Дело о хитроумной ловушке Гарднер Эрл

– Да, видел.

– Спасибо, – произнес Мейсон. – Это все.

– Больше вопросов нет, – провозгласил Эллиотт.

Гамильтон Бергер, казалось, был озабочен и взволнован. Он наклонился к своему помощнику и что-то ему зашептал, а затем, поднявшись и тяжело ступая, покинул зал суда.

Эллиотт возвестил:

– Следующим свидетелем будет лейтенант Трэгг.

Трэгг подошел и принес присягу. Он отвечал неспешно, что плохо сочеталось с его более чем агрессивным поведением на свидетельском месте. Он сообщил, что был на месте преступления семнадцатого октября. Появился обвиняемый. С ним появился и его адвокат, Перри Мейсон.

– Сделал ли обвиняемый заявление?

– Да.

– Было ли оно добровольным?

– Да.

Эллиотт попросил повторить, что было сказано.

Медленно, утомительно для присутствующих, Трэгг детально повторил беседу. Эллиотт время от времени поглядывал на часы.

Был сделан утренний перерыв, затем суд вновь приступил в работе. Показания Трэгга растянулись до одиннадцати тридцати.

– Можете задавать вопросы, – сказал Эллиотт.

– Вопросов нет, – ответил Мейсон.

Эллиотт поджал губы.

Следующим свидетелем был офицер в форме, который присутствовал на заседании в кабинете окружного прокурора. Офицер в форме продолжал давать свидетельские показания, даже когда суд удалился на обеденный перерыв.

– Что случилось? – прошептал Конвэй. – Кажется, они завязли в болоте?

– Они волнуются, – прошептал ему Мейсон. – Не раскрывайте рта.

Вернулись присяжные заседатели. Мейсон подошел к Полу Дрейку, Делле Стрит и Миртл Ламар – девушке-лифтерше.

Миртл Ламар перестала жевать жвачку и улыбнулась Мейсону.

– Привет, большой парнишка! – сказала она.

– Как дела? – спросил Мейсон.

– С утра что-то скучновато, – сказала она. – Зачем мне прислали повестку в суд? Я сегодня вечером заступаю на дежурство и хотела бы как следует отоспаться.

– По твоему виду этого не скажешь, – сделал комплимент Мейсон.

– Ну ладно, – согласилась она погодя.

Дрейк взял ее руку в свою:

– Мы позаботимся о тебе. Все будет хорошо, не волнуйся.

– Ты не знаешь управляющего отелем «Рэдферн». Женщины у него всегда должны быть готовы к тому, что он от них может отделаться в любую минуту. Он обожает их выгонять. И вышвырнет меня так же легко, как смахивает крошки хлеба со стола.

– Но ты-то, конечно, не смахиваешь крошки хлеба. Ты аккуратно сметаешь их в серебряный совочек, – предположил Дрейк.

– Проклятая твоя манера издеваться, – сказала Миртл.

– Пошли, – произнес Мейсон. – Пора.

– Но куда?

– Нам нужно нанести визит.

– Мое лицо… – спохватилась она. – Я кошмарно выгляжу. Мне нужно привести себя в порядок.

– Еще успеешь. Мы дадим тебе на это время.

– Отлично, ловлю вас на слове.

Мейсон повел их к лифту. Они спустились вниз, сели в его машину и поехали. Мейсон вел осторожно, но умело.

– Куда? – спросил Дрейк.

Мейсон взглянул на часы.

– Недалеко.

Мейсон остановил машину напротив дома Евангелины Фаррелл и позвонил ей из автомата.

Когда она сняла трубку, адвокат сказал:

– Миссис Фаррелл, я хочу встретиться с вами по делу чрезвычайной важности.

– Но я не одета.

– Так наденьте что-нибудь. Я должен ехать обратно в суд и сейчас поднимусь.

– Это очень важно?

– Очень!

– Это по тому делу?

– Да.

– Поднимайтесь.

Мейсон кивнул своим спутникам. Они вошли в лифт.

Миссис Фаррелл открыла дверь и удивленно отпрянула назад, запахиваясь в легкий халатик.

