Семь чудес и затерянные в Вавилоне Леранжис Питер
Касс и Эли смотрели в пол. Ни у кого из нас не нашлось достойного ответа.
– Возможно, принц Караи не был столь добродетельным, – сказал брат Димитриос. – Возможно, он был всего лишь глупым и вспыльчивым юнцом. Представьте только, что случилось бы, увенчайся его намерения успехом. Он бы уничтожил локули, и весь континент мог просто исчезнуть с лица земли. Массарим унес локули ради защиты.
– Марко уже говорил нам об этом, – заметила Эли. – Вот только картинка не складывается. Атлантида исчезла с лица земли!
– Исчезла? – повысил голос брат Димитриос. – Да неужели? Но вы же видели гептакиклос, не так ли? Марко нашел исцеляющий источник, который вернул его к жизни. Вы прекрасно знаете, что часть Атлантиды все еще существует. Она не исчезла полностью. Институт Караи захватил ее! Присвоил себе нашу законную родину!
– Массарим спас Атлантиду от полного абзаца, – подхватил Марко, – тем, что унес локули. Он спрятал их с мыслями о будущем. Когда люди будут готовы их использовать. Как сейчас.
– Бегад лгал вам, – сказал брат Димитриос. – Для него люди – всего лишь способы достижения цели, не больше. К примеру, эти байки про выздоровление. Волнуй его ваши жизни, он бы занялся конкретно поиском способа исцеления. Как это сделали наши ученые.
– Вы открыли способ исцеления? – скептически спросил я. – Вы же узнали о нас, только когда мы наподдали вам на Родосе!
– Нет, способ мы не открыли, – просто ответил брат Димитриос. – Я не буду вам лгать. Я всегда буду с вами честен. Но мы над ним работаем, надежда есть. Да, мы узнали о вас лишь после случая на Родосе, но не забывайте, Масса существует уже очень давно. Пусть до вас мы не встречались ни с одним Избранным, нам было известно о 7ЧС.
Марко кивнул.
– Этим ребятам можно доверять.
– Мне все равно, будь они даже Санта-Клаусом с его эльфами! – огрызнулась Эли. – Ты потерял наше доверие, Марко!
– Мы были семьей, – тихо добавил Касс. – Мы – это все, что у нас было. А теперь не осталось ничего.
Он едва не плакал. Эли смотрела в окно на пыльное облако.
А я обдумывал слова брата Димитриоса. Приходилось признать, несмотря на все личные эмоции, в них был свой резон.
Я откинулся на спинку сиденья, голова кружилась. А вдруг мне все же промыли мозги?
«Переспи с ней, Джек. Любая неразрешимая проблема сегодня обязательно предстанет в новом свете завтра».
То были папины слова. Даже не представляю, сколько мне было, когда он их произнес. Но они намертво застряли у меня в голове, подобно записке на суперклее.
Я выглянул в окно. Мы летели через Аравийский полуостров, солнце светило нам в спины. Как раз под нами огромная водяная вилка разделяла пустыню.
– Красное море, – сказал Йоргос. – Сядем скоро для заправки.
– Точнее, руины Петры, – пробормотал Касс. – Пересекаем западную границу Иордании с Израилем… Йотвата… Ан-Нахль… Видимо, вы везете нас в Египет.
– Впечатляет, – признал брат Димитриос. – Правильно, в Египет. Не только у последователей Караи есть секретный штаб. Их, по всей видимости, располагается в месте, где поиски локули завершатся. Наш – где они начинаются.
– А еще наш находится в одном из древнейших Семи чудес, – с гордостью добавил Йоргос. – Самом древнем.
– И единственном все еще существующем, – кивнул брат Димитриос.
Мы с Кассом и Эли переглянулись.
Мы направлялись в Гизу, место нахождения пирамиды Хеопса.
Глава 46
Штаб
Серая рухлядь, по недоразумению именуемая «Тойотой», затормозила у небольшой парковки в конце подъездной дороги, ведущей с шоссе. Знак на обочине сообщал: «Каир: 14 км». За нами остановился старый минивэн, заполненный массаринами-египтянами. К вопросу о безопасности.
– Штаб, милый штаб, – с улыбкой произнес брат Димитриос. – Думаю, вам понравится Гиза.
Эли, зажатая на заднем сиденье между мной и Кассом, была вся мокрая от пота. Часть его, скорее всего, была моя. В Египте оказалось еще жарче, чем в Ираке. Из моего окна открывался вид на кладбище, ряды скромных надгробных плит протянулись до самого горизонта, теряясь в пустыне. Позади осталась деревня современных квадратных домиков.
А если попытаться сбежать туда? Я прикинул расстояние. Далековато.
Брат Йоргос открыл пассажирскую дверь, и я шагнул наружу. Все мои мысли были о побеге, я даже не сразу заметил, что было по другую сторону дороги.
Увидеть Великие пирамиды воочию – это вам не снимки в школе рассматривать. Эти каменные строения оказались огромными, выше Висячих садов. А простые, лишенные каких-либо излишеств линии делали их еще более впечатляющими. Их словно подняла из земли сама природа в едином яростном порыве. Невольно приходило понимание, почему они стали последним оставшимся Чудом света. Пирамиды выглядели нерушимыми.
Над пустынной долиной возвышались три главные пирамиды, их поверхность словно вибрировала в раскаленном воздухе. Копии поменьше были разбросаны по округе, перемежаясь с горами мусора и руинами. В отдалении на парковку свернули сразу три автобуса, и целые группы туристов с фотокамерами целеустремленно направлялись к Великим пирамидам. Лежащий справа Сфинкс упорно смотрел в другую сторону, делая вид, что ничего из этого его не касается.
– Все пирамиды – эти древние небоскребы – были построены для мертвых фараонов. – Брат Димитриос вышел из машины. – Только представьте! Сначала из тебя делают мумию, затем помещают в роскошную комнату внутри пирамиды, до потолка заставленную всяческими драгоценностями. И там ты и пребываешь вечность, наслаждаясь всеми доступными благами. Потому что считалось, что часть твоей души, так называемая ка, остается в реальном мире. И ее пребывание должны быть комфортным.
– Вот так и застрянет твое ка на каком-то складе, – усмехнулся Марко.
– Обхохочешься, – буркнула Эли.
Брат Димитриос пошел через кладбище и махнул нам следовать за ним.
– Лишь самая северная пирамида, пирамида Хеопса, считается одним из Чудес света. Что логично, так как она самая большая, построена для фараона Хеопса или Хуфу.
– Если она и есть Чудо света, значит, внутри должен быть локулус, – сказал я. – Вы уже нашли его?
– Увы, нет, – улыбнувшись, ответил брат Димитриос. – Но теперь у нас есть команда экспертов. Вы.
Он остановился у маленького деревянного домика, лачужки с проржавевшим замком на двери. Йоргос зашуршал по карманам в поисках ключей. Пока мы ждали, мобильный Ставроса заиграл, и он отошел в сторону, чтобы ответить на звонок. За нашими спинами несколько громил-массаринов в черных куртках, куря, с ленивыми минами привалились к своему минивэну.
Впервые после нашей встречи с Массой мы оказались предоставлены сами себе. Эли наклонилась ко мне с Кассом.
– Предлагаю бежать, – шепнула она, глядя в сторону деревни. – У нас получится.
– Эли, нет! – испуганно запротестовал Касс.
– Они все заняты, – настаивала Эли. – Стрелять по нам они не будут – мы им нужны. И лишнее внимание им ни к чему. Худшее, что может произойти: они за нами погонятся. Но мы их быстрее.
– Это звучит не только нереально, но еще и безумно! – прошипел Касс. – Поверить не могу, что ты вообще об этом думаешь!
– Они тоже об этом не думают, – возразила Эли. – Именно поэтому все сработает.
Я покосился на деревню. Чтобы добраться до нее, нам придется пробежать по проездной дороге, пересечь шоссе, а за ним еще дополнительный отрезок, равняющийся по длине трем, а то и четырем футбольным полям. На глазах у всех. Эли уже отходила прочь, ее глаза не отрываясь смотрели на дорогу. Массарины зашлись в громком хохоте. Видимо, кто-то тупо пошутил.
Эли сильно потела. Глаза у нее были красными.
– Я им не верю, – сказала она. – Не верю никому из них. Особенно Марко. Марко – враг.
Касс бросил на меня неуверенный взгляд. Ситуация начинала выходить из-под контроля.
– Эли, – мягко сказал я, – тебе нужно поспать. Любая неразрешимая сегодня проблема обязательно предстанет в новом свете…
Эли вдруг бросилась ко мне и Кассу и порывисто нас обняла.
– Я люблю вас, ребята!
И прежде чем мы успели хоть как-то среагировать, она со всех ног бросилась по песку в сторону шоссе. Ее шаги порождали маленькие пыльные облачка. Мы с Кассом пораженно замерли.
– Держите ее! – закричал брат Димитриос.
Марко выскочил из-за деревянной лачуги.
– Это что, шутка?
И побежал за ней. Для него это было легко. Словно гепард, преследующий Эли-пони.
Массарины прыгнули в свой минивэн, его двигатель издал хрип, всхлип и наконец деловито закашлял. Покрышки взвизгнули, оставляя черные следы на асфальте.
«Сделай что-нибудь! Скорее!»
Машина была справа от нас. Она свернула с дороги и по диагонали направилась прямиком к Эли. Если ее не догонит Марко, это сделают эти громилы.
Я, вопя во все горло и размахивая руками, бросился наперерез минивэну.
Марко, заслышав шум, оглянулся. Водитель поспешил выкрутить руль, чтобы обогнуть меня. Но я всякий раз оказывался перед ним, не давая ему проехать.
– Джек, берегись! – закричал Марко.
Водитель давил на кнопку гудка, не отпуская. Послышался скрип сломанных тормозов. Я остановился, тупо уставившись на блестящую решетку, которая была уже совсем близко. Я успел заметить свое отражение, прежде чем крепко зажмурился.
Удар почему-то пришелся откуда-то слева. Марко, обняв меня в прыжке, сбил меня с ног, и мы покатились по песку. Я увидел, как потерявший управление минивэн подскочил, и два его правых колеса оторвались от земли. Брат Димитриос, Йоргос и Ставрос поспешили отбежать прочь от лачужки, которую с мощным грохотом протаранил задний бампер.
Автомобиль, застряв в деревянной стене, замер. Секунду ничего не происходило. Затем из лачужки послышались крики. Наружу стали выбегать какие-то люди, кто-то склонялся над покореженным минивэном, кто-то бросался к брату Димитриосу с его товарищами. До моих ушей донесся вопль: «Держите ее!» В нашу сторону с дороги валила целая толпа: новые массарины, туристы, местные жители.
Марко ринулся прямо между ними, продолжая преследование Эли. Но далеко он не убежал. Я увидел, как он замер, окруженный людской массой. Я поднялся и посмотрел вдаль.
Ко мне подбежал Касс.
– У нее получилось! – восторженно воскликнул он. – У нее правда получилось!
Я оглянулся. Марко куда-то исчез. Брат Димитриос и его подручные затерялись в толпе.
– Идем! – позвал я.
И мы нырнули прямо в сердце воцарившегося хаоса. Касс едва не врезался в худого подростка с рюкзаком. Мне пришлось обогнуть семейку из пяти человек, активно снимающую происходящее на камеры своих мобильных телефонов. Когда я пробегал мимо, мне безмятежно улыбнулся какой-то высокий мужчина в белом костюме.
Я едва заметил деревянную палку, ударившую меня прямо по макушке.
Глава 47
Воскрешение
В этот раз я борюсь со Сном.
Я не хочу его видеть. Мне необходимо проснуться.
Но он засасывает меня в черно-серую воронку из едкого дыма. Я бегу так быстро, как только могу. Слышу вопли грифона, рычание вромаски. Я знаю: конец близок.
Кто я на этот раз?
Который из братьев?
Длинный, но частый шаг. Руки заняты. Я несу бумаги. Нет, не бумаги. Длинные куски древесной коры, стянутые вместе нитями.
Я спускаюсь с крутого склона. Нога скользит, и я падаю, кувыркаясь. Приземляюсь на спину посреди кустов. Ветки колют мне шею, и я кричу.
Тяжело дыша, я сажусь. Нет времени на отдых. Тонкие куски коры разлетелись в разные стороны. Семь полос. На каждой рисунок углем. Два изображают статуи: свирепый воин, возвышающийся над гаванью, и греческий бог. И другие пять: поражающая воображение башня, из которой в море бьет луч света. Конусообразное строение, все в зелени и цветах. Мощная в своей простоте пирамида. Храм в честь богини плодородия. Надгробный памятник.
Семь совершенств Атлантиды, воплощенных в реальные сооружения: сила, мудрость, свет, красота, ясность, обновление и уважение.
Они простоят вечность, думаю я. Мы умрем, но они будут помнить о нас. Сохранят в себе зачатки надежды. На воскрешение.
Я подбираю их и продолжаю свой путь. Слышу громкий треск. Земля содрогается. Мне знакомо это чувство. Я знаю, что сейчас произойдет. Земля раскалывается. Но трещина появляется не подо мной, а многим дальше. У основания холма. Кто-то падает в нее.
Так я понимаю, что я – это Массарим. Что я смотрю с высоты на Караи. И я кричу, видя, как мой брат исчезает из виду.
Передо мной появляется лицо. Я знаю эту женщину.
Она парит в воздухе.
Я смотрю в ее глаза, и лес исчезает. Деревья становятся светло-зеленым маревом, звуки приглушаются, и ничто больше не имеет значения.
Я зову ее снова, и снова, и снова.
Глава 48
Фрагменты
– Едва ли.
Я моргнул, и увидел лицо Касса. Его шевелюра во флуоресцентном свете с потолка горела, словно нимб. Я был в ярко освещенной комнате с выкрашенными в мерзкий оттенок зеленого стенами и кафельным полом. В сгибе локтя торчала иголка капельницы, а у стены стоял столик на колесиках с попискивающим медицинским оборудованием.
– А? – не понял я.
– Ты назвал меня мамой. На что я ответил: «Едва ли».
– Прости, – смутился я. – Мне снился сон.
Фрагменты увиденного растворялись, подобно светлячкам под солнечным светом.
Касс улыбнулся. Выглядел он, как напроказничавший ребенок.
– У нее получилось, – сказал он. – У Эли. Она скрылась в толпе.
– Правда? – я резко сел и тут же об этом пожалел. Голову заломило, я поднял руку и нащупал шишку размером с мяч для гандбола. – Ай! Здорово же!
– Ага, подошвы ее кедов так и искрили, – кивнул Касс. – Прости. Это Марко так выразился. Но зато у нас появилась надежда. Может, ребята из «ИК» смогут ее найти.
Я вздохнул.
– Не с иридиевым браслетом на руке.
– Ой! – выдохнул Касс. – Точно.
Открылась дверь. В палату вошел брат Димитриос, переодевшийся в медицинский халат.
– Добро пожаловать, Джек! И прости за Андре – он явно переборщил со своей палкой. Будь уверен, мы проведем с ним должную беседу. Рад видеть тебя в здравии.
– Не уверен насчет «в здравии» и «рад видеть», – проворчал я.
– У меня хорошие новости, – проигнорировал он мои слова. – Вы наверняка обеспокоены, как там ваша подруга Эли. Но тому нет причин. Разумеется, нам известно, где она, и, думаю, через полчаса… час вы воссоединитесь.
– Вы врете! – воскликнул Касс и захихикал. – Вот это я сказал! Я, да еще и старшему! Ха! Но это правда. Я знаю. Ваши губы слишком… ынежярпан!
Улыбка брата Димитриоса завяла. Зато я захохотал.
В последние дни наши жизни нам не принадлежали. Нас вынудили отправиться в Грецию, затем в Огайо, в Ирак. Теперь нас засунули в темное подземелье вражеского штаба. Но Эли смогла прорваться сквозь оковы. Пусть всего на час, на десять минут – но у нее получилось. Она обрела свободу.
– Смотрю, у вас весьма легкомысленный настрой, – сухо сказал брат Димитриос. – Да будет так. Вы, судя по всему, считаете нас этакими монстрами. Но вы ошибаетесь. И мы вам не врем. Увидите. Нам многое предстоит сделать, столько нужно вам показать. У нас есть чем вас удивить. Идемте.
В палату зашел санитар, везя перед собой кресло-коляску. Я даже и слова не успел вымолвить, а он уже усадил меня и повез по коридору в компании брата Димитриоса и Касса.
Начался крутой подъем. Стены украшали разноцветные фрески с изображениями процесса строительства пирамид и роскошных покоев фараонов. От хорошего настроения очень быстро не осталось и намека. Торчать на каком-то тропическом острове уже было тяжелым испытанием. И я только-только начал к этому привыкать. А теперь что? Чем мы будем заниматься здесь? В этом откровенно неприветливом, холодном и навевающем депрессивные мысли месте?
– Где мы? – спросил я. – Что с Марко?
– А я уже думал, вы не спросите, – усмехнулся брат Димитриос. – Мы внутри пока еще официально не раскопанной пирамиды. Поначалу наши археологи посчитали это место древним курганом. Но это оказалась мастаба, так называемая усеченная пирамида с несколькими слоями. Для нас это открытие сравнилось по своей значимости со всеми потрясающими пирамидами в этой долине, обустроенными домами для тел фараонов и их жен, навеки призванных ограждать и благословлять эти земли. И теперь это наш дом!
– Вот и закончилось благословение, – буркнул я.
Мы еще раз свернули, и брату Димитриосу пришлось пригнуться, чтобы не задеть головой потолок.
– Все эти коридоры были здесь изначально, и потому они немного узковаты. Снаружи пирамиды выглядят вырезанными из цельного камня, но внутри них целая сеть переходов. И все они ведут вниз. Фараон может перемещаться лишь вверх или вниз, вверх – к богу солнца Ра, а вниз – к владыке мертвых Осирису. – Он улыбнулся. – Не знаю, можете ли вы себе представить, но здешние комнаты в прямом смысле слов утопают в золоте и драгоценностях – и все ради ублажения фараона!
– Спасибо за урок истории, – нарочно зевнул я. – Но если вы ожидали от нас восторга от пребывания в компании мертвых фараонов, то вы ошиблись. А если вы ожидали, что мы позволим промыть себе мозги, как вы сделали с Марко, то вы ошиблись вдвойне.
– Вы так и не сказали, где Марко, – напомнил Касс.
– Ты прав, не сказал, – с едва заметной улыбкой отозвался брат Димитриос.
В конце подъема нас ждала просторная ротонда с выложенной плиткой полом. Там мы ненадолго задержались. Справа и слева от нас поблескивали двери из матового стекла, ведущие во внутренние помещения. Впереди, в противоположном конце ротонды, продолжался коридор. Круглые стены покрывали детализированные рисунки: младенец и послушно склонивший перед ним голову свирепый грифон; темноволосый юный охотник, поймавший вромаски голыми руками; группа преданных последователей, собравшаяся у постели умирающего старика. «Сцены из жизни Массарима», – догадался я.
Но мой взгляд привлек к себе портрет темноволосого мужчины с бородой, сидящего на каменной плите, с кулаком, подпирающим в глубоких раздумьях подбородок. Вокруг него, прямо как на гептакиклосе, в круг выстроились изображения Семи чудес света.
У его ног на стене висели семь кусочков с грубыми набросками Семи чудес.
У меня перехватило дыхание. Я уже видели эти рисунки в своем сне – в том самом, где я был Массаримом, который сам же их и создал.
Санитар направил меня влево, где брат Димитриос остановился у одной из стеклянных дверей.
– Проверка доступа! – четко и громко произнес он.
В ответ из невидимых динамиков раздался странный механический голос.
– Добро… пожаловать… домой! – прерывисто, будто во время плохого телефонного соединения, произнес он. – С… возвращением… Джек и Касс.
Мы с Кассом кивнули. А что еще нам было делать, благодарить его? Или ее? Или это?
С тихим шорохом дверь распахнулась в зал, оказавшийся куда больших размеров, чем я предполагал, – там вполне мог разместиться целый супермаркет. С потолка, до которого было где-то двадцать футов, свисали зеленовато-белые штуки, напоминающие сталактиты. Пол покрывали маты, деля зал на четыре неравные части. В одной из них, слева от нас, бились на мечах двое воинов, мужчина и женщина.
Справа, дальше в глубь зала, четверо из Массы махали ногами, прыгали и вертелись с такой скоростью, что их силуэты были смазаны, но при этом друг друга они не касались, словно в каком-то сложном танце.
В третьей зоне, что была точно справа от нас, стояла железная клетка. Внутри весь в шрамах мужчина схватился с незнакомым черным зверем, напоминающим пуму. Тот зарычал и бросился в атаку, а мужчина подпрыгнул вверх, перевернулся в воздухе и, оттолкнувшись ногами от прутьев, приземлился зверю прямо на спину. В левой руке он сжимал кинжал. Я поспешил отвернуться.
– Здесь мы тренируемся! – шум стоял такой, что брату Димитриосу пришлось кричать. – Следуя одной из древнейших традиций Массы! Так как наши последователи не являются Избранными, им приходится работать над собой не покладая рук. И они счастливы каждому новому испытанию. Смотрите!
Брат Димитриос трижды хлопнул в ладоши.
Часть зала пришла в движение. Сначала не занятый никем до того мат, подобно потайной двери на сцене театра, ушел под пол, явив прямоугольную дыру. Затем прямо перед нами с тяжелым грохотом опустилась стена из железных прутьев. Она протянулась от стены к стене, будто отделяя и оберегая нас от того, что должно было произойти в другой части зала. И, наконец, дверца в клетку зверя открылась.
Все в комнате замерли и застыли в молчании – мечники, кикбоксеры, боец со шрамами. Даже зверь встал, наблюдая, в его желтых глазах сверкала ярость.
Медленно из большой прямоугольной дыры начало что-то подниматься. Зверь показал клыки и зарычал. Бойцы отвели назад мечи, а кикбоксеры напряглись.
Плечи… спина… в центре поднимающегося мата стояла одинокая фигура, смотрящая в противоположную от нас сторону. Костюм из парчи, блестящие и аккуратно приглаженные волосы, сквозь которые просматривалась белая лямбда.
Он повернулся и улыбнулся. Зубы блеснули, а глаза прямо-таки сияли. Из него била такая мощная энергия, что я практически ее видел.
– Это место, брат Джек, – сказал он, – просто бомба!
– Масса, – сказал брат Димитриос, – можете нападать на Марко.
Глава 49
Укротитель зверей
– Ррра-а-аргх! – зверь выпрыгнул из клетки прямо на Марко. Его клыки блестели от слюны, когти растопырились. Мечники отошли к стене.
Марко резко присел и прыгнул, дважды прокрутившись в воздухе. В высшей точке своего невероятного скачка он махнул рукой и сбил сразу три из четырех сталактитов.
Упав, они разлетелись на острые осколки. Марко приземлился прямо посреди них.
– Иди сюда, котеночек, – проворковал он, подхватывая с пола похожий формой на наконечник копья фрагмент.
Если он и боялся, он этого не показал. А вот у меня сердце замерло. Касс сжимал мою руку так сильно, что от его пальцев появились синяки.
7ЧС. Он менял Марко каждый день. Теперь это уже не был просто очень крутой баскетболист и пловец. Его рефлексы, сила, уверенность – все это перешло черту обычных человеческих возможностей.
Зверь прыгнул еще раз, а Марко крутанулся на месте. Осколок сталактита воткнулся в бок животного, и оно, взвыв от боли, упало в углу, а на смену ему пришли двое мечников.
Марко ушел от первого атакующего и выставил окровавленный осколок. Меч разломал его с гулким треском. Но Марко уже направился наперерез второму воину, девушке, которая нацелила лезвие прямо ему в грудь.
– Стойте! – завопил Касс. Я вздрогнул и отвернулся.
Но когда посмотрел вновь, Марко согнулся назад в спине под, казалось бы, совершенно немыслимым углом. Его туловище стало параллельно полу. Девушка-воин перелетела через голову Марко, не задев его, и, не успев затормозить, врезалась в гигантского черного зверя.
Животное поднялось на лапы и распахнуло пасть.
С поразительной скоростью Марко подпрыгнул и с силой метнул оставшийся в его руке обломок в зверя. Тот попал ему прямо в пасть, заклинив открытые челюсти. Зверь взревел от боли, а девушка, воспользовавшись моментом, оттолкнулась от его морды и упала на пол.
– Всегда пожалуйста, – сказал Марко своей прежней сопернице.
С глухим ударом один из бойцов врезал Марко прямо по челюсти. Он не видел атакующего. Марко рухнул на спину, раскинув руки.
– Нет! – вскричал я.
Выбросив руку, Марко ладонью оттолкнулся от стены позади и, взметнувшись в воздух, понесся прямо на бойцов и в секунду вырубил сразу двоих.
Остальные закружили вокруг него, подобно ниндзя на стероидах, их ноги кинжалами рассекали воздух. Марко выбросил вверх левую руку.
– Хип!
Затем правую руку.
– Хоп!
Я задохнулся. Он схватил двоих за лодыжки и бросил их на мат, и те заскользили головами вперед в окропленную кровью клетку.
Укротитель зверей все еще оставался внутри. Все три сотни фунтов живого веса уставились на Марко в немом ужасе.
– Поразительно… – пробормотал брат Димитриос. – Просто нет слов…
Марко замер, оглядывая порожденный им хаос. Я увидел, как он помотал головой, будто пробуждаясь ото сна.
– Обалдеть, – хмыкнул он, – это что, все я сделал?
Я откатил назад свое кресло-каталку. Стена железных прутьев ушла в потолок. Брат Димитриос поздравлял Марко. Йоргос раздавал указания группе людей, моющих пол. Команда крепышей в масках и защите электрошокером вырубила зверя и утащила его прочь.
– Невероятно! – восклицал Димитриос. – Какая мощь! Какие перспективы!
Марко с восхищенной улыбкой посмотрел в мою сторону. Затем наклонил голову и издал звероподобный рев.
– Ву-у-у-у-у-ху-у-у-у-у! Я хочу еще раз!
– В свое время, мой мальчик, – с гордой улыбкой пообещал брат Димитриос. – У нас большие планы на твои способности.
Марко закружил по залу, боксируя и пиная воздух. Для него имел значение один лишь 7ЧС. Наши суперсилы. Масса лишь усугубляла его отношение. Превращая его генетические способности в орудия для убийства.
Для него все это было лишь забавой. Дурная привычка.
«А что же у них заготовлено для нас?»
Я встал с кресла. Оно мне было не нужно. Голова все еще болела, но ходить я мог. Зал затопили восторженные крики от набежавших охранников, медицинского персонала и специалистов по животным. Сегодня штаб Массы праздновал День Марко. Каждый хотел получить толику его славы.
Ротонда за нами опустела. Там никого не было, и никто не обращал на нас внимания. Я быстро осмотрел круглую комнату и приметил пустой на первый взгляд коридор слева.
Я осторожно попятился, вспомнив, как Эли исчезла в толпе. Она сумела сбежать, потому что наплевала на последствия. Проявила смелость. Бросилась к свободе в тот момент, когда это казалось совершенно безумной идеей.
Касс держался рядом. Готов поспорить, в ту секунду мы думали об одном и том же.
– Готов? – шепнул я.
– Готов, – ответил Касс.
– Бежим!
Мы развернулись и побежали. Нырнув в коридор, я заметил на потолке шарик. Он тут же начал мигать красным и белым.
– Скорее! – призвал я.
Я старался не обращать внимания на боль в голове. Шаг, еще шаг, еще. Коридор начал подниматься, а затем раздвоился. Я выбрал левый поворот.
С грохотом с потолка, отрезая мне путь, упала металлическая решетка.
Мы с Кассом развернулись и бросились в соседний. Мы бежали по нему, пока он не закончился резким поворотом направо и крутой каменной лестницей.
Перескакивая через ступеньку, мы добрались до вершины, и там я замер.
Мы оказались в небольшой комнате, освещенной свечами. В центре на каменном пьедестале стоял длинный деревянный саркофаг. Внутри лежала мумия.
– Тупик! – в отчаянии крикнул Касс.
– Должен быть другой выход, – я неуверенно приблизился к гробу. – У этих ребят должен быть свободный путь для встречи с богами.
– Может, здесь есть какая-нибудь тайная дверь, – предположил Касс.