Моё чужое лицо Разина Инна

15

Признаюсь, я не сразу поверила Андрею Петровичу. Даже подумала, что он в этом сумасшедшем доме тоже двинулся. Но я уже десять дней не принимаю передачи — и ни одного приступа. Доктор лично проверил продукты, которые мне присылали. Лекарство было только в тех, что передавал муж. Мой муж… Так странно, мне даже не больно, мне просто никак. Может, я уже умерла?

Андрей Петрович сообщил родным, что передачи мне запрещены. А ещё уточнил у моей мамы, кто выбрал эту клинику. Да, это опять он, Алексей. Теперь Андрей Петрович ждёт, что скоро к нему обратятся с определённым предложением. Ведь эта клиника выбрана явно не случайно, и такими предложениями здесь никого не удивишь.

Покопавшись в аптечке, я заклеила рану пластырем, потом вызвала горничную, вручила ей немаленькую сумму и попросила ликвидировать последствия нашего с Алексеем общения. Пережидая уборку, вышла на балкон и задумалась, что делать дальше. Моя легенда приказала долго жить, к сожалению, немного раньше, чем я ожидала. Впрочем, рано или поздно от неё всё равно пришлось бы отказаться.

Похоже, нужно менять место жительства. Паспорт на имя Полины теперь может стать опасным, и от него пора избавиться. А зарегистрироваться здесь же с другими документами, пожалуй, будет проблематично. Шутка немного развлекла меня, я улыбнулась и пошла собирать вещи.

Когда почти упаковала чемоданы, зазвонил телефон. Я взглянула на дисплей и скривилась — объявился Шувалов. Изобразив оскорблённую невинность, я высказала своё огорчение его неприглядным поведением, сообщила, что уезжаю и попросила больше меня не беспокоить. Он вяло пытался извиниться, похоже совсем не чувствуя вину. Я не стала его слушать и бросила трубку. А через пару часов устроилась в другой гостинице, теперь уже на окраине города. И пусть она была гораздо проще, зато цена радовала. Я отправила Вадиму свой новый адрес и пошла спать.

Несколько дней практически безвылазно провалявшись в номере, я начала томиться и скучать — меня никто не искал и не беспокоил. Пребывая в бездействии, мой ум то и дело возвращался к прошлому, что сильно влияло на настроение. Долго находиться в таком состоянии для моей психики было тяжело, и я стала придумывать, чем себя занять. Ничего не надумав, решила хотя бы выйти прогуляться.

Я медленно брела по пустынной улице, почти не обращая внимания на окружающую действительность. Любоваться вокруг было нечем, здесь всё-таки не исторический центр, а обычный спальный район. Впереди на другой стороне показался небольшой скверик. «Ну хоть какая-то природа», — обрадовалась я и подошла к зебре. Повертела головой — движение в обозримом пространстве отсутствовало, лишь несколько машин стояло у обочины.

Я не спеша пересекала дорогу, как вдруг резкий истошный автомобильный сигнал прорезал тишину. Я вздрогнула и быстро повернулась на звук. А дальше, похоже, действовала инстинктивно. Во всяком случае, мозг заработал и осознал то, что произошло, только когда я оказалась на противоположной стороне дороги, держась за грудь и ошеломлённо глядя вслед стремительно удаляющейся раздолбанной иномарке. Именно эта машина несколько секунд назад, мчась на полной скорости прямо на меня, едва не подбросила моё тело в воздух.

Услышав знакомый голос, я с досадой оглянулась. С противоположной стороны ко мне подбежал Алексей и схватил за плечо. Я скинула его руку и покачала головой.

— Нормально! Жива, как видишь. Или ты рассчитывал на другое?

— Дура! Между прочим, это я тебе сигналил. Если бы ты не обернулась, лежала бы сейчас где-нибудь на обочине в очень плачевном виде. Он был настроен серьёзно.

— Кто он?

— А я откуда знаю? Я тихо-мирно следил за тобой, пока не понял, что в этом деле не одинок. Эта древняя машина с наглухо тонированными стёклами тоже тебя пасла. Мы оба спокойно стояли у обочины, а когда ты ступила на дорогу, он вдруг ударил по газам.

— Ясно. Спасибо за помощь. А теперь можешь отправляться к чёрту.

— Как-то мало в тебе благодарности, — Алексей пригляделся ко мне и предложил: — Пойдём-ка в машину, посидишь немного, придёшь в себя. Что-то ты очень бледная.

