Загадка Эндхауза Кристи Агата

Глава 11

Эмили принимается за дело

Коронерское следствие[33] проводилось в понедельник утром. Перенесенное почти сразу же на следующую неделю, оно утратило характер сенсации для широкой публики. Однако суббота и воскресенье принесли Экземптону известность. Сообщение о том, что племянник взят под стражу по подозрению в убийстве своего дяди, превратило строки заметки для последней страницы газеты в огромные заголовки. И в понедельник репортеров в Экземптон наехало немало. А мистер Чарлз Эндерби имел основание еще раз поздравить себя с преимущественным положением, которое он получил из-за счастливой случайности с призом в футбольном конкурсе.

Журналистская интуиция подсказывала ему не отставать от майора Барнэби. Под предлогом фотографирования его коттеджа он рассчитывал получить интересную информацию об обитателях Ситтафорда и их отношениях с покойным.

От внимания Эндерби не ускользнуло, что во время ленча маленький столик у окна оказался занят весьма привлекательной девушкой. Его заинтересовало, что она делает в Экземптоне. Одета она была добротно: просто и пикантно и походила на родственницу покойного. Еще менее ее можно было причислить к праздным зевакам. «Долго ли она тут пробудет? — задумался Эндерби — Как жаль, что сегодня в полдень мне отправляться в Ситтафорд. Вот не везет! Что ж, за двумя зайцами не погонишься…»

Но вскоре после ленча мистер Эндерби был приятно удивлен. Он стоял неподалеку от «Трех корон», наблюдая за быстро тающим снегом и радуясь нежарким лучам зимнего солнца, как вдруг услышал голос, совершенно очаровательный голос, обращенный к нему:

— Прошу прощения, но не могли бы вы мне посоветовать, что можно осмотреть в Экземптоне?

Чарлз Эндерби сразу оказался на высоте:

— Я слышал, тут есть замок, и не слишком далеко. Вы не позволили бы мне проводить вас туда?

— Это было бы очень любезно с вашей стороны, — сказала девушка. — Если вы, конечно, не слишком заняты…

Чарлз Эндерби тотчас отогнал мысль, что он занят. Они отправились вместе.

— Вы ведь мистер Эндерби, не так ли?

— Да. А как вы это узнали?

— Миссис Беллинг показала мне вас.

— A-а, понятно.

— Меня зовут Эмили Трефусис. Я хочу, чтобы вы помогли мне, мистер Эндерби.

— Помочь вам?.. — удивился Эндерби. — Что вам сказать на это? Конечно, я… но…

— Понимаете, я обручена с Джимом Пирсоном.

— О! — произнес мистер Эндерби, и его журналистское воображение было поражено представившимися возможностями.

— А полиция собирается его арестовать. Я это точно знаю. И я знаю, мистер Эндерби, что Джим не совершил этого. Я и приехала сюда, чтобы доказать, что он тут ни при чем. Но мне нужна помощь. Невозможно добиться чего-нибудь без мужчины. Мужчины обладают такими познаниями, они умеют столь многочисленными способами получать информацию, что женщины не идут с ними ни в какое сравнение.

— Что ж, я полагаю, вы правы, — самодовольно произнес Эндерби.

— Я видела сегодня утром всех этих журналистов, — продолжала Эмили. — И у большинства из них, по-моему, такие тупые лица. Я остановила свой выбор на вас, как наиболее достойном.

— Послушайте, право, я не могу принять этого всерьез, — сказал мистер Эндерби еще более самодовольно.

— Я хочу предложить вам своего рода сотрудничество, — сказала Эмили Трефусис — Здесь обе стороны будут в выигрыше. Вы, как журналист, легко можете помочь мне. Я хочу…

Тут Эмили немного замешкалась. Ведь на самом-то деле мистеру Эндерби в ее планах отводилась роль частного детектива. Ей надо было, чтобы он ходил, куда она скажет, задавал вопросы, которые она захочет задать, — словом, превратился бы в ее раба. Но она понимала, что сформулировать такое предложение надо весьма деликатно, чтобы выглядело оно лестно и заманчиво. Суть же сводилась к одному: она должна была быть хозяйкой положения.

— Так я хочу, — сказала Эмили, — полностью положиться на вас.

У нее был такой очаровательный голос, произнесла она эти слова с таким выражением, что в груди у мистера Эндерби сладко защемило. Еще бы, это милое, слабое существо отдается под его покровительство!

— Вам, должно быть, очень тяжело, — сказал мистер Эндерби и, взяв ее руку, с жаром пожал — Но, понимаете, — продолжал он с изворотливостью журналиста, — я полностью собой не располагаю, — ведь мне приходится отправляться туда, куда посылают, ну и все прочее.

— Да, да, — сказала Эмили — Я подумала об этом, и тут, вы увидите, я тоже смогу быть полезной. Без сомнения, и я для вас то, что вы называете сенсацией. Вы можете брать у меня каждый день интервью, можете услышать от меня все, что, по вашему мнению, понравится читателям: «Невеста Джима Пирсона!», «Девушка, которая уверена в его невиновности!», «Воспоминания о детстве Пирсона!» То есть на самом-то деле я ничего не знаю о его детстве, — добавила она, — но какое это имеет значение!

— Да вы просто чудо! — сказал мистер Эндерби — Настоящее чудо!

— А потом, — сказала Эмили, закрепляя свой успех, — у меня, естественно, есть доступ к родственникам Джима. Я могу провести вас к ним в качестве своего друга, а так там перед вашим носом просто захлопнут дверь.

— Неужели вы думаете, я не понимаю этого! — с чувством произнес мистер Эндерби, вспоминая кое-какие прошлые свои неудачи.

Перед ним раскрывалась великолепная перспектива. Ему везло тут во всех отношениях. Сначала — счастливая случайность с футбольным конкурсом, а теперь вот Эмили.

— Что ж, это дело! — горячо заверил он.

— Вот и хорошо, — сказала Эмили, оживляясь и тут же проявляя деловитость. — Итак, что же мы предпримем для начала?

— Я сегодня отправляюсь в Ситтафорд.

Он рассказал о случае, который свел его с майором Барнэби: «Не забудьте, он из тех стариканов, которые смертельно ненавидят газетчиков. Но не мог же он выставить за дверь малого, только что вручившего ему пять тысяч фунтов?»

— Да, это было бы неудобно, — согласилась Эмили — Ну а раз вы едете в Ситтафорд, я еду с вами.

— Прекрасно, — сказал мистер Эндерби. — Правда, я не знаю, найдем ли мы там где остановиться. Насколько мне известно, там есть Ситтафорд-хаус и несколько небольших коттеджей, принадлежащих таким, как Барнэби.

— Устроимся как-нибудь, — сказала Эмили — Я уж обязательно что-нибудь найду.

Мистер Эндерби мог быть уверен, что человек с таким характером успешно преодолеет все препятствия.

Так они подошли к разрушенному замку, но, не уделив ему нисколько внимания, уселись на обломке стены, на не слишком палящем солнышке, и Эмили продолжала развивать свои идеи:

— Я отношусь к этому делу без всяких сантиментов, совершенно серьезно. И для начала должна вам заявить, что Джим не совершал убийства. И это не потому, что я люблю его, или хочу сказать, что у него замечательный характер, или еще что-нибудь в этом роде. Просто жизненный опыт. Видите ли, я с шестнадцати лет жила совершенно самостоятельно. С женщинами я, собственно, не стремилась к дружбе и очень мало знаю их, зато я знаю мужчин. А если девушка не может правильно оценить мужчину и понять, что ее ожидает, она нс преуспеет в жизни. Я преуспела. Я работаю манекенщицей у «Люси» и должна вам сказать, мистер Эндерби, чтобы добиться такого места, нужно немалое искусство.

Так вот, я утверждаю, что знаю мужчин, и могу определенно сказать, что Джим — человек слабохарактерный. Возможно, — сказала Эмили, забыв о своей роли поклонницы сильных мужчин, — поэтому-то он мне и нравится. Я чувствую, что могу расшевелить его, чего-то от него добиться. И я могу себе представить много всякого рода поступков, на которые сумела бы толкнуть его, даже на преступление. Но убийство! Her! Да он бы просто не смог оглушить человека этим предметом. Он бы наверняка стукнул его не так, если бы даже и стукнул. Не сумел бы. Он слишком нежное создание, мистер Эндерби. Он не переносит даже, когда убивают ос. Он всегда пытается выпустить их из окна, не трогая, и они обычно его жалят. Впрочем, хватит об этом. Вам надо только прислушаться к моим словам и исходить из того, что Джим невиновен.

— Вы считаете, что кто-то умышленно пытается обвинить его? — спросил Чарлз Эндерби в сугубо журналистской манере.

— Нет, не думаю. Видите ли, никто не знал, что Джим едет повидаться с дядей. Конечно, с уверенностью сказать нельзя, но я отношу это за счет совпадения и невезения. Что нам надо найти, так это еще кого-то, у кого есть мотив для убийства капитана Тревильяна. Полиция уверена, что это дело рук «своих» и никакой это не бродяга, а окно сломано для отвода глаз. Оно ведь было не закрыто.

— И это все вы узнали в полиции?

— По сути дела, да, — ответила Эмили.

— Что это значит — по сути дела?

— Горничная в гостинице рассказала мне, а ее сестра замужем за констеблем Грейвзом, так что ей, конечно, известно, что думает полиция.

— Хорошо, — сказал Эндерби. — Значит, не грабители. Работали «свои».

— Верно, — подтвердила Эмили — И полиция, вернее, инспектор Нарракот, а он, по-моему, очень здравомыслящий человек, начал выяснять, кому выгодна смерть капитана Тревильяна, а тут Джим торчит, словно гвоздь, так что они теперь и не подумают как следует разобраться с другими вариантами. Вот ими-то нам и придется заняться.

— Вот бы была сенсация, если бы мы с вами обнаружили настоящего убийцу! «Криминалист из „Дейли уайер“» — вот бы какой я получил титул. Впрочем, это слишком хорошо, чтобы быть правдой, — уныло добавил он. — Такие вещи происходят только в романах.

— Глупости, — сказала Эмили — Такие вещи происходят со мной.

— Вы восхитительны! — снова не удержался Эндерби.

Эмили вытащила маленькую записную книжку.

— Теперь систематизируем информацию. Джим, его брат, сестра и тетя Дженнифер получают равные суммы после смерти капитана Тревильяна. Сильвия — это сестра Джима, — она и мухи не обидит, но я не сказала бы этого о ее муже, это мерзкое животное. Творческая, видите ли, натура. Отвратительный тип, имеет любовниц и все такое прочее. Похоже, что с деньгами у него туго. Деньги, которые им предстоит получить, фактически принадлежат Сильвии, но это не имеет никакого значения. Он сумеет быстро их выманить у нее.

— Похоже, чрезвычайно неприятная личность, — сказал мистер Эндерби.

— Да. Но интересен и весьма смел в некотором отношении. Женщины так и липнут к нему. Зато мужчины, настоящие мужчины, его не переносят.

— Значит, это подозреваемый номер один, — сказал мистер Эндерби, тоже делая пометку в блокноте. — Выяснить, где он побывал в пятницу, легко, под предлогом интервью с популярным романистом в связи с убийством. Как вы находите, а?

— Замечательно, — сказала Эмили. — Затем идет Брайан, младший брат Джима. Он как будто в Австралии, но ведь мог и вернуться. Людям свойственно иногда совершать поступки без предупреждения.

— Может быть, ему телеграфировать?

. —Телеграфируем. Ну а тетя Дженнифер, я полагаю, к этому отношения не имеет. Судя по тому, что я о ней слышала, человек она удивительный и с характером. Однако она ведь была все-таки в Эксетере, не так уж и далеко… Она могла приехать навестить брата, а он маг сказать что-нибудь неприятное о ее муже, которого она обожает, и она могла прийти в ярость, схватить эту штуку и ударить его.

— Вы и в самом деле так думаете? — с недоверием спросил мистер Эндерби.

— Нет, не думаю. Но, впрочем, кто знает?.. Потом, конечно, идет этот ординарец. Он получает по завещанию только сто фунтов и, кажется, доволен. Но опять же — кто знает?.. Его жена — племянница миссис Беллинг. Вы знаете миссис Беллинг, что содержит «Три короны»? Пожалуй, поплачу-ка я по возвращении у нее на плече. Кажется, это такая добрая, романтическая душа. Она, конечно, пожалеет меня, — ведь моему возлюбленному предстоит отправиться в тюрьму, и у нее может сорваться с языка что-нибудь полезнее для нас. Ну и потом есть еще этот Ситтафорд-хаус. И знаете, что меня удивляет?

— Нет. А что?

— Эти дамы. Ну те, что сняли дом капитана посреди зимы. Чрезвычайно странное обстоятельство.

— Да, необычное, — согласился мистер Эндерби. — И в основе его может быть что-то такое, что имеет отношение к прошлому капитана Тревильяна. А история со спиритическим сеансом тоже довольно подозрительна. Я думаю, не написать ли мне о ней в газету? Получу суждения на этот счет сэра Оливера Лоджа и сэра Артура Конан Дойла[34], каких-нибудь актрис, других читателей.

— Что за история со спиритическим сеансом?

Мистер Эндерби тут же изложил ее во всех подробностях. Ведь все связанное с убийством было ему уже так или иначе известно.

— Странно, не так ли? — закончил он. — Я позволю себе сказать, наводит на размышления. А может быть, что-то и есть в этом. Я впервые по-настоящему сталкиваюсь с подобным случаем.

Эмили слегка поежилась.

— Терпеть не могу всякую чертовщину, — сказала она. — Только, похоже, действительно в этом что-то есть. Но какой ужас!

— В этом общении с духом я не вижу практического смысла. Если дух сумел сообщить, что капитан мертв, что же он не сказал, кто его убил?..

— Я чувствую, что именно в Ситтафорде должен быть ключ к разгадке, — задумчиво сказала Эмили.

— Да, нам нужно там как следует все разузнать, — сказал Эндерби — Я нанял машину и еду туда примерно через полчаса. Вам лучше отправиться со мной.

— Обязательно, — сказала Эмили. — А майор Барнэби?

— Он пошел пешком, — сказал Эндерби. — Сразу после коронерского следствия. Знаете, приглашал и меня составить ему компанию. И охота тащиться по такой грязи!

— А машина пройдет?

— Да. Сегодня как раз первый день, когда уже можно проехать на машине.

— Ну что ж, — сказала Эмили поднимаясь — Пора возвращаться в гостиницу. Я уложу чемодан и немного поплачу на плече миссис Беллинг.

— И пожалуйста, особенно не расстраивайтесь, — довольно глупо напутствовал ее мистер Эндерби — Полагайтесь во всем на меня.

— Именно это я и решила сделать, — сказала Эмили, полностью противореча своим намерениям — Так прекрасно, когда есть па кого положиться!

Эмили Трефусис в самом деле была весьма искушенной молодой женщиной.

Глава 12

Арест

По возвращении в «Три короны» Эмили посчастливилось наткнуться на миссис Беллинг, которая стояла в коридоре.

— Ой, миссис Беллинг! — воскликнула она. — А я сегодня днем уезжаю.

— Понимаю, мисс. Поездом четыре десять в Эксетер?

— Нет, я еду в Ситтафорд.

На лице миссис Беллинг отразилось крайнее любопытство.

— Да, я хотела спросить у вас, не подскажете ли, где бы я могла остановиться?

— Вы собираетесь там задержаться? — Любопытство возрастало.

— В том-то и дело. Ой, миссис Беллинг, не могли бы мы где-нибудь здесь с вами поговорить? Уделите минутку.

Явно обрадованная, миссис Беллинг повела ее в свой кабинет, небольшую уютную комнатку с топящимся камином.

— Разумеется, вы ведь никому ничего не скажете? — предупредила Эмили, прекрасно зная, что подобное начало только усиливает любопытство. И вызывает сочувствие.

— Конечно, мисс, ни в коем случае, — заверила миссис Беллинг, и в темных глазах ее загорелось нетерпение.

— Видите ли, мистер Пирсон, это…

— Молодой человек, который останавливался у меня в пятницу и которого арестовала полиция?

— Арестовала? На самом деле арестовала?

— Да, мисс, полчаса назад.

Эмили сильно побледнела.

— А вы не ошибаетесь?

— Ну нет, мисс. Наша Эми слышала от сержанта.

— Какой ужас! — сказала Эмили; она, конечно, ждала ареста, но от этого не легче. — Видите ли, миссис Беллинг, я обручена с ним. И он не преступник, нет. О Господи, как я боюсь! — И Эмили расплакалась.

Вот ведь только что она объявляла о своих намерениях Чарлзу Эндерби, а сейчас сама удивилась, с какой легкостью появились на глазах слезы. Плакать по заказу не такая простая задача. Но тут слезы оказались что-то уж чересчур настоящими. Это испугало ее. Нет, нет, ей ни в коем случае нельзя распускаться. Нужно держать себя в руках ради Джима! Решительность, логика, ясная голова — вот какие качества необходимы в этой игре. Разведение сырости еще никому никогда не помогало.

И в то же время она почувствовала облегчение, дав волю своим чувствам. В конце концов, поплакать входило в ее намерения. Слезы, несомненно, вызовут сочувствие миссис Беллинг, желание помочь. Так почему бы не поплакать от души, раз она все равно собиралась это сделать? Пореветь по-настоящему, так, чтобы пропали в этом реве все ее сомнения, волнения, страхи…

— Ну, ну, дорогая, успокойтесь, возьмите себя в руки, — сказала миссис Беллинг; она обняла Эмили большой материнской рукой за плечи, похлопала слегка по спине. — Разве я не уверяла с самого начала, что он не мог этого сделать! Такой славный молодой джентльмен. А в этой полиции — сплошные болваны, я всегда это говорила. Скорей всего, тут какой-нибудь бродяга. Ну не расстраивайтесь же, моя хорошая, все обойдется, вот увидите.

— Я страшно люблю его.

Дорогой Джим, милый беспомощный мальчишка, витающий в облаках Джим! Оказаться в такой ситуации из-за того, что сделал не то, что надо, и не тогда, когда надо! Какие же у тебя шансы против непоколебимого, решительного инспектора Нарракота?

— Мы должны его спасти, — всхлипнула она.

— Обязательно, обязательно, — успокаивала ее миссис Беллинг.

Эмили решительно вытерла глаза, всхлипнула последний раз и судорожно сглотнула. Подняв голову, она быстро спросила:

— Где можно остановиться в Ситтафорде?

Миссис Беллинг задумалась.

— Есть только одно место остановиться… Там есть большой дом, который построил капитан Тревильян, он сдан теперь даме из Южной Африки, и шесть коттеджей он построил. Так вот, коттедж номер пять занимают Куртис, что был садовником в Ситтафорд-хаусе, и миссис Куртис. Она сдает летом комнаты, — капитан разрешал ей. Больше вам негде остановиться, это уж точно. Кузнец — у него жена ждет восьмого, там и угла свободного не найдется. Есть еще почта, так у Мэри Хиберт своих шестеро, да еще золовка живет с ними. Ну, а как вы думаете добираться до Ситтафорда, мисс? Вы машину нанимаете?

— Я еду с мистером Эндерби.

— Ах так! А где же он остановится?

— Наверное, ему тоже придется устроиться у миссис Куртис. У нее ведь найдутся комнаты для обоих?

— Не знаю, не знаю… Прилично ли это для молодой леди, — сказала миссис Беллинг.

— Он мой двоюродный брат, — сказала Эмили.

О, она хорошо почувствовала, что затронуть нравственные принципы миссис Беллинг — значит настроить ее против себя.

Лицо хозяйки прояснилось.

— Ну тогда ничего, — нехотя согласилась она. — А если не подойдет, если у миссис Куртис вам окажется неудобно, вас устроят в большом доме.

— Простите меня за то, что я была такой идиоткой, — сказала Эмили, еще раз вытирая глаза.

— Это так естественно, моя дорогая. И вам от этого легче.

— Да, — подтвердила Эмили, не покривив душой — Мне намного лучше.

— Наплакаться да выпить хорошего чая — кет средства лучше, а чашку чаю, моя дорогая, я вам мигом устрою, пока вы не отправились на этот холод.

— Ой, спасибо, но мне совсем не хочется.

— Ничего, что не хочется, — сказала миссис Беллинг, — обязательно надо выпить. — И, решительно поднявшись, она двинулась к двери. — И скажите от меня Амелии Куртис, чтобы присматривала за вами, следила, чтобы вы как следует ели и не расстраивались.

— Вы так добры, — сказала Эмили.

— А я уж буду держать ухо востро, — сказала миссис Беллинг, отдаваясь во власть романтического настроения. — Я тут слышу много такого, что и не доходит до полиции… И все, что мне станет известно, я сообщу вам, мисс.

— Правда?

— Ну еще бы! Да не волнуйтесь вы, моя дорогая, вызволим мы скоро вашего голубчика.

— Мне надо пойти уложить вещи, — сказала, поднимаясь, Эмили.

— Я пришлю вам чай, — сказала миссис Беллинг.

Эмили пошла наверх, уложила в чемодан свое немногочисленное имущество, умылась холодной водой, слегка попудрилась.

«Тебе надо выглядеть прилично, — сказала она сама себе, глядя в зеркало; потом добавила пудры, чуть подрумянилась. — Любопытно, — заметила она, — мне ив самом деле стало легче. Стоило немного поступиться и внешностью».

Она позвонила. Тотчас явилась горничная (сочувствующая, сестра жены констебля Грейвза). Эмили вручила ей фунтовую бумажку и попросила не забывать направлять к ней информацию: любую, какую только ей удастся заполучить от полицейских. Девушка кивнула.

— К миссис Куртис в Ситтафорд? Обязательно, мисс. Все, что только раздобуду. Мы все вас так жалеем, мисс, я не в состоянии это передать. Я только и твержу: «Ты попробуй представь себе, что это случилось бы с тобой и Фредом!» Я бы с ума сошла, это уж точно. Все, все, что услышу, все передам вам, мисс.

— Вы ангел, — сказала Эмили.

— На днях купила у «Вулворта» шестипенсовик[35] «Убийство Сиринга» — такая похожая история. И вы знаете, мисс, что помогло найти настоящего убийцу? Просто кусочек обыкновенного сургуча. А ваш джентльмен очень красивый, ведь верно, мисс? Совсем не то что на фотографии в газетах. Ну, конечно, я сделаю все, что смогу, ради вас, мисс, ради него.

И вот центр романтического притяжения — Эмили покинула «Три короны», разумеется, приняв предписанную миссис Беллинг чашечку чаю.

— Между прочим, — сказала она Эндерби, когда старенький «форд» рванулся вперед, — не забудьте, что вы мой двоюродный брат!

— Как так?

— Очень просто, — сказала Эмили, — нравы в поселке таковы, что это будет лучше.

— Замечательно! В таком случае я буду называть вас просто Эмили, — не растерялся Эндерби.

— Хорошо, кузен. А как тебя зовут?

— Чарлз.

— Хорошо, Чарлз.

Машина катилась в Ситтафорд.

Глава 13

Ситтафорд

Вид Ситтафорда привел Эмили в восторг. Примерно в двух милях от Экземптона они свернули с шоссе и ухабистой дорогой поехали в гору по зарослям вереска, пока не достигли расположенного справа на краю торфяника селения. Они миновали кузницу, почту, совмещенную с кондитерской, и узенькой дорогой проехали к веренице недавно построенных маленьких гранитных бунгало. У второго шофер по собственному почину остановился и объявил, что тут-то и проживает миссис Куртис.

Миссис Куртис оказалась маленькой, худенькой, седой женщиной, энергичной и говорливой. Она была взбудоражена сообщением об убийстве, которое достигло Ситтафорда только сегодня утром.

— Да, да, конечно, я приму вас, мисс, и вашего кузена тоже, если только он подождет, пока я приберу комнату. Надеюсь, вы не откажетесь и столоваться у нас? Ну кто бы мог подумать! Капитан Тревильян убит, а теперь расследование и всякое такое! С пятницы, с утра, мы отрезаны от мира. А сегодня утром пришло это известие, и меня просто ошеломило. «Капитана убили, — говорю я Куртису, — вот и доказательство, что зло в мире еще существует». Но что же это я угощаю вас тут разговорами, мисс! Проходите же, проходите. И молодой человек — тоже. Чайник у меня стоит, сейчас выпьете по чашечке чаю: вы, должно быть, замерзли в дороге, хотя сегодня, конечно, уже теплее. А снегу тут у нас было до десяти футов.

Под эту болтовню Эмили и Чарлзу Эндерби было показано их новое жилье. Эмили досталась маленькая чистая квадратная комнатка с видом на склон холма с ситтафордским маяком наверху. Комната Чарлза оказалась узкой, как щель, зато на фасадной стороне дома, с окном на улицу. В комнатушке этой помещались только кровать, крохотный комод и умывальник.

«Большое дело, что мы именно здесь! — заметил он себе, когда шофер, положив на кровать его чемодан, получил соответствующую мзду и удалился. — Я готов съесть свою шляпу, если за следующие четверть часа мы не узнаем необходимых подробностей о каждом живущем в Ситтафорде».

Десять минут спустя они сидели внизу, в уютной кухне, были представлены Куртису, довольно строгому на вид пожилому седому человеку, и угощались крепким чаем, хлебом с маслом, девонширскими сливками и яйцами вкрутую. Они ели, пили и слушали. В течение получаса им стало известно все необходимое о жителях маленького селения.

Первой была мисс Персехаус, которая жила в коттедже номер четыре: старая дева неопределенных лет и характера, приехавшая сюда лет шесть назад, по словам миссис Куртис — умирать.

— Но, хотите — верьте, хотите — нет, мисс, воздух Ситтафорда такой целебный, что она стала значительно здоровее, чем когда приехала. Чрезвычайно полезный для легких воздух. У мисс Персехаус есть племянник, который иногда навещает ее, — продолжала она — Он и сейчас вот приехал, находится у нее. Боится, чтобы деньги не ушли из семьи, вот зачем прикатил. Довольно унылое для молодежи время года. Но есть много способов скоротать время, и его приезд стал прямо спасением для молодой леди из Ситтафорд-хауса. Бедное юное создание, подумать только, привезти ее в этакий домище среди зимы! Вот какие эгоистки бывают матери. А ведь эта молодая леди прехорошенькая. Ну, мистер Рональд Гарфилд и старается бывать там почаще, не забывая при этом и о своей тетушке.

Чарлз Эндерби и Эмили обменялись взглядами.

Чарлз помнил, что Рональд Гарфилд упоминается как один из участников столоверчения.

— Коттедж с другой стороны от моего, под номером шесть, только что снял джентльмен по имени Дюк, — продолжала миссис Куртис. Если, конечно, его можно называть джентльменом. Впрочем, какая разница! Народ теперь все равно не очень-то разбирается — не то что раньше. Ему любезно разрешили распоряжаться участком. Застенчивый такой джентльмен. По виду вроде как из военных, только манеры у него не те. Не то что майор Барнэби. На него-то только взглянешь, сразу видно: военный.

Номер три — это мистера Рикрофта, маленького почтенных лет джентльмена. Говорят, он ездил раньше в заморские страны за птицами для Британского музея[36]. Натуралист он. Нисколько не сидит дома, все бродит по болоту, пока погода позволяет. И у него замечательная библиотека. Весь коттедж заставлен книжными шкафами.

Номер второй — это инвалида, капитана Вайатта, со слугой-индусом. Бедняга, как он мерзнет! Это я о слуге, не о капитане. Еще бы, он же из теплых краев, ничего удивительного. Жару они у себя нагоняют — просто страх. Как в печку попадаешь.

Номер первый — майора Барнэби. Живет один, сам по себе, я хожу к нему по утрам убираться. Очень он аккуратный, можно даже сказать — дотошный. С капитаном Тревильяном они были неразлучные друзья. И у обоих по стенам понавешены одинаковые заморские головы.

Что касается миссис и мисс Уиллет, вот уж кого никак не понять. Денег у них полно. Амос Паркер из Экземптона ведет их дела, так тот говорит, что счетов у них за неделю больше чем на восемь-девять фунтов. Вы не поверите, если сказать, откуда доставляют в этот дом яйца! Представьте себе, горничные возят их из Эксетера! И слугам все это не нравится, и я понимаю их и не осуждаю. Миссис Уиллет посылает их в Эксетер по два раза в неделю, да на автомобиле, и вот от такой-то хорошей жизни они хотят избавиться. И не спрашивайте, не спрашивайте меня! Странное это дело — такой интересной леди, как она, прятаться в этакой глуши. Ну ладно уж, ладно, вижу, чаю попили, надо мне убирать.

Она глубоко вздохнула, вздохнули и Чарлз с Эмили. Поток информации, вылившийся на них с такой стремительностью, прямо переполнил их.

Чарлз осмелился задать вопрос:

— Майор Барнэби уже вернулся?

Миссис Куртис остановилась с подносом в руках:

— Да, сэр, конечно. Как всегда, пришел пешком примерно за полчаса до вашего приезда. «Вы ли это, сэр? — крикнула ему я. — Неужели пешком из Экземптона?» А он так это невозмутимо в ответ: «Почему бы нет? Если у человека есть две ноги, ему не нужны четыре колеса. Так или иначе я, как вам известно, миссис Куртис, проделываю это раз в неделю». — «Да, сэр, но теперь — другое дело. Такое потрясение: и убийство и следствие. Удивительно, как вы нашли в себе силы для этого». Он только буркнул что-то и отправился дальше. Тем не менее выглядел он неважно. И это же чудо, что он проделал такой путь в пятницу вечером! Смело, можно сказать, в его-то возрасте. Такая прогулка, да еще мили три уже по снежной буре. Можете говорить что угодно, но нынешняя молодежь и в подметки старикам не годится. Этот мистер Рональд Гарфилд никогда бы такого не сделал, и еще я считаю, и миссис Хиберт, что на почте, — тоже и мистер Паунд, кузнец, — все мы считаем, что мистеру Гарфилду не следовало отпускать его одного. Ему надо было идти с ним. Если бы майор Барнэби пропал где-нибудь в сугробах, вина за это пала бы на мистера Гарфилда. Это уж точно. — И она с победоносным видом под звон посуды исчезла в мойке при кухне.

Мистер Куртис задумчиво переложил старую трубку из правого уголка рта в левый.

— Женщины, — произнес он, — много болтают. — После некоторой паузы он ворчливо добавил — А сами и половины того, о чем болтают, по-настоящему не знают.

Эмили и Чарлз приняли это заявление в молчании. Однако, убедившись, что за этим ничего больше не последует, Чарлз одобрительно пробормотал:

— Вы совершенно правы, совершенно.

— A-а, — сказал мистер Куртис и погрузился в приятное созерцательное молчание.

Чарлз поднялся.

— Я, пожалуй, пройдусь, навещу старика Барнэби, — вздохнул он. — Скажу ему, что фотографированием мы займемся завтра утром.

— Я пойду с тобой, — сказала Эмили — Я хочу знать, что он думает о Джиме и какие у него соображения по поводу преступления.

— У тебя есть что-нибудь на ноги, резиновые сапоги, например? Ужасная слякоть.

— Я купила какие-то Веллингтоны[37],— сказала Эмили.

— Ну до чего же ты практична, обо всем подумала.

— Увы, это не очень-то помогает выяснить, кто убийца, — вздохнула Эмили. — Но могло бы помочь совершить убийство, — задумчиво добавила она.

— Ну, меня не убивай, — сказал Эндерби.

Они вышли. Миссис Куртис тотчас вернулась в кухню.

— Они решили прогуляться к майору, — сказал мистер Куртис.