревьев давно ушел в мир иной. Уильям считал, что одни люди рождаются для того, чтобы вести (например, его отец), а другие — чтобы быть ведомыми. Лидеры всегда первыми бросаются в атаку. Ведомые же раздражают их своими постоянными замечаниями. Им предназначается всегда волочиться в хвосте. Они отставали в самом начале жизни и уже никогда не могли нагнать остальных. Так было во всех городах. Одни руководили, другие давали собой руководить. Одни были впереди, другие позади. Уильям с этим смирился. Но то, как Сара изменилась, все равно поражало. Когда она приехала в Броукенвил, она была молчаливой и застенчивой серой мышкой. Почти копией самого Уильяма. Но теперь она была похожа на женщину с миссией. Женщину, готовую к борьбе.
Кампания Сары шла с успехом. Грейс утверждала, что чтение — это не для нее, но согласилась взглянуть на одну из книжек. Сара выбрала для нее избранные стихи Дилана Томаса двухтысячного года издания.
— Говорят, что он умер в своем номере отеля «Челси» после многодневного запоя. Его последними словами, сказанными его девушке, были: «Я выпил восемнадцать бутылок виски. Это рекорд. Я люблю тебя».
— Вот это да, — охнула Грейс и поднесла книгу ближе к глазам.
Сара не стала добавлять, что мало кто верит в то, что он действительно сказал эти слова. Да и выпить столько невозможно. Энди заглянул в книжный поддержать кампанию. «Площадь» была слишком далеко, чтобы он сам мог принять участие. Но ему любопытно было увидеть реакцию жителей Хоупа.
— Что делать. Кто-то же должен продавать спиртное, — ответила Сара.
— Ты права, — согласился Энди, оглядывая магазин. Внезапно он застыл и нагнулся к одной из полок.
— Боже мой! — воскликнул он, поворачиваясь к Саре: — У тебя тут есть гомоэротика!
Сара сделала серьезное лицо, но уголки губ у нее все равно подрагивали.
— Ты сам попросил меня об этом, — сказала Сара.
— Но я и не думал, что ты это сделаешь. У Каролины будет удар.
Он подошел к полке посмотреть книги поближе.
— Но эти не самые лучшие. В интернете можно найти и поинтереснее, — прокомментировал он, краснея.
Сара тоже покраснела, хотя и знала, что он сказал это нарочно, чтобы смутить ее, и ответила:
— Эти не самые плохие. Дай им шанс.
Сара вышла из-за прилавка и достала пару книг с полки.
— Посмотри эти.
— Ты их читала?
— Конечно. Я же должна знать, что продаю. И я тоже умею пользоваться интернетом.
И много знаю, добавила она про себя. Энди рассмеялся, но книги купил. Правда, Сара не позволила ему заплатить. Первая победа, подумала она, кружась в танце от радости. А завтра Броукенвил покажет Хоупу, какие читающие в нем жители.
Читатели Броукенвила рекомендуют
Сара была готова к визиту жителей Хоупа. Она проинструктировала своих бойцов, и те тоже готовы были взять реванш. Система сигналов была выработана. При появлении на горизонте легковушки Грейс должна была выйти на крыльцо, зажечь сигарету и выпустить три колечка дыма. По этому сигналу все должны были достать книги и уставиться в них с таким видом, словно они поглощены чтением и это обычное для них занятие — читать книги по субботам на публике. Ни при каких обстоятельствах нельзя было называть книгу или писателя. А если Сара предложит им книгу, отвечать нужно просто «да». Даже погода была на их стороне. Суббота выдалась теплой и солнечной. На календаре был конец сентября, но в воздухе еще чувствовалось лето. Этот день был словно создан для того, чтобы прогуливаться по главной улице с книгой. Сара закончила расставлять книги. На последнюю полку она поставила все непрочитанные книги, книги лауреатов Пулитцеровской и Нобелевской премий и номинантов на Букеровскую премию. Даже Сара не все читала. Ее подход к чтению нельзя было назвать систематическим. Она пыталась это изменить, чтобы заполнить пробелы в своем общем литературном образовании. Нехорошо столько времени уделять книгам и при этом не читать нобелевских лауреатов и классику — все то, о чем люди говорят, но никогда сами не читают, как сказал бы Марк Твен. Сара часто бралась за такие амбициозные проекты, но все всегда заканчивалось одинаково. Печально было читать книги только потому, что это уже сделал кто-то другой. Особенно если книга тебе не нравится. К тому же в мире было столько хороших книг, что сложно было сконцентрироваться на скучной. В молодости Сара пыталась читать последовательно. В шестнадцать лет она поставила перед собой задачу прочитать всех классических авторов по алфавиту от А до Я. Она поехала в главную библиотеку Стокгольма и поразилась тому, как много там оказалось книг. За всю свою жизнь Сара не смогла бы прочитать их все, даже если бы закрылась дома и читала сутки напролет. Юная Сара была в отчаянии, но взяла себя в руки и уменьшила масштаб задачи. Она сделала минимальный список авторов на каждую букву, исключив уже прочитанных Остин, Диккенса, Достоевского, Булгакова. Но хватило ее только до буквы «Г». Сара сдалась на «Страданиях юного Вертера» Гёте и поддалась искушению взяться за Габриэля Гарсиа Маркеса. Вертер был забыт, и Сара начала одиссею по латиноамериканским писателям. Потом она посмотрела «Спеши любить» и начала искать список лучших американских авторов мистера Ротберга, но обнаружила, что его не существует. Тогда Сара начала составлять свой список. В него вошли Фитцджеральд, Остер и Твен. Но тут ее внимание привлекли книги о расизме. И она снова сменила направление.
В другой раз Сара решила прочитать классику пролетарской литературы. Но кончилось это тем, что она прочитала четыре книги Моа Мартинсона и ни одной Харри Мартинсона. Она прочитала большинство комедий Шекспира, но ни одной трагедии, и все книги Оскара Уайльда. Сара читала многих нобелевских лауреатов, но часто после того, как они выиграли премию. Исключением была бы Джойс Кэрол Оутс, если бы она получила премию. У Эми было много книг, которые Сара еще не читала. Их чтение доставит ей такое удовольствие. Поставив все книги на последнюю полку, она поставила на нее табличку «Читатели Броукенвила рекомендуют».
Особое наслаждение ей доставило поставить туда все семь томов «В поисках утраченного времени». По два экземпляра. Подумав, Сара убрала пять книг, решив, что это будет лучшим доказательством того, что кто-то в Броукенвиле уже наслаждается этой прекрасной литературой, что говорит о его безупречном вкусе.
Когда первый чисто вымытый джип подъехал к светофору, они были готовы. Энди прислал пару постоянных клиентов «Площади». Один держал книгу вверх ногами, а другой спал на ходу, но в остальном все шло по плану. Уильям Кристофер стоял у кинотеатра и с явным интересом читал разговоры дона Камилло с Иисусом, изредка посмеиваясь. Грейс сунула книги всем посетителям закусочной и велела отложить вилки и ложки. Один посетитель запротестовал, ссылаясь на спешку, но одного взгляда Грейс было достаточно, чтобы он мирно начал читать. Джордж сидел в кресле в магазине и читал. Не Пруста. Книгу про Шопоголика. Сама Сара стояла в дверях магазина, готовая встречать покупателей из Хоупа.
— Что за черт! — воскликнул мужчина. Женщина улыбнулась Грейс и смутилась при виде ее грозного взгляда. Сара начала жестикулировать, и Грейс расплылась в улыбке, которая никого не могла обмануть.
— Могу я вам помочь? — предложила Сара, понимая, что нужно спасать ситуацию. Они почти близки к тому, чтобы превратить Броукенвил в нормальный город, где живут счастливые и образованные люди. И с погодой им повезло. В солнечный день город выглядел приятнее. И люди с книгами в руках не вызывали подозрений.
— Я вообще-то не любительница книг, но эта неплоха, — неохотно призналась Гертруда Энни-Мэй.
Энни-Мэй с сомнением посмотрела на обложку.
— Вид у нее какой-то подозрительный.
Гертруда хмыкнула. Их окно выходило на угол главной улицы, где наблюдалось странное скопление машин и читающих людей.
— Что происходит? — поинтересовалась Энни-Мэй. Гертруда понятия не имела, но ни за что не призналась бы. Она сделала вид, что не слышала вопроса.
— Это она дала тебе книгу?
Гертруда кивнула. Энни-Мэй мечтательно вздохнула.
— Романтическая история была бы приятнее. Ничего непозволительного, разумеется.
— Чушь. Принцы и…
— Знаю. Лягушки.
Через час Гертруда задремала в кресле с книгой на коленях. Энни-Мэй посмотрела в окно. На улице была такая чудесная погода. Может, стоит прогуляться? Погреться на солнышке? Невзначай пройти мимо книжного? Что тут такого?
В книжном было не протолкнуться. Покупатели из Хоупа растерянно разглядывали полки с непонятными табличками. Один посетитель не мог выбрать между «Улиссом» Джойса и «Географией» Гертруды Стайн. Другой явно гадал, кто в Броукенвиле мог порекомендовать «Море, море» Айрис Мёрдок. Энни-Мэй проскользнула внутрь. Она протиснулась к прилавку. Покупатели расступились перед миловидной старушкой, пропуская ее вперед. Нагнувшись над прилавком, Энни-Мэй громким шепотом, слышном во всем магазине, сказала Саре:
— Простите. У вас есть любовные романы?
Посмотрев по сторонам, не слышит ли ее кто, она столь же громко продолжила:
— Приличные любовные романы, разумеется. — И с надеждой добавила: — Например, издательства «Арлекин»?
Когда посетители из Хоупа уехали, все отложили книги, кроме священника, который, единственный, не мог оторваться от чтения. Завсегдатаи «Площади» задремали над своими экземплярами. Оставалось сделать только одно — рассмеяться. Сара держалась до того, как последний клиент из Хоупа выйдет из магазина, а потом расхохоталась. Она смеялась до слез над любовными романами и спящими любителями книг. Сара смеялась и никак не могла успокоиться. Даже когда появилась Джен, чтобы обсудить успех их плана с распродажей и новостным бюллетенем. Джордж все так же сидел в кресле. Энди позвонил и спросил, как все прошло. Сара решила не выдавать завсегдатаев.
— Нам не помешало бы обзавестись информацией для туристов, — предложила Джен.
Тут уж Джордж молчать не мог.
— Думаешь, это хорошая идея? — спросил он с явным сомнением.
— А почему бы и нет? Книжный прекрасно подойдет для этой цели. И в Броукенвиле есть прекрасные возможности для туризма, например… Я уверена, что мы что-нибудь придумаем. Надо только приложить усилия. А то в последнее время все тут обленились. Туристическая информация, — повторила она. — Неплохая идея.
— Но о чем информировать людей? — спросил Джордж. — О «Площади»?
— О книжном магазине. И о закусочной. Можно устраивать танцевальные вечера, как раньше. Муж мне рассказывал.
Глаза Сары опасно заблестели.
— А в качестве рекламы использовать фото Карла, — предложила она. — Лучшей приманки для туристов и не придумаешь!
Сара Линдквист
Корнвэген 7-1
13638 Ханинге
Швеция
Броукенвил, Айова, 10 ноября 2010 года
Дорогая Сара!
Как здорово, что ты интересуешься нашим маленьким городком. Сегодня я думала о смехе и решила рассказать тебе немного об Энди. Энди недавно был у меня в гостях вместе с Томом и Карлом, своим другом. У Энди смех в генах. И кудрявая голова. Мне кажется, это неслучайно. Наверное, в детстве ему туго приходилось с такими кудрями. Конечно, таким локонам позавидует любая девочка, но мальчики наверняка дразнили его. Как-то я слышала, что один мальчик сказал, что Энди украл папильотки его мамы. Том пришел в ярость и бросился защищать Энди. Клэр тоже рвалась помогать. Том не понимает шуток. Он слишком серьезен. Но готовность защищать друзей похвальна. Я хотела было уже вмешаться, но все разрешилось, благодаря смеху Энди. Он буквально согнулся от смеха.
