Крот 2. Сага о криминале Мережко Виктор

– Боюсь. Зато – адреналин. Чувствуешь себя мужчиной… бойцом невидимого фронта… – Официант вдруг игриво подмигнул и двинулся к двери. Перед самым порогом остановился. – Не лишайте меня возможности проникать к вам. Я вам еще пригожусь.

Кузьмичев, Старков и Герман сидели в кабинете Старкова, просматривали фотографии. Их было не менее десятка. И на каждом снимке – мэр и Маргеладзе – улыбающиеся, серьезные, размышляющие, близкие.

– Как это ему удалось? – удивился Сергей.

– Элементарно, – ответил Старков. – Миникамера, вмонтированная, скажем, в карман пиджака, а все остальное – дело техники.

– И все-то ты знаешь, – с иронией заметил Кузьмичев.

– Для того и живем, чтоб все знать.

Сергей вставил крохотную кассету в магнитофон, все затихли, вслушиваясь в разговор.

– Я должен знать, какая сука завалила Анзора… – это был голос Маргеладзе.

– Начнем с того, что ты и без следаков знаешь, кто его завалил, – ответил вице-мэр.

– Ты говоришь о Кузьме?

– Это ты говоришь о Кузьме. А я всего лишь размышляю.

– А если я его завалю?

– За что?

– За Анзора. Если завалю, на Петрах закроют на это глаза?

– Во-первых, ты уже пытался завалить…

Старков перемотал пленку чуть вперед.

– А вот то, что мы искали.

«…Дело Окунева. Я так понимаю, он и тут соскальзывает? Его что, нельзя было посадить?

– Не забывай, он известный человек в городе. У него телевизионный канал. Представляешь, какой поднимется скандал?

– Но ты понимаешь – посиди он хотя бы полгода в тюрьме – мы бы его империю растащили по кусочкам. И городу бы перепало. И тебе бы лимон зеленых перепал. Ты это понимаешь?

– Понимаю.

– А если понимаешь, чего ждешь? С миллионом зеленых на кой хрен тебе твоя должность?

– При моей должности, дорогой Вахтанг, я всегда могу заработать миллион. И не один».

– Сволочь, – процедил Герман, – вот так, откровенно!

«…И там, на Петрах тоже никто не хочет терять», – продолжил голос Куликова.

Старков выключил магнитофон, вопросительно посмотрел на Кузьмичева, на Германа. Герман молчал. Сергей о чем-то раздумывал.

– Что скажете? – наконец произнес Старков.

– От таких «хозяев» города надо освобождаться, – мрачно произнес Герман. – И чем быстрее, тем лучше.

– Да, – согласился Сергей. – На эту тему есть смысл подумать.

Когда Сергей вернулся в свой кабинет, его ждала Нина Пантелеева. Примостившись на диване, она листала какой-то журнал. При виде Кузьмичева осталась сидеть в той же самой эффектной позе, с усмешкой смотрела на мужчину.

– Нина? Что так неожиданно, без предупреждения?

– Решила посмотреть, как глава холдинга ведет свои дела.

Сергей присел рядом с ней.

– Обычная текучка. Для женщины, даже такой деловой, как ты, это совсем не интересно. Что-то случилось?

Она слегка отодвинулась.

– Это я пришла к тебе спросить – что случилось? Ты избегаешь меня? Почему?

– Я – избегаю? Ты о чем, Ниночка?

– Ну как же? После той ночи… если, конечно, ты ее помнишь… мы ни разу больше не встречались. Тебе со мной было плохо?

– Мне с тобой было замечательно.

– Ты врешь.

– Я говорю правду.

– Так в чем дело?

– Ни в чем. Просто другие заботы.

– «Другие заботы»… – повторила Нина. – Никогда не думала, что встреча с человеком, который тебе нравится, может быть отнесена к разряду забот. – Она посмотрела в глаза Сергею. – Ты кем-то увлекся? У тебя другая женщина? Ведь кроме «забот», есть время, когда можно просто любить. Ночью, например. Скажи честно, и я уйду.