— Наверное, ещё не привыкла, что меня пытаются убить, — усмехнулась я, всё ещё ощущая дрожь в теле и лёгкий звон в ушах.

— Пошли, — повторил он, схватил меня за руку и потащил за собой. Устроил на переднем сиденье и сам сел рядом.

— Тебе надо выпить чего-нибудь крепкого.

Я скривилась и отрицательно замотала головой.

— Нет! Хватит с меня алкоголя.

— Тогда подойдёт горячий чай.

Через несколько минут мой спутник притормозил у кафе, также за руку завёл меня внутрь и усадил за столик. Пока мы пили чай, Алексей молча посматривал на меня, потом одобрительно произнёс:

— Ну вот, тебе лучше, ты уже не белая, как смерть. Что думаешь по поводу случившегося?

— Ничего. Я пока ещё не способна думать.

— Понятно. Тогда скажу я — дело дрянь. Тебя, и правда, хотели убить. А раз так, на этой неудачной попытке не остановятся.

— У тебя хорошо получается успокаивать.

— А то! Помнишь, я предупреждал — не суй палку в осиное гнездо.

— Помню. Только это значит — осиное гнездо действительно существует. А ты утверждал, что это не так!

Он поджал губы и отвёл взгляд в сторону. Через минуту тяжело вздохнул и снова посмотрел на меня.

— Не хочется признавать, но теперь у меня появились сомнения. Тот человек сделал большую ошибку, потому что пока не избавлюсь от сомнений, я не успокоюсь.

— Хоть это хорошо. Не будешь всё время твердить: не трогай их память!

Алексей нахмурился, гневно сверкнул глазами, но промолчал.

16

Вот мы и дождались. С Андреем Петровичем связались и предложили избавить меня от страданий любым удобным ему способом. Конечно, за большую плату. И естественно, не представились. Он показал мне письмо, которое ему просто подсунули где-то в городе под щётку стеклоочистителя машины. Отпечатано на принтере, в простом белом конверте. Только я узнала конверт. Я сама покупала такие, чтобы рассылать приглашения на свадьбу. Несколько штук осталось и до недавнего времени валялось на верхней полке моего комода в нашей с мужем комнате.

У Андрея Петровича есть план. Ему перед уходом надо избавиться от каких-то бумаг, а моя палата находится рядом с его кабинетом. Он хочет устроить небольшой пожар, официальными жертвами которого станут эти бумаги и я. Ну а я во время пожара тихо исчезну. А через несколько недель и он уйдёт отсюда. Он сказал мне, что всё продумал. Остаётся только подготовиться.

После кафе Алексей довёз меня до гостиницы, посоветовал быть осторожнее и уехал. Я заперлась в номере, подёргала дверь, проверяя её на прочность, неутешительно вздохнула и вызвала на встречу Вадима. Пока он добирался ко мне, ходила из угла в угол и размышляла. Итак, ситуация немного сдвинулась с мёртвой точки. Убийца себя проявил, я вынудила его действовать. Осталось только его вычислить. «Всего делов-то», — усмехнулась я и прикинула, может ли это быть Алексей. Организовал ложное покушение, якобы спас меня и таким образом отводит от себя подозрение. А что, вполне жизнеспособная версия.

Когда приехал Вадим, я рассказала о последних событиях и поделилась своими соображениями. Моему гостю всё это очень не понравилось. Он немного подумал и сообщил, что снимет номер рядом и будет за мной приглядывать. Я попробовала возражать, но он ответил, что не может потерять такого щедрого работодателя, то есть меня. Вадим записал номер иномарки, который успел запомнить Алексей, и уехал домой за вещами, потребовав от меня никуда не выходить и никому не открывать. Такие ограничения не очень вдохновляли, а как же горничная, и где я буду есть? Да и таскаться везде с эскортом совсем не хотелось. Но, видимо, придётся какое-то время потерпеть.

Как и подозревала, режим, в котором я теперь жила, мне сильно докучал. Хотя самому Вадиму эта игра, похоже, нравилась. Он зорко поглядывал по сторонам и явно чувствовал себя рыцарем, защищающим слабую девушку. Мой неожиданный телохранитель действительно снял соседний номер, правда оплачивала его я, и сопровождал меня повсюду: от ресторана гостиницы до походов в магазины и просто прогулок.

Поскольку теперь мы почти всё время находились вместе, то плавно перешли на «ты», постоянно выкать друг другу было очень неудобно. Через некоторое время я стала замечать проскальзывающие в тоне Вадима покровительственные нотки и собственнический взгляд. А ещё мне показалось, что он немного переигрывает, чтобы лишний раз до меня дотронуться. Такая ситуация мне не нравилась. Я пока терпела, но чувствовала, что скоро придётся поставить его на место.

Вечером мы с Вадимом возвращались из кафе. Мне уже давно надоело питаться в этих заведениях, но в ближайшее время вряд ли у меня появится возможность самой готовить. Может, действительно стоит снять квартиру? Я раздумывала об этом, шагая по полутёмному коридору к своему номеру. Вадим держался рядом. Он-то был всем доволен, похоже, его совсем не смущала такая жизнь.

Свернув за угол, мы чуть не столкнулись с Алексеем. Тот удовлетворённо хмыкнул.

— А, вот и ты! Я как раз к тебе.

Не давая мне ответить, мой спутник вышел вперёд и оттеснил меня плечом.

— Нет! Нельзя. Отойди.

— С чего вдруг?

— Полина не будет с тобой разговаривать.

— Не понял? Почему?

— На неё недавно покушались.

— Вот именно, — саркастически произнёс Алексей, — и тебя там не было. А я был.

— Это как раз и подозрительно. Может, просто наблюдал за выполнением своего заказа?

— Совсем чокнулся? Следи за базаром!

— Я сказал, что хотел. Держись от неё подальше!

— Не тебе это решать, — в голосе Алексея уже явственно слышалась угроза.

— А кому? Тебе что ли? — презрительно уточнил мой охранник. Так, эту перебранку надо срочно прекращать, ещё немного и они просто подерутся. Я еле успела вставить свою реплику.

— Вадим, успокойся! Я действительно пока ещё сама решаю, что мне делать. Я с ним поговорю.

Он упрямо сжал челюсти, потом бросил:

— Я буду у себя, — и быстро зашёл в свой номер.

Открыв соседнюю дверь, я пропустила Алексея, вошла вслед за ним и устало опустилась в кресло. Он сел напротив, недовольно меня разглядывая.

— Очень мило! Твой сыщик ведёт себя не как охранник, а как близкий друг.

Интересно, мне показалось, или в его тоне на самом деле слышались нотки ревности? С чего бы вдруг?

— Не придумывай!

— Между вами что-то есть? — не унимался Алексей.

— А тебе какое дело? — удивилась я. Он дёрнул щекой и хмуро уставился мне в глаза. И хотя явно злился, переборол себя и продолжил почти спокойно.

— Я пришёл узнать новости. Этот парень способен на что-то дельное, кроме как таскаться за тобой хвостом? Он выяснил что-нибудь про машину?

— Пока нет.

— И что ты собираешься делать дальше?

— То же, что и раньше. Искать убийцу.

— Не боишься, что он найдёт тебя первым?

— Не боюсь.

— Понятно, упрямства в тебе достаточно, а ума мало.

— Уж, какая есть! Тебе-то что?

— Сам не знаю, — вдруг ответил Алексей и пожал плечами. А я почувствовала себя неуютно под его пристальным взглядом. Чтобы скрыть растерянность, встала и налила себе воды. Повернулась и вздрогнула, едва не расплескав воду. Он стоял совсем близко. Придержал меня за локоть и не убрал руку. Я подняла голову и, встретившись с ним глазами, замерла, словно под гипнозом. Алексей обнял меня за талию и притянул к себе.

Так мы и стояли, глядя друг другу в глаза и не двигаясь. В это время в дверь громко постучали. Придя в себя, я отпрянула назад, потом крикнула:

— Войдите.

Это был Вадим, окинул нас тревожным взглядом и язвительно поинтересовался:

— Разговор окончен? Полина, нам надо кое-что обсудить.

— Да, — твёрдо сказала я, — окончен.

Алексей усмехнулся и вышел из номера, не произнеся ни слова.

17

После этой встречи настроение Вадима заметно изменилось. Он уже не выглядел таким довольным, как раньше, и часто пребывал в задумчивости. Я расспрашивала его о подвижках в расследовании убийства, но он неохотно делился со мной подробностями. Возможно потому, что рассказывать было нечего.

Тогда я напомнила, что всё ещё хочу увидеть материалы уголовного дела. И узнала, что его уже вывели на нужного человека — сейчас как раз идут переговоры. Услышав размер запрашиваемой суммы, я невольно вздохнула, но естественно согласилась. А через несколько дней Вадим ненадолго отлучился и, вернувшись, с победным видом выложил на стол передо мной толстую папку.

Не тратя времени, я сразу же стала просматривать отксерокопированные страницы. Правда, мельком взглянув на первые листы, вздрогнула и быстро их перевернула — рассматривать фотографии с места происшествия у меня просто не хватило духа. Зато всё остальное тщательно изучила и передала Вадиму, который занялся бумагами после меня.

Едва дождавшись, когда он закончит, я недоумённо уставилась на него. Даже на мой непрофессиональный взгляд всё, что мы прочитали, вызывало больше вопросов, чем ответов. Вадим, хмурясь, подтвердил мои подозрения и сообщил, что не хватает нескольких необходимых, по его мнению, экспертиз и заключений. Он предположил, что их, скорее всего, проводили, но потом почему-то изъяли из материалов дела. А я вспомнила слова Алексея о том, что следователей попросили замять расследование. Похоже, он был прав, и попавшие к нам в руки бумаги, к сожалению, почти ничего не давали.

Лишь два момента заслуживали внимания — то, что замки входной двери не были взломаны. То есть либо родители Ксении сами впустили убийцу, либо у того были ключи. И второе — на пистолете, принадлежавшем отцу Ксении и ставшем орудием убийства, все отпечатки были стёрты. Опрошенные соседи ничего не видели и не слышали, по показаниям знакомых семьи из дома ничего не пропало. Но здесь оставались сомнения. Вряд ли эти знакомые знали обо всём, что хранилось в доме.

Тут я кое-что вспомнила и, немного поколебавшись, обратилась к Вадиму:

— Послушай, в описании места происшествия не упоминается одна вещь — в их спальне был замаскированный сейф.

— Ты знаешь, где он?

Я кивнула.

— И код сейфа тоже знаешь? — недоверчиво уточнил сыщик, а взгляд, сопровождающий этот вопрос, мне не понравился. Совсем не хотелось отчитываться ещё и перед ним, тем более за свои деньги, вполне хватит Алексея. Неожиданно, я ощутила беспокойство и вспомнила, что Вадим до сих пор не задал ни одного вопроса по поводу моего переезда в эту гостиницу. А ведь наверняка уже знал, что живу я здесь под другой фамилией.

— Нет. Откуда? Сестра только показала мне тайник, но не открывала его. Давай съездим туда, посмотрим.

— Зачем? Мы всё равно не сможем в него заглянуть.

— И всё же я хочу поехать. Сегодня ночью.

— Почему ночью? Ты арендовала коттедж, можешь в любое время там появляться.

— Не стоит привлекать лишнее внимание.

Он опять бросил на меня подозрительный взгляд и нехотя согласился.

Дождавшись полуночи, мы отправились в загородный посёлок. Всю дорогу Вадим хмурился, и мне стало интересно, что за мысли бродят у него в голове. Имею ли я к ним какое-нибудь отношение? Я не стала задавать вопросы, но мысленно отчитала себя. Нельзя пускать это дело на самотёк. Надо с ним поговорить, как-то объясниться, придумать что-нибудь правдоподобное. Вот только что?

Стараясь не шуметь, мы осторожно зашли в дом, поднялись на второй этаж и зажгли свет в спальне. Вадим вопросительно посмотрел на меня, я огляделась и решительно направилась к шкафу. Распахнула двери, сдвинула в сторону плечики с одеждой, освободив заднюю стенку. Просунула руку вниз, нащупала справа маленький рычажок и нажала его. Стенка уехала в сторону, открыв нашему взгляду дверцу вмонтированного в стену сейфа. Я подёргала её, она не поддалась.

Вадим подошёл ближе и наклонился, изучая замок. Потом шагнул назад и пожал плечами:

— Обычный сейф с кодовым замком. Чтобы узнать, что внутри, придётся его взломать. Надо будет захватить инструменты.

— Чёрт, — с досадой произнесла я, — забыла сумку в машине. Прикинула там несколько вариантов кодов с днями рождения сестры и её родителей. Хочу попробовать — вдруг повезёт. Принеси, пожалуйста, она на заднем сиденье.

Он кивнул и вышел из комнаты. Я подождала, пока затихнут его шаги, и бросилась к тайнику. Быстро набрала нужные цифры и открыла дверцу — внутри ровными стопками лежали пачки долларов. Навскидку сумма была приличной. Я захлопнула сейф и вернулась на место. Немного постояла, потом услышала шум и выглянула навстречу Вадиму. Видимо, мне показалось, в коридоре было пусто, и свет на лестнице не горел.

Я только потянулась к выключателю, как вдруг грудь сковало холодом — мгновенно пришло ощущение, что за моей спиной кто-то есть. Нестерпимо захотелось обернуться, но мне не оставили такой возможности. Сильный толчок, и я полетела вниз в темноту.

Руки взметнулись в поисках опоры, и в последнюю секунду я успела зацепиться за кованые перила. Не смогла удержаться, ободрав пальцы, но всё же это смягчило падение. И я не кубарем скатилась по лестнице, рискуя сломать шею, а лишь проехалась по ней, сильно ударившись рёбрами о край ступеней.

Я лежала в темноте на полу, пытаясь справиться с болью и вдохнуть. И вдруг почувствовала, как мимо меня к выходу проскользнул человек. Хлопнула дверь, Вадим на улице громко крикнул: «Стой!», потом выругался и забежал в дом. Зажёг свет и бросился ко мне.

— Полина! Где болит?

— Не трогай меня, — прошептала я, — похоже, сломаны рёбра. И не вздумай вызывать полицию.

Пока мы ждали скорую, успели договориться, что им сообщать. Врач вполне удовлетворился нервным рассказом Вадима, как в доме перегорели пробки, он пошёл их чинить, а я в темноте упала с лестницы. Меня доставили в больницу, сделали рентген и определили небольшую трещину на ребре. Слава богу, лёгкие не пострадали, мне наложили специальную повязку и оставили до утра.

На следующий день Вадим забрал меня и привёз в гостиницу. Благодаря болеутоляющему чувствовала я себя сносно, только старалась не делать резких движений. Лежала и обдумывала всё, что случилось. Вадима отправила к себе в номер, он суетился и нервировал меня, мешая размышлять. А подумать было о чём.

Во-первых, деньги в сейфе, значит, коттедж всё же не ограбили. Во-вторых, откуда убийца так быстро узнал, что мы направляемся в дом Ксении? Мы же решили и сразу поехали, подождали только пару часов до темноты. И по дороге несколько раз проверяли, нет ли за нами хвоста.

В дверь постучали. Обхватив рёбра рукой, я сползла с кровати, медленно подошла к входу и спросила, кто там? Услышала голос Алексея и повернула защёлку. Мой гость прошёл в комнату и оглянулся, заметив, как я двигаюсь, округлил глаза.

— Что с тобой?

— Ничего. Всё нормально.

Он шагнул ко мне, задрал футболку и присвистнул, разглядывая фиксирующую повязку и расползающиеся из-под неё синяки.

— Тебя что, избили?!

Я добралась до кресла и, морщась, осторожно устроилась в нём. Алексей наклонился надо мной и требовательно спросил:

— Отвечай! Что случилось?

— Меня столкнули с лестницы.

— Кто? И где?

— В коттедже. А кто, я бы и сама хотела знать. Он не представился.

— На тебя напали в доме Ксении? — не поверил Алексей. — Ты что, поехала туда одна?

— Нет, с Вадимом.

— А, это твой сыщик. Где же он был, когда тебя скидывали с лестницы?

— В машине, на улице. Чего ты пристал?

— Мило. Становится всё интересней и интересней. И что ты теперь собираешься делать?

— То же, что и раньше.

— Слушай, у тебя в запасе есть ещё одна жизнь? — я молчала, и он с досадой покачал головой. — Вот что, уезжай, я здесь сам разберусь. Мне не нравится то, что происходит. И версия об обострившемся психическом заболевании отца жены меня больше не устраивает.

Алексей ждал ответа, и я сказала:

— Нет. Всё равно не смогу жить дальше, не зная, что произошло.

Он хмуро уставился на меня.

— Ты очень странная, я не понимаю тебя. Не понимаю, чего ты хочешь?

В это время дверь распахнулась, и в номер зашёл Вадим. Мельком взглянул на Алексея и перевёл недовольный взгляд на меня.

— Всё в порядке? Почему мне не позвонила? Я же говорил: никого не впускать.

Алексей насмешливо произнёс:

— Ты бы не говорил, а лучше смотрел за ней. Какого чёрта оставил её одну в коттедже?

Вадим сразу разозлился, глаза сверкнули злобой.

— Тебя забыл спросить, что мне делать!

Алексей не обратил внимания на его тон.

— Ты хоть видел, кто на неё напал?

— Я не кошка, в темноте не вижу.

— И чего вы делали там в темноте? Зачем ты её туда потащил?

— Она вспомнила про сейф, надо было проверить.

Я мысленно застонала, и кто его только тянул за язык? Алексей сразу же повернулся ко мне.

— Какой ещё сейф? Разве в доме он был?

Я уже тоже злилась и дала волю своему раздражению.

— А что, любимая жена тебе об этом не рассказала? Может, не доверяла?

Он дёрнул щекой, но сдержался. Глянул на меня тяжёлым взглядом и уточнил:

— Вы его открыли? Что в нём было?

— Там кодовый замок. Мы не знаем шифра, — ответил за меня Вадим.

— Ну да, ты точно не знаешь. А она?

— Она тоже, — не очень уверенно сказал сыщик и настороженно посмотрел на меня. Похоже, пора прекращать этот разговор. Так они договорятся неизвестно до чего, и что я буду делать одна против них? Я обратилась к Вадиму:

— Ладно, иди к себе. Сейчас его провожу и запру дверь. И если снова будут стучать, сразу звоню тебе.

Тот ещё немного постоял, что-то обдумывая, потом кивнул и удалился. Я подняла глаза на Алексея.

— И ты уходи.

— Я не твой мальчишка на побегушках, и у меня остались ещё вопросы. Что было в сейфе?

Я молчала и разглядывала стену.

— Не прикидывайся. Я же рассказывал тебе историю о девочке-сиротке с тягой к чужой собственности. Так что уверен: ты знаешь шифр.

— Думаешь, его не сменили после того раза?

— Понятия не имею. Но не сомневаюсь, ты его открыла. Он был пуст?

— Нет. Там лежали деньги. Много.

— Лежали? А сейчас?

— И сейчас лежат. Несмотря на твоё мнение обо мне.

— Ну да! У тебя же и своих теперь хватает.

— Вот именно! — он уже достал меня, и я добавила: — Всё, иди к чёрту! — попыталась встать и резко выдохнула. Острая боль заставила меня замереть и не двигаться.

Алексей быстро подошёл ближе, наклонился, внимательно вглядываясь в моё лицо.

— Больно? Ты совсем бледная. Почему не осталась в больнице?

Стало немного легче, и я смогла вдохнуть, медленно поднялась. Он осторожно подхватил меня, помог дойти до кровати и поддержал, пока я ложилась. Потом укрыл одеялом и тихо позвал:

— Полина…

Я открыла глаза и встретилась с его напряжённым взглядом.

— Уходи. Я выпью лекарство и засну.

Он протянул руку, как будто хотел коснуться меня, но передумал. Уже от двери глухо сказал:

— Лежи, не вставай. Я позову твоего сыщика, пусть караулит тебя, — и ушёл.

18

Через неделю я чувствовала себя нормально. Боль почти прошла, хотя врач сказал, что носить тугую повязку и быть аккуратной мне придётся не меньше месяца. Но я перестала соблюдать постельный режим, и нянька в виде Вадима мне больше была не нужна.

На самом деле, я немного торопила события, просто уже устала от его навязчивой заботы. Я вообще намекала, что лучше бы он оставил меня в покое и занялся своими прямыми обязанностями. Но Вадим утверждал, что всё под контролем, его ребята трудятся, а он осуществляет общее руководство.

Он действительно часто уходил на встречи и много сидел за ноутбуком, вот только результатов особо не было. И всё-таки кое-что ему удалось. Вадим смог подтвердить информацию о психической болезни и самоубийстве дяди отца Ксении. Всё было именно так, как рассказал Алексей.

Узнав об этом, внешне я осталась спокойной. Не хотела показывать, какое огромное значение те давние события имеют для меня. Но оказавшись в одиночестве, еле справилась с отчаянием и страхом. Всю долгую, тяжёлую ночь я отгоняла от себя мрачные воспоминания и боролась со слезами. И только ближе к утру мне удалось уговорить себя принять правду и жить с ней дальше.

На следующий день после бессонной ночи я сидела за столом у себя в номере и вяло ковыряла вилкой завтрак, доставленный из ресторана. Без стука вошёл Вадим и устроился напротив.