— Прости! — выдохнул он. — Но мысль о том, что я мог что-то стащить у твоей мамаши, слишком безумная.
А надо сказать, что мать этого мальчика лупила его почем зря.
— Не могу представить, как я… я… убегаю от нее (от смеха ему трудно было говорить) с полными карманами папильоток? Это же хуже, чем воровать яблоки!
Слова о яблоках рассмешили даже Тома. Я всегда считала смех лучшей защитой. Но с отцом Энди это не работало. Меня утешало только то, что это ко мне Энди обратился, когда решил уехать из Броукенвила.
С наилучшими пожеланиями,
Эми
Поощрение гомосексуализма
Новости о гомосексуальной литературе распространились по городу с молниеносной скоростью. С таким же успехом можно было и объявление в газете дать.
Вскоре после распродажной субботы в магазине появился новый покупатель. На вид ему было лет двадцать пять, но двигался он с уверенностью зрелого мужчины. Наверно, ему стоило больших усилий это спокойствие. Тем не менее видно было, что он не совсем понимает, что надо делать в книжном магазине. Внутрь он вошел решительным шагом, но потом замер с прямой спиной и дерзким взглядом. Но что-то в выражении его лица подсказало Саре, что он не так уверен в себе, как пытается показать. На Сару и книги он даже не смотрел. Его голова явно была занята чем-то другим. Затем он начал медленно ходить вдоль полок.
— Вы из Броукенвила? — спросила Сара.
— Нет, — ответил мужчина. — Из Хоупа.
— Вам там нравится? — спросила Сара, просто чтобы поддержать разговор.
— Нет, не нравится.
— Ищете что-то особенное?
Судя по всему, он принял решение. В глазах появились мальчишеские искорки. Сара спрашивала про книгу, но в ответ услышала:
— Друга?
Сара улыбнулась.
— Нижняя полка слева от вас.
— Моя мама рассказала о вас. Сказала, что вы будете гореть в аду за то, что склоняете людей к гомосексуализму.
Было немного неприятно, что женщина, которую она даже не знала, желала Саре сгореть в аду, но одновременно лестно. Она, Сара Линдквист, поощряла гомосексуальность! Кто бы мог подумать?
— Что я могу сказать? Такую рекламу не купишь за деньги.
— А вы?.. — с надеждой спросил он.
Сара поняла, как много это значит для него, и решила не говорить правду. Но и солгать она тоже не могла.
— Бисексуалка, — нашла она компромисс и покраснела. Саре было стыдно за эту ложь, поскольку она даже парад меньшинств ни разу не смотрела.
— Разве не все люди бисексуальны? — спросил он. — Вы ведь не отсюда?
— Я из Швеции.
Он кивнул, как будто это все объясняло:
— Ага. — И пошел к полке с гомоэротикой.
Сара вернулась к чтению. Через несколько минут он подошел к прилавку с двумя книгами. Сара заранее запаслась красивыми обложками с картинкой дуба и названием магазина. Не спрашивая, она надела на книжки обложки и вручила покупателю. Он заплатил, но не спешил уходить. Просто стоял между ней и дверью, явно желая спросить что-то еще.
— Могу я чем-то еще помочь? — спросила Сара.
— Я надеялся… — начал было он и остановился. — Надеялся найти таких же, как я…
— «Площадь», — ответила Сара. — Поговори с Энди и Карлом.
— Они?..
— Пара, да.
Видно было, что он не может решить, рад он или расстроен.
— Они тебе что-нибудь посоветуют, — сказала она. — Скажи, что ты от меня.
Она протянула руку:
— Меня зовут Сара.
— Джошуа, — ответил он. — Но все зовут меня Джош.
Конечно, Сара предлагала Карла в качестве рекламы для туризма только в шутку, но, судя по всему, Джен этого не поняла. И когда Энди позвонил и попросил заехать в «Площадь», Сара встревожилась.
— Ты не представляешь, кто сегодня приходил, — сказал Энди, когда Сара присела за стойку со стаканом пива.
— Кто? — осторожно спросила она.
— Джош.
— Вот как, — с облегчением сказала Сара. — Надеюсь, вы не в обиде на меня.
