Книга ужасов (сборник) Кинг Стивен

– Сигнализации?

– Мы связались с сотрудниками «Суперсейфа», которые занимаются сигнализацией.

– Да?

– Шериф попросил меня узнать, возможно ли, что вы забыли включить сигнализацию, когда уезжали из дома?

– Забыли включить?

– Да.

– Знаете, я, конечно, мог забыть, но не в этот раз. Мы с Энджи, – Хью вдруг понял, что сидит на стуле и плачет, – когда вернулись домой… Энджи выключила сигнализацию, сразу после того, как мы вошли в дом.

В трубке повисла пауза:

– Кому еще известен код вашей сигнализации?

– Кто знает наш код? – Хью стало казаться, что он попугай. – Гарри… Гарри Аронсон. Он был у меня вместе с шерифом не так давно. Наверное, и Сара тоже знает…

– Сара, сэр?

– Сара Аронсон. Жена Гарри.

– Кто-то еще?

Хью задумался, потом сказал:

– По-моему, еще подруга Энджи.

– Как ее имя?

– Флоренс. Флоренс Джиллиард.

– Не могли бы вы повторить по буквам?

Хью повторил.

– Она живет где-то поблизости?

Какой смысл отдавать ей чертов ключ, если бы она жила далеко! – подумал Хью.

– Да, – произнес он вслух и назвал адрес.

– Спасибо. – Вот что еще… – Да, сэр?

– А что они сказали? Люди из «Суперсейфа». Вы говорили, что звонили им?

– Что если бы в доме кто-то двигался, сигнализация обязательно бы сработала.

Хью ждал, что собеседник продолжит, но на том конце трубки молчали.

– И что это значит, сэр? – спросил он.

– Это означает, что в доме был кто-то, кто знает код или…

– Или?

– Или в вашем рассказе что-то не сходится.

– Не сходится?

– Да, сэр.

– То есть вы утверждаете, что я лгу?

– Я не…

– Но вы именно это имели в виду?

– Мы рассматриваем все возможности, сэр, – и через несколько мгновений полицейский добавил: – Может, это был полтергейст, – он кашлянул, прочищая горло, и пробормотал что-то вроде привидениязубами.

– Простите, не понял, – сказал Хью.

– Я сказал, что мы рассматриваем все возможности.

– Нет, после этого.

– После этого я ничего не говорил, сэр.

Должно быть, это туман так действовал на телефонную связь, но Хью показалось, что мужчина едва сдерживает хохот.

– Спокойной ночи, сэр.

Хью положил трубку.

Он пошел на кухню и начал набирать на контрольной панели код сигнализации, но вдруг ему в голову пришла идея получше. А что, если Энджи возвращалась домой? У нее ведь был ключ. Хью направился к ключнице и проверил. Ее ключа не было… но это еще ничего не доказывает.

Привидения с зубами, раздался голос в его голове – Вот что он сказал, тот парень в телефоне. Привидения с зубами.

– Кто-то стучится в дверь? – Гарри Аронсон кинул куртку на кухонный стол и вытащил из кармана ключи от дома. – К какому часу ты их приглашала?

– К восьми, – крикнула Сара. – Я еще не начинала готовить.

Гарри подошел к входной двери. Сквозь запотевшее окно он разглядел лишь один силуэт, и тот был ростом гораздо выше его начальника.

– Подожди минутку, – крикнул он Саре. Казавшаяся знакомой фигура на пороге была скрыта тенью, Гарри так и не смог узнать, кто это.

– Давай скорей и закрой… – только и смогла сказать Сара, подойдя к мужу. – Ох…

Мужчина, улыбаясь, сделал шаг вперед.

– Вы что-то забыли? – спросил Гарри шерифа.

– Вы ее нашли? – перебила Сара.

– Давайте-ка лучше закроем дверь, – сказал шериф, и наружная дверь за его спиной с шумом захлопнулась, а внутренняя просто медленно закрылась. – Как… Как вы это сделали? – спросил Гарри.

– Давайте поговорим о полтергейсте, – сказал Фрэнк Гозински. И когда он повернулся, Гарри увидел, что за его спиной стоят плоские фигуры, выглядывающие из-за плеча шерифа и улыбающиеся. Одна за другой фигуры стали раздуваться и принимать человеческие очертания. Они как будто пришли что-то ремонтировать, у всех в руках были инструменты: пилы, молотки, дрели, мотки проволоки.

– Гарри? – сказала Сара.

Гарри внезапно почувствовал непреодолимое желание развернуться и бежать из дома в холод и дождь. Но это желание никак не отразилось ни на его лице, ни на руках, ни на ногах. Внешне он казался абсолютно спокойным; только внутри все переворачивалось, а сердце колотилось, как у рысака на финишной прямой.

Вдруг включилось радио, и чей-то голос произнес: Здравствуйте, Гарри и Сара. Добро пожаловать на праздник Хэллоуин. Ваши гости вас будут развлекать. Поприветствуйте их.

Гарри неожиданно для себя улыбнулся и махнул рукой. Уголком глаза он заметил, что жена сделала то же самое, и простонал «Сара», но она его не слышала. Между ними и дверью теперь стояло шесть человек.

Гарри повернулся, чтобы посмотреть на Сару, а Сара посмотрела на него. Не издав ни звука, она одними губами произнесла его имя. Ему показалось, или у нее на глазах действительно выступили слезы?

Ну же, ребята, не будьте буками, поздоровайтесь.

– Привет, – сказал Гарри.

– Привет, – сказала Сара.

– Беспокойная у нас с вами будет ночка, – заметил Фрэнк, – давайте лучше начнем. Ну что, сласти или напасти?

Это было похоже на шум моря. Хью спал. Он стоял на яхте, Энджи рядом возилась с оснасткой и улыбалась ему. Когда он подошел к жене ближе, то вдруг заметил, что она плачет.

– О, милый, – произнесла она; ее губы двигались синхронно словам, но не издавали ни звука… голос звучал у него в голове, так же, как и шум моря. – Прости меня.

– За что? – мысленно спросил он.

Яхта утюжила воду, гордо поднимаясь и опускаясь на волнах. Ш-ш-ш-ш, шептала она.

Энджи с надеждой и страхом повернулась направо, глаза ее округлились, а рот приоткрылся.

– Оно приближается, – произнесла она. Только он начал поворачивать голову, как перед ним, словно барьер, возникло что-то большое и темное, похожее на тяжелый занавес. Громкий треск заставил его открыть глаза.

Хью лежал в своей кровати – нет, не своей; в кровати, которую они делили с женой. Это была их кровать.

Уже нет, милый, прошептал у него в голове едва различимый голос Энджи.

Он посмотрел на часы. Было тридцать семь минут второго.

Свет по-прежнему горел.

Он взглянул на скомканную ночную рубашку Энджи, подтянул ее к себе, прижал к лицу и вдохнул запах.

Ш-ш-ш…

– Кто там?

Недалеко от комнаты кто-то двигался. Хью положил ночную рубашку на подушку и встал с кровати.

– Энджи?

Движение прекратилось прямо у двери спальни. Хью вдруг почувствовал, что на него давит какая-то энергия, словно он стоит на штормовом ветру. Сердце колотилось в груди и в висках. Но это было еще хуже, оно заглушало все звуки, доносящиеся из-за двери.

При этом Хью знал, что звуки никуда не делись.

Неплотно закрытая дверь начала открываться внутрь, и Хью завороженно смотрел на это. Приоткрывшись на пять, от силы на десять сантиметров, дверь остановилась. В комнате повисла тишина, но не спокойная и безмятежная. Это было полное отсутствие звуков, словно все они куда-то делись. Хью хотел произнести имя жены, прошептать его, но первый же слог «Эн» застревал у него в горле, как мягкая нуга. Что, черт возьми, происходит?

Хью подошел к двери и распахнул ее.

– А! – сказал шериф Фрэнк Гозински. – Вот вы где!

– А где еще мне, по-вашему, быть? Я здесь живу.

– Конечно, живете, Хью.

– Как вы вошли?

– Через входную дверь, Хью. Вы же не возражаете, что я вошел, правда, Хью?

– Я ее запер.

Шериф приподнял бровь, развернулся и двинулся вниз по лестнице.

– Вы ошибаетесь, Хью, – бросил он через плечо, – ведь я здесь.

– Я запер ее, – повторил Хью. – Я вам звонил, но вы не ответили.

Они в полном молчании спустились на первый этаж.

Как только они вошли в холл, раздался телефонный звонок.

– Телефон, – сказал шериф.

Хью едва сдержался от саркастического «Да? А я не слышал». Он поднял трубку.

– Алло?

– Привет, Хью.

– Нэн? Все в порядке?

– Да, все отлично, Хью. А у вас?

– Нэн, уже очень поздно, – Хью посмотрел на часы. – Боже, не просто поздно… сейчас почти два часа ночи. Ты давно должна быть в постели.

– О, в кровать, в кровать, хочет Соня спать, а ты не погоняй, сказал Лентяй.

– Нэн?

– Жадюге Нэн не спится, пора бы подкрепиться.

Хью стоял в тишине, вглядываясь в гостиную и пытаясь понять, куда подевался шериф.

– Она всегда меня так обзывала. Жадюгой Нэн.

– Нэн, она у тебя? Ты поэтому звонишь мне? Энджи у тебя?

Ну как она могла там оказаться, ведь Нэн живет в Бостоне.

После небольшой паузы Нэн ответила:

– Она должна быть с тобой, Хью.

– Дело в том, что… – Она с тобой, Хью.

С кухни донесся какой-то звук, он нагнулся, чтобы посмотреть, в чем дело, но ничего не увидел.

Потом шериф закричал:

– Где вы держите ножи, Хью? А, вот же они.

– Нэн, Энджи…

– А ты не хочешь подкрепиться, Хью? – спросила Нэн. Ее голос вдруг стал грубым и угрожающим.

Угрожающим? Ведь он говорит с младшей сестрой Энджи. Какого черта она звонит ему в два часа ночи?

– Ну, так хочешь или нет, Хью? – крикнул из кухни шериф.

Очень медленно Хью спросил:

– Нэн, ты все еще здесь?

В трубке стояла тишина…

Он снова набрал «*69». Как и ожидалось, входящий звонок сделан с его собственного телефона. И, разумеется, это было невозможно.

Он набрал номер Нэн Бранниган и, слушая гудки в трубке, вышел из гостиной.

– Не поздновато ли? – сказал шериф неожиданно громко.

Хью сделал шаг назад и упал на ступеньки, увидев, как Фрэнк выходит из комнаты с чашкой чая в одной руке, другой рукой прижимая сотовый телефон к уху.

– Я, наверное, сплю, – пробормотал он в трубку и поставил чашку на ступеньку рядом с Хью. Потом Фрэнк развернулся и снова вошел в гостиную. – Ну и как там?

Сонный голос в телефоне произнес:

– Алло? Кто это?

– Нэн? Это я.

– Хью? Что случилось? У вас все в порядке? Что-то с Энджи? Сейчас уже очень поздно.

– Я знаю, прости, – он присел на ступеньку, держа трубку на некотором расстоянии от уха, и услышал, как шериф в гостиной что-то бормочет. – Нэн, Энджи пропала.

– Пропала? Куда пропала?

– Не знаю. Наверное, мне нужно было тебе раньше позвонить.

– Вы поссорились?

– Нет. – Он ждал, пока Нэн что-то ответит, но та молчала. – Ты же знаешь, мы никогда не ссоримся.

– Так не бывает, Хью.

– Ты понимаешь, что я имею в виду.

Наверху раздался какой-то стук.

– Что это было?

Хью посмотрел на входную дверь. Кто-то пересек дорожку и исчез в кустах.

– Ты о чем, Нэн?

– Стук. Как будто что-то упало, – прошептала Нэн.

Хью услышал в трубке звонок. Кто-то звонил в дверь сестры Энджи в два часа ночи.

– О господи, – сказала Нэн, – кто-то пришел.

Я сейчас…

– Нэн, – закричал Хью, – не открывай! – Пойду открою. Ты что-то сказал, Хью?

– Нэн, не подходи к двери.

– Не подходить? Почему?

– Это…

Что? Как это правильно назвать? Хэллоуин? Бугимен? Чудище из мира без света и улыбок, где есть только боль, страдания, печаль, потери и сожаления… нечто, способное в мгновение ока перенестись из дождливого Тюбуаза к дверям дома на окраине Бостона?

А может, всё перечисленное.

Хью услышал, как Нэн положила трубку на маленький столик из красного дерева в коридоре.

– Подожди минутку! – закричал он.

Бин-бон, снова зазвонил звонок.

– Нэн! – снова закричал Хью.

Ветер просвистел в проводах, и Хью услышал, как Нэн сказала: «Да?»

Потом далекий голос шерифа произнес:

– Сласти или напасти, мэм?

«В кровать, в кровать, Соня хочет спать, а ты не погоняй…»

Хью повесил трубку и встал, в саду заскрипели ворота. Окутанная туманом фигура прошла по дорожке, подняла руку и нажала на звонок.

– Кто-то пришел, – крикнул шериф.

Хью спустился со ступеней, прошел через холл и открыл дверь.

– Привет, – сказал шериф Гозински с крыльца. – Бу! Вы небось решили, что я пришел требовать сласти?

– Что происходит, шериф? Как вы оказались…? Каким образом вы можете находиться и там, и тут? – Хью повернулся и показал рукой на кухню, гостиную и крыльцо.

– Вы имеете в виду, везде одновременно?

Хью кивнул.

– Потому, что я шериф. Служитель закона, – он широко ухмыльнулся, но сразу же нахмурился и стал исследовать языком потемневшие передние зубы. Пару раз качнув один из них, он поднял руку и просто вытащил зуб из десны, повернулся и швырнул во двор.

– Я не понимаю, что…

– Происходит? – Гозински театрально закатил глаза и изменил голос: – Эй, паря, шо происходит, а?

– Фармер?

– Точно. Местный чудик. Смотри.

Шериф прошел вперед, хлопнув дверью, и провел правой ладонью сверху вниз по лицу. Когда ладонь оказалась у подбородка, он больше не был шерифом. Это был Мосс Фармер, живший в хижине у Ангельских скал.

– Да упокоится с миром его бренное тело, – сказал Гозински, снимая шляпу и изображая скорбь, – или бренные кусочки тела, – прибавил он с хохотком.

– А теперь смотри, – он снова провел рукой по лицу, и оно вдруг стало женским. – Если вы сюда проедете, то вам уже никуда не уехать, – проговорила Мод Ангстрем своим неподражаемым писклявым голоском.

– Мод? – спросил Хью.

– Пра-иль-но, – сказало то, что было очень похоже на Мод. – Вот задачка, да? – она провела своей маленькой костлявой ручкой по лицу. Снова появился шериф.

Хью посмотрел на закрытую дверь.

– Забудь об этом, – Фрэнк взмахнул ножом с зазубринами и покачал головой. – Я достану тебя прежде, чем ты успеешь сделать второй шаг.

Шериф сделал глубокий вздох и улыбнулся. Он выглядел уставшим.

– Мы с друзьями занимались обучением, – сказал он наконец. – Мне кажется, наши ученики были в восторге от того, что мы им показали, – он кивнул, – правда-правда. Конечно, иногда они удивлялись… и часто им было не слишком приятно. Но знаете, они говорили «Знания – сила и могущество», – на этих словах он вскинул голову. – Вот так они и говорили, правда, Хью?

– Понятия не имею, о чем вы, – ответил Хью, – и у меня нет ни малейшего…

– Знаете ли вы, Хью, что длина тонкой кишки – шесть метров?

– Что?

– Тонкий кишечник. Шесть метров. А я и не знал. И сестра вашей жены тоже не знала, уж поверьте мне. А знаете ли вы, – добавил он, театрально складывая руки, – как шикарно он будет смотреться в качестве гирлянды на стене? – шериф прислонился к стене и посмотрел вдаль. – Шикарно… прекрасное слово, правда? Жаль, что сейчас его почти не используют.

Досадно, что оно вышло из моды.

Хью огляделся в поисках чего-то, что можно использовать в качестве оружия:

– Кто вы?

– По-моему, для всех нас безопасней считать, что я не шериф, – он насквозь проколол ножом ладонь левой руки, посмотрел на нее и вытащил лезвие.

Крови не было.

– Вы псих, сумасшедший, – сказал Хью и покачал головой. – Нет, скорее, это я не в своем уме, поэтому и…

– Вы, дорогой Хью? С вами-то как раз все в порядке, – шериф-не-шериф хихикнул, взглянув на нож в своей руке. – Во всяком случае, пока, – затем пожал плечами и трижды моргнул. – Я с готовностью могу подтвердить, что некоторый дисбаланс образовался именно здесь, – он постучал костяшками пальцев по своей голове, – но в данных обстоятельствах это простительно.

– Почему здесь? И почему именно мы? – спросил Хью почти шепотом.

Шериф сел на стул у кухонного стола и уронил на него руки.

– Зачем все об этом спрашивают? «Почему я?» – заверещал он пронзительным голосом. – «Что я сделал?» – и, показав на стул, сказал: – Сядьте, или мне следует сказать: «не надо погонять»?

Хью сел и вдруг осознал, что не может пошевелить ни руками, ни ногами. Сейчас он был способен делать только то, что разрешал шериф.

Фрэнк, или тот, кто скрывался под его личиной – Хью теперь был на сто процентов уверен, что существо, сидящее напротив, не Фрэнк Гозински, – встал и начал разгуливать по кухне, открывая и закрывая шкафы и ящики.

– Ошибка, которую вы все допускаете, состоит в том, что вы считаете «Я» и «здесь» своего рода эмоциональной валютой… будто это что-то особенное. Вынужден вас огорчить, но нет. Вы не особенный, дорогой Хью. Точно так же не является или не являлась особенной Мод Ангстрем. Или ваш дорогой друг Гарри. Или его жена Сара. Или миссис Слейтер, или Элеонора, или Поуп Максвелл, или Джо МакХендрик, или Арчи Гудлоу, или Джерри Фетингер, или Нэн, или, – Фрэнк щелкнул поочередно всеми пальцами руки, открыл большой выдвижной ящик рядом с духовкой и громко хлопнул в ладоши, – или ваша собственная прекрасная жена.

Он повернулся, улыбнулся Хью и достал из ящика целую охапку ножей.

– Вот мои рабочие инструменты, – сказал он и аккуратно разложил ножи в ряд на столе.

Хью почувствовал, как заколотилось его сердце. Он попытался сглотнуть, но в горло будто кто-то насыпал песка.