Русские боги Казаков Дмитрий
Сергей повертел головой, разминая затекшую шею, пожал плечами.
– Хватит, должно хватить, – сказал он. – Хотя другого выхода все равно нет. Нужно пробовать.
– Ты держись. – Олег повернулся, глянул на Игоря. – Будет плохо, как в Харькове. Только еще хуже. Понял?
– Я постараюсь. – Игорь сглотнул.
– Хорошо. А ну-ка, поехали… – скомандовал Олег.
Серебристого свечения на этот раз не было, просто пейзаж за окнами машины – перелески, поля – начал размываться, словно с неба упала пелена необычайно густого тумана. Навалилось головокружение, в ушах возник тонкий, противный звон, желудок задергался.
Игорь порадовался, что там пусто.
Единый мир вокруг распался на тысячи осколков, словно Игорь стал громадной стрекозой. Он видел Сергея, во рту у которого возникла трубка, Ивана в стальном шлеме и одновременно мог заглянуть за спину, где уходила к горизонту желтая лента дороги и колосилась на обочинах трава.
Мысли исчезли, странное состояние казалось одновременно мерзким и приятным.
– Держите его, – сказал Олег, и голос его заставил кости в теле Игоря завибрировать, – иначе он умрет…
Мысль о смерти показалась в этот момент забавной, и он едва не рассмеялся.
Сергей положил руку Игорю на плечо. Иван, чей затылок скрыл монашеский капюшон, обернулся. Стало видно лицо – черные злобные глаза, загустевшая борода, багровые потеки на щеках, словно только что пил свежую кровь.
Тошнота чуть отступила, стало вроде бы чуть легче, но в то же время хуже – во внутренности вцепилась боль.
– Так хорошо, – проговорил Олег, и они поехали.
Картинки-осколки плясали, непрерывно изменяясь – деревья, луга, болота, дачные домики, идущие по обочине люди, пыхтящий на поле трактор, огромная черная корова с белым пятном на боку, лающая собака… Неизменными оставались только три фигуры рядом с Игорем.
Сколько это продолжалось, он сказать не мог. Чувствовал, как по лбу стекает пот, но не было сил, чтобы поднять руку и вытереть его. Для того чтобы дышать, приходилось прикладывать значительные усилия, и каждый вдох давался со все большим и большим трудом…
Когда становилось совсем плохо, Иван говорил: «Держись, или на кол посажу!», а Сергей ехидно смеялся.
Игорь сжимал зубы и терпел.
А потом все закончилось, и мир стал обычным – плоским и привычным, живым и простым.
«Форд» стоял у обочины асфальтированной дороги шириной в две полосы. Она выглядела старой, трещины пересекали ее во всех направлениях. Справа был лес, густой, хвойный, глухо шумели на ветру высокие ели, слева – засаженное рожью поле. Впереди, на самом горизонте виднелись дома какого-то поселка.
Судя по положению солнца, прошло не больше получаса.
– Приехали, – сказал Олег. – Осталось только решить, куда именно. Игорь, ты как, в порядке?
– Ничего, – ответил он, хотя внутренности пока еще разбирались между собой, кому какое место занимать, а в голове царил сумбур.
Олег завел мотор, и они поехали. Поселок приблизился, стал виден указатель с надписью «Климово». От забора на черную машину с удивлением поглядела старушка в сером платке. Открылась небольшая площадь с желтым облупившимся зданием клуба, на котором висела афиша «Танцы».
Еще тут имелась поселковая администрация и унылое строение с плоской крышей и вывеской «Продукты».
– То, что надо. – Сергей сглотнул. – Глуши мотор. Я пойду, схожу в магазин.
– Вместе сходим, – покачал головой Олег. – Я тебе не очень-то доверяю. А вы за машиной посмотрите.
Остановились у самого магазина. Вышедший из него мужик в тельняшке и с бутылкой пива в руке вытаращил глаза на «Таурус». Но когда увидел двоих мужиков, выбравшихся из автомобиля, поспешно ретировался. Олег и Сергей исчезли за белой обшарпанной дверью.
– Уф, вырвались, слава господу, – сказал Иван. – А то уж я начал подумывать, что все, капут нам…
Он вытащил из внутреннего кармана пиджака портсигар, которого Игорь до сих пор не видел. Извлек из него тонкую сигарету, щелкнул зажигалкой, и по салону поплыл сладкий запах.
Иван баловался марихуаной.
Дверь магазина открылась, показался Олег с двумя большими пакетами в руках и Сергей с одним.
– Дымишь? – спросил Олег, открывая переднюю дверцу. – Ты что, с ума сошел? Это же отрава!
– А, ладно тебе. – Иван расслабленно махнул рукой, чуть глуповато улыбнулся. – Надо немного расслабиться.
– Верно. – Сергей извлек из пакета бутылку водки «Пшеничная» и коробку персикового сока. – Не все такие железные, как ты. Эх, пропадай душа, катись к собачьим чертям…
Олег нахмурился, передал пакеты Игорю и сказал:
– Там внутри еда. Сейчас перекусим на ходу, а нормально поедим потом, когда встанем на ночлег.
Сергей открутил крышку бутылки и сделал большой глоток. Поморщился и запил соком. Игорь заглянул в один из пакетов и обнаружил на самом верху упаковку крабовых палочек. Открыл ее, принялся сдирать обертку с одной из палочек. Поторопился и чуть не уронил ее себе под ноги.
– Ну и попутчики мне достались, – вздохнул Олег. – Один курит дурман, другой пьет, а третий – обжора.
Иван захохотал, точно заухал в дупле огромный филин. Сергей приложился к бутылке.
Въехали они в Климово с запада, а вот покинули поселок через южный выезд. Мелькнула и пропала из виду речка, асфальт закончился, потянулась грунтовая дорога.
– По-моему, дальше будет еще хуже, – сказал Игорь и вытащил из упаковки еще одну крабовую палочку. – Ты уверен, что мы едем… это, куда надо?
– Уверен, – откликнулся Олег. – Я чувствую, что наш путь лежит именно туда. А своему чутью я доверяю.
Через полчаса он сообщил, что они пересекли границу и въехали в Новгородскую область. Игорь особенной разницы не заметил – тот же проселок в окружении болота и леса.
Сергей к этому времени прикончил бутылку, выкинул ее в окно и захрапел, привалившись к дверце машины. Иван давно докурил косяк и принялся напевать ритмичный, бодрый марш.
Прислушавшись, Игорь разобрал, что поет он на немецком.
Ехали медленно, мотор «Форда» ревел, колеса буксовали на песке. Пылавшее солнце медленно двигалось по раскаленному небу, и в машине было так же душно. На горизонте клубились облака. Временами доносился многообещающий гром, и Игорь поглядывал в сторону туч с надеждой.
Когда вновь выбрались на асфальт, Игорь вздохнул с облегчением. Олег добавил скорости, притормозил, когда попалась первая же заправка. Вырулил к автомату и вылез из машины.
Заправившись, покатили дальше, миновали довольно крупный поселок под названием Пестово, после которого свернули на запад, и невообразимо долгий день понемногу начал превращаться в вечер.
Пересекли речку и около длинного озера повернули на юг, на узкую, заброшенную на вид дорогу.
– Все, хватит, – сказал Олег. – Как только находим подходящее место, встаем на ночлег.
– Ты думаешь отыскать тут гостиницу? – спросил Игорь и сам сообразил, что сказал глупость.
Олег не ответил ничего, а еще через полчаса свернул на уходившую в лес грунтовку. Она вывела к небольшому озеру, круглому, точно монета, заросшему кувшинками. Когда заглушил мотор, стало слышно кваканье лягушек, в окошко протиснулся запах воды и свежей листвы.
Сергей всхрапнул, вскинул голову.
– Что, мы приехали? – сонно осведомился он.
– Да, – сказал Олег. – Вылезай. Сейчас разведем костер и поужинаем. Потом займемся ночлегом.
Игорь выбрался из автомобиля, с наслаждением вдохнул чистого лесного воздуха. Ощутив прикосновение, хлопнул себя по щеке и раздавил комара. И только затем понял, что за неприятный звон тревожит слух.
– Июнь – самое комариное время, – сказал Олег. – Болота – самое комариное место. Но ничего, мы с ними справимся. Пошли за дровами.
Он вытащил из багажника топор, и они углубились в лес. Игорь набрал сухих веток, надрал лапника, а Олег необычайно быстро и ловко срубил сушину примерно в рост человека.
Комары надоедали, зудели, точно больная совесть.
Вернувшись к машине, развели костер. Когда пламя разгорелось, от него повалил дым, стало немного легче. Солнце опустилось за деревья, и над лесом встала оранжевая корона заката.
В пакетах из магазина, помимо крабовых палочек, обнаружились маленькие колбаски в пластиковой упаковке, бананы, бутылки с минеральной водой и хлеб – ноздреватые черные буханки. Олег притащил еще пару небольших лесин, положил неподалеку от пламени.
Ужинали в сумерках, около самого костра. Все молчали, даже протрезвевший Сергей. Иван хмурился, лицо Олега казалось непроницаемым, в глазах его танцевали багровые искры.
– Эту ночь проведем на месте. Всем надо отдохнуть, – сказал он, когда с едой было покончено. – У нас два спальных места. Одно на заднем сиденье машины, другое я сооружу из лапника. Предлагаю, чтобы сначала на страже остались мы с Игорем.
– Идет, – пробурчал Иван. – Только я мужчина крупный, внутри тачки не помещусь. Лягу тут.
Сергей криво улыбнулся и кивнул.
Олег ушел в лес, вернулся с охапкой еловых веток. Сложил из них что-то вроде постели, сверху покрыл одеялом из багажника.
– Не царская кровать, конечно, – сказал он. – Но уж что есть.
– Перед падением возносится сердце человека, а смирение предшествует славе. Усвоим же этот урок божий и примем то, что господь нам посылает. – Иван махнул рукой и принялся укладываться.
Лег, накрылся пиджаком и почти сразу захрапел. Сергей пожелал всем спокойной ночи и залез в машину.
Вечер уступил место ночи, теплой и звездной. На востоке поднялась полная луна, развеяла сумрак, окутавший лес. Лягушки на озере заголосили громче, комары, наоборот, сделались вялыми, словно устали атаковать людей.
Игорь глядел в угли, ворошил палочкой, подкладывал ветки. Думать ни о чем не хотелось, накатывала сонливость. Ныла отсиженная за день задница, одолевало желание растянуться прямо на земле и закрыть глаза.
Олег сидел по другую сторону костра неподвижный, точно статуя.
– Скоро Купальские праздники, – сказал он, и Игорь вздрогнул, настолько громким показался тихий голос. – Те, кто помнят, пойдут в лес, дабы получить благословение.
– За папоротниковым цветом? Чтобы клады находить?
Олег покачал головой.
– Все не так. Истинный смысл праздника забыт, остались только прыжки через костер, венки на воде и глупые байки. Хотя чего ждать от людей, что не помнят прошлого своего народа?
При слове «людей» в голове у Игоря словно что-то щелкнуло.
«История сама по себе меняться не может», – сказала в его памяти Анна.
«Дело людей – творить и изменять, оно нам недоступно», – проговорил там же Олег.
Будто кусочки головоломки встали наконец на место, и Игорь понял, почему его, бесполезную обузу, таскали за собой по всем городам от Донецка до Санкт-Петербурга, защищали и кормили.
Чтобы собрать синклит, нужно сдвинуть с места его членов – ожившие кусочки истории.
А сдвинуться самостоятельно они не в состоянии.
И поэтому тому, кто задумал изменения, необходим катализатор – человек. И его нужно каким-то образом заманить, заставить находиться рядом – подкупить, напугать или нанять на работу…
У Игоря сжало горло, а когда он заговорил, голос прозвучал сдавленно:
– Скажи, Олег, ведь ты это все… аварию на Шверника, мотоциклиста и сожжение машины подстроил специально?
Про смерть Кати он не нашел сил упомянуть.
– Ты догадался, – сказал Олег. – Я не сомневался, что это рано или поздно произойдет. Ты…
– Так это правда? – Игорю хотелось кричать, но у него не было для этого сил. – Ты разрушил мою жизнь? Ты уничтожил все, что было мне дорого, что имело для меня значение?
– Тихо, Ивана разбудишь. – Олег помолчал. – Первый раз мы столкнулись случайно. Тогда я на самом деле был ранен, и ранен серьезно. И только придя в чувство, понял, насколько мне повезло.
– И в чем же?
– Мне нужен был человек. Но не герой, а самый обычный, средний, ничем особым не выделяющийся. Который верит в то, во что верят другие, питает собственной верой все исторические мифы. Стандартный обитатель России, обладатель национальной памяти. Ты подошел идеально.
– И ты использовал меня. – Игорь сам удивился собственному спокойствию. Как будто не было разбитой «Тойоты» во дворе, свежей могилы на Даниловском кладбище. – Точно кусок тряпки для вытирания пыли? И что дальше? Когда я стану не нужен, ты выбросишь меня в мусорное ведро?
– Мы используем вас, вы используете нас. Об этом можно говорить долго, – сказал Олег. – Пойми, сама история избрала тебя для великого дела. Для спасения твоей страны. Другой бы на твоем месте гордился. Ты можешь…
И вот тут-то Игорь разозлился по-настоящему. Ему захотелось вскочить, ударить Олега, повалить его на землю и пинать, долго и остервенело, слыша, как хрустят кости и видя, как льется кровь.
– А зачем мне эта страна? – прохрипел он, изо всех сил сдерживая рвущийся из горла крик. – Для чего она мне без Кати? Чего она стоит, эта грязная, населенная дураками Россия?!
По лицу Олега, как всегда, когда его перебивали, пробежала тень неудовольствия.
– А ну-ка сядь, – сказал он, и Игорь обнаружил, что стоит. – Я не убивал твою жену и не думал, что она погибнет. Готов поклясться родом своим и честью. Да, кое-что пришлось подстроить, но не все, далеко не все.
– Я тебе не верю. – Игорь сел.
– Твое право. Ты можешь завтра же бросить нас и уйти, куда глаза глядят. Но это ничего не изменит, не вернет твою жену и мир твоей душе. Ты видел слишком много такого, что человеку видеть не положено. И ты никогда не станешь прежним, как ни старайся. Понял?
Игорю вновь захотелось ударить собеседника, и желание это, похоже, отразилось у него на лице.
Олег улыбнулся, еле заметно, одним уголком рта.
– Можешь поколотить меня, если тебе от этого станет легче. Но это тоже ничего не изменит. Ты был и остаешься нужен не мне, не Ивану с Сергеем и даже не синклиту. Посредник необходим русскому народу, чтобы уцепиться за шанс на выживание.
– Посредник? Что это такое?
– Ты верно угадал, что без человека рядом я бы не смог сделать ничего. У меня просто ничего бы не вышло вообще. Прошлое не в силах влиять на настоящее непосредственно, нужен катализатор, источник живой энергии, веры. Мы, какими бы могущественными ни выглядели, ее дать не можем. Поэтому я был вынужден, – Олег нахмурился, – искать кого-то и наткнулся на тебя. Судьба, что превыше людей и богов, свела нас. Но если хочешь, я извинюсь. Ты хочешь этого?
Игорь опустил голову, посмотрел в костер. Подумал, что у него в душе точно так же не осталось топлива для настоящей злости. Только рдеющие угли обиды и серая зола горечи.
– Не знаю, – сказал он. – Пока не знаю… и не знаю, что буду делать завтра. Сейчас я отойду…
Поднялся и зашагал прочь, во тьму, подальше от костра и сидевшего около него существа. Поднял руку, прикрывая глаза от веток, остановился у первого же дерева и расстегнул ширинку.
Когда помочился, взгляд упал на блестевшее во мраке озеро. Мелькнула мысль, что нет ничего проще, чем найти камень, привязать его к шее и броситься туда, в прохладную глубину.
Чтобы разом покончить со всем.
Тело тут не найдут никогда, и мир быстро забудет Игоря Ветрова, как будто и не было его…
Игорь вздохнул и пошел обратно к костру.
– Скоро мы разбудим смену. Ты ляжешь спать, – сказал Олег. – А утром будешь решать, что делать дальше, оставаться с нами или уходить. Если уйдешь, я дам тебе денег. Если останешься, обещаю, что после синклита сделаю все, чтобы устроить твою судьбу.
– Хорошо, – безучастно сказал Игорь, глядя в сторону.
Ему было все равно.
Через час Олег разбудил Ивана и отправился к машине расталкивать Сергея. Тот подошел к костру, зевая и протирая глаза.
– Место я тебе нагрел, – сказал он, улыбнувшись Игорю. – Так что отправляйся спать, ради бога.
Игорь кивнул и поднялся.
Залез на заднее сиденье «Форда», захлопнул дверцу. Сиденье оказалось коротким, так что ноги пришлось поджать. Подумал, что в неудобном положении долго не заснет, и провалился в сон.
В лицо ударил холодный ветер, по ушам хлестнул треск ружейного выстрела.
Игорь вздрогнул и огляделся.
Перед ним была громадная площадь, за ней виднелась река, здания на том берегу. В центре площади высился монумент – всадник, чья лошадь встала на задние ноги. Слева и справа тоже находились здания, за спиной – забор. Над ним поднимались крыши времянок, рядом с ними большие поленницы, уходили в небеса дымки.
Еще дальше торчали недостроенные стены.
Площадь была запружена солдатами. Часть их стояла в каре между памятником и зданием слева, у здания справа теснилась пехота и конница. Неподалеку от Игоря группа всадников на роскошных скакунах оживленно переговаривалась, виднелись испуганные белые лица.
Войска были и около реки, на мосту, и на уходившей назад улице.
И всюду, со всех сторон за их цепями, за оградой стройки виднелись громадные толпы народа.
В сером зимнем небе висело тусклое, словно размазанное солнце.
– Давай! – воскликнул кто-то из группы всадников, и из-за нее вышли четверо священников.
Двое в высоких шапках и роскошных одеяниях шли впереди, подняв усыпанные драгоценными камнями кресты. Двое, одетых немного попроще, но зато высоченных и мощных, шагали сзади.
Толпы народа за оцеплением заволновались, со всех сторон донеслись крики, со стороны каре долетела команда «Не стрелять!».
Игорь еще раз осмотрелся, узнал в памятнике знаменитого Медного всадника и понял, что он в Санкт-Петербурге, на Сенатской площади. Побывал тут всего однажды, еще с родителями, и тогда пейзаж Северной столицы особого впечатления не произвел. Да и погода в тот день подвела, гулять по Питеру пришлось под дождем.
Выходило, что слева – здание сената, справа – адмиралтейство, а за спиной – стройка Исаакиевского собора.
– Дети мои возлюбленные, – загудел один из священников, остановившись метрах в десяти от каре, – вы есть дети Христовы. Он же заповедал нам повиноваться властям мирским, от Бога поставленным. Отриньте злые мысли о пролитии братской крови и примите присягу государю императору…
– Молчи! – заорали из рядов. – Кто ты такой?! Какой ты митрополит, если на одной неделе двум императорам присягнул?
– Дезертир ты! – могучим басом проревел один из солдат. – Не хотим Николая! Пойди прочь!
Священники в роскошных одеяниях растерянно переглянулись. Из толпы донеслось улюлюканье и смех, в сторону группы всадников на роскошных лошадях полетели камни и поленья.
– Братья мои… – куда менее уверенно проговорил митрополит. – Не поддадимся же на посулы лукаво…
Он осекся, глянул в сторону Невы, откуда послышались разрозненные выстрелы.
Что-то происходило там, на реке, у истока которой Игорь был совсем недавно. И еще крики неслись из-за спин стоявших в каре солдат. Из арки в здании сената выходили вооруженные люди во флотской форме.
– Господи Иисусе! – воскликнул второй митрополит, служители бога переглянулись и дружно потрусили в сторону Игоря.
Среди повстанцев и в толпе загоготали.
Священнослужители пробежали в нескольких шагах от Игоря, он услышал их шумное дыхание, увидел испуг и растерянность в глазах. Ринулись к ограде стройки и исчезли в проломе.
Перед глазами Игоря на мгновение помутилось, а когда картинка вновь стала ясной, то небо значительно потемнело. Его закрыли облака, посыпался мелкий снег. Изменения произошли и на площади – рядом с каре появились две колонны, а около всадников на роскошных лошадях – выстроенные в ряд пушки.
Там наблюдалась какая-то суета, бегали и кричали люди.
Игорь увидел, как старый канонир с зажженным факелом в руках покачал головой и отступил в сторону. Стоявший рядом офицер вырвал у него факел и направился к пушке.
Грохнул выстрел, картечь ударила по верхним этажам здания сената. Зазвенели разбитые стекла, завопил кто-то из людей, что толпились на крыше. Мгновением позже выстрелили другие пушки.
Ряды восставших окутались дымом, началась ружейная канонада.
Второй пушечный залп получился куда более слаженным, чем первый, и в этот раз стреляли уже на поражение. За ним последовал третий, четвертый, и на мостовую начали падать раненые и убитые.
В сером полумраке зимнего вечера Игорь четко видел, как струилась кровь, растопляя снег, и как ее лужицы замерзали и начинали блестеть, словно зеркала из антрацита.
Каре развалилось, и солдаты обратились в бегство, ринулись в сторону Невы.
– Бежим, братцы! – заорал кто-то.
– Сражаться! Держаться! – возразил ему злой, сорванный голос, скорее всего офицерский, но его никто не послушал.
Бегство продолжалось, не смолкали и пушки, и у Игоря начинало понемногу болеть в ушах. Кроме того, он чувствовал самый настоящий холод, но не мог при этом пошевелиться.
Толпа солдат смяла заслоны на берегу, ринулась на лед Невы, к Васильевскому острову. Посреди реки кто-то высокий, в треугольной шляпе постарался остановить панику и выстроить войско заново, и это ему почти удалось. Но в новое каре ударили пушечные ядра, и бегство возобновилось.
Стоял треск и грохот, на беловато-серой поверхности открывались полыньи, точно черные алчные рты. Люди поскальзывались, падали в ледяную воду, захлебывались и шли ко дну.
Толпа, еще недавно стоявшая за оцеплением из солдат, начала расходиться, даже разбегаться…
Игоря толкнули в плечо, он попытался повернуть голову, и видение поплыло, растаяло. Вместо него появились внутренности «Тауруса», спинка сиденья около носа, открытая дверца и улыбавшийся Сергей.
– Доброе утро, – сказал он. – Вставай, скоро поедем.
Было раннее утро, солнце еле поднялось, и над круглым озерцом курился туман. Лягушки молчали, даже ветер куда-то исчез, и тишину нарушало лишь потрескивание пламени.
Около костра сидели Иван и Олег. Первый что-то жевал, а второй, похоже, не изменил позы со вчерашнего вечера.
– Сейчас, – сказал Игорь, разгибая занемевшие ноги. – Знаешь ли, пять минут, и я буду в порядке.
Он вылез из машины, обулся, несколько раз нагнулся, чтобы размять поясницу. Сходил в лес, чтобы освободить заполнившийся мочевой пузырь, и только после этого пошел к костру.
– Вот твой завтрак, – Олег указал на пластиковую тарелку, в которой лежали жаренные на костре сосиски. – Ешь. А потом я хотел бы услышать, что ты решил. От твоего решения зависит наш дальнейший путь.
Игорь опустился на бревнышко, взял в руки тарелку.
Есть не хотелось, желудок еще не проснулся, в отличие от хозяина. Хотелось спать, вот только не так, как в последнее время, с яркими снами, более похожими на реальность, чем сама реальность. А по-настоящему, чтобы часов двенадцать благословенной темноты, несущей отдых…
Жуя сосиски, Игорь думал о том, что ждет его впереди. Представлял, как вернется в квартиру, вытащит из почтового ящика пачку рекламных листков; как позвонит на работу, чтобы узнать, что его давно уволили; как будет суетиться, отыскивая новое место и пытаясь убедить себя, что все произошедшее между шестым и восемнадцатым июня – жуткий сон…
А то, что было до него, – сон приятный.
Вчерашний гнев ушел, пропала злость на Олега, так нахально вторгшегося в его жизнь.
– Ладно, – сказал он, – я думаю… что если я уж ввязался в это дело, то должен досмотреть все до конца… какой смысл уходить с представления на середине?
– Чрево неба, я не буду скрывать, что рад, – проговорил Олег. – И дело даже не в том, что без тебя пришлось бы труднее.
Сергей встряхнул головой.
– Ты ему не верь, – сказал он. – Это такой прагматичный сукин сын, который даже свою смерть сумеет к делу пристроить.
– Молчал бы лучше, безбожник злолукавый, – проворчал Иван. – Он хоть в демонов верит, а ты во что?
– Не тебе меня об этом спрашивать, жаба кровавая! – глаза Сергея сверкнули.
– Замолчали, оба. – Олег встал и показался Игорю очень высоким, макушкой чуть ли не до вершин деревьев.
– Кто дал тебе право командовать, пес? – Иван тоже поднялся. – Власть и сила твоя от диавола! Но ты…
Сергей вскочил, ноздри его раздулись, а руки сжались в кулаки.
– Хватит вам! – неожиданно для себя рявкнул Игорь. – Вы и так таскаете меня с собой, точно щенка на веревочке! Но при этом еще и грызетесь между собой, словно коты на помойке!
Они стояли с трех сторон от него, такие разные и в то же время чем-то неуловимо схожие.
– Тебе выбирать, человек, – сказал Иван серьезно. – Тебе решать, что ждет эту страну, какое будущее. И будет ли оно вообще.
Все поплыло перед глазами Игоря. Он увидел, что за спиной Олега вместо сосен шумит дубрава, а в ее глубине кружком стоят идолы. Позади Ивана разглядел красные зубцы Кремля, его острые башни и собор Василия Блаженного. А за плечами Сергея из серой дымки выступили трубы фабрик.
Видение продержалось миг, а потом исчезло.
– И в самом деле, хватит, – примирительно сказал Олег. – Мы все устали. Эта бесконечная дорога вымотает кого угодно. Но нужно потерпеть несколько дней. Всего лишь несколько дней.
– Несколько дней, а что дальше? – тихо спросил Сергей, махнул рукой и сел на место.
Игорь доел сосиски, запил остатками минеральной воды из бутылки. Замахнулся, чтобы бросить ее в сторону.
– Не стоит этого делать, – сказал Олег.
Весь мусор они аккуратно сложили в мешки. Костер Олег мало того что залил водой из озера, так еще и присыпал землей. Нарубленный лапник и оставшиеся дрова оттащил в лес.
А потом заявил, что сам сядет сегодня за руль. Иван хмыкнул, но возражать не стал.
– Куда дальше? – спросил Игорь, когда все залезли в машину.
– На восток, – откликнулся Олег. – Но для начала нам нужно отыскать одно место тут неподалеку.
Развернулись и выехали обратно на трассу. Вновь потянулись леса, болотистые низины, сосняки на холмах, березовые рощи. Промелькнул и исчез из виду поселок из пары десятков домов.
Игорь даже не успел прочитать название, а бросившиеся под колеса шавки – как следует погавкать.
А еще через полчаса Олег неожиданно притормозил. Слева в стене ельника открылась узкая просека, которую трудно было назвать дорогой, просто усыпанная сухими иголками полоса земли.
– Ты куда собрался? – обеспокоенно спросил Иван.
Олег ничего не ответил, повернул руль. По бортам машины проскрежетали ветки, одна проехалась по крыше. «Форд» тряхнуло, и за окнами поползли назад серые стволы в паутине темной зелени.
– Куда рулишь, сын собачий?! – громыхнул Иван.
– В гости к Ушедшим.
– К бесам? – от злого рыка Ивана у Игоря зазвенело в ушах. – Порази меня господь, но я к ним не пойду!
Олег даже головы не повернул.
– Посидишь в машине.