— Конечно, нет. С чего нам обижаться? Почему бы нам не стать службой доверия для геев со всей округи?
Только не краснеть, только не краснеть, думала Сара. К ним подошел Карл и перегнулся через стойку. Видимо, он уже понял, что Сара не собирается на него набрасываться.
— Ты сделала доброе дело, — сказал он.
— А ты у нас, оказывается, бисексуалка, Сара, — добавил Энди. — В тихом омуте…
К счастью, о туристической брошюре они не спрашивали. Сара уже не раз пожалела об этой шутке.
Газета, судя по всему, распространилась далеко за пределами Броукенвила и Хоупа, привлекая все новых покупателей в книжный магазин. В субботу от покупателей снова не было отбоя. Причем большинство составляли крупные женщины в мешковатых джинсах, клетчатых рубашках, пыльных ботинках и ковбойских шляпах. Сара не могла отвести от них глаз. Настолько необычно они выглядели. Она и не подозревала, что люди носят ковбойские шляпы в повседневной жизни. Никогда раньше Сара не видела таких женщин. Они словно сошли с картинки в книге или с экрана телевизора. Значит, все-таки ковбои существуют в реальности? И все эти фильмы и книги говорили правду? В это было трудно поверить. Единственное отличие от фильмов в том, что в реальности все весили на двадцать килограммов больше и на лицах у них не было ни следа косметики.
Они приходили группами. Кто-то покупал книги, кто-то просто смотрел. Они подолгу задерживались в магазине, перекидываясь короткими фразами на диалекте. Говорили они мало и только по существу. Грейс тоже пришла посмотреть, что происходит. Протиснувшись к прилавку, где Сара притворялась, что читает, Грейс демонстративно громко произнесла:
— Когда-то все эти женщины пришли бы ко мне. Все эти сильные женщины, которые своими руками строили эту страну. — Она покачала головой. — И вот они снова в городе. Но приехали за книгами, а не за спиртным. Это противоестественно.
Сара закрыла книгу и взглянула на Грейс.
— А что плохого в том, чтобы приехать за книгами? — поинтересовалась она. Сара жестом обвела книжные полки. — Разве сильным женщинам не нужно читать о других сильных женщинах?
— Чушь. Нет хорошей книги о настоящих Штатах. Только жалкие книги про жалких слабых мужчин. Настоящая жизнь — она суровая, дикая, опасная. А книги — это просто сладкие леденцы. Писатели слишком озабочены своими мелкими мыслями и чувствами, чтобы писать о реальности. Что все эти слабаки сделали для Айовы?
— Только потому, что они сильные и суровые и носят ковбойские шляпы, они не могут читать книги? Разве книги существуют лишь для жалких мужчин? Если кто и заслуживает книги, так эти фантастические женщины! — Сара обвела рукой магазин.
Конечно, сперва она была совсем другого мнения о посетительницах, но женщине позволена переменчивость. Да и в том, что они все сильные и суровые женщины, у нее не было никаких сомнений. Вот только фантастическими их назвать было сложно. Сара готова была уже продолжить свою пламенную речь, но тут одна из сильных женщин на беду подошла к ней и спросила:
— Простите, но где тут у вас бар?
Грейс рассмеялась.
— Подружки! Что вы вообще забыли в книжном?
— В статье говорилось, что его стоит посетить, — ответила одна из женщин. Она теперь оглядывалась по сторонам, словно впервые осознав, где она.
— И к тому же бар открывается не раньше пяти.
У Сары появилось плохое предчувствие.
— Я слышала, что «Площадь» тоже стоит посетить, — продолжала женщина. — Наверно, там поинтересней, чем в книжном магазине.
Сара помрачнела.
— Грейс покажет дорогу.
…Том ждал возвращения Сары из магазина у нее дома. В последнее время она была слишком занята своей кампанией, чтобы думать о Томе. И внезапно он оказался перед ней.
— Привет, — робко поздоровалась Сара, поднимаясь на веранду. Она остановилась прямо перед ним, Том улыбнулся и наклонился вперед. Совсем чуть-чуть, но для Сары это было очень близко. Их тела почти касались друг друга. Она смотрела на мужчину перед собой, лихорадочно соображая, что бы такое сказать, чтобы удержать эту улыбку у него на лице. Это был один из тех моментов в жизни, когда время или тянется бесконечно долго, или стремительно летит. Сара ощущала всем телом каждую секунду. Она чувствовала, что надо или что-то сказать, или отстраниться, но не могла придумать что. Не дав ей больше времени на раздумья, Том прокашлялся и сказал:
— Меня прислал Карл.
Сара моргнула.
— Ему нужна твоя помощь. Он сказал, что за тобой должок. Видно, что он чем-то озабочен. Я вызвался тебя привезти.
Он продолжал стоять прямо перед ней. Неужели он думает, что в такой момент Сару могут волновать заботы Карла?
— Сейчас? — пробормотала она.
— Судя по всему, да.
Том отошел от нее, спустился с веранды и открыл дверцу машины. Только теперь Сара смогла выдохнуть. Она была благодарна ему за эту возможность.
Первое, что поразило Сару, это шум. Уже на парковке слышны были громкие голоса слишком большого количества людей, собравшихся в тесном пространстве. Второе — духота. В «Площади» было жарко, как в сауне. И очень душно. Воняло пивом и потом. А третье, что поражало, это количество крепких женщин в мешковатых джинсах и ковбойских шляпах.
— Боже мой, — выдохнула Сара. — Да тут человек пятьдесят, не меньше.
Том явно был в шоке от увиденного. Он стоял у Сары за спиной, словно прикрываясь ею, как щитом.
— Откуда они взялись? — спросил он.
— Книжный, — мрачно ответила Сара.
Но времени объяснять не было. Ее позвал Карл. Он был откровенно зол. Сара с трудом протиснулась к барной стойке, за которой Энди с молниеносной скоростью наливал пиво и принимал деньги, при этом успевая улыбнуться каждой клиентке и перекинуться с ней парой слов. Он был похож на Тома Круза, если бы Том Круз был голубым. Но профессионализма у него было не отнять. Он, наверное, и жонглировать бутылками умеет, подумала Сара. Но сегодняшней публике было явно не до цирковых трюков. Женщины пили пиво «Будвайзер» и виски и не нуждались в дополнительных развлечениях. Карл стоял у зеркальной стены и наливал пиво, стараясь не подходить близко к стойке. В глазах у него была паника. Сара подумала, что стоит ему сказать, что в этой позе он выглядит еще привлекательней, но решила, что сейчас не лучшее время. Карл время от времени касался Энди и называл его «любимый», но посетительницам казалось, что он обращается к ним. С блаженной улыбкой на лицах женщины пытались дотронуться до него.
— Сара, — процедил он. — Ты не поверишь, кто тут заходил на днях.
— Джош? — в надежде спросила Сара.
— Джен.
Женщина заказала виски, и Карл налил ей, продолжая буравить Сару взглядом. Женщина дала щедрые чаевые, но даже это не заставило Карла повернуться в ее сторону.
— И знаешь, чего она хотела?
Женщина с виски оценивающим взглядом окинула Тома, и тот поспешил придвинуться к Саре и положить руку ей на плечи.
— Нет, — ответила Сара.
Несмотря на шум и музыку, она прекрасно слышала, что Карл говорит. Но из-за давки ей пришлось прижаться к Тому, и она почувствовала, как тот весь трясется от сдерживаемого смеха.
— Она хотела сделать фото. Для туристической информации.
— Эта женщина ни черта не смыслит в рекламе, — внезапно раздался голос Энди. Ему пришлось кричать с другого конца стойки.
— Фото «Площади»? Почему бы и нет? — ответила Сара. Незаметно она обвила Тома рукой за талию. Он не отодвинулся, и Сара, затаив дыхание, прижалась к нему крепче. Она наслаждалась ощущением его твердых мускулов через жесткую ткань джинсов.
— Именно это я и сказал, — продолжил Энди.
— Только вот ей нужно было фото не «Площади»… — в голосе Карла звучало обвинение. — Она сказала, что мой портрет «привлечет» туристов в город…
Читать бесплатно другие книги:
