Женщины могут все Робертс Нора

— Твоя прогулка стоила мне три года жизни. Можешь драться с братом, можешь сидеть у меня в кабинете, но не смей больше уходить из дому без разрешения. Ясно?

— Да, сэр. — Мадди скорчила гримасу, хотя втайне была довольна. — Я не думала, что ты это заметил.

— Тогда подумай еще. — Дэвид привычным любовным жестом обхватил ее за шею. София заметила это и позавидовала. Ее отец никогда так не поступал.

— Это частично моя вина, — сказала она. — Я задержала Мадди дольше, чем следовало. Со всеми этими событиями у меня просто мозги разбежались. Не знаю, что делать.

— Вы должны отдохнуть. Завтра будет трудный день. Ваша матушка свободна?

Он не заметил, что Мадди напряглась, но от Софии это не укрылось.

— Думаю, да. А что?

— Я запутался в докладах и сообщениях на итальянском. Дело пойдет быстрее, если мне поможет человек, знающий язык лучше, чем я.

— Я скажу ей. — София посмотрела на Мадди. — Она с удовольствием поможет.

— Спасибо. Ну что ж, я пошел загонять ребенка домой. Увидимся на совещании. В восемь утра.

— Да… Спокойной ночи, Мадди. — София смотрела им вслед. Отец и дочь шли к флигелю; силуэты их тел в лунном свете слились и казались единым целым.

Трудно осуждать ребенка за то, что он хочет сохранить прежний порядок вещей. Трудно мириться с изменениями. Особенно если тебе живется неплохо.

Но изменения происходят. Поэтому лучше принимать в них участие. А еще лучше самому вызывать эти изменения.

Тайлер не включал ни радио, ни телевизор. Не обращал внимания на телефонные звонки. Легче всего было держать себя в руках, не обращая внимания на средства массовой информации. Хотя бы несколько часов.

Он просмотрел свои папки, полевые журналы, все записи, которые смог найти, и мог поручиться, что продукция винодельни Макмилланов совершенно безопасна.

Однако за Маргарет он поручиться не мог. Что это было: несчастный случай, самоубийство или убийство? Выбор был небогатый. Самоубийство он исключал полностью. Это не было похоже на Маргарет. Она не отличалась болезненным самолюбием и не могла покончить с собой из-за того, что Тайлер не пришел к ней обедать.

Может быть, она действительно была неравнодушна к нему, а он не обращал на это внимания, потому что не испытывал к Маргарет нежных чувств. И не хотел сложностей. Жизнь и так слишком сложна, чтобы смешивать в одну кучу деловое и личное.

Кроме того, она была не в его вкусе.

Его не привлекали честолюбивые деловые женщины, стремившиеся сделать быструю карьеру. На них требовалось слишком много сил.

Взять, например, Софию.

Он начинал уже бояться, что сойдет с ума, если не овладеет ею. «А почему бы и нет?» — спрашивал себя Тайлер, беспокойно расхаживая по комнате. Мысли о ней мутили разум, терзали тело и мешали сосредоточиться на работе.

А именно сейчас он никак не мог себе этого позволить! Долгосрочные прогнозы сулили заморозки, к которым следовало готовиться заранее. Вино в нескольких бочках созрело и было готово к розливу. Началось дискование почвы.

У него не было времени думать об убийствах, следствии и предстоящих судебных процессах. Или о женщине. Но оказалось, что избавиться от мыслей о женщине труднее всего.

«Потому что она проникла к нему в душу, — подумал Тай. — И так будет до тех пор, пока он не избавится от этого наваждения. Так почему бы не пойти на виллу, не подняться к ней и не покончить с этим делом?»

Конечно, с его стороны это будет чистейшим эгоизмом. Ну и черт с ним!

Тайлер схватил куртку, подошел к двери, рывком открыл ее.

И увидел поднимавшуюся по ступенькам Софию.

— Я не люблю раздражительных самцов, — сказала она, захлопнув за собой дверь.

— А я не люблю агрессивных женщин, любящих командовать.

Они набросились друг на друга. Когда их губы слились, София обхватила ногами его бедра.

— На этот раз я хочу в кровати, — с трудом выдохнула она, расстегивая на нем рубашку. — На полу попробуем позже.

— А я хочу поскорее раздеть тебя. — Он прильнул губами к ее шее и начал медленно взбираться по ступеням. — Все равно где.

— Господи, какой вкус у твоей кожи! — Она покрывала поцелуями его лицо и шею. — Он такой возбуждающий… — Когда они добрались до лестничной площадки и Тай прижал ее спиной к стене, у Софии захватило дух. Она вцепилась в его волосы. — Это всего лишь секс, правда?

— Да, правда. Все равно. — Не отрываясь от губ Софии, Тай начал стаскивать с нее свитер. — Боже, какое у тебя тело… — Он отбросил свитер в сторону и припал губами к упругим полушариям, едва прикрытым лифчиком. — До кровати мы не доберемся.

Когда Тай пустил в ход зубы, у нее бешено заколотилось сердце.

— Ладно. В следующий раз.

Ее ноги едва касались пола. По крайней мере, ей так казалось. Внутри бушевал настоящий гейзер, мешая Софии осознавать, кто она такая и где находится. Руки впивались в одежду; слышался треск. Рты жадно блуждали по плоти. Все плыло. Сквозь шум в ушах она слышала собственные стоны, просьбы и мольбы, сливавшиеся со стонами Тая в одну безумную песню.

Когда пальцы Тая проникли в нее, ее тело вспыхнуло каскадом искр. Оргазм оказался таким сильным и таким желанным, что обессилевшая София едва не рухнула на пол. Казалось, у нее расплавились кости.

— Ого… Ну уж нет! — Тай снова прижал ее спиной к стене и продолжил пытку. — Я хочу, чтобы ты кричала. Еще раз.

Она не могла сдержаться. Желание продолжало рваться наружу. София открылась ему, позволяла делать с собой что угодно, пока у нее не потемнело в глазах.

Она отчаянно вцепилась в Тайлера, заставив его потерять голову. София видела его затуманенный взгляд, слышала его судорожное, хриплое дыхание и внезапно почувствовала восторг от того, что это она сделала с ним!

— Да. — Она вплела пальцы в его волосы и задрожала, вновь остановившись на самом краю пропасти. — Да, да, да!

Когда он наконец вонзился в нее, страсть достигла апогея. Новый оргазм был мгновенным и ослепительным, как молния. Ногти Софии впились в покрытые испариной плечи Тайлера. Издаваемые ею короткие жадные стоны тонули в глубине его рта. Это заставляло ее желать еще большего. Брать и отдавать.

По телу Тая пробежала судорога наслаждения. Он вздрогнул и застыл.

Оба сползли на пол, но Тай так и не разомкнул объятий.

София распростерлась на нем. Сердце все еще стучало как бешеное, но она рассмеялась:

— Dio. Grazie a Dio. Наконец-то! Не слишком деликатно, но зато с каким чувством!

— Когда готов выть на луну, тут не до деликатности.

— Я не жалуюсь. — Чтобы доказать это, она провела губами по его влажной от пота груди. — Мне очень хорошо. По крайней мере, мне так кажется.

— Могу подтвердить. Тебе действительно было хорошо. — Он с трудом переводил дыхание. — Я чуть не свихнулся.

— И я. — София подняла голову и посмотрела ему в глаза. — Ты насытился?

— Не очень.

— Вот и хорошо. Потому что я тоже. — Она передвинулась и оседлала его. — Тай?..

— Угу… — Его руки уже гладили ее грудь. «Какая она гладкая, — думал он. — Гладкая, душистая, экзотичная…»

— Наверно, нам нужно кое о чем договориться.

— Да. — На ее левом бедре была родинка. Очень сексуальная.

— Хочешь сделать это сейчас?

— Нет.

— Я тоже. — София обняла его ладонями за щеки, опустила голову и начала целовать в уголки рта. — Ну что, в кровать? — прошептала она.

Тайлер приподнялся и обвил ее руками.

— Потом.

Около полуночи София очнулась и поняла, что лежит в его кровати лицом вниз. Сбившиеся простыни были горячими, а ее кости — мягкими, как горячий воск.

Даже после долгих и тщательных доказательств ей не верилось, что человеческое тело может так быстро восстанавливать силы.

— Воды… — простонала София. Теперь, когда одна жажда была удовлетворена, она боялась умереть от другой. — Пить… Я дам тебе все, что хочешь. Удовлетворю твои самые дикие сексуальные фантазии. Только принеси мне бутылку воды.

— Ты уже удовлетворила мои самые дикие сексуальные фантазии.

— Вот и хорошо. — Она протянула руку и погладила Тая по плечу. — Макмиллан, будь другом…

— О'кей, но где мы?

— В кровати. — Она порывисто вздохнула. — Мы все-таки добрались до нее.

— Верно. Я сейчас. — Тай с трудом встал, но неправильно определил направление и врезался в стул.

София прислушивалась к его сдавленным проклятиям и улыбалась, спрятав лицо в простыню. Какая же он прелесть! Просто лапочка. Куда умнее, чем ей казалось. И невероятен в постели. На полу. У стены. Она не помнила мужчины, к которому ее влекло бы так же сильно. Несмотря на то, что он принадлежал к тому типу мужчин, которые надевают костюм и галстук только под дулом пистолета.

Может быть, именно поэтому он выглядел в них так сексуально. Пещерный человек, на время приобщившийся к цивилизации.

Эта мысль так захватила Софию, что она не заметила возвращения Тайлера и ахнула, когда капля ледяной воды упала на ее обнаженное плечо.

— Ха-ха, — пробормотала она, но все же перевернулась, села и жадно выпила половину стакана.

— Эй… Я думал, ты со мной поделишься.

— Я не говорила, что собираюсь делиться.

— Раз так, я потребую от тебя удовлетворения моих сексуальных желаний.

— У тебя не хватит сил, — хихикнула она.

— Сама знаешь, как мне нравится доказывать обратное. Когда рука Тая коснулась ее бедра, София вздохнула.

— Это правда. — И все же она сжалилась и протянула ему недопитый стакан. — Думаю, у меня тоже осталось несколько не воплощенных в жизнь фантазий. Но потом я пойду домой. Совещание начнется рано утром.

Таилер допил воду и отставил стакан.

— Забудь о совещании. — Он обвил рукой ее талию и заставил лечь навзничь. — И послушай меня.

«Сколько лет прошло с тех пор, как я тайком возвращалась домой в два часа ночи? — думала София. — Неужели эти навыки возвращаются сами, как умение ездить на велосипеде?» Она погасила фары, чтобы не осветить окна виллы, снизила скорость, свернула за угол и остановилась у гаража.

София выбралась из машины и немного постояла под бриллиантовой россыпью звезд. Она чувствовала себя невероятно усталой, сытой и поразительно живой.

Тайлер Макмиллан был полон сюрпризов, тайн и потрясающей энергии. За последние месяцы она узнала о нем очень многое. То, что доселе оставалось неизученным. И с нетерпением предвкушала продолжение исследования.

Но сейчас следовало войти в дом и уснуть, иначе завтра от нее не будет никакого толку.

«Странно, — думала она, медленно подходя к заднему крыльцу. — Мне хотелось бы остаться с ним. Спать с ним. Прижиматься к его большому теплому телу. Уютно, спокойно, безмятежно…»

Она годами училась после занятий сексом отключать все эмоции. Ей нравилось думать, что это по-мужски. Было бы неловко засыпать и просыпаться в той же кровати после того, как любовная игра осталась позади. Слишком интимно. Во избежание недоразумений и путаницы следовало избегать этого и убеждать себя, что ни в чем подобном она не нуждается.

Но из постели Тая она вылезла с трудом. Потому что устала, убеждала себя София. Потому что у нее был трудный день. Этот мужчина ничем не отличается от других.

Может быть, он нравится ей больше других, думала она, пробираясь через кусты. Может быть, ее влечет к нему сильнее, чем она думала. Но в нем нет ничего особенного. Все дело в новизне. Когда новизна и вызванное ею острое возбуждение пройдут, все будет как всегда.

Если ты ищешь любви на всю жизнь, то либо разочаровываешься, либо разочаровываешь. Легче, куда легче ловить момент, брать от него все, что можно, а потом двигаться дальше.

От этой мысли у нее испортилось настроение, и София прогнала ее прочь. Она миновала последний поворот и… столкнулась лицом к лицу с матерью.

Они удивленно уставились друг на друга, выдыхая облачка густевшего на морозе пара.

— Гм-м… Чудесная ночь, — наконец промолвила София.

— Да. Очень. Я просто… Дэвид… — Пилар запнулась и махнула рукой в сторону флигеля. — Ему нужно было помочь с переводом.

— Понятно. — София боролась с собой из последних сил. — Значит, у вас это так называется? — Но смешок все-таки вырвался наружу. — Слушай, пойдем домой. Иначе мы замерзнем здесь насмерть, подыскивая правдоподобное объяснение.

— Я действительно переводила. — Пилар подошла к двери и попыталась нашарить ручку. — Было очень много…

— Ой, мама! — Смех победил. София схватилась за живот и с трудом переступила порог. — Перестань хвастаться.

— Я просто… — Пилар запнулась и провела рукой по волосам. Она прекрасно знала, как выглядит. Растрепанная и раскрасневшаяся. Как женщина, только что выбравшаяся из постели. Точнее, вставшая с дивана в гостиной. Безопаснее всего было перейти в наступление самой. — Ты поздно возвращаешься.

— Ага. Я переводила. С Таем.

— С… О господи…

— Я умираю с голоду. А ты? — Смеющаяся София устремилась к холодильнику. — Не успела пообедать… Ты возражаешь против наших отношений? — непринужденно спросила она, сунув голову в холодильник.

— Нет… да. Нет… — заикаясь, промолвила Пилар. — Не знаю. Понятия не имею, что с этим делать.

— Тогда давай съедим яблочный пирог.

— Пирог…

София вынула остатки пирога.

— Мама, ты чудесно выглядишь. Пилар снова провела рукой по волосам.

— Это невозможно.

— Чудесно. — София поставила блюдо на буфет и потянулась за тарелками. — Я не знала, что и думать о вас с Дэвидом. Я не привыкла видеть тебя такой… Впрочем, наверно, я вообще не привыкла тебя видеть. Но когда я столкнулась с тобой, крадущейся домой под покровом ночи, то волей-неволей тебя увидела.

— С какой стати я должна красться в собственный дом?

— Угу… — София стала разыскивать нож. — Действительно, с какой стати?

— Я просто… Давай есть пирог.

— Согласна. — София отрезала два больших куска и улыбнулась, когда Пилар снова провела рукой по волосам. Какое-то мгновение обе стояли молча. — День был долгий и паршивый. Хорошо, что он так кончается.

— Да. Хотя ты меня здорово напугала.

— Я? Ты напугала меня еще сильнее. Не успела я снова почувствовать себя подростком, как тут же столкнулась с матерью..

— Подростком? Серьезно? — София понесла тарелки на стол; тем временем Пилар достала вилки.

— Впрочем, при чем тут прошлое? — София лукаво улыбалась и слизывала крошки с пальцев. — Дэвид очень привлекателен.

— Софи…

— Очень. Эти широкие плечи, это очаровательное мальчишеское лицо, эти великолепные мозги… Так что добыча достойная.

— Он не охотничий трофей. Искренне надеюсь, что ты не думаешь так о Тае.

— У него потрясающая задница.

— Знаю.

— Я говорю про Тая.

— Знаю, — повторила Пилар. — По-твоему, я слепая? — Она неприлично фыркнула и упала на стул. — Это глупо, грубо и…

— И смешно, — закончила София, села и взяла кусок пирога. — У нас общие вкусы в том, что касается моды, а в последнее время и в том, что касается направления работы. Так почему они должны отличаться в том, что… Nonna…

— Конечно, наши вкусы могут… — Пилар проследила за взглядом Софии и уронила вилку. — Мама? Ты зачем встала?

— Думаете, я не знаю, когда вы приходите? — На кухню вошла Тереза, казавшаяся элегантной даже в синелевом халате и шлепанцах. — Как, без вина?

— Мы просто… проголодались, — нашлась София.

— Ха-ха. Ничего удивительного. Секс — дело утомительное, если им заниматься правильно. Я тоже проголодалась.

София зажала ладонью рот, но было слишком поздно. Смех вырвался наружу.

— Аи да Эли!

У уставившейся в тарелку Пилар тряслись плечи. Тереза, не моргнув глазом, взяла последний кусок пирога.

— Нам понадобится вино. Думаю, случай для этого подходящий. Впервые представительницы трех поколений рода Джам-белли собрались на кухне после занятий любовью. Пилар, закрой рот. В конце концов, секс — вещь вполне естественная. А поскольку на этот раз ты выбрала стоящего партнера, нам понадобится вино.

Тереза вынула из кухонного бара бутылку белого совиньона и открыла ее.

— Настало время испытаний. Так было раньше, так будет и впредь. — Она наполнила три бокала. — Я хочу сказать одно: мы живем до тех пор, пока справляемся с ними. Пилар, я одобряю твой выбор. Дэвид Каттер мне по душе. Конечно, если мое одобрение для тебя что-то значит.

— Спасибо, мама. Конечно, значит.

Потом Тереза обернулась к Софии, и та закусила губу, пытаясь скрыть улыбку.

— Если ты обидишь Тайлера, я рассержусь и разочаруюсь в тебе. Я его очень люблю.

— Вот тебе и раз… — София захлопала глазами и опустила вилку. — С какой стати я буду его обижать?

— Запомни мои слова. Завтра мы будем сражаться не только за то, что у нас есть, но и за самих себя. А сегодня ночью… — Тереза подняла бокал. — Сегодня ночью мы празднуем это. Salute.