– Что сказать честно? – Кузьмичев начинал терять терпение.

– Почему ты не хочешь видеть меня?

– Потому что у меня голова идет кругом! – едва ли криком ответил Кузьмичев. – Для меня нет понятия – день, вечер, ночь. Для меня каждый день состоит не из времени суток, а из непрекращающихся дел и проблем.

Нина некоторое время молча смотрела на него, затем резко встала и быстро пошла из кабинета.

В дверях она столкнулась с Костей.

Тот посторонился, пропуская молодую женщину, посмотрел удивленно на Кузьмичева:

– Что это с ней?

– Так, женские причуды, – отмахнулся Кузьма и показал на диван: – Садись. Подготовил?

Костя раскрыл перед собой папку.

– Первое. Конезавод. Тут дело непростое. За последние годы он оброс своими людьми, начиная от обыкновенных бандюков и заканчивая членами правительства. И те, и другие содержат там своих лошадей, тренируются в школе верховой езды, участвуют в тотализаторе, развлекаются, ну и, судя по всему, имеют определенную долю. Помнишь, когда мы сунулись в тот раз, то сразу схлопотали автоматную очередь и четыре трупа.

– А кто из бугров там прописан?

– Вот список. Их не так много, но они ведут ситуацию.

– Этим пусть займется Старков. Это его сфера. Что с Сибирью?

– Насчет алюминия?

– К сожалению, с нефтью мы пролетели. После гибели Окунева на нее уже наложили лапу местные. Но деньги надо во что-то вкладывать? А алюминий дает прибыли до двухсот процентов… Как там дела?

– Хозяином всего алюминия и всего, что вокруг него, является некто Линник Александр Александрович.

– Мы о нем уже слышали в разговоре Маргеладзе с мэром.

– Совершенно верно. Для нас господин Линник весьма перспективен – на него со страшной силой давят местные – как бандиты, так и власти. Их понять можно – такой сладкий пирог и мимо их рта.

– Не дай бог, чтобы с ним случилась та же история, что и с Окуневым.

– Постараемся упредить. Твои соображения, Сергей?

– Первое, надо срочно связаться с Линником и предложить свою, весьма выгодную финансовую помощь. И второе – тебе придется лететь туда самому.

– Как скажешь, хозяин. Но ведь туда с подачи уважаемого вице-мэра топчется и господин Маргеладзе.

– Мы об этом знаем, и в этом наше преимущество. Думаю, мы тормознем Маргеладзе.

– А вице-мэр?

– Постараемся решить и эту проблему.

На улице было совсем уже темно, когда бронированный «мерседес» вице-мэра Куликова въехал во двор через автоматические ворота. Сам Иван Михайлович дождался, когда водитель-охранник откроет дверь, спустил ноги на асфальт и в сопровождении того же охранника важно и неторопливо зашагал к подъезду.

Кивнул лифтеру, охранник вызвал лифт, и они стали подниматься на свой этаж.

Первым из лифта вышел охранник, привычно окинул взглядом лестничную площадку и пролет, после чего кабину лифта покинул Куликов.

И в этот момент сверху легкой тенью метнулась мужская фигура в камуфляже и в черной маске. Из направленного короткоствольного автомата выбросился огненный бесшумный пучок. Первым рухнул на площадку охранник, так и не успев выхватить оружие, а после него тяжело, цепляясь за стену, сполз на холодный пол и сам вице-мэр.

Человек в маске в несколько прыжков достиг площадки этажом выше, на всякий случай оглянулся, чтобы убедиться в качестве проделанной работы. В его облике можно было узнать Германа.

Старков сидел в своем кабинете, просматривал утренние газеты. На первых полосах шли крупные черные заголовки в связи с убийством вице-мэра.

КТО УБИЛ САМОГО НЕУЯЗВИМОГО ВИЦЕ-МЭРА ГОРОДА?

УБИЙСТВО ВИЦЕ-МЭРА: ОПЯТЬ МАФИЯ?

УБИТ ВИЦЕ-МЭР. КТО СЛЕДУЮЩИЙ?

Без стука вошел Сергей, сел рядом, взял одну из газет, пробежал ее глазами.

Взглянул на Старкова.

– Крупную птицу подстрелили. Кто бы мог пойти на такое?

– На это могли пойти только смелые парни, – ответил Владимир.

– А где Герман?

– Отсыпается после трудов праведных.

Сергей улыбнулся:

– Отправить его на отдых, что ли?

– Ага, на Канары.

– Я серьезно.

– Если серьезно, то лучше после Маргеладзе.

– Вначале надо побеспокоиться о капиталах дорогого Вахтанга, – заметил Сергей. – На годик под следствие, а тем временем его капитал… как он мечтал о моем…

Оба рассмеялись.

В это время пропищал мобильник.

– Слушаю, – сказал Кузьмичев. – Вахтанг, как я рад тебя слышать! Что так? Нужна помощь. Что, уже поздно? А что случилось? Конечно, читал. Да, потеря большая. Какая сволочь это сделала? Бог его знает – нашелся кто-то. А знаешь, Вахтанг, мне его не жалко. По моим сведениям он был продажной тварью. Да, я считаю, что он получил по заслугам. Я? С чего ты взял? Руки марать? У него и без меня врагов хватало. Извини, Вахтанг, я тут не советчик. Обнимаю, – Сергей выключил мобильник, улыбнулся Старкову. – Запахло жареным. Звонит, вынюхивает.

– Но ты, Серега, излишне откровенен в характеристиках. Как бы не догадался.

– Пусть догадывается. Знает и дрожит.

Грэг, Кулиев и Жора, парень лет тридцати, худой и мрачный, сидели в летней кафешке, пили пиво, заедали сушеной рыбой.

Докладывал Грэг:

– Каждый день после обеда мать встречает его возле школы и в сопровождении охранника привозит домой. Перехватывать по дороге опасно, да и силы у нас не те. Из дома выходит редко.

– А если хапануть прямо из этой сраной школы? – подал голос Жора.

– Идиот, что ли? – оскалился Кулиев. – Там же морду Грэга знает каждый малец. Сразу попадет в распечатку «Их разыскивает милиция».

– Возле ихнего дома есть палисадник, – сказал Грэг. – Он там часто гуляет. Но палисадник обнесен железной решеткой.

– Один гуляет или с охраной?

– Когда как. Иногда с охранником. Но на воротах все равно постовой.

Кулиев по очереди посмотрел на друзей.

– Надо что-то делать. Но что?

– Попробую вытащить его, – сказал Грэг.

– Как?

– Придумаю что-нибудь. Может, даже через забор.

Никитка выбежал со двора школы, бросился к матери, повис на ее руках. Нина Пантелеева расцеловала сына, охранник предупредительно открыл дверь черного «мерседеса», и машина поплыла по зеленой неширокой улочке.

Выскочили на шумный проспект.

Послеобеденная Москва жила своей привычной жизнью – автомобильные пробки, вечно спешащий народ, мелькающая бесконечная реклама – на щитах, на домах, на столбах.

Нина с сыном сидела на заднем сидении, задумчиво смотрела на странный город, напоминающий кем-то запущенный, бессмысленный вечный двигатель.

Молчали в машине все – и сын, и водитель, и охранник.

Первым заговорил Никитка. Потянулся к матери, обнял ее:

– Мам, хочу погулять.

– Нельзя, – сухо ответила она и поцеловала мальчишку в лоб.

– Почему?

– Во-первых, уже поздно. Надо делать уроки. А во-вторых, я гулять с тобой не смогу, а няня занята другими делами.

– Но мне надоело. Сижу дома, как в тюрьме.

Нина удивленно взглянула на него.

– Откуда тебе известно, как сидят в тюрьме?

– Парни из класса рассказывали. Их тоже одних никуда не отпускают.

Мать снова поцеловала сына.

– Ничего, сынок. Разберусь с работой, буду больше с тобой.

Никитка затих, прижавшись к матери, «мерседес» вырвался, наконец, из пробки и понесся по просторной скоростной магистрали.

Подъехали к дому, в котором жили Пантелеевы. Первым из автомобиля вышел охранник, открыл дверцу со стороны Нины. Никитка не стал ждать, когда мать покинет салон, бегом понесся к подъезду дома.

…За длинным забором, который окружал двор дома, сидел в «Жигулях» Грэг и наблюдал за приездом Пантелеевых.

Войдя в следственный кабинет, Сабур увидел здесь, кроме следователя Максимчука, еще и адвоката Михаила Лерра.

Следователь молча кивнул Сабуру на стул. Тот сел, поочередно посмотрел на мужчин.

– Тебя знаю, – кивнул он на следователя. – Встречались. А ты кто?

– Ваш адвокат, Кирилл Иванович, – представился тот. – Лерр Михаил Борисович.

– Я не просил адвоката. Как-нибудь сам отобьюсь. Кто тебя прислал?

– Кузьмичев Сергей Андреевич.

Сабур удовлетворенно хмыкнул, даже качнул головой.

– Ты смотри, не забывает. Ладно, если от Кузьмы, готов и на адвоката.

Следователь в разговор не включался, молча листал дела. Достал папку с названием «Обвинительное заключение», положил перед собой. Сабур увидел название, искренне изумился:

– Ты чего, следак, дело мне уже шьешь?

– Вы сами давно его уже сшили… – ответил Максимчук, надел очки, поднял глаза на подсудимого. – При обыске с санкции прокурора у вас на квартире, Кирилл Иванович, было обнаружено порошкообразное вещество белого цвета, которое экспертиза признала наркотиком.

– Шутишь, что ли, следак? – тихо возмутился Сабур.

– Говорю предельно серьезно. – Следователь пододвинул к нему бумагу, посоветовал: – Ознакомьтесь с результатами экспертизы и подпишите этот документ.

Сабур читать не стал, отодвинул от себя.

– И не подумаю. Откуда я знаю, какое вещество вы изучали и кто его задвинул в мою хату?! Знаю я эти мансы, господин следователь!

Он посмотрел на адвоката, поинтересовался:

– Правильно я говорю, Лерр?

– По сути – да. По форме – не совсем.

Сабур рассмеялся:

– А я не хочу принимать никакой формы! Это твоя профессия – изгибаться. А я – какой есть, такой есть!

– Я вам советую прочитать экспертное заключение и подписать, – тихо произнес Максимчук.

– Подписать, чтоб петлю себе на шею набросить?!

– Подпишите, – посоветовал адвокат. – Здесь речь идет не о том, что вы с ней согласны, а что просто ознакомились с ней.

– Ты так считаешь? – хитровато посмотрел на него Сабур. – Советуешь, да?

– В общем, да.

– А в частности?

– В частности? – Лерр усмехнулся. – В частности – вам решать.

– Вот я и решаю. Не буду я подписывать этой малявы! Мало кто ее нацарапал, и мало какой потом будет геморрой! – Он насмешливо уставился на следователя. – Свободен?

– Не совсем… – с усмешкой ответил тот и достал новую бумагу. – Несколько месяцев тому назад исчезла некая гражданка Ципкина. Совсем недавно труп ее был найден в ближнем Подмосковье. Вы ее знали?

– Ципкина-Пипкина? – переспросил Сабур. – Без понятия.

– Она занималась проституцией и, по нашим данным, имела контакт с вами.

– С проститутками принципиально не общаюсь – дармовых телок хватает. А если это шутка, то мне пора по нужде. Мочевой пузырь подпирает.

– Потерпите, – сухо ответил Максимчук. – Ципкина, по сведениям, часто бывала у вас дома, и даже была посвящена в некоторые ваши профессиональные интересы.

Сабур тяжело поднялся.

– Ты чего, браток, мокруху мне шьешь, что ли?

– Во-первых, я вам не «браток», а во-вторых, сядьте. Допрос еще не окончен.

Сабур нехотя опустился на привинченный к полу стул, посмотрел на адвоката, ища поддержки.

– Видал красавца? Оказывается, я еще и какую-то Ципкину-Пипкину замочил.

– Не так давно газеты, телевидение сообщали о задержании двух рефрижераторов, груженых большим количеством наркотиков. Не припоминаете? – «Следак» с интересом наблюдал за подследственным.

– Не припоминаю.

– Напрасно. По нашим сведениям, вы имели к этому грузу самое непосредственное отношение.

Сабур промолчал.

– И именно об этом грузе вы беседовали с неким господином. А беседа писалась на пленочку.

Сабур насторожился.

– С каким господином?

– Напрягитесь, припомните, Кирилл Иванович… Господин весьма влиятельный и известный. Вы с ним встречались и не однажды… Подсказать фамилию?

– Подскажи, браток.

Максимчук пропустил «братка», постучал пальчиками по столу.

– В следующий раз, нам ведь с вами еще предстоит встречаться… Так вот, блудная девица Ципкина взяла эту пленочку и задвинула за энную сумму одному из ваших конкурентов. А потом мадам Ципкина была убита. И, как мы предполагаем, именно вашими «коллегами» – так сказать, в качестве наказания.

Подследственный пропускал через себя услышанное, почти лихорадочно пытался связать концы с концами из сказанного, зло посмотрел на Лерра.

– А ты, адвокат, чего молчишь как бобик? Пришел защищать, защищай!

– Я пока слушаю, – мягко улыбнулся тот.

– Слушать будешь на суде, когда эти придурки вынесут мне приговор по фуфлу! – Сабур перевел взгляд на Максимчука. – Мокруха не проханже, и больше ни на один вопрос не отвечу!

– Сегодня не ответите, ответите завтра, – спокойно ответил тот и нажал под столом кнопку звонка.

– Тормозни, начальник, – попросил Сабур, – дай мне с адвокатом переброситься.

– У вас еще будет такая возможность, – холодно ответил Максимчук и кивнул вошедшим конвоирам: – В камеру.

Грэг вошел в кабинет отца, открыто и радостно улыбнулся. Грязнов тоже улыбнулся сыну, пошел навстречу.

– Что-то ты, сынок, зачастил ко мне.

– Ты что, пап, не рад? – удивился тот.

– Смотря с чем явился.

– Денег просить не буду, не беспокойся.

– Начало обнадеживающее. Так с чем пожаловал?

– Хочу отлучиться на недельку – другую. Чтоб не волновался.

– В какие края, если не секрет?

– Предложили подзаработать. Грузчиком на рефрижераторе. С юга фрукты перевозить.

Грязнов довольно улыбнулся:

– Ну что ж. Когда-то я тоже начинал с грузчика, а вот дослужился до генерала. Я рад за тебя. В добрый путь, Гриша, – Петр Петрович обнял сына, затем открыл ящика стола, отсчитал несколько сотенных купюр. – Возьми, пригодятся… На могиле матери был?

– Не успел, – ответил Грэг, пряча деньги. – Вернусь, обязательно побываю.

В дверях появилась секретарша.

– Петр Петрович, к вам посетитель.

– Кто такой? – нахмурился Грязнов.

И тут в кабинет вошел сияющий Виктор Сергеевич. Петр Петрович тоже заулыбался, и они, раскинув руки, пошли навстречу друг другу.

– Какая встреча. Вот уж не ожидал.

– Если одна гора не идет к Магомету… – Виктор Сергеевич стал похлопывать хозяина кабинета по спине, – то Магомет может сам выбрать другую гору. Вот я и выбрал.

Наблюдавший за этой сценой Грэг двинулся было на выход, но его остановил отец.

– Подожди, Гриша! – И повернулся к гостю. – Сын! Вот только что благословил его на заработок. Причем не кем-нибудь, а грузчиком. Как человек начинает!