Рыба ушла с крючка Гарднер Эрл
Я утвердительно кивнул.
– В ночь на четвертое, в одиннадцать пятнадцать, мне позвонили. Голос был женский, не лишенный привлекательных ноток, не грубый, не резкий, но достаточно деловой, как того и требовали обстоятельства. Женщина попросила позвать к аппарату миссис Бакстер С. Джиллет. Я сказала, что это я. «Слушайте меня внимательно, – сказала она. – Повторять я не могу. Я звоню из мотеля „Голубые небеса“, из Санта-Моники. Я приехала полчаса назад. К моему удивлению, ваш муж зарегистрировался в книге приездов под своей настоящей фамилией, наверное, потому, что он приехал на собственной машине, а администратор мотеля предупредил, что выйдет и сам запишет номер машины, что и было сделано. Мы немного выпили и легли. Вашему супругу стало плохо, он схватился за сердце и умер. Я старательно пыталась услышать его сердцебиение, найти пульс, но ни того, ни другого уже не было. Чтобы не попасть в беду, я сбежала из мотеля. Я вам это сообщаю, чтобы вы сделали все необходимое ради спасения вашей чести и чести вашей семьи. Из того, что я знаю о вашем муже, я понимаю, что вашим положением в обществе нельзя рисковать. Если вы захотите предпринять определенные шаги в защиту своей репутации, можете рассчитывать на мое благоразумие. Номер кабины в мотеле – 14. Уходя, я заперла дверь, ключ – под ковриком у двери. Вы возьмете его там, если захотите начать действовать до того, как администрация узнает о покойнике». И с этими словами женщина положила трубку.
– Что же вы сделали? – спросил я.
– Я позвала Нормана Клинтона и все ему рассказала. Он решил, что самым правильным будет проверить то, что она сообщила, и если она не солгала, то принять все необходимые меры для защиты доброго имени нашей семьи. Мы быстро собрали несколько чемоданов, как будто собирались в поездку на отдых. Норман повез меня к отелю, я нашла ключ под ковриком у двери, и мы вошли в номер. Джиллет лежал в постели обнаженный и мертвый.
– Продолжайте, – сказал я.
– Я поняла, что на мне лежит двойная ответственность – не только жены, но и матери. Поскольку я должна была действовать по единственно достоверному сценарию, я прождала в номере ночь, а утром надела пижаму, набросила халат и позвонила администратору. «Доктора! Доктора!» – как безумная кричала я в трубку. Администратор пришел в номер, чтобы поглядеть, что стряслось. К счастью, мое пребывание в номере он воспринял как само собой разумеющееся. Очевидно, в книге регистрации расписался только мой муж, и администратор не обратил особого внимания на его спутницу. Я сказала ему, что мы отправились в отпуск, выехали вечером, чтобы утром нас не задержали телефонные звонки и разные неожиданные дела, что я перенервничала со сбором вещей и отъездом, поэтому в мотеле приняла снотворное, крепко заснула, а проснулась в семь утра.
Вызвали врача, он констатировал смерть, уведомили коронера[2], который, выслушав мой рассказ, решил, что нет необходимости заводить следствие, ибо смерть последовала, бесспорно, в результате инфаркта. Я вернулась домой и продолжала делать все положенное в таких случаях. А вчера утром раздался загадочный телефонный звонок. Позвонила неизвестная мне женщина. Я, однако, абсолютно убеждена, что звонила не та, которая сообщила мне о смерти мужа. У той был низкий, я бы сказала томный, голос, у этой же, которая звонила вчера утром, – деловой и довольно резкий тон. Она заявила: «Сожалею, что я вынуждена это сделать, но другого выхода у меня нет. Мне крайне необходимы пятьсот долларов наличными. Я знаю всю правду о смерти вашего мужа. Я знаю женщину, которая в этом замешана, и, если я не получу пятьсот долларов наличными сегодня до двух часов дня, мне придется предложить свою информацию газетам. Причем получу я там вдвое больше, если расскажу все одному своему знакомому репортеру, который будет счастлив описать эту скандальную историю под огромным заголовком». Дальше женщина сказала, что я должна слушать внимательно, потому что второй раз она звонить не будет. Она потребовала, чтобы я взяла пятьсот долларов, положила их в простой конверт, проехала три четверти мили, где рядом с апельсиновой рощей стоит почтовый ящик. Я должна положить конверт на почтовый ящик и уехать не оглядываясь. Она добавила, что, если я буду следовать ее инструкциям, она не обманет моего доверия и пятьсот долларов – это все, что ей требуется, чтобы выбраться из неприятностей, что она очень сожалеет, но вынуждена так поступить, поскольку она в отчаянном положении, и если она не достанет пятьсот долларов, то это будет для нее огромной личной трагедией. После чего повесила трубку.
– И вы взяли пятьсот долларов и сделали все так, как она приказала?
– Да.
– И не попытались выяснить, кто эта женщина или в котором часу она забрала деньги?
– Нет. Она предостерегла меня, что любая попытка сделать это приведет к тому, чего я хочу избежать, – к огласке. Она подчеркнула, что, если я попробую перехитрить ее и она будет арестована по обвинению в вымогательстве, ее арест автоматически повлечет за собой разглашение моей семейной тайны.
Миссис Джиллет замолчала и взглянула на Клинтона, как бы желая услышать его похвалу ее откровению. Но Клинтон сидел, задумчиво уставившись в ковер.
– Так, – сказал я. – Это был первый укус.
– Вы полагаете, что за ним последуют другие?
– Обязательно, – сказал я. – Первый укус имел своей целью просто размягчить вас. Считайте, что вы сделали первый взнос в размере пятисот долларов. Затем с вас потребуют увеличения взноса. После чего они заявят, что им нужна очень большая сумма, чтобы обзавестись крупной фирмой, что сделает их недоступными для шантажа, который им тоже противен, как и вам… Когда такие вещи начинаются, конца не ждите.
– Я предчувствовала, что нечто подобное может произойти, – сказала она. – Но я все-таки верю, что с течением времени этой женщине будет труднее пользоваться своим оружием. Вся эта история забудется, и доказательств она никаких не сможет предъявить.
– Еще один вопрос, – сказал я. – Я полагаю, что у вашего мужа были деловые интересы во многих сферах бизнеса?
– Очень во многих.
– Он был финансистом?
– Да.
– Владел ли он акциями «Компании по исследованию и импорту молибденовой стали»?
На этот вопрос ответил Клинтон:
– Я думаю, что он владел контрольным пакетом их акций. У них там в этой компании постоянно шла грызня за власть. А что вы о них знаете?
– Не многое. А скажите, в торговле недвижимостью у него интересы были? Конкретно – в торговле земельными участками в районе новой застройки?
– Самые обширные интересы.
– Известен ли вам человек по имени Джордж Литтлтон Дикc?
Клинтон задумался, но отрицательно покачал головой.
– А некий Джарвис С. Арчер?
– Никогда о таком не слышал.
Я поднялся и сказал:
– Благодарю за доверие. Постараюсь, чтобы вы об этом не пожалели.
– Но что мне делать, если мне снова позвонят и потребуют денег?
– Свяжитесь со мной. Кроме как со мной, ни с кем больше в конторе не говорите. Вот мои визитные карточки.
Я вручил ему и ей по карточке.
– Вы долго беседовали с администратором мотеля? – спросил я.
Она отрицательно покачала головой.
– Я старалась попадаться ему на глаза как можно меньше. Он считал само собой разумеющимся, что я и есть та самая женщина, которая приехала с Бакстером, и я боялась, как бы он в этом не усомнился.
– Хорошо, – сказал я. – Сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам.
– Хотелось бы знать ваши расценки, – сказал Клинтон. – Что мы внесем в контракт?
– Пока – никаких расценок и контрактов. Я работаю по собственной инициативе, а не по вашему найму. Я заинтересовался этим делом, поскольку оно связано с другим моим клиентом.
– Не возникнет ли конфликт интересов? – обеспокоился Клинтон. – Не помешают ли вам требования того клиента защищать наши интересы?
– Никакого конфликта интересов не будет, – заверил я. – От того дела меня отстранили и полностью рассчитали. Я продолжаю им заниматься без разрешения клиента, просто чтобы удовлетворить мое личное любопытство, если вас устраивает такое объяснение.
– Может быть, вам нужны деньги на расходы? – осведомился он. – Мы могли бы…
– В случае, если что-нибудь понадобится, я дам вам знать, – сказал я. – Но сейчас считайте себя моими гостями. Угощаю я.
Глава 15
Когда я подъехал к своему дому и остановил нашу агентскую колымагу у входа, там уже дожидалась меня полицейская машина. Из нее вышел полицейский и подошел ко мне.
– Лэм? – спросил он.
– Верно.
– Сержант Селлерс хочет вас видеть.
– Я его уже видел.
– Он хочет видеть вас еще раз.
– Мне надо кое-что сделать, а потом…
– Запускайте мотор и следуйте за нами.
Я снова сел за руль.
Полицейский сел рядом со своим водителем, взял микрофон и доложил диспетчеру, что Лэм едет.
– Следуйте за нами. И без штучек!
Я последовал за патрульной машиной.
Мы ехали по направлению к Рода-авеню. Вскоре со мной поравнялась другая полицейская машина. Впереди сидели двое, а сзади – сержант Селлерс.
Взмахом руки они приказали мне прижаться к тротуару.
Селлерс вышел и пересел в мою машину.
– Поезжай дальше, – приказал он. – Следуй за передней машиной.
– В чем заключается гениальность данной идеи?
– Это у тебя была гениальная идея замешать в это дело Арчера и тем самым подставить меня под удар.
– У меня была такая идея?
– Вот тут ты чертовски прав – это была твоя идея, и притом довольно вонючая.
– Почему она вонючая?
– Арчер – близкий друг одного из полицейских боссов, и мне, парень, основательно надрали уши. Не только за то, что я влез в интимные семейные дела, но еще и за то, что я тебя взял на служебное расследование.
– Ну и чем мы сейчас будем заниматься?
– Мы – ничем не будем, теперь я один буду заниматься.
– Чем же?
– Мы еще разок побеседовали с таксистом. Он рассказал нам множество вещей, которые раньше пытался от нас скрыть.
– Басни, которые он только что придумал?
– Нет, факты, которые тебе не очень понравятся. В ночь убийства он увидел вон там вашу припаркованную агентскую машину. В ней сидел ты и подавал сигналы Мэрилин Чилан. Он думает, что ты ее подобрал и отвез домой.
– Он сошел с ума, – сказал я. – Почему он сам не дождался?
– Чего не дождался?
– Не чего, а кого – Мэрилин, или не знаю уж, кто был его пассажиром.
– Она отослала его, чтобы он поработал, пока она отсутствует, вот почему. Не скрываю: этот парень мне не нравится. Он старался от нас кое-что утаить, а я этого не люблю, но сейчас он раскололся. Жанетта Лэтти, когда нуждалась в такси для своего бизнеса, обычно пользовалась услугами Окли. Он проявлял тонкий нюх в таких делах. Когда мы впервые вызвали его на опознание Мэрилин, он прикинулся невинной овечкой. Но мы быстро привели его в чувство. Теперь малый говорит правду.
– Заворачиваем на второй круг?
– Езжай вперед и не задумывайся! – прикрикнул на меня Селлерс. – Когда надо, я сам решу, куда заворачивать.
Некоторое время мы ехали молча, затем Селлерс сказал:
– Ты мне говорил, что нырнул в чей-то дворик, там недолго отсиделся, притаившись, потом выехал обратно на улицу, чтобы скрыться, но напоролся на полицейскую патрульную машину.
– Правильно.
– Где ты прятался?
– Первый раз в чьем-то дворике. Адреса не знаю, не посмотрел. Но, наверное, узнаю место, когда мы туда подъедем.
– Подъедешь, не волнуйся, – сказал Селлерс. – Кто-нибудь там тебя видел?
– Вышел какой-то мужчина. Я сделал вид, будто кого-то ищу. Он заподозрил что-то неладное, поэтому я дал задний ход и остановился на улице.
– Далеко от дома по Рода-авеню, где жила Жанетта Лэтти?
– Кварталов за шесть.
– А не в начале аллеи, откуда виден дом Лэтти?
– Никоим образом.
– Вот здесь сворачивай, – приказал Селлерс.
Мы свернули на Рода-авеню.
– Теперь покажи, где ты прятался?
Я свернул с Рода-авеню вправо и сказал:
– Вот тут я не вполне уверен. Думаю, что это было в середине этого квартала. Кажется, вон тот въезд к дому…
– Откуда тебя вытурили?
– Верно.
– И куда ты оттуда направился?
– Дай подумать…
Я проехал полквартала и сказал:
– Кажется, вот здесь я припарковался.
– Поезжай дальше.
Мы снова выехали на Рода-авеню.
– Правый поворот, – приказал Селлерс.
Я свернул вправо.
– Теперь сворачивай вон в ту аллею.
Я свернул в аллею.
– Сделай U-образный поворот, вернись до точки, откуда видна Рода-авеню, но на саму Рода носа не высовывай.
Я выполнил его указание.
– Заглуши мотор и выключи свет, – сказал Селлерс.
Некоторое время мы сидели молча. Селлерс вышел из машины, бросив через плечо:
– Оставайся здесь и жди меня.
Он пошел по улице по направлению к дому 762, где произошло убийство. Дом был виден с того места, где я стоял. Он поговорил с человеком в полицейской машине, присоединился к нему, и они скрылись из виду.
Мимо меня медленно проехало такси. Обогнуло квартал и снова проехало рядом со мной. Когда такси вторично объехало квартал, рядом с водителем сидел Селлерс. Такси остановилось у самого выезда из аллеи на Рода-авеню.
Селлерс вышел, за ним – таксист, не выключив ни мотора, ни света. Они подошли к моей машине.
– Эта? – спросил Селлерс.
Таксист оглядел меня спокойным наглым, оценивающим взглядом. Это был Герман Окли.
– Да, марка и модель машины – те же, – сказал он. – Я думаю, что и малый этот самый сидел за рулем.
– Подожди! – возмутился я. – Что за околесицу ты несешь! Я не…
– Заткнись! – рявкнул Селлерс. – Очную ставку провожу я, а не ты. – Он повернулся к таксисту: – Рассказывай, как все было.
– Ну, вышла она из моей машины, подошла к парадной двери. Звонить не стала. То есть, по-моему, она не позвонила, чего-то вроде заколебалась… А потом отошла от двери и стала ходить вокруг дома.
– И что потом?
– Потом я увидел ее тень на боковой двери, затем дверь отворилась, и свет упал на эту девчонку, которую я, значит, привез…
– Она вошла в дом?
– Вошла.
– Дальше.
– Она сказала, чтобы я отъехал на квартал и ждал ее там.
– Ты так и сделал?
– Да.
– Сколько ты ее там ждал?
– Она велела обождать минут десять.
– И ты ждал?
– Я ждал дольше – минут пятнадцать.
– Но уехал ты без нее. Почему?
– Она подошла к машине, сказала, что я ей больше не нужен, и расплатилась.
– Ты знаешь, на чем она оттуда уехала?
– Да вот водитель этой машины подобрал ее. Я видел, как он ей сигналил.
– Каким образом сигналил?
– Не то спички зажигал, не то зажигалкой щелкал.
– Сколько раз?
– Я не считал – четыре или пять.
– Что было дальше?
– Перед тем как я уехал, я видел, как она села к нему в машину.
– И потом?
– Потом они уехали.
– Когда ты мне раньше рассказывал эту историю, ты говорил, что денег с нее не получил, потому что уехал, не дождавшись ее.
– Мы с вами уже разбирались во всей этой истории, сержант. Для таксиста это легкий заработок, вот я и воспользовался. А эта девчонка – одна из моих постоянных клиенток. Я не знал, что там было убийство. А потом, когда узнал, старался ее выгородить.
– Так же, как ты сейчас пытаешься выгородить себя, – сказал я.
– Заткнись! – приказал мне Селлерс.
– Насчет этого парня я не совсем уверен, – продолжал Окли, – но я абсолютно не сомневаюсь, что припаркована была в аллее машина этой фирмы и этой же модели. И насчет сигналов, которые ей подавали, я убежден намертво. Я знаю, что, выйдя из дома, она уехала с ним, а не со мной.
Я сказал:
– Послушай, Селлерс! Я здесь не парковался, никому сигналов не подавал, Мэрилин Чилан или еще кого бы то ни было в свою машину не сажал. Но я действительно видел, как проехала машина того же цвета, марки и модели, как эта. И такси я тоже видел.
Селлерс пропустил мимо ушей мои слова.
– Взгляни-ка повнимательнее на этого малого, – приказал Селлерс таксисту.
– Я уже на него насмотрелся. Он не так давно задавал мне разные вопросы.
– Как ты считаешь, это он был водителем той машины?
– Может, да, может, нет, поклясться не могу. Я знаю наверняка, что машина была такой же марки и модели, что и эта. Я думаю, что это та же самая машина.
– Ладно, – сказал Соллерс. – Все! Можешь идти.
Селлерс сел в мою машину.
– Прекрасно, Шкалик, – сказал он, – поезжай к себе домой, а по дороге можешь высказаться.
– Этот таксист – абсолютно чокнутый, – сказал я.
– Знаю, – согласился Селлерс.
– Существует черт знает сколько способов проведения опознания. Если вам нужно опознать человека, вы ставите его в ряд и делаете так, чтобы…
– Спасибо огромное тебе, спасибо, – сказал Селлерс. – Всегда обожал талантливых любителей, которые подсказывают нам, дуракам, как вести наши полицейские дела. А теперь вот что, Шкалик! Хочу тебя тормознуть. Ты защищаешь эту бабенку, не знаю уж из каких там соображений. Я не говорю, что это она убила или ты убил Лэтти, я говорю другое – она была связана с Жанеттой Лэтти и рассказала тебе об этом, а ты ей что-то посоветовал, как ей защищаться. Ты приезжал на Рода-авеню, чтобы реализовать свой план. Она на такси тоже сюда прикатила, после того как подсыпала Берте снотворное. Она оглядела дом, разведала, что делается вокруг, удостоверилась, что все в порядке, горизонт чист, и подала тебе сигнал. Ты просигнализировал в ответ, и она отпустила такси. Теперь отвечай – что вы с ней здесь вдвоем делали?
– Все – полнейшая чушь.
– Я с тобой говорю напрямую, – сказал Селлерс. – Ты в этом деле погряз по уши, но не забывай, что речь идет об убийстве, Шкалик! Не думаю, чтобы ты был убийцей, но ты определенно зашел слишком далеко ради юбки. Девка тебе все рассказала, как она запуталась в своих делах с Жанеттой Лэтти, и ты разработал план, как ее снять с крючка, а также избавить от Арчера. Но дальше где-то по ходу дела произошел сбой, и все обернулось скверно. Жанетта Лэтти сыграла в ящик. Я не говорю, что это ты отправил ее на тот свет, – пока что я этого не говорю. Однако я утверждаю, что Мэрилин Чилан разведала местность, после чего вы с ней стали осуществлять некий план. И вот теперь нам хочется знать, что это был за план, и хотелось бы выяснить это побыстрее.
– Я тебе уже сказал – ты несешь бред. Я в этом месте не парковался.
– Таксист Герман Окли утверждает, что ты там парковался. Ты слышал, что он сказал?
– Что он сказал, я слышал.
– Так вот, ты сочинил глупенькую сказку про то, как Арчеру по каким-то причинам понадобилось вывезти Мэрилин Чилан из города, и ты тщательно организовал всю эту ерунду с анонимными телефонными звонками, угрожающими письмами и прочими глупостями.
– Ты сошел с ума! Таксист говорит тебе то, что тебе хочется слушать, и ты слушаешь. В городе десять тысяч таких машин, как у меня. С чего это таксист, проезжающий по Рода-авеню, обратит особое внимание на какую-то машину, стоящую в аллее, да еще узнает водителя? Это безумная история. Я тебе дал точные сведения, но ты выяснил, что Арчер – друг-приятель вашего полицейского босса, и тут же стал искать какую-нибудь трусливую тварь, на которую можно свалить всю вину. Не вздумай это сваливать на меня.
– Ни на кого я ничего не сваливаю, – обиделся Селлерс. – Я провожу расследование. Но я не собираюсь тебя щадить только потому, что мы с тобой давнишние знакомые. Я достаточно хорошо знаю, что человек ты энергичный, умный, изобретательный. Если желаешь знать мое мнение, так это только вопрос времени, когда ты сам окажешься замешанным в убийстве.
– По этому вопросу я твоего мнения знать не желаю.
– Ну и прекрасно. Я просто предупредил тебя, чтобы ты держал свои руки чистыми.
– Они у меня и так чистые.
– Прекрасно. Только учти, что каждый человек – кузнец своего счастья, но ты рискуешь угодить молотом себе по пальцам. Не говори потом, что я не оставлял тебе шанса на спасение. И скажу тебе прямо сейчас, Лэм, что, если ты откроешь мне правду, я сделаю все, что в моих силах, чтобы подкрепить ее. Если это действительно окажется истинная история, я буду полностью тебя поддерживать.
– Я рассказал тебе истинную правду. Можешь ее смело поддерживать.
– Ну, что же, раз так, значит, так – воля твоя, – проговорил сквозь зубы Селлерс. – Не пытайся покинуть город. Ты мне потребуешься завтра для допроса. А пока что ты по макушку погряз в деле об убийстве. Подъезжай к обочине.
Селлерс вышел, помахал рукой следовавшей за нами полицейской машине и, когда она затормозила, пересел в нее. Машина рванула и в мгновение ока скрылась из вида.
Наконец-то я был предоставлен самому себе, никто за мной не следил. До утра мне предстояло сделать множество дел, а времени было совсем мало.
Глава 16
Мотель «Голубые небеса» находился на дороге в Санта-Монику. Шоссе в этот поздний час было почти пустынным. Лишь изредка свет фар вспыхивал в окружающей мгле. Над мотелем рдели красные неоновые буквы – «Голубые небеса», а ниже и мельче светилась строка: «Есть свободные номера».
Я остановил машину и поднялся по ступеням к зданию с табличкой на двери – «Контора».
Нажал кнопку ночного звонка.
Секунд двадцать-тридцать – никого и ничего. Нажал еще раз.
В конторе зажегся свет. Сонный мужской голос произнес:
– Да-да, иду-иду.
Миг спустя я увидел через окно движущуюся тень на стене, затем появился мужчина, натягивающий на ходу подтяжки. Он застегнул «молнию» на брюках и, спотыкаясь со сна, поспешил к двери.
– Одиночный номер найдется? – спросил я.
– Один остался.
– Почем?
– Шесть баксов.
Я протянул ему шесть долларов. Он вручил мне регистрационную карточку. Я заполнил ее и расписался.
– Номер вашей машины? – спросил он.
– Да напишите любой.
– Так не пойдет, – сказал он. – Я номера фиксирую. Тут у нас недавно произошла небольшая неприятность, и слава богу, что я записал номер.
– О, черт возьми, у меня номер вылетел из головы. Сейчас пойду взгляну.
– Я сам проверю, – сказал он.
Он вышел следом за мной и списал на бумажку номер нашей агентской машины.
– Какая у вас тут беда стряслась? – спросил я.
Читать бесплатно другие книги:
