Тайная власть Тор Брэд

Глава 19

Гарвуду было стыдно за свое невежество. Он понятия не имел, чем занимается Федеральный резерв.

Доктор Уайз его успокоил:

– Так они прилагают все усилия, чтобы люди этого не знали. Очень немногие американцы докопались, чем действительно там занимаются.

Гарвуд понял, почему Старик устроил эту встречу. Знания Билла Уайза были поистине необъятны.

– Но если никто ничего не знает, тогда и относиться к ним должны нейтрально, разве не так?

Уайз глотнул виски, размышляя, с чего начать.

– Ну, прежде всего, давайте разберемся с названием. Не понимаю, о каком резерве идет речь. А федеральный он в такой же степени, как служба срочной доставки почты «Федерал-экспресс». Просто в начале двадцатого века группа влиятельных банкиров организовала в стране кризис, чтобы убедить американцев в необходимости крепкого центрального банка, который стабилизирует экономику. Это, наверное, самое успешное мошенничество в истории.

– Я вижу, вы и сами не очень большой их поклонник.

– Просто смотрю в глаза фактам, вот и все, – ответил Уайз. – Федеральным резервом назвали эту организацию с одной-единственной целью – обмануть американцев, сделать вид, что это правительственное учреждение. А на самом деле оно никому не подотчетно, ни правительству, ни народу. Мы, граждане, не в силах на них повлиять. Они работают в обстановке полной секретности и ни разу не проходили аудиторскую проверку. И это поразительно, что со времени создания Федерального резерва в 1913 году доллар потерял девяносто шесть процентов своей покупательной способности. Их процентные ставки на самом деле огромные мыльные пузыри, которые, лопаясь, приводят к серьезному спаду экономики. И вообще, при Федеральном резерве дела в Америке пошли много хуже.

– Так почему тогда его терпят? – спросил Гарвуд. – Неужели нельзя как-то избавиться от этой обузы?

– Можно, можно избавиться, нужно только захотеть.

– То есть все дело в желании?

– Да. Но большинству людей в нашей стране нет до этого никакого дела. Вот вы, например, понимаете значение американского флага?

– Думаю, понимаю.

– Вы считаете, это позволительно, чтобы над американским флагом развевался какой-то другой?

– Ни в коем случае.

– Давайте проверим. – Уайз улыбнулся. – У вас есть при себе какие-то деньги?

– Есть.

– Вы помните, что написано на наших купюрах на самом верху? Над словами «Соединенные Штаты Америки?»

Гарвуд смутился:

– Честно говоря, не помню.

– Тогда достаньте и посмотрите.

Гарвуд достал из кармана несколько купюр, в один доллар, пять, двадцать и даже сто, и внимательно изучил.

– Тут везде наверху написано: «Банкнота Федеральной резервной системы».

— Разве это не пример того, как себя позиционирует эта организация? – сказал Уайз. – Органом, стоящим над правительством Соединенных Штатов. Обратите внимание, наши банкноты выпускает не Министерство финансов, но подпись министра финансов на них имеется. Разве это не фарс? И, контролируя нашу валюту, эта никем не контролируемая группа частных банкиров тянет Соединенные Штаты к банкротству. Они не только создают в час сто пятнадцать миллионов долларов для покрытия рискованных кредитов и сделок, заключенных банками своих приятелей, но и…

– Погодите, – прервал его Гарвуд. – Сто пятнадцать миллионов в час? Они печатают так много денег?

– Не печатают, а создают в электронном виде, которые вносят на банковские счета, прокручивают, раздают рискованные кредиты и инвестиции, совершенно при этом не волнуясь, потому что знают – им все сойдет с рук. Вот что такое Федеральный резерв.

– Но при такой огромной денежной массе это же означает, что деньги на моем банковском счете обесцениваются.

Уайз усмехнулся:

– А вы догадливый. Надеюсь, помните мои слова, что со времени создания Федерального резерва доллар потерял девяносто шесть процентов своей покупательной способности. Управляя деньгами, они вынуждают правительство увеличивать налоги, чтобы за наш с вами счет покрывать свои провалы. Кроме того, Федеральный резерв контролирует величину процентной ставки на вашем банковском счете, сколько вы выплачиваете по кредиту за дом, за автомобиль, за обучение в университете. За свои электронные деньги они покупают государственные ценные бумаги, заставляя правительство тратить и тратить, все глубже залезая в долги. Вы думаете, Федеральный резерв покупает ценные бумаги у правительства США? Конечно, нет. Для этого они создали в Нью-Йорке свои брокерские фирмы, получающие огромные комиссионные.

– Обещали одно, а на деле выходит другое? – сказал Гарвуд.

Уайз кивнул:

– Мошенничество невероятных масштабов. И следует помнить, что в прошлом именно централизация банковской системы была предметом ожесточенных споров. Джефферсон и его сторонники были против, а такие, как Александр Хамилтон, настойчиво ее продвигали. Любопытно, что для привлечения на свою сторону законодателей-южан Хамилтон сильно способствовал переводу Конгресса, американского Капитолия, из Нью-Йорка на юг.

– Вот, значит, почему столицей стал Вашингтон?

– А вы как думали? – произнес Уайз. – И все из-за центрального банка.

– Но два первых центральных банка были ликвидированы?

– Да. – Уайз кивнул. – Тут дело обстояло так. Несмотря на то, что Джефферсон был категорически против создания центрального банка, считая, что он породит финансовые спекуляции и коррупцию, президент Джордж Вашингтон подписал первую банковскую лицензию. Когда через двадцать лет ее срок истек, у банка было столько противников, что Конгресс отказался продлевать лицензию. Потом четвертый президент Джеймс Мэдисон подписал лицензию второму банку, а ставший седьмым президентом Эндрю Джексон снова отказался ее продлевать. Он разделял взгляды Томаса Джефферсона и считал центральный банк рассадником коррупции. При нем и чуть позже экономика была более или менее стабильной. В частности, федеральные земли разрешалось продавать только в обмен на золото или серебро. А потом пошло-поехало. Дело кончилось тем, что многие банки раздали столько кредитов, что не могли выдать деньги по требованию клиентов, что вызвало панику и массовое изъятие вкладов, а это, в свою очередь, серьезный дисбаланс экономики. В один из таких периодов и возник Федеральный резерв.

– Но ведь это массовое изъятие вкладов было спровоцировано? – спросил Гарвуд.

– В том-то и дело. – Уайз посмотрел на него. – Подобная методика неплохо разработана и была описана в общем виде, кажется, Гегелем. Все очень просто: некая заинтересованная группа создает проблему с предсказуемой реакцией людей. Они поднимают панику, требуя разрешения этой проблемы. И тогда указанная группа выдает рецепт, а люди с готовностью его принимают, не осознавая, что ими манипулировали и на самом деле проблема только усугубилась.

– Именно так и было с Федеральным резервом. Группа нью-йоркских банкиров вступила в сговор с целью учредить третий центральный банк, а через него установить монопольный контроль над банковской системой страны. В самом начале 1907 года в «Нью-Йорк таймс» появилась статья инвестиционного банкира Пола Варберга с призывом восстановить в Штатах центральный банк с целью предотвращения в будущем массовых изъятий банковских вкладов. Вскоре после этого один из его партнеров произнес в нью-йоркской Внешнеторговой палате речь, в которой предупреждал, что, если Соединенные Штаты не учредят центральный банк, экономику страны ждет крах. И не просто крах, а небеса падут на землю. Его поддержал влиятельный банкир Дж.П. Морган.

– Затем на бирже началось падение курса акций компании «Юнайтед Коппер», занимающейся добычей меди, главного конкурента Дж.П. Моргана, что привело к панике на бирже и падению курса всех ценных бумаг. Это было как перед цунами, когда море как будто мелеет перед тем, как на берег обрушивается гигантская волна. Неожиданно все захотели выйти из игры. Нью-йоркские банки, связанные с Морганом и Варбергом, изъяли свои средства, в результате биржевой курс упал почти на пятьдесят процентов, и лопнул третий по величине нью-йоркский трест. Граждане по всей стране ринулись в банки снимать деньги. Такой полномасштабной паники страна еще не знала. И тогда на сцене вновь появился Дж.П. Морган, объявив, что намерен стабилизировать банковскую систему страны, для чего вкладывает свои средства. К нему присоединились другие нью-йоркские банкиры, которые, собственно, и организовали панику, а вот тогда Морган несколькими магическими заклинаниями ее остановил. Но люди требовали гарантий, чтобы впредь такое не случалось. Обвиняли банкиров, а те, в свою очередь, винили «систему», говорили, что она нуждается в реформировании. Наконец Конгресс учредил специальную комиссию, главой которой избрали Нельсона Олдрича, биржевого спекулянта, мультимиллионера, сенатора от штата Род-Айленд, приятеля Моргана и Варберга. Он также владел крупными предприятиями резиновой и табачной промышленности.

– Надо иметь в виду, что в то время Соединенные Штаты были одной из последних крупных стран, не имеющих центрального банка, и Олдрич решил, что членам комиссии по денежному обращению следует изучить опыт центральных банков Европы. Почти целых два года они провели, курсируя по Европе, ели, пили, развлекались, истратив больше трехсот тысяч долларов американских налогоплательщиков.

Гарвуд усмехнулся:

– Уже тогда политики были жуликами.

Уайз кивнул:

– Вы не поверите, но по результатам этого двухгодичного изучения европейского опыта сенатор Олдрич не представил никакого отчета и не внес никаких предложений по реформированию американской банковской системы. Но самое худшее было впереди.

– Неужели? – удивился Гарвуд.

– Да, это так. И возможно, это поможет вам понять, кто может питать такую ненависть к Федеральному резерву, чтобы начать убивать его людей.

Глава 20

– Итак, – начал Уайз торжественным тоном, – в тот ноябрьский вечер 1910 года в Нью-Йорке было холодно и ветрено. Но это не помешало группе самых могущественных банкиров страны выехать в Хобокен, штат Нью-Джерси, якобы на утиную охоту. Там они заняли шикарный вагон в поезде, направляющемся на не менее шикарный курорт на острове Джекил у побережья штата Джорджия.

– Где было обнаружено тело Клэр Маркорт, – подал голос Гарвуд.

Уайз кивнул.

– В этой компании среди прочих были: Абрахам Пайат Эндрю – чиновник высшего ранга Министерства финансов, Фрэнк Вандерлип – президент Нью-йоркского государственного муниципального банка, самого влиятельного в стране, представляющего интересы нефтяного магната Рокфеллера, а также упомянутый выше инвестиционный банкир Пол Варберг – всенародный радетель центрального банка. Кстати, для сведения, жалованье у Варберга было высокое даже по нынешним меркам, сто тысяч долларов в год, а он еще в Германии представлял интересы крупного банкира Ротшильда.

– В том же вагоне ехали также Бенджамин Стронг и Генри Дэйвисон из компании Дж.П. Моргана, Чарльз Нортон, президент принадлежащего Моргану Первого национального банка в Нью-Йорке. Всех приветствовал владелец этого отделанного красным деревом вагона, наш старый знакомый Нельсон Олдрич. Их было всего шестеро, но они, по самым скромным подсчетам, представляли четверть мирового капитала.

Закрытые ставни, слуги в белых перчатках, подносившие сигары и коктейли; до Брансуика, штат Джорджия, восемьсот миль на поезде, а там пересадка на пароход к острову Джекил. Для конспирации они даже фамилии не называли, а обращались друг к другу по именам. Правда, непонятно, зачем она была нужна, эта конспирация, кто их мог в чем заподозрить. Но в любом случае цель своей поездки они тщательно скрывали. А она состояла в том, чтобы разработать план создания Федерального резерва, который позволит поставить правительство страны под их контроль.

Пробыв на острове Джекил девять дней, они наметили в общих чертах проект закона, который поручили Варбергу, самому квалифицированному и энергичному из них, окончательно его доработать и представить конгрессу. Ему помогал Олдрич. Остальные были готовы устранить любую возникшую проблему.

Поскольку публика в кризисе винила банкиров, было решено замаскировать идею. Сделать так, чтобы свинья выглядела скаковой лошадью. Умница Варберг предложил вместо «Центрального банка» назвать их детище «Федеральной резервной системой» и во всех регионах организовать филиалы, чтобы все держать под контролем.

– Но эти люди уже были богатыми и знаменитыми, даже по сегодняшним меркам. Зачем же им понадобились все эти хлопоты? – спросил Гарвуд.

– Ну, во-первых, денег никогда не бывает много, – ответил Уайз, – а во-вторых, и это главное, они готовили себе лазейки на будущее. Дело в том, что, с одной стороны, к 1910 году большинство банков в стране переживали бум, открывались новые на западе и юге, а с другой стороны, бизнес тоже процветал, но независимо от банков, финансируя свое развитие из прибылей. Только тринадцать процентов предпринимателей обращались в банки за кредитами. В целом получалось так, как будто бизнес в банках вообще не нуждался. Надо ли говорить о том, что банкирам это очень не нравилось.

– Но люди свободны сами решать, как им финансировать развитие своего бизнеса, – заметил Гарвуд.

– Вы правы, – согласился Уайз. – Я тоже за свободный рынок. Но банкирам было необходимо переломить ситуацию. Вбить в головы людей формулы – «купи сейчас, заплати позже», «не копи деньги, а бери в долг». То есть бери кредиты. Это был один из четырех ключевых вопросов, обсуждавшихся на острове Джекил. Другие касались установления монополии, контроля над процентными ставками, кредитной политики – и, наконец, самый главный: если все это в конце концов рухнет, не важно, через сколько лет, через двадцать или пятьдесят, как выйти сухими из воды? Как переложить бремя ответственности на налогоплательщиков?

– То есть они страховали себя от банкротства, – сказал Гарвуд. Чем больше он узнавал об этих людях, тем противнее они ему становились.

– О, они были большие выдумщики, – отозвался Уайз. – Умело создавшие себе образы добрых дядей. Дж.П. Морган был известен тем, что подкармливал уличных мальчишек, а Пол Варберг вообще готовый прототип папаши Уорбакса из комикса «Маленькая сиротка Энни». Никто не знал, что они представляют собой на самом деле. – Уайз задумался. – Вы знаете о гиперинфляции в германской Веймарской республике после Первой мировой?

– Да. Читал о том, как люди отправлялись в магазин за хлебом с ручными тележками, полными обесцененных денег.

– Совершенно верно. Но мало кто знал, что эта гиперинфляция, сокрушившая немецкий средний класс, взорвавшая экономику и проложившая Гитлеру дорогу к власти, была порождением центрального Рейхсбанка, с которого был срисован наш Федеральный резерв. Мало того, – добавил Уайз, – управляющим Рейхсбанком был брат Пола Варберга, Макс.

– Не может быть! – воскликнул Гарвуд.

– Это невероятно, но факт, – ответил Уайз.

Гарвуд внимательно слушал. История создания Федерального резерва была, конечно, интересна, но, к сожалению, он по-прежнему пребывал в неведении относительно того, кто стоит за похищением пятерых кандидатов на пост председателя.

– К Федеральному резерву многие относятся без симпатии, – сказал он. – Но то же самое можно сказать и о Конгрессе. Но я не слышал, чтобы какие-то злоумышленники прониклись такой ненавистью, что начали похищать и убивать конгрессменов.

– А что, это было бы неплохо.

Гарвуд удивленно вскинул брови:

– Вы, конечно, шутите.

– Конечно, шучу, – ответил Уайз. – Просто я из тех, кто не испытывает к ним симпатии. А теперь к делу. Если бы такое случилось с кем-то из конгрессменов, вы бы действовали точно так же. Начали выяснять, кому это выгодно и так далее.

– Это верно, но в случае Конгресса сузить поиск было бы очень трудно. Против этого органа настроена чуть ли не вся страна.

Уайз улыбнулся:

– Вы, я вижу, тоже не очень большой их поклонник.

– Вообще-то, нет.

– Так вот, слушайте – против Федерального резерва настроено не меньше граждан.

– То есть в этом деле у меня триста миллионов подозреваемых?

– Я думаю, гораздо больше, если учесть, что доллар – мировая валюта и действия Федерального резерва отражаются на мировой экономике. Учтите также и тот факт, что траты правительства США существенно превышают поступления в бюджет и оно покрывает разницу, продавая облигации Казначейства. А они обесцениваются, потому что Федеральный резерв постоянно увеличивает денежную массу.

Гарвуд удрученно покачал головой и глотнул чая.

– Послушайте, – произнес Уайз, видя, что гость расстроен, – я понимаю, вам нужно продвижение в деле. Но Персик хочет, чтобы вы как следует разобрались в Федеральном резерве. Да, в мире есть довольно много умных людей, которые считают эту организацию вредной, но чтобы из-за этого убивать… в этом я сомневаюсь.

– Ну так с чего же все-таки начинать? – спросил Гарвуд.

Уайз задумался:

– Надо детально изучить обстоятельства совершенного преступления.

Глава 21

Уайз еще раз предложил Гарвуду выпить, и, когда тот отказался, налил себе и сел рядом с ним, поставив бутылку на стол.

– Итак, что мы имеем? Пять похищений и убийство, обставленное как ритуальное. Что это нам дает?

– Практически ничего. Преступники не оставили никаких улик.

– Что само по себе является уликой.

– Это в каком смысле? – удивился Гарвуд.

– А то, что тут работали профессионалы, – ответил Уайз. – При этом хорошо информированные. Организовали пять похищений в разных городах одновременно. Значит, знали фамилии кандидатов на пост председателя, которые были известны очень узкому кругу сотрудников Федерального резерва. Я думаю, это не так просто. Значит, сюда вложены немалые деньги.

– Вы думаете, это дело рук наемников?

Уайз кивнул:

– Я в этом уверен. И скажу вам почему. Клэр Маркорт была забита до смерти. Заказные убийства редко выполняют таким способом. Но перед этим ей отрезали уши. Заметьте, не ножницами и не простым складным ножом. Линии отреза идеально ровные. Для этого надо было хорошо постараться, имея качественное острое лезвие.

– Но если преступник собирался после этого забить жертву до смерти, зачем было следить за ровной линией отреза? – спросил Гарвуд.

– Вот именно. – Уайз вздохнул. – И я считаю, что насчет Соснового бунта вы правы. Но зачем им была нужна эта инсценировка?

– Чтобы мы поняли, о чем идет речь.

– А разве самих ушей не достаточно? Их-то не заметить было невозможно. Почему убийца просто не положил их рядом с цитатой из экономиста? Зачем надо было устраивать выставку?

– Не знаю, – проговорил Гарвуд. – Может, это был садист, гордящийся своей работой.

Уайз удовлетворенно кивнул:

– Ну вот, наконец-то мы сдвинулись с места.

Гарвуд ждал продолжения, но собеседник неожиданно замолк, погрузившись в мысли. Затем посмотрел на Гарвуда:

– Извините, я вспомнил русского дипломата, похищенного в Ираке.

– И что с ним?

– Прилетевшим туда из Москвы сотрудникам ФСБ удалось освободить его за семьдесят два часа.

– Это впечатляет. И как им это удалось? Как я догадываюсь, вежливой просьбы было недостаточно.

– Нет, они действовали очень жестко. Оцепили район, из которого предположительно действовали похитители, начали хватать людей, ломать им руки, ноги, пальцы, пока не выявили родственника одного из похитителей. Схватили его и начали последовательно отрезать разные части тела и посылать с курьером ему домой. Когда родственники получили его нос и оба уха, дипломат был возвращен в посольство невредимым, а агенты ФСБ возвратились в Москву.

– Вот так и надо действовать. Молодцы русские.

– Да, но бандиты в Ираке – это одно, а наши преступники, способные проникнуть в тайники Федерального резерва, совсем другое. Тут действует группа, решившаяся послать открытый вызов властям страны.

– Может быть, это акция устрашения? – предположил Гарвуд. – Чтобы вынудить Федеральный резерв закрыться?

– Нет. – Уайз отрицательно покачал головой. – Не стоит думать, что Федеральный резерв настолько испугается, что прекратит существование. Они на это и не рассчитывают.

– Тогда на что?

– Может быть, это патриоты, и их цель привлечь к Федеральному резерву внимание газет и телевидения. Побудить их начать публичное обсуждение его деятельности.

– Что для Федерального резерва крайне нежелательно, – заметил Гарвуд.

– Конечно, – отозвался Уайз. – Ему лучше оставаться в тени.

Все так, но Гарвуд сомневался, что действуют патриоты. Такие люди не станут хладнокровно убивать беззащитных людей. Нет, тут было что-то другое.

Он думал об этом весь вечер, после того как покинул дом Уайза. Как опередить преступников? Как предотвратить очередное убийство?

Глава 22

Лидия Райан поехала с Макги обратно на Ферму, где оставила автомобиль. По дороге домой хотела остановиться у магазина, купить продуктов, но устала настолько, что решила ехать дальше. Она мечтала о том, чтобы скинуть одежду, принять душ, может быть, выпить бокал вина, а затем вытянуться в чистой постели с хорошей книжкой. И читать, пока не станут слипаться веки.

Боб Макги – другое дело. Он мог не смыкать глаз по несколько суток, и хоть бы что. Он вообще настаивал, чтобы она, приехав домой, немедленно начала составлять план действий. Мол, надо браться за дело без промедления.

Приехав, Лидия поставила машину на обычное место рядом с домом. Почтовый ящик проверять не стала, пусть там все полежит до завтра. Ничего не случится. Поднялась к себе на второй этаж, прошла по открытой галерее к квартире. Вошла, бросила ключи в кувшин на кухонной стойке. Черт возьми, до чего же это здорово – вернуться наконец домой.

Ее небольшая квартира из двух спален была обставлена с большим вкусом. Это вызывало удивление, потому что она бывала здесь редко и даже не поставила городской стационарный телефон.

Все у нее было красиво, по-умному и притом недорого. Окраска стен, лепнина на потолке, картинки в рамках на стенах – иллюстрации, аккуратно вырезанные из старых книг по ботанике, купленных на блошином рынке. Единственным, куда она вложила немалые деньги, была стереосистема. Дорогой проигрыватель с высококачественным ламповым усилителем и колонками и большая коллекция виниловых пластинок джаза и блюза, которую она начала собирать, еще когда училась в колледже.

Выйдя из душа, Лидия включила проигрыватель и поставила пластинку Нины Симон. Нина запела, а Лидия отправилась в кухню, достала бутылку американского красного вина «Петит Сира», открыла ящик, где лежал ее любимый сувенир из Франции, штопор фирмы «Лайоль» с замысловатой деревянной ручкой. Коробка была на месте, а штопор отсутствовал. Странно. Она любила, чтобы вещи лежали на своих местах, но после долгого отсутствия было трудно вспомнить, когда в последний раз пользовалась своим штопором. Впрочем, в других ящиках его тоже не было.

Ладно, все выяснится утром, подумала она и достала из «срочной» сумки, где было собрано все необходимое для экстренного отъезда, многофункциональный нож фирмы «Лезерман».

Откупорив бутылку, достала из холодильника сыр и крекеры, положила все на кофейный столик. Налила вина в большой бокал и отправилась переодеваться.

Вернулась с книгой, последним триллером Нельсона Демилла, убрала сотовый телефон и удобно устроилась на диване.

После двух бокалов и нескольких страниц веки стали тяжелеть. Лидия отложила книгу и легла в постель. Она заснула, не дождавшись финальных аккордов «Одиночества».

Ее разбудила серия пушечных залпов. Причем стреляли где-то рядом. Вскочив с кровати, Лидия не сразу сообразила, что стучат в дверь.

– Иду, иду! – крикнула она, надевая халат. – Не стучите так, разбудите весь дом.

Она посмотрела в глазок. Оттуда на нее остекленевшим пьяным взглядом уставилась молодая белокурая девушка лет двадцати трех. Было видно, что она нетвердо стоит на ногах. Девушка вскинула кулак, собираясь постучать снова, но Лидия Райан открыла быстрее:

– Вы, наверное, ошиблись квартирой.

Девушка постояла пару секунд, соображая, затем спросила:

– Вы ездите на черном «Ниссане Альтима»?

Язык у нее заплетался.

– Ну, езжу. А что случилось?

– А то, что я не виновата. И мой бойфренд тоже. Нас подрезали.

– Что значит подрезали? И вообще, кто вы такая и что с моей машиной?

Девушка пьяно заулыбалась:

– Я Крисси. – Она помолчала, как будто само упоминание ее имени должно было что-то означать. – Живу вон в том доме. Ну, который рядом.

– И что с моей машиной?

Крисси надула губы:

– Но я ж говорю, что не виновата.

– Крисси, я правильно поняла, что ты со своим бойфрендом ударила мою машину?

Девушка попыталась жестами показать, что повреждение незначительное, но у нее плохо получалось.

Лидия достала из кувшина на кухонной стойке ключи и сунула ноги в стоявшие у двери шлепанцы:

– Ладно, пошли посмотрим.

– Конечно, – пьяно протянула Крисси. – Пойдемте, я вам покажу. – Она посмотрела на Лидию. – Но помните, вы обещали не сердиться.

Она ничего ей не обещала, но спорить с пьяной смысла не было.

На стоянке они подошли к машине. Правое заднее крыло было смято, а чуть поодаль стоял, развернувшись, белый фургончик с помятым бампером, видимо принадлежащий бойфренду Крисси.

Лидия начала осматривать повреждение, а бойфренд тем временем вылез из фургончика с дурацким вопросом: «Это ваша машина?», хотя на вид казался много трезвее, чем подружка.

Ей бы к ним как следует присмотреться, так нет же, она все внимание уделила машине. А злость на этих пьяных придурков притупила бдительность.

Фары фургончика хорошо освещали заднее крыло. Ремонт, наверное, будет стоить не меньше тысячи, а у них сейчас на двоих нет и сотни. И страховки, скорее всего, тоже нет. Лидия разозлилась окончательно.

– Я хочу увидеть ваши водительские права и страховку, – сказала она.

Парень приближался к ней, держа правую руку в кармане пиджака, и, только когда подошел почти вплотную, она наконец разглядела, что он там держит. Это был электрошокер «Тайзер». Спутать с чем-то другим Лидия не могла. Тот факт, что парень не боялся подойти так близко, говорил о том, что он либо профи, либо не понимает, с кем имеет дело.

Лидия Райан не стала дожидаться, когда это выяснится.

Резко развернувшись на левой ноге, она в одно мгновение вывернула его левую руку, и, сильно ударив предплечьем в запястье, выбила «Тайзер». Удар в грудь отбросил его на два шага. Он не успел восстановить равновесие, как Лидия провела комбинацию ударов локтями и кулаками. Это произошло так быстро, что парень не успел прикрыться.

Его она нейтрализовала, по крайней мере на время, а вот про Крисси забыла.

Эта тварь неслышно подкралась сзади. Спохватись Лидия на пару секунд раньше, можно было ударить затылком и сломать ей нос. Скорее всего, она бы отключилась. Но вот как раз этих двух секунд ей и не хватило.

Крисси раньше успела приложить к ее шее «Тайзер» и нажать на курок.

Глава 23

Они работали быстро. Бросив ее на заднее сиденье фургона, обмотали руки и ноги липкой лентой, заклеили рот, надели на голову черный мешок.

Лидия пришла в себя, уже когда машина тронулась. Попыталась определить скорость и направление движения. Сейчас жизненно важной была любая крупица информации.

«Боже, надо же так проколоться. Ну не выспалась, выпила вина, но бдительность терять нельзя никогда. Тем более сейчас.

Но раз я до сих пор жива, значит, есть надежда. Если бы они хотели меня убить, зачем надо было возиться с “Тайзером”? Приставили бы к голове дуло пистолета с глушителем, и дело с концом. Впрочем, кто знает, что меня ждет в конце этого пути. Может, я еще пожалею, что меня не прикончили на автостоянке».

Лидия прокрутила в голове список своих врагов, разбросанных по всему миру. То, что на нее напали двое белых молодых людей европейского типа, ей сильно не понравилось. Не исключено, что действуют исламисты. Не обычные боевики, а террористы рангом повыше. Эти достаточно умны, чтобы послать именно таких людей выманить ее из квартиры. Пьяненькая блондинка пришла сообщить о незначительной аварии – неплохо придумано.

Что толку гадать, сейчас надо думать, как освободиться. Она лежала на животе, халат расстегнут и задрался, руки-ноги связаны. Однажды она видела в кино, как один крутой парень освободил связанные клейкой лентой руки, начав быстро ими двигать вперед-назад. Но у него они были связаны впереди, чего профессионалы никогда не делают.

Лидия перекатилась на правый бок и начала медленно двигаться в эту сторону, в надежде натолкнуться на торчащий шуруп или другой металлический предмет, о который можно было бы перерезать пленку. Но ничего не попадалось. Тогда она перекатилась на другой бок, с тем же результатом. А потом ощутила что-то твердое.

Это был небольшой узкий металлический зажим – из тех, какими крепят грузы на деревянных платформах. Примерно полдюйма шириной и дюйм длиной. Не острый, конечно, но повернут под углом, так что имело смысл попробовать. Лидия отчаянно заработала руками, не замечая боли, сосредоточенная только на одном – освободиться.

Минут через пятнадцать она почувствовала, как фургон свернул с шоссе. Судя по скорости и небольшой тряске, на проселочную дорогу.

«Куда они меня везут? На конспиративную квартиру? В лес?»

Она снова заработала руками, но пленка была обмотана много раз и не поддавалась.

Через несколько минут машина замедлила ход. Водитель что-то высматривал, возможно, дорожный указатель. Только бы это не был конец пути. Ей требовалось еще время. Она продолжала неистово тереть пленку о маленький кусочек металла, но понимала, что не успевает.

Видимо, водитель нашел то, что искал, потому что снова свернул, и на этот раз это была вообще не дорога, а какие-то колдобины. После чего резко затормозил и остановился.