Вернуть себе удачу Рейдо Диана

— А должен был? Не в моих правилах будить людей, которые не желают просыпаться. Откуда я знаю, насколько ты бываешь невменяемой, когда такая сонная? Еще назовешь таксисту неправильный адрес. Или он воспользуется твоей беззащитностью…

— Моей беззащитностью?! — возмутилась Сэмми.

— Не важно. Я просто решил дать тебе хорошенько выспаться. Вдруг ты такая нервная из-за простого переутомления? Бесконечная работа не приводит ни к чему хорошему. Ты еще не сидишь на антидепрессантах?

— На антидепрессантах?! — снова возмутилась Сэмми.

— Ну да. Разумеется. На чем же еще…

— Ты тоже работаешь как сумасшедший. Даже не понял, что уже наступил вечер пятницы.

Коннор поднял указательный палец.

— Между нами большая разница, Сэмми. У меня есть вечера и законные выходные, и я использую их по назначению. А ты нахватала заказов на полгода вперед. Работаешь каждую свободную минуту. Я прав?

— Да. Но, видишь ли, у меня нет своего бизнеса. И обо мне некому позаботиться… кроме меня самой!

Как только у нее вырвались эти слова, Сэмми тут же пожалела: зачем она это ляпнула? Теперь Коннор подумает, будто она не нашла способа нелепее, чтобы напроситься на примирение.

Коннор как будто не слышал этих слов.

— Что будешь? Есть, пить? Хочешь чаю? — спросил он.

— Разве ты уже не собираешься отправить меня домой?

— Ты бы знала, как мне не хочется делать лишние телодвижения… Даже открывать дверь и выпускать тебя за ворота. По крайней мере, до утра.

— Вот как?

— А если серьезно, куда ты сейчас поедешь? Ночь на дворе. Давай, Сэмми, выбирай. Могу тебя покормить. Где гостевая спальня, ты уже знаешь…

Видя, что Сэмми никак не может определиться с ответом, Коннор перелистнул еще пару страниц фолианта…

Да, уныло подумала Сэмми. Вот сейчас мы с ним наедине, в его огромном доме, а он проявляет не больше заинтересованности, чем если бы я была отварной капустой брокколи у него на тарелке.

В фотостудии он вел себя совсем иначе. Хотя за стенкой был администратор, Коннор так и сыпал провокационными предложениями.

Похоже, она безнадежно опоздала с проявлением своих чувств.

— Я хочу есть, — негромко сообщила Сэмми.

Если сейчас Коннор кивнет в направлении выхода из гостиной со словами: «Кухня там, найди себе что-нибудь», она точно закажет такси и уедет отсюда. Даже если дома она очутится в пять или в шесть утра!

Коннор отставил бокал, чтобы не задеть его ненароком, отложил книгу (Сэмми не успела разглядеть название), поднялся.

Он прошел мимо Сэмми, и она почувствовала исходящий от него запах — чувственный ровно настолько, насколько это уместно для мужчины, терпкий, сочетающий в себе хвою, нотки древесной коры, ментол…

Она внезапно ощутила, как из глубины поднимается горячее желание. Она даже не предполагала, что реакция на близость Коннора, на его парфюм может быть настолько острой… Только огромным усилием воли она смогла подавить эти ощущения. Вернее… Все-таки отодвинуть на задний план. «Окончательно подавить такое невозможно», — пронеслось у нее в голове.

Коннор обернулся:

— Ты идешь или нет?

Сэмми обнаружила, что застыла и почти не дышит. Интересно, что он о ней подумает? Наверное, в глубине души потешается. Действительно, нехарактерные перепады настроения. Такое свойственно скорее истеричным натурам. Давно ли Сэмми стала относить себя к ним? С этим нужно завязывать. И как можно скорее. Чувство собственного достоинства — прежде всего.

Они прошли на кухню. Как ни странно, кухня напомнила Сэмми кабинет Коннора в офисе. Та же чистота, аккуратность, почти стерильность. Кастрюли и сковородки стоят и висят ровными рядами. Свет яркий, как в операционной. А пол выложен красными и черными квадратами. Точь-в-точь шахматная доска… Сэмми даже попрыгала на одной ножке с плитки на плитку. Да, на этой кухне было где развернуться…

— Изображаешь коня? — усмехнулся Коннор.

— Ферзя, — отбрила его Сэмми.

— Отлично. Тогда, бога ради, садись куда-нибудь в сторонку и не мешай.

Сэмми недолго думая залезла на подоконник. Хочет, чтобы она не мешала? На здоровье!

Но через какое-то время она все-таки не выдержала. Энергия, накопленная за время крепкого сна, давала о себе знать.

— Может, и я что-нибудь сделаю?

— А что ты хочешь сделать?

— А что нужно?

Коннор усмехнулся:

— Выбирай: пожарить стейки, нарезать салат, отварить картофель…

— Картофель, — решила Сэмми.

— Пожалуйста. — Коннор кивнул на горку уже вымытой картошки. — Почисти и нарежь небольшими брусочками.

С энтузиазмом Сэмми приступила к делу. Но Коннор тут же отобрал у нее нож и вручил картофелечистку.

— Так будет удобнее, ты не находишь?

Сэмми пожала плечами. И тут же отхватила картофелечисткой здоровый кусок ногтя.

— Ой!..

— Покажи. Ничего страшного.

— Теперь мне нужна пилочка! Я же говорила, что не умею обращаться с этой хренью! Дай мне обычный, нормальный нож!

Получив в свое распоряжение ножик, Сэмми повеселела. Очистки разлетались по всей кухне.

— Не подумай, будто мне жаль картошки, — заметил Коннор, — но ты могла бы быть поаккуратнее.

— Я очень аккуратная. — Поползав на корточках по полу, Сэмми старательно собрала очистки в ладонь. — Они просто сами… выпрыгивают.

— У меня ничего не выпрыгивает.

— И еще ты намекаешь, будто я слишком толсто срезаю шкурку! — возмутилась она.

— Если хочешь, можешь заняться салатом. Давай сюда картошку.

— Разумеется. Пришел на готовенькое. Когда я уже все почистила. И маникюр пропал.

— Зато чищеную картошку не придется собирать по всей кухне…

Сэмми вздохнула и переключилась на салат. К тому моменту, как он был готов, столешница оказалась засыпанной рубленой зеленью, залита помидорным соком…

— Сэмми, кто учил тебя готовить?

— Никто, — бодро отозвалась она, — все сама… Еще никто не жаловался, что невкусно!

— Может, и вкусно. Но неужели ты не способна чистить, резать, крошить и перекладывать аккуратнее?

Она пожала плечами. Коннор и Джейн, видимо, сделаны из одного теста. Уже надоело слышать о том, как она, Сэмми, неаккуратно ведет себя на кухне. Зато она — гуру фотографии, вот!

Через сорок пять минут все было готово. А еще пятнадцать минут Коннор отмывал все поверхности, приводя кухню в порядок после разрушительных последствий от помощи Сэмми…

— Где предпочитаешь поесть? Здесь, в гостиной или в спальне?

— Мне уже все равно, лишь бы поесть. А почему ты говоришь о спальне? — вдруг насторожилась она.

— Откуда я знаю, что тебе взбредет в голову. Может, ты привыкла питаться исключительно в постели.

— Очередная пошлость, — со вздохом констатировала Сэмми.

— Нет, дорогая моя, это ты настроена на волну неприличных шуток. Я всего лишь имел в виду, что ты могла привыкнуть есть в постели, как некоторые читают книги, лежа под одеялом.

— Можно поесть и здесь. Меньше бегать с посудой. А потом — с грязной посудой… Кстати, кому достанется ее мыть?

— Кто последний доест, тот и моет, — спокойно ответил Коннор.

— Тогда ты влип. Я ведь чемпион по быстрому поглощению пищи!

— Как скажешь. Зато в тебе напрочь отсутствует склонность к уюту.

— С чего ты взял? Это потому, что я предпочитаю есть на кухне? Да если мы начнем бегать с бокалами туда-сюда, я умру с голоду!

— Какого вина тебе налить? Белое, красное?

— Мне все равно. Налей то, что тоже будешь пить. Наверняка ты разбираешься в этом лучше, чем я…

Ужин оказался необыкновенно вкусным. Видимо, Сэмми и впрямь проголодалась. На некоторое время в кухне даже прекратились шутки, подколки и взаимные подначивания. Сэмми была целиком сосредоточена на поглощении пищи.

Зато мыслительные процессы работали на раскрученных оборотах.

«Вот сейчас мы поедим, — думала Сэмми, — и что потом? Разбредемся спать? Каждый в свою спальню, ага. А наутро такси отвезет меня в Окленд. И Коннор перестанет отвечать на мои звонки по телефону. Да, наверное, так все и будет. Но как же мне дать ему понять, что я сожалею о своем поведении? Мне хочется побыть с ним еще немного… А если он вернется в гостиную, пить и читать? Я, конечно, могу засесть там же. Но что он предложит мне — включить телевизор? У него есть книга, с этим оружием он может игнорировать меня сколь угодно долго… Но я ведь не могу сама повиснуть у него на шее. Я еще никому не навязывалась…»

— Посуда на тебе, Сэмми. Я уже все. Когда закончишь, выключи здесь свет.

Сэмми встрепенулась. Тарелка Коннора и в самом деле была пуста. Она хотела что-то ответить, но он уже вышел.

«Вот дура! — мысленно прокомментировала Сэмми. — Тоже мне чемпион по поеданию картофеля!»

Пришлось доедать остывшую еду в одиночестве, потом мыть посуду, потом протирать раковину, всю в мыльных разводах и каплях воды…

Вытерев руки пушистым полотенцем, Сэмми замерла в растерянности. В самом деле, что же ей предпринять? Отправиться спать, идти в гостиную и мешать Коннору наслаждаться чтением, или же вызвать такси и уехать с гордым «Спасибо за ужин!»?

И в этот момент Коннор появился рядом с ней. Он придвинулся совсем близко. Он взял ее за руку и сказал:

— Идем!

— Куда? — Сэмми все еще ничего не понимала.

— В постель.

— Что?!

— Ты ведь сюда за этим приехала. И не ври мне, будто это не так. Ты давно этого хочешь. А если все еще не поняла этого, то лишь потому, что искусно врешь себе самой. Ты идешь добровольно или тебя придется отнести?

— Отнеси, — вызывающе вздернула нос Сэмми, — потому что сама я никуда не пойду.

— Почему?

— Я не понимаю, что тебе от меня надо.

— Это имеет такое большое значение?

— А сам ты как думаешь?

— А я уже не в состоянии думать, — признался Коннор, проводя пальцем по шее Сэмми, и от этого прикосновения она вздрогнула, будто от разряда. — Я только знаю, что между нами есть что-то такое, что держит в напряжении нас обоих. Мешает спокойно дышать и спать. Может быть, если реализовать то, что толкает нас друг к другу, ситуация прояснится?

В самом деле…

И как это раньше не пришло ей в голову?

Почему бы и нет?

Чем Коннор хуже всех тех мужчин, с которыми Сэмми встречалась, а потом расставалась без сожаления? Может, он даже лучше. Он никогда не лез в карман за словом. У него на все было собственное мнение. И… кто еще мог заставить Сэмми делать то, что сам считает нужным?

В общем…

Почему бы и нет? Она ничего не теряет.

По крайней мере, станет ясно, что стоит за этим волнением, внезапно возникающим возбуждением, дрожью от прикосновений.

Даже если это будет всего одна ночь, если наутро Сэмми уедет, а он не будет ее задерживать, она хотя бы достигнет понимания.

Притяжение может быть таким же хрупким, как старинная ваза.

Может быть, для Коннора Сэмми — всего лишь пикантный десерт? Удовлетворив свое любопытство, он вскоре вернется к привычным блюдам — моделям. Женщинам с роскошным ростом и умеренными формами.

А может, к Сэмми его влечет даже не предвкушение пикантности. Она — всего лишь дополнение к загородному одиночеству, закономерное завершение отличного ужина, сексуальный эпизод на уик-энд…

Но разве она вправе осуждать его, если сама не понимает своих чувств?

Они уже достаточно наговорили друг другу. Она уже перебрала в своей голове уйму лихорадочных мыслей.

Кажется, пришло время для совсем другой беседы.

А Коннор все смотрел на Сэмми. Концы ее пушистых волос лежали на плечах чрезвычайно соблазнительными кольцами, и он с трудом удерживался от желания зарыться в них лицом, перебирать их пальцами, целовать и гладить. Она была такой хрупкой, такой беззащитной, что ее хотелось обнять и больше никуда не отпускать. За ее воинственностью, за тысячей острых иголок пряталась ранимость, о которой не было известно даже самой Сэмми. Сколько раз она падала, поднималась и упрямо шла вперед, не слишком-то раздумывая о последствиях? Ее хотелось защитить, но это было невозможно сделать. Невозможно до тех пор, пока Сэмми не признает свою истинную природу.

Ее глаза сверкали, лицо было бледным, губы уже дрожали.

Коннор не хотел больше ждать.

Сэмми почувствовала, как взлетает в воздух. А в следующий миг она уже была прижата к горячей и крепкой груди, сильные руки бережно держали ее.

Только в своей спальне Коннор отпустил Сэмми… Он бережно положил ее на кровать. Избавиться от одежды — свободной рубашки и широких льняных штанов — было делом пары секунд.

Сэмми приподнялась на кровати, наблюдая за ним затуманенным взором. Оказавшись рядом с ней, Коннор прикоснулся к ее волосам, запустил в них пальцы, осторожно приблизил голову Сэмми к своему лицу. Впервые они поцеловались по-настоящему. Он хотел быть нежным, не зная, как ей нравится больше всего. Сэмми с каждой секундой теряла контроль над собой. Она льнула к его губам, словно пыталась утолить ненасытную жажду. Ногти Сэмми впились в обнаженное плечо Коннора, и там, где ноготь был обломанным, даже выступила кровь. Но он этого не почувствовал.

У Сэмми было впечатление, будто они вдвоем провалились в какое-то волшебное пространство — все ощущения были усилены здесь во много раз, а время то убыстряло свой бег, то замедляло, и окружающая обстановка казалась смазанной. Таких головокружительных эмоций не выпадало на ее долю довольно давно. То есть… вообще никогда.

Коннор оторвался от ее губ, перевел дыхание, принялся прокладывать дорожку из поцелуев — висок, щека, шея, прохладные плечи… Дальше пришлось высвобождать Сэмми из одежды. Руки не слушались Коннора. Одежда казалась чем-то посторонним, препятствием для наслаждения каждым сантиметром тела Сэмми.

Наконец она оказалась обнаженной. Одежда была хаотично разбросана по полу. Коннор замер.

— В чем дело? — едва различимо прошептала Сэмми.

Он улыбнулся.

— Ты уже имела возможность изучить меня во всех деталях. А я вижу тебя впервые. Ты просто восхитительна…

— Но недостает роста, да? — Она слабо улыбнулась.

— Почему недостает? — нахмурился Коннор.

В это время Сэмми положила прохладную ладонь на его бедро, и все вопросы вылетели у Коннора из головы.

Он снова нашел губы Сэмми, а в это время его руки продолжали исследовать ее тело. Он наслаждался ощущением ее шелковистой кожи, изучал каждую впадинку, ямочки под коленями, острые ключицы, плавный переход от талии к бедрам… Сэмми запрокинула голову назад. Эта прелюдия была слишком длинной для нее. Она была готова еще в тот момент, когда Коннор взял ее за руку на кухне и сказал: «Идем»…

Нужно было как-то ускорить развитие событий. Она высвободилась и принялась целовать его тело. Она исследовала бицепсы, касалась чуткими пальцами его загорелого торса, губами прижималась к его груди… Когда Сэмми начала целовать его грудь и ее длинные волосы заскользили вниз, это оказалось для Коннора последней каплей. Со стоном он опрокинулся навзничь, потянул Сэмми за собой, не отпуская ее. Только теперь она увидела, как он возбужден, как он ее хочет. Она осторожно скользнула вдоль его тела, замерла на полминуты…

У Коннора вырвался глухой стон. Сэмми закусила нижнюю губу. Она чувствовала его в себе, эта наполненность дарила сладкие ощущения, они кружили голову и заставляли забыть обо всем. Сэмми не могла бы сейчас сказать, где она находится, чей это дом, что привело ее сюда…

Они оба почти одновременно почувствовали, что нынешних ощущений уже недостаточно. Сэмми осторожно пошевелилась. Коннор откликнулся мгновенно. Его руки крепко сжали ее талию, переместились на бедра, заставили спину девушки выгнуться… Он побуждал ее к более активным действиям.

Сэмми начала двигаться. Она скользила то вверх, то вниз. Она наклонялась к груди Коннора, почти ложась на него, а в следующее мгновение уже выгибалась назад, даря своему партнеру новые ощущения.

Темп все нарастал. Сэмми уже не контролировала свое тело. Это тело вело ее, оставляя самой Сэмми лишь возможность чувствовать происходящее. Ведь не она же отдала себе команду двигаться еще быстрее? Это произошло само собой. Сэмми все плотнее, все теснее прижималась к Коннору. Очаг возбуждения покинул живот, распространившись на все ее существо. Каждое движение рождало новую сладкую волну. И ощущения становились все более острыми. Сэмми казалось, что каждое ощущение является пиком, но они все нарастали. Она не сразу сообразила, что вскрики, которые участились за последние несколько минут, — ее собственные. Она попробовала сдерживаться, но это оказалось невозможным. Новое движение порождало новый стон, Сэмми уже не чувствовала ни рук, ни ног…

Последняя сладкая вспышка внутри оказалась настолько невыносимой, что Сэмми без сил упала на грудь Коннора и замерла. Несколькими резкими толчками он завершил начатое и тоже замер. В спальне воцарилась тишина. Кончиками пальцев Коннор перебирал волосы Сэмми. Сил двигаться не было, все слова казались сейчас лишними, бессмысленными и совершенно ненужными.

Они будто плыли в невесомости. Любое лишнее движение, любое высказывание могло все испортить. Так они и лежали, обнявшись, пока из невесомости не перенеслись в глубокий обволакивающий сон.

Она сделала все возможное, чтобы не разбудить Коннора.

Выскользнув из-под его руки, бесшумно выбралась из его безразмерной кровати. Собрав всю одежду (это приходилось делать почти на ощупь), на цыпочках вышла из спальни.

Одевалась Сэмми в ванной.

В холле она решила не включать свет. Чем черт не шутит… Подсвечивая себе фонариком (болтался на брелоке вместе с ключами от машины), она долго возилась с замком. Наконец ей удалось с ним справиться. Почти бесшумно она распахнула дверь, вышла из дома. Дверь закрылась с мягким щелканьем замка. Сэмми только теперь смогла обуться — она не хотела поднимать шума своими каблуками.

Торопливо пройдя по каменной дорожке, она добралась до ворот. Калитка была почти неотличима от забора. Нажав на кнопку, не дожидаясь, пока калитка откроется полностью, Сэмми протиснулась в проем и оказалась на свободе. Она надеялась, что калитка закроется автоматически. Так и было — калитка бесшумно заняла свое привычное место. Сэмми с облегчением вздохнула, возблагодарила небеса за то, что все прошло так гладко.

Но побег оказался бы абсолютно бессмысленным, если бы Сэмми не удалось поймать попутную машину, чтобы вернуться в город. Она вздохнула. Нужно добрести до шоссе — интересно, в какой стороне оно находится? Еще не до конца рассвело. Сэмми могла ориентироваться только на звук изредка проезжающих автомобилей…

Через каких-то полтора часа Она уже съежилась на переднем сиденье в меру разбитого «форда». В машине на полную мощность работало отопление. Пристегнувшись, Сэмми лелеяла только одну мысль: вот сейчас она отогреется! Да, на побережье было значительно прохладнее, чем в центре города…

— У вас что-нибудь случилось? — лаконично поинтересовался водитель, типичный представитель людей, добрую половину жизни проводящих в гараже.

Сэмми помотала головой.

— Помощь не нужна?

— Нет, спасибо. — Она улыбнулась. — Подбросьте до города, это и есть все, что мне нужно.

Водитель кивнул. К счастью, его не пришлось развлекать разговорами. По радио играла какая-то веселенькая мелодия. Сэмми закрыла глаза. А вот это было как раз лишним. В голову тут же полезли беспокойные и назойливые мысли.

Сэмми без конца спрашивала и спрашивала себя — неужели так уж необходимо было убегать от Коннора?

«Да, да, да!» — твердила она. Она чувствовала, что это скорее глупый поступок, но в тот момент не могла поступить иначе.

После этой волшебной ночи…

После нее она уже не смогла бы спокойно выслушать от Коннора слова благодарности или просто прощания без уточнения — «До новых встреч, Сэмми». Она не готова была увидеть равнодушие или пренебрежение на его лице. Да, ночью они вместе переместились в иное измерение, но кто гарантировал его сохранение в дальнейшем?

Если для Коннора эта ночь — не случайность, не эпизод, не тщательно разработанное мероприятие для разовой победы, то он наверняка найдет способ вновь увидеться с Сэмми.

Если же нет…

Если нет, то им совершенно ни к чему продолжать общение.

Потому что Сэмми будет больно. Слишком больно.

Она давно не теряла бдительности, а вот теперь позабыла об осторожности. Позволила мужчине подойти к ней настолько близко… и обнаружила, что чувствует себя в его объятиях как дома.

Но если Коннор чувствует не то же самое, лучше им больше не встречаться.

Водитель привез Сэмми к самому ее дому. Она попыталась сунуть ему пятидесятидолларовую бумажку. Он хмыкнул, отрицательно покачав головой.

— Лучше купите себе мороженого, мисс. И не бродите больше по ночам — это может быть небезопасно.

Сэмми улыбнулась, покачав головой. Поблагодарив, она вылезла из машины. Надо же, оказывается, в глазах отдельных окружающих она еще выглядит совершенным ребенком. Знал бы он… Впрочем, не важно.

Джейн была в панике. Руки у нее тряслись, и она накинулась на подругу, словно собиралась придушить ее тут же, на месте.

— Ты где была?!

Сэмми удивилась.

— Ты не волновалась весь вечер и всю ночь, а под утро решила вдруг обнаружить мое отсутствие и тут же спохватиться?

— Под утро?! Да я не знала, кого еще обзванивать! Пропала, не звонишь, на звонки не отвечаешь, что стряслось — неизвестно…

— Ничего не стряслось, — устало ответила Сэмми, — я просто была в гостях у Коннора.

Джейн с подозрением уставилась на нее:

— Погоди, давай по порядку. За последнее время я слегка запуталась в твоих поклонниках.

— Да не было никаких поклонников. Клайв не считается. Был только Коннор. Он присылал подарки. Ты видела его на фотографиях.

— И цветы были от него?

— Да. Ты же помнишь карточки с подписью? От него были цветы, торт, сласти.

— И открытки. Я помню, их подписывал некто Коннор. Это его ты фотографировала для журнала? Ты что-то такое говорила…

Сэмми кивнула:

— Именно он.

— И он не устроил тебя в плане частной фотосессии.

— Какая ты наблюдательная…

— Просто я наконец хочу, чтобы в моей голове все прояснилось и встало на места.

— Лучше бы прояснилось в моей голове, — вздохнула Сэмми.

— По крайней мере, теперь передо мной более полная картина. Но почему ты не брала трубку? Вернее, у тебя отключен телефон. Я бы не беспокоилась, если бы ты сказала мне хоть пару слов. Где ты, как ты, когда появишься…

Сэмми полезла в сумку, извлекла оттуда телефон…

— Верно! — Она хлопнула себя по лбу. — Он ведь разрядился…

— Ничего удивительного, — с усмешкой произнесла Джейн, — при твоей-то рассеянности. Странно, что ты вспомнила, где живешь… А что же случилось этой ночью?

— О… Ночью все было великолепно. Думаю, ради таких ночей и стоит жить. Но я больше не скажу ни слова, пока не выпью кофе. И еще я хочу принять горячую ванну. До сих пор не отогрелась.

Джейн некстати вспомнила:

— К тебе тут приходил курьер…

— Что? Опять?!

— Да. Но ты не пугайся, он был явно не от Коннора. Принес журнал. Я так поняла, что это авторский экземпляр. В нем какие-то твои снимки… Еще были письма, я забрала их из почтового ящика. И там был еще один журнал. Наверное, тоже с твоими работами?

— Брось возле ванной, — рассеянно отозвалась Сэмми, — буду принимать ванну и посмотрю.

От пакета морской соли вода приобрела бирюзовый оттенок. Сэмми смастерила из волос пучок, зачесав пряди как можно выше. Одежда отправилась прямиком в стиральную машину, а Сэмми нырнула в обжигающую воду. Заботливая Джейн принесла какао и поставила кружку на табурет рядом с ванной. Сэмми побоялась вскрывать ценную корреспонденцию над водой, а вот журнал ей было совсем не жалко…

Это был тот самый номер, в подготовке которого она принимала непосредственное участие.

Сэмми сразу отыскала страницы, на которых было размещено интервью с Коннором. Когда Кристина прислала ей интервью, Сэмми пробежала глазами половину текста, не вчитываясь. Теперь она жадно глотала строчки. Надо же, редактор выбрала самую удачную фотографию из сделанных ею…

Сэмми читала уже знакомые ей строки. Вдруг что-то резануло глаз. Она еще не успела понять и осознать, что именно ее зацепило, а внутри уже пробежал неприятный холодок…

Про моделей — это понятно, это уже было ей знакомо. Но…

Вот эти строки — неужели они были и раньше? Не может быть. Она не могла пропустить такое. Или…

Или могла?

Сэмми вспомнила, как просматривала, а по большей части пропускала целые абзацы про религию и политику. Вопрос журналистки, который Сэмми даже не заметила, затрагивал общественное устройство. И Коннор сказал…

Он сказал…

Сэмми даже зажмурилась, чтобы этого не видеть.

Но строки уже пульсировали у нее в голове, слова прыгали перед глазами. Она повторяла их, беззвучно шевелила губами и уже ничего, ничего не понимала.

— Джейн, — слабо позвала она.

Но подруга услышала.

— Что-то случилось? — Джейн появилась в ванной, вытирая о полотенце перепачканные мукой руки.

Сэмми протянула ей журнал.

— Читай!

— Слушай, давай потом, а? О, здесь этот парень выглядит намного более симпатичным, чем в кинотеатре… Сэмми, я просто решила испечь ватрушки с ягодами…