– Вы не сказали, что с вами будет еще кто-то, – заявила она.

– Простите. Я это упустил из виду. Очень тороплюсь. Я должен к двум часам вернуться обратно в суд.

– Но что…

– Вы могли бы принести нам что-нибудь выпить? – сказал Мейсон. – Это важно.

Она заколебалась, потом согласилась:

– Хорошо.

– Можно, я помогу вам? – спросила Делла Стрит.

– О, простите, – сказал Мейсон, – я не представил вам этих людей. – Он назвал всех только по имени, кроме Деллы Стрит: – Моя доверенная секретарша.

– Пойдемте, – сказала Делла Стрит, – я помогу вам.

Чуть поколебавшись, миссис Фаррелл отправилась на кухню. Когда она ушла, Мейсон сказал девушке-лифтерше:

– Вы ее когда-нибудь видели?

– Думаю, да. Если бы я лучше могла рассмотреть ее ноги, я была бы больше уверена. Мне бы хотелось взглянуть на ее туфли.

– Давай взглянем, – сказал Мейсон.

Он смело прошел в спальню и сделал знак Полу Дрейку, который держал Миртл за руку, проводить ее туда. Она уперлась, но Дрейк обхватил ее за талию.

– Ты знаешь, что делаешь, Перри? – спросил Дрейк, когда Мейсон пересек комнату.

– Нет, – ответил тот, – но у меня есть предчувствие. – Он открыл дверь в кладовку. – Взгляни-ка на ее туфельки, Миртл. Они тебе о чем-нибудь говорят? Минуточку! По-моему, нам нужны другие. Взгляни-ка лучше на эти.

Адвокат вошел в кладовку, достал чемоданчик. На нем стояли инициалы «Р. К.».

– Вы соображаете, что делаете? – раздался сердитый голос, в котором слышались холод и угроза.

Мейсон повернулся:

– Миссис Фаррелл, я исследую тот багаж, который вы захватили с собой, когда уезжали из отеля «Рэдферн». А эта молодая женщина-лифтерша, которая дежурила в тот день, когда произошло убийство, смотрит, не узнает ли она те туфельки. У нее потрясающая способность запоминать ноги людей.

Миссис Фаррелл в гневе бросилась было к ним, но неожиданно остановилась.

– Пол, ну-ка, взгляни, что там в чемоданчике, – сказал Мейсон.

– Вы не можете, – закричала миссис Фаррелл. – Не имеете права!

– Ладно, – сказал Мейсон, – не хотите по-хорошему, будет по-плохому. Иди к телефону, Пол, звони Хомисайду и скажи, чтобы прислал полицейских с ордером. Мы подождем их здесь.

В глазах Евангелины Фаррелл отразились усталость и страх.

– Но, быть может, – заметил Мейсон, – вы хотели бы обо всем рассказать сами? Миссис Фаррелл, у нас есть немного времени.

– О чем рассказать? – спросила она, пытаясь взять себя в руки.

– О том, как вы сняли номер 729, сказав, что вы – секретарь Джеральда Босвелла, который остановится здесь на ночь. Расскажите и о том, как была застрелена Роза Калверт, жившая в номере 728; о том, как вы сидели там и думали, что вам теперь делать, а затем перетащили тело через коридор… Вы сами справились? Или, может, вам кто-то помогал?

– При чем тут я? Вы… Я не знаю, о чем вы говорите.

Мейсон подошел к телефону, снял трубку и сказал оператору:

– Я хочу позвонить лейтенанту Трэггу…

– Подождите! – вскрикнула миссис Фаррелл. – Подождите! Вы должны мне помочь.

– Извините, – сказал Мейсон в телефонную трубку и бросил ее на рычаг.

– Ладно, – сказала она. – Ладно! Я расскажу. Я все вам расскажу. Во мне постоянно жил страх с тех пор, как это случилось. Но я не убивала ее. Нет! Пожалуйста, верьте мне – я не убивала ее.

– А кто это сделал? – спросил Мейсон.

– Гиффорд.

– Откуда вы знаете?

– Это он. Только он. Он думал, ее купили. Наверное, он поехал за мной в отель. Он знал, что я была там.

– Продолжайте, – сказал Мейсон. – В вашем распоряжении одна или две минуты. Мне нужна только правда. Так что же произошло?

– Я хотела передать мистеру Конвэю списки акционеров, которые предали его. Я хотела сделать это так, чтобы Гиффорд подумал, будто это его обольстительница предала его. Она была в отеле «Рэдферн» и остановилась в номере 728. Она печатала. Было слышно через окно – она как сумасшедшая стучала на портативной машинке. Я сказала вам правду о листках копирки.

– Почему вы это сделали? Зачем вы сняли номер в отеле?

– Я не хотела, чтобы Джерри Конвэй потерял контроль над компанией «Техас Глоубал».

– Но почему? Думаю, ваши интересы не пострадали бы ни при каком раскладе, очевидно, у вас единственная цель – выкачивать деньги у мужа, причем сумма зависит от того, крепка ли его позиция…

– У меня было два выхода, – прервала она. – Я уже говорила вам. Я чувствовала, что под руководством Конвэя акции «Техас Глоубал» будут в цене. В Гиффорде же я далеко не уверена. Я прикинула, что к тому времени, как он овладеет компанией и пока начнет вести дела, от моего пакета уже ничего не останется.

– Хорошо. И что же вы сделали?

– Я знала, что мой муж заигрывает с Розой Калверт. Я проследила ее до отеля. Она зарегистрировалась под именем Рут Калвер.

В голосе Мейсона послышалось возбуждение:

– Она уже и раньше когда-нибудь регистрировалась под этим именем?

– Да. В двух отелях.

– Назовите отели! – попросил Мейсон.

– Я могу дать вам названия, даты и номера комнат. Пока она была в этих отелях, мой муж приносил ей материалы, и она на своей машинке перепечатывала имена акционеров. Однажды она оставила одну из копий у себя в машине, она была припаркована, и двери не заперты. Я только сейчас поняла, что это была ловушка. Тогда я этого не знала. Я взяла тот список. Это, разумеется, был поддельный список, который, как они надеялись, заставит Конвэя думать, что он в безопасности. А сама я угодила прямо в мышеловку.

– Продолжайте, – сказал Мейсон.

– Я хотела, чтобы Конвэй получил этот список, но не знал, от кого он. Тогда я позвонила ему, изменив голос, и назвалась Розалинд.

– Вы много чего нарассказали ему о детективах и команде головорезов, – сказал Мейсон. – Зачем все это?

– Чтобы как-то обезопасить себя и заставить его быть более осмотрительным.

– То есть вы не были уверены, что он клюнет?

– Вот именно. А этот самый Бэйкер-душегуб был всего лишь плодом моего воображения.

– Хорошо. Дальше. Что же случилось дальше?

– Ну, я решила провести небольшое самостоятельное расследование. Я надеялась проследить Розу Калверт до ее дома. Хотела точно узнать, куда она ходит и чем занимается. Утром шестнадцатого числа она поехала в отель «Рэдферн» и зарегистрировалась под именем Рут Калвер. Ей дали номер 728. Один или два раза в течение того утра я поднималась на лифте и проходила по коридору. Я слышала, что она как сумасшедшая печатала на машинке. Только ненадолго остановилась – когда ей принесли ленч. Видите ли, у меня на руках были все козыри, потому что я знала, как она выглядит, а она меня не знала. Для нее я была незнакомкой. У меня были фотографии, на которых ее сняли в бикини. Были и фотографии, когда ее снимали обнаженной. Я проследила ее до дома моего мужа. Я все о ней знала, а она обо мне – ничего.

– Что произошло в отеле? – Мейсон нетерпеливо поглядывал на часы.

– Ну, минут десять второго я догадалась, что Роза спускается вниз. Она бросила ключ на стойку клерка и ушла. Клерк был занят, и, когда он повернулся ко мне спиной, я быстро подошла и взяла ключ от номера 728. Но не успела отойти от стойки, как клерк повернулся ко мне и спросил, что мне угодно. И тут меня осенило. Я сказала ему, что я секретарь Джеральда Босвелла и что Джеральду Босвеллу еще нужно сделать кое-какую работу, поэтому он попросил меня снять номер на его имя. Я сказала клерку, что, так как у меня нет багажа, я могла бы заплатить за номер, а мистер Босвелл приедет вечером. Я попросила его дать мне два ключа, чтобы один я могла отдать мистеру Босвеллу. Клерк ничего странного в этом не усмотрел. Думаю, он решил, что замужняя женщина назначила встречу своему любовнику, и, насколько я наслышана, в этом отеле подобные вещи удивления не вызывают.

– Продолжайте, – сказал Мейсон. – Меня не интересует отель. Нас интересует, что сделали вы.

– Я сказала клерку, что мне нужен номер не слишком низко и не высоко, примерно седьмой этаж. Он сказал, что свободен номер 729, и я взяла его. У меня не было багажа, поэтому ничего не надо было тащить в комнату. Я взяла ключ, чуть погодя поднялась в номер и приготовилась слушать. Моя дверь была прямо напротив номера 728 – через коридор. Я чуть приоткрыла дверь и стала наблюдать. Роза Калверт вернулась около половины третьего.

– Но у вас остался ее ключ?

– Да, но вы же знаете, как это делается. У них есть несколько ключей от каждого номера. Случается, клерк кладет ключ не в тот ящичек или постоялец теряет ключ, словом, у них есть дубликаты. Я не думаю, что у Розы были какие-нибудь проблемы с ключом. Она просто сказала, что оставила свой ключ на столе, и клерк дал ей другой.

– Что случилось потом?

– Ну, потом она только печатала, и я начала понимать, что, вероятно, тот список, который попал ко мне, устарел или же абсолютно неверен, что они хотели использовать его как подсадную утку.

– Дальше.

– А дальше я вышла и позвонила Конвэю и опять под именем Розалинд что-то наплела ему.

– Вы звонили не из номера?

– Нет. Даже не из отеля. Я прошла в телефонную будку, находящуюся через несколько домов от отеля, и позвонила оттуда.

– Дальше, – сказал Мейсон.

– Ну вот… Я спустилась и позвонила, потом купила кое-какие вещи. Затем я позвонила вновь и вернулась в номер.

– Что случилось потом?

– Потом снова принялась наблюдать.

– Минутку, – сказал Мейсон, – давайте остановимся на этом подробнее. Вы вернулись в номер в половине третьего?

– Да.

– Роза Калверт в это же время была в номере?

– Да. Она как раз тогда пришла.

– Затем вы пошли звонить Конвэю?

– Я звонила ему дважды. Один раз вышла позвонить и подышать свежим воздухом, а второй – перед тем, как идти в магазин.

– Во сколько вы вернулись?

– Я не посмотрела на часы.

– Ладно. Дальше. Что было дальше?

– Некоторое время я подслушивала у двери, но ничего не было слышно. Затем, около половины четвертого, когда я как раз была в ванной, я услышала странный звук и решила, что кто-то постучал в дверь моей спальни. Меня буквально парализовало от страха. Звук был такой, будто кто-то здорово пнул в дверь. Я была уверена, что кто-то узнал о моей слежке за Розой Калверт, и какое-то время не знала, что мне предпринять. Потом подошла к двери, приняла невинное выражение лица и открыла ее. За дверью никого не было. Я посмотрела вдоль коридора. Не буду рассказывать вам о своих ощущениях. И вот когда я уже закрывала дверь, то заметила, что дверь напротив приоткрылась. Я всмотрелась и… и…

– Ну? – сказал Мейсон. В его голосе слышалось нетерпение. – Что произошло?

– Вышел Гиффорд.

– Ваш муж? Гиффорд Фаррелл?

Она кивнула.

– Дальше, – произнес Мейсон.

– Я ничего тогда не подумала, потому что он навещал ее, когда она останавливалась и в других отелях. Сомневаюсь, что в этих визитах было нечто романтическое: с ней постоянно была машинка. Она, по-видимому, печатала, и они принимали меры предосторожности, чтобы никто не узнал, чем они занимаются.

– Дальше. Что произошло дальше?

– Ну, я на короткое время плотно прикрыла дверь, выждала, а затем опять открыла ее и прислушалась, но ничего не было слышно. Не ушла ли Роза, пока меня не было, подумала я, спустилась вниз, зашла в телефонную будку, позвонила в отель «Рэдферн» и попросила соединить меня с номером 728.

– И что же?

– Я слышала гудки, но никто не снимал трубку. Оператор сказала мне, что абонента нет на месте, и предложила перезвонить.

– Дальше? – спросил Мейсон.

– Дальше я заторопилась обратно, проехала на лифте на седьмой этаж и тихонько постучала в дверь 728-го номера. Ответа не последовало. Я воспользовалась своим ключом и открыла дверь.

– Что же вы обнаружили?

– Роза Калверт лежала мертвой на кровати. И тут я вдруг осознала, что за звук я слышала. Мой муж пристрелил ее, и, мало того, из моего револьвера.

– То есть как из вашего револьвера?

– Из моего. Он валялся на полу под кроватью.

– Ваш револьвер?

– Мой. Я узнала его. Тот самый, что «Техас Глоубал» купила для своего кассира. Кассир боялся ездить в одиночку ночью, опасаясь, что кто-нибудь может захватить его и попытаться узнать код сейфа. По-моему, он все время нервничал и умер несколько месяцев спустя. Словом, компания купила ему револьвер или нет, не знаю, но после его смерти Гиффорд забрал этот револьвер и отдал его мне.

– Вы узнали револьвер?

– Да.

– Как?

– Когда я спала, то обычно держала его под подушкой. Однажды я уронила его, и на нем осталась царапина – на его твердой, рубчатой рукоятке. А в другой раз содрала немного лака с ногтя, так что осталось маленькое пятнышко красного цвета. Конечно, я бы не заметила этого, если бы не видела, как Гиффорд выходил из комнаты. Зная, что он пристрелил ее, я неожиданно нашла оружие, а затем и узнала его.

– Гиффорд долго владел им?

– Когда я ушла от него, я, дурочка, забыла его забрать, то есть револьвер остался у него дома.

– Понятно, – сказал Мейсон. – Так что вы сделали?

– Ну, я решила оставить все как есть, открыла дверь и вышла в коридор, и именно тогда у меня созрел план.

– То есть?

– Мимо как раз проходила горничная, когда я открыла дверь. Она увидела меня, остановилась и внезапно спросила: «Это ваш номер?»

– Ну и что вы ответили?

– Я пропустила вопрос мимо ушей. Она, очевидно, разговаривала с Розой и знала, что это не мой номер.

– Так, – сказал Мейсон. – И что вы сделали?

– Я быстро начала соображать. Сказала ей, что это не моя комната, а комната моей подруги и что она дала мне ключ и попросила меня ее подождать, но у меня уже нет времени ее дожидаться. Я собираюсь спуститься вниз и оставить для нее записку.

– Вы ее убедили?

– В том-то и дело, что нет. Горничная уставилась на меня, и я знаю, что она подумала: что я воровка. Но она ничего не сказала. Возможно, побоялась неприятностей. Я попалась. Я знала, что в ту минуту, когда обнаружат тело Розы Калверт в номере, я буду замешана в преступлении. Меня охватила паника. Я прошлась по коридору до лифта, подождала, пока горничная не уйдет, а затем вернулась в номер 729 и села, изрядно испуганная, понятия не имея, что, черт возьми, мне делать.

– И что же вы все-таки предприняли?

– Через некоторое время мне в голову пришла идея. Нельзя допустить, чтобы тело Розы Калверт обнаружили в номере 728. Но если бы я смогла перенести тело в номер 729, а затем убраться в номере 728, который закреплен за Рут Калверт, тогда все выглядело бы как надо. Если ее тело найдут в номере 728, горничная вспомнит, что я выходила оттуда, и опишет меня. Позже она обязательно меня узнает. Конечно, я понимала, что полиция может выследить меня по револьверу, но если бы устроить так, что в номере 728 ничего необычного не произошло и что убитая девушка жила в номере 729, тогда можно было любого пустить по ложному следу.

– Продолжайте, – сказал Мейсон. – Что вы сделали?

– Я принялась лихорадочно размышлять. Все должно было выглядеть так, словно убийство произошло позднее, чем на самом деле. Я ждала, пока коридор не опустеет, затем спешно пересекла его и принялась укладывать в комнате вещи. Роза пользовалась печатной машинкой, и в корзинке для бумаг было полно листков копирки. Я достала их и поняла, что наконец у меня в руках полный список. Она делала много копий и постоянно меняла копирку. Я забрала листочки с собой.

– Продолжайте, – сказал Мейсон.

– Затем я двинулась в номер 729, позвонила и спросила, что у них было на ленч. Они ответили, что для ленча уже поздновато, но я сказала, что хочу чего-нибудь перекусить, и спросила, что у них есть. Они сказали, что в их меню есть жаркое из индюшатины, и я попросила принести. Пришел официант. Я заплатила наличными, дала щедрые чаевые, чтобы он меня запомнил, но при этом, как могла, прикрывала лицо. Поев, я велела ему забрать посуду.

– А потом?

– Потом я вдруг вспомнила, что Джерри Конвэй собирался заполучить этот список.

– Продолжайте.

– Я решила позвонить ему и сказать, чтобы он спросил письмо, которое я оставила бы ему в отеле. То есть неожиданно я поняла, что могла бы убить одним махом двух зайцев и сделать это тактично.

– Ну и?..

– Так вот, попросив убрать посуду, я отправилась в аптеку и купила пузырек мази, какую женщины наносят себе на лицо для массажа. Она мягко втирается в кожу лица, а затем, высыхая, неузнаваемо меняет эту самую кожу. Сглаживаются морщины, удаляется грязь, ну и все такое, да еще массируются мышцы лица. Я знала, что эта мазь делает лицо совершенно неузнаваемым.

– То есть вы сделали себе маску?

– В аптеку я позвонила из телефонной будки отеля – я была достаточно сообразительна, чтобы позвонить на несколько минут раньше шести пятнадцати, то есть все устроить так, как если бы кто-то все испортил. До того под именем Розалинд я говорила с Конвэем слащавым, нежным голосом, но на этот раз я понизила тембр голоса. Мне всегда прекрасно удавалось менять голос и подражать чужим голосам…

– Дальше, дальше, – торопил Мейсон, поглядывая на часы. – У нас есть еще несколько минут. Я правильно понял, вы оставили конверт для Конвэя?

– Да.

– Что вы сделали потом?

– Я повесила убийство на него, мистер Мейсон, подумав, что у него больше шансов выкрутиться, чем у меня. У него есть деньги, чтобы заплатить гонорар адвокату, положение…

– Хорошо, говорите точно, что именно вы сделали, чтобы мне успеть все поправить.

– Джерри Конвэй узнал бы меня. Он, безусловно, видел меня не раз. Поэтому я намазала на лицо все содержимое пузырька и обмотала голову полотенцем. Затем я сняла одежду.

– А одежду-то зачем?

Она лукаво улыбнулась:

– Я понимала, что мужчина не сможет сосредоточиться на моем лице, если… если я предложу ему что-нибудь другое.

Мейсон усмехнулся:

– Ничего не скажешь – прекрасное объяснение! Было ли тело Розы Калверт уже в номере 729, когда туда пришел Джерри?

– Нет, нет, у меня не было возможности. И была уверенность, что я смогу всучить ему револьвер. Он прямо просился мне на крючок. Вошел в комнату, и тут же вышла я, сделав вид, что поражена, увидев его в комнате. Я сказала, что я соседка Розалинд по комнате, затем разыграла панику. Я открыла стол, вытащила револьвер, навела его дрожащей рукой, и, разумеется, Джерри Конвэй сделал то, что я и предполагала. Он был слишком напуган, чтобы еще на что-нибудь решиться: выхватил у меня револьвер и убрался из номера.

– Дальше.