Стражи Армады. Прыжок за грань Приходько Роман

– Проще было тебя добить – спалось бы еще лучше! Да, кстати! Можешь не переживать – я тебе вчера заочно отомстил за свой порушенный сон. Помнишь тот тайник в подвале на Армейских базах?

– Ну…

– Забудь! Я променял его координаты на миниатюрное скульптурное изображение тебя с функцией поджига сигарет, – Егор вытащил новую зажигалку и продемонстрировал ее работу напарнику.

Гектару чуть было не потребовались новые штаны. Он так смеялся, что запросто мог схватить приступ энуреза.

– Ну, ты и гад, Егор! Хрен с ним, с тайником, а вот о твоем приколе теперь узнает вся Зона. Правда, Михалыч? – Старый с упреком посмотрел на торговца.

– Да ты чё? Я ж могила! Ха-ха-ха… – держался за сердце тот.

– Я знаю, – тяжело вздохнул сталкер, – ты быстрее меня до могилы доведешь…

Лысенко снял костюм и застелил кровать.

Бармен принес еще один стульчик, уселся во главе стола, вынул из кармана жилетки новенький КПК и протянул Егору:

– Подарок от фирмы, за вчерашнее. Там уже все, что надо, закачано, включая новое имя, – улыбнулся толстяк.

Егор открыл нужный файл. В разделе «Владелец» значилось – «Любимчик». Сталкер вздернул плечами и сказал:

– Мне он уже вроде как бы и ни к чему…

– Ты еще в Зоне, а значит, все должно быть, как положено! – безапелляционно заметил бармен. – Да, кстати, там тебя Сеня-снайпер из «Пепла» дожидается. Говорит, что после обеда его группа уходит в рейд, а ему позарез нужно с тобой покалякать.

– А что за рейд, не знаешь?

– На лабораторию к «Спутнику» идут, Соколу помогать. «Легион» оклемался, выдавил наемников с Туманска, «Анархию» с окрестностей Энергопоста попер – за полдня гады управились! Так вот, Черный с остатками своих головорезов зачистил от зомби территорию завода и утром напал на бункер ученых. Очкарики запросили военных – те выслали две «вертушки», одна из которых вернулась назад с поломкой, а другая вместе с погонниками рухнула в болото, встретившись на подлете с управляемой ракетой. Тогда Сокол связался с Шелестовым, и тот пообещал помочь ботаникам за небольшое вознаграждение…

– Хватит вам языки чесать, а то у меня сейчас голова лопнет! – сел на кровати Старый.

– Понял! Щас изобразим! – Гектар ловко скрутил крышку, и в стаканах забулькало.

– И шоб нам всегда так було! – выдал Старый и опрокинул коньяк, словно грушевый сок.

Егор тоже выпил, не без удовольствия крякнул, закусил ломтиком лимона, достал сигарету и демонстративно прикурил эксклюзивной зажигалкой. Встретившись глазами с торговцем, он понял, что сдержаться тот не сможет.

Старый быстро просек настроение собутыльников и собрался предупредить их об опасности всякого рода насмешек, но было поздно. Жировые складки на брюхе бармена конвульсивно задергались, и из глотки полилось хриплое ржание, переходящее в новый приступ истеричного хохота. Его напарник беззвучно смеялся, закрыв руками лицо.

– Пошли вы… – сталкер схватил бутылку и приложился к горлышку.

– Э-э-э! Ты с ума сошел! Это ж коньяк! Все, мы больше не будем! Старый, зараза! – Гектар даже привстал от возмущения.

– Ну, вы тут куражьтесь, а я отойду ненадолго, – утирая выступившие слезы, поднялся Егор и направился в зал.

У стойки над полупустым стаканом сидел знакомый пепловец и нервно мял потухшую сигарету. Завидев Любимчика, Сеня облегченно вздохнул, бросил окурок в чай и поприветствовал того крепким рукопожатием.

– Значит, расклад такой, – с ходу начал сталкер. – Раз вы идете мочить наемников… Короче, приносишь КПК объявившего на меня охоту Черного – СВУ Черепахи и вся его электроника твоя! Других вариантов нет.

Хорошее настроение снайпера мгновенно улетучилось, лишь маленькая толика надежды в карих глазах не позволила ему совсем упасть духом перед предстоящим рейдом.

– А может, продашь все-таки?..

Любимчик молча покачал головой.

– Ну что ж, воля твоя. Ладно, мне пора. Надеюсь, еще встретимся, если Зона поможет…

– Бывай. Удачи тебе! – Егор пожал пепловцу руку и проводил взглядом спешащего на выход бойца в черном бронекостюме.

Что-то подсказывало ему, что не придется им больше свидеться, словно Зона уже пометила бедолагу невидимым крестиком. Давящее чувство вины противно легло неприятным осадком на сердце, словно он намеренно послал молодого сталкера на верную смерть. Лысенко тряхнул головой, сбрасывая наваждение, и медленно побрел обратно. Срочно требовалось залить спиртным гадкое ощущение своей причастности к кровавой жатве, которую Зона устроила вокруг некогда служившей людям АЭС.

Захмелевшие собутыльники заговорщицки притихли при появлении Егора. Опустевшую тару из-под коньяка, стоявшую возле ножки кровати, сменила уже початая «литрушка» водки.

– Давай штрафную! – рявкнул бармен, наливая Любимчику до краев.

– Какую гадость вы тут без меня уже задумали? – осторожно, чтобы не расплескать, поднял тот стакан.

Старый хмыкнул, а барыга с невинным взглядом девственницы начал оправдываться:

– Да ты чё, мы так, о делах толковали! Я говорю, к концу недели должен прийти курьер, так что скоро получите расчет – и можно в путь, навстречу спокойной обеспеченной жизни. Старый как раз проводит тебя и заодно небольшое порученьице выполнит. Я вот что еще хотел у тебя спросить, – бармен заерзал на стуле. – Ты не хочешь костюмчик свой продать? Хорошую цену дам – скажем, штук…

– «Хищник» Володя заберет! – непривычно, по имени назвал напарника Егор. – Это уже давно обговорено и обсуждению не подлежит, – окончательно отшил торговца Любимчик и одним махом опорожнил стакан.

– Ну что ж, время еще есть – подумай! Ладно, мне пора! Потом Сучка за подносом кликнете, – толстяк допил содержимое своего граненого товарища, кряхтя, встал и, держась за поясницу правой рукой, медленно выкатился в коридор.

– Чё там с пепловцем? – жуя бутерброд с колбасой, прогундосил Старый.

– Я ему сказал, что винтовку получит в обмен на КПК Черного. Правда, жалею теперь. Мне кажется, будто этим я подписал бедняге смертный приговор…

– Да брось ты переживать из-за всякой ерунды! – напарник возмущенно взглянул на Егора. – Совестится он – гляньте на него… Правильно сделал! Правда, я сам хотел этой мрази наемной открутить кое-что между ног, но не побрезгую и помощью со стороны! Ты что, насильно его втянул в это дерьмо? Он сам пришел в Зону! А здесь не вечеринка в честь дня рождения бабушки, и он не сопливый шестилетний внучок. Ты знаешь, сколько нашего брата сталкера положил этот Сеня?

Егор удивленно уставился на захмелевшего напарника.

– Чё глазками залупал? Да, еще несколько лет назад пепловцы отстреливали все живое, что перемещалось по просторам Зоны. Мутанты, сталкеры, бандосы – им было без разницы! Они, видите ли, уничтожали Зону под корень. Затем до тупой башки Еремина, по-видимому, дошло, что правильные сталкеры – это плацдарм для вербовки опытных, отобранных Зоной бойцов с развитым чутьем и наличием мозгов в черепушке. Свою лепту, конечно, внесли и торговцы. Ведь одиночку проще обобрать, чем хорошо вооруженную организацию. Вот и стали барыги по своим каналам давить на генерала. Кто лестью, кто скидками, подкупом – в общем, постепенно «Пепел» стал лояльно относиться к вольному радиоактивному мясу…

– Погоди, – Егор прервал захмелевшего ветерана, – а генерал Еремин – это кто?.. Что-то знакомое в памяти мелькнуло… Кстати, не в первый раз уже за последнее время… Странно это все…

– Еремин? Так покойный ныне бывший глава «Пепла». Погиб он, когда «Пепел» совместно со сталкерами, «Анархией» и спецназовцами Шелестова зачищал территорию Станции от «Ока» и «Легиона». Тогда как раз много чего натворили «Раскольники» – отколовшаяся от «Пепла» группа. Но это совсем другая история, долго все объяснять.

– Спецназовцами Шелестова?! Час от часу не легче… Так он из армейцев?

– Именно! Этот человек – своего рода Легенда. Он тогда против приказов пошел, разругался со своим начальством армейским и прибыл со своими спецами на помощь нам всем. Очень своевременную помощь оказал, надо сказать. После смерти Еремина место командира поредевшего «Пепла» освободилось, а Шелестову с его парнями-спецназовцами дорога домой была закрыта, и они решили остаться здесь.

Егор опять задумался.

– Почему же тогда ты говоришь, что Сеня много сталкеров убил?

– А он не из нового состава группировки. Он как раз из старого. На его глазах тогда Еремин и погиб, генерал прикрыл оставшихся с ним бойцов от взрыва гранаты, бросился на нее своим телом. Царство мужику небесное… Но все равно Сеню это не оправдывает нисколько, поэтому не вздумай себя корить ни в чем. Ты все сделал правильно! А то ишь… Сопли он распустил, Мать Тереза!

– Тебе легко говорить… – Любимчик укоризненно посмотрел на напарника. – Ты в Зоне уже вон сколько! А я?! И нечего меня ругать! Да и не собираюсь я долго здесь торчать, чтоб привыкать к ней… Не для чего! Кстати, а «Око» это… Мы ж его с тобой, как я понял, видели! Как же его тогда могли уничтожить?

– «Око»? Это не то «Око», что тогда было. Ну… Вернее, проект, наверное, тот же, а хозяева, похоже, другие… Короче, не знаю я! Чего докопался? Из Зоны он уйдет… Тогда какого хрена ты обо мне тут переживаешь?!

– Ну ладно, понял я, хватит бубнить! Нет, чтоб похвалить за заботу о крестничке нашем, так он мне еще и лекцию взялся читать!

– Ой, спасибо тебе, благодетель ты наш! Что ж делать-то без тебя будем?! – заплетающимся языком стал ехидничать Старый. – Я и сам бы расквитался с Черным!

– Пошел ты, алкаш сраный! – Егор встал и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.

Чтобы как-то себя занять, Лысенко забрал у охранника свое оружие и на улице под навесом тщательно разобрал автоматы, вычистил, хорошенько смазал. Сердце щемило от мысли, что скоро он расстанется с «Винтиком», как про себя называл ВСС. Вроде Егор расставил все точки над «i», но в душе что-то противилось решению покинуть Зону. Словно был у него какой-то неоплаченный долг. Здесь у него есть верный друг, готовый отдать за напарника жизнь, работа, как называли сталкеры свое занятие, полная приключений и азарта. С другой стороны – постоянный, бессмысленный, смертельный риск. Ради чего? Адреналин? Деньги? Мужская сущность добытчика? Да пропади оно все пропадом! Или нет? Для кого или чего рисковать жизнью? Семьи нет, детей – нет… Мать? Как там мама? Как живет одна?

Егор достал подарок бармена и попробовал выйти в Интернет. Есть! В памяти тут же всплыло лицо малолетней соседки Томки. Она тайно сохла по взрослому соседу и часто присылала от чужого имени любовные записки на его электронную почту. Сейчас уже почти вечер – Томка должна зависать в сети, если, конечно, не обзавелась каким-нибудь прыщавым ухажером.

«Томка, привет! Как жизнь? Как там поживает тетя Люба? Егор», – пальцы сами набрали сообщение и адрес. Моля бога, чтобы вертихвостка была дома, он нажал «Отправить». Тут же пришел отчет о доставке. Глаза с надеждой и нетерпением смотрели на небольшой экранчик. Одна минута ожидания сменила вторую и третью. Рука безнадежно потянулась к кнопке выключения, как вдруг компьютер весело завибрировал, и в уголке высветился малюсенький конвертик.

Егор сидел и не решался открыть сообщение. Что там – хорошие или плохие известия? Как из тумана на экран выползли длинные строчки: «Егорка, привет, родной! Ты где пропал? Возвращайся быстрее! Сына бывшего главы администрации посадили в тюрьму. Тетя Люба была в прокуратуре – все обвинения с тебя сняты. К вам понаехало родни, и твоя мама нянчит племянников. Мои предки и все соседи помогают, чем могут. Все волнуются за тебя. Ты хоть бы позвонил или письмо прислал. Все очень, очень скучают! Тамара».

У Любимчика отлегло от сердца. Слава богу, все хорошо! Тепло разлилось по телу, будто мгновенно нырнувшему в озеро счастья. «Конечно, Томка под «все» имела в виду себя – зараза хитрющая», – улыбнулся он.

Пальцы снова забегали по клавиатуре: «Передай, пожалуйста, всем привет. У меня все хорошо. Нашел клевую работу на севере. Где – не скажу! А то понаедут знакомые – яблоку негде будет упасть. Нянчись потом с малышней…))) Скоро пришлю матери денег. Скажи, что я ее люблю. Когда попаду домой – не знаю. Заранее благодарю и целую (в щечку) «всех очень, очень скучающих». Егор».

Дождавшись отчета о доставке, Лысенко как на крыльях полетел в бар. Отдал на входе оружие и заметил у стойки шепчущихся голубков – Старого и Гектара.

– Я не удивлюсь, если однажды застану вас вместе в постели! – пошутил светящийся радостью сталкер.

– А чего это ты такой развеселый? – подозрительно щуря опухшие после сна глаза, поинтересовался напарник.

– Так домой скоро! – играл счастливого тупицу Егор.

– Еще двадцать! – шепнул бармен.

Старый пристально вгляделся в лицо товарища и непринужденно кивнул. Лысенко сделал вид, что не понял происходящего, и спросил:

– Мы сегодня есть собираемся, или Зона объявила Великий пост?

– Сейчас Сучок разогреет мясо, и начнем! – заулыбался Гектар, доставая очередную бутылку коньяка.

Время до вечера пролетело незаметно. Егор утомил КПК, изучая историю Зоны, а его напарник сладко проспал весь остаток дня.

Ужинали обстоятельно и долго, поэтому отдыхать улеглись поздно ночью. Старого до кровати пришлось тянуть силком. Несмотря на почти коматозное состояние, ветеран требовал продолжения банкета и порывался спеть свою любимую песню. Но как запевала ни старался, дальше «Черный ворон…», и то – с заиканиями и завываниями, дело не пошло.

На этот раз Любимчик выключился сразу. Хорошее настроение и такой же коньяк подействовали лучше всякого снотворного. Снились дом и какой-то странный, старинный на вид амулет, где головы медведя, волка и змеи объединялись в треугольник с одним общим глазом, которым служил неизвестный кроваво-красный камень. Вот только подробностей на следующее утро Егор вспомнить не смог, как ни старался. Почему проснулся рано – тоже оставалось загадкой. Старый, как ни странно, не храпел. Будильник никто не заводил. В баре стояла девственная тишина. Голова с похмелья не болела. В общем, парадокс – да и только.

Вооружившись инструкцией к своему «Хищнику», Егор ударился в чтение, с намерением снова уснуть. Эффект оказался обратным. Остатки сонливости разогнало напрочь, и Лысенко с интересом стал вникать в содержание брошюрки.

Оказалось, что бронепластины спины и груди с десяти метров могли выдержать очередь из натовской винтовки, а брюки и ботинки не поддавались воздействию большей части агрессивных сред.

Сеанс «ликбеза» прервали возгласы бармена в коридоре. Отложив умную книжку, Любимчик отправился курить на свежий воздух. В зале он столкнулся с Хромым, который, как выяснилось, собрался сегодня ставить новую входную дверь. Недолго думая, дембель вызвался помочь механику, чем вызвал поток благодарностей в свой адрес.

Все заготовки и детали уже лежали у входа, поэтому курить пришлось на ходу. Увлеченные работой конструкторы провозились до обеда, лишь запах жареной картошки и отозвавшиеся на него желудки известили о том, что пора сделать перерыв.

Из комнаты наконец-то выполз Старый и с болезненной миной на лице запросил минералки. Гектар с неизменной бутылкой коньяка был послан «на хутор бабочек ловить», что, к удивлению всех присутствующих, не вызвало у того ни капли протеста.

Обед так и прошел под знаком сухого закона. Заморив червячка, сталкеры занялись каждый своим делом: Егор с Хромым вернулись к трудотерапии, Старый занялся чисткой оружия, а бармен с Сучком принялись обслуживать троицу бродяг, ввалившихся с полными рюкзаками хабара.

Погода постепенно портилась. Временами накрапывал мелкий дождик, а в стороне АЭС вообще разразилась настоящая канонада. Громовые раскаты сливались порой в беспрестанный грохот. Всполохи молний чуть ли не каждую секунду подсвечивали свинцовый небосвод.

Ближе к вечеру произвели торжественное испытание падающей двери. Хозяин заведения остался доволен работой обновки и даже обещал Хромому заказать хорошей краски, чтобы облагородить ржавые листы двери. Но еще больше поднял ему настроение пожилой сталкер с четырьмя отмычками, обвешанными под завязку всевозможным хабаром.

До поздней ночи барыга хлопотал в кладовке, раскладывая принятый за день товар, так что ужинали напарники в обществе Сучка и нарезавшегося вдрызг Хромого.

Спать Егор пошел один, так как Старый уединился в уголке с новым посетителем, где они долго о чем-то шептались. Когда через час ветеран на цыпочках крался к кровати, напарник еще не спал. Он повернулся и спросил:

– Чё там за новости?

– Спи, все нормально, – ответил тот, укладываясь поверх одеяла.

По голосу товарища и по тому, что он сразу же не заснул, Егор понял – сталкер темнит.

– Хватит сопеть, выкладывай, – Лысенко уселся в любимой позе – «голодный несчастный мулла перед смачным шматком сала с прослойкой» – и приготовился слушать.

Старый положил руки под голову, вздохнул и, не торопясь, подробно стал излагать причину переживаний:

– Только что в баре Егерь поведал мне любопытный эпизодик, который он наблюдал по дороге сюда, в окрестностях завода «Спутник». Представляешь – Черный встречался с легионерами и о чем-то долго с ними шушукался! Затем со стороны Туманска подтянулись два десятка фанатиков и, спокойно проследовав через территорию завода, направились к бункеру ученых. На пути им попались пепловцы, отправленные на разборки с наемниками. Десять минут ожесточенного боя, и в живых осталось чуть меньше десятка легионеров, которые отошли, растворившись за забором «Спутника»… Как тебе сказочка? Чуешь, чем пахнет? – сталкер повернул голову и встретился глазами с напарником.

Егор долго переваривал вопрос, искрившийся в зрачках товарища, и, наконец, уточнил:

– Я не пойму – чего ты от меня ждешь? Истеричного возгласа «эврика» и подробного расклада твоей головоломки, или тупого мычания в сопровождении слюнявых пузырей? Чё здесь такого таинственного? Ну, наняла одна банда придурков другую, чтобы та побила третью… – он развел руки в стороны. – Все?! Караул?! Катаклизм?!

Брови Старого поползли вверх:

– О-о-о! Да ты, братец, оказывается дуб дубом! Женишься на Зоне, а не знаешь, с кем ее детки трах-трах и с кем чмоки-чмоки? Эх ты, темнота… – голова сталкера сокрушенно закачалась из стороны в сторону.

– Ну, конечно! Куда нам убогим, с тремя классами церковно-приходской школы… Только мешки таскать за господином всезнайкой! – всплеснул руками Любимчик.

Разговор напарников незаметно перерос в настоящую перепалку, грозя вылиться в мордобитие. И хотя оба прекрасно понимали бессмысленность происходящего, уступать никто не желал. Каждый считал, что его слово должно быть последним. Как говорят в народе – «встретились на равнине лбами два осла – да так и померли, не уступив друг дружке».

Вдруг в самом разгаре матерных словоизлияний с грохотом распахнулась дверь, и на пороге комнаты предстало нечто. Сталкеры уставились на полуночного гостя, враз позабыв о разногласиях, ведь не каждый день в Зоне можно было наблюдать такую картину.

Из широких линялых семейных трусов, словно кривые бамбуковые палочки, торчали голые тощие волосатые ноги, одна из которых скрывалась в мягкой домашней тапочке, а другая мозолистой босой ступней пыталась поймать центр тяжести непослушного, шатающегося тела. Выше пояса чинно восседала верхняя часть бронекостюма с дремлющей на ободке гермозатвора головой в хлам пьяного Хромого.

Медленно, с ленцой, одно веко механика поднялось вверх, обнажая белок закатившегося под густую бровь глаза, и с полуразлепленных губ сорвалось грозное:

– К-кому т-тут по сопатке?!

Челюсти напарников медленно поползли вниз. Повисла немая пауза. Затем, как по команде, друзья повернули головы друг к другу и рухнули в припадке хохота. Им не хватало воздуха. Спазмы истерического смеха не давали вдохнуть. В глазах стало темнеть. Слезы катились из глаз беспрестанно. Наступал момент, о котором говорят – помереть со смеху.

Наконец, с болью в груди легкие втянули затхлый воздух помещения. Утирая влажные лица, сталкеры стали понемногу приходить в себя.

Тем временем, глаз Хромого явил на свет божий помутненный спиртом зрачок, которым тот медленно оценил ситуацию, моргнул и снова спрятался за шторкой века. Его хозяин, опасно колыхнувшись вперед, стыдливо сдвинул коленки, прикрыл рукой причинное место, икнул и сделал «контрольный выстрел»:

– П-пардоньте…

Ситуация с «хохотушками» повторилась. Старый запустил в полуночного посетителя своей подушкой. Как оказалось, сделал он это зря – цирковое представление продолжилось.

Посягательство на расшатанное зеленым змием тело механика обернулось улетным страйком. Хромого срезало, словно кеглю в боулинге. Тапочка, подброшенная его ногой, кувыркнулась в воздухе и шлепнулась подошвой на дергающийся от смеха живот Старого. Егор свалился с кровати и в позе эмбриона продолжал хохотать на полу, содрогаясь в эпилептическом припадке.

Готовых уже обмочиться от смеха сталкеров спас появившийся Сучок. Его голова мелькнула в дверном проеме. Глазенки пробежали, перемещаясь от одного объекта к другому, оценили ситуацию. Затем калека нагнулся над сучившим босыми ногами по полу в тщетных попытках принять вертикальное положение Хромым, рывком приподнял непослушное худосочное тело механика и буквально волоком потащил прочь по коридору.

С исчезновением клоуна страсти постепенно улеглись. Егор заполз обратно на кровать, держась за надорванный от пережитого стресса живот. Старый, икая, направился в бар за минералкой. Буквально через минуту ветеран со встревоженной физиономией вернулся назад и начал молча надевать костюм.

Любимчик вопросительно уставился на напарника, но тот, не обращая на него внимания, продолжал собираться в дорогу.

– Старый, хорош дуться, – Егор схватил друга за рукав. – Что случилось?

Сталкер было напрягся, собираясь высвободиться, но потом обмяк и, понурив голову, уселся на кровати.

– Легионеры взяли в кольцо бункер ученых и садят по нему из гранатометов. Сокол скинул по общей «SOS» – говорит, что до утра не продержится. Пепловцы направляют два усиленных взвода на помощь. С десяток вольных готовы присоединиться. В общем, я решил идти с ними, – ветеран поднял голову. – Спецназ, по прогнозам, прибудет только к обеду – и то, если распогодится. Нам же отсюда два часа ходу. Тем более, я у Сокола в долгу. Помнишь, как он спас нас от аасменов?

– Мы у него в долгу! – поправил напарника Егор и взялся за «Хищник».

– Брось – ты же дембель… – попробовал возразить Старый.

– А ты крендель! – в рифму воскликнул Любимчик. – Старый, черствый и упрямый, как осел!

Старый улыбнулся, кивнул, встал и принялся помогать товарищу.

Когда напарники вышли из бара, мимо них в колонну по двое бежали пепловцы. Командиры взводов выразительными репликами подгоняли подчиненных. Сталкеры с ходу пристроились в хвост «неотложки».

Ночная Зона встретила путников со всем своим радушием и гостеприимством. Хвостатые языки чудовищных молний в сопровождении оглушительных раскатов грома сотрясали липкий густой влажный воздух. Из-за ярких вспышек приборы ночного видения пришлось отключить и перейти на фонарики, чтобы не слепило глаза. В наушниках гремело и тарахтело, словно звуки хотели проткнуть головы насквозь. Люди постоянно спотыкались, толкая бегущих впереди. Все это благолепие комментировалось отборной руганью и «восхвалением» Матушки Зоны на разные лады.

Путь колонны проходил по уже знакомому Егору маршруту. Сначала миновали пепловский блокпост, затем через площадь, мимо подбитого недавно армейского вертолета, потом по снесенным взрывом воротам к бывшему опорному пункту наемников, откуда позорно сбежал их бригадир. Дальше движение застопорилось.

– Под мостом рассадник аномалий, поэтому здесь не попрешь, – прокомментировал задержку Старый, видя, как напарник непонятливо выглядывает из-за спин идущих впереди пепловцев.

Подойдя к тоннелю, Егор понял, почему истребители Зоны задержались на данном участке, и вспомнил, что уже видел этот мост, только с другой стороны. Когда они шли через окрестности «Спутника», то свернули прямо перед ним в сторону, чтобы миновать наемников. Теперь же придется углубиться в «заросли» аномалий, светившихся на дисплее лицевого забрала оранжевыми столбами.

Колонна, словно гигантская змея, продвигалась между многочисленными «огнивами», выписывая замысловатые зигзаги и завороты. Люди, попадая в тоннель, как бы скукоживались, стараясь ненароком не мазнуть локтем или стволом автомата смертоносные очаги аномальной энергии.

Только сталкеры выбрались из опасного лабиринта, как хлестнул кинжальный ливень. По дороге, поднимающейся на пологий холм, бурным потоком устремилась дождевая вода. Под мостом зашипело. С нарастающей громкостью загудели столбы крайних аномалий. Они, как часовые, не пропускали влагу в глубь тоннеля, превращая мутные ручьи в клубы густого, обжигающего пара. Если бы дождь начался чуть раньше, то подмоге пришлось бы искать другой путь. Разбуженные водой «огнива» бушевали на совесть, скрыв проход разросшимися в ширину очагами.

Всего этого сталкеры уже не видели – они бежали на звук усиливающейся с каждым шагом канонады, боясь опоздать, не успеть выручить из беды своих товарищей, однажды спасших от верной гибели их самих.

Когда в глазах уже начало темнеть от напряжения, и кровь пудовым молотом застучала в висках, голова колонны выползла на край долины, где по соседству с болотом примостился бункер ученых. Пепловцы повзводно растеклись в широкий полумесяц и молча ринулись в атаку. Сталкеры, словно тряпичные куклы, поковыляли следом, стараясь, по возможности, привести дыхание в норму.

Легионеры вели себя нагло и самоуверенно. Около пяти гранатометчиков поочередно долбили бронированную крепость через проемы снесенных секций металлического ограждения, стараясь попадать в одно и то же место. Надстройка, с площадки которой ребята Сокола недавно отсекали аасменов, превратилась в искореженный ком металлолома. Ангары вспомогательных строений пылали огнем, застилая округу едким черным дымом. Из бойниц на боках бункера вырывались редкие огоньки коротких очередей, на которые фанатики не обращали никакого внимания. Похоже, взятие базы ученых ожидалось в течение следующего получаса.

– Егор, слева двое «плазменников», берем их! – воскликнул Старый, указывая рукой на парочку легионеров, готовившихся к стрельбе по бункеру из необычного громоздкого оружия.

Любимчик встал на одно колено, протер перчаткой стекло шлема, вскинул «Винторез» и стал выцеливать врага. Видимость через оптику была отвратительной. Стена дождя будто растворяла окружающие предметы, не давая быстро привязаться к ориентирам. Вдобавок ко всему прочему, грудь ходила ходуном, продувая уставшие от забега легкие.

Помогли сами же легионеры. В оптике блеснула яркая вспышка, и сноп плазмы устремился к бункеру. Страшное оружие – «Плазма-пушка» – было придумано в Зоне и работало на основе нескольких артефактов. Егор чуть довернул перекрестье и выпустил в проступившие очертания фигуры фанатика полмагазина. Сразу же раздались крики командиров взводов, и пепловцы обрушили шквальный огонь на тылы противника. Над ухом Любимчика зарокотала винтовка напарника.

В центре полумесяца цепи атакующих стрельба продолжалась недолго. Застигнутые врасплох фанатики почти не успели оказать какого-либо сопротивления. На флангах, напротив, завязалась настоящая резня. Легионеры, находившиеся на другой стороне бункера, двинулись в обход уцелевших фрагментов ограждения, каждую минуту усиливая давление с обеих сторон наступающей шеренги.

Сталкеры бросились к месту, где находились трупы «плазменников», преследуя две цели. Во-первых, с правого фланга огонь был интенсивней, а во-вторых, там лежали дорогущие трофеи – «Плазма-пушки». Вернее сказать, Егор бежал по первой причине, а Старый больше по второй.

Дождь закончился так же внезапно, как и начался. И хотя молнии еще жалили землю, сотрясая воздух раскатами грома, лить перестало. Видимость заметно улучшилась, что дало возможность Любимчику заметить группу бойцов, в спешке спускающуюся по краю котлована со стороны «Спутника».

– Старый, наемники сверху на двенадцать часов! – крикнул он напарнику, устраиваясь за фрагментом огромной железобетонной трубы, прикрывающей от пуль легионеров.

Человек пятнадцать темно-серых, маскируясь в складках местности и редком кустарнике, опасно заходили во фланг подмоге научного комплекса.

Ветеран, склонившийся над трупом «плазменника», поднял голову в указанном направлении, грязно выругался и заорал по «громкой»:

– Наемники со «Спутника» – всем внимание!

И тут завертелось. Легионеры, узрев поддержку, усилили натиск. Пепловцы перегруппировались, рассредоточившись на два сектора обстрела. Егор со Старым упали в грязь и открыли огонь по синдикатовцам, выбирая особо ретивых стрелков. Исход боя стал непредсказуем. Хоть пепловцев и было больше, но они лежали в низине как на ладони. Фанатиков же спасало укрытие – забор исследовательского комплекса, а у наемников имелось преимущество в высоте позиции, поэтому силы, можно сказать, уравнялись. Теперь все зависело от меткости стрелков и количества боеприпасов.

Внезапно на крыше бункера заработал пулемет. Ветки кустов, за которыми укрывались «дикие гуси», вперемешку с комьями земли клочьями полетели в разные стороны. Один за другим, темно-серые тыкались лицами в грязный склон, дергаясь в предсмертных конвульсиях. Часть пепловцев, ушедшая в обход комплекса по левому флангу, смяла легионеров и вышла в тыл фанатикам на правом фланге.

Ситуация резко изменилась. Остатки наемников галопом бросились наутек, как только пулемет умолк для смены ленты. Егор все же успел достать еще двоих, пока остальные не скрылись за гребнем долины. Пепловцы перешли в атаку и буквально втоптали фанатиков в грязь.

Бой закончился. Наступила тишина, изредка нарушаемая бряцаньем оружия и стонами раненых. Небо с восточной стороны побелело. Наступал новый, отмытый радиоактивным дождем, безумный день жестокой кровавой жатвы. Слабый ветерок мазнул туманное марево испарений над болотом, потревожил обитающих там тварей. Несколько глоток по очереди недовольно поурчали и успокоились. Словно во время перестрелки они крепко спали, а тут – на тебе, какой-то негодник ветер пронял нежнейшие задницы мутантов холодным сырым сквозняком. Хорошо еще, что во время стычки аасмены не надумали позавтракать, а то неизвестно, чьи комбинезоны показались бы им более аппетитными.

Гулко щелкнул замок двери комплекса, и оттуда донеслись радостные возгласы. Старый отскреб приставшую к костюму грязь и вернулся к мародерству. Две единицы диковинного вида оружия в первую очередь были повешены на шею и сильно мешали дальнейшему процессу выворачивания карманов и перетряхивания содержимого рюкзаков.

– Какого хрена ты стоишь? – повернув голову к Егору, возмутился ветеран. – Сходи, наемников обшмонай – может, Черный сдох, в конце-то концов!

Парень с невозмутимым видом отстегнул защитный клапан кармана КПК, понажимал кнопки компьютера и спокойно ответил:

– Черного в некрологах нет, а обыскивать уже есть кому, – он кивнул на трех пепловцев, спешно поднимающихся к телам на склоне.

Старый проследил головой в указанном направлении и заворчал:

– Наградила же Зона напарничком… Лодырюга, да еще и брезгливый, – дальше шел поток нелитературных выражений, от которых лицо Егора вновь стало хмуриться и сереть от злости.

Чуть было не завязавшуюся склоку перебил невысокий молодой сталкер, который, не доходя нескольких шагов до сгорбленной в праведных трудах фигуры Старого, заорал, размахивая перед собой обветренными руками:

– Вот же козлина старая! Нет, чтобы узнать о судьбе товарища, так он быстрее грабить – обирать несчастных «жмуров». Когда ты уже нахапаешься?! Все тебе мало и мало!

Старый оторвался от любимого занятия, повернулся, скинул на землю трофейные стволы, встал и раскинул загребущие руки в стороны:

– Сокол, бродяга, – ну извини подлеца! Я рад, что ты жив-здоров и вдобавок не кашляешь.

Сталкеры бросились в объятия и принялись, как дети малые, отрывать друг друга от земли. Надурачившись, они наконец-то разошлись, и Сокол повернулся к Егору.

– Это и есть твой новый напарник? – обратился он к товарищу и протянул руку для пожатия. – Ну, здорово, Любимчик! Рад знакомству… Наслышан о ваших подвигах. Спасибо за помощь!

– Да ладно – чё нам, тяжело, что ли? Пришли, стрельнули пару раз – делов-то…

– Хм… Слышь, Старый! А он, похоже, нормальный чел. С юмором у него все в порядке. Грызетесь, наверное? Ну, признайся?! Ты ж не любишь, когда над тобой прикалываются?! – Сокол ехидно улыбнулся и хлопнул ветерана по плечу.

Старый сконфузился, глянул напарнику в глаза, хмыкнул и пробурчал:

– Бывает…

– Давай, тварь, двигай булками! – донеслось со склона.

Сталкеры разом обернулись на крик.

Охаживая прикладом по спине, пепловец подгонял раненного в плечо наемника, который еле тащился на заплетающихся ногах и спотыкался о каждую кочку. Разбитое забрало шлема болталось на плече, словно вторая голова.

– Лейтенант, чё делать с этим козлом – может, в расход пустить? – боец сильно пнул пленника ботинком под зад, и тот боком рухнул в небольшую лужу в нескольких метрах позади Егора.

Командир взвода «отлепился» от забора комплекса, где все это время стоял, наблюдая за действиями подчиненных, важно подошел к стонущему от боли наемнику, снял с головы защитный шлем, вытащил из кобуры пистолет и присел на корточки возле жертвы.

– Слушай меня внимательно, – начал он. – Я сейчас буду спрашивать, а ты коротко и ясно отвечать. За это ты умрешь быстро и не больно. Если начнешь кочевряжиться – подыхать придется долго и мучительно. Понял?

Пленник закрыл глаза, расслабился и чуть слышно ответил:

– Хорошо. Что ты хочешь знать?

Пепловец не спеша вытащил из кармана сигарету, прикурил, сделал глубокую затяжку и начал допрос:

– Как получилось, что вы заодно с «Легионом»? Какие у вас могли возникнуть общие интересы – фанатики первый раз за всю историю Зоны скооперировались с другим кланом?

Сталкеры и еще несколько бойцов «Пепла» подошли ближе к месту дознания, чтобы послушать ответ на вопрос, который мучил не только командира взвода.

Наемник поморщился, открыл глаза, посмотрел в ствол направленного ему в лицо пистолета и попросил:

– Дайте покурить.

Лейтенант сунул ему в губы свою сигарету. Тот жадно затянулся, выпустил дым через нос:

– Черному пришло сообщение на комп. Легионеры хотели встретиться у ворот «Спутника» для, как они сказали, взаимовыгодной беседы. Бригадир долго думал, но потом согласился. Полчаса они калякали с какой-то шишкой из «Легиона», затем шеф нам сказал, что у нас с фанатиками перемирие и какой-то договор о сотрудничестве. Еще он сказал, что нужно, во что бы то ни стало, взять бункер ботаников. За это легионеры помогут отбить у «Анархии» нашу базу…

– А на кой хрен им сдались ученые? – перебил рассказчика Сокол.

– Шишкарь сказал Черному, что Старый, – наемник кивнул на стоящего рядом сталкера, – мог продать профессору Суханову какой-то редкий артефакт, который позарез нужен Хозяину Зоны.

Все присутствующие вопросительно уставились на упомянутого фигуранта занимательной истории. Старый состроил рожу безвинно оклеветанного младенца:

– Какой на хрен артефакт? У них чё – совсем радиация мозги сварила?!

– А еще, легионеры обещали за головы Старого и его напарника пятьдесят штук зелени, – добавил пленник.

Опять вся толпа вперилась ошарашенными глазами в бедного ветерана, готового провалиться сквозь землю, лишь бы ничего никому не объяснять. Наконец, он выдавил из себя деланное возмущение:

– Ну, и чё вы уставились все, как бараны на новые ворота? Откуда я знаю, за что мне такая охренительная честь выпала?!

Слушатели, как болванчики, снова повернули головы к наемнику. Тот выплюнул бычок, облизал побелевшие губы.

– Дальше! – рявкнул пепловец.

– Я больше ни хрена не знаю – это только Черный в курсах. Нам он больше ничего не рассказывал.

– Где он может прятаться? Говори! – лейтенант надавил стволом «макарова» на окровавленную дырку в плече пленника.

Тот замычал. Гримаса боли исказила лицо. Хриплый крик вырвался из его горла:

– В здании завода! На первом этаже…

Командир взвода резко встал, окинул взглядом подчиненных, ткнул пальцем в бугая, притащившего наемника, и выдал ряд приказов:

– Таран, пленника на базу – отвечаешь головой! Возьмешь своих земляков и пулеметчика с первого отделения. Да, и перевяжите его, – он пнул ногой скрюченную фигуру синдикатовца. – Кладов, – кивнул лейтенант командиру первого отделения, – остаешься охранять бункер до моего возвращения. Флинт, со сталкеров глаз не спускать, – и с презрением посмотрел на Старого с напарником, – из-за них вся Зона перевернулась, и кровь наших товарищей льется рекой. Я думаю, полковник захочет обстоятельно с вами побеседовать, – пепловец отвернулся и громко приказал: – Остальные – идем на «Спутник»!

Лицо Старого налилось кровью, и он закричал вслед отходящему лейтенанту:

– Ты чё, солдафон, офонарел?! Я вольный сталкер! И на твои приказы срать хотел с высокой колокольни!

Пепловец встал как вкопанный, развернулся. Рука потянулась к «Грозе», висевшей на плече. Взгляд его не предвещал ничего хорошего. Сокол с Егором сдвинулись плечами перед сопящим от злости бунтарем.

– Закрой хавальник… – уголком рта прорычал Любимчик напарнику и, в примирительном жесте выставив руки вперед, вежливо попросил лейтенанта: – Командир, можно мы пойдем с вами? С Черным у нас свои счеты, и вам лишний ствол не в обузу. А с полковником всегда успеем покалякать…

Пепловец долго переваривал ситуацию и, скрежетнув зубами, неохотно кивнул головой.

– Вася, загонишь «Плазмы» Суханову – я потом зайду, поделим навар, – прошептал Соколу Старый и подтолкнул Егора плечом: – Сам-то похавать не любитель?..

Группа бойцов рванула на подъем – по пути отступления наемников. Сталкеры под присмотром пепловца двинулись следом. Не успели преследователи выбраться на грунтовую дорогу, идущую параллельно заводу, как по ним со стороны входных ворот «Спутника» ударил пулемет. Длинная очередь прошла над головами, вдолбив несколько пуль в трухлявый тополь на обочине. Пепловцы, как зайцы, прыснули по сторонам, укрываясь за стволами деревьев, образовывавших аллейку вдоль полузаросшей серой травой грунтовки. Вторая очередь разрыхлила землю в том месте, где еще теплились следы от ботинок залегшего взвода «Пепла».

Старый с Егором отползли к кирпичному забору «Спутника» и оказались вне зоны видимости пулеметчика, так как в двухметровой ограде, идущей к воротам, оказалось небольшое искривление – точь-в-точь пивной живот. Зато из-за дерева в их сторону смотрел ствол «Грома» с подозрительной харей Флинта поверх удерживаемого для прицеливания АГК.

– Огонь из подствольников по будке КПП! – скомандовал лейтенант своим архаровцам, а сам перекатился к Егору, готовившему к стрельбе «Винторез».

– Короче, слушай меня внимательно! – придвинулся он к голове сталкера, чтобы перекричать хлопки и трескотню оружия своей группы. – Берешь шизанутого напарника и чешешь вдоль забора до полуразрушенной секции – есть там такая. Я по молодости в этих краях на Суханова работал, так что знаю. Так вот, переберетесь на ту сторону и по проходу между цехами, метров через тридцать, упретесь в штабеля контейнеров в тупичке. По ним можно перемахнуть на дорожку, ведущую к административному зданию. Оттуда зайдете наемникам в тыл и поможете нам войти через ворота. А мы пока будем отвлекать этих ублюдков.

Егор кивнул, а затем покосился на Пирата, как про себя переименовал Флинта.

– А этот с нами? – спросил он у пепловца.

Лейтенант язвительно прищурился:

– Ебстесснно! И я бы посоветовал вам не выкобениваться, а то у него нервишки шалят не по-детски.

Лысенко всмотрелся в глаза командира и понял, что тот значительно скрасил диагноз подчиненного, приставленного приглядывать за ними. Вспомнились слова напарника про Шелестова и его подчиненных спецназовцев, пополнивших ряды «Пепла».

– Хорошо, – наконец согласился Егор.