Спасение по-русски Стрельцов Иван
Опустошив одним глотком половину стакана, Нонна сбросила с плеч халат и встала перед зеркалом, критическим взглядом осматривая свое тело. С возрастом краше не становишься, особенно если в молодости не была супермоделью.
Ванна уже до половины наполнилась водой, на поверхности бугрились белоснежные шапки пены. Допив остаток коктейля, Нонна с силой швырнула стакан в раковину, со звоном во все стороны брызнули осколки. Женщина выбрала небольшой кусочек стекла с острыми рваными краями, забралась в ванну. Горячая вода приняла ее тело, делая его невесомым. Несколько минут она неподвижно лежала с закрытыми глазами, будто наслаждаясь охватившим ее теплом, потом, подняв веки, несколько раз резко полоснула себя по запястью левой руки. Боли не было, даже кровь скрывала пена.
Нонна Веслова выбрала такую смерть, как некогда великий древнеримский философ Сенека, когда его предали ученики, те, кого он любил. Перед глазами поплыли бордовые лепестки роз, вскоре сознание померкло. Уходя из жизни, кандидат исторических наук, современная умная женщина не могла даже себе представить, что это был не осознанный ею выбор, к этому ее подтолкнул «возлюбленный». Изучив психопортрет человека, можно легко манипулировать его сознанием. Виктор Эпов умел это делать блестяще. Недаром же он с отличием окончил спецфакультет Академии МВД…
– Вот, Ильич, все о твоих ландскнехтах, – Кольцов протянул Кутепову картонную папку с фиолетовым штемпелем Министерства обороны Российской Федерации.
– Ты уже смотрел эти бумаги? – спросил бизнесмен, взвешивая на ладони папку.
– Да, пробежал по-быстрому. Самое нужное подчеркнул.
– Вот уж спасибо, ты меня совсем без работы оставил, – по-стариковски проворчал Николай Ильич.
В словах Кутепова была правда. С того момента как они прибыли в Москву, Глеб объявил, что это его земля и всеми делами он лично будет заниматься, а Николаю Ильичу оставалось набираться терпения и ждать, сидя взаперти в однокомнатной квартире сыщика.
Первый день прошел в организационных вопросах, детектив звонил по нескольким телефонным номерам, долго объяснял, что нужно для него сделать. Потом куда-то умчался и вернулся поздно ночью, и, как говорят рыбаки, с «уловом».
– Лайнер ангольской авиакомпании «Анкардес», приземлившись в аэропорту Шереметьево-2, ничем особенным не выделялся. Пограничников и таможенников все пассажиры прошли без эксцессов, – начал выкладывать свой «улов» Глеб. – Ни одна из камер слежения не зафиксировала ни Крауха, ни его встречающих, ни их машины. Хлопчики серьезно работали.
– Значит, ни одной зацепки, – хмуро констатировал Кутепов.
– Не совсем. Кое за что удалось зацепиться, только нужно проверить, наша ли это ниточка или чужую ухватили.
Бизнесмен косо глянул на Кольцова.
– С этого момента, если можно, подробнее.
– Можно, – поудобнее уселся детектив. – В тот момент, когда пассажиры ангольского рейса проходили границу, на свою смену в аэропорт торопился один из диспетчеров. Не доезжая до аэровокзала, он увидел у обочины гаишную машину, которая по полной программе «грузила» пассажиров крутой иномарки.
– Ну и что?
– По описанию это был твой Валентин Валентинович со своей свитой.
– Да это я и так знаю, – досадливо поморщился Николай Ильич. – По-моему, я тебя не просил подтвердить слова Наткевича. Или ты имеешь в виду что-то другое? В чем подвох?
– Подвох в том, что у этого диспетчера брат служит в ГАИ, к тому же его постоянное место дежурства находится как раз на въезде в аэропорт. Дальше, в их батальоне нет ни одной «Тойоты», на балансе находятся три «Форда» (спонсорская помощь заклятых друзей), но на них катает свои ж… короче, ездит исключительно начальство. – Кольцов закурил и небрежно бросил на стол зажигалку. – Диспетчера, конечно, обидка взяла за своего младшего братишку, и тут же по приезде на службу он позвонил в батальон ГАИ, сообщив о «браконьерах» на их делянке. Когда на место примчалась дорожно-инквизиционная братва, размахивая полосатыми палками, мародеров и след простыл.
– Очень поучительная история…
– Я еще не закончил, – обидчиво покосился на бывшего начальника Кольцов, он был до мозга костей профессионалом в своем деле и терпеть не мог, когда заказчик (клиент) пытался комментировать его действия или, чего доброго, лезть с указаниями.
Кутепов, сам профессионал, моментально уловил колебания в настроении частного детектива и миролюбиво спросил:
– Что же было дальше?
– Дальше – больше… Диспетчер оказался не только зорким, но и злопамятным. Он срисовал номер «японки».
– И… – Николай Ильич аж подался вперед всем телом, но Глеб немедленно окатил его ушатом холодной воды.
– Не «и», «а» надо говорить. А сегодня утром на одной из подмосковных свалок нашли полусгоревшую серую «Тойоту» с несколькими пулевыми отверстиями в обшивке, трупом в салоне. А в багажнике обнаружили большую коллекцию номеров почти всех регионов европейской части России.
– Что, опять тупик?
– Разве я закончил доклад? – Кольцов потерял остатки своего терпения и держался исключительно благодаря спецназовскому братству.
Но на этот раз Николай Ильич выбрал другую тактику увещевания.
– Прекратите, капитан, резину тянуть, как агент канадской фирмы, рекламирующий вибраторы. Доложите четко.
На удивление, командный тон отставного полковника подействовал.
– Виноват, Николай Ильич, – буркнул детектив. – В ночь накануне на станции Бухалово, это в сорока километрах от свалки, было совершено покушение на дом в частном секторе с серьезной перестрелкой. Кровь, обнаруженная возле дома, совпадает с группой крови убитого. По данному адресу проживает отставной военный, сейчас РУБОП выясняет, что могло послужить причиной этого побоища…
Следующий день выдался наиболее насыщенным, с утра отзвонился Александр Сермяжный и оказалось, что бравый десантник приехал не один, а в компании двоих таких же головорезов. Фирма Кутепова была слишком серьезной организацией, людей с улицы сюда не нанимали, каждого кандидата тщательно проверяли не только на профпригодность, но и на «вшивость».
– Ладно, посмотрим, что мы имеем на рекрутов, – со вздохом Кутепов раскрыл папку и достал первый лист с фотографией в правом верхнем углу. – Ковалев Игорь, прапорщик морской пехоты (специальная разведка ВМФ). Награжден Звездой Героя России (секретным указом Президента РФ). В апреле 1996 года без вести пропал в Чечне… Ясно. – Николай Ильич принялся за следующего кандидата. – Сермяжный Александр… старший сержант контрактной службы (разведка ВДВ). Награжден медалью «За отвагу» (Афганистан, 1985 г.), пропал без вести в сентябре 1996 г. – Бизнесмен посмотрел на Кольцова, тот утвердительно кивнул. Все совпадало с рассказами беглецов о себе. Кутепов вслух зачитал следующий лист. – Нуербеков Турпал… сержант запаса (спецназ ВДВ), награжден орденом «Красной Звезды» (Афганистан, 1984 г.). С марта 1995 года объявлен в федеральный розыск как командир диверсионной группы НВФ,[10] радиопозывной «Рысь».
– Это все или есть еще что?
– Есть, – утвердительно кивнул Глеб. – Я через ваши концы в разведотделе СКВО[11] навел справки. Там подтвердили гибель Аюба Габаева и исчезновение его старшего брата Рамзана. К тому же разведчик заметил, что тейп Габаевых за последние дни понес серьезные потери, особенно среди верхушки. Военные считают, что это внутренние разборки полевых командиров, но мы-то знаем, что это наши беглецы покуражились на горной базе.
– Ты уверен?
– С моим бизнесом нельзя быть уверенным ни в чем, – покачал головой сыщик, – но здесь я пользуюсь исключительно логикой. Ковалев и Сермяжный скорее повесились бы, чем согласились воевать против своих. Я это видел в их глазах. Вот Турпал, это другое дело. Но опять же, он попал в ту ситуацию, когда возврата в Ичкерию для него не будет даже спустя сто лет.
– А если Рамзан Габаев, так неожиданно исчезнувший, каким-то непостижимым способом вынырнет из небытия?
– Это вряд ли. Оба беглеца видели, как взорвалась голова абрека, а других они сами пришили, в чем я нисколько не сомневаюсь. Трупы боевиков надежно спрячут люди Рамзеса или даже утилизируют самым передовым способом, чтобы никто и никогда не смог им устроить предъяву, и, как закономерный финал, вендетта. Тем более что смерть Усмана Мухаева подтверждена документально, как и его похороны вчера на Центральном кладбище, где присутствовала вся уголовная верхушка Ростова.
Несмотря на пылкую речь Глеба, в глазах Кутепова читалось недоверие. Кольцов его понимал – торговцу оружием было чего опасаться, совместно с ФСБ он провел операцию по продаже боеприпасов для бесшумного оружия, которое захватили боевики. Патроны были вместо пороха снаряжены взрывчаткой-октолом. При выстреле не только выводилось из строя оружие, погибал стрелок. Так что кровников у Кутепова хватало.
– Нет, – замотал головой сыщик. – Слишком тонко для полуграмотных детей гор. Узнай имя своего «благодетеля», они скорее бы протаранили офис «КамАЗом», груженным гексогеном, а крутить многоходовку, да еще с кучей трупов соплеменников, это уж слишком мудрено для них.
– Убедил, – наконец сдался бизнесмен. – Где ты их разместил?
– Поселил на съемной квартире, недалеко от своей конторы. Пусть ждут.
– Вот и славно. Теперь что есть по Крауху?
– Нового ничего, по немецкому товарищу сейчас работают товарищи из МВД. Пока известно, что гражданин, который жил в доме на станции с живописным названием Бухалово, отставной подполковник ГРУ.
– И все? – Кутепов удивленно уставился на сыщика.
– И все, – развел тот руками. – Служба,[12] как известно, посторонним свои закрома не открывает.
– Как сказал бы классик, «вечер перестает быть томным». Для полного набора удовольствий не хватало только военной разведки. Теперь и она отметилась.
– Ну что, все производственные вопросы обсуждены, может, перекусим? – Глеб громко хлопнул в ладони и демонстративно потер рука об руку. – А то я весь день на ногах, маковой росинки во рту не было. Это волка ноги кормят, а волкодав только мозоли наживает.
– Вот тут вы, Пуаро, ошибаетесь, не все еще вопросы мы обсудили. Остался, так сказать, десерт.
– Внимательно слушаю.
– Помнишь, когда я тебе рассказал об исчезновении Ганса, ты сразу заявил – в компании «крот»? Я долго сомневался. Ведь всех сотрудников лично подбирал, беседовал, присматривался. В каждом уверен, как в себе самом.
– И что, я ошибся? – Кольцов уже понял: ужин откладывается на неопределенное время.
– Ошибся я, – с горечью ответил Кутепов. – Сегодня со мной связался начальник службы безопасности. Моя секретарь, Нонна Веслова, покончила с собой… Вскрыла вены.
– Возможна подстава. – Глеб оставался верен себе, все ставя под сомнение.
– Да нет, не подстава. Старая дева, прежде чем напиться и покоцать себе руку, взяла бумагу, ручку и подробно изложила историю своего падения. Умная была женщина, хотя и оказалась дурой. Свою исповедь могла бы набить на компьютере, но, понимая, что такой материал могут принять за дезу, накропала все от руки. Ознакомься, мне этот памфлет переслали по электронной почте.
Николай Ильич подвинул ноутбук. За минуту ознакомившись с текстом, детектив от восторга даже прицокнул языком.
– Это, Ильич, не десерт, это… по всему, что уже навалено и намешано… да это же сверху просто вишенка!
Оценить чувство юмора своего бывшего подчиненного Кутепов не успел, раздался зуммер спутникового телефона.
– Слушаю. Да, это я. – Глеб заметил, как изменилось лицо бизнесмена. Глаза вспыхнули злостью, а кожа на щеках налилась густым багрянцем. – Значит, даже так. Но я сейчас даже не в Питере. А чтобы прибыть в Москву да еще с камнями… Ну, хотя бы двое суток. Хорошо, жду вашего звонка, но говорить буду только с Гансом. Все, отбой. – Отшвырнув телефон, Кутепов, дрожа от негодования, посмотрел на сыщика. – Ты все понял, капитан?
– Нарыв прорвал, – усмехнулся Кольцов.
– Именно. А теперь необходимо хирургическое вмешательство. Кажется, будет работа для наших трех богатырей…
Зимняя жара
После предложения Крауха отношение к пленникам изменилось, с них сняли наручники и даже накормили, спустили вниз хлеб, колбасу, сыр, двухлитровую бутыль с водой, а в качестве параши пожертвовали цинковое ведро.
Толпой налетчики больше не появлялись, но тактика была выработана эффективная. Один из бандюков спустился в подвал, второй остался у открытого люка с «АКСУ» на изготовку. Убивать их, конечно, никто не собирался, но пленители всем своим видом демонстрировали, что безобразничать не позволят.
Когда «вертухай» поднялся наверх и захлопнул крышку люка, Краух с Волиным набросились на еду. Жуя бутерброд, Игорь с тоской произнес:
– К этому бы бутерброду да капель сто «чапаевки», а, камрад?
– Да, неплохо, – не стал кочевряжиться немец. – Для разгона крови, а то что-то зябко.
С едой разделались быстро, теперь оставалось ждать.
– Они нас решили ликвидировать, – растянувшись на матрасе рядом с Волиным, едва слышно проговорил Ганс. – Не сейчас, а когда получат выкуп.
– С чего такие пессимистичные выводы? – держа между зубов спичку, спросил Игорь.
– Маски сняли, и это после того, как я им пообещал, что киллеры будут их искать по всему миру.
– Логично, – согласился морпех. – Но пока мы живы, значит что? Правильно, есть шанс. Главное, вовремя угадать подходящий момент и, как говорят американцы, «нет выхода только из гроба».
– Будем готовиться к последнему и решительному бою, – согласился оружейный барон с товарищем по плену…
В то же время наверху шло оживленное обсуждение ситуации.
– Зачем тебе понадобились камни? – спросил у Эпова Маклауд, когда тот переговорил с Кутеповым.
– А ты что, хотел взять десять лямов «зелени»? – вызверился на него главарь, но вовремя сдержал себя и уже спокойно пояснил: – Бабки он возьмет из банка, слышал, что говорил фриц, где они держат свою «черную кассу»? А значит, каждая банкнота учтена, упакована в пачку и номер зарегистрирован в базе данных. Что выходит? А выходит серьезный след.
– Мог бы потребовать, чтобы барыга собрал бабло в мелких и мятых купюрах, – не сдавался Сергей, он, как боец СОБРа, не любил хитромудрых комбинаций и был твердо уверен, что кратчайшее расстояние между двумя точками – это прямая.
– Браво, просто мистер конгениальность, – насмешливо произнес Эпов и демонстративно захлопал в ладони. – Только две малюсенькие шероховатости портят все твои умозаключения. Первая: представь себе, сколько потребуется чемоданов или баулов или чего там еще, чтобы упаковать десять миллионов долларов в мелких купюрах. Да, кстати, а как ты их собрался пересчитывать и проверять подлинность? Вторая и вовсе незначительная шероховатость: сколько времени потребуется господину, то бишь товарищу Кутепову, чтобы разменять крупные на мелкие. И, главное, мы даем ему время для нашего поиска, при возможностях торговца оружием это будет не особо сложно.
– Хорошо, ты доказал, что умнее меня, – быстро сдался Дунков. – Только ответь мне, как ты определишь, что алмазы настоящие, а не бутылочное стекло? Справочник с картинками попросишь?
Виктор Эпов перевел взгляд на рассевшихся в гостиной братков, те внимательно следили за спором старших. Все-таки разговор шел не об отвлеченных вещах, а о деньгах, как каждый из присутствующих считал, ими кровно заработанных, и ни бывшие омоновцы, ни спортсмены не желали быть прокинутыми, как дешевые лохи.
– Я в драгоценных камнях не особо секу, – честно признался старший после секундного замешательства. – Но знаю одного человечка, для которого это просто азбука. Он нам и подтвердит их подлинность и ценность.
– А потом?
– Одним трупом больше, одним меньше, нам без разницы. Главное, чтобы Кутепов не вздумал соскочить. Барыги, они, суки, жадные. Прокрутит все варианты и в отличие от нашего узника решит для себя – лучше синица в руках, чем утка под кроватью.
– Это как? – встревожился Рыжий, интенсивно потирая свой приплюснутый нос.
– Фриц говорил нам, что десятка «лимонов» – это всего лишь зерно, из которого после прорастет большой урожай, – терпеливо стал пояснять Эпов. – А вот его компаньон по широте русской души может усомниться, будет урожай или нет. Это бабка еще надвое гадала. А десять «лимонов» – это реальное лавэ. Тем более если не заплатить, то и претензий некому будет предъявлять. Ведь по логике вещей, фрица мы должны будем зажмурить. Но думаю, даже в этом случае есть варианты.
– Какие? – снова тупо спросил боксер.
– Немец – человек зажиточный, а если его прокинет партнер по общему бизнесу, то наверняка он найдет тех, кто сможет за него заплатить. Жить ведь хочется.
– А нам, нам-то что делать? – нетерпеливо заерзал на своем месте Кувалда, бывшему сержанту-омоновцу все происходящее не особо нравилось. Он был человеком дела, а здесь… лучше бы они на «гоп-стоп» взяли какое-то казино или, если майору так нравятся камни, ювелирный.
– Ждать, – резюмировал главарь. Потом вспомнил, как начальство в начале его милицейской карьеры наставляло: «Безделье разлагает подчиненных». – Вы, вместо того, чтобы баклуши бить, оружие бы почистили. – Виктор посмотрел на сложенные в углу автоматы. – Шмаляли в белый свет, как в копейку, а как дойдет до дела, выйдет пшик. – Никто из бандюков на предложение старшего никак не отреагировал, что взбесило Эпова. – Я что, непонятно говорю?! Или вы уже чувствуете себя миллионерами?
Контуженый первым встал, взял короткоствольный автомат и привычным движением отсоединил магазин, потом снял ствольную коробку.
Сергей Дунков с невозмутимым видом продолжал пялиться в окно, где на залитый электрическим светом асфальт падали пушистые хлопья снега…
Вечер выдался безветренным, и снежинки появлялись из темноты ровной стеной, постепенно накрывая белоснежным покрывалом асфальт, землю, кусты, деревья, припаркованные автомобили.
Разбрасывая кристаллы снега по лобовому стеклу, неприметная белая «тридцать первая» «Волга» въехала во двор и остановилась перед подъездом шестнадцатиэтажной «свечки». Из салона выбралось трое мужчин пижонского вида. О чем-то коротко переговорив, они разошлись. Один завернул за дом, двое других устремились в подъезд. Здесь молодые люди тоже разошлись, крепко сбитый паренек в короткой кожаной куртке остался внизу, с интересом разглядывая ячейки почтовых ящиков. Второй, долговязый парнишка с интеллигентным лицом и кожаным «дипломатом», вошел в кабину лифта. Ему досталось самое ответственное задание. Поднявшись на последний этаж, молодой человек окинул лестничную клетку цепким взглядом и уверенно подошел к двери, ведущей на чердак или, как официально именовалось это помещение, «технический этаж». Вытащив из кармана универсальный ключ-«вездеход», он без труда справился с замком.
Мощный луч портативного фонаря выхватил из темноты разбросанное барахло, не обнаружив ничего подозрительного. Молодой человек вернулся на лестничную клетку, не забыв при этом запереть замок на чердачной двери. Подняв повыше воротник куртки, где был прикреплен портативный микрофон рации, глуховатым голосом произнес:
– Плутон Зевсу, здесь все чисто.
Следом за оперативником, именовавшимся в радиопереговорах Плутон, отозвались Марс и Сатурн.
Прошло не больше минуты, когда на едва запорошенном снегом асфальте, на месте, где только что стояла «Волга», негромко шурша шинами, остановилась темно-зеленая «Ауди», выпустившая наружу двоих мужчин. Тридцатилетний атлет проворно выскочил из салона, открыл заднюю дверь, при этом встал так, чтобы выбирающийся из салона был прикрыт со всех сторон от постороннего взгляда… и не только. Второй мужчина был вдвое старше, высок, с продолговатым умным лицом, над которым возвышался ежик седых волос.
Мужчины спокойным, уверенным шагом вошли в подъезд и, миновав «Зевса», скрылись в недрах лифта.
– «Папу» встречай на финишной, – передал оперативник коллеге, дежурившему наверху.
– Встречаю, – коротко ответил «Плутон».
Человек обычной, ничем не приметной наружности, которого опекала целая бригада оперативников, на самом деле был не простым гражданином Российской Федерации. Никита Платонович в чине генерал-лейтенанта занимал должность заместителя директора ФСБ по особым мероприятиям. Кроме того, по своей должности генерал курировал теневую работу компании РЮШ, с главой которой он дружил больше тридцати лет.
«Секретоносителю» такого уровня охрана полагалась куда серьезней, но бывали случаи, когда безопасностью приходилось жертвовать для пользы дела.
Сопровождавший генерала телохранитель первым вышел из кабины лифта, обменялся с оперативником мимолетным взглядом и встал возле лестничного пролета. Заместитель директора подошел к двери и нажал кнопку звонка, дверь тут же распахнулась, на пороге стоял Николай Кутепов, одетый в поношенный спортивный костюм и стоптанные комнатные тапочки.
– Ух ты, – улыбнулся генерал. – Николай, ты, я смотрю, накрепко заучил систему Станиславского, которую нам безуспешно пытались вдолбить в головы в «лесной школе».
– Здравствуй, Никита Платонович, – не отреагировав на иронию старого друга, устало поздоровался Кутепов. Чекисты обменялись крепким мужским рукопожатием. Войдя в коридор, заместитель директора ФСБ снял пальто, осмотрел прихожую, заглянул в комнату и негромко хмыкнул.
– Да уж, Николай Ильич, после «люксов», «Хилтонов» и «Шератонов» устроиться в этой консервной банке… Что, неужели все так плохо?
– Издержки профессии, – ухмыльнулся оружейный барон.
– Тогда почему мне пришлось ехать сюда? Могли бы встретиться если не на Лубянке, то хотя бы в приличном ресторане.
– Многие филигранно разработанные операции проваливались из-за неучтенных ситуаций, проще говоря случайностей.
– Значит, все-таки неприятности…
– Кофе пить будешь? – уклонился от ответа Николай Ильич, мотнув головой в направлении кухни.
– Разве что твой фирменный, по-арабски. Помнишь, резидент в Дамаске нас учил варить?
– В Бейруте, – автоматически поправил куратора Кутепов.
– Да, действительно, в Бейруте, – сразу согласился генерал-лейтенант, время от времени он любил в общении с подчиненными изображать эдакого простоватого мужика, но это была не более чем маскировка, чтобы расслабить собеседника. Некоторые попадались на эту удочку, о чем впоследствии сильно жалели. – Тогда мы были молодыми и думали, что несем угнетенным народам свободу и светлое будущее.
– Кто бы нам пообещал это самое светлое будущее, – отмеряя свежесмолотый кофе в джезву, разукрашенную арабской вязью, буркнул Ильич. Приготовление этого напитка требовало внимания и непременного использования «фишки», в данном случае это несколько крупных кристаллов соли. Запивать этот божественный напиток рекомендуется ледяной водой.
– Тебе-то чего судьбу жалобить насчет светлого будущего? Ты, Николай Ильич, вроде в полном порядке.
– Душевный комфорт не заменит никакой материальный достаток, – просто ответил оружейный барон.
– Душевные терзания российской интеллигенции… что большие деньги с людьми делают. Не ожидал, право слово, не ожидал. – Заместитель директора с интересом наблюдал, как его боевой товарищ священнодействует над джезвой.
Спустя минуту Николай Ильич торжественно разлил темный густой напиток по крошечным фарфоровым чашечкам, потом достал из холодильника графин с очищенной водой. Хрустальным потоком охлажденная вода полилась в высокие стаканы, стенки которых тут же запотели.
– Ну, Никита, теперь мы можем поговорить о деле.
– Квартира, надеюсь, не крестовая?[13] – в свою очередь спросил генерал-лейтенант, покосившись по сторонам.
– Квартира надежная, но, как говорится, береженого бог бережет. – Николай Ильич опустил руку вниз и вытащил из-под стола плоский пластиковый чемоданчик, футляр для системы акустического глушения, известный сотрудникам спецслужб как «Эхо-кейс». – Вот теперь гарантированно, что разговор останется между нами.
– И о чем мы будем говорить? – Никита Платонович сделал маленький глоток кофе, запив ледяной водой, и от удовольствия аж зажмурился, как сытый кот.
– Мне нужна техническая помощь конторы.
– Какая? – выпучился на него чекист.
– Вот, – оружейный барон протянул сложенный вдвое листок. Генерал, шумно задышав, едва пробежав глазами первые строчки, устремил встревоженный взгляд на своего друга. – Так говоришь, ничего не произошло? А это тебе для чего? Решил с друзьями в «казаки-разбойники» поиграть? Может, лучше привлечь спецов из «Альфы», а не городить огород?
– Не надо спецов, – тихо попросил Кутепов. – У ребят и так каждый день если не война, то подготовка к ней. Чего дергать по мелочам, дело пустяковое, справимся своими силами. Потом, если что, могу составить подробный отчет. Думаю, перепадет агентуре в ментовке кое-что, закроют пару-тройку нераскрытых дел.
Никита Платонович понимающе кивнул. Несмотря на то что все структуры спецслужб мира не афишируют своего интереса, тем не менее своих коллег из МВД пытались держать под контролем. Для этого в структуры правоохранительных органов засылались не только кадровые офицеры госбезопасности, также вербовались сотрудники этих самых структур. Через засланных «казачков» не только добывалась информация внутреннего характера, но и оформлялись непрофильные дела госбезопасности, создавая агентам условия для карьеры.
– На когда тебе это нужно?
– Завтра вечером начинается большая сдача, возможно, игра сразу и состоится.
– Хорошо, – хмыкнул генерал, погрузившись в размышления, потом добавил: – Действуйте самостоятельно, но для подстраховки я все же выделю тебе оперативную бригаду. Они будут держаться на расстоянии, но при необходимости подсобят и подстрахуют. В зависимости от ситуации. Согласен?
– Кормящую руку не кусают.
– Тогда по рукам…
Маленький седовласый старичок, одетый в поношенную дубленку и каракулевую шапку «пирожок», с лицом, из-за морщин напоминавшим печеное яблоко, с выпирающим как вороний клюв носом, зажатый на заднем сиденье внедорожника между двумя накачанными «бройлерами», тихонько поскуливал и по-детски жалобно шмыгал носом. Его слезящиеся глаза то и дело косились куда-то в сторону, где вслед за убегающим автомобилем торопилось зарево ночной столицы.
– Да вы так сильно не переживайте, Хаим Давидович, завтра во второй половине дня вы уже будете дома, – успокаивающе проговорил Виктор Эпов, сидящий рядом с Лехой Мелким, который, несмотря на обледеневшую дорогу, выжимал из «Опеля» реальную «сотку». – Придется всего-навсего оценить камни, и вас вернут назад, да еще и заплатят по вашему тарифу. Ну, естественно, плюс беспокойство.
– Да, но если все так пристойно, то зачем нужно было меня похищать с улицы, как гуся с чужого огорода? – с обидой произнес старик, вновь зашморгав своим вороньим носом. – А если бы меня кондрашка хватила?
– Рубинчик, да ты еще нас всех переживешь! – издевательски рассмеялся Виктор. – Как уже пережил своих вертухаев из ГУЛАГа.
Эта фраза сразу расставила все акценты. Хаим Давидович не просто был лучшим ювелиром Москвы, он заслуженно являлся настоящей легендарной личностью. Его предки, по крайней мере до пятого колена, занимались драгоценными камнями. Отец при НЭПе даже держал собственный ювелирный магазин, за что в начале тридцатых был расстрелян. Хаим, которому к тому моменту исполнилось пятнадцать, бежал из дома и примкнул к блатным, не по годам мудро рассудив, что лучше сидеть за криминал, чем расстреляют за политику.
В свое время борцу с организованной преступностью майору Эпову доводилось несколько раз встречаться с ювелиром Рубинчиком, который консультировал уже не только братву, но и олигархов, вкладывающих свои капиталы в блестящие активы.
О Хаиме Давидовиче Виктор вспомнил, как только выяснилось, какие ценности проходят через питерскую компанию РЮШ. Теперь, когда они договорились о встрече с Кутеповым, наступило время Рубинчика. Молдаван с Мехеем его сграбастали, как мешок с картошкой, при этом хрупкое старческое тело аккуратно усадили в «Опель», не забыв под язык заботливо сунуть таблетку валидола. Ювелир не отдал богу душу в первые минуты похищения, и теперь просто обязан был дожить до того момента, когда питерский бизнесмен привезет камни.
«Наконец-то все срослось, как было задумано», – глядя на покрытые снегом шапки сосен, ровными шеренгами стоявшие вдоль дороги, подумал Эпов.
На самом деле его уверенность вовсе не соответствовала действительности. Николай Кутепов ответил на телефонный звонок похитителей и, убедившись в том, что его партнер жив (после короткой беседы с Краухом), сообщил, что бриллианты у него. Только на предложенное место обмена наотрез отказался приезжать, назначил свое место и время.
– Я перезвоню, – тогда мрачно ответил Виктор и отключился.
Нужно было срочно выяснить, где находится точка рандеву. Оказалось, ничего подозрительного. Между Клином и Волоколамском проходила грунтовая дорога, почти на середине нее находились заброшенные позиции командного пункта ракетной батареи, созданной в конце пятидесятых годов, системы «Беркут», больше известной как первый пояс ПВО Москвы. За полвека эта система модернизировалась и упрощалась не раз, из-за чего большинство позиций были просто брошены.
– А не крутит ли нам вола господин буржуй? – глядя на карту, вслух озабоченно размышлял Виктор, он не любил, когда правила игры ему навязывали.
– Для обмена место идеальное, – пожал плечами бывший собровец Дунков, ему неоднократно доводилось сидеть в засадах и участвовать в захватах, так что в этих вопросах он разбирался. – Место открытое на несколько километров, подобраться незамеченными не получится, и подъехать можно только с двух независимых трасс. Подкатили, обменялись и разъехались. «Фриц» же нам открытым текстом сказал: финансы – дело наживное и у них на мази какой-то крупный проект. Вот барыги и торопятся не упустить свою жар-птицу.
– Так-то оно так, – вздохнул главарь, при всей логичности ему все же не нравилось место обмена. – Там ведь остались бункера, и группу захвата можно разместить внутри?
– Можно, – согласился Маклауд. – Только вряд ли барыга успеет из Питера туда прикатить раньше нас.
– А чего же не успеет? У них, у барыг, денег куры не клюют, а за деньги можно нанять хоть вертолет, хоть десантный самолет.
Додумавшись до такого решения, Виктор даже представить не мог, насколько он близок к истине.
– В общем, так, Серега, бери бойцов и все там прошмонай. Если чисто, располагайтесь и звони мне. Я соглашусь на их «стрелу»…
Снегоходы «Песец», несмотря на свое неблагозвучное название, были машинами особенными, по многим параметрам обходили своих обычных собратьев, во-первых, обладали большей скоростью и проходимостью, а во-вторых, двигались почти бесшумно, благодаря конструкции двигателя. Снегоходы были разработаны по секретному заказу ФСБ одним из профильных НИИ, выпущены ограниченной партией и в широкую продажу попасть не должны были.
Подняв лохматый хвост свежевыпавшего снега, тройка «Песцов» остановилась на краю лесополосы. Позади водителей, управляющих снегоходами, сидели пассажиры, трое мужчин, одетых в американские арктические комбинезоны «Каюр», что делало их похожими на полярных мишек. Лиц людей в комбинезонах не было видно, их скрывали белые вязаные маски с прорезями для рта и глаз. Впрочем, глаз видно не было, их прикрывали очки пассивных приборов ночного видения.
Спешившиеся со снегоходов пассажиры прошли вперед несколько метров, потом как по команде остановились и помахали водителям «Песцов», в ответ те синхронно развернули свои скутеры и, подняв снежный шлейф, унеслись в ночь.
Впереди перед боевиками лежала снежная целина, поблескивающая под холодным светом луны. Чтобы не сбиться с направления, один из «мишек» достал из-под комбинезона приемник спутникового позиционирования Джи-Пи-Эс. Им предстояла нелегкая задача – по открытой местности проползти по-пластунски почти три километра. В арктических комбинезонах с электроподогревом можно не ощущать пятидесятиградусного мороза в течение суток. А в Подмосковье сейчас температура не дотягивала и до минус десяти.
Боевик взмахнул рукой, и троица, растянувшись на снегу, двинулась вперед. Для спецназовцев дело привычное.
Отправляя на боевую операцию трех волонтеров, Кутепов экипировал их, вооружив лучшими мировыми образцами. Поверх комбинезонов были надеты зимние маскхалаты «Тень», в отличие от ослепительно белого «Снега» и «Вьюги», как долматинец в черных пятнах, на их белом фоне были разбросаны светло-серые треугольники, делавшие невидимым диверсанта на расстоянии уже в несколько метров. Под комбинезонами были поддеты кевларовые бронежилеты с полимерными пластинами, не уступавшими по прочности титану.
Из оружия у каждого бойца был крупнокалиберный бесшумный автомат «вал», оснащенный оптическим прицелом, двенадцатизарядный модернизированный «макаров» с бронебойными пулями, универсальный диверсионный нож «катран» и на всякий случай по паре наступательных гранат «РГН»…
Штабной автомобиль особого назначения ФСБ внешне выглядел как экскурсионный автобус, какие десятками рыщут по улицам столицы, знакомя туристов с достопримечательностями Златоглавой. Наклеенная на стекле пленка с голограммным изображением создавала иллюзию присутствия пассажиров, на самом деле салон был больше чем наполовину заставлен электроникой.
Несмотря на трескучий мороз за окном, в автобусе из-за непрерывной работы стояла тропическая жара. Кроме водителя здесь хозяйничали двое операторов и программист-наладчик. Длинные неопрятные волосы, затертые джинсы с несерьезными аппликациями никак не соответствовали термину «чекист», все трое носили звания капитанов, двое из них были кандидатами технических наук. А старший даже защитил степень доктора неделю назад. Согнувшись, сейчас он сидел на вращающемся стуле и бодро отстукивал по клавиатуре компьютера.
– Вот, Николай Ильич, ваша точка, – на экране жидкокристаллического монитора появились очертания географической карты. Стрелочка курсора обозначила правильной геометрической формы объект.
– Номер «один», командный бункер, – начал перечислять оператор. – Номера «два» и «три» – развалины хозяйственных построек. – Дальше стрелка сместилась на значительное расстояние от этих построек и уперлась в серый прямоугольник с небольшим квадратиком внутри. – Номер «четыре», башня пункта ВНОС.[14] – В этом прямоугольнике едва заметно пульсировала красная точка, сообщавшая, что человек Кутепова находится на исходной позиции. Еще три такие же точки находились в движении, подбираясь к командному пункту с востока. – Вот такая расстановка, – закончил свой доклад старший компьютерщик. – Все разложено, как говорится, как на блюдечке.
Участвующие в операции бойцы были снабжены радиомаяками, сигнал от которых передавался на монитор, давая возможность в штабном автобусе лицезреть всю картину происходящего.
Находясь в обществе этого непонятного господина, старший оператор старался уловить суть происходящего. В проведении этой акции (больше напоминающей примитивную бандитскую разборку) были задействованы самые передовые технические средства из арсенала госбезопасности. Впрочем, ничего особенного в методах работы спецслужб не было, потому что в сферу их интересов входит все, что только может иметь отношение к государственной безопасности. Не далее как в прошлом году он сам отслеживал фигуранта, находящегося на территории соседнего государства. Кому и зачем это было нужно, он до сих пор понятия не имел, но это, может, и к лучшему. Недаром же из глубины веков к нам пришла поговорка «Меньше знаешь – крепче спишь».
– «Святогор» будет контролировать ваш участок в течение двадцати минут, – продолжил пояснять старший оператор. – С двенадцати тридцати до двенадцати пятидесяти. Не управитесь по времени, придется руководить в виртуальном режиме.
Николай Ильич хотел было сказать, что его люди управятся в отведенное время, а новейший оптико-электронный спутник-шпион последнего поколения «Святогор» был ему нужен исключительно для подстраховки. Но вслух ничего не сказал, помня еще из молодых оперских лет, что «планы пишутся в тихих кабинетах, а в жизнь превращаются на земле, где от случайностей и накладок никто не застрахован».
Кутепов сунул в рот кубинскую сигару, но прикуривать не стал, перевел взгляд на сидящего у двери Масона.
Это был сорокалетний мужик с крепкой бычьей шеей, простым невыразительным лицом и смуглой продубленной кожей. Из двадцати лет, отданных службе в контрразведке, четырнадцать он провел в Каракумских песках УКГБ Туркмении, трижды бывал «за речкой», за что имел правительственные награды. Когда «союз нерушимых» развалился на сообщество незалежных, майор оставил нагретое в Ашхабаде местечко и отправился в Первопрестольную. «Тайную канцелярию» тогда лихорадило под гнетом репрессий, именуемых демократическими реформами. Но выбрасывать в «свободный полет» такого специалиста чекистское начальство не решилось и под хорошей «легендой» определило Масона в структуру МВД для ретуширования некоторых внутренних операций ФСБ.
Сейчас в кармане дубленки Масона лежала «мурка»,[15] где он значился как старший оперуполномоченный уголовного розыска в звании подполковника. А рядом с автобусом в японском внедорожнике «Лендрузер» сидели трое его подчиненных милицейских оперов, которым выпала роль сперва представлять «на стрелке» пристяж оружейного барона, а после того, как все будет закончено, оформить происшествие так, чтобы ни у кого не возникло глупых вопросов.
– Ну что, Масоныч, какие-то мысли есть? – спросил у оперативника Кутепов.
– Может, что и надумаю, когда делом займемся, – прогудел хриплым голосом закоренелого курильщика подполковник, непроизвольно зацепив ногой толстобрюхий саквояж из бычьей кожи, набитый стразами – фальшивыми бриллиантами, предназначенными для демонстрации похитителям Крауха…
Трое полярных «мишек» наконец добрались до отмеченных на Джи-Пи-Эс финальных точек. До брошенного командного пункта оставалось метров сто пятьдесят – двести. В холодном свете ночных светил постройки заброшенной воинской части выглядели бесформенными темными пятнами.
Диверсанты замерли, потом одновременно сдернули со спины «валы», автоматы для маскировки были покрыты белой краской, поэтому на снегу не были видны, привычными движениями расчехлили оптические прицелы и, подключив к ним инфракрасную подсветку, начали осматривать постройки.
Похожие на склепы старого заброшенного кладбища, увеличенные при помощи оптического прицела строения обозначились не такими уж безжизненными, как казалось невооруженному взгляду.
– Я Гога, на точке. Наблюдаю два заточенных «карандаша», – включив портативную рацию, условной фразой доложил первый диверсант.
– Я Тур, на точке. Наблюдаю еще три «карандаша», все заточены. – Следом подключился третий. – Я Сермяга, на точке. У меня чисто.
Кутепов включил радиостанцию.
– Продолжать наблюдение и ждать команды. Все, отбой, конец связи…
День, ночь – время перемешалось для пленников, лампочка под потолком горела беспрерывно, давя на зрение своим противным ядовито-желтым светом. И трудно было предположить, сколько на самом деле прошло времени с того момента, как их забросили в этот подвал. Все это время Игорь изображал полную отрешенность, моральную надломленность, ожидая, когда судьба подбросит ему возможность, хотя бы самый крошечный шанс. Но похитители держались на дистанции с оружием на изготовку. Офицер спецназа знал наверняка, рано или поздно «глаз замыливается» и охранники все же потеряют бдительность, убрав палец со спускового крючка или чуть отодвинув в сторону ствол автомата. Совсем чуть-чуть, на секундочку, а дальше, как говорится, дело техники. За маской «плачущего фримена» скрывалась боевая пружина, которая с каждым часом все больше и больше сжималась…
Грохот поднимающегося люка отвлек внимание пленников от невеселых размышлений и заставил задрать вверх головы. Из черного проема появилась лоснящаяся физиономия Молдавана.
– Эй, доходяги, живо наверх и по одному. Только не особо напирайте, – и демонстративно передернул затвор автомата.
«Ну да, с его мозгами по-другому он сказать не мог, – подумал с раздражением Волин, поднявшись на ноги следом за Краухом. – Стой там, иди сюда».
На поверхности кроме Молдавана находились Мехей и Леха Мелкий. Водитель жевал большой бутерброд с сырокопченой колбасой, на столе рядом лежал «АКСУ», в другой руке держал чашку с горячим чаем. Лучшего момента для «близкого» общения с похитителями не придумаешь… Если бы не одно «но» в виде бугая Мехея, который свой автомат держал на изготовку и стоял в дальнем углу, так что в легком пируэте его не достанешь, в момент из своей трещотки дырок наковыряет.
– Руки за спину, – бодрым голосом скомандовал Молдаван, успевший «окольцевать» немца. Игорь с прежним отрешенным лицом повернулся спиной к качку, выполняя приказ. – Вот и славно, – крякнул бройлер, когда раздались щелчки закрывшихся замков. – А теперь, господа узники, живо на выход. Времени в обрез, а ехать далеко. Давай, шевелите булками. – Удар ногой пришелся бизнесмену чуть пониже спины, придавая ускорение. Под дружный хохот уголовников Ганс выскочил во двор. Следом вышел Волин и, глубоко вдохнув свежий морозный воздух, блаженно зажмурился от яркого дневного света. – «Часов десять утра, ну, хоть со временем суток определился».
Во дворе возле черного «Мерседеса» нервно затягивался сигаретой Виктор Эпов, по мере приближения развязки у отставного майора усиливался мандраж. Мысль о том, что они упорно дергают тигра за хвост, теперь материализовалась в желеобразную субстанцию, пульсирующую внутри организма. Но отступать было некуда. Даже если отпустить немца с извинениями, тот вряд ли простит и наверняка будет мстить. А если фрица ликвидировать и лечь на дно, то наверняка по их следу пойдут головорезы Кутепова. «Всю жизнь прятаться не придется, – как говорят немцы. – «Порядок бьет класс». Как бы то ни было, выход у них был один на всех имеющих к этому делу отношение – зачистить и исчезнуть.
Щелчком отправив в дальний угол двора окурок, Эпов приказал:
– Все, пора ехать. Вы, двое, – он указал на Волина и Крауха, – садитесь в «мерс», Мехей и Молдаван валяйте в «Опель». Все, время пошло…
Ночь Кольцов провел в заброшенной башне ВНОСа, место было самым высоким в округе, позицию для снайпера лучше не придумать.
В ожидании появления стрелка частный детектив ночь провел на первом этаже в заброшенной кладовке. Завернувшись в термостойкое покрывало, он отлично выспался, не ощущая мороза. Разбудил его треск ожившей рации.
– Каскадер, подъем! К тебе гости. Бодрым шагом направляются два веселых перца.
– Понял, встречаю, – хриплым со сна голосом ответил Глеб, отключая рацию. Для встречи снайперской пары он готов еще с вечера. В подмышечной кобуре висел пистолет Макарова с досланным в патронник патроном и со снятым предохранителем. Дилетанты называли это оружие неудобным и устаревшим, но те, кому приходилось использовать ПМ в ближнем бою, не понаслышке знали, что пистолет по надежности и останавливающему действию не уступал самым современным образцам.
На любой непредвиденный случай (в боевой операции всякое может произойти) у него в заначке лежал «АПС», снаряженный бронебойными патронами с присоединенным прикладом-кобурой и выставленным на автоматический огонь предохранителем. Но портативный автомат был сыщику без нужды, поэтому он достал свой «ПМ» и застыл возле дверного проема, держа все пространство помещения под своим контролем, сам же оставаясь в тени. Ждать пришлось меньше минуты, когда наконец до его слуха донеслись приближающиеся шаги и приглушенные голоса.
– Прямо как у поэта – мороз и солнце, – бодро проговорил один из стрелков.
– Завтра в это время мы уже будем приближаться к теплым краям, а мороз только вспоминать будем, – в тон вторил ему второй.
Двое молодых людей, одетых в толстые куртки-«аляски», оказались на виду у детектива. Один нес длинный футляр из маскировочной ткани, по контурам угадывалась винтовка с оптическим прицелом. У второго на спине висел обычный туристический рюкзак с парой притороченных по бокам рулонов поролоновых ковриков. На груди в такт шагов подпрыгивал мощный двенадцатикратный бинокль.
– Ну и дыра, – проворчал боевик, придерживая лямки рюкзака.
– Сказал тоже, здесь еще по-божески, – ответил второй, сузив и без того раскосые глаза. – Видел бы ты, в каких местах мне приходилось сидеть в Чечне. Особенно в Грозном. Там вообще камня на камне не осталось. Залезешь на какую-нибудь стену, памятник девятиэтажной панельки, затаишься там и понятия не имеешь, тебя духовский снайпер обнаружит или завалит обломками…
Так, беседуя, стрелки начали подниматься в башню наблюдения. Кольцов вышел из своего укрытия и осторожно приблизился к лестнице. Под пустыми сводами звуки разносились далеко и отчетливо. После короткой возни с расстегиванием застежек и жужжанием «молнии» на удивление громко (как волчий капкан) лязгнул передергиваемый затвор винтовки, и только после этого раздался голос одного из стрелков:
Читать бесплатно другие книги:
