Жених для дочери Остен Эмилия

Глава 16

Тиана ждала Лиз в холле, притворяясь, что рассматривает картины. Тетя Джоанна заперлась у себя, сообщив, что прогулка ее утомила, сестры сидели в саду. Наконец преданная горничная появилась. Оглянувшись, не видит ли кто из слуг, Лиз передала Тиане письмо. Девушка поспешила в комнату.

«Леди Крис. Я ни в коем случае не могу допустить, чтобы вы пребывали в отчаянье. Жду вас у себя завтра в любое время.

Эдвард Картрайт».

Две строчки и подпись. Как это понимать? Прийти к нему в дом… Кажется, она получит больше, чем рассчитывала. Или именно на такое она надеялась? Тиана прижала письмо к груди. Завтра в любое время. Если сказаться больной и не пойти в парк, то… Если Мэри поможет, можно получить свободное время до самого вечера. И сестры ничего не узнают, как и тетушка. Эдвард… Завтра. Уже завтра.

Она чувствовала, как кружится голова, и впервые в жизни радовалась этому.

Отказаться от прогулки удалось легко и непринужденно, никто ничего не заподозрил. Едва за тетушкой и сестрами закрылась дверь, Тиана позвонила горничной, в последнее время полностью вовлеченной в заговор и весьма гордившейся оказанным ей доверием, и с помощью Мэри надела одно из маминых платьев. Нежный желтый муслин, украшенный по подолу и корсажу шитьем оливковыми лентами, приятно холодил тело, а маленькая шляпка и длинные серьги отлично дополнили наряд, превратив платье из утреннего в дневное, подходящее для прогулки или визита.

— Мэри, — Тиана была уверена, что служанка ее не выдаст, но все же немного опасалась. — Я должна уйти.

— Мисс, я всем скажу, что вы заснули, выпив лауданума от головной боли.

— Спасибо тебе.

Теперь Тиана была уверена, что на Мэри можно положиться. Похоже, многие слуги в доме сочувствуют сестрам Меррисон. Ах, ну почему же отец столь слеп? Заставляя дочерей жить в страхе перед грехом, он сам невольно толкнул их на грех. Тиана не была уверена, что то, что она сейчас делает, — хорошо. Более того, она понимала, что это не очень хорошо. И все же ее существо приходило в полный восторг от предстоящей встречи. Чем бы она ни завершилась, Тиана увидит лорда Картрайта (Эдварда!), будет говорить с ним, будет с ним рядом; это стоит риска и, наверное, даже адских сковородок стоит. Ведь это любовь, это страсть. Может быть, и греховная, но столь упоительная!

До дома лорда Картрайта легко можно было дойти пешком, что Тиана и сделала. У двери она нерешительно замерла, словно утратив решимость. Если она войдет в этот дом, то может случиться все что угодно. Будь что будет! Несколько раз глубоко вздохнув; Тиана достала из сумочки черную полумаску, в которой на маскараде была Альма, прикрепила ее, затянув завязки покрепче, и постучала в дверь. Дворецкий открыл в ту же секунду, словно стоял на пороге и ожидал посетителей.

— Мисс…

— Леди Крис. Лорд Картрайт ждет меня.

— Так и есть.

Тиана вступила в самый прекрасный дом, который когда-либо видела. Она сразу же узнала руку архитектора. Сэр Бойл был известен всему Лондону. Величественный атриум, освещенный нежным летним солнцем, был настолько удивителен и прекрасен, что Тиана даже отстала от слуги, которому пришлось остановиться и подождать гостью. Кажется, восторг Тианы ему польстил.

Стараясь больше не отвлекаться, Тиана проследовала за дворецким в комнату, устланную чудесным ковром и такую уютную, что девушка едва не расплакалась, насколько все в этом доме разительно отличалось от мрачного и безрадостного особняка Меррисонов. Но она тут же позабыла об обстановке, когда увидела поджидавшего ее лорда Картрайта.

Эдвард встал ей навстречу из мягкого кресла.

— Леди Крис.

Казалось, он очень удивился, увидев ее в маске.

— Лорд Картрайт.

— Если я вас называю по имени, то и вы должны оказать мне эту честь.

— Я… Хорошо.

Тиана почувствовала, что краснеет. Даже в самых своих смелых мечтах она не осмеливалась вообразить, что когда-либо назовет лорда Картрайта Эдвардом вслух, а не про себя.

— Сэр Эдвард.

— Я думал, что маскарад давно закончен, часы пробили полночь, все маски сняты.

— Я вас узнала, вы же меня нет. И я бы пока предпочла, чтобы все так и оставалось.

— Это очень странная ситуация.

— Я понимаю.

— Но… как вам будет угодно. Не хотите ли разделить со мной скромный обед?

— С удовольствием.

Тиана не знала, что делать дальше. Казалось, вся ее решимость ушла на то, чтобы прийти сюда. Нет, она поняла, когда еще писала письмо, что желает получить от этих последних мгновений своей пусть и весьма условно, но свободной жизни все, что можно. И ничего, кроме Эдварда, она не хотела. Может быть, это сбивчивые рассказы Клары о радостях супружества возбудили ее воображение, может быть, вина лежит на маминых красивых платьях…

Нет. Она просто хочет… Чего? Немного тепла? Немного нежности? Немного восхищения? А может быть, она подспудно надеется на то, что Эдвард соблазнит ее, а потом женится, как и должен поступать в таких случаях джентльмен?

Но он повеса, известный повеса. Он соблазнил десятки женщин и пока ни на одной не женился. Зато говорят, что он дарит своим любовницам неземное блаженство.

Пусть. Будь что будет.

Обед был накрыт на две персоны в небольшой столовой, в центре которой стоял круглый стол. Эдвард усадил гостью на удобный мягкий стул, сам устроился рядом, буквально в нескольких сантиметрах. Тиана ощущала тепло его тела, его колено практически касалось ее юбок.

— Позвольте мне самому за вами поухаживать. Я подумал, что слуги будут лишними.

Тиана лишь молча кивнула.

Обед за запертыми дверьми, в обществе мужчины, который ей нравится… нет, в которого она влюблена. И горящие, несмотря на ясный день, свечи: полупрозрачные язычки пламени словно танцуют на фитилях. И легкие занавеси, и богато накрытый стол, изысканный блеск серебряной посуды, спелое сияние фруктов. Эдвард придвинул к Тиане тарелку с овощами и восхитительно пахнувшим мясом, и улыбнулся.

— Вы же не предпочитаете есть, словно полевая птичка?

— Червяков? — вырвалось у нее, и он рассмеялся.

У Эдварда Картрайта был очень приятный смех.

— Я имел в виду — немного, чисто условно. Многие дамы этим грешат.

— Я так не грешу. Мои грехи в другом.

— Может быть, потом вы мне расскажете. А пока берите вилку и ешьте. У меня неплохой повар, и пока что гости оставались довольны.

Тиана хотела последовать его совету, но тут что-то коснулась ее ноги. И это было не колено Эдварда.

— Ой! — Она приподняла скатерть и заглянула под стол. — Что это? Кошка? Или собака?

— Вряд ли. Кошек у нас в доме держат только на кухне. — Эдвард выглядел невозмутимо. — Полагаю, что это его величество.

— Что? — на миг Тиане показалось, что ее собеседник не в себе от жары.

Лорд Картрайт тоже заглянул под стол и велел:

— Эй, вылезай оттуда и представься!

Существо, слегка испугавшее Тиану выбралось на свет и оказалось… кроликом. Таким обычным серым зверьком с длинными мягкими ушами и смешным розовым носом. Кролик передвигался медленно и припадал на заднюю лапку.

— Вот тихоня! — Эдвард поднял питомца за уши и посадил к себе на колени; животное восприняло это абсолютно спокойно, а Тиана позабыла об обеде, глядя на несочетаемое: повесу лорда Картрайта, держащего на коленях кролика. — Познакомьтесь, леди Крис. Я зову его Король Георг. Он очень похож на нашего нынешнего монарха: медлителен, ленив и ни за что не отвечает.

Тиана прыснула.

— Но как он оказался у вас? Никогда бы не подумала, что вы держите кролика в доме!

— Я подстрелил его на охоте год тому назад, — поведал Эдвард. — И стало жалко добивать. Мои слуги периодически пытаются отправить его в котел, но я строжайше запретил. Король Георг никому не мешает, к тому же он уже немолод. Пусть доживает свои дни спокойно.

— Вы любите кроликов?

— Не знаю. Пожалуй, да. Во всяком случае, не ненавижу.

— Я знаю еще одного человека, которому они нравятся.

— Вот как?

— Я бы не хотела об этом говорить.

Упоминать сэра Исаака сейчас — кощунство.

— Тогда не будем. — Эдвард ссадил Короля Георга с коленей на пол. — Ну, беги, самый счастливый кролик на земле. И не пугай больше мою гостью.

Король Георг лениво запрыгал в сторону комнатного цветка в кадке, рядом с ним встал на задние лапы столбиком и принялся методично объедать листья.

— Он прав, — сказал Эдвард. — Пора обедать. А вы ничего не едите.

Тиана послушно взяла вилку.

Ею вдруг овладела робость; даже маска не помогала. Эдвард, видимо, почувствовал это и повел разговор весело и непринужденно, рассказывая о забавных случаях, перебирая веселые истории и заставляя гостью улыбаться все шире и шире. К концу обеда Тиана заливисто смеялась, слушая его, и позволила вовлечь себя в беседу. Она ощущала себя все свободнее и свободнее. Эдвард не предпринял попытки пока что прикоснуться к ней, но Тиане казалось, что он уже прикасается — словами, взглядом; он смотрел так, будто она уже принадлежала ему, и так оно и было. Тиана жаждала ему принадлежать. Пусть на час, на полчаса, но быть только его, а он чтобы был только ее. Обмануться, но так сладко обмануться. Или же обнаружить, что это не обман, а реальность, и Эдвард Картрайт может быть с нею, Кристианой Меррисон…

Когда они вернулись в гостиную, Тиана уже таяла, словно свечка. Никогда раньше она не предполагала, что обычная беседа может заставить ее сердце биться так сильно, что теплые волны его голоса заставят ее томиться в нестерпимом ожидании чего-то большего. Словно в полусне она опустилась на диван, к которому ее подвел Эдвард, она не отняла руки, а он сел рядом, прикасаясь коленом к краешку ее юбки. Еще ни разу в жизни она не была так, так близко к мужчине. Пусть она целовала его в Воксхолле, но эти короткие часы в его доме сблизили их гораздо сильнее, чем любые поцелуи. Чего же он ждет? Или она должна снова первой его поцеловать? Тиана едва сдержала смешок. Кажется, она не способна думать ни о чем, кроме… поцелуев.

— Леди Крис… Вы действительно этого хотите?

— О да, — едва слышно выдохнула Тиана.

И тогда он привлек ее к себе и поцеловал. Сперва нежно, словно опасаясь напугать, потом все более страстно. Тиана сначала просто подчинялась, отвечая на его поцелуи, отзываясь на его страсть, но потом ей захотелось большего. Еще недавно казавшееся таким нежным муслиновое платье теперь обжигало и царапало кожу, словно было сделано из самой грубой шерсти. Корсет давил на грудь, словно железный, а маска будто прилипла к лицу. Тиана простонала, сперва едва слышно, потом уже громче, не сдерживаясь. Эдвард оторвался от ее губ, но всего лишь на мгновение, а потом проложил цепочку огненных поцелуев по ее шее, коснулся кончиками пальцев края корсажа, потом потянул ленты накидки. Тиана склонила голову ему на плечо, обессилев от томления и невыносимого ожидания чего-то гораздо большего.

— Крис… — Эдвард умолк, словно прервавшись на полуслове.

Тиана закрыла глаза, наслаждаясь звуками его голоса, его мягкими прикосновениями к ее шее, его поцелуями, дерзкими, нежными и обжигающими. Все так, как она мечтала; все в тысячу раз лучше. Рука Эдварда скользнула вниз, разрывая объятия, мгновение промедления — и вот он уже тянет кончик ее юбки вверх, обнажая колено, гладит чулок, прикасается к подвязке. Тиана накрыла его руку своей, прижимая его ладонь к своему бедру. Приблизиться к Эдварду, слиться с ним в единое целое, прижаться так, чтобы… чтобы их сердца забились как одно, одно на двоих.

— Эдвард, — выдохнула Тиана. — Я хочу… я хочу стать совсем твоей.

— Ты хочешь?..

Его голос прерывался.

Тиана молча кивнула и обхватила его руками за шею, поцеловала висок, прикоснулась к волосам, неосознанно повторяя его ласки.

И тут все кончилось. Одна его рука обхватила запястья Тианы, лишая ее возможности сопротивляться, его губы впились в ее страстным поцелуем, а второй рукой Эдвард ловко вытащил заколки, удерживающие полумаску, и развязал тесемки просто-таки мгновенно.

— Нет! Не надо! — хотела взмолиться Тиана, но было уже слишком поздно.

— Крис. Кристиана. Тиана.

Он так произнес все эти имена, что она едва не лишилась чувств. В его голосе было все: и восхищение, и нежность, и… что-то еще. Вот только удивления в нем не было. Он знал. Знал, кто она такая. Знал еще до того, как снял с нее маску.

Но почему? И что это значит?

Тиана испугалась, разозлилась и растерялась. Она была готова идти до конца, будучи леди Крис. Отдаться же Эдварду, будучи Кристианой Меррисон, — это немыслимо.

— Нет. Нет. Нет. — Она вскочила и обхватила себя руками. — Нет.

Эдвард, не шевелясь, сидел на диване и смотрел на нее снизу вверх. Он молчал.

— Нет, — повторила Тиана.

И снова он не проронил ни звука. И тогда она развернулась и выбежала прочь, хлопнув дверью. Пробежав через анфиладу парадных комнат и несколько раз едва не упав, поскользнувшись на полированном белом с зелеными прожилками мраморе, Тиана толкнула тяжелую дверь и выскочила на улицу. Яркое солнце ослепило ее, и она почувствовала, что плачет.

Все кончено. Как все глупо. Она решилась испытать все. И почти получилось. Ну зачем, зачем, зачем он снял эту проклятую полумаску?

Глава 17

Все перевернулось, жизнь встала вверх тормашками.

Теперь Тиана пребывала в полнейшей уверенности, что история с Эдвардом завершена. Когда он сорвал с нее маску и посмотрел с улыбкой, девушка решила: все это время он играл с нею, как кот с мышью. Он не любит ее, не собирается жениться. Флирт с леди Крис был попросту флиртом, данные обещания ничего не стоили. Да и как она могла поверить словам, брошенным на маскараде?

Как ни горько признавать, отец прав. Такие люди, как Эдвард, не способны на серьезные отношения, не способны создать семью. И любить они не способны. О чем Тиана только думала! Господи, ведь она доверилась ему, поверила, что он особенный, не такой, как все… Конечно, не такой. Он гораздо хуже.

Она запуталась еще сильнее и не понимала теперь, что делать, куда бежать и что лучше — действие или бездействие; она уже попыталась поступить на свой страх и риск, взять от жизни все, и что вышло в результате? Тиана сидела в комнате, не отвечала, когда стучались сестры, и в конце концов ее оставили в покое.

Вечером, однако, Альма заявила, что не уйдет, пока дорогая сестричка не откроет. Пришлось встать и отворить дверь.

Альма вихрем ворвалась в спальню.

— Так не годится! — заявила она сразу же. — Что произошло? Ты плохо себя чувствуешь?

— И это тоже.

— Тиана, не молчи! Что случилось?

— Я не хочу об этом говорить.

— Даже со мной? И с Кларой?

— Пожалуйста, Альма. Мне надо подумать. Я тебя очень прошу, не допытывайся.

— Хорошо, — покладисто сказала сестра, села рядом с Тианой на постель и обняла за плечи. — Но обещай рассказать, как только сможешь, ладно? Мне не нравится, что с тобой происходит. Клара тоже беспокоится, ей вредно.

— Бартоломью так и не ответил? — сменила тему Тиана.

— Пока нет. И это начинает меня нервировать. Он давно должен был быть тут.

— Если получил письмо.

— Что могло его задержать? Клара говорит, обычно письма прекрасно доходили.

— Подождем еще немного. Отец возвратится послезавтра или через несколько дней. Если нам повезет и Барт приедет…

— Тогда наша жизнь изменится навсегда. — Альма вздохнула. — Ладно, хватит болтать. Собирайся.

— Я не могу! — ужаснулась Тиана.

При мысли о том, чтобы снова отправиться в общество и, может быть, столкнуться там с Эдвардом, закружилась голова.

— Можешь! — Альма силой подняла ее с кровати. — Мы должны! Или ты не желаешь искать мужа? Я не поеду никуда одна!

— А есть приглашения на маскарад? — слабым голосом поинтересовалась Тиана, покорно следуя за сестрой: она прекрасно понимала, что Альма не отвяжется.

— Да, есть одно. Но я думала, что мы поедем на обычный бал…

— Нет, — твердо сказала Тиана. — Только маскарад. Это безопасней. Тем более что ты уверяешь, что распознаешь своего сэра Дельберта под любой маской. А я еще не достигла успехов, так что мне все равно, с кем танцевать. Положусь на судьбу.

Тиана внезапно ощутила непреодолимую потребность вырваться из дома; здесь, в стенах, оклеенных тусклыми обоями, казалось, впитавшими запах молитв, в голову приходили лишь мрачные мысли; возможно, оказавшись в красивом, ярко освещенном особняке, Тиана сумеет отыскать решение своей проблемы. Сегодня, правда, она уже посетила один такой особняк, и ничем хорошим это не закончилось. Но подвести сестру нельзя.

На сей раз Тиана выбрала темно-синее платье (приязнь к синему цвету прочно въелась в разум), а Альма — светло-кофейное, которое удивительно ей шло.

— Я буду золотым мотыльком! — она приложила к лицу полумаску в форме бабочки.

— Смотри, не опали крылья, — мрачно предупредила ее Тиана.

Клара, все время наблюдавшая за ней, покачала головой.

— Сестренка, что бы ни произошло, нельзя в таком настроении ехать на бал! Забудь обо всем, наслаждайся моментом! Сегодня ты обязательно найдешь человека, который придется тебе по вкусу.

— Я уже нашла, — брякнула Тиана и прикусила язык, но было поздно.

— Это лорд Картрайт? — спросила Альма. — Ну правда же он?

— Может быть. Но это ни к чему не ведет, — твердо произнесла Тиана. — Я буду искать на балу лорда Марвина. И просить его, нет, умолять его осчастливить меня и сделать своей супругой. Яне хочу замуж за этого ужасного сэра Роудза.

— Он менее ужасен, чем сэр Джулиуз, к примеру — отметила Альма.

— Альма! — ужаснулась Клара. — Как ты можешь так говорить! Конечно… конечно, если речь не идет о лорде Картрайте, то лорд Марвин — наилучший выбор. Ведь ты его уже немного знаешь.

— Может быть, сэр Роудз и не вернется к нам, — предположила Альма. — Так что не стоит беспокоиться. Он ведь у нас два дня пробыл, вряд ли он так быстро примет решение по поводу женитьбы.

— Он прямо сказал мне, что явился в Лондон искать супругу. И что я ему подхожу. — Тиана чувствовала себя птицей, попавшей в силки; и петля на горле затягивается все туже и туже. — Отец желает выдать нас замуж быстро. Видимо, мы ему надоели. Если сэр Роудз сделает предложение, вряд ли папа откажет.

— Не стоит отчаиваться раньше времени, — попыталась утешить сестру Клара. — И хватит об этом. Собирайтесь, я уже отправила Лиз за экипажем.

На сей раз поездка на бал не вызывала у Тианы ничего, кроме глухого беспокойства; она все не могла прийти в себя после того, что случилось днем. Слишком живо вспоминались поцелуи Эдварда, его прикосновения, откровенность и страсть в его глазах. Какой стыд, сказал бы отец. Но отец не узнает. Никто не узнает, если лорд Картрайт не вздумает хвастаться своей победой. Впрочем, это вряд ли, Эдвард хоть и повеса, и распутник, но делает все это как-то деликатно. Да, бывало, что он наставлял рога чьим-то мужьям, и замужние женщины перед ним не могли устоять, но он никогда никого не унижал, насколько Тиана знала. А она о нем многое знала. Или… не очень? Сегодня он показался ей совсем другим, не таким, как на балах. И этот кролик со смешным именем Король Георг…

Тиане хотелось плакать, потому что она понимала: Эдварда она потеряла. Потеряла самую мечту о нем. Теперь она слабо могла представить, чего же на самом деле от него хотела. Несбыточного. Стоит ли удивляться, что ее надежды разбиты?

Маскарад на сей раз проходил не в Воксхолле, а в доме виконта Кавендиша, которые (и виконт, и дом) Тиане никогда особо не нравились. Но ей не приходилось выбирать, куда ездить: отец не спрашивал дочерей, чего они хотят, а сегодня… Сегодня это — единственный маскарад во всем Лондоне, и не стоит надеяться, что Эдвард будет здесь. Скорее его здесь не окажется. Тиана не знала, как смотреть ему в глаза после случившегося. И не знала, зачем бы ей его встречать.

Лорда Марвина тут тоже может не быть. Но Тиане уже было все равно. За кого угодно выйти, лишь бы не за сэра Роудза или ему подобного типа. Альма полна решимости отыскать сэра Дельберта, вот и пусть ищет, а Тиана собиралась идти напролом.

Пару часов спустя, протанцевав несколько контрдансов, выпив немного пунша и вина и переговорив с десятком кавалеров, Тиана поняла, в чем проблема.

Она флиртовала, улыбалась и кокетничала.

Она была очаровательной, так как полумаска, скрывавшая лицо, дарила свободу.

Она могла говорить о чем угодно, не опасаясь быть узнанной.

И, едва лишь речь заходила о ней самой и можно было направить беседу в нужное русло, Тиана отступала и отшучивалась, но не делала того, ради чего сюда приехала.

Все просто. Она никому из них не доверяла.

То изумительное доверие, возникшее у нее к Эдварду (даже когда она еще не поняла, кто скрывается под маской Неистового Роланда), больше не появлялось. И Тиана не знала, что делать. Ведь это ее последний шанс что-то изменить, как-то повлиять на собственную судьбу.

Но минуты текли, а она так и не решалась; она видела, как Альма танцует с различными джентльменами, но не заметила рядом с нею сэра Дельберта. И Эдварда Тиана не видела, хотя была уверена, что узнает его в любом обличье. И лорда Марвина… Вокруг кружился хоровод масок и незнакомых лиц, и испытывать удачу вновь, наугад предлагая свою руку и жизнь незнакомцу, вовсе не хотелось.

Когда незадолго до полуночи сестры покидали бал, обе пребывали в печали. Сэр Дельберт так и не появился, и Альма расстроилась. Но она еще больше переживала за сестру, которая так и не нашла себе постоянного кавалера.

— Ничего, — утешала Альма, — у нас есть еще завтрашний вечер. Может быть, следует посетить не один бал, а несколько? Я разыщу сэра Дельберта, а ты — лорда Марвина. Кстати, ты можешь послать ему письмо…