Улыбнись, мой ангел Фритти Барбара
Это чувство было Риду хорошо знакомо.
– Зато сейчас ты ей помогаешь. Ты оберегаешь Лекси. Ты пожертвовала ради нее своей карьерой.
– Этого недостаточно.
– Еще как достаточно!
– Хотелось бы надеяться. Я хочу подарить Лекси такую жизнь, о какой мечтала для нее Келли. Увы, наверно, я плохая замена. Все-таки я ей не мать. Тем более что я знаю, что такое потерять мать. Я была ненамного старше Лекси, когда умерла моя мама.
– Почему она умерла? – спросил Рид.
– Попала в аварию. Она должна была играть в церкви в Сочельник. Она тоже была пианисткой, как и я. В тот день был гололед. Машину занесло, и она перевернулась. Врачи сказали, что смерть была мгновенной. – Дженна шумно вздохнула. – Всего за секунду я потеряла двух близких мне людей. И дважды даже не успела попрощаться. С тех пор люди значат для меня многое. Любой человек.
Рид посмотрел на костер. Он отлично ее понимал. С другой стороны, неужели эти прощания что-нибудь значат? Ведь куда важнее то, что было до них. Он не жалел о том, что не попрощался с Эллисон. Он жалел о другом: что втянул ее в свою жизнь.
– Ты не против, если мы сменим тему разговора? – спросила Дженна.
– Буду только рад, – ответил Рид, причем совершенно искренне.
– Как продвигается твой репортаж? Ты уже поверил в ангелов?
– Пока еще нет.
– Смотрю, ты крепкий орешек.
– Просто я реалист. Надеюсь, ты не хочешь признаться мне в том, что веришь, будто вокруг этих скал порхают ангелы?
– А что, увлекательная мысль.
Рид покачал головой.
– Сделать видеозапись с ангелом пара пустяков – спецэффекты легко сотворить на любом домашнем компьютере. Метки на утесе могут быть любого происхождения – следы приливов, ветров, эрозии.
Дженна наклонила голову, недоверчиво глядя ему в глаза.
– И это ты напишешь в своем репортаже?
Рид улыбнулся.
– Нет, конечно. Кому в наше время интересна эрозия? Я навешаю читателям на уши лапши про разного рода чудеса. Ну, а они потом пусть думают что хотят.
– Даже если сам в это не веришь?
Рид пожал плечами.
– Я пишу то, что от меня ждут. Я не судья и не прокурор чужим вкусам.
– Моя мать когда-то говорила, что если никогда не смотреть вверх, то никогда не обретешь надежду. Наверно, поэтому люди так любят смотреть на небо. – Дженна приподнялась на локтях и посмотрела вверх. – Какая красивая ночь. Рид, ты только взгляни.
– Можно подумать, я не видел ночного неба.
– Но не этого и не со мной. Давай! Ведь что тебе терять?
Поколебавшись пару мгновений, он последовал ее примеру: растянувшись на одеяле, посмотрел вверх.
Он давно уже утратил любые надежду и веру или как там называют эти вещи. Оно, конечно, так, последние одиннадцать месяцев он провел, глядя вниз. Но даже если он станет смотреть на звезды, то это вряд ли поднимет ему настроение. Хотя нет, что греха таить, такое количество звезд он видит впервые. По крайней мере, не припомнит подобного зрелища.
Он вырос в большом городе. Звезд там не было видно – их заслоняли небоскребы и свет фонарей. Он любил суету, толпы народа, адреналин шумных городских улиц. Но была оборотная сторона медали. В Бухте Ангелов все знали друг друга, привыкли помогать соседям. Здесь у людей есть надежды, неожиданно осознал Рид. И, как и предрекала Дженна, он тотчас ощутил, как надежда эта начала проникать в его сердце.
– Келли знала все созвездия, – произнесла Дженна. – Я же никак не могла их запомнить. Вон те звезды похожи на льва, что ты скажешь?
– Скажу, что каждый видит то, что ему хочется, – ответил Рид и удивился сам себе. Сам того не осознавая, он повторил слова Генри. Нет, если он в самое ближайшее время не уедет отсюда, то утратит способность логически мыслить. Или вообще утратит разум.
– Я хотела бы увидеть лицо Келли, – продолжала Дженна с печальными нотками в голосе. – Хочу убедиться в том, что делаю то, чего она от меня ждала.
Рука Рида скользнула через одеяло и накрыла ее руку.
– Именно это ты и делаешь, и ты сама прекрасно это знаешь. Не нужно быть ангелом, чтобы тебе это сказать. Ты все сама знаешь, без них и без меня.
– В любом случае спасибо, – тихо ответила она.
– Не за что.
Его пальцы переплелись с ее пальцами, и он вновь ощутил связь – с миром, с собственной жизнью и, что самое главное, – с ней. Это, если быть честным, страшно его напугало. Он поспешил убрать руку и сел – как раз в тот момент, когда к ним подбежала Лекси с подружкой. Лицо у Лекси светилось, словно рождественская елка. Песок налип ей на щеки, волосы, похоже, тоже были полны песка, зато глаза сияли радостью. И все благодаря Дженне. Если бы не ее неустанная забота, разве чувствовала бы Лекси себя в безопасности? Рид надеялся, что девочка это понимает.
– Сейчас мы будем делать вкусняшки! – взволнованно воскликнула Лекси.
– И что же это такое? – поинтересовалась Дженна.
– Ты не знаешь? – искренне удивилась подружка Лекси. – Берете два печенья, кладете между ними кусочек шоколада и добавляете расплавленной пастилы. Вкуснотища!
– Тебя угостить? – спросила Лекси у Дженны.
– Не знаю… – начала та.
– Конечно, угостить, – ответил за нее Рид. – А заодно и меня. Пойдем, Дженна.
С этими словами он помог ей подняться на ноги.
– Ну, я не знаю, понравится ли мне, – сказала она Риду. – Судя по описанию, это нечто отвратительное.
– Уверяю тебя, что ты ошибаешься.
И он повел ее к столу, на котором полным ходом шло изготовление этих самых вкусняшек. Лекси и ее подружка были заняты тем, что делали свои собственные.
– На вид так себе, – сказала Дженна и наморщила нос.
– Главное не вид, а вкус, – ответил Рид и протянул ей два крекера. После чего схватил кусочек шоколада и стащил с прутика ломтик расплавленной пастилы. – Шоколад клади вниз, пастилу сверху, – пояснил он. – А теперь кусай.
Дженна недоверчиво посмотрела на него, однако откусила. В следующее мгновение на ее лице возникло выражение блаженства. Рид же ощутил прилив гордости за себя, чего с ним не случалось уже давно.
– И как?
– Великолепно, – ответила она, хотя рот у нее все еще был набит пастилой. – Просто потрясающе!
– А я что говорил?
– Странно, что я раньше никогда их не пробовала. Кстати, а сколько в них калорий?
– Забудь про калории и наслаждайся вкусом, – он наклонился и тоже откусил от ее печенья.
– Эй, бери свое! – пожаловалась Дженна.
– Ты бы никогда не попробовала их, не притащи я тебя сюда. И после этого ты еще жадничаешь, не желая делиться со мной?
– Представь себе, что нет. Хотя спасибо за то, что притащил сюда. Но печенье бери свое, – смеясь, сказала она и отправила остаток крекера в рот.
– У меня есть идея получше, – он схватил ее палец и слизал с него остатки шоколада. Ее глаза тотчас потемнели от страсти. Его сердце, казалось, вот-вот пробьет грудную клетку и вырвется на волю.
Дженна отдернула руку, схватила со стола салфетку и вытерла пальцы. Что бы она там ни ощутила в те доли секунды, когда их взгляды встретились, продолжение было исключено. Она повернулась и зашагала прочь.
Рид поплелся вслед за ней к одеялу.
– Тебе не следовало этого делать, – раздраженно сказала она и села. – Нас могли увидеть.
– И что такого? – спросил он, садясь с ней рядом.
– Зачем привлекать к себе внимание. Лично мне это не нужно.
– На нас никто не смотрел.
– Откуда такая уверенность? – спросила она, окинув глазами берег. – Лично я постоянно чувствую на себе чей-то взгляд.
– Это в тебе говорит страх. Но даже если бы кто-то и наблюдал за нами, разве мы совершили преступление? Ты живешь как вдова. Я холостяк. Мы имеем право поцеловаться. Мы вообще можем делать все, что хотим.
– Неправда. Ты через пару дней уедешь отсюда. Я же в постоянных бегах, и не одна, а с ребенком. Я не имею морального права связывать себя отношениями с кем бы то ни было, даже если бы ты захотел. А я уверена, что тебе этого не хочется. Сейчас не время что-то начинать. Даже мимолетный роман.
– Кто сказал, что он будет мимолетным? – в свою очередь возразил Рид. Он сам не заметил, как произнес эти слова. Но, увы, они были сказаны. Как говорится, слово не воробей. Взять назад сказанное он уже не мог.
– Потому что ты не из тех мужчин, что стремятся к серьезным отношениям. Я же не из тех женщин, кто готовы переспать с кем угодно.
Он с удовольствием поспорил бы, что она не права. К сожалению, в том, что касалось его отношений с женщинами, правда была на ее стороне. Вот уже пять лет он не провел ни с одной из них более одной ночи. Если же говорить начистоту, то он должен признать, что так было всю его жизнь. Быть верным он не умел. Годы, проведенные в приемных семьях, научили его простой истине: бросай первым, прежде чем бросят тебя. Других отношений он себе просто не представлял. И не привык обнажать свое сердце.
– Разве я не права? – спросила у него Дженна.
– Я практически всю свою жизнь делал карьеру.
– Карьеру репортера-фрилансера в «желтой» газетенке? – уточнила она, вопросительно выгнув бровь.
– Я работал и в других местах.
– Например?
Рид вздохнул.
– В «Нью-Йорк таймс», в «Сан-Франциско кроникл», а недавно в «Вашингтон джорнэл».
– Впечатляет. Тогда отчего такое падение?
– А кто сказал, что это падение? Может, я просто искал перемен.
– А может, я не так глупа. Ладно тебе, Рид. Я знаю, что с тобой что-то не то. Твоя преданность делу, твоя яркая личность, твой напор – все это как-то не вяжется с твоей нынешней работой. – Она подняла глаза и пристально на него посмотрела. – У меня такое чувство, будто ты тоже бежишь от чего-то.
– Я всего лишь делаю мою работу.
– Неправда.
– Наверно, в прошлом я тоже была слишком сосредоточена на себе самой, на своих проблемах и потому не замечала того, что происходило с другими людьми. Все изменилось в одночасье, когда я схватила Лекси и бросилась вместе с ней в бегство. Теперь я при всем желании не смогла бы закрыть глаза на жизни других. Так что не стесняйся, Рид, расскажи мне свою историю.
Он не знал, как ответить на ее вопрос. И уж тем более не спешил исповедоваться перед ней в своих грехах.
Его спасла Лекси, которая вновь подошла к одеялу. Лицо ее было измазано шоколадом, а еще она что-то держала в руке. Сначала ему показалось, что это камешек, но потом он заметил кровь и тотчас напрягся.
– У меня выпал зуб, посмотрите! – гордо заявила Лекси. У Рида тут же отлегло от сердца.
– Ого! – воскликнула Дженна. – Не иначе как он застрял в одной из вкусняшек. Давай его мне. – С этими словами она взяла с ладони Лекси выпавший зуб.
– Ты думаешь, Зубная Фея меня найдет? – спросила Лекси у Рида.
– Она найдет кого угодно. – Дженна вытащила из сумочки бумажный носовой платок, завернула в него зуб, затем чистым платком вытерла Лекси лицо. – Говорю тебе, она придет к тебе, когда ты будешь крепко спать и видеть сны.
– Ты тоже так считаешь? – на всякий случай уточнила Лекси у Рида.
– Абсолютно, – подтвердил тот.
Лекси задумчиво посмотрела на него, как будто взвешивала правдивость его ответа.
– Я пойду, посмотрю вместе с Кимми фейерверк, хорошо? С их места лучше видно, – Лекси указала пальцем на другой конец пляжа. Мать Кимми помахала ей в ответ.
– Хорошо, но только никуда оттуда ни на шаг. Я это серьезно, Лекси. Не вздумай убегать к скалам, чтобы взглянуть на ангелов, – строго предупредила Дженна.
– Обещаю, что не буду, – сказала Лекси и бегом бросилась к подружке.
– Она просто сгусток энергии, – сказала Дженна Риду. – Келли тоже была такой. Слава богу, что зуб выпал сам. Я так боялась, что его придется удалять. В целом материнские обязанности меня не слишком пугают, но рвать шатающийся молочный зуб – нет уж, увольте. – Дженна умолкла и покачала головой. – Кстати, на чем мы с тобой остановились? На том, как так получилось, что ты перешел из «Вашингтон джорнэл» в свой «желтый» журнальчик?
– Какая разница, как. Главное, что я сейчас здесь. И ни о чем не жалею. Не оглядываюсь назад и не смотрю вперед. Я целиком и полностью сосредоточен на настоящем.
Ночную темноту прорезала первая ракета. От неожиданности Дженна вздрогнула и посмотрела вверх. Яркий свет высветил ее лицо. У Рида перехватило дыхание. Как же она прекрасна! Темные волосы свободно падали на плечи. Его так и подмывало убрать их в сторону и впиться губами в изгиб ее шеи.
– Похоже, начинается фейерверк, – сказала Дженна. Люди вокруг взволнованно перешептывались.
– По-моему, он уже начался – по крайней мере, для меня, – прошептал он.
Дженна обернулась на него.
– Рид, прекрати, слышишь?
В следующий миг ночное небо взорвалось россыпью разноцветных вспышек, которые, взорвавшись, медленно поплыли вниз. Зрелище было впечатляющее, но даже оно не шло ни в какое сравнение с тем, что было сейчас в его голове.
– Не могу устоять, – он наклонился и поцеловал Дженну в губы. Они были мягкие и нежные, а дыхание – теплым. Одного поцелуя оказалось мало.
Она уперлась ему ладонью в грудь, но отталкивать от себя не стала. Вместо этого ее пальцы впились ему в рубашку.
– Нас увидят.
– В нашу сторону никто даже не смотрит.
– Лекси…
– Все в порядке, – сказал он, вновь наклоняясь к ней. – Расслабься и лови момент, пока можно.
– Ну, хорошо, всего один момент, – прошептала она. – На большее не рассчитывай.
18
Сердце Дженны билось как бешеное, губы саднило, тело жаждало куда более смелых ласк. Судя по его взгляду, с Ридом творилось то же самое.
– Дженна… – произнес он.
– Ничего не говори, – прошептала она под оглушительный треск заключительных залпов фейерверка. С неба посыпались последние огненные цветы; толпа разразилась ликующими возгласами. Дженна поднялась на ноги и, сделав несколько глубоких вдохов, нашла глазами Лекси. Та, слова богу, была вместе с Куперами.
Рид встал у нее за спиной. Его теплое дыхание согревало ей шею. Еще миг, и она прильнет к его груди, его руки скользнут ей вокруг талии, она же слегка повернет голову и…
– Целовать меня не возбраняется, – сказал Рид.
– Дело не во мне. Я нарушаю все правила.
– Это какие же?
– Никакой публичной демонстрации чувств. Никаких скандалов. Никаких замечаний. Никакой растрепанной прически. Никаких нервных срывов. Всегда помнить о том, что я должна делать и кем должна быть.
– Это похоже на заповеди твоего отца. Ты можешь выбрать свои собственные, Дженна, – сказал Рид, кладя ей на талию руку. – Хватит изводить себя, – шепнул он ей на ухо. – Ты не сделала ничего дурного.
Она положила руку поверх его руки. Тепло его пальцев как будто просочилось ей в душу. Почему именно он? Почему сейчас, когда ее ждет масса других неотложных дел? Как обычно, вселенная не включила ее в свои планы. Просто она сама встала на отчаянный путь.
Наконец фейерверки отгремели и потухли. Люди начали расходиться. Заметив, что Кара с Колином идут в их сторону, Дженна отошла от Рида. Она была даже рада, что теперь они не одни.
Лицо Кары сияло счастьем. Колин обнимал жену за плечо, как будто не желал ни на миг отпускать ее от себя. Имейся в словаре рядом со словом «счастье» картинка, то на ней бы точно были изображены эти двое.
– Привет, Дженна, – сказала с улыбкой Кара. – Как вам фейерверк? По-моему, потрясающее зрелище.
– Да, красота невероятная, – ответила Дженна.
– Точно, красотища, – согласился Рид.
Уловив в его голосе улыбку, Дженна поняла: мысли его заняты другим. К лицу тотчас прилила краска, но, похоже, никто не заметил.
– Мне кажется, мы не знакомы, – сказала Кара, вопросительно глядя на Рида. – Я – Кара Линч, а это мой муж, Колин.
– Рид Таннер.
Рид сделал шаг вперед, чтобы пожать Каре руку. Затем протянул руку Колину, но тот лишь смерил его враждебным взглядом.
Кара посмотрела на мужа.
– Что с тобой? Почему ты не хочешь с ним поздороваться?
– Мы уже встречались, – ответил Колин жене. – Он был в числе тех, кто вчера вечером устроил в баре драку.
– Я подумала, тебе досталось от братьев Харлан, – Кара хмуро посмотрела на Рида. – Это не вы случайно вчера вечером поставили моему мужу фонарь под глазом?
– Нет, – ответил Рид. – И я приношу извинения за драку. Братья Харлан неправильно истолковали мое желание пересечь зал. Они решили, что я нарочно толкнул одного из них, что было отнюдь не так. К сожалению, когда кто-то замахивается на меня, я замахиваюсь в ответ.
Колин перестал хмуриться и кивнул.
– Сколько себя помню, у Роджера с Биллом характер всегда был не подарок. Я сам не раз получал от них тумаки, когда они еще были подростками. Советую тебе держаться подальше от них, когда они пьяны. А так – парни они неплохие, – Колин протянул руку. – Наверно, я должен официально приветствовать тебя в Бухте Ангелов. Ты здесь по какому-то делу или просто отдыхающий?
– Я пишу статью об ангелах для одного журнала.
Колин понимающе кивнул.
– Я сам большой любитель местных легенд. Хотя, говоря по правде, был бы не против, если бы ангелы на время исчезли. В эти выходные у нас было больше случаев вандализма, чем за все последнее время. Не говоря уже о кражах со взломом. Смотрите, хорошенько заприте сегодня двери. Мы усилим патрулирование улиц, но в городе полно приезжих, и я буду счастлив, когда они все наконец разъедутся по домам. Кстати, коль об этом зашла речь, – он посмотрел на жену, – по-моему, нам тоже пора. Малышу нужен сон.
– Ты хочешь сказать, что мы сразу завалимся спать? – спросила Кара с лукавым огоньком в глазах.
– Все будет зависеть от того, насколько ты устала, – пошутил Колин, заботливо убирая с ее лица прядь волос.
– Пока, Дженна, – сказала Кара, и они с Колином зашагали прочь.
– Какая милая пара, – заметила Дженна. – И так любят друг друга.
Рид не ответил. Он стоял, погруженный в свои мысли.
– Рид! – подтолкнула его она. – Ты о чем задумался?
– О том, что Колин только что сказал про вандализм. Интересно, есть ли какая-то связь между кражами со взломом, Интернет-видео, фанатиками ангелов и символами на утесе. Я не представляю, как можно незаметно вскарабкаться на тот утес, он ведь у всех на виду. Но хотя ангелы не появлялись вот уже неделю, похоже, никто не собирается разъезжаться по домам.
– По-моему, вера не имеет временных границ. И вообще, мне кажется, что здесь я – твоя самая любимая история, – игриво добавила Дженна.
Рид улыбнулся.
– Я умею одновременно делать несколько дел, – пошутил он. Затем его лицо неожиданно посерьезнело. – Кстати, о твоей истории, Дженна. Как насчет того, чтобы поведать ее Колину?
– Только не это. Он, конечно, человек хороший, но он коп. Не хотелось бы рисковать.
– Кто знает, возможно, придется.
Наверно, он прав, но она не была готова принять такое решение.
– Хорошо, я подумаю. А пока я должна отвести Лекси домой.
С этими словами она подняла одеяло и стряхнула с него песок.
– Я провожу тебя, – сказал Рид, когда добровольцы принялись разбирать столы рядом с костром.
– Думаю, лучше не стоит.
– Не волнуйся. Я просто пожелаю тебе на пороге доброй ночи.
Она не поверила ему ни на секунду.
– Ты мастер соблазнять меня делать то, чего мне не хочется.
Рид довольно улыбнулся.
– А мне кажется, тебе самой хочется. Просто тебе требуется стимул. Вот я его и обеспечил.
– Ну, ты нахал. Ты это знаешь?
– Да, мне это уже говорили.
Дженна вздохнула. Разве перед таким устоишь? Чем ближе она узнавала его, тем больше он ей нравился, даже несмотря на нахальство.
В следующий миг к ним подбежала Лекси и затараторила про то, какой чудесный был фейерверк. Когда же она наконец умолкла, чтобы перевести дыхание, Дженна сказала:
– Я рада, что тебе понравилось, но тебе уже давно пора спать. Мы идем домой.
– Кимми сказала, что я, если хочу, могу завтра прийти к ним в гости с ночевкой, – заявила Лекси. – У них за домом есть качели. Я так хотела бы на них покататься.
Дженна громко вздохнула. Казалось, нет конца тому, что Лекси хотела бы сделать, лишь бы вырваться из-под ее опеки, что, в принципе, не так уж и страшно. Главное, подумать, как с этим мириться.
– Хорошо, поговорим об этом завтра.
Они вместе начали взбираться по ступенькам. На глазах у Дженны Лекси схватила Рида за руку и принялась рассказывать, что из фейерверка ей понравилось больше всего. Рид держался с ней дружелюбно. Он разговаривал с ней как с равной, совсем не свысока. Лекси просто расцвела от его улыбок. Наверно, ей в ее жизни не хватало отца. Впрочем, Дженну такая привязанность немного обеспокоила. Рид – временный человек в ее жизни. Надо, чтобы Лекси это тоже понимала.
Примерно через два квартала от пляжа энергия Лекси иссякла. Она резко остановилась и вскинула руки в воздух.
– Я устала. Ты не хочешь взять меня на закорки? – спросила она у Рида.
– Нет проблем, – он присел на корточки. – Забирайся.
Лекси вскарабкалась ему на плечи, обвила ногами за талию и обняла за шею. Рид поднялся и потрусил вперед. Лекси взвизгнула от удовольствия. Глядя на них, Дженна улыбнулась. Рид явно выпендривался. Интересно, он в курсе, что впереди его ждет крутой подъем?
Энни задумчиво посмотрела на телефон в кабинете Адамсов. Было почти десять часов вечера. Судя по всему, Шарлотта и ее мать уже легли спать. Они были каждая в своей спальне, причем оттуда уже довольно долго не доносилось никаких звуков. У миссис Адамс в течение вечера были две гостьи, причем большую часть времени они провели в кухне. Шарлотта была у себя в комнате, разговаривая по телефону с сестрой Дорин. Они проговорили как минимум полчаса, причем было ясно, что они о чем-то спорят.
У Шарлотты, похоже, не складывались отношения ни с сестрой, ни с матерью. И Энни не могла понять, почему. Потому что Шарлотта была милейшим существом. Миссис Адамс тоже милая женщина, хотя и строгая. Она любила, чтобы все было так, как хочется ей. Энни оставалось лишь надеяться, что она делает все, как надо. Потеряй она это место, и куда ей пойти? Некуда. Она должна постараться ублажить миссис Адамс, и тогда та разрешит ей остаться.
Энни понимала, что такое печаль. Она ощущала ее на протяжении почти всей своей жизни, но больше всего она скорбела по матери. Она не просто потеряла мать. В ее лице Энни лишилась лучшей подруги. И с трудом представляла себе, как ей жить без нее дальше. Не представляла она и то, как даст жизнь собственному ребенку, ведь рядом с ней не будет матери. Но матери больше нет. И с этим нужно смириться.
Она оторвала взгляд от телефона и обвела глазами комнату. Когда-то преподобный Адамс использовал ее как рабочий кабинет. На столе, рядом с Библией, стояло семейное фото. Интересно, заставлял ли он Шарлотту выучивать наизусть стихи из Библии, как когда-то делал ее собственный отец?
Увидев перед собой Библию, Энни тотчас вспомнила о том, как опозорила отца. И вот теперь он ее ненавидит. Да что там, она для него мертва. Впрочем, какая разница. Он давно ее не любит. Если же говорить честно, отец вообще никогда ее не любил – по крайней мере, с тех пор, как она была совсем маленькой, до того, как война изменила его.
Ее не тянуло назад в их последнюю развалюху, которую он называл домом. Ей не хотелось вновь переживать о том, чтобы он случайно не выпустил в нее пулю, когда она ночью отправится в уборную. Не хотелось его пощечин, его оскорблений. Ведь сколько раз он называл ее шлюхой. И все же… как жаль, что у нее нет дома, нет семьи. Она приложила руки к животу. Там, внутри, рос ее ребенок.
Эта мысль привела ее в ужас и вместе с тем наполнила счастьем. Теперь ей есть кого любить, есть кто-то, кто, в свою очередь, полюбит ее. Но ребенок принадлежит не только ей одной. Быть может… быть может, ей все же следует позвонить.
Она сняла трубку и быстро – чтобы не передумать – набрала номер. Раздались три гудка, после чего ей ответил сильный мужской голос – его голос. Ее сердце тотчас растаяло. Ей вспомнилось, как голос этот шептал ее имя, когда они с ним занимались любовью. Он говорил ей, что она прекрасна, и она ему верила. По ее щеке скатилась слеза.
– Алло, – нетерпеливо произнес он. – Кто это?
На заднем фоне раздался еще один голос. И она поняла, что ей делать. Она бросила трубку. Она и ее ребенок были одни. Ей пора смириться с этой мыслью.
Как приятно вернуться домой не одной, подумала Дженна, когда они подошли к крыльцу. Она не любила ночи с их темнотой и тишиной, высокими тенями деревьев вокруг дома. И вместе с тем, хотя она и была благодарна Риду за его присутствие, сейчас она отправит его домой, чтобы не натворить глупостей, – например, снова не поцеловать его. Уж слишком он ей нравится.
Большинство мужчин, с которыми она встречалась, принадлежали к ее миру – воспитанные, начитанные, знающие толк в культуре, искусстве, музыке. У них были абонементы в оперу и на балет. В отличие от них Рид являл собой сплошные острые углы. Он явно умел драться. Он был прямолинеен, честен и, похоже, плевал на политкорректность.
Зато он был умен, обаятелен, чертовски красив и, похоже, понимал ее даже лучше, чем она понимала себя. Он был добр с ней, всегда подставлял плечо, на котором можно выплакаться, терпеливо выслушивал все ее жалобы на жизнь. Нет, она не настолько наивна, чтобы не понимать, что она для него потенциальный источник для его репортажа, однако внутренний голос подсказывал ей, что этим дело не ограничивается. У него отзывчивое сердце. Он думал о ней, даже когда не хотел.
– Я войду, – сказал Рид, когда они поднялись на крыльцо.
Дженна не стала вступать в препирательства и отомкнула дверь.
Она всегда страшилась нескольких первых мгновений, когда они входили в темный, пустой дом. Она тотчас принялась включать свет и заглядывать в комнаты. Лекси побежала в свою спальню, чтобы переодеться в пижаму. Дженна быстро проверила остальную часть дома, спиной ощущая на себе взгляд Рида.
– Все в порядке? – спросил он, кивнув головой в сторону двери, что вела в подвал, и прошел вслед за ней на кухню. – Куда она ведет?
– В подвал, – ответила Дженни. – Снаружи туда не войти.
– Почему бы на всякий случай не проверить?
– Хорошо.
Она открыла дверь и щелкнула выключателем на верхней ступеньке.
Рид спустился первым.
– Что это тут у вас сгружено? – спросил он, обводя глазами подвальное помещение.
Читать бесплатно другие книги:
