Убийство Золушки Кларк Мэри

– Или они хотят запугать тебя до такой степени, чтобы ты прекратила производство.

Лори знала, что иногда ее отец перегибает палку, видя опасности за каждым углом, – но ведь никто не станет вламываться в такой роскошный дом только для того, чтобы забрать документы и несколько недорогих компьютеров, если только этот «никто» не нацелен на «Под подозрением».

– Папа, ты беспокоился, что когда убили соседку Розмари, это было как-то связано с нашим шоу.

– Я до сих пор в этом уверен.

– А ты можешь связаться с полицией в Сан-Франциско? Просто чтобы и тут и там знали, что это нападение на Джерри и убийство Лидии могут быть связаны.

– Конечно.

Осторожно, чтобы не повредить все эти трубки, Лори нагнулась к Джерри и легонько поцеловала его. Она столько раз убеждала своего отца не беспокоиться за нее в связи с ее работой на шоу, что даже не думала, что шоу может представлять какую-то угрозу для других сотрудников.

Она обязана выяснить, кто это сделал.

В девять вечера Лео выключил свет в комнате Тимми. Мальчик взял в постель последний роман о Гарри Поттере, но, как и ожидал Лео, после такого долгого и тяжелого дня заснул на первой же странице.

Мужчина оставил дверь комнаты приоткрытой на случай, если ребенку ночью приснятся кошмары.

В этом жестком нападении был только один положительный момент – Лори наконец задумалась о том, что кто-то может угрожать людям, готовившим шоу. Ведь основной причиной приезда Лео в Калифорнию было убийство соседки Розмари.

И Лео не понравилось решение дочери остаться в этом доме в Бель-Эйр. Детектив Рейли позволил им вернуться в дом после того, как свою работу закончили эксперты-криминалисты, но они все еще не были уверены в своей безопасности.

– Очевидно, что преступнику нужно было только одно, – сказал Рейли, – ваши компьютеры и документы, связанные с шоу. Вы говорите, что все это он забрал. Значит, скорее всего, у него нет причин возвращаться.

Лео не соглашался с логикой Рейли, но, с другой стороны, их было много, да и полиция обещала проезжать мимо дома каждые двадцать минут. А на крайний случай, подумал Лео, у меня есть мой пистолет.

Полиция так и не смогла найти свидетелей в округе. В некоторых домах стояли камеры наблюдения, но детективам нужно было время, чтобы просмотреть все записи. Если им очень повезет, в их распоряжении окажутся съемки с регистраторов автомобилей, которые проезжали по улице.

Он закрыл за собой дверь в спальню и набрал номер на своем мобильном. Это был номер детектива О’Брайена из конторы шерифа округа Аламеда.

– Детектив, это Лео Фэрли. Мы с вами общались на этой неделе по поводу убийства Лидии Левитт.

– Конечно, я вас помню. Кстати, я тут пересекся с одним из приятелей из Нью-Йоркского полицейского управления. Его зовут Джей Джей Роган.

– Это прямо привет из прошлого. Я был у него лейтенантом, когда он только пришел в разыскной отдел.

– Именно так он мне и сказал. Подтвердил, что вы «нормальный парень».

В свете того, что Лео собирался попросить у детектива, такая рекомендация была совсем не лишней.

– Вы говорили, что у вас есть съемки камер наблюдения, расположенных на дорогах, проходящих мимо Кастл-Кроссинг.

– Есть, но это крупное шоссе. Сотни машин в обоих направлениях. Мы не можем понять, кто конкретно въехал в ворота этого поселка. Один из моих офицеров совмещает регистрационные номера машин с фамилиями конкретных водителей, но мы говорим о десятках людей, которых придется проверить. Со своей стороны, я через свои источники отрабатываю вариант ограбления. Но даже если это и была неудачная попытка, то о ней на улицах никто не рассказывает.

– А в этом поселке разве нет камер наблюдения при въезде?

– Так должно быть, но в таких местах уровень преступности очень низок. Забор служит поселку надежной защитой, а у охраны на воротах есть собака, хотя они без досмотра пропускают людей, если им кажется, что те едут по делу.

Лео надеялся, что за это время О’Брайен дальше продвинется в своих поисках, но он знал, каким долгим может быть расследование, в котором нет конкретных подозреваемых.

– Так вы говорите, что просмотр данных с камер наблюдения напоминает вам поиски иголки в стоге сена?

– Вроде того.

– А как вы посмотрите на то, что отставной Нью-йоркский коп предложит вам свою помощь в этом?

– Вы шутите! При первой же встрече я расплачусь с вами первосортным виски.

– Тогда договорились.

Дальнейший разговор, который Лео не совсем понял, касался оцифровки, размеров файлов и сжатия материалов. О’Брайен пообещал, что все пришлет по электронной почте к утру следующего дня.

– Боюсь, что мне придется просить внука открыть эти ваши файлы, – сказал ему Фэрли на прощание.

Просмотр изображений авто на напряженной трассе был действительно похож на поиски иголки в стоге сена, но Лео подумал, что если эту иголку он поищет в двух разных стогах, то у него появится зацепка.

В четырех с половиной милях от дома, в Уэствуде, Дуайт Кук мерил шагами свою спальню.

Он вспомнил один давно забытый момент, когда отец кричал на него, наверное, классе в восьмом: «Прекрати маячить у меня перед глазами! Просто прекрати. Это ненормально! Мэгги, объясни своему сыну, как он таким образом может вывести людей из себя».

А его мать хватала отца за руку и шептала: «Прекрати визжать, Дэвид. Ты знаешь, что громкие звуки нервируют мальчика. А когда он нервничает, он ходит по комнате. И не смей называть его ненормальным».

В выпускных классах Дуайт приучил себя контролировать эту свою привычку и вместо хождения садился на руки. Он понял, что когда сидит на руках, сосредоточившись на тяжести своего тела на них, то это не нервирует людей так, как его мотание из угла в угол. Но сейчас Кук был в доме один, и ему некого было бояться. И он уже неоднократно пытался сесть на руки, но возбуждение не проходило.

На секунду Дуайт остановился перед своей кроватью, для того чтобы нажать на компьютере сначала кнопку «перемотка назад», а потом кнопку «воспроизведение».

Он просматривал материал с камер, когда на экране впервые появился этот мужчина. Он вошел в незакрытую дверь, с лицом, закрытым лыжной маской.

Двадцать три минуты. Именно столько времени отсутствовал Джерри, который вернулся в дом с пакетом из закусочной. Если бы он съел свой ланч на кухне, то человек в маске мог бы убраться из дома незамеченным.

Но Джерри не стал есть ланч на кухне. Он прошел прямо в кабинет, где мужчина в маске просматривал документы, которые Джерри оставил лежать на столе.

Дуайт продолжил свое хождение из угла в угол, с каждым наносимым ударом все крепче зажмуривая глаза. Оружием преступника была хрустальная пластина с гравировкой, которую Кук получил от Калифорнийского университета Лос-Анджелеса, когда передал им первые сто тысяч долларов в качестве добровольного пожертвования.

Кук досмотрел, как нападение закончилось и как нападавший в маске повернулся и выбежал из кабинета, прихватив с собой две коробки с документами.

Надо было что-то решать.

Если Дуайт не передаст свое видео полиции, то у людей, расследующих это нападение, не будет никаких улик. А если передаст, то ему придется признаться в том, что он следил за деятельностью съемочной группы. Это уничтожит его как профессионала, не говоря уже о возможности судебного преследования. Но еще важнее то, что он навсегда потеряет доступ к съемочной группе и к расследованию убийства. Это был элементарный анализ затрат и результатов. Простая статистика. Что имеет больший приоритет: запись этого нападения или продолжение наблюдения за домом в Бель-Эйр?

Дуайт еще раз включил обратную перемотку, а затем остановил запись на самом четком изображении преступника. Еще раз посмотрел на эмблему на левой стороне белой рубашки поло. Даже ему, с его способностью обращаться с компьютерами и выискивать информацию в Интернете, качество записи не позволяло рассмотреть эту надпись. Нападавший был сухощавым мускулистым человеком, по-видимому очень сильным, но идентифицировать его было невозможно.

Так что запись была бесполезна. А если он продолжит наблюдение за съемочной группой, то у него может появиться возможность узнать, кто же убил Сьюзан. Дуайт закрыл лэптоп и прекратил свое хождение. Решение принято. Теперь надо сделать так, чтобы все сработало.

Лори наконец приготовилась укладываться, но увидела свет, идущий из-под двери спальни отца. Она тихонько постучала в дверь и открыла ее.

Лео лежал под одеялом, читая «Спортс иллюстрейтед».

– Прости, я увидела свет.

– Ты держишься, детка? – спросил он, опустив журнал и сделав ей знак войти.

Если она еще сомневалась, что за этот день постарела лет на десять, то вопрос отца подтвердил это. Она легла поперек кровати у него в ногах, положив голову на его закрытые одеялом ноги. Удобнее места невозможно было себе представить.

– Раньше я ненавидела, когда ты так меня называл. А потом, в какой-то момент, это превратилось в настоящую музыку для ушей.

– Иногда папочка знает, что делает.

– Но не всегда. Помнишь, как ты пытался свести меня с Пити Вантермоном?

– Не уверен, что соглашусь с терминологией, но соглашусь с тем, что мои попытки выступить в роли свахи оказались обречены на неудачу, как любит говорить Тимми.

– Пити был настоящий отстой, – продолжила Лори со смехом. – Ты убедил меня пойти с ним на тот дурацкий карнавал на Лонг-Айленде, а он до поросячьего визга испугался в зеркальном лабиринте и сбежал. И мне пришлось еще двадцать минут мучиться в поисках выхода.

– Ты влетела в комнату с криком, что навсегда прекратишь разговаривать со мною, если я еще раз попытаюсь выступить в роли Купидона, – хмыкнул Лео, вспоминая. – А потом, перед сном, мне пришлось еще выслушать лекцию твоей мамочки.

– Хотя намерения у тебя были хорошими.

– Если я правильно помню, то Пити должен был отвлечь тебя от Скотта Как-его-там-звали.

– Мистера будущего президента. Кандидата в конгрессмены. Уже в школе он всегда ходил с кейсом.

– Мне он не нравился. Он был какой-то… скользкий.

– Я тебе, по-моему, не рассказывала, но он стал юристом, и его поймали на незаконном использовании средств его клиентов.

– Вот видишь, – Лео завозился под одеялом, – папочка знает, что делает.

– Я иногда думаю, что этого никто не знает. Вспомни, как я встретилась с Грегом.

Слово «встретилась» было некоторым преувеличением, потому что в тот момент Лори была без сознания. Ее сбило такси на Парк-авеню, а Грег дежурил в приемном отделении больницы. В то время родители Лори – и, по-видимому, она сама – были благодарны ему за успешное лечение, а через три месяца они уже были помолвлены. А потом, через год, умерла мать Лори, и без Грега уже нельзя было обойтись.

Отец сел в кровати и погладил Лори по голове.

– Такие воспоминания приходят тебе в голову только тогда, когда тебя что-то беспокоит. Я знаю, что ты волнуешься за Джерри. Но с ним все будет в порядке.

Лори глубоко вздохнула. Она уже не могла больше плакать.

– А еще мне сейчас позвонил Бретт. Клянусь, этот человек – вампир. По-моему, он совсем не спит по ночам. Я сама умоляла его поддержать передачу об «убийстве Золушки», а теперь, когда кто-то имеет что-то против шоу, он категорически отказывается отменять производство. Конечно, мне в какой-то степени легче, потому что не надо принимать решения, но он даже отказывается менять расписание съемок. Он распевал мне о том, как Джерри хотел бы, чтобы работа продолжалась, но я-то знаю, что все упирается в деньги.

– Интересно, а деньги сыграли какую-то роль в твоем решении остаться в этом доме? Если да, то я придушу этого человека.

– Пап, мы говорим всего о нескольких днях, и мы теперь все начеку. А потом, детектив Рейли говорил, что мы будем находиться под присмотром полиции.

– Делай, как считаешь нужным, Лори. Я всегда прикрою тебя со спины.

– Спасибо, папа. Всё в порядке. Помимо всего прочего, нападение на Джерри убедило меня, что убийца Сьюзан находится среди наших участников. Поэтому для меня очень важно, чтобы мы все это закончили, как и планировали.

– Я позвонил в полицию округа Аламеда. Они пришлют мне фото с камер наблюдения – машины, которые там проезжали в то время, когда была убита соседка Розмари. Я их изучу. Вдруг повезет?

– Что-то я не слышу оптимизма в твоем голосе.

Выражение его лица все ей объяснило.

– Пойду спать. Завтра утром мы встречаемся с Фрэнком Паркером. – Лори встала и обняла отца.

– Завтра? Ты, видно, и впрямь не шутила, когда говорила, что Бретт не хочет менять расписания.

– Мы оставили интервью с великим человеком напоследок. А потом заключительная сессия, и – домой, в Нью-Йорк.

– Ты знаешь, Лори, что не должна так думать. Для тебя главное – разгадать загадку. А я хочу обеспечить всем нам безопасность. И не смей – ни на секунду – ругать себя за то, что произошло с Джерри.

– И все-таки я ругаю и ничего не могу с собой поделать.

– Если кто-то в этом и виноват, то только я. После того как ты с остальными уехала на встречу с Мэдисон, мы выяснили, что нам не хватает ключей от входной двери. Джерри отдал мне последний и сказал, что ничего не случится, если дверь останется открытой, когда ему придется выйти на несколько минут.

– Папа…

– Я просто хочу сказать, что можно сойти с ума, постоянно спрашивая себя, а что бы случилось, если бы А сделал то-то, а Б не сделал того-то.

Ему не надо было говорить ничего больше. Сколько раз они мучили себя вопросом, не могли ли они сделать что-то, чтобы спасти Грега. Закрывая дверь, Лори услышала, как отец погасил свет, но знала, что оба они заснут еще очень не скоро.

Лори и не ожидала, что утром будет хорошо выглядеть, но встала она совершенно разбитой. Ночью просыпалась каждые двадцать минут – ей снилось, как врачи «Скорой помощи» кладут Джерри на носилки.

По-видимому, Алекс тоже провел тревожную ночь. В фургоне, который был припаркован рядом с бывшим домом Фрэнка Паркера, гример работала над его глазами.

– Я выгляжу как после серьезной попойки, – сказал он Лори.

Сегодня здесь были только они вдвоем и съемочная группа шоу «Под подозрением». Джерри, естественно, пребывал в больнице. Врачи вежливо называли его состояние «напоминающим кому». Грейс осталась в доме с Тимми, в то время как Лео изучал данные, которые ему прислали из округа Аламеда. Если они смогут как-то соединить убийство соседки Розмари с проникновением в дом в Бель-Эйр, то, возможно, они поймут, кто напал на Джерри. Лори была почти уверена, что этот же человек окажется убийцей Сьюзан.

Но сейчас самым важным было выслушать рассказ Паркера о том, что происходило в тот вечер, когда была убита девушка. Они с Мэдисон уверенно держались своих показаний, но упоминание актрисы о поломке машины Сьюзан добавило новый штрих к происходившему.

Лори наблюдала, как оператор на тележке отъезжает, чтобы снять общий план Алекса и Фрэнка, идущих рядом. Сейчас они дошли именно сюда: поворот дороги при входе в парк Лорел-Кэньон, совсем рядом с Малхолланд-драйв – точное место, где было обнаружено тело Сьюзан. Для Лори это был тяжелый момент. Она никак не могла заставить себя забыть ту детскую площадку, на которой был убит Грег. Когда на глазах у нее появились слезы, Лори стала смотреть прямо в небо, сосредоточившись на ветвях большой сикоморы, возвышавшейся над ними.

Когда Моран смогла взять себя в руки, она вернулась к оператору, который снимал Алекса и Фрэнка, идущих по парку в сторону бывшего дома Паркера. Как они объяснили режиссеру, эти кадры были необходимы для создания атмосферы передачи, но и Алекс, и Лори знали, что для них самым важным было определить дистанцию между найденным телом и домом Паркера. Оказалось, что между этими местами было не больше полумили.

Как и договорились, Алекс с Фрэнком вошли в ворота дома – там, во дворе, с разрешения новых хозяев, было установлено два стула. Когда они уселись, Бакли посмотрел на часы.

– Наша прогулка от места убийства заняла всего десять минут, и я не могу сказать, что мы очень торопились.

Фрэнк улыбнулся. За то короткое время, которое Алекс провел с режиссером, он успел установить с ним дружеские отношения, которые были хорошо видны на пленке.

– Вы не поверите, Алекс, но я мог бы сказать вам, сколько это заняло минут, даже не глядя на часы. У меня есть внутренний таймер, который никогда не останавливается, и я действительно могу определять время с точностью в две-три минуты. Это такая бесполезная способность, которую хорошо демонстрировать на вечеринках, но мне почему-то кажется, что вы именно поэтому заговорили о времени.

– Сьюзан Демпси жила в университетском кампусе более чем в восьми милях от того места, где ее убили. А ваш дом всего в десяти минутах оттуда. Или даже в пяти, если кто-то будет бежать из вашего дома в ужасе. А Сьюзан должна была быть в вашем доме именно в тот вечер, когда ее убили. Вы понимаете, почему люди вас подозревают?

– Конечно, понимаю. Если бы я считал, что у полиции нет оснований меня допрашивать, то нанял бы кучу адвокатов и отказался бы сотрудничать со следствием. Но я ведь так не поступил? Спросите у полицейских, которые этим занимались. Они подтвердят вам, что я с ними сотрудничал. Потому что не мог не сотрудничать. Естественно, я был в шоке, когда мне сказали, что нашли тело Сьюзан. И где его нашли. Я подробно рассказал, чем занимался в тот вечер. Они все проверили, и, мне кажется, на этом надо было бы закончить.

– Но на этом ничего не закончилось. Вместо этого ваше имя теперь навсегда связано с «убийством Золушки».

– Иногда мне кажется, что хорошо было бы принять какую-нибудь волшебную сыворотку правды, чтобы люди мне наконец поверили. Но я все понимаю. Молодая, красивая, талантливая женщина была убита, а ее семья так и не узнала имени преступника. Именно поэтому я не ждал, что кто-то почувствует ко мне симпатию. Ведь жертвой была она, а не я.

– Давайте вспомним о том, что вы рассказали полиции.

– Сьюзан должна была появиться у меня в половину восьмого, но не появилась. Ее агент обязан был объяснить ей, что я совершенно не терплю, когда люди, работающие на меня, или с которыми я собираюсь работать в будущем, опаздывают. Если говорить о том, что время – деньги, то для кинематографа это верно на двести процентов. Когда она опаздывала уже на пятнадцать минут, я позвонил Мэдисон, которую выбрал как альтернативную претендентку, и спросил, интересует ли ее эта роль. Наверное, она немедленно бросилась в машину, потому что появилась около половины девятого. А уехала незадолго до полуночи. Я очень хорошо помню, как она еще сказала: «Неужели уже полночь?»

Его версия до последнего слова совпадала с версией Мэдисон.

– И вы заказывали пиццу, – подсказал Алекс.

– Да, пиццу. Заказ был принят в девять двадцать семь, а доставлена она была в девять пятьдесят восемь. Проверьте их записи. Знаете, в пиццерии «Тотино» этот счет за доставку все еще висит на стене, оправленный в рамочку. Хорошо хоть, они догадались замазать мой адрес…

– А как выглядела Мэдисон, когда приехала? – спросил Алекс; этот вопрос они запланировали из-за того, что актриса путалась, была ли больна в тот вечер, когда убили Сьюзан, или нет.

– Как она выглядела? На миллион долларов. Та роль требовала абсолютной красоты, и она хорошо на нее подходила.

Лори улыбнулась и отдала должное Алексу, который сумел сохранить нейтральное выражение лица.

– Судмедэксперт определил, что девушка была убита между семью и одиннадцатью вечера. А приехать к вам она должна была в семь тридцать. Вы с Мэдисон говорите, что последняя приехала в восемь тридцать. Все всегда считали, что вы не могли убить Сьюзан, позвонить Мэдисон, отогнать машину Сьюзан в кампус и вернуться домой к приезду Мейер.

– Верно, я еще не нашел способа передвигаться по Лос-Анджелесу со сверхзвуковой скоростью.

– Наше расследование обнаружило небольшую несостыковку, – заметил Алекс. – Мы узнали, что у Сьюзан были проблемы с машиной, поэтому на прослушивание ее мог кто-то подвезти. А это значит, что вы вполне могли «жестко» пообщаться с ней и вернуться домой к приезду Мэдисон.

– Если бы мне предложили сценарий, в котором подозреваемый назначает встречу с женщиной на семь тридцать, потом звонит ей в общежитие в семь сорок пять, а потом, по каким-то причинам, преследует ее и убивает в парке в районе половины девятого, я бы высмеял сценариста. Алекс, вы один из лучших юристов по уголовным делам в стране. Вы действительно верите в эту чепуху?

Лори увидела, как Фрэнк улыбается. Она знала, как это будет выглядеть на экране. Паркер вел себя нагло, но имел на это право. Если они не разрушат его алиби, то ему нечего предъявить. А пока все факты его алиби подтверждались записями телефонной компании, заявлением Мэдисон, чеком на пиццу…

Но Моран нутром чувствовала, что все эти факты слишком идеальны. Чего же здесь не хватает?

Талия в своем тщательно подобранном белом платье скучала на краю сада, размышляя, зачем она вообще морочилась с выбором одежды.

Когда они встретились с Фрэнком, то он, выпив, иногда просил водителя объехать вокруг этого дома, чтобы вспомнить свою молодость и те непростые времена. Сейчас этот дом мог стоить около двух миллионов и по сравнению с их теперешними домами – а их у них было пять – выглядел шалашом.

С чего ей вообще пришло в голову, что продюсеров «Под подозрением» будет интересовать ее мнение? Когда пресса писала о Фрэнке, максимум, что она сообщала, было то, что известный в прошлом холостяк женат уже больше десяти лет. Но ее имя никогда не упоминалось, не говоря уже о том, что газеты не писали, что она была отличницей в своем классе в университете Индианы, искусной пианисткой и певицей и забросила свою карьеру киноактрисы после того, как влюбилась во Фрэнка.

Хотя в своей карьере Талия ничего и не достигла, но достаточно хорошо знала шоу-бизнес, чтобы понять, что сейчас ее муж проигрывал раунд, отвечая на вопросы Алекса.

Да, сначала он выиграл очко, а может быть, даже и два, указав на смехотворность теории Алекса: как он мог решиться на убийство Сьюзан, убить ее и вернуться домой, и все это в течение одного часа? Но в то же время он звучал почти как те «плохие парни» в низкобюджетных фильмах, которые, издеваясь, произносили: очень жаль, что у вас нет никаких доказательств.

Короче говоря, Паркер смог обратить внимание зрителей на недостаток доказательств своей вины, но не смог предложить доказательств своей невиновности.

Талия смотрела, как съемочная группа убирает камеры в свой потрепанный фургон. Да, большим бюджетом здесь и не пахло. Почему, ну почему Фрэнк согласился на эту съемку? Ему же было так легко сказать, что он слишком занят…

Погрузив оборудование, группа собралась уезжать. Бакли и продюсер, Моран, еще раз благодарили Паркера за участие. Сейчас они отправятся к машине.

Она может пропустить свой шанс. Но как ей переговорить с ними так, чтобы Фрэнк этого не заметил?

Как раз в тот момент, когда Алекс и Лори направились по дорожке к черной «Тойоте Лендкрузер», которая была припаркована снаружи, из-за дома вышел помощник Фрэнка Кларенс. Одной рукой он прикрывал микрофон мобильного телефона.

– Фрэнк, это Митчелл Лэнгли из «Вэраети»[72]. Он пытается дозвониться до вас весь день. Я сказал, что в слухах о том, что Брэдли выходит из проекта, нет ни грана правды, но он хочет услышать это от вас.

Талия услышала, как Фрэнк попрощался и прошел вслед за Кларенсом в дом. Лори и Алекса она догнала в конце тропинки.

– Мой муж слишком осторожен.

Когда тележурналисты обернулись на звук ее голоса, они выглядели так, как будто видели ее впервые. Талия знала, что и в сорок два года она все еще красива – высокие скулы, зеленые кошачьи глаза и копна русых волос.

– Прошу прощения, миссис Паркер, – голос Лори звучал настороженно. – Мы так и не смогли поговорить с вами. А вы можете что-то добавить к рассказу вашего мужа о той ночи?

– Не совсем так. В то время я еще не знала Фрэнка. Но я устала от того, что тень всего этого вечно его преследует. Как я понимаю, ее тело было найдено недалеко от дома, и она была убита в то время, когда должна была находиться там наедине с моим мужем. Несмотря на все это, Фрэнк действительно не понимает, почему его алиби не сняло с него подозрений. В этом отношении мой муж – наивный человек. Естественно, что пока не придумают ничего лучше, он всегда будет под подозрением. Но, хочу вам сказать, вы ошибаетесь, когда связываете убийство с кино.

– Я понимаю ваше разочарование, но…

Талия прервала Лори до того, как та начнет прощаться.

– За несколько часов до убийства между Сьюзан Демпси и ее соседкой по блоку произошла серьезная ссора.

– Вы имеете в виду Мэдисон?

– Нет, другую, третью девушку – Николь. Так, по крайней мере, говорит Мэдисон. Вы знаете, что когда Фрэнк не смог дозвониться до Сьюзан по мобильному, он позвонил ей в общежитие? И вот Мэдисон сказала ему, что у Сьюзан в тот вечер была очень серьезная разборка с их третьей соседкой по комнате и, что, может быть, она опаздывает именно из-за этого.

– Мы впервые слышим о подобном, – сказал Алекс. – А вы в этом уверены?

– Сама я там не была, но знаю точно, что Мэдисон рассказала Фрэнку. Ссора была такой серьезной, что Николь даже бросила чем-то в Сьюзан. А та назвала соседку ненормальной и пригрозила, что вышвырнет ее из общежития – и даже из университета, – если Николь не изменит своего поведения. Двадцать лет назад, когда полиция обкладывала Фрэнка со всех сторон, он нанял детективов, чтобы они все это проверили. Оказалось, Николь неожиданно ушла из университета сразу же после убийства Сьюзан. И ушла она не просто в академический отпуск, а покинула Лос-Анджелес и начала жизнь сначала. Порвала связи со всеми. Вначале она даже использовала фальшивое имя. А потом, когда вышла замуж, поменяла фамилию. Только подумайте: как будто Николь Хантер умерла вместе со Сьюзан Демпси…

– А почему ваш муж никому об этом не рассказывал? – спросила Лори.

– Адвокаты запретили ему, – объяснила Талия, не скрывая своего разочарования. – Они планировали использовать Николь как альтернативную подозреваемую, если бы Фрэнку предъявили обвинение.

Талия увидела, как Лори обернулась к Алексу за помощью.

– Я бы тоже это посоветовал, – сказал мужчина. – Всегда лучше говорить как можно меньше, а карты раскрывать уже на суде, перед присяжными.

– Но суда так и не было, – сказала Талия. – И вот, через двадцать лет, все начинается опять. Наказание по формальным обвинениям – это не единственная форма наказания. Может быть, теперь, когда вы все знаете, то решитесь задать вопрос, который никогда не задавала полиция: что произошло между Сьюзан и ее соседкой по общежитию?

Пока Алекс заводил мотор, Лори пристегнула ремень.

– Очень здорово. Еще не наступил полдень, а мы уже закончили с Фрэнком Паркером.

– А это значит, что нам никуда не нужно торопиться, – повернувшись к ней, улыбнулся Бакли. – Твой отец дома вместе с Грейс и Тимми, так что все они в безопасности. У меня есть предложение. Давай прокатимся по побережью и найдем место, чтобы перекусить, где-нибудь на воде. Не знаю, как у тебя, а у меня в голове полная каша. Как будто после каждой нашей беседы с одним из свидетелей возникает новый подозреваемый.

Лори стала что-то говорить о том, что им надо возвращаться, но потом поняла, что Алекс прав. Им не помешает все обсудить в спокойной обстановке.

А время, проведенное с ним наедине, будет неплохим бонусом к их беседе.

Следующим утром Лори стояла на коленях возле входной двери, застегивая на Тимми джинсовую куртку.

– Мам, а вы с Алексом точно не сможете поехать с нами в зоопарк?

Лори пришло в голову, что Тимми уже называет ее мамой, а не мамочкой. Мальчик быстро растет.

– Прости, милый, но мы это уже обсудили. Нам с Алексом надо работать – так же, как я работала бы в Нью-Йорке; а Калифорния – это просто наш бонус. Но вечером мы увидимся. Папа, – крикнула она, – ты уже готов к поездке?

Она застегнула последнюю пуговицу и посмотрела на часы. Начиналась заключительная сессия, и сегодняшние участники могли появиться в любую минуту. Сначала было интервью с бытовыми знакомыми Сьюзан: Китом Ратнером, Николь Меллинг и Мэдисон Мейер. Завтра они отдельно побеседуют с компьютерщиками – Дуайтом Куком и профессором Ричардом Хэтэуэем.

Лори услышала торопливые шаги на лестнице.

– Прости, прости, – сказал ее отец. – Уже иду. Я получил то письмо из Аламеды, которого ждал, – список регистрационных номеров машин, которые видели вблизи от дома Розмари в день убийства Лидии.

– Папа, – предостерегающе прошептала женщина.

– Да не волнуйся ты о Тимми, он у нас закален, как сталь, правда? – Лео погладил ребенка по волосам.

– Как самая лучшая сталь, – ответил мальчик.

– Когда мы закончим с зоопарком, я, может быть, заеду в местный участок и попрошу помочь проверить некоторые данные. Не возражаешь, Тимми?

– Классно, дед. А к Джерри мы тоже заедем? Я хочу купить в зоопарке мягкую зверушку и отнести к нему в палату, чтобы ему было не скучно, когда он проснется.

Когда они обсуждали, что для Тимми поездка в Калифорнию будет приключением, Лори ожидала совсем другого.

– Не скучайте, ребята, – сказала она. – И, папа, постарайся легче относиться к некоторым вещам, ладно?

Из кухни вышли Алекс и Грейс, чтобы тоже попрощаться. Как только арендованная машина отъехала от дома, ее место занял открытый «Порше». На нем приехал Кит Ратнер. Пока они приветствовали его у дверей, появился черный «Кадиллак Эскалэйд», в котором приехали Розмари, Мэдисон, Николь и ее муж Гэвин.

– А что, Мэдисон тоже живет в гостинице, вместе с другими приезжими? – шепотом спросила Лори у Грейс. – Ведь ее дом в двадцати минутах езды отсюда.

– Только не начинай. Ее агент настоял на гостинице.

Пока Кит, Николь и Мэдисон обменивались вежливыми объятиями и возгласами «так давно не виделись» или «а ты совсем не изменилась», Моран проводила Розмари и Гэвина в дом и устроила их как наблюдателей.

– Нам привозят тонны еды, так что не стесняйтесь. Все накрыто на кухне. Гэвин, я не думала, что вы тоже приедете в Лос-Анджелес.

– Это самое меньшее, что я смог сделать, принимая во внимание то, как Николь нервничает. Вы, вероятно, привыкли к тому, что люди стесняются камеры, но я ее такой никогда не видел.

После того как Талия рассказала им такую «бомбу» об отношениях Николь и Сьюзан, Лори была уверена, что Меллинг нервничает не только из-за камеры.

Так как Джерри все еще был в больнице, Грейс пришлось работать за двоих. Она проводила Кита, Николь и Мэдисон в спальню, где расположились гример и парикмахер. Когда они будут готовы, то пройдут в гостиную, где их уже ждет Алекс.

– Ты готов? – спросила его Лори. Их совместный ланч накануне оказался очень продуктивным. Они до тошноты нарепетировались, но сейчас у Лори появилось ощущение, что Николь здесь все-таки ни при чем.

Как и планировали, Кит уселся на дальнем конце дивана, дальше всего от стула Бакли, поближе села Мэдисон и, наконец, Николь.

– Думаю, что можно начинать, – сказал Алекс. – Предлагаю каждому из вас рассказать, что вы делали в вечер убийства. Кит, вы не хотите начать?

Тот объяснил, что в тот вечер он был в книжном магазине с еще несколькими людьми, которые подтвердили его алиби, а потом признался, что это была встреча «Адвокатов Господа».

– У людей может быть собственное мнение о нашей Церкви, но я никогда не скрывал своих связей с АГ. В то время я только узнавал о Церкви и ее миссии, но после смерти Сьюзан полностью отдал себя служению ей. Я понял, что чувствую себя счастливее, когда помогаю людям с помощью этой Церкви, что я стал менее эгоистичным. Но сейчас не об этом. Тогда я был там – всю ночь.

Алекс кивнул, удовлетворенный.

– Ну а вы, Мэдисон?

– Думаю, что многие из вас, телезрителей, уже знают мою версию, потому что, наверное, это самое известное алиби Фрэнка Паркера.

На Лори произвело впечатление то, как быстро Мэдисон преобразилась перед камерой. Исчезла дива, которая жаждет возврата на большой экран. Спокойным, размеренным тоном ведущей утренних новостей Мэдисон повторила заученные строчки.

– Фрэнк Паркер утверждает, – заметил Алекс, – что вы появились на прослушивании, выглядя «на миллион долларов».

– Хотелось бы так думать. Но роль я получила только по результатам прослушивания.

Алекс кивнул. Пока все шло по плану.

Следующим шел рассказ, который интересовал Лори больше всего. Рассказывала Николь.

– Что я делала в тот вечер? Я никогда об этом не задумывалась. Я всегда буду помнить шестое мая просто как день смерти Сьюзан.

– Я все понимаю, но все-таки когда вашу соседку по общежитию – вашу близкую подругу – убивают, вы не можете не задать себе вопрос: а что, если бы я была рядом? Смогла бы я это предотвратить?

– Именно так, – согласно кивнула Николь.

Бакли всегда так действовал на перекрестном допросе. Сначала он предлагал свидетелям несколько простых истин, с которыми они не могли не согласиться, а потом использовал эти истины, чтобы подталкивать свидетелей в нужном ему направлении.

– Значит, – продолжил Алекс, – вы можете вспомнить, где были в тот день.

– Да, – негромко ответила Николь. – Правду сказать, мне очень стыдно за ту ночь. Тогда я пошла в «О’Мэллиз», наш местный бар. И прилично там набралась. – И, не дожидаясь вопроса, добавила: – Я тогда здорово нервничала из-за экзамена по биологии.

Прошло всего несколько секунд, а Николь уже заняла оборонительную позицию.

– А вы не были слишком расстроены вашей ссорой со Сьюзан, чтобы думать об учебе? – строго спросил Алекс.

Даже под гримом было видно: Николь побелела как полотно.

– Простите?

– Наши исследования показали, что в тот день, незадолго до того, как Сьюзан была убита, вы очень сильно с нею поссорились.

– Сьюзан была моей лучшей подругой. У нас, конечно, бывали стычки, но ничего похожего на «сильную ссору».

– Правда? А вот наш источник утверждает, что ссора была настолько сильна, что вы даже чем-то бросили в подругу… А потом та пообещала вышвырнуть вас из общежития, если вы не поменяете своего поведения.

Запинающаяся Николь дергала за микрофон, пропущенный сквозь петлю на ее блузке, стараясь сорвать его. Сидящая рядом с ней Мэдисон попыталась скрыть улыбку. Она наслаждалась этой сценой.

– Мэдисон, – Алекс перенес свое внимание на нее, – мне кажется, что вам доставляет удовольствие видеть, что Николь попала в трудное положение.

– Я бы не сказала, что испытываю удовольствие, но после всех этих лет под подозрением, как вы это называете, мне кажется, что в том, что лучшая подруга кидалась в Сьюзан вещами, есть некоторая